Русские идут!

Глава 2

Жениться на японской принцессе сам Николай не планировал: во-первых, её совершеннолетия ждать ещё целых тринадцать лет (это было бы вполне нормально в веке двадцать первом, но на дворе опять девятнадцатый), а во-вторых, такой брак будет практически равнозначен полноценному военному союзу, и японцы обязательно этим воспользуются, втянув Россию в какой-нибудь ей ненужный блудняк. Конечно, воевать всё равно придётся, и союз с Японией в перспективе нужен, но решать – когда воевать и с кем – должна именно Россия. Из двух путей, самурай выбирает тот, который ведёт его к смерти, а нам нужна Победа.

Но почему-бы не оженить того-же Мишкина? Через тринадцать лет ему исполнится двадцать шесть, и он всё ещё будет холостяком, да и время как раз наступит подходящее для заключения союзов, которые вступят в Первую мировую. Войны не избежать, это очевидно, значит и оттягивать её, как в прошлый раз, не стоит. 1904-05 – самое время, как раз. Как раз англичане (не без нашей помощи) завязнут в Южной Африке. Завязнут, никуда не денутся, от золота они не отступятся, и вот тогда у нас будет подходящий момент для удара. А пока пусть всё идёт, как и в прошлый раз. До пересмотра итогов Японо-китайской войны 1894-95 годов.

– Мы не боимся потерять Владивосток, – повторил Николай, – всё равно это будет временная потеря. Мы и Москву когда-то сдавали, но усилило ли её взятие позиции Наполеона? Вопрос риторический. Через два года русская армия взяла Париж. Эх, надо было его разрушить и солью руины засыпать, как римляне поступили с Карфагеном. Я именно так бы и сделал. И сделаю обязательно, если повод дадут. Ваш ГЭНРО совершит очень большую ошибку, если решит задержать наше продвижение к Великому океану, это нас только ускорит.

– Я понимаю, Ники, многие разумные люди это понимают, но есть силы, толкающие нас именно на этот шаг. Ты снова расслабил спину.

Спину сильно ломило, но это с непривычки. С регулярными тренировками придёт и привычка.

– Демоны хотят остановить строительство нашего Великого Сибирского пути, – мрачно усмехнулся Наследник-Цесаревич, выпрямляясь, – мы в курсе. Также мы в курсе, что этот шаг вы сейчас не сделаете. В ГЭНРО скоро поймут, что лишить нас доли Китая никак не получится. Россия имеет с Империей Цинь протяжённую сухопутную границу, которую демоны не контролируют. Мы – единственная из Великих держав, которая не зависит от морской торговли. Ну, или почти не зависит. Какие-то перевозки станут дороже, но это мы как-нибудь переживём. Появится дополнительный стимул проложить железную дорогу через Восточный Туркестан. Япония от этого точно ничего не выиграет.

– Демоны – это британцы?

– И британцы тоже. Весь Запад. Вся их цивилизация.

– Российскую Империю ты к западной цивилизации не относишь?

– Конечно нет. Мы – цивилизация севера. Русские – это не народ, не этнос, а именно отдельная цивилизация. Мы наследники Улуса Джучи, в том числе. Какой уж тут запад?

– Интересно.

«Ещё как! Мы, Николай Кровавый-Святой ещё примем титул Великого Хана Монголов…»

Отец, после довольно эмоционального общения по телеграфу, дал разрешение продолжать визит, и завтра Николаю предстояла аудиенция у Микадо. Почти готов, жаль, японский язык (за исключением отдельных фраз) за такое короткое время выучить невозможно, придётся общаться на языке потенциального противника. Ну, ничего. Это тоже можно считать – трофей. Выучим и японский. Память у Александровича почти феноменальная, у остальных Николаев с этим было хуже.

Убедить отца помогли архиепископ Токийский – Николай Японский (Иван Касаткин) и, неожиданно, имперский посланник – Дмитрий Егорович Шевич, который сначала настаивал на прекращении визита. Всего за неделю, настроение японского общества поменялось с настороженного, на восторженное. Японцы массово принимали православие, а новорожденных так же массово называли Николаями. Британцам в этой стране теперь будет нелегко интриговать против России, а ведь это только начало.

Собственно, а что России делить с Японией? Рыбу в Охотском море? Маньчжурию? И то, и другое отлично делится без войны. За поддержку итогов Японо-китайской войны и Симонсекского договора, японцы дадут многое. Им самим будет выгодно разделить Маньчжурию, чтобы не оказаться в одиночестве перед «мировым сообществом». К тому-же, земли, севернее линии Чита-Владивосток, им не слишком то интересны. «Дикое поле» Дальнего востока, для них (в отличии от нас) – это тупик, развивать который не имеет смысла. Ляодунский полуостров и Порт-Артур не нужны уже нам. Незамерзающий порт на Тихом океане и военно-морская база так и просится в чудесную бухту Врангеля, не зря её называют Находкой.

Микадо не разочаровал. Наследник-Цесаревич Российской Империи Николай Александрович Романов был пожалован им титулом князя Курильского. В княжество вошли Шикотан, Итуруп, Кунашир и Гряда Хабомаи, то есть все «Северные территории», те самые, которые в другой истории служили «яблоком раздора» и в двадцать первом веке. Конечно, территория княжества оставалась в японской юрисдикции (вассалитет), но получала довольно широкую автономию. Позже, такой статус будут называть свободной экономической зоной. Отказываться от такого подарка – идиотизм, поэтому Николай его принял, даже не согласовывая с отцом.

Конфликта с Сан-Санычем, Александрович не боялся. Поорёт и остынет. Да и осталось ему всего три года. Если что – переживём это время в опале, в худшем варианте, других наследников у отца просто нет. Георгий смертельно болен, это уже известно, а Михаил…? Его отец считает ни на что неспособным. Безрассудно храбр и благороден – это, пожалуй, худшие качества для Государя-Императора. Нет, поорёт и остынет, всё правильно.

Зато автономное Курильское княжество даёт большие возможности прямо сейчас, не нужно ждать три года до восхождения на Российский Императорский Престол. Конечно, свободная экономическая зона в этой заднице мира пока никому не нужна, никто не будет в неё инвестировать, но есть идея. Почему бы прямо сейчас не зарегистрировать частную военную компанию? Кто не в курсе, что частные военные компании – это очень удобный инструмент, а частными, независимыми и коммерческими они являются исключительно в области юридического права, а не де-факто? Международные законы о деятельности ЧВК ещё не написаны, поэтому ничто не мешает им использовать артиллерию, а скоро и авиацию. Под запретом только флот, но и это можно обойти. Закон о каперстве есть, британцы даже не предполагают, что его можно использовать против них самих. А ведь можно, ещё как можно. И это теперь моё, независимое от отца княжество.

Николай намекнул Императору Мэйдзи, что достойно отдарится через три с половиной года, когда займёт престол. Пусть запомнит, а через три с половиной года удивится. Быть ему Светлейшим Князем Либавы. И там пусть будет свободная экономическая зона. Флот на Балтике Российской Империи не нужен, ей нужен Северный флот, «самый флот». Мурманск, Киркенес, Петсамо, Шпицберген. Балтику отлично защитят береговые укрепления и минные поля, даже если сумрачные тевтоны не вступят в наш союз, а они вступят. Обязательно вступят.

В прошлый раз, Николай считал Вильгельма сумасшедшим и просчитался. Кузен экстравагантен, этого не отнять, но он точно не сумасшедший. Просчитался, не дали ему британцы времени до 1918 года, но кто тогда не просчитался, кроме американских (еврейских) банкиров?

– Не орите, как смерд, Ваше Величество, стыдно-с, право…

– Что-ооо?

Замахнулся «русский медведь» на полный рубль, как пьяный купчик. Короткий в солнечное сплетение правой, чтобы сбить дыхание, и такой-же левой в печень, для фиксации.

– Не ори, говорю. Я не глухой. Даже если я теперь не твой наследник, то всё равно – я князь Курильский.

Визит в Японию завершился всенародным праздником. Теперь двадцати трёхлетие (и последующие «летия») Николая Романова будут в Японии выходным днём. Мелочь, а приятно.

– И руками не маши, как колхозник. Я считал тебя намного умнее, отец. Срамота!

Николай достал из-за голенища сапога плоскую серебренную фляжку и разлил грамм по пятьдесят.

– Я – японский князь. Ведите себя соответственно этикету, Ваше Императорское Величество. Казнить меня вы в праве, но оскорбления действием я не потерплю.

– Оххх, – выдохнул «Миротворец», – это тебя в Японии научили? И кто такой колхозник?

– Ваше здоровье, Государь, – уклонился от ответа Николай, замахивая полтинничек «шустовского», – всю программу визита я выполнил. Вассалитет Курильского княжества, в моём лице, ничем Российскую Империю не обязывает. Такой бы я никогда не принял, отец.

– Как ты меня, Ники… Как конь копытом…

– Извините, Государь. Но кулак у вас как молот, я побоялся не выжить после такого удара.

Александр Третий, как раз проглатывающий свой полтинничек, закашлялся, подавившись смехом. Пришлось стучать ему по спине. На шум сбежалась целая толпа, во главе с маман.

– Вон! – медведем взревел едва прокашлявшийся Александр Третий, со слезами от смеха в глазах, толпа исполнила приказ мгновенно, – а я ведь тебя хлюпиком считал.

– И правильно считали, Государь. Подковы я ломать не могу.

– Красава! А как ты меня вырубил?

– Закон физики, Государь. Недостаток силы можно компенсировать скоростью. Покорнейше прошу принять мои извинения. Я даже подумать не успел.

Александр Третий взоржал как конь, в кабинет снова ворвалась мать, и снова была молча отослана. Ох, достанется сегодня Сан-Санычу.

– Дурачком я тебя считал, Ники. Извини. Дурачком и слабачком. Только после твоего «копыта» и понял, что зря. Зачем тебе, будущему Императору, вассальное от японцев княжество? Ты хоть представляешь, что мне пришлось по этому поводу выслушать?

– От маман?

– И от неё тоже, – кивнул Сан-Саныч и с грустью посмотрел на опустевшую стопку, – у тебя ещё есть?

«Есть, как не есть. Мы готовились».

Из-за левого голенища извлеклась ещё одна фляжка.

– Скажите, Государь, а какова цель вашей внешней политики? Вернуть Франции Эльзас и Лотарингию, а Дании Шлезвиг и Гольштейн русскими штыками?

Проглотивший «по-второй», Государь Император злобно зыркнул, но сдержался.

– Деньги нам нужны, Ники. Великий Сибирский Путь будем строить за счёт казны, но на что содержать армию и флот? Да и прочий бюджет? Французы обещают полтора миллиарда. И кроме того, поддержку в вопросе Проливов.

– И вы им поверили, Государь? Я про Проливы. Кстати, а зачем они нам? Ну, допустим, выйдем мы из Чёрного моря в Средиземное, а дальше? Мальта, Гибралтар, Суэцкий канал. Такая же лужа, только закупоренная уже британцами. Французы будут с нами воевать против них?

– Нет конечно.

– А ведь придётся. Тогда зачем нам такой союз? Скажите, Государь, а наша маман права, в своей патологической ненависти к тевтонам?

– Да нет, конечно. Мало ли, кто с кем воевал. Но деньги то нужны.

– Не верю я в полтора миллиарда. К тому-же, в кредит берёшь чужие и на время, а отдавать придётся свои и навсегда.

– Хорошо сказал. И что-же теперь, не брать?

– Брать, но с таким расчётом, что отдавать не придётся.

– Как это?

– Очевидно, Государь. Кредитора к тому времени должно не стать.

– Ты, вообще, о чём, Ники? Как это не станет кредитора?

– О том самом, отец. Просто не станет самой Франции. Она лично вам дорога? Эти мерзавцы не оценили наше великодушие в Париже в 1814-ом. Если вы оставите меня наследником, я им это обязательно припомню. Всю Крымскую войну, каждый шаг, каждый выстрел. Эти твари заслуживают Германской оккупации.

– Вот оно как… И кто же тебя воспитал таким, сын… Или это саблей по башке? Японский князь, япона мать… Широко замышляешь, Ники, штаны-то не порвутся?

– Мечом. Катана – это меч. Если вы мне поможете, то штаны точно не порвутся, Государь. И маман нам прямо сейчас нервировать не придётся. У меня есть план. Тихий. Кредиты французов нам сейчас и правда очень пригодятся. И британцев, и американцев, и германцев. Нужны не только деньги, но и технологии. Мы отстаём в развитии лет на пятьдесят, и должны наверстать их за пятнадцать, иначе нас сомнут. Так что брать будем у всех.

– А отдавать ты их планируешь сталью?

– Кому как. Не только сталью, есть ещё задумки, но, в принципе, верно, Государь, – почтительно поклонился Наследник-Цесаревич – точно, что не золотом.

– Ладно. Излагай свой план.

На провокацию с манифестом о замене наследника, отца пришлось уговаривать неделю. Упёрся: «Такими вещами не шутят!» и всё тут. Шутят, ещё как шутят, если это нужно для дела. Усложняло задачу невозможность открыть Императору послезнание, поэтому пришлось прибегнуть к грязному шантажу – либо этот обманный (подлый) манифест и подковёрная (подлая) политика, либо он, Николай, на самом деле откажется от наследования, ибо не видит возможности сохранить Империю в «белых перчатках».

– Мы играем с шулерами, Государь. Я считаю клиническим идиотизмом попытки обыграть их честно. Все тузы из колоды они уже рассовали по рукавам. Мировая война неизбежна. Земля оказалась слишком тесной, колонии уже поделены, скоро начнётся их передел.

– Нам не нужны колонии, Ники.

– Зато мы им нужны, отец. Наша Сибирь – слишком лакомый кусок. И не только Сибирь. Мы уже потеряли Аляску.

– Продали.

– Продали, – кивнул Николай, – но под нажимом и за гроши. Я не хочу войти в историю, как Император, которого вынудили продать Сибирь. Либо мы подменяем колоду, и начинаем жульничать сами, либо играйте без меня, Государь. В настоящей игре я шансов не вижу.

– Вынудили… Хотя… А что нам даст «подлый» манифест?

– Он сделает меня и вас настоящими единомышленниками, Государь. Он разделит нашу политику на реальную и публичную, как это практикуется у британцев, у которых нет постоянных друзей, только постоянные интересы. Раз мы понимаем, что Мировая война неизбежна, к ней нужно начинать готовиться уже сейчас. Тайно готовиться. У нас на всё это пятнадцать лет. Чуть меньше, чуть больше. После раздела Китая на сферы влияния, настанет наша очередь. Очередь всех европейских Империй, прямых конкурентов британцам.

– Всех? Чушь! Им такое не под силу.

«Ещё как под силу и однажды они этот трюк уже провернули. Но как заставить тебя в это поверить?»

– Если столкнут нас с Германией, Австро-Венгрией и Турцией, то это вполне реальный исход, Государь. Такая война может затянуться лет на пять, и обязательно закончится революциями у всех её участников. Эти революции Британия нам и профинансирует.

– Нагнетаешь, Ники.

– Если бы, отец. Наше развитие, развитие Германии – для них смертельная угроза. И для её устранения они пойдут на любые подлости.

– Допустим. Всё равно не понимаю, для чего нужен этот фальшивый манифест? Что Жорка болен, известно уже всем. Самим бы так до революции не доиграться…

«В корень зрите, Самодержец Всероссийский. Революция-лайт нам сейчас и нужна. Чистка элиты. Но это ты точно не примешь».

– Есть ещё одна причина, Государь. Я бы хотел, чтобы принцесса Гессен-Дармштадтская сама пошла на разрыв отношений.

– Каких ещё отношений? Вы даже не помолвлены.

– Официально нет. Но я уже сделал ей предложение. Это нужно мне лично, отец. Не хочу её обижать.

– Странный ты какой-то стал. Планируешь стать новым Аттилой и Игнатием Лойолой в одном лице, а из-за такой ерунды сантименты разводишь. Ладно. Каждый сходит с ума по-своему. Быть посему. Причина странная, но цель правильная. Не пара она тебе. Постой-постой, ты что, в Японии и жену себе присмотрел?

– Нет, Государь. Дочь у Микадо ещё маленькая, разве что Мишкину подойдёт. Я пока возьму паузу для раздумий и расчётов. Обещаю с вами советоваться.

– И с матерью!

– Так точно, Государь. И с маман обязательно.

– Ладно, уговорил. Давай дальше. Двойная политика, говоришь? А ты хоть понимаешь, что в тайне такое точно не удержать?

– Конечно! Понимаю, Государь. Как говорил один очень неглупый человек: «что знают двое – знает и свинья».

– Неплохо сказано! Макиавелли?

– Не помню, Ваше Величество. – соврал Николай, – Но, если мы знаем, что тайну всё равно не удастся сохранить, её нужно спрятать в целой куче таких тайн. Вести одновременно десяток тайных переговоров, зачастую, с противоречащими целями. Вечно хранить эту тайну не удастся, но вечно нам и не требуется. Лет пятнадцать, максимум.

– Переговоров с кем?

– Со всеми, Государь. С Британией, Францией, Германией, Австро-Венгрией, Турцией, Японией, Североамериканскими штатами, Испанией и так далее. Противоречий у них между собой хватает, поэтому они постараются объять необъятное, а возможности их разведок ограничены, авось, до главного и не докопаются. Опавший лист лучше всего прятать в лесу.

– Соображаешь, – удовлетворённо кивнул Александр Третий, – Значит, говоришь – скорость может компенсировать силу?

– Это не я говорю, это физика, Государь. Причём скорость в этой формуле в квадрате.

– Не учил, а жаль.