Режиссер Советского Союза 7

Глава 8

— И что ничего нельзя поделать? — достаточно спокойно спросил Франческо.

У нас стандартный променад по французской столице. Я недавно вернулся из штатов, где закончил «Привидение». Итальянец в Париже уже более десяти дней, хотя он постоянно мотается по разным странам. При этом мой компаньон не особо любит США. Вернее, его полностью устраивают наши заказчики, но долго находиться за океаном для него чрезмерное испытание. Дела спокойно можно вести из Франции или Швейцарии, но последние два месяца ди Марко находился со мной в Лос-Анджелесе. Наверное, это нервная реакция, уж очень глобальное и авантюрное дело мы запустили.

Кстати, у нас произошли изменения. Теперь руководство «MDM Ltd» перемещается строго в сопровождении охраны. Это ещё хорошо, что практически никто не знает о нашем участии в проекте под названием «MMcore International AG». Шила в мешке не утаишь, и через некоторое время информация станет доступна, пусть для узких кругов мирового бизнеса. Но случится это нескоро, так как наши швейцарские компаньоны тоже не любят лишнего шума. Да и в первую очередь должно вылезти их участие в ряде сделок с СССР, ЮАР и Родезией. Надеюсь, что на мою скромную персону не обратят особого внимания. Франческо уже сейчас считается известным предпринимателем, работающим больше в сфере шоу-бизнеса, моды и рекламы. И многие думают, что он мой импресарио, обогащающийся за счёт клиента и частично монополизировавшего советский культурный экспорт.

Я даже для конспирации заключил договор с «MDM Ltd». Не уверен, что мне удастся долго сохранять инкогнито, но буду стараться особо не высовываться. По крайней мере, наша компания зарегистрирована в Швейцарии, и имена её акционеров являются закрытой информацией. Но охрана нужна уже сейчас, так как в следующем году её наличие может стать насущной необходимостью. А ещё я подумал и решил, что нам нужна полноценная служба безопасности. Итальянец, в принципе, согласен, но не понимает, зачем тратить большие деньги на разведку и контрразведку. Ди Марко пока плохо осознаёт объём будущей капитализации нашей компании и необходимости контроля даже за собственным персоналом. Уж слишком много разных сфер бизнеса, куда мы сунули свои загребущие ручки, которые требуют постоянного пригляда. Сейчас мы обсуждаем более насущную проблему — меня аккуратно попросили из США.

— Знаешь, я даже рад, — отвечаю другу, остановившись у ступенек к Сене, — Мне надоело летать через весь мир и жить вдали от семьи. А фильмы можно снимать в Париже или Риме. Тем более что у нас есть здесь полноценная студия, а кинокомпания в Италии скоро начнёт работать. Главное — пережить этот год.

— Согласен. Я сам иногда просыпаюсь в холодном поту от приснившегося ужаса, осознав, куда мы влезли, — чуть ли не зашептал Франческо и сразу улыбнулся, сменив тему, — А своя кинокомпания — это замечательно! Умом понимаю, что она потребует много времени отнимет ещё больше нервов, но ничего не могу с собой поделать. У меня аж сердце выскакивает из груди от предвкушения чуда. Ведь для меня кинематограф не просто одна из сфер бизнеса. Зато моя Лаура вся извелась от ревности. Она думает, что меня интересуют исключительно молоденькие актрисы. Глупая, будто я не могу позволить себе любую девку прямо сейчас.

Компаньон тяжело вздохнул, снял шляпу и протёр намечающуюся лысину. Выглядело это так забавно, что я не смог удержаться от улыбки. Представив его разгневанную супругу, я чуть не расхохотался. Дамой она была домашней и спокойной, но видать южная кровь даёт о себе знать, и муженёк получил парочку скандалов.

— Франческо, нам надо начинать дробить бизнес, переводить разные направления под новых управляющих и только затем замыкать на себе. Цюрихский офис станет нашей головой, откуда «MDM Ltd» и «MMcore International AG» будут осуществлять руководство структурными подразделениями такими как «Global Network AG» или нашими пакетами акций вроде «National Geographic Channel», — поднимаю тему, которую мы уже несколько раз обсуждали, — Подтягивай людей из нынешних сотрудников и нанимай уже готовых управленцев. Хватит тебе мотаться по всему миру и заниматься всем сразу. Переходи к контролю и выставляй других людей, будто щит. Крупных клиентов по рекламе и наши дела с банковским консорциумом мы будем вести сами. Всё остальное аккуратно скинем на наёмный персонал. Я вообще ухожу в тень. Пусть люди видят во мне исключительно режиссёра и продюсера. Учитывая, что мы открываем, целую кинокомпанию, то это сделать гораздо проще. И очень хорошо, что ты, наконец, согласился перемещаться с охраной.

— У тебя есть какая-то информация? Нам угрожают? Всё из-за золота и этих южноафриканцев? — эмоционально протараторил итальянец.

— Просто нехорошие предчувствия. Мы заигрались и засветились перед большими дядями. Выход на нас всего лишь вопрос времени. Если пронесёт, то надо уходить в подполье и максимально отдалить наши имена от «MMcore». Давай назначим исполнительного директора, а сами начнём управлять процессом через другое юридическое лицо. Тем более, мы можем прикрыться банковским консорциумом. Пока не стартовала операция с нефтью, надо максимально замаскироваться. Пусть все думают, что наша тема — это кинематограф и реклама. И даже здесь необходимо найти ярких менеджеров, которые перетянут на себя внимание публики. Про синьора ди Марко должны забыть. А Алекс Мещерски — просто талантливый режиссёр и скандалист, далёкий от большого бизнеса. При этом службу безопасности начнём формировать в ближайшее время. Мы должны быть готовы к любым действиям со стороны конкурентов. Но надеюсь, что до особо опасных вещей дело не дойдёт. Всегда можно договориться, тем более что у нас есть надёжные компаньоны.

Некоторое время итальянец шёл молча, и обдумывал варианты.

— Ты особо и не засвечен. Мало кто может додуматься, что за операциями «MMcore» стоит советский режиссёр. А вот с «Global Network» и рекламными проектами сложнее. Многие догадываются, что я монополизировал кинопродукцию из СССР благодаря тебе, хотя есть ещё ди Лаурентис. Да и про рекламные проекты, особенно с разработанным маркетинговым планом, руководство крупных компаний в курсе. Они знают о твоём непосредственном участии. И успех этих смешных япошек ещё сильнее привлёк внимание к твоей персоне. Но мысль верна, и пора появиться новым фигурам. Когда тебя ждать?

— Примерно через две недели я снова буду в Париже. Надо снимать целый цикл роликов сразу для трёх компаний. А вообще, стоит задумать о переезде в Рим. Какой смысл разрываться на два города, если у нас будет полноценная киностудия? Оставим во Франции небольшие мощности, а большую часть людей перевезём в Италию. В любом случае наша студия пока в стадии роста. Всё никак руки не доходили, а теперь есть новый проект, который будет отнимать массу времени. Мы начнём распыляться, и в итоге пострадают все сферы.

— Да будет так. Хотя, всё равно нам придётся снимать ролики во многих городах Европы и США. Уж Лондон, Нью-Йорк и Париж точно в этом списке. Так что всё равно придётся колесить по свету, как цыгане, — снова вздохнул мой друг.

— Нет. Ты постепенно осядешь в Цюрихе и будешь летать только на самые важные переговоры. Мне тоже придётся переложить управление «Прогрессом» на коллег и сосредоточиться на Европе. Тем более что проблем с выездом за рубеж нет и можно планировать работу на несколько месяцев. Дальше загадывать не берусь.

По дороге в аэропорт я ещё раз пробежался по деталям нашей тактики. Надеюсь, что маскироваться ещё не поздно.

— Чего так долго? Мы с Толиком уже устали ждать, — помогаю Ане собрать складную коляску и тихонько ворчу.

У нас тут поездка на дачу, которая задержалась на пару дней из-за сломавшегося автомобиля. Я особо не переживал и спокойно добирался до киностудии на метро. Благо на улице тепло и от ВДНХ можно пройтись пешочком. Супруга немного нудела, но отказалась ехать на такси, решив дождаться пятницы, чтобы выдвинуться всей семьёй. И вот я приезжаю домой, договорившись с водителем, что он подъедет к дому. После звонка от консьержки спускаю вещи, затем старшего сына и жду одну копушу. Нам на охоту идти, а Анне собак кормить. Чего она там делала, я не знаю.

С видом королевы благоверная проигнорировала мои претензии, разместилась на заднем сиденье и взяла на руки Диму. Толик уже давно весь изъёрзался, но после строгого взгляда матери стал вести себя спокойнее.

— Хочу мороженое, — произнёс старший, а младший сразу поддержал его «агуканьем».

Пока тепло, почему не съесть немного отличного лакомства? Я, кстати, сравнил московское мороженое с европейским и американским. Наше — лучше, утверждаю без всякого псевдопатриотизма. Может, советские производители ещё не начали активно замещать натуральные продукты всякими добавками с кокосовым маслом? Или вдали от дома меня начинает накрывать ностальгия?

— Викторыч, — обращаюсь к водителю, — Остановишься у того магазина перед поворотом на дачу? Там вроде мороженое всегда бывает. А то сейчас им купи, и они салон испачкают.

Под возмущённый гул Толика водитель кивнул и завёл мотор. Машина плавно тронулась и выехала на проезжую часть, практически пустую. Да, до знаменитых московских пробок более двадцати лет. Хотя, в послевоенное время заторов на дорогах тоже хватало из-за того, что власти не успели довести до конца перестройку центра города. Сейчас тоже случаются проблемы на дорогах, в первую очередь вызванные некомпетентностью властей. В новых жилищных районах очень неудобные развязки, превращающиеся в бутылочное горлышко, ещё и проблемы с трамвайными остановками. Из-за того, что пути идут по центру улицы, при остановке трамвая перекрывается движение. Плюс есть железнодорожные развязки, создающие дополнительные заторы. Во время массовых мероприятий в центре тоже хватает пробок. В общем, не всё так благостно с транспортной системой столицы.

Но летом в пятницу вполне себе нормально, несравнимо с XXI веком, когда автомобили буквально забивают все выезды из Москвы. До МКАД мы доехали достаточно быстро, а далее нам по Боровскому шоссе, где практически нет машин. Если сравнивать с моим временем, конечно.

Машина постепенно разогналась километров до семидесяти, и вдруг с правой стороны раздался какой-то треск, затем толчок и нас повело на противоположную полосу. Я как сомнамбула наблюдал за оторвавшимся колесом под возглас испугавшейся супруги. Водитель попытался остановиться и выровнять машину, но нас уже повело. Через пару секунд «Волга» влетела в кювет и ударилась о дерево.

Не было никаких провалов или потери сознания. Я всё прекрасно помнил и осознавал. А ещё сзади раздался крик на какой-то высокой, непохожей на человеческий голос волне. Толик! Меня будто ударило током и, не оборачиваясь, я начал выбираться из машины. К нам уже подбегал низкий мужичок, явно водитель остановившегося рядом «ЗИЛа». В этот момент, на обочине взвизгнув покрышками, появляется красная «Жигули» и оттуда выскакивает водитель, увидевший аварию. С замиранием сердца смотрю в салон. Сердце, бившееся с бешеной скоростью, буквально ухнуло вниз и мне стало тяжело дышать.

Сижу и пялюсь в одну точку, сидя на лавочке в зоне ожидания «Склифа». В голове пустота, ещё начало побаливать ушибленное плечо и рана на лбу. При этом я умудрился отделаться незначительными повреждениями, в отличие от остальных. Вчерашний вечер вспоминается, будто страшный сон. Череда мельтешащих образов, какие-то разговоры и полное отчаяние внутри. Я не просто опустошён, а выжат досуха. Не осталось ни сил, ни эмоций. Только сердце периодически замирает от ощущения полной безнадёги и невозможности повлиять на происходящее.

Анна сидит рядом, баюкая сломанную руку в гипсе. Лицо у неё тоже пострадало, и под глазом наливается огромный синяк. Со вчерашнего дня она не произнесла ни слова. Вернее, это касается исключительно меня, с персоналом супруга общается. Благо, что тётя Лена увела кудахтающую тёщу, которая добавляла массу хаоса и негатива. Нам хоть немного стало легче. Старая дура видать думает, что надо как можно громче и эмоциональнее демонстрировать свои чувства. В итоге дочка так глянула на неё, что мамаша осеклась, подавившись очередными словоизлияниями. Я был благодарен супруге, иначе мог не удержаться от хорошего удара по мерзкой и лицемерной харе.

— Ты доволен, Лёша? — хриплый голос Анны резанул, как наждаком по ране.

Я не знаю, что ответить, поэтому молчу. Пусть лучше выговорится, поплачет или ударит меня, но не молчит.

— Ведь это всё твои игры! Думаю, ты сам не веришь в случайность аварии, — всё тем же ровным и безэмоциональным тоном продолжила супруга, — А ведь жизнь, оказывается не кино. Да, Лёша? Ты ведь заигрался, возомнив себя чуть ли не избранным. Не знаю, кому ты перешёл дорогу, но стоило ли оно того? Если Дима умрёт, а Толик на всю жизнь останется инвалидом, то какие ты найдёшь себе оправдания? Или для великих целей не жалко жизни даже собственных детей?

Сука! Каждое слово обжигает, будто калёное железо. И ведь ничего не скажешь в ответ. Да, эта проклятая скорая ехала, чуть ли не час, поставив здоровье детей под дополнительную угрозу. А в это время люди как могли, пытались оказать помощь раненым. Благо Викторыч мог говорить и дал несколько дельных советов. Затем оказалось, что реанимационных машин нормального вида в СССР попросту нет. Благо хоть приехало две кареты скорой, на которых увезли Аню, детей и водителя. Меня доставили в больницу позже. Но всё это пыль и не оправдывает сути произошедшего. Кое-кто действительно заигрался, и его спустили с небес на землю. Я тоже не верю в случайность аварии, так как колёса у машины сами по себе не отваливаются.

— А ещё ты стал совершенно другим человеком. Иногда возвращается прежний Лёша, в которого я когда-то влюбилась, но затем всё вмиг исчезает. И смотреть на твоё безразличие всё труднее и невыносимее. Я уже однажды говорила, что мы все шестерёнки механизма, который выстраивает великий Мещерский. Мне же нужна просто семья, а не должность в твоей империи или чего ты там строишь.

И здесь она права. Уже не раз ловил себя на мысли, что вокруг игра типа «Цивилизации», а я просто качаюсь и перехожу на следующий уровень. Да и к жене отношусь излишне потребительски, будто она игровая фигура, а не живой человек. Раз в два месяца сходили в парк, пару дней посвятил сыновьям и вот весь мой вклад в семейную жизнь. Даже не помню, когда в последний раз разговаривал с женой по душам. Думаю, я до сих пор считаю происходящее вокруг ненастоящим. Только почему мне сейчас так больно?

Тут нас прервала уставшая медсестра и пригласила к врачу. Длинный коридор, подъём на лифте, мельтешащие вокруг люди — всё пронеслось мимо, будто какой-то фон. И вот, наконец, кабинет. Относительно молодой и приветливый доктор, пытается своим оптимистическим настроем как-то взбодрить двух перепуганных родителей. Он указал на стул, куда устало опустилась жена. Я остался стоять, так как уже насиделся за сегодня.

— С вашим старшим пока всё без изменений. Сложный перелом лодыжки и закрытый руки. Мальчик находится под постоянным наблюдением, и нет причин сильно переживать. Зато с младшим всё не так плохо, — в ответ на улыбку врача я почувствовал, что сердце начало успокаиваться, — Мы оказались правы и у мальчика всего лишь сотрясение и трещины в рёбрах. Можно сказать, что вам повезло.

Вижу, что Анна в предобморочном состоянии, и хватаю ей за плечо. Ледяная ладонь, схватившая мою руку, будто спасательный круг, стала залогом того, что семью я не потерял. На эмоциях наговорить много всего, но у супруги вроде нет ко мне ненависти. Значит, мы как-то переживём случившееся. Новым человеком я не стану, но урок мне преподали жестокий. Вернее, это больше похоже на хороший удар, выбивший у меня почву из-под ног.

— Алексей, можно тебя на пару минут, — окликает меня знакомый голос, обладателя которого я не особо хочу видеть.

Подполковник был, как всегда невзрачен до неприличия. Вроде костюм на нём нормальный и сам он достаточно симпатичный мужчина, а вот взгляд на нём не задерживается. Прямо колдун какой-то или настоящий разведчик.

— Давай лучше в машину, я отвезу тебя на работу. Там поговорим, ты ведь сам наши приглашения игнорируешь. А разговор давно назрел.

Молча сажусь в бежевый «Москвич» такой же незаметный, как и Андрей Геннадьевич. Тот быстро прыгает за руль, и мы трогаемся в сторону киностудии.

— В произошедшем есть наша вина, и никто не уходит от ответственности. Расслабились, да и нет у нас таких возможностей, чтобы обезопасить тебя от всех напастей. Трудно поверить, но в Европе и США у нас больше возможностей, чем дома. Ещё Павел Викторович ошибся, за что уже поплатился. Не хочешь узнать, как его здоровье?

Подполковник начал плести словесные кружева, на которые мне было абсолютно плевать.

— Нет. Приступайте к сути. Я так понимаю, что вы уже всё знаете. Это меня следователь водил за нос, задавая кучу вопросов и не ничего не сказал.

Да, Геннадьевич встретил меня на выходе из «ментовки». Там неприятный, похожий на суслика капитан долго возился и натурально извёл меня тупыми вопросами. Поняв, что сейчас он будет послан лесом, правоохранитель поумерил пыл, но о ходе расследования не сказал ничего путного. И вдруг меня самолично встречает куратор из ГРУ, чьи вызовы на встречу я демонстративно игнорировал прошедшие два дня.

— Мы не можем знать всё, — опять издалека начал подпол, — Если вкратце, то колёсные болты были подпилены. Личность преступника установлена, но требуется подтверждение. Мотив пока неизвестен. С учётом того, что дело на контроле главы МВД, то в ближайшие дни всё прояснится.

— С чего вдруг такая забота со стороны Щёлокова? — не сдерживаю кривой усмешки.

Уж очень странно вёл себя капитан. Я не вчера родился и понимаю, что есть ещё какие-то моменты в деле.

— В благородные мотивы, вызванные важностью известного режиссёра для общества, ты не поверишь? — не дождавшись моей реакции, куратор хмыкнул и продолжил, — Здесь уже мы постарались. После аварии был проведён осмотр автомобиля, и результат экспертизы захотели подменить. Скорее всего, просто испугались самого факта, что придётся расследовать покушение, а не несчастный случай. Пришлось надавить на некоторые рычаги, и информация дошла до верхушки МВД. В заговор каких-то мощных сил я не верю — слишком топорная и глупая была попытка. Да и вообще, это больше похоже на желание тебя напугать. Думаю, колесо должно было отвалиться гораздо раньше, и никто не хотел, чтобы пострадала твоя семья. Профессионалы просто повредили бы тормоза или сунули нож в печень, когда ты гуляешь по городу.

Угу. Но подпол не хочет говорить, что выжили мы чудом. И почему он так просто рассказал про подмену экспертизы? На дворе всё-таки не XXI век. Слабо верится, что милиция отказалась расследовать столь специфическое дело. Ведь за его раскрытие положены гораздо более интересные плюшки, нежели за несчастный случай.

— Поэтому я предлагаю тебе успокоиться и не делать необдуманных шагов. Мы контролируем ситуацию, насколько это возможно. Плохо, что у нашего ведомства нет таких возможностей внутри страны, как у других структур, — куратор продолжил разговор, — Но ты под защитой и можешь не беспокоиться. И впредь прошу вести себя адекватно и прекратить истерики. Когда ситуация успокоится, надеюсь, ты поймёшь свою ошибку. Мы в одной лодке, Алексей. Не забывай об этом.

Товарищи действительно думают, что я скушаю это дерьмо? Вообще-то, сотрудничество предполагает взаимные обязательства, и ГРУ их не выполнило. Я слил им информацию такого характера, за которую мою семью должны охранять круглосуточно. Про собственную скромную персону лучше промолчать. Но пока не буду дёргаться и дождусь результатов расследования. Далее товарищи выполнят свою часть сделки или карнавал невиданной щедрости закончится.

— Я жду неделю, по истечении которой хочу получить весь расклад. Меня интересует не только исполнитель, но и заказчик, — боковым зрением наблюдаю, что собеседник напрягся и сдавил руль управления, — Истерить мне или нет, моё дело и вас не касается. Остановите здесь, я хочу прогуляться.

— Алексей, я понимаю твоё состояние, и не буду принимать никаких мер. Главное сейчас — успокоиться и не дёргаться. Пусть расследование идёт своим чередом. Насчёт прогуляться, то с твоей повязкой на голове только людей пугать.

Это он так типа пошутил? Тем не менее, машина начала притормаживать. До киностудии метров пятьсот, надеюсь, доковыляю без проблем.

— Вы прекрасно слышали и поняли, о чём я сказал, — поворачиваюсь к подполу, — Менты не будут раскручивать дело, раз уж хотели пойти на должностное преступление. Надо докопаться до истины, если вы хотите продолжать наше взаимовыгодное сотрудничество.

Выползаю из машины и чувствую, что вдруг навалилась неимоверная усталость. Переживания двух последних суток дают о себе знать. Может, глупо идти на работу, но другого выхода нет. Дома пусто, так как Аня перебралась в больницу к детям. Один я просто с ума сойду, а так можно загрузить себя работой и хотя бы на минуту перестать заниматься самоедством.