Рапунцель в волчьей стае

Глава 39

— Идем, провожу тебя до комнаты? — предложил Яр поднимаясь.

Кивнув остальным, я последовала за ним. Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Ярослав замер на верхней ступеньке, стиснув мою руку, и поинтересовался:

— Точно хочешь остаться одна?

Предложение было заманчивым, но мне требовалось переварить все увиденное и услышанное. Подумать о жизни, поплакать, и чтобы никто не отвлекал. Так что я уверенно кивнула. Яр огорченно вздохнул и свернул направо, направляясь к самой дальней комнате.

Когда мы подошли к двери, я не выдержала и сделала шаг вперед, прижавшись к горячему парню. Обхватила его талию, вдохнула любимый запах.

— Я рад, что ты здесь, Златовласка. — Голос Яра звучал как-то по-особенному. — Кажется, сегодня я наконец посплю спокойно. Насколько это возможно, когда ты рядом, — последние слова он едва слышно выдохнул мне в макушку.

Ярослав все время давал мне намеки, а все эти его шутки про серого волка — не шутки! Теперь же я знала, что он не совсем человек. Удивительное дело, но сейчас меня это совсем не пугало, а на душе стало спокойней. Казалось, все позади, и мне больше ничего не грозит.

— Спасибо, что спас меня сегодня, — прижимаясь к нему сильнее, поблагодарила я.

— Ты же моя истинная, я не мог поступить иначе…

«Истинная…» — повторила я мысленно, и вдоль позвоночника пробежал холодок.

— Истинная — что это значит?

— Что я и ты вместе навсегда, — тут же откликнулся Яр. — А все, что было до, больше не имеет значения.

Вот так? И нет смысла переживать, что он меня когда-нибудь бросит, обманет или предаст?

Такие разговоры могли изменить мои планы порефлексировать вдоволь. Ох-х-х…

Я прикрыла глаза, выдохнула и нехотя разомкнула объятия.

— Доброй ночи, мой волчище.

Яр довольно улыбнулся.

— Доброй. — Он коварно прищурился и добавил: — Если не сможешь уснуть, то моя дверь тоже последняя, только в другом конце коридора.

Поднявшись на цыпочки, я нежно поцеловала его в губы и быстро нырнула в комнату, чтобы не передумать. Сейчас я пребывала в каком-то странном состоянии и могла отважиться на любое безумство. А потом пожалею…

Торопливо захлопнув дверь, я упала на кровать и уставилась в потолок.

Что это было? Почему стоит оказаться наедине с Яром, и я вспыхиваю, точно спичка. Только бы не сгореть…

Я вздохнула и помотала головой. Сегодня моя картина мира на миллион кусочков рассыпалась, и мне требовалось время, чтобы сложить ее заново.

Сердце гулко билось о грудную клетку, разгоняя кровь, а мысли беспорядочно метались. За долю секунды в голове промелькнули воспоминания: холодный фургон, леденящий душу ужас и паника, неопределенность, бешеный адреналин... Я ведь решила, что человека убила! И чудовище! Здоровенный волк с горящими глазами, который идет на меня, скаля клыки… Чудесное спасение. Осознание, что бояться нечего, растерянность и нахлынувшие чувства. Доброта Сибирских и пугающее пророчество шаманки… Что она имела в виду, говоря, что мой дар на беду?

— Как-то многовато для одного дня...

Незнакомый рингтон мобильного вырвал меня из размышлений. Я схватила его и, не задумываясь, сняла трубку:

— Алло?

— Вера? Дочка! Как ты? С тобой всё в порядке?

Мамин голос звучал взволнованно, она как-то непривычно частила. Неужели что-то почувствовала? Задохнувшись от нахлынувших чувств, я потеряла дар речи и едва смогла выдавить:

— Привет! — И тут, как водится, затаившиеся где-то в глубине души обида вырвалась наружу: — В порядке?! Мам, да с чего мне быть в порядке? Ты хоть знаешь, что сегодня было?

Многозначительное молчание на том конце было красноречивее любых слов, и я почти прокричала:

— Сначала меня похитил стремный мужик. Я едва не умерла от ужаса, полагая, что это маньяк, пока не узнала, что, оказывается, он сделал это по приказу моего отца! Отца, о котором ты, мама, не рассказала мне ни слова правды!

— Вера, я…

— Он увез меня в лес, где я чуть было не замерзла насмерть! — перебила я ее. — Если бы не помощь Сибирских, о которых ты, я уверена, тоже знаешь куда больше моего, я бы сейчас с тобой не разговаривала. Ты знала о Тайном Мире, но ничего не рассказала мне! Почему? — выдала я главное обвинение.

— Не думала, что…

— Блин, мама! Да они же оборотни! Ты знала об этом и молчала! Отправляла меня сюда и молчала! А потом я узнаю, что, оказывается, во мне течет кровь какой-то… Рапунцель, прости господи! Тебе не кажется, что это уже слишком?

— Вера, милая… О том, что ты унаследовала дар вилы, я и сама до недавнего времени не подозревала. Поверь мне, пожалуйста…

Я отметила, что о даре маме все же известно.

— Но ты же знала, что за человек мой отец?

Мама вздохнула.

— Знала. Потому и пыталась уберечь тебя от встречи с ним. Он оборотень. Глава клана. Наши с ним миры такие разные, что вероятность пересечься стремилась к нулю…

— Но теперь это уже не кажется столь нереальным, верно? — выдавила я.

Ком, подкативший к горлу, мешал говорить дальше. Еще чуть-чуть, и плотина прорвется. Но я не хотела плакать. Только не при маме!

— Вера, я не думала, что он вспомнит обо мне! Между нами и отношений-то не было. Просто одна-единственная ночь, во время которой я узнала, кто он, и сделала все, чтобы больше никогда не встречаться. И вот спустя столько лет Эрик является в мой кабинет и требует отдать ему дочь!

— Я вам что, чемодан какой-то, чтобы вот так просто отдавать или не отдавать?

— Поэтому я и отослала тебя к Свете! — Голос мамы зазвенел от возмущения. Она замолчала и после паузы продолжила мягче и тише: — Милая, послушай, Эрик как-то узнал о твоем существовании и пообещал отдать тебя в жены наследнику влиятельного европейского клана… Я жестко отказала и пригрозила, что буду защищаться. Сказала, что подниму все свои связи, обращусь в органы, но он только рассмеялся мне в лицо. Тогда-то я окончательно поняла, что никакие связи мне не помогут. Точнее, никакие связи, кроме тех, о которых я столько лет старалась не вспоминать...

Я взвыла, схватившись за голову. Мама торопливо говорила о том, что так мой отец пытается упрочить свое влияние среди других стай, а я все никак не могла забыть это ее «пообещал отдать тебя в жены…»

А шаманка-то была права: вот тебе и товар, и купец!

— Я поняла, что он ни перед чем не остановится, поэтому и отправила тебя в Кедровое так быстро, как только смогла, а сама уехала в другую сторону, чтобы сбить его со следа. Поэтому я и не в Кедровом до сих пор. Поэтому звоню с разных номеров, чтобы он не смог меня отследить. На несколько недель они и правда потеряли тебя из виду. К сожалению, это все, чего мне удалось добиться…

В мамином голосе промелькнула боль. Возможно, если бы я не сердилась на нее, то посочувствовала бы и оценила по достоинству ее старания. Но меня разрывало на клочки негодование!

— Почему ты ничего не рассказала мне о Тайном Мире?!

Мама молчала.

— Хотя бы часть правды! Хотя бы что-то, чтобы я понимала, куда еду и почему!

— И что бы это изменило? — спросила мама устало.

— Да многое! Я была бы готова, насколько возможно… Я бы знала, как все устроено, и понимала бы, чего опасаться и как себя вести!

Мой голос сорвался, а из глаз все-таки хлынули слезы. В который уже раз за сегодняшний день.

— Вера, доченька…

— Ты врала мне всю мою жизнь! — выпалила я, точно подросток.

— Ве…

Мама недоговорила, а в трубке раздался какой-то сдавленный звук — словно кто-то с кем-то боролся. На заднем плане послышалось жесткое: «Хватит!»

Паника стиснула грудь, заставив сердце сначала замереть, а затем забиться как безумное.

— Мама? Что происходит? Алло?

Но вместо мамы трубка заговорила сухим мужским голосом:

— Здравствуй, Вера. Меня зовут Эрик Бергман. Понимаешь, кто я такой?

Не знаю как, но я сообразила, что это мой отец, еще до того, как он представился. Я вскочила на ноги, но от шока не смогла выдавить ни слова. Только молчала и дышала, до побелевших костяшек вцепившись в трубку. Казалось, этот человек… То есть, оборотень подавляет меня даже на расстоянии!

Тот, кто за один день превратился для меня из согревающего душу образа в ненавистного жестокого тирана, готового ради выгоды продать свою родную дочь, усмехнулся.

— Не думаю, что ты рада нашему знакомству, но тебе придется смириться. Знай, неповиновения я не потерплю, — сообщил он, нисколько не сомневаясь, что я выслушаю его от и до.

А я и правда его выслушаю, потому что слишком сильно боюсь за маму. Особенно теперь, когда точно знаю — он с ней рядом!

— Вот и умница! — похвалил отец, хоть я по-прежнему не произносила ни слова. — Илона побудет у меня до тех пор, пока ты не явишься. При первой возможности поезжай в Тюмень. Мои люди тебя там встретят и переправят дальше. А чтобы ты не думала, что со мной можно в игры играть, даю тебе срок — до новогодних каникул. Иначе… будет плохо всем. И да, если ты позволишь кому-нибудь поставить тебе метку, мать больше не увидишь. И поверь, умирать она будет долго и мучительно, или мое имя не Эрик Бергман.

Не прощаясь, собеседник сбросил звонок.

Слушая короткие гудки в трубке, я пыталась осмыслить сказанное, а в груди больно жгло. Когда первый шок прошел, я прошипела:

— Какая тварь! Какая же ты тварь! Ненавижу!

Хотелось визжать и что-нибудь разбить, но вместо этого я набрала номер, с которого звонила мама, надеясь, что смогу извиниться перед ней за резкие слова. Пообещать, что сделаю все, чтобы ее вытащить, но автоматический голос неумолимо утверждал, что такого номера попросту не существует…

Ноги подкосились от слабости, и я плюхнулась на кровать. Запустив пальцы в волосы, больно потянула, рыча от безысходности.

— Что же делать?! Что же мне теперь делать?

Какой-то час назад, сидя за столом рядом с сильными и уверенными Сибирскими, я полагала, что теперь-то я наконец в безопасности. Что они вот-вот решат все мои проблемы. Что наконец приедет мама, и мы сначала поругаемся немножко, а затем помиримся и вместе посмеемся надо всем, что произошло, а потом вместе отметим новый год…

Но моя мама находилась в руках чудовища, которое по ошибке называлось моим отцом! И ему нужна я. Только я! Он не перед чем не остановится, чтобы добиться своего!

В комнате стало неимоверно душно. Я бросилась к окну и попыталась его открыть, но ручек на рамах не обнаружилось.

Черт! Похоже, я в клетке!

Ударив ладонями по стеклу, я бросилась к двери, почти уверенная, что и она тоже заперта. Но дверь легко поддалась, выпуская меня в коридор. И за ней не оказалось никакой охраны. Похоже, зря я так переволновалась. Никто и не думал меня запирать.

Я прикрыла веки и выдохнула, а затем направилась вниз, чтобы напиться воды и немного прийти в себя. Шла на цыпочках, стараясь никого не потревожить. Наверняка у оборотней чувствительный слух.

В коридорах царил полумрак. Горели ночники у лестницы и в холле, да путеводной звездой манила подсветка из кухни, обозначая мою цель. Но стоило подойти ближе, как до меня донеслись приглушенные мужские голоса:

— Сава, все хотел спросить, ты тоже почувствовал «это».

— Ты про манящий запах нимфы Рапунцель?

— Нет, про потные ноги дяди Глеба. Конечно же, я про нее!

— Шутишь? Это невозможно не почувствовать! — тут же ответил Сава. — Меня в пубертат так не плющило, как рядом с ней!

Я остановилась в нерешительности и тихонько отступила к стене, надеясь, что меня еще не заметили. Наверное, стоило развернуться и уйти, но я вся превратилась в слух. Слишком уж интересной оказалась тема, которую они обсуждали.

— Но только дело здесь точно не в запахе. Что действительно пугает, это ощущения. Кажется, во мне все бурлит, стоит лишь посмотреть на нее, — продолжил Ник. — Очень странные желания возникают...

Судя по интонациям, он был недоволен и озадачен одновременно.

— Ага. Пока сидели за столом, я едва сдержался, чтобы не наброситься на Веру. Притом не ясно, что именно я хотел сделать: загрызть или поиметь? Поскорее бы уже Яр поставил ей метку. Может, тогда станет легче?

Метку?! Эрик Бергман строго-настрого запретил мне всякие метки, что бы это ни значило.

Задумавшись, я пошатнулась и для равновесия оперлась плечом о стену. Мужчины тут же замолчали и насторожились. Я перестала дышать, чувствуя, как кровь колотится в висках.

— Надо быть внимательнее и собраннее, — через какое-то время серьезно сказал Никодим. — Конфликты в семье недопустимы.

— Верно. Вот только каждый из нас в глубине души мечтает стать альфой, и возникает конфликт интересов. — Сава усмехнулся. — Одно дело, когда понимаешь, что достиг потолка, и ничего не изменится. И совсем другое, когда прямо перед тобой волшебная таблетка, которая вознесет тебя на вершину. Притом гарантированно — иди и возьми. Не каждый такое испытание выдержит.

— Вера — истинная Яра. Не понимаю, чего он медлит? Или это его очередная блажь? Если пойму, что он нарочно над нами издевается, брошу ему вызов! — В голосе Ника прозвучала неприкрытая угроза.

Испуганная его тоном, я выдохнула чуть громче. Спина Ника моментально напряглась. Похоже, меня заметили!

— Савелий… — предупреждающе сказал Никодим.

Но Сава нечеловечески стремительным движением оказался в коридоре. Он остановился, уставившись на меня, и его глаза полыхнули янтарем, прямо… как у Яра!

— Сава, назад! — В голосе Никодима послышалось звериное рычание.

Старший брат выскочил в коридор, преградив среднему дорогу. Обернувшись через плечо, он тоже уставился на меня горящими глазами и прорычал:

— Иди к себе!