Раб Бури

Сделанный из бумаги и ветра

Суммарная площадь Станции Пересадки составляла триста тысяч квадратных километров. Она брала в кольцо окружность дуги, покрывая весь периметр. Инженеры Булыжника нарастили на поверхности дуги аксионновый слой, получив подобие большого кожуха и устойчивую материальную почву для строительства. Образовавшуюся поверхность залили бетоном, поверх которого возвели линии из спаренных ангаров. Все существующие линии монорельс шли сюда, большинство из которых здесь и заканчивались. В противоположной стороне, проходя через все существующие орбиталища, находилось общее депо, откуда обычно начинали своё движение вагоны. Там же и ремонтировались. Здесь, на Станции Пересадки, вагоны обычно использовали военные и инженеры для своих нужд, доставляя поставки торговых кораблей, прилетавших в космопорт. Ангарные проёмы длинной в триста метров впускали в себя вагоны с обоих сторон. Наружные прожекторы освещали проезд внутрь. Невозможно было не пройти Станцию Пересадки, чтобы попасть из орбиталища в космопорт и наоборот. Она являлась этаким огромным пограничным пунктом для негражданского персонала. Бетонные стены ангаров прижимались вплотную друг к другу, будучи соединёнными сетью туннельных переходов между собой. СБО и ВЗП пристально заботились о безопасности. В своём понимании.

Тринадцать отдельных линий веток монорельс расчерчивали каждый ангар изнутри на сеть длинных, прямоугольных бетонных перронов, обставленных инженерными кранами, уходящих столбами к потолку вверх. Каждые десять метров, по прихоти рекламодателей, на перронах были установлены рекламные стенды, пестрящие яркими картинками. На их стеклянной, глянцевой поверхности проскакивали голографические изображения, рекламирующие тот или иной товар для потребителя. Несколько металлических контейнеров, разгруженных ранее, и ожидавших своего часа, стояли впритык в нескольких метрах от кранов, освещённых лампами на потолке. Стены были украшены рекламными, пиксельными билбордами со сменяющейся по таймеру рекламной картинкой.

Несколько пустых вагонов стояли на линиях монорельс, возле безлюдных перронов. Рядом с ними, так же одиноко и брошено, стояли неубранные погрузочные машины, предназначенные для перестановки контейнеров.

Огромный вокзал, в который можно было поместить гипермаркет, изнутри также был разделён крупными бетонными колонами, которые упирались в потолок. Они не были несущими конструкциями, а скорее вспомогательными. На их стенке были визуализированы направления, по которым можно было сориентироваться в пространстве по номерам перронов.

На одном из перронов, перекрывавшим линию монорельс, взвод солдат ожидал украденный вагон. Здесь разместили укрепления, расставив оборонительные посты. За ними установили четырёхствольные турели. Укреплениями обставили и соседние перроны, увеличив шансы на успешное задержание цели. Последнее, что увидели солдаты, стоявшие ближе всего к линии монорельс, это хорошо освещённое здание ангара с его большими лампами-прожекторами, свисающие с потолка. Вагон на бешенной скорости влетел в здание, сойдя с линии движения. Переворачиваясь, он снёс стоящие на своём пути объекты, вызвав разрушения и огонь. Волна разрушения перенеслась на соседние перроны, сметая всё перед собой. Как бы системы охраны не пытались замедлить военный вагон, мчащийся со скоростью в одну двенадцатую от максимальной скорости в четыре тысячи километров в час, этой двенадцатой части было достаточно, что расчистить путь перед Айсером. Он заранее выпрыгнул в вакуум, удерживая скоростную константу вагона хакерским нейромодом. Защитная система монорельс боролась как могла, но Айсер оказался более напорным. В вакууме его импульс остался неизменным, но уменьшался пропорционально его приближению к аксионновой поверхности, компенсирующей полученное изначальное ускорение. Псевдовектор менялся. Приближаясь к ангару, Айсер вторгся в его систему, заглушив вызов тревоги. Он вырвал кусок программного кода, стерев его. Программа попыталась использовать резервную копию, восстанавливая исходное значение, но Айсер остановил и эту попытку, рассоединив связь системы ангара с общей сетью Станции Пересадки. На какое-то время сеть постройки окажется закрытой от внешних изменений, дав шанс Айсеру проникнуть внутрь. Теряя своё ускорение, он влетел внутрь залитого светом ангара, приземляясь на бетонную поверхность. Сошедший с рельс вагон прочертил рваную линию, вдоль которой полыхали очаги возгорания. Уцелевшие остатки человеческих тел были разбросаны по бокам от линии — вырванному куску бетона. Переломанный вагон лежал в метрах пятистах, врезавшись в бетонную стену, раскрошив её на части. Не касаясь пола, Айсер просканировал помещение, параллельно получая доступ к архивам и логам камер слежения закрытой системы. Он знал, что искать: прямоугольную конструкцию, укрытую в металлический ящик, сопровождаемый Пиррой. Сканер не успел закончить свою работу, когда несколько целых турелей пометили Айсера своими система прицеливания, тем самым выдав себя. Миномётная установка, закреплённая на спине, произвела залп самонаводящимися минами, которые, оставляя за собой дымчатые баллистические изгибы, устремились к целям. Две электромагнитные мины слетели с пояса Айсера, детонируя в тридцати метрах. Сканер оповестил об оборонительных системах, приходящих в боевой режим, и десяти-тринадцати солдат, одетых в полные экзоскелеты. Айсер опустился на пол. Эхолокатор оторвался вверх, набирая высоту. Активировавшийся излучатель разрезал его на две части. Часть мин защитные системы сбили, позволив оставшимся долететь и поразить цели.

Алгоритмы нейромодов отфильтровали картинку, выдав результат. Запись была сделана восемь часов назад. На ней четверо людей, закрытых экипировкой, выгружали из военного вагона небольшой контейнер, помеченный в системе как груз для доставки в космопорт. Движение груза неоновой линией перенеслось Айсеру, отобразившись у него перед глазами и направляя его по следу. Ему предстояло попасть в соседний ангар. Не останавливаясь, Айсер пригнулся, набирая ход по указателю навигатора. В данный момент, от турелей, излучателей, и выживших солдат, его укрывали завалы по правую руку, образованные разрушениями. Однако, через обороняющихся и лежал его путь. Он произвёл сканирование местности, так тщательно, насколько это было возможно. Получив примерное местоположение целей, он произвёл залп из миномёта, накрывая объекты по ту сторону завалов. Раскачиваясь на бегу, он прыгнул, перелетая сгусток металла, коим были не так давно защитные укрепления. Нейромоды дали мозгу дозу нейростимуляторов, ускорив его работу. Для Айсера весь мир погрузился в рапид, замедлив своё действие. Частота восприятия кадров его глазом увеличилась. Теперь он видел даже длину волны излучаемых пучков. Оказавшись над завалами, перед ним распростёрся весь периметр ангара. Тактический нейромод сразу же наложил на зрительский интерфейс карту возможных укрытий, а боевой нейромод пометил все цели, обрисовав их контуры голубым цветом поверх глаз Айсера. Солдаты, находящиеся по эту сторону, ожидали его, наведя свои автоматы и зафиксировав на его теле. Сопла турелей, замедленные во времени, пытались идеально навестись, поворачиваясь к зависшему в пространстве человеку, чьи нео-доспехи окрасились в цвета язычков пламени, колышущихся под ним. Тени Айсера, образуемые разными источниками освещения, боролись за своё господство.

Визор, синхронизированный с работой неомодов Айсера, рассчитал индивидуальную дистанцию для каждой из целей. Браслеты скользнули вдоль кисти на ладонь, превратившись в рукоять, закрученную в рог. Айсер схватился за них, позволяя десяткам автоматических сопел раскрыться из своих предплечий. Словно трава, оттаявшая после длительной зимы, они потянулись в стороны врагов. Аналитическая программа разбила их на равные отрезки, разделив на каждую живую мишень. Кто-то успел укрыться за оборонительными установками, защитившись от дождя пуль, который накрыл всю местность. Гильзы ливнем посыпались от Айсера. Он видел каждую пулю, устремлённую вектором в стоящих перед и под ним людей, как они проходят сквозь препятствия, разрывая плоть на куски. Никто из живых не успел открыть по нему огонь, а защитные установки не успели поймать его в свои сенсоры, на шаг не успевая за ним. Айсер вёл огонь до тех пор, пока не приземлился с другой стороны завалов, окончательно оказавшись на противоположной стороне. Коснувшись пола, он сделал резкий кувырок, увернувшись от огня турели. Развернувшись, он выстрелил в неё из рельсотрона, снеся верх орудия. В фейерверке иск он отлетел в сторону, замедленный для восприятия Айсера. Разорванные тела, лишённые своих конечностей и прошитые насквозь, с выпотрошенными титановыми бронежилетами, падали к земле. Те, кто успел спрятаться, теперь подымались из своих укрытий, нацеливая штурмовые винтовки. Айсер передвигался между завалами, грамотно маневрируя от одного укрепления к другому. Он ни на секунду не прекращал заградительный обстрел, не позволяя поймать себя на мушку. Рентгеновский лазер оборонительной установки разрезал металлический мусор рядом с Айсером, пройдя в считаных сантиметрах от его правого плеча. Головки излучателей Айсера тут же ответили, направив своё излучение в противоположном направлении. Через образованное отверстие Айсер выпустил последний заряд мин. Взрывная волна накрыла соседние укрепления. Гидроусилители экзоскелетов удержали солдат на месте. Разряженный миномёт Айсер отсоединил от себя. Он скользнул по спине вниз, падая на пол. Не передвигайся Айсер так быстро, его бы уже давно подстрелили, разрезали, взорвали. Несколько автоматических гранат, выпущенных обороняющимися, взорвались позади него, в завале, откуда Айсер только что выпрыгнул. Оказавшись в следующем завале, он столкнулся с солдатом. Тот, не ожидаемый встречи, растерялся, не успев хорошо навестить. Айсер видел, как десяти сантиметровые пули, пронзающие молекулы воздуха, оставляли за собой волновые смещения, схожие с изменением длинны излучения. Как пули разрывают грудную клетку, превращая её в фарш. С обратной стороны пули вылетали окрашенные в багровые тона. Луч вражеского излучателя, движимый скоростью света, нашёл небольшой сквозной проём в куче металлолома, разрезав головки излучателей Айсера на равные доли. Айсер едва успел уйти от вектора прицела излучателя, не позволив тому сделать тоже самое с его телом. Он зажал рукоятки обручей, разворачивая автоматические сопла «веером» перед собой, словно гармошку. Получив максимальное ограничение радиуса поражения, он рывком перелетел следующий высокий бордюр, разделявший перроны, выйдя на огневую дуэль сразу с несколькими солдатами, укрывшимся за бронебойной турелью. Надоедливый излучатель был где-то западнее, на часов девять или десять. Электромагнитная граната слетела с пояса, взрываясь над головами укрывшихся. Образовавшееся помехи мешали тем вести прицельный огонь программами корректора наведения, и те были вынуждены положиться на свой стрелковый талант. Айсер послал в укрепление две взрывные гранаты, но те были уничтожены на подлёте системой турели, уцелевшей от электромагнитного импульса. Автоматические сопла уничтожили троих солдат, и Айсер успел нырнуть за высокий, бетонный бордюр. Турель обстреляла бордюр, вырывая куски бетона из основания. Едва Айсер ушёл от бронебойных пуль, как сенсоры предупредили его об направленном в его сторону излучении. Айсер не успел увернуться и короткий импульс прожёг его насквозь в области левого лёгкого. Айсер выругался, но повреждения оказались незначительными. Бронежилет и экзоскелет приняли на себя основной урон, снизив его мощность. Наноботы, сложенные в кристаллическую сетку по всему телу, минимизировали прожёг, не дав лучу разрезать Айсера на две части. Айсер сделал кульбит, отстреливая последние в ленте патроны, и освободился от веера сопел. Патронная лента скользнулся за ними, брошенная в сторону. Успев добраться до следующего укрытия, он перемодифицирал предплечья, сделав себе парные рельсотроны, уменьшив объём масс, но увеличив патронташ. Тактическая сетка высветила возможное положение излучателя, и Айсер выстрелил зарядом в ту сторону. Игла просвистела в воздухе, разнеся излучатель на мелкие детали, забавно разлетавшиеся в сторону. Двое солдат, по правую руку Айсера, показались из-за укрытия. Айсер сжёг их фосфорным зарядом.

Короткими перебежками между завалами, от одного укрепления до другого, он сокращал свою дистанцию с турелью на это части перрона. Оставшиеся две находились на последнем перроне, прямо перед проходом в соседний ангар, куда и направились агенты Пирра часами ранее. Спрыгнул к рельсам, он, пригибаясь, пробежал до следующего укрепления. Перелетая ограду Айсер оказался на одной плоскости с ещё тремя солдатами, укрывавшихся здесь. Они открыли по нему огонь, но пули проходили мимо, огибая контуры тела Айсера. Двоим он успел снести головы зарядами рельсотрона, прежде чем обойма турели прошила укрепления, заставив его уклониться. Секундная задержка позволила солдату прицелится. Часть кинетической энергии приняла на себя кристаллическая решётка наноботов под эпидермисом, а большая пришлась на экзоскелет, который покрылся дырками. Бронежилет потерял одну четвёртую своей прочности, разделив энергию с кристаллической решёткой. Защита правой стороны Айсера была уничтожена, сделавшись его ахиллесовой пятой. Он прыжком подпрыгнул к солдату, уходя от огня и заходя ему под левую руку, стараясь не подставлять свой правый бог, где кристаллическая сетка из наноботов потеряла свою прочность. Айсер схватил солдата за затылочную часть головы, бросив со всей силы того лицом в пол. Зеркальное забрало сломалось, разлетевшись на мириады осколков. Нейромоды биопоказателей вывели предупреждение Айсеру на глаза, указывая, что правая сторона требуется в срочном ремонте. Айсер мысленно убрал предупреждением себе на слепое пятно, стряхнув с себя блестящие, заострённые наконечники пуль, словно зубы пираньи, вцепившиеся в кристаллическую поверхность. В коем веки экзоскелет уберёг кого-то. Айсер скинул с себя груду титановых пластин, более не нуждаясь в них и гидроусилителях, оставаясь в шлеме, полуживом бронежилете с порванными ремнями и экзоскелетовых ботинках. Он вновь уточнил местоположение турели на данном перроне. Орудие находилось в десяти метрах и вело беспрерывный огонь, расстреливая разделяющие их ограждения. Другие две турели, установленные у перехода, были закрыты одной из колонн. Айсер удачно рассчитал свой угол, минимизировав свои боевые затраты. Он вновь спрыгнул на рельсы, двигаясь ниже линии пола. Две гранаты вылетели из укрытия, перекрыв путь движения Айсера. Он увернулся от поражающих осколков, запрыгивая назад на перрон, и дальше, на скорости взбираясь поверх бордюра. Он совершил кульбит, уйдя от линии огня турели, но выведя себя на прямую поражения цели. Две ускоренных рельсотроном массы, состоящей из уплотнённых репликаторов, снесли крепления турели в основании, сорвав аппарат с места. Сопла с ужасным скрипом зарылись в пол. Солдаты, укрывавшиеся здесь, вылезли из-за укреплений, открыв огонь. Айсер метнул им за спины взрывные гранаты, выставив предварительно таймер на минимум, словив в ответ несколько пуль. Бионейромод высчитал девять. Большая часть в центральную область грудной клетки, сдержанная кристаллической решёткой, но одна отрикошетила от неровной поверхности в шлем, войдя, на счастье Айсера, выше забрала, где благополучно застряла. Поражающие элементы вывели из строя троих солдат. Другие трое удержались, но, из-за непосредственной близости к зоне поражения, они растерялись, позволив Айсеру сблизиться с ними. Айсер опрокинул ближайшего, кинув его к земле и выхватил его боевой автомат. Хакерский нейромод моментально взломал систему орудия, получив к нему доступ. Он убил двух, выстрелив им по очереди в забрало. Сбитый ранее солдат быстро пришёл в себя, достав из своего экзоскелета ручное холодное оружие. Айсер играючи отбросил автомат в сторону, скользнул под солдата, вытянув левую ногу вперёд. Стопа вошла над таранной костью левой ноги, там, где в документациях экзоскелета были отмечены уязвимости, сломав солдату большеберцовую и малоберцовые кости пополам. Сапоги экзоскелета выгнулись в обратную сторону, пытаясь скомпенсировать полученные повреждения засчёт гидроусилителей, но безуспешно. Солдат, падая, попытался нанести разящий удар лезвием, но Айсер, сидя на полу, выхватил холодной орудие, заметил нужный угол, и вогнал его конец в горло своему оппоненту, между шлемом и телесной бронёй. Айсер, поднявшись рывком, перепроверил доступное себе вооружение. Он активировал ротор катушки Теслы, вшитого в свой правый бицепс, подобрал автомат и спрыгнул с перрона.

Искусанная пулями бетонная колона, разделяющая два перрона, закрывала собой Айсера от прямого огня двух последних турелей, оставшихся в рабочем состоянии на этой части Станции Пересадки. Куски бетона, вырванные из неё, осыпались на множество маленьких песчинок, усыпав пол у основания белым песком. За колонной, через линию монорельсы, на открытом со всех сторон перроне, за бетонными бордюрами и оставленными контейнерами укрылись несколько солдат, контролирующих периметр перед собой. За ними находился переход в следующий ангар, куда и требовалось попасть Айсеру. Он был единственным. Интересно, какой архитектурный маньяк посчитал, что один, пускай и широкий по площади, но разделённый на этажи и лестничные пролёты переход между ангарами, хорошая идея для столь больших помещений, предназначенных для перемещения больших скоплений боевой техники и живой силы. Знай своё направление Айсер раньше, он бы свернул ещё на подлёте, но теперь у него не было другого выбора, как прорваться через хорошо расставленные укрепления, перед которыми отлично виден весь перрон, уцелевший после тарана вагоном. Дальше, за колонной, не было места, где можно было бы плотно укрыться. Не было и небольших укрытий, годных для быстрого перемещения. Несколько рекламных стендов с выбитыми стёклами, изогнутые от взрывных волн, да несколько длинных скамеек, обшитых синтетикой. Если у укрывшихся по ту сторону есть хотя бы один миномёт, то им не составит труда обстрелять Айсера ещё на подходе. Территория была непроходима напрямик. Никто в своём уме не кинется на пулемётную очередь турелей, будь он трижды обшит кристаллическими решётками и обложен бронежилетами.

Айсер просканировал местность до стен, разделяющих ангары. Сквозь помехи он получил примерную карту местности, определив положение солдат по резонирующим нейромодам в их головах. В этот раз солдаты укрепились серьёзно, по военному слову, расположившись по два человека на флангах, подменяя друг друга если это потребуется. Ещё двое засели прямо по центру, перед проходом, укрывшись за бетонными блоками. Турели находились по одной справа и слева от них. Получалась боевая линия обороны, грамотно расставленная. По сути, солдаты были дополнительными и вспомогательными средствами, тогда как основной упор делался на турели, основания которых тоже были закрыты от Айсера бетонными бордюрами. Лишь их длинные сопла, отходящие от прямоугольного, титанового каркаса толщиной в тринадцать сантиметров, были видны, выглядывая в сторону атакующего. Угол их обзора был сведён к минимуму, перекрыв свободные зоны колоны. Если Айсер попытается выбежать, автоматические системы моментально наведутся на него. Электромагнитные гранаты закончились. Дистанция, разделяющая положение Айсера и турели в тридцать метров, не позволяла использовать взрывные гранаты или рельсотрон: в первом случае их попросту собьют, а для второго варианта не представлялось возможности покинуть укрытие для наведения и не подвергнуться обстрелу. Айсер закрыл глаза входя в систему ангара. Она оставалась закрытой изнутри для внешних систем, но все аппараты, находящиеся здесь, включая турели, должны были быть подключены к ней. Он просмотрел логи. Найти два девайса, подключенные к электропитанию ангара, не составило труда. Айсер попытался войти в них, но получил ошибку. Он попробовал вновь и вновь, но итог был один. Турели оказались заблокированы заранее, перепрошитые на пиратские коды, закрытые и не обновляемые от систем СБО, что являлось грубейшим нарушением устава. На удивление Айсера, над турелями поработал кто-то, имеющий оборудование не хуже его собственного. Айсер раздражённо выругался, открыв доступную дополнительную амуницию из своего инвентаря. Основные излучатели были уничтожены, но оставалась парочка вспомогательных, установленных сугубо на крайние случае, вроде нынешнего. Айсер слегка отодвинулся от колонны в поисках возможных отражающих поверхностей. Один из рекламных стендов, искорёженный взрывами, частично сохранил у себя стеклянную витрину, наклонённую так, что в ней слабо, но отражалась одна из турелей, изображение которой было искаженно наклоном самого глянцевого стекла.

Набрав побольше воздуха в себя, Айсер снял с себя бронежилет, задрал униформу СБО, зажав её в своей челюсти, обнажил свою брюшную полость, правый бок которой покрылся лёгкой сеткой разломов, и проткнул себя ладонями, ухватившись ими за ложные рёбра. Ручейки крови стекли вниз на штаны. Айсер заглушил в себе боль, прикусив кусок одежды, снимая ложные рёбра со скелетного, каркасного крепления. Послышался характерный хруст, а бионейромоды вывели на интерфейс оповещение, подтверждающее активацию вспомогательных излучателей. Каждое ложное ребро Айсера отошло от грудной клетки, разорвали кожный слой и образовали дополнительные излучатели ограниченной мощности на каждом из своих окончаний. Чёрные игловидные отростки, закрученные в рога, с гладкой поверхностью, на которой наноботы наращивали полупроводимость, отражали от себя свет, испускаемый лампами с потолка. В какой-то момент, Айсер подумал, не было бы лучше, если бы он просто прожёг колонну фотонной пушкой насквозь, ведь заряд всё ещё оставался при нём. Правда в таком случае, пришлось бы ограничиться поражением только одной турели, что не сильно бы упростило задачу прорыва. Айсер вытянул дрожащую руку, всю покрытую кровью, и модифицировал её в небольшой, десятигранный кристаллический отражатель, собрал наноботов воедино. Он развернул грани так, чтобы преломить пучок излучения под нужным градусом. Поджелудочный генератор раскрутил в себе ротор-пружину, использовав и разрядив несколько аккумуляторов, вживлённых между слоями кишечника, передавав предельную энергию к одному из концов излучателя. Следовало не промахнуться и Айсер это отчётливо осознавал. Аналитические и тактические нейромоды высветили вектор направления излучения, наведя указатель точно на отражение турели от глянцевой поверхности. Псевдоребро излучило больше энергии, чем могло, тут же перегорев от перенапряжения. Высокозаряженный когерентный пучок импульса преломился через кристалл, уменьшив свою длину, но увеличив мощность, вылетел со скоростью света на глянцевую поверхность рекламного стенда, сверкнув яркой звёздочкой. Частично рассеявшись на стеклянной поверхности, он рикошетом влетел в турель, прожигая небольшое отверстие. Этого было достаточно, чтобы лишить экранирования одной из турели. Глянцевое стекло, передавшее импульс, лопнуло. Поверхность использованного ребра задымилась, и Айсеру пришлось оторвать её от общей конструкции. С символичным треском, оно откололось вместе с обгоревшими проводами, имитировавшими кровеносные прожилки.

Переведя дух, Айсер ещё раз просканировал область за своей спиной, ища точки доступа к системе турели. Сигнал прошёл сквозь раскалённое отверстие, оставленное излучателем, и вернулся назад к нейромодам Айсера, оповещая о возможности удалённого взлома. Айсер не думая подключился к частному брандмауэру турели, отыскав в нём открытые порты для взлома. Если турель взламывали, перепрашивали и перепрограммировали ранее, то это сделает и Айсер. Получив схему устройства, Айсер получил и полный контроль над ним. Сигнал был слабым, но этого вполне хватило, чтобы заставить турель развернуться «лицом» к другой турели. Та разлетелась на несоставные части, поражённая бронебойной очередью. Кто-то, осознав произошедшее, тут же отключил обе турели от сети, выведя их из игры. Прикрывшись секундным замешательством и столбом дыма, исходящего от уничтоженной турели, Айсер, с разорванной по бокам брюшной полостью, рванул на другую сторону, перепрыгивая линию монорельс разделяющую перроны, заходя с фланга. Он обогнул четырёх солдат, а двое других, ближайших к нему, не успели сменить позиции, не адаптировавшись под новые условия. Айсер оббежал контейнеры, на ходу перелетев через защитный бордюр. К моменту, когда он приблизился в плотную к первой паре солдат, его левая рука, выше локтевого сустава, уже была переделана в магнитный конденсатор, поверх которого наноботы намотали индуктивные спирали, с игловидными терминалами выхода разрядов, выходящих на поверхности бицепса. Наномашины, вживлённые в стенки мочевого пузыря, проткнули угрей, заставив тех оживиться и сгенерировать электрическую энергию. Стенки мочевого пузыря, покрытые проводимым слоем, впитали энергию в себя, переводя её по кабелям в индуктивную катушку Теслы. Электрические разряды в виде играющих молний прошлись по солдатам, сжигая их внутри экзоскелетов. Мощности было достаточно, чтобы вызвать электрический шок, а их нейромоды заставить выйти из строя. Разобравшись с ними, Айсер перескочил следующее ограждение. Двигаясь между контейнерами и разрушенной турелью, он проскочил сквозь дым, выйдя к переходу между ангарами. Путь ему преграждала укрепившаяся здесь пара солдат. Они открыли отчаянный огонь в надежде остановить Айсера, но тот разрезал их излучателями, переправив мощность себе на рёбра, которые тут же перегорели. Безжизненные тела упали на бетонный пол, заваленный гильзами. Айсер поздно заметил, как последние два солдата, оборонявших проход, сместились с фланга, сменив свою дислокацию ближе к нему. Они открыли хаотичный огонь, заставив Айсера уйти за укрытие. Не рассчитав своё передвижение и препятствия под своими ногами, он зацепился ногой за кусок искорёженной арматуры, торчащей из бетонного блока. Айсер едва удержал свой баланс, ухватившись за ближайший бетонный выступ, окончательно потеряв свою скорость. Вражеская граната взмыла в воздухе, описав баллистический пируэт, и полетела прямо на Айсера. Часть поражающих объектов вонзилась ему в спину, в тот момент, когда он перепрыгнул бордюр, оказавшись в одном укреплении с одним из солдат. Расчётной скорости нейромодов хватило лишь на поражение рельсотроном штурмовой винтовки, выбивая её из рук оного. Вместе с винтовкой солдат лишился половины кисти. Айсер не позволил ему оправиться от боли, извернулся и перенёс центр тяжести на переднюю ногу, нанося прямой удар ногой в область грудной клетки. Силы удары было достаточно, чтобы сбить того с ног. Второй солдат показался из-за угла, нервно ловя в прицел Айсера. Так получилось, что расстояние между укреплениями, размещёнными вокруг турелей, было невелико, что позволило Айсеру перейти в ближний бой. Он сблизился с солдатом, схватил его за концы экзоскелета, выбивая коленом автомат из рук, и бросил того на стену укреплённого основания турели, ранее им взломанной. Он нанёс хук в голову, выбив зеркальные части из забрала, а затем нанёс лоукик в область колена, там, где экзоскелетные скепления были наиболее уязвимы, выбив коленную чашечку и сломав её. Солдат закричал от боли, и Айсер ухватил его за внутренний край шлема, потянув за него вниз. Удар коленом пришёлся в выступ гортани. Второй солдат поднялся на ноги, пытаясь взяться за холодное оружие целой рукой. Айсер отбросил задыхающиеся тело в сторону, сократил дистанцию с последним из оборонявшихся, ушёл наклоном от траектории лезвия, сместил центр тяжести, и нанёс удар ногой с разворота в голову своему врагу, стопой попав в шлем. Крепления экзоскелета и шлема треснули, и их хозяин упал к полу. Айсер поднял с пола потерянный автомат, подошёл к задыхающемуся телу и произвёл контрольный выстрел.

Гильзы мелодично звенели под ногами Айсера. Он дошёл до туннеля перехода, когда одна небольшая деталь притянула к себе его внимание. Длинный оптоволоконный кабель лежал на полу, протянутый через туннель сюда. Его концы, обтянутые адаптерами, были зафиксированы в разрушенных турелях и уходили внутрь стен ангара. Айсер сразу понял, оглянувшись на стены здания в поисках систем видеонаблюдения. Кто-то удалённо наблюдал за происходящим здесь. Он же и отключил турель, когда Айсер взломал её. Анонимный наблюдатель, скрывавшийся по другой конец оптоволоконного кабеля. Айсер улыбнулся, просканировал туннель перехода и, убедившись, что впереди чисто, вошёл в него.

Переход представлял собой систему развилок, пандусов, лестниц и широких туннелей, разделённых на сектора ограждениями. Белые разметки, закреплённые на полу, и голографические символы, превращавшиеся в буквы, указывали направление. Бетонные стены были окрашены в незатейливые микс зеленоватого оттенка и бирюзового — наиболее лояльных и приятных цветов для излучения в нештатных ситуациях. Плоские, длинные лампы, закреплённые на потолке и углах, отлично освещали Айсера, молча шагающего вперёд, к своей цели. Он перелез через метровое заграждение, разделявшее конвейерные линии, через которые солдаты перенаправляют свою технику и амуницию. Сканер оповестил его об укреплении из трёх единиц живой силы, наспех укрепившиеся между ангарами, на стыке их систем. Айсеру было даже немного жалко их, обречённых жертв, брошенных ему на съедение. Они могли обстрелять переход из миномётов, в надежде на обрушение бетонных стен, но не стали этого делать, позволив Айсеру подойти в упор к границе ангара, где и укрепились. Двоих Айсер снял с дистанции снайперским выстрелом. Последний, спрятавшийся за бетонной сваей, пытался хаотично менять свою позицию, двигаясь перебежками между системой развилок туннеля, отходя к ангару позади. Айсер выследил его, максимально сблизившись, и сбил того с ног. Он отобрал у того винтовку, отшвырнув её в сторону. Бедный солдат, упав на живот, пытался уползти, но Айсер поставил ему на спину ногу, придавив к полу. Айсер не чувствовал сострадания, не чувствовал угрызения совести, как не может чувствовать бездушное орудие, созданное из металла и закалённое в бессмысленных войнах, созданное разрушать и отнимать жизни. Никто не пытается понять мотивацию бури, рушащую дома и сносящую всё на своём пути. Эквивалент человеческой стихии природы людского бытия. Как ветер, неумолимо входящий в сопротивление с теми, кто пытается двигаться против вектора его движения. Никаких компромиссов. Айсер произвёл контрольный выстрел в голову бедолаги.

За укреплением, перейдя пропускные системы контроля, нейромоды Айсера получили доступ к системе следующего ангара, войдя в его код и считав логи. Алгоритмы прогнали видеозаписи из архива системы, и первое, что удивило Айсера, это то, что ангар был изначально локализирован от внешних систем Пересадочной Станции. Кто-то, имеющий такие же системы, как и у Айсера, закрылся от внешнего мира. Внутри Айсера эхом отозвалось странное предчувствие. Он вывел результаты поиска алгоритмов, выведя для себя нужные ему записи камер наблюдения. Он отмотал таймер на момент, соответствующий времени, когда люди, сопровождавшие контейнер, покинули предыдущий ангар и перешли в следующий.

Грязная деформация системы удалила часть записи, лишив Айсера того момента, когда всё началось. Судя по дырам в бетонных стенах на данной части перехода, ведущий в ангар, бойня стартовала здесь, когда агенты Пирра не смогли перейти пропускные систему между ангарами. Айсер промотал видеоизображение, перейдя сразу к целой части. Камера, установленная в одном из углов ангара, отчётливо засняла происходившее безумие. Агенты Пирра, вооружённые до зубов, предварительно закрыв систему ангара изнутри, застали врасплох те части солдат, которые находились на перронах, готовясь к погрузке. Несколько электромагнитных импульсов частично исказили картинку, покрыв её артефактным слоем квадратов кодирования, но основное Айсеру было понятно и так. Он осторожно двигался по туннелю, сканируя проходы впереди, параллельно наблюдая за событиями прошлого, случившимися пятью часами ранее, до того, как Айсер сел на монорельс. Серия взрывов прокатилась по зданию, уничтожая солдат СБО. Уцелевшие выхватывали свою амуницию, приводя себя в боевой режим. Укрывшись за огромными вагонами и рекламными стендами, они открыли заградительный огонь, перекрыв путь агентом Пирра. Невидимые для глаза когерентные пучки излучения, но видимые по искажениям картинки записи, резали солдат, преимущественно одетых в мобильные, лёгкие экзоскелеты, попадавшиеся на пути вектора луча. Бойня длилась минут пять и её исход невозможно было предопределить, если бы не один из агентов Пирра. Он, словно демон войны, материализованный в этот мир из ада, потрошил группы солдат по отдельности. Его передвижения между укрытиями, и движения в особенности, были идеальны, с идеальным таймингом и расчётом времени, идеальным пониманием происходящего. С отличным тактическим и стратегическим видением своего плана, идеально реализуемым на практике. Не было сомнений, что Айсер видел подготовленного, опытного военного, напичканного до основания нейромодами, аккумуляторами и миниатюрными биореакторами, вживлёнными в тело. Айсер всё это понимал, ибо сам провернул нечто подобное минутами ранее, влетев в укрепление предыдущего ангара. Демой войны, облечённый в мобильный экзоскелет, со шлемом на голове, нёсся мимо солдат, пытавшихся занять более удобные точки обороны, убивая врагов на ходу. Он резал их излучателями, выступающими из-под краёв бронежилета, расстреливал автоматическими сдвоенными соплами, собранными наспех из разобранных автоматов СБО, взрывал минами, выпускаемыми из миномёта, закреплённого на спине. Айсер изменил масштаб записи, сфокусировав своё внимание на человеке, который был ходячим смертельным орудием. Айсер будто смотрел на себя со стороны, видя своё зеркальное отражение машины разрушения, разбирающейся с последней горсткой солдат Службы Безопасности. Стоя на разрушениях, на куче мешанины из выбитых кусков бетона, изуродованного металла и человеческих тел, в освещении ламп, покрытый багровыми бликами пожаров, весь в чужой крови, начинавшей засыхать на его титановом бронежилете, демон войны откидывал тени в разные стороны от разных источников излучения, словно нектар раскрывшегося цветка, посеянного руками Ареса. Айсер, молча наблюдая, промотал запись дальше, пропустив момент, когда террористы добивали солдат, а затем убирали их трупы, собирая в вагоны. Интересующий Айсера контейнер, за который так сильно переживала Пирра, прогнали мимо разрушений, перетащив его к отдельному военному вагону, стоявшему на самом краю ангара и не пострадавшему от бойни. Именно в нём и разместили контейнер. Демон, с белыми прямыми треугольниками, соприкасающихся прямыми углами, зашёл последним в вагон без окон, закрыв за собой боковую дверь.

Значит, Айсер встретил не солдат СБО, а террористов, переодетых в униформу СБО? Так даже лучше. Айсер, подходя к концу перехода, откуда был виден ангар, усыпанный наспех убранными разрушениями, нервно прогнал список вагонов, подключившись к закрытой системе ангара. Легко удившись, он убедился, что вагон не покидал данное здание, и сейчас находился в том же месте, где и был до бойни. Осторожно, детально просканировав, Айсер вошёл внутрь хорошо освещённого ангара, наблюдая последствия сражения. Трупы уже убрали и распределили по свободным вагонам. Остались лишь следы крови, растёртой на поверхности грунтованного бетона, и множество разрушенных вагонов, рекламных стендов и контейнеров, набитых неиспользованной военной амуницией. Подбитые бронетранспортёры и танки, погруженные на транспортные платформы, предназначенные для переправы, холодно и безмолвно отражали свет от своей поверхности. Гробовое молчание повисло над головой Айсера, пытавшегося разглядеть живых. Но никого здесь не было кроме него. Он медленно двинулся к своей цели. Под ногами бодро звенели гильзы и куски вырванного бетона, распадающиеся на мелкие частички. Разорванные на части бронежилеты и экзоскелеты хаотично валялись на перронах, сорванные с убитых, но так и не убранные. Айсер ноздрями впитывал вкус запаха запечённой и свернувшейся крови, трупной вони от ещё не успевших начать разлаживаться кусков мяса, привкуса пороха, пропитавшего сами молекулы воздуха, и выжженного металла, раскалённого излучателями, но уже остывавшего. Кто-то, скорее всего террористы, протянули оптоволоконные кобеля белого цвета поверх всего этого ужаса, пытаясь так обойти локальное закрытие системы. Айсер наклонился и взял в руки один из кабелей, проверяя его в своих руках. Сенсоры в подушечках пальцев чувствовали, как по оптоволоконным жилам бегут электронные потоки. Кто-то продолжал вести наблюдение и мониторить происходящее здесь, оставив дополнительные средства контроля. О присутствии Айсера было известно, но никто не вышел его встречать. Сенсоры и датчики так же не обнаружили ни мин, ни растяжек, скрытых между кучей мусора.

Айсер покинул разрушения, запрыгнув на крайний перрон, уцелевший от бойни. Возле него, на единственной тут линии движения, стояла загруженная монорельса из нескольких военных вагонов высотой в два этажа гражданского здания. Ромбовидные стенки вагонов, обтянутые экранирующей сеткой на подобии клетки Фарадея, не позволяли Айсеру достаточно глубоко просканировать внутренности средства передвижения. Только можно было судить, что внутри были погружены танки, бронетранспортёры, реактивные вертолёты и другие средства военного передвижения, не особо используемые в мирное время. Скорее всего, каждый вагон был под завязку забит военной амуницией и инвентарём, вполне способный обеспечить и спонсировать маленький государственный переворот. Все, кроме одного вагона, того, куда и поместили опекаемый контейнер. Того, куда зашёл очень опасный враг, равный по вооружению. Айсер подключил последние заряженные аккумуляторы, вживлённые между складками кишечника, переводя энергию на развёрнутые, сохранившиеся рёбра, будто пасть акулы, вырванная из брюшной полости. Катушка Тесла поглотила часть энергии, готовая изрыгнуть смертельный заряд молний. В левой руке он сжал рукоять автомата СБО, а в правом предплечье активировал фотонную пушку — своё последнее и финальное слово. Против такого орудия не спасёт ни один нейромод, ни одна кристаллическая сетка. Вдохнув в себя аромат войны, Айсер взялся правой рукой за внешнюю ручку боковой двери и дёрнул её вбок. С характерным скрипом, трёхметровая дверь, закреплённая на роликах, отъехала в сторону, предъявляя перед Айсером слабо освещённое помещение, на потолке которого весели несколько тусклых ламп, не освещающих дальние углы. Айсер ещё раз просканировал помещение, но всё тщетно — оборудование молчало. Он поднял ствол орудия, заходя внутрь. Вдоль вертикальных стен были расставлены контейнеры, помеченные как «переносное оборудование», но места по центру оставалось предостаточно, образовывая подобие прохода. Расстояние от одной стены до другой составляло десять метров, и в вагоны легко помещалось несколько танков, стоящих в дальних от Айсера углах. Они были слабо освещены, но между ними, по центру прохода, перекрывая путь, стоял геометрический объект, который Айсер уже видел. Его сердце забилось сильнее и ему пришлось перевести дыхание. На один из самых загадочных вопросов был дан ответ. Айсер медленно, завороженный видимым, подошёл к объекту на расстояние метра, изучая его форму. Лампа на потолке хорошо освещала их обоих, а её свет поблёскивал на зрачках Айсера, жадно всматривавшегося в видимое. Два прямоугольных треугольника соприкасались прямыми углами, зажимая в тески между собой окаменелую окружность, которая когда-то была живой. Окаменевший биотип невозможно спутать ни с чем, в нём есть что-то особенное, что-то сочетающее живую и мёртвую природу. Треугольники соприкасались позади с другими такими же треугольниками, образуя закрытую конструкцию со всех сторон, визуально преломляясь миражом. Важен был угол обзора. Можно было разглядеть и октаэдр, если смотреть сверху, и тетраэдр, если отойти немного назад и наклонить голову набок, и даже квадрат, внутри которого находилась окружность. Скорее не окружность, а чей-то шлем скафандра, совсем не человеческий, уже превратившийся в окаменелости. Покрытый ямочками, он принадлежал кому-то, кто был другого строения, нежели человек, и несколько выше и шире. От шлема скафандра, ниже линии его крепления, отходили две прямые линии, напоминающие тоненький, слабые ручки, без явно выраженной мышечной системы, возможно, даже не имевшие её. Они преломлялись по середине, походя на локтевой сустав, но отчётливо сказать было нельзя. Концы этих окаменевших ручек исчезали внутри каркаса, под треугольниками. Теперь Айсер начинал понимать, что видит. Некое внеземное существо, просидевшее в неизвестном средстве передвижения так долго, что успело окаменеть. Средство передвижения, будто собранное из треугольников, было установлено на механическую платформу, и только сейчас Айсер осознал, что платформа левитирует в пространстве, где-то в сантиметрах десяти от поверхности пола. С дальнего расстояния это слабо заметно, но с близи… Айсер вдумался, не видит ли он перед собой голографическую иллюзию, но в объекте чувствовалась масса в сотни килограмм. На вертикальной поверхности платформы располагалось множество консолей и экранов, отслеживаемых какие-то изменения. На них были и волновые функции, и математические уравнения, высчитываемые интегралы, и программные кода, написанные на неизвестном Айсеру программной языке, состоявшем из множеств повторяющихся символов. Старинная механическая консоль-клавиатура была установлена под одним из экранов, в данный момент выключенным. На одном из двумерных экранов Айсер узнал галактическую сетку, покрытую и исписанную ближайшими системами к Булыжнику, находящихся на этой части рукава Ориона. Возле области где был расположен АДД «Булыжник» была обведена местность, помеченная как точка инициализации. Или инерциальности. Судя по положению созвездий, область загибалась «вовнутрь» обжитого человечеством космического пространства. В верхнем углу монитора висел таймер, отсчитывающий какое-то значение. Судя по отсчёту и бегущим цифрам, оставалось мало времени. Что-то шевельнулось позади Айсера. Тот, не думая, вскинул фотонную пушку, развернув свой корпус на сто восемьдесят градусов, в направления звука.

Слахсер держал в своих руках огромный излучатель, удерживая одной рукой за верхнюю рукоять, расположенную на длиннющем стеклянном сопле, на подобии ручного, тяжелого пулемёта, огонь из которого ведётся от бедра, а кисть другой засунул внутрь орудия, используя её как «спусковой крючок». Не стоило быть гением, чтобы осознавать всю мощь данной конструкции, уступающей, но не сильно переносному фотонному излучателю. Учитывая их вооружение, они оба успеют открыть ответный огонь, но никому не уцелеть. Дело не в скорости света, а в скорости принятия решений. Айсер застыл, обдумывая, что ему делать далее.

— Стой! Подожди, — произнёс Слахсер. Прямоугольные треугольники, контуры которых были нарисованные белой краской поверх чёрного экзоскелета, красовались на свету. — Выслушай О'Шэйна.

Айсер ничего не ответил, размышляя над услышанным. Он проклинал свои сканеры, думая, как так получилось, и всматривался в угловатое лицо Слахсера, кожа которого обросла грубоватой щетиной. На скулах виднелись лёгкие хирургические надрезы, но в остальном он выглядел как человек. Более человечней, чем тогда, в отеле. Он не пытался взломать Айсера на расстоянии, не пытался установить с ним инфракрасный контакт, или передать данные. На его лице не читалось злости или ненависти. Он, словно послушный пёс, ждал ответа.

— Клемент… Айсер, Айсер, да? Тебя ведь так звать? У О'Шэйна есть предложение к тебе. Выслушай его, а потом, если хочешь, мы можем проверить, чей излучатель мощнее.

Его голос был спокоен как океан, лишённый приливных сил гравитационных объектов. У Айсера не было иного выбора, как согласиться.

— Я слушаю, — неуверенно ответил он.

— Хорошо, хорошо. Но если ты выкинешь глупость, то…

— Взаимно.

— Отлично. О'Шэйн, думаю можно, — Слахсер не сводил глаз с Айсера, контролируя его движения. Не было сомнений, что он сканирует Айсера насквозь, как и тот его.

О'Шэйн и МакМиллан вышли из неосвещённой части помещения, явно укрывшись заранее. Теперь же Айсер видел их всех на своих сканерах. Они, словно ночные мотыльки, зажглись на военном интерфейсе, радостно оповещая Айсера о новых целях. Дело было в Слахсере: он смог экранировать себя и остальных от Айсера. Вопрос оставался, как он это сделал?

— Привет, Айсер, — морщинистое лицо О'Шэйна слабо улыбнулось. В нём читалось власть и внушение, то, что предрасполагает людей к тебе, если ты этого захочешь. Только сейчас Айсер понял, как на самом деле выглядит несменный лидер Пирра. Его голос и внешность могли кого угодно заставить поверить в популистические лозунги, изрыгаемые из рта. Зачёсанные назад седые волосы, собранные в короткий хвостик на затылке, лишь добавляли симпатий. Рядом с ним стоял МакМиллан, постаревший на несколько лет с того момента, когда его в последний раз видел Айсер. Он выглядел нездорово, словно всё это время провёл в работе, игнорируя здравый сон. В руках физик держал стеклянную консоль.

О'Шэйн в дружеском приветствии поднял руки.

— Прежде, чем ты соберёшься аннигилировать нас здесь всех вместе, я хочу поговорить с тобой, Айсер. Я ведь могу, правда? — он миротворно улыбнулся. — Я хотел бы донести до тебя свои мысли. Думаю, мы неправильно расстались тогда, в наш последний раз. Я знаю, что ты ненавидишь нас. И как сильно ты ненавидишь. Я много думал о Закрофе, и я чувствую свою вину по отношению к тебе. Ещё сильнее. Я раскаиваюсь, Айсер. Правда. И вся та ненависть, вся боль, что гонят тебя вперёд… Я ведь ощущал что-то подобное после Мартиньяо. И ощущаю до сих пор. Неужели мы настолько разные? Может существует способ исправить все наши ошибки?

— То самое массовое искупление? — усмехнулся Айсер. Удивление отобразилось на лице О'Шэйна, но тот не стал уточнять, откуда Айсеру это известно.

— Предположим. Но речь не идёт о какой-то религиозной ерунде, вроде первобытного греха или спасении заблудших душ. Я говорю о том моменте, когда мы, люди, доверились не тем людям. Я говорю о всей нашей цивилизации, требующей перезагрузки. Мы зашли в бесконечный тупик. Да, Айсер, Пирра — моё детище — одна из причин этого кризиса. Мы должны были повернуть вектор движения человечества в одну сторону, но лишь усугубили ситуацию. Я признаю это, да. Всё зашло слишком далеко. И ты, Айсер, ты знак мне от самой вселенной, зеркало последствий моих необдуманных действий. Ты пример человека, из-за которого я и вёл эту борьбу все эти годы. Целеустремлённого, с несгибаемой волей, движимого идеей, но рождённого в боли и страданиях. Человека, который заслужил второй шанс. Шанс вернуться к свету. Человечеству пора освободиться от оков Земли. Наш дом стал нашим надзирателем, а все мы — заключёнными. Пора закончиться этому тупику и дать всем истинную свободы выбора. Как и я хотел это сделать на Мартиньяо. Как хотели мы все, — он драматично опустил голову, всматриваясь в пол.

— Ты хочешь сместить ВЗП? И как ты это сделаешь? И даже если сделаешь, то что потом? Какая альтернатива?

О'Шэйн осторожно подошёл к Айсеру.

— О'Шэйн, осторожно, — высказал свои опасения Слахсер.

— Всё в порядке, — некогда житель Мартиньяо поравнялся с Айсером.

Это был лучший момент, идеальный, чтобы убить его. Нет сомнений, что Слахсер убьёт Айсера в ответ, но будет уже не важно. Айсер молча наблюдал, как Уэс кладёт свою руку на сопло включённого фотонного излучателя.

— Я восхищаюсь тобой, Айсер. Ненавидь меня, но рассуди рационально. Как это и полагается человеческому существу, рождённого в жесткой эволюционной борьбе млекопитающих. Я должен тебе. Должен вернуть тебе всю боль и утрату, понесённую на Закрофе. Я дам тебе шанс на искупление дел, совершённых позже. Не присоединяйся к нам, ко мне, но и откажись от своих хозяев. Я даю тебе альтернативу.

— Да? И какую же? — нервно отвел Айсер.

— Войну против всех.

— Против всех?

— Да. Против всех. Я открою тебе все тайны и дам ключи от моего царства. Я предоставляю тебе альтернативный выбор, сторонний от ВЗП и Пирры. Я знаю, что ты можешь убить меня, но прошу позволить мне закончить мою миссию. Моё собственное отмщение за Мартиньяо.

— Всех тех ядерных взрывов было недостаточно?

— Если я смогу освободить все планетарные системы от власти ВЗП, то я смогу смириться с теми средствами, которые я потратил на достижение цели. А потом я умру. Можешь делать со мной, что хочешь.

— Флот. Они разрушать здесь всё быстрее, чем ты успеешь что-либо сделать. А я могу их остановить. Уэс, я могу. Им нужна твоя смерть. Дай мне это сделать, и я обменяю твою голову на жизни всех жителей этого богом забытого места. Это и будет твоё искупление.

О'Шэйн улыбнулся.

— А что потом? Они не остановятся. Их военное положение продолжится. Они так и будут продолжать имитировать деятельность Пирра, не важно, жив я или нет. И ты сам это знаешь, но не хочешь верить. Я вижу это в тебе. Смятение. Но я действительно хочу поделиться с тобой самым ценный, что у меня осталось. Мы должны дожить до решающего момента.

— Флот…

— Пожалуйста, выслушай меня, — О'Шэйн легко надавил на вытянутое предплечье Айсера, пытаясь опустить его. — Даже если мы с тобой не на одной стороне, то у нас есть общий враг. Враг всего человечества. Он не где-то там, скрывается за звёздами, а здесь, у нас в доме. Деспотия Земли должна пасть. Слахсер, опусти излучатель.

— Сразу же, как и Айсер опустит свой, — спокойным голосом ответил демон войны.

— Так ты хочешь всё узнать? — О'Шэйн заглянул в глаза Айсера, и тот не заметил, как произвольно поддался, опуская свою руку. Слахсер сделал тоже самое.

О'Шэйн вновь улыбнулся и обошёл Айсера, подходя к левитирующему объекту. Он провёл рукой по угловатым контурам объекта, всматриваясь в его очертания.

— Что это такое? — осторожно спросил Айсера, всё ещё ожидая нападения со стороны Слахсера, но тот лишь холодно смотрел на него. Глаза Айсера бегали между людьми, окружавшим его и чужеродным объектом, возле которого стоял О'Шэйн.

— Мы нашли его на Мартиньяо, на нашей планете. Бог знает сколько он пролежал там, занесённый песком на береговой линии. Его должно быть выкинуло на берег тысячи лет назад, когда льды планеты вновь собрались на полюсах, а климат стал более умеренным. Сколько же лет прошло с того момента, когда это было живым?

— Инопланетная жизнь? Ранее не обнаруженная? — удивился Айсер, завороженно смотря на объект, понимая, что его предварительное умозаключение было правдивым.

— О них было известно уже больше восьми сотен лет, — откуда-то из-за угла донёсся слабый голос МакМиллана.

— А как ты думаешь, Айсер, человечество открыло взаимодействие Дирака? Сильное электромагнитное? У кого оно подсмотрело эти идеи? У них. У этой мёртвой цивилизации, кем бы они не были. Сколько же прошло миллионов лет с тех пор, как данные существа населяли весь участок данного региона рукава Ориона? На сколько тысяч световых лет тянулось их господство? Такое могущество, утраченное во времени и пространстве.

— Населяли рукав Ориона? — Айсер обдумывал услышанное. Окаменелые остатки былого чужеродного величия окутали тайной его мозг. Часть его сознания всё ещё взывала к немедленному выполнению своей задачи — уничтожения Пирра, но другая просила подождать и сперва получить ответы.

МакМиллан подошёл ближе к объекту, став рядом с О'Шэйном.

— Первое доказательство существования других мы получили тогда, когда изучили и пытались колонизировать Марс.

— Подобные звездолёты можно было найти в каждой планетарной системе. И это всё, что осталось от них. Никаких мегасооружений, никаких заброшенных городов или руин, построенных на поверхностях планет, ничего. Но мы точно знаем, что они перемещались тем же способом, что и мы сейчас. И они были намного более совершенны в техническом прогрессе, чем мы когда-либо. Удивительно, не правда? — О'Шэйн усмехнулся.

— Звездолёт? Вы нашли его на Мартиньяо? Из-за этого планету стерилизовали? — Айсер указал на звездолёт. С человеческой точки зрения трудно было поверить, что что-то столько миниатюрное, маленьких размеров, могло оказаться аппаратом, способным перемещаться между звёздами.

— Нет, сомневаюсь, — О'Шэйн покачал головой. — Я даже не уверен, что ВЗП было известно о нём. Мы скрыли все следы. Впрочем, они ведь тоже. Никто и не знал, как люди открыли пятое взаимодействие, обойдя скорость света. Пятьсот лет их секрет оставался никому не известен, позволяя Земле монополизировать космические путешествие. Нео-эгоизм в масштабах клептократии — худший порок людской. Жажда не делиться знаниями, оставаясь единственными в своём виде. Как они это называют? Иерархическая лестница? Скоро всё это будет не важно. Благодаря МакМиллану мы получили доступ к дионным монополям. Существо, управлявшее звездолётом, давно мертво, но сам аппарат, Айсер… он живой. Забытый на миллионы лет, он всё равно работает, даже тогда, когда биометрика его хозяина обратилась в изотопы. Мы никогда уже не узнаем, как они выглядели, эти существа. Смотря на них, осознавая всю энтропию, тебя окутывает страх, не постигнет ли эта учесть и человечество? Мы словно гости, не успевшие к празднику, и теперь вынужденные сидеть за праздничным столом в одиночестве. Я боюсь, Айсер. Осознания гнетёт меня. Когда осознаёшь масштабы происходящего никакая жертва уже не кажется ужасной. ВЗП должно пасть, любой ценой.

— Что ты имеешь ввиду? Даже если ты получил доступ к полям, что дальше? Раздашь технологию всем?

— Мы уничтожим поле взаимодействия, — О'Шэйн хищно улыбнулся. Свет, отброшенный лампой над головой, исказил его лицо, растянув по нему тени. — Мы перепрограммируем взаимодействие так, чтобы разница полюсов везде стала противоположной, неконтролируемой. Это выведет из строя каждую адронную установку, подключенную к полю. Перемещение между планетарными система станет невозможно. Вся структура ВЗП падёт и тогда люди получат полную свободу, будучи предоставлены сами себе. Каждое, отделённое от остальных, человеческое общество вновь пойдёт по пути самостоятельного прогресса.

— Они ведь вновь отстроят установки?

— Не совсем так, — высказался МакМиллан. — Флуктуация вакуума изменится. Потребуются столетия, пока всё вернётся в норму. Ограничения скорости света.

— Это безумие, — усмехнулся Айсер. — Множество планет, почти до семи десятых, нуждаются в поставках сырья извне, даже этот Булыжник. Ты обрекаешь миллионы, нет, миллиарды людей на смерть. Даже невозможно представить масштабы такой катастрофы.

— Не бывает истинной свободы без жертв.

— Прости, О'Шэйн, но я не могу тебе позволить осуществить это, — Айсер просканировал Слахсера. Тот остался стоять неподвижно.

— Я понимаю. Последствия кажутся чудовищными. Но позволь показать тебе чудо. Я решил для себя после отеля, что если мы вновь встретимся, если ты разыщешь меня, то я буду обязан тебя уговорить. Даже люди Слахсера не смогли тебя остановить. Я восхищаюсь тобой. Я собираюсь предоставить тебе финальный выбор.

— Не понимаю о каком чуде ты говоришь, но аннигиляция этого места флотом выглядит несчастным случаем по сравнению с тем, что ты задумал.

— Я лишь мечтаю о мире, где каждый человек сам будет решать, как ему поступить со своим будущем.

— Звучит слабо из уст массового убийцы.

— Пускай. Но вспомни всех тех людей, которых ты видел на обриталищах. Они требуют перемен, но они их не получат. Ты хочешь остановить флот? Спасти их всех? А я хочу спасти всё человечество.

Как много раз Айсер и другие люди слышали такие благие намерения, покрытые идеологической борьбой? Дорожки из благих намерение, ведущие в никуда.

— Уэс, — Айсер тяжело вздохнул. — Флот разнесёт здесь всё, если я не докажу твою смерть раньше их прибытия. После всего этого, если они узнают… — он отдышался, — они сделают всё, чтобы достать тебя. Если ты искал искупления — то вот оно. Сейчас. Твоя жизнь в обмен на жизни миллионов. Что может быть более благородным?

— Айсер, а что, если я скажу тебе, что могу остановить флот иным способом? И спасти триллионы жизней. Увидь же чудо, способное сломать оковы земной деспотии.

— Да ты шутить. Вновь ВЗП? Вы друг друга стоите. Ты окончательно спятил со своей классовой борьбой, либо…

О'Шэйн поднял руку, перебивая Айсера. Он посмотрел на МакМиллана, указывая тому на экран монитора, на поверхности которого отображалась галактическая карта данной части рукава Ориона.

— Мы ведь знаем, что флот уже вошёл в границу Булыжника, радиусом в астрономическую единицу. Они уже затормозили и летят на скорости намного ниже скорости света, а движутся по инерции сюда. Ведь так, Артур?

— Совершенно верно. Летят они медленнее скорости света. Инерция их направляет к магнитам Адронной Дуги Дирака.

— И мы знаем вектор движения флота. Знаем откуда он направляется. Мы видим космические ориентиры. И пускай мы не видим сам флот, рассчитать и высчитать их положение в пространстве мы способны. Нам всего-то навсего нужно попасть в движущуюся цель.

— Попасть? — переспросил Айсер.

— Клемент, ты когда-нибудь видел чудо? — Уэс Рид наклонил свою голову на бок, улыбнувшись Айсеру.

МакМиллан передал консоль в руки О'Шэйна, который, глядя на монитор галактической карты, свёл две прямые линии воедино, нарисовав крест, где-то в пятидесяти миллионах километрах от Булыжника.

Их была тысяча. Тысяча эллипсоидных кораблей, чьи обтекаемые формы слабо отражали от себя свет далёких звёзд. Для наблюдателя, пытавшегося увидеть их глазом, они были невидимы, как невидимы Деймос и Фобос для человека, стоящего на земле и всматривавшегося в небо, в отчаянной надежде лицезреть сыновей Ареса. Словно боги греческой мифологии, эти корабли несли с собой разрушения и покорность. Гигатонны ядерного и термоядерного вооружения, десятки и сотни тысяч солдат армии ВЗП, собранной с разных планет. Они закончили своё торможение и сейчас двигались по инерции к АДД «Булыжник», в радиусе десяти световых лет которого не были ни единой звезды, ни одного молекулярного облака. Лишь поле, состоящее из монополей, создаваемых дугой. Перпендикулярно их вектору движения космическое небо перечёркивала на две части линии млечного пути, за которой скрывался центр галактики. Восточнее, более чем в трёх тысячах световых лет, виднелись легкие очертания рукава Персея. С такого расстояния туманность Ориона, радиусом в двенадцать световых лет и расположенная западнее в тысячи световых лет, сияла своим лазурным великолепием, спектр ионизированной плазмы которого к краям переходил на более багровые тона. Но некому не было дело до этих красот. Чёрные аппараты, не излучающие свет и не освещённые другими источниками, на скорости в одну десятую скорости света, были нацелены вектором на человеческое мегасооружение, едва покрытое лёгким голубым гало, слегка видимым, если хорошо приглядеться.

Лёгкая флуктуация частиц пробежалась волной по морю космического вакуума, пробуждая изменения. Голубые искорки света стали появляться и тут же пропадать вдоль всей дуги, повысив её яркость на несколько порядков. Теперь гало стало отчётливо заметным даже для людей, находившихся на орбиталищах и поднявших голову в зенит. Зарождавшийся свет проходил сквозь атмосферную диффузию. Небольшая область на линии движения флота изменила свою квантовую составляющую. Из её горнила появились преоны — суб-субатомные частицы. Их было множество. Они, нарушая все мысленные законы сохранения энергии, вырывались из пустоты. Порождённые из ничего они сжались вместе, образовав взаимные гравитационные силы, кои накрыли их сверху, образовав ядро преонной звезды. Её радиус был меньше метра, но плотность на периферии окружности достигала десяти в двадцать третьей степени грамм на метр кубический. Образованный такой плотность гравитационный колодец втянул в себя и своё электромагнитные возмущение ближайшие свободные частицы фотонов, протонов, электронов и нейтрино. Бешено вращаясь, будучи нестабильной по своей сути, преонная звезда распалась через доли секунды своего зарождения, высвободив иотта электронватт во все стороны. Пространство насытилось новой энергией, поглотив электроны. Преоны — бесцветные, почти лишённые массы частицы — перетасовались между собой в ядре распадающейся звезды, собравшись в цветные кварки, тем самым расширив изначальный радиус звезды. Кварки, впитав в себя высвободившуюся энергию, поделились, парно увеличивая свою численность по экспоненте. Верхний, верхний и нижний кварки соединились друг с другом в триаду, образуя протоны. Гравитационные силы преонной звезды никуда не делись, не позволив протонам покинуть область, продолжая сжимать. Положительно заряженные протоны захватывали в свои электрические поля отрицательно заряженные электроны, образуя атом водорода. Зарождённые атомы водорода разбились на пары, образуя молекулы водорода. Взаимодействуя друг с другом через ковалентную химическую связь, они создали сжатое молекулярное облако водорода, переходя на протон-протонный цикл. Сжатое сильнейшими гравитационными силами молекулярное облако водорода под высокой температурой превратилось в плазму. Высокоэнергетические фотоны слетели с поверхности ядра солнца, чей радиус моментально увеличился в размерах, но потерял в плотности. В ярчайшем, ослепительном сиянии зародилась новая звезда — жёлто-оранжевый карлик. Она появилась позади вектора движения флота, моментально уничтожив большую его часть. Ужасная радиация стёрла космические корабли в атомный порошок, расщепив их с другими частицами. Электромагнитные поля Булыжника принялись захватывать в свои пояса Ван Аллена высвободившиеся высокоэнергетические электроны и протоны. Вдоль всей дуги появились аврорные сияния, волнами плывущие над верхними слоями атмосфер. Айсер мог поклясться, что слышит едва различимое пение, эхом проносившееся по всему Булыжнику. Будто кто-то, скрытый за самой сутью материи, пел, призывая к себе. По его телу пробежали мурашки. Это напоминало ему гул ветра, доносимый сквозь окно с моря перед бурей. Он представил себя стоящим на песочном берегу земли, которая никогда не видела света, вечно погружённая во мрак, а он, нагой, всматривался в морской горизонт, завороженный восходом солнца, чьи яркие луки заставляли его прищуриться. Со стороны солнечного диска, едва заметными чёрными точками, в его сторону летели уцелевшие корабли флота.