Райя бесчувственного командора. Галактика Его желаний (СИ)

Глава 21

Глядя в тёмно-синее небо, украшенное пролетающими мимо планетами и кометами, необычной красоты звёздами и астероидами, я думала о том, что кажется привыкла. Привыкла к этой станции, к странной еде, к каюте, в которой провожу всё своё время. Даже к жидкости, которая заменяет воду в душевой кабине. Но конечно же, больше всего я привыкла к командору…

Хотя нет. Это с большой натяжкой можно было назвать привычкой. Скорее — я привязалась.

Если поначалу думала чащео том, как бы выбраться отсюда и вернуться на Землю, то теперь бОльшую часть моих размышлений занимал Он.

По сути то, что происходило между нами, было очень похоже на обычные отношения. Словно мы на самом деле были просто влюблённой парой. Никогда не думала, что могу влюбиться в такого как он…

В опасного, взрослого, могущественного.

Я так и не смогла выяснить, сколько лет командору. Он сказал, что исчисление возраста у них ведётся не от момента рождения, как на Земле, а с даты, когда мальчик рай-ши входит в свою силу. Да и живут они куда дольше, чем люди. Поэтому даже не назвал цифру, отговорившись, что мне она ни о чём не скажет.

И всё же я понимала, что он старше. Вероятно, намного. И именно поэтому мне так и не удалось сдвинуть ни на миллиметр его уверенность в правильности его прежних убеждений. Точнее командор больше не пытался мне что-то объяснять или спорить, но я уже знала — это не потому, что согласен с моими доводами. И даже не потому, что их обдумывает. Нет. Скорее наоборот — он считает, что это я глупа и не понимаю, как всё должно быть устроено.

Ну да. Куда мне, пережившей все их правила на собственном опыте…

Хотя, признаться, прямо сейчас я не то чтобы сильно жалела о том, что оказалась здесь. Встречая его на пороге нашей каюты, я искренне радовалась, что он вернулся цел и невредим. Я скучала — и не только из-за того, что стала его сосудом. А сама по себе…

Иногда, когда он засыпал, я рассматривала его, гладила. И мне нравилось то, что я видела. Нравилось его касаться. А сомнений, что это всё навеянное — больше не было.

Откуда-то взялась твёрдая уверенность, что мои чувства к нему искренние. И они обязательно рано или поздно будут взаимными…

Я не тешила себя глупыми надеждами, что командор в меня влюблён. Я ему нравилась — это, наверное, да. И ему точно нравилось со мной обниматься, да и вообще вступать в любой тактильный контакт. Но вот знают ли рай-ши, что такое любовь?

Спросить я бы не решилась. Как и узнать о его окончательных планах относительно меня в конце отведённого нам срока. Этот вопрос однозначно бы решила моя беременность, которая почему-то не наступала. Почему-то — ведь я была совершенно здорова, а наша с ним интимная жизнь вряд ли могла бы быть более активной даже чисто физически.

Я отгоняла от себя мысли, что это всё из-за того самого низкого процента совместимости. Запрещала себе думать, что это может быть вовсе невозможно. И просто надеялась на лучшее, не пытаясь строить планы.

Поэтому когда шла сегодня в медблок вслед за приехавшим за мной роботом, старалась быть спокойной. Такие медосмотры проводились регулярно. Меня укладывали в капсулу, сканировали, брали анализы крови и отпускали, если не было жалоб. Их обычно не было.

Я могла бы пожаловаться на то, что меня украли с Земли и заперли тут, но какой в этом смысл? Да и они явно имели в виду другое. Так что приходилось просто качать головой и возвращаться в каюту, ожидая в очередной раз, когда придёт командор и сообщит, что и теперь я не беременна.

Не скажу, что я в своём ещё довольно молодом возрасте хотела бы малыша сама по себе. Наверное, прежде как-то не очень об этом задумывалась. Ну а теперь… Теперь я представляла на своих руках маленького кроху с его глазами, и в принципе не была бы против. Особенно учитывая тот момент, что тогда меня точно никому не отдадут. И спустя немаленькое количество таких вот проверок, как-то подсознательно даже начинала ждать, что однажды вердикт будет другим…

Сегодня, пока я лежала в капсуле, обычно бесстрастный сотрудник медотсека вдруг нахмурился, глядя на что-то на экране. Затем на своём языке подозвал другого и что-то ему сказал и показал на планшете.

Я занервничала, начав ёрзать, но мне было приказано лежать смирно, пока эти двое продолжали обсуждать что-то и сообщать кому-то ещё. Такое приспособление на руках, похожее на электронные часы, как раз и служило для связи. Я уже видела подобное у командора, а потому знала, что они совершенно точно что-то кому-то докладывают. И вот почему-то было ощущение, что не командору…

Вспомнив, что один из первых моих сюда приходов закончилсяь разговором с серокожим, которого я уже двести лет не видела и ещё столько же не видела бы, ударила рукой по крышке капсулы.

— Выпустите меня и позовите командора, — потребовала, наплевав на правила.

Лучше я нарушу их так, чем сейчас покорно промолчу и вновь наживу себе других проблем. Сотрудники переглянулись, но крышку открыли. А затем синхронно потянулись ко мне своими руками, когда я присела в капсуле.

— Что вы делаете⁈ — взвизгнула, вскочив на ноги и забежав за капсулу.

— Раздевайся, — приказал один из них, заставляя мои брови подняться на лоб.

— ЧТО⁈ — переспросила шокированно. — Вы не имеете права!

— Мы должны осмотреть! — нервно отозвался один из рай-ши, и его хвост начал дёргаться из стороны в сторону, выдавая видимо раздражение.

— Только в присутствии командора, — огрызнулась я. — После того, как он вас сам осмотрит сначала.

Помня, как он бесился, когда меня трогали на осмотрах, не могла и мысли допустить, что позволит им меня раздевать. Да и что это за осмотр такой, для чего требуется раздеваться? Раньше им было достаточно данных в мониторе.

Один из сотрудников что-то сказал в этот аппарат для связи. Оттуда ему ответили неразборчиво. Но кажется приказ он понял. И принял. Потому что теперь посмотрел на меня с угрозой.

— Или разденешься сама, или мы тебе поможем, — рявкнул.

— Только поп… — я не успела договорить. Ведь не ожидая ментального воздействия, смотрела ему прямо в глаза. Этим он и воспользовался.

Мой рот тут же захлопнулся. А руки потянулись к поясу закрытого длинного платья с запАхом, который я надевала, отправляясь в медотсек. Непослушные пальцы подчинялись моим тщетным мысленным требованиям остановиться. Они выполняли то, что им было сказано. Про себя я отметила, что это влияние было другим.

Когда нечто такое демонстрировал мне командор, у меня возникало желание сделать то, что он задумал. Здесь же желания не было, только действия, которые не подчинялись разуму. И ещё не известно, что из этого хуже, и почему так по-разному работает. Но мне было не до того, когда мои ладони уже стаскивали с одного плеча ворот платья, обнажая вместе с ним и грудь…

В этот же момент командор ворвался в медотсек разъярённым монстром. Его глаза пылали, кулаки сжимались, а волны вокруг, кажется, даже было видно. Это помимо сверкающих электричеством.

В мгновение ока раскидав сотрудников медотсека, а вместе с ними опрокинув и капсулу, за которой я стояла, он грубо запахнул платье на мне, скрывая моё тело от чужих глаз и при этом случайно поцарапав мою шею до крови. Увидев алые капли на светлой материи, низко завибрировал и угрожающе обернулся снова к врачам.

Испугавшись, что он их покалечит, я повисла на его руке, не особо сейчас соображая, что делаю. На самом деле понятия не имела, что хуже — нарушение правил мной, что дотронулась до него при других, или убийство, совершённое им. А то, что сейчас этих горе-докторов будут убивать, я не сомневалась. И как-то так сработали инстинкты, что за то, что его накажут, я переживала как-то больше, чем за себя.

Вот только моё прикосновение привело к прямо противоположному эффекту.

Отдёрнув руку так, что меня он с неё просто смахнул, отчего я упала на пол и больно ударилась ладошками и коленями, командор в ярости поднял на вытянутой руке одного из медработников. За шею. Тот захрипел, когда его тело прошило электричеством Ши-Рана и забился, бессильно стискивая его запястье.

Понимая, что ещё пара мгновений и будет поздно, я вновь кинулась к нему, опять повиснув на этой же руке. Другого выхода не увидела. И потому как-то даже не подумала, что в таком состоянии и сама могу пострадать.

— Остановись, пожалуйста! — закричала, пытаясь поймать его взбешённый взгляд. На этот раз мне удалось.

Пылающие жаждой расправы глаза командора столкнулись с моими. Электрические волны тотчас словно впитались в мою кожу без следа, не оставив на мне даже следа от ожога или хоть чего-то подобного (в отличие от немного обуглившегося сотрудника медотсека). Также я ощутила, как внутри, где-то в области груди расширяется что-то ещё сильнее, впитывая в себя и его радио- и магнитные волны. Я ощущала себя губкой, которую наполняют доверха. Стало тяжело дышать.

Обычно командор сам контролировал объёмы моего резерва и не отдавал лишнего. Сегодня видимо из-за моей инициативы, я взяла слишком много. Но не могла остановиться, продолжая впитывать всё, что рвалось из него наружу, до тех пор, пока командор не протрезвел, в его глазах не появилось осознание, а рука не разжалась, позволяя едва живому рай-ши упасть на пол.

Примечательно, что никто другой не рискнул пытаться защитить сотоварища, очевидно, желая сохранить собственную жизнь. Сделать эту попытку рискнула только я, и лишь теперь вдруг пугающей вспышкой пробежала мысль — чем же мне это будет грозить?

Куда аккуратнее командор поставил меня на ноги, убедившись, что могу стоять, но продолжая придерживать.

— Ты в порядке? — спросил хрипло, с сомнением глянув на свою же руку, будто бы не верил, что не видит и не чувствует на ней никаких волн.

Получилось только кивнуть. Тогда он задвинул меня за свою спину, глубоко вдохнул и, сильно сжав челюсти, взглянул в глаза остальным сотрудникам медотсека, которые тряслись рядом.

— Для чего понадобилось раздевать мой сосуд? — прогремел его вопрос, ответ на который я и сама хотела бы знать.

Трусливо все промолчали. Но я не могла поверить, что причины нет. Они не могли желать просто унизить меня — это не в их культуре. И основания должны были быть вескими. Только почему-то все молчали…

Зато тут же за дверью послышался грохот и в медотсек ворвался небольшой отряд явно воинов-рай-ши, которые замерли на пороге, оглядывая открывшуюся им картину. Из-за их спин показался Рах-Кхар с подленьким выражением лица.

— Так-так, Ши-Ран. Что ты здесь устроил? — он приподнял бровь, явно наслаждаясь моментом, а меня от ненависти к нему буквально подкинуло.

Так это серокожий всё подстроил? Ему они что-то докладывали⁈ И он выходит спровоцировал командора? Только вот…

Как последний вообще узнал, что тут со мной происходит?

— То, что устроил бы и любой другой, если бы его сосуд попытались прилюдно раздеть, — холодно ответил командор, и я порадовалась, что уже взял себя в руки.

Приди серокожий на минутку раньше… Даже подумать боюсь, чем бы всё закончилось.

— Ну не скажи. Не всякий будет убивать себе подобных за обычный медицинский осмотр, — ехидно ввернул родственник императора.

— Не знал, что обычно , — командор выделил это слово, — осмотры проводятся вот так. Да и мне подобный всё ещё жив. И если все перестанут на него просто смотреть, а окажут помощь, то проживёт ещё немало.

Наконец коллеги пострадавшего и правда отмерли, и бросились оттаскивать его подальше от командора и начинать помогать. Но серокожий и внимания не обратил. Было понятно, что он не за него беспокоится.

— А ещё твоя женщина кажется тоже нарушила правила, командор? — он попытался заглянуть за его спину, но командор шагнул правее, не позволяя ему встретиться со мной взглядом.

— Мой сосуд выполнял своё предназначение, не больше, — коротко отрезал Ши-Ран.

— Это ты скажешь императору, — хмыкнул адмирал.

— Скажу. А заодно спрошу, с каких пор чужих женщин у нас принято раздевать при всех.

— Да брось, кто же её раздевал. Так хотели лишь убедиться, что монитор не ошибся, — он едва мог скрыть своё довольство, пока сделал театральную паузу. Но продолжил. — Осмотр показал наличие повреждений на коже и мягких тканях землянки. Они должны были убедиться, что это лишь случайность, а не нанесённый ей намеренно вред… Ведь, как ты знаешь, причинять вред землянкам, запрещено Правилами…

— Следовало бы спросить её в таком случае, — командор расправил плечи, а до меня наконец дошло, о чём вёл речь этот подонок.

Синяки. На мне иногда всё ещё иногда оставались синяки после особенно страстных игрищ с командором. Вот только это моё дело! И его. А уж точно не их всех.

— Так давай спросим, — он шагнул ближе к нам, и командор аж весь подобрался, а я ощутила, как его волны вновь начинают выходить из-под контроля.

Поэтому как мне показалось незаметно коснулась его сзади, снова забирая излишки.

— Скажи нам, землянка, причинял ли тебе вред твой рай-ши? — он победно вскинул голову, будто бы ожидал, что я побегу жаловаться. Вот то ли правда идиот, то ли прикидывается. Я уже столько раз его посылала, а он всё на что-то надеется…

— Мне никто не причинял вред, кроме тех, кто принудил раздеться, — я озвучила это ровно и уверенно.

Рах-Кхар поджал губы.

— А она ещё глупее, чем я думал…

— Выбирай слова, — угрожающе рыкнул командор. — И с сегодняшнего дня все осмотры моего сосуда будут проходить в моём присутствии. А императору я сам доложу о случившемся.

— Не утруждай себя, Ши-Ран. Ему уже обо всём доложено. Так что это тебе сообщат о его решении. Ну а пока… Раз у сосуда нет жалоб, то не смею задерживать, — он указал рукой в сторону выхода.

Командор обернулся ко мне, и я как-то машинально ему чуть улыбнулась, поймав тёмный взгляд в желании успокоить и надеясь, что этого никто не увидел. Затем поспешно опустила голову и покорно пошла следом, больше не глядя ни на кого.

В гнетущей тишине мы оба вышли из медотсека и направились к каюте.

— Тебя теперь накажут? — прошептала тихо, когда рядом никого не осталось.

— Не бери в голову, Рай-я. Я это решу, — отговорился он как-то холодно и задумчиво, а я, испугавшись, что сердится на меня за мою «помощь», замолчала и остаток пути не проронила ни слова.

Ну а к чему привела «незаметная» улыбка Райи и как повлияла на тех, кто её видел, можно узнать в книге Её пятый рай-ши. Его несломленная землянка))

Меня похитили с Земли и разлучили с новорождённой дочкой на долгие пять лет. Не видя смысла бороться после многократных безрезультатных попыток, я смирилась со своей незавидной участью. Не могла смириться лишь с тем, что никогда больше не увижу свою малышку…

Кто же знал, что всё изменится, когда я попаду в руки к своему пятому рай-ши. Что этот немногословный, не слишком ласковый мужчина заставит меня снова чувствовать. И разбередит старые раны…