Ренегат космического флота

Глава 8

После долгой серии скачков по населённым и необитаемым системам «Гремящий» приблизился к цели чуть больше, чем наполовину. Что поделать, окрестности Новой Москвы снабжала продовольствием сама столица.

Эсминец вынырнул из гиперпространства в системе под названием Ротар-4, в одной из немногих обитаемых систем, которую нельзя было обойти стороной. Четыре планеты на орбите жёлтого карлика, непригодные для жизни, но богатые ресурсами. Так что эта система хоть и не могла похвастаться огромной численностью населения, здесь всё равно с избытком хватало орбитальных станций, грузовых терминалов, заводов по переработке и прочих искусственных спутников.

И, само собой, чтобы всё это защищать, тут на боевом дежурстве находился боевой корабль имперского космического флота.

Наше появление не осталось незамеченным. Едва мы покинули гиперпространство, как от дальней, четвёртой, планеты в нашу сторону тут же направился боевой крейсер.

— Неизвестный корабль! Говорит крейсер «Церера», капитан первого ранга Астафьев! Приказываю отключить двигатели и оставаться на месте! — транслировал он на всю систему, во всех диапазонах.

Я как раз готовился сдать вахту второму помощнику, поэтому всё ещё был на мостике и стал невольным свидетелем происходящего. Лейтенант Козлов тоже, и он встревоженно посмотрел на меня. «Церера» была гораздо сильнее «Гремящего», и мы не могли противостоять ей на равных, если дело вдруг дойдёт до этого.

— Малый эсминец «Гремящий», командор Мясников, на каком основании вы нас задерживаете? — произнёс я.

Беспрекословно подчиняться требованиям капитана Астафьева я не спешил, наши двигатели продолжали работу, мы летели через систему Ротар, пока «Церера» двигалась нам наперерез.

После того, как я представился в эфире, повисла тишина. Словно бы командир крейсера сейчас в срочном порядке решал, как с нами поступить.

— Запрашивает закрытый канал, соединяю? — доложил дежурный связист.

— Да, давай, — разрешил я.

«Церера» была в своём праве, капитан первого ранга Астафьев несёт ответственность за защиту системы, и, завидев боевой корабль на её окраине, неудивительно, что они забили тревогу.

Связь по закрытому каналу установили, точно как запрашивал командир «Цереры». Знакомое название, где-то я его слышал, но не мог вспомнить, где именно. Хотя раньше мы не пересекались.

— Капитан первого ранга Астафьев, — снова представился он. — Прошу прощения, но что вы здесь делаете?

— Это секретная информация, господин капитан, — сказал я, не желая делиться подробностями. — Мы уже уходим, не станем здесь задерживаться.

— Вас понял, командор. Просто нам доложили, что с этой стороны движется неизвестный боевой корабль, — объяснился каперанг.

Я попытался вспомнить, что говорили про Астафьева на флоте и что упоминал адмирал Ушаков. Кажется, ничего такого, что могло бы записать его в разряд ненадёжных офицеров. Самый обычный служака, каких на флоте сотни и тысячи.

— Благодарю за вашу бдительность, — сказал я. — С вашего позволения, мы полетим дальше.

— Куда-то спешите, господин командор? — спросил Астафьев.

Я почувствовал, как напряглось что-то внутри, я и без того не любил лишние расспросы, а в нынешней ситуации и вовсе. Любые расспросы казались мне чуть ли не покушением на успех нашей миссии.

— Можно и так сказать, господин капитан, — неохотно ответил я.

— Вас понял… Больше не задерживаем, — сказал он. — Будет время, заглядывайте в гости, на чашечку чаю. Считайте это моим официальным приглашением.

— Принял, — ответил я.

— Конец связи, — произнёс Астафьев, и я увидел на мониторе, как его крейсер заходит на манёвр разворота.

Ну хотя бы преследовать нас не стали. Нет, шансы на успешный побег у нас имелись, хоть и не стопроцентные, но довольно весомые, но лучше обойтись вообще без погонь. Тем более в глубине нашей территории.

— Эх, хорошо вам, — вздохнул лейтенант Козлов. — Приглашают везде, все вам рады. А мы тут на корабле торчим, как на каторге.

— На каторге? — хмыкнул я.

— Ну это я так, пример, неудачный, может быть… — пробормотал второй помощник.

— Я здесь никого насильно не держу, лейтенант, — напомнил я. — Всем был дан выбор, остаться в команде или сойти в обитаемой системе.

— Так точно, я помню, — сказал лейтенант. — Вы не подумайте ничего, так это я…

— Я ничего и не думал, — отмахнулся я. — Принимайте вахту, лейтенант.

Я, в принципе, мог понять его чувства. Со стороны это, наверное, именно так и выглядело, бравый командир мотается куда хочет, делает что хочет и отдыхает как хочет, пока весь остальной экипаж тянет лямку без выходных и отпусков. Несправедливо, пожалуй. Ни на Дер Эквинуме, ни в Королёве-12, простые офицеры и операторы не были, продолжая торчать на корабле в манящей близости от вожделенного отдыха и развлечений. Моя недоработка, определённо, но лейтенант Крапивин, наш замполит, тоже ничего не доложил по этому поводу. А должен был.

Исправим, само собой. Но осадочек остался.

— Следуйте прежним маршрутом, лейтенант, в Новом Форосе отдохнём, все, — пообещал я.

— Есть, господин командор, — по-уставному ответил второй помощник.

Я сдал ему вахту и покинул мостик. Сейчас у меня по расписанию есть немного свободного времени, но это скорее обман, свободного времени, которое я мог с чистой совестью потратить на себя одного, у меня не было от слова «совсем». Корабль требовал моего постоянного внимания.

Да, «Гремящий» отлично функционировал и в моё отсутствие, когда ответственность за все решения брали на себя мои заместители. Теперь же, когда я снова был на борту, любое решение они старались переложить на меня, и я прекрасно понимал, почему. Если что-то пойдёт не так, ответственность нести буду только я, а заместители будут только укоряюще кивать головами, как болванчики.

Но я готов был нести эту ношу, раз уж никто не хотел разделить её вместе со мной. Хотя в целом к работе заместителей у меня вопросов не возникало. Полагаю, многое всё равно решалось на местах и до моего внимания не доходило.

Я вошёл в кают-компанию, поздоровался с присутствующими там Шляпниковым, Тупикиным и прапорщиком Гришиным, подошёл к распределителю, снова позабыв о том, что кофе на корабле закончился. На корабле даже шутили, что весь кофе выпил командор. Отчасти шутка была правдивой, большинство предпочитало чай.

— Как настроение, господа офицеры? — спросил я, расстроенно ткнув на иконку выдачи чая.

— Боевое, господин командор, — сказал младший лейтенант Тупикин, наш зампотех.

— Надеюсь, драться ни с кем не придётся, — хмыкнул я.

— Учений не хватает, господин командор, — подал голос прапорщик Гришин. — Личный состав расхлябается.

— Какие учения, по гиперу скачем, как козлики, — фыркнул я, вдыхая аромат подкрашенного кипятка. — Но ты прав. Желательно бы устроить.

Гришин широко улыбнулся. В корабельные артиллеристы он перешёл с Зардоба, сохранив прежнее звание, и в коллектив влился довольно быстро, но работы ему в последнее время явно не хватало. И его людям тоже. Не в кого было стрелять, и я надеялся, что всё так и останется. Что нам не придётся стрелять по своим же.

— По технической части всё в порядке? — спросил я у него.

— Так точно, господин командор, порядок полный, — кивнул прапорщик.

Видеть прапорщика в космофлоте было непривычно и странно, но такие выверты иногда случаются. Главное, что своё дело он знал хорошо, пусть и служил до этого в станционной батарее, которая обычно остаётся неподвижной, а не мельтешит по космосу в собачьей свалке сумбурного космического сражения.

— Значит, устроим скоро, в Новом Форосе, — сказал я.

Главное, чтобы учения не переросли в настоящий бой с защитниками системы. Этого я боялся больше всего. Но если придётся… Я был готов.

Я скривился, отхлебнув чаю. Новый Форос придётся брать хотя бы ради того, чтобы пополнить припасы на корабле. Хотя существовал риск, что нас объявят дезертирами и мятежниками до того, как мы туда прилетим.

Лейтенант Козлов объявил о переходе в гиперпространство, и «Гремящий» покинул Ротар-4, не задерживаясь здесь ни на минуту дольше необходимого.

— Мне скоро кошмары сниться начнут, — пробормотал Тупикин. — Каждый переход туда-сюда как будто шилом в кишках ворочают…

— Терпи, лейтенант, — пожал плечами я. — Знал ведь, куда учиться поступал.

— Знал бы, что в гипере так… Может, и не поступил бы, — проворчал зампотех.

А мне нормально. Особых неудобств я не ощущал, но я — толстокожий и закалённый сотнями переходов через гиперпространство. Лучше уж потерпеть несколько часов, чем плестись тридцать лет от одной звезды к другой.

К тому же, пока мы летим в гиперпространстве, мы существуем отдельно от всего остального мира, а значит, можно ненадолго забыть и о государственном перевороте, и о предателях в правительстве, и вообще обо всём плохом. Побыть немного «здесь и сейчас», без связи с остальной Галактикой. Может, именно поэтому некоторые корабли иногда не возвращались из гиперпространства.

Я допил чай, совершенно без удовольствия, попрощался с офицерами, вышел из кают-компании. На месте мне не сиделось, так что я неторопливо прошёлся по эсминцу от реактора и до жилого отсека, отвечая на приветствия встреченных операторов. В несение службы не вмешивался, ничего не спрашивал и не приказывал, скорее просто показывал своё присутствие на корабле. Иногда и это необходимо, чтобы офицеры и операторы не забывали, как выглядит их командир.

Возле жилого отсека я столкнулся с подполковником Игнатовым, который направлялся к душевым. Ему пришлось переселиться из комфортабельной гостевой каюты в самую обычную, так что теперь личный душ имелся только у меня и у принцессы Елизаветы, а ему приходилось пользоваться общим.

— Господин командор! — воскликнул он. — Я как раз хотел с вами поговорить.

— Я буду у себя в каюте, господин полковник, — сказал я.

Дела, о которых обычно мы с ним говорили, не обсуждаются в коридоре. Только за закрытыми дверями.

— Да, конечно, — кивнул он.

Пришлось прервать свою прогулку по кораблю и пойти в каюту номер один. Я хоть и поддерживал физическую активность тренировками, этого всё равно не хватало. Не всегда удавалось выходить нужные десять тысяч шагов, даже с тренировками. Многие члены команды физическими нагрузками пренебрегали, особенно служащие на технических специальностях, отчего начинали выглядеть рыхлыми мешками. Рацион-то был рассчитан с учётом ежедневной физической нагрузки, и они просто не сжигали столько калорий, сколько получали за день. В отличие от меня.

Подполковник Игнатов не заставил себя долго ждать, явился почти сразу же.

— Проходите, господин полковник, — пригласил я его. — О чём вы хотели поговорить?

Разведчик вошёл и сел на стул, задумчиво потирая подбородок. Я остался стоять, прислонившись к переборке.

— У меня было время проанализировать источники, находящиеся в открытом доступе, — вздохнул он. — И сверить со своими закрытыми источниками.

— Это вы о чём? — спросил я. — Какими ещё источниками?

— С вероятностью в восемьдесят восемь целых и четырнадцать сотых процента Его Императорское Величество мёртв, — отчеканил подполковник.

Мне даже показалось, что я ослышался.

— Так, стоп… Мёртв? — спросил я после короткой паузы.

— Так точно, — кивнул Игнатов. — Остаётся одиннадцатипроцентная вероятность, что он тяжело ранен и находится в коме, и совсем крохотный шанс, что он жив и здоров, просто находится в заложниках.

Я даже не знал, что на это ответить. Нет, мне и самому порой казалось, что Его Величества уже нет в живых, но регентскому совету мёртвый император не нужен. Им нужен недееспособный, но живой монарх, потому что со смертью императора их полномочия прекращаются, а корону принимает наследник.

— Так, и что всё это значит? Кто наследует Виктору? — спросил я.

— Кронпринц Евгений, его старший сын, — мрачно произнёс Игнатов. — Должен был наследовать. Если бы не погиб на коронации. Вот это достоверно известно, похороны уже прошли.

Я вспомнил этого Евгения, видел несколько раз в новостях. Напыщенный и надменный тип, неприятный, похожий на молодого тюленя. Кажется, он не так давно женился. Точно, вся Империя праздновала, так, что у нас в Академии даже отменили занятия.

— А кто следующий в очереди? — спросил я.

— Вот тут ясности уже нет, — хмыкнул подполковник. — У Евгения осталась молодая жена. Беременна, на позднем сроке, и по закону их отпрыск должен унаследовать трон. Когда родится.

— Если родится, в такой-то ситуации, — фыркнул я. — Да и кому вообще нужен младенец на престоле?

— Регентскому совету, — развёл руками Игнатов. — Но ребёнок ещё не родился, значит, в очереди наследования он присутствовать не может. Пока что.

— Поэтому они тянут время… — пробормотал я. — Ох, ну и дела…

— Младший сын Виктора, Михаил, на коронации выжил, — сказал Игнатов.

— И предъявляет права на трон? — перебил я.

О принце Михаиле я вообще ничего не слышал, словно бы его и не было.

— Нет. Хотя мог бы, и это было бы лучше, чем совет или даже Евгений у руля, — сказал Игнатов. — Михаил не интересуется властью, он занят карьерой в науке. Под ненастоящим именем. Один из ведущих физиков института изучения гиперпространства.

— Надо же, — хмыкнул я.

— Если корону предложат ему, он откажется, — сказал разведчик. — К тому же, он женат на иностранке, а это, сами понимаете, неприемлемо, и если его поставят перед выбором, он выберет семью и карьеру, а не власть. И все это знают.

К принцу Михаилу я заочно проникся некоторой симпатией.

— Так, а дальше? — спросил я.

— Дальше идёт целая когорта братьев, сестёр, племянников и племянниц Его Величества с примерно равными шансами занять трон, — сказал Игнатов.

— Принцесса Елизавета? — спросил я.

— В том числе, — кивнул подполковник.

Мне захотелось сесть, но единственный стул занимал Игнатов, так что я уселся прямо на заправленную кровать.

— Она в курсе? — спросил я.

— Вряд ли, — сказал он.

Я, нисколько не стесняясь разведчика, испустил тяжёлый вздох, уткнувшись лицом в ладони. Куда ни кинь… Везде жопа.

Ладно, мы будем делать всё, что можем в этой ситуации. Продолжать начатое, иного выбора у нас нет. Если подчинимся совету, приказу адмирала, то нас уничтожат, это я чувствовал спинным мозгом. Если поднимем мятеж… То у нас будут хоть какие-то шансы. Я ощущал себя так, словно земля горит у меня под ногами, что я должен бежать и не останавливаться, чтобы оставаться на месте.

— Так, и что мы будем делать с этой информацией? — спросил я, стряхнув наваждение.

Мою секундную слабость подполковник Игнатов благородно проигнорировал.

— Вам решать, господин командор, — сказал он.

А кому же ещё. Как обычно, все важные решения принимает командир. Демократия… Это не про нас. Это в Альянсе все устроили бы голосование, причём победило бы не молчаливое большинство, а те, кто громче всех выражает своё мнение.

— Про императора лучше помалкивать, — решил я. — Все и так догадываются… Про наследников лучше тоже молчать, официально мы ничью сторону не занимаем, мы служим Его Императорскому Величеству и никому другому.

— А неофициально? — грустно улыбнулся Игнатов.

— У нас есть на борту особа королевской крови, которую мы обещали в целости и сохранности доставить домой, — сказал я. — Обещали не абы кому, а лично императору Виктору, пусть даже тогда он и не был императором. Поклялись.

Игнатов кивнул.

— А то, что в данный момент её дом захвачен врагами… Придётся нам, значит, его освободить, — сказал я. — И если для того, чтобы выполнить клятву, нам придётся посадить её на престол, значит, мы это сделаем.