Рыцари Старой Республики: Я, Реван [СИ]

26.

Отследить точку выхода из гипера по вектору прыжка – плёвое дело. По крайней мере, для локационных станций такого монстра, как «Левиафан». Направься мы прямиком в Анклав джедаев, флот ситхов очень скоро прибыл бы следом. И тихий мирный Дантуин повторил бы судьбу Тариса.

…Которая пока ещё не решена.

– Слушай, Карт, – сказал я, лихорадочно обдумывая новую идею. – У нас на борту есть такая штучка… ну, вроде буя? Чтобы можно было выбросить в космос и улететь, а она сама передаст голосообщение?

– Конечно, – уверенно ответил Онаси. – Я бортовой реестр ещё не смотрел, но уж маячков-то на любом корыте полно.

– Бастила! – заорал я. – Бегом в эту… ну, отсек, где вечно Миссия ошивается!

Это я от нервов, конечно: нигде твилекка не «ошивалась». Просто не успела пока девочка освоиться на корабле. А сейчас попала под горячую руку.

– Снимай, – сказал я. – Нет, просто стой тут… ну да, остановишь запись, когда я скажу «Прощай, Малак», ясно? Бастила, а ты будь здесь и делай вид, будто… точно, именно вот так. Готовы, девочки?

Я поглубже спрятал голову в капюшон, глубоко вздохнул, откашлялся и кивнул твилекке.

– Малак, Малак, Малак, – низким голосом проговорил я, глядя в объектив голокамеры. – Узнаёшь меня? Старый ученик… старый друг. Ты действительно думал, что меня так легко убить? Действительно думал, что способен занять место настоящего Владыки?

Я говорил подчёркнуто холодно и спокойно, а теперь позволил себе короткий презрительный смешок. От этого звука твилекка даже вздрогнула, и я счёл своё актёрствование достаточно убедительным. Следовало торопиться, Карт сейчас вёл радиообмен с «Левиафаном», пытаясь выиграть немного времени, и я продолжил:

– Ты знаешь, какой будет кара за предательство… но не сейчас. Нет. Я желаю, чтобы твоё ожидание было страшнее самого наказания. Я вернусь, Малак, очень скоро я вернусь с новой ученицей. Бастила, поприветствуй будущий труп.

– Привет, будущий труп, – слабым голосом сказала джедайка и снова уронила голову в безвольной покорности.

Молодец, девочка, с удовольствием подумал я. С каждым таким эпизодом, с каждым проявлением живого человеческого куража вместо серого джедайского догматизма Бастила нравилась мне всё больше. Наверное, члены команды и в самом деле постепенно подстраивались под своего лидера – то есть меня.

– Ты хотел величия, Малак – получишь забвение. Ты жаждал власти – я отсеку тебя от Силы. Очень скоро я вернусь с новым оружием и новым флотом. И уничтожу Тарис. Сотру на этой жалкой планете каждое здание, каждое растение и живое существо. Тарис жестоко заплатит за поддержку, которую оказал тебе.

Я перевёл дыхание. Важно было говорить ровно, не повышая голоса, но вкладывая в слова подлинную ненависть и злобу. Если честно, я этих эмоций не испытывал, потому что меня-то с Малаком ничего не связывало. А вот у настоящего Ревана воспоминаний и эмоций должно было быть выше крыши – ну, я их и отыгрывал.

– А потом я приду за тобой, – очень отчётливо сказал я, склоняясь ближе к объективу. – Прощай, Малак.

Впечатлённая представлением Миссия на мгновение замешкалась, но тут же спохватилась и вырубила камеру.

– Ну? – спросил я. – Как?

– Ну, знаешь ли, – с восторгом сказала Вао. – Ну, вообще! Знаешь, Мак, если б я не знала…

– Почему мне всё время приходится изображать рабыню?… – пробормотала Бастила, поправляя робу и пытаясь выглядеть ещё строже, чем обычно.

– Потому что любой мужчина мечтал бы видеть тебя в своей собственности, – ляпнул я прежде, чем успел подумать: кураж выветривался не сразу.

Бастила закаменела лицом.

– Кроме меня! – поспешно уточнил я. – Лично я готов рассматривать тебя исключительно в роли своей повелительницы и госпожи.

Твилекка фыркнула и сбежала из отсека. Бастила раздула ноздри и очаровательно порозовела.

– Нет страстей, – любезно подсказал я, – есть безмятежность.

– И снова ты прав, Мак, – с тщательной безмятежностью в голосе признала девушка. – Так что мы собирались делать с записью?…

Я чертыхнулся, схватил камеру и помчался к Ордо. По крайней мере, на запись хватило одного дубля: времени оставалось совсем чуть.

Нам повезло, всё прошло гладко. Не знаю, что позволило нам скрыть приготовления к прыжку. Может быть, «Левиафан» не ожидал подвоха, может быть, Карт удачно встал на фоне восходящего над Тарисом солнца… Онаси до последнего забалтывал диспетчеров, а мы с Кандерусом отстрелили радиобуй с записью, и «Чёрный ястреб» немедленно ушёл в гипер.

Не к Дантуину.

К Манаану.

Я рассудил, что это единственная планета, которую Малак гарантированно не станет подвергать бомбардировке. Несмотря на всю ярость, которую, как я надеялся, вызовет у него просмотр нашей милой видеооткрытки. Дело в том, что Манаан являлся единственным источником крайне необходимой обеим противоборствующим сторонам субстанции: колто. Без этого лекарства санитарные потери и ситхов, и Республики возросли бы до неприемлемых высот… воевали в далёкой-предалёкой галактике чуть менее разумно, чем на Земле в Первую мировую – но кто я такой, чтобы оспаривать «факты канона»?…

Не знаю, как выглядит грустный и одновременно ехидный смайлик, да и не принято ставить смайлики в мемуарах… в общем, я надеялся, что на нейтральном Манаане Малак злобу срывать не станет. Как выяснилось позднее, так и произошло. Более того: Тарис… впрочем, не будем забегать вперёд.

Мы вышли из гипера в системе Манаана, но садиться на планету не стали. Я знал, что приметы «Чёрного ястреба» уже известны Малаку, и наш кораблик будут активно выслеживать по всему Внешнему Кольцу. Особенно теперь, после того, как я лично и крайне вызывающе подтвердил своё присутствие на борту. Кроме того, если бы мы сели в единственном космопорту единственного на планете города, электронная сигнатура корабля осталась бы зафиксирована в памяти здешних компьютеров. А это позволило бы Малаку отследить наш следующий прыжок.

Поэтому мы не стали садиться. А сразу снова ушли в гипер.

К Явину.