Радио безумных ананасов

Как работать с психической травмой

В школе был день сочувствия. Все учителя уже знали про случившееся. Подходили, передавали лучи поддержки моей сестре. Первая перемена у меня была забита приемами важных лиц. Примчался Славка, который учился в параллельном, а вчера не был с нами, потому что ему надо было помочь матери куда-то отвезти кроличий приплод… Девчонки во главе с Анькой Орловской подгребли ко мне официальной делегацией с просьбой пропустить их первыми навестить пострадавшую в больнице: «…а потом уж вы все, ладно?» Ладно так ладно.

Пацаны тревожились, как бы теперь не ввели строгий запрет на катания по лестнице…

После уроков мы нашей троицей – Артурчик, Славка и я – от всех оторвались и решили было в кино сходить, пока девчонки будут в больнице мою сестренку лелеять… и каким-то образом лелеять без обнимашек. Пока шли к кинотеатру, Славка все докапывался, как все случилось, а Артурчик пытался Славке рот затыкать: «Ну, Черный, кончай уже! Человеку и так всю душу на британский флаг порвало… а ты еще дергаешь!» И вдруг меня тормознуло на месте. Он ясно намекал, что и ему, верному рыцарю Прекрасной Дамы по имени Санька Большегруздева, душу порвало.

– Туря, у тебя доска есть? – не приходя в сознание, задал я Артурчику риторический вопрос.

Еще бы у Тури хорошей доски не было! Да у всех у нас доски были… Только Артурчику бежать за ней ближе – у его родителей в центре города еще и квартирка имелась очень такая современная, в дополнение к родовому деревенскому гнезду в Загривках.

– Ты это… чего? – пробормотал Артурчик.

– Давай, сбегай. На катке встретимся, – кто-то крутой во мне приказал Туре.

«Катком» мы называли ту самую лестницу.

– Да беги уже! – передразнил Славка друга его же голосом и интонацией, в общем, с легким армянским акцентом. – Видишь, все правильно человек делает! Так и надо с травмой психики работать. Пережить событие еще раз… но уже с подготовкой и проработкой. Просек?.. Ты все еще тут?!

Артурчик унесся, а мы пошли к катку. По дороге у нас со Славкой случился самый короткий в жизни разговор на конкретную тему.

– Аль, ты точно уверен, что так надо? – вполголоса и не поворачивая ко мне головы, спросил друг.

– Прорвемся, – ответил я, глядя вперед, за горизонт.

У катка Славка потрогал ногой поверхность бордюра, шумно шмыгнул носом и сказал:

– Да уж… Саньку не остановить никому!

Примчался взмыленный Артурчик.

– Вот… Ты вроде мою фанеру знаешь, – все еще с сомнением проговорил он.

– Может, пару раз не на мраморе, а внизу? – по-деловому предложил Славка.

То есть предложил мне сначала слегка потренироваться на асфальте набережной.

– Не уберусь, – только и буркнул я, то есть, на сленге «плотников», не упаду… а прочий сленг скейтеров я тут уж не буду использовать.

Я отошел на другую сторону площадки, толкнулся, перед бордюром сделал вытяжку, то есть в прыжке сделал опорной ногой нужное движение… пустил холодок в сердце и… не просто пролетел влегкую всю трассу слалома, но и не стал объезжать последний вазон, а прыгнул над ним… и мне показалось, что время почти остановилось… я летел и летел по воздуху… и что-то пытался вспомнить… важное… нужное… но никак не мог… и уже осознал себя, когда завершал вираж внизу, на асфальте набережной…

Примчавшихся вниз друзей я слышал как сквозь с тену.

– Ну, ты – Бэтмен, Аль! – донесся голос Славки. – Жаль, Колян не видел. Он бы доску свою разломал и съел бы по щепкам.

– Вот и норм, что Коляна не было, – едва слышал я Артурчика. – Нам нужны с ним проблемы?.. А вот если бы Орловская увидела – вот бы кайф был! Аль, она и так уже на тебя смотрит… Ка-апец бы Коляну!

«Ка-апец» он произнес в точности как моя сестренка.

– Вот и норм, что Орловской не было, – эхом откликнулся Славка. – С ней тем более проблем не надо… Аль, ты чо тормозной такой? Как стукнутый… Ты лучше скажи, как это ты завис там над «чашкой»?

«Чашками» мы называли вазоны на лестнице.

– Чего?! – почему-то прямо похолодел я.

– Точно завис! – нашелся еще один свидетель феномена. – Секунды на две как будто в воздухе остановился… Я думал, это потому что ракурс такой со стороны. Но и потом ты медленно вниз пошел еще секунду. А потом уж нормально, на скорости… Не понял, чего ты сейчас напрягся-то?

А напрягся я, потому что пульс в голове забухал, словно прокачивая мозг, чтобы я вспомнил… а что?.. вот как, бывает, слово на языке вертится, а вспомнить не можешь, так и в ту минуту со мной было… еще чуть-чуть – и вспомнил бы что-то, ну, страшно важное… но тут громко блямкнула эсэмэска. По звуку – от Саньки.