"Сварщик" с Юноны 3 книга

Глава 17: Суэцкий кризис

в которой Савелий за всё хватается сам

Шифровка: "Рыжий Центру. Операция прошла успешно. Потерь нет".

Иван Амосов взахлёб рассказывал о фок-мачтах, стеньгах, бимсах.

Савелий из вежливости ходил за судовым архитектором, послушно ощупывал гладкие реи, солидные скользкие мачты, посочувствовав внутренне матросам, вынужденным лазить по ним, дёргал за канаты, кивал в подходящих местах, поджимал губы, Мол "Ууу! Красота! Да-да-да!". Но понимал плохо.

Несмотря на то, что несколько раз ходил в длительные плавания с Караванами судов.

А вот отличия видел прекрасно.

На носу нету паруса. И мачты сдвинуты назад, к корме. Судно задорно задирает нос, Едва только ветерок хотя бы маленько усиливается.

И стартует, словно резвый скакун. Или "как спортивная тачка" - подумал Савелий: чуть газку поддашь и - Опа! - вжимает в сиденье. Так и здесь было ощущение прям идентичное!

Быстроходное судно, помесь барка и яхты, новый класс "клипер", Савелий, надавив своим статусом СоКесаря, и важно надув щёки, повелел назвать "Хромая лошадь". А чтоб враги лоханулись!

Корабль длиной в тридцать пять, шириной семь и осадкой полтора метра опровергал своё название. Как уверял его создатель, по расчётам судно до 15 узлов крейсерской скорости будет выдавать. А то и до 18!

Вообще-то Савелий руками и ногами отбрыкивался от парусников - прошлый век же! Ставил на пароходы. Тем более что вторые, казалось бы, оправдывали его надежды. Но то, что ловко выходило в задумках, да и на бумаге смотрелось красиво, внезапно застопорилось.

Мало того, что в Княжестве сталь варить получится самое меньшее только через год, так ещё и опрометчиво обещанное Резанову умощнение паровратов за счёт пароперегрева разбилось о рифы отсутствия жаропрочной стали! Бьются, бьются наиопытнейшие металлурги на Урале, да пока бестолку...

А помимо того, мотор надо ведь поставить, потом подогнать по месту. Всё это требует, чтобы верфи находились поблизости от производственных мощностей. Чтобы подточить, по-быстрому заменить запчасть. А мощности эти в Русской Америке и сами ещё чахлые...

А Княжество распирает от товаров. Урожай пшеницы в долине Виламет сам сто пятьдесят! Аляску, Курилы, Сахалин, Владивосток с избытком снабдили, так осталось ещё столько же. Савелий дёрнулся было продать соседям, но Рябушинский, Морозов, Мамонтов и другие купцы на дыбы: "Ты что, Твоё СоВеличество!"

Оказывается, в подмятой Бонапартом Европе цены впятеро выше. Хватают и наши меха, особенно модные сейчас морские бобры почти в пятьдесят раз дороже традиционного для русско-американской компании Китайского рынка! Отрывают с руками и продукцию китобойного промысла: ворвань, китовый ус, даже консервированное китовое мясо. На "Ура!" расхватывают Гавайский сахар. А наимоднейшую одежду и обувь, радиоприёмники, светописцы, резиновые изделия и прочие высокотехнологичные товары и вовсе никто в мире больше не производит. Зерно, правда, из России возить ближе, но из-за низкой урожайности там оно дороже, так, что смысл имеется. А из Княжества до той Европы всего и делов-то пересечь Тихий океан.

И тут парусники в самый раз. Для Тихого океана как раз то, что надо. Ветра и маршруты прощупаны.

Если не огибать африканский мыс Доброй Надежды или южноамериканский мыс Горн и не следовать далее в Европу через Атлантический океан. А сразу идти в Средиземное море через Красное и Суэцкий канал.

Вот для прохода двести километров которого, а потом, коли потребуется в Российскую Империю, через Дарданеллы и Босфор, в Чёрное море, поставили вспомогательную паросиловую установку.

Да и миновать зоны штиля мотор посодействует. Три - пять узлов для преодоления мёртвой зыби предостаточно. Да и маневрировать у причальной стенки или в узких фарватерах самое то. Вот как сегодня. Или в том же Суэцком канале.

Зря, что ли Савелий ещё Наполеону идею канала озвучил. А вот англичанам задумка конкурентов против шерсти.

В мае пришли сообщения от резидентуры в Стамбуле, а чуть позже и со стройки Суэцкого канала радиограммы о постоянных задержках в Босфоре турецкими властями судов со строителями, оборудованием из России. Придираются к несущественным мелочам в документах, рвались досмотреть, вызывают на конфликт.

Обеспокоенный Савелий, пользуясь правом СоКесаря, передал шифровку для Александра Первого с просьбой урезонить турок.

И в июне в Стамбул посланником прибыл Николай Павлович Игнатьев.

Эта весть очень обрадовала Савелия. Как-никак, а этот человек в СВР, где Савелий проходил службу, считался едва ли не родоначальником. А многие операции этого дипломата и разведчика изучали как образцы. Взять хотя бы его дебют в Лондоне.

Когда 24-летний Николай Павлович, ещё офицер Генерального штаба и дипломат, стырил новейшую британскую оружейную разработку, унитарный патрон, с выставки Из музея естественных наук.

Да и присоединение Приморского края его прямая заслуга. Когда играя на противоречиях, разрулил Китайско французско английскую вторую опиумную войну.

А присоединение к Российской Империи азиатских ханств, Коканда, Хивы и эмирата Бухары - всё это беспримерными по замыслу и отчаянными по храбрости трудами Игнатьева.

Савелий не ошибся. И в Стамбуле Николай Павлович развил бурную деятельность.

Самый молодой генерал Российской Империи, 28 лет от роду, и тут действовал по-гусарски. Когда он выезжал на белом коне, в ослепительно белом генеральском мундире со всеми орденами, подкручивая будёновские усы, это зрелище выходили посмотреть Стамбульцы.

Николай Павлович достаточно быстро завоевал доверие султана, вдобавок стал дуаэном дипломатического корпуса. Его звали "Московским пашой", вторым человеком после Султана. И посланник быстро установил, что за пакостями русским судам видны английские "уши".

Уже на этот год удалось сгладить противоречия и турки, напротив, стали пропускать русские суда со всем почтением и уважением, как можно быстрее.

А на другом конце земли Савелий, который решил самолично участвовать в испытаниях, с удовольствием ощущал подошвами упругость волн, отдающих через корпус судна. Дух свежей сосновой обшивки смешивался с йодистым запахом моря и бодрил не хуже пузырящегося кваса.

Кое-где ещё виднелись янтарные слёзы смолы. Савелий из неизбывного щенячьего любопытства пощупал одну такую бусину. Ну и вляпался как муха. Теперь ясно, как насекомые попадают внутрь янтаря! А он едва-едва оттёрся носовым платком.

Весь день они, выйдя из порта Галичья через залив Сан-Франциско в открытый океан, ходили в разных направлениях.

Матросы привыкали к кораблю, приноравливались к парусному вооружению. К тому, как ведёт себя судно при различных положениях парусов и разном ветре.

Иван Амосов восторгался: - Ваше СоВеличество, смотрите, ни капли на палубу не попадает! А скорость до 11 узлов встречь ветру!

То бишь, вещал, конечно, по-морскому, но, видя постную физиономию высокого гостя, тушевался и, мучительно морща лоб, переводил на слова, доступные пониманию сухопутного шпака.

Савелий, щадя самолюбие корабела, незаметно слизнул с верхней губы прилетевшую с океана горькую каплю. И про себя подыскал ещё одно применение быстроходности клиперов, шауни Текумсе можно проворно перебросить советников или, коли припрёт, подкрепления. И взбодрился, вспомнив визит 17 апреля в стойбище этого неординарного вождя краснокожих.

Когда Иван Амосов водил по верфи, Савелий кивал, но думал о своём. А вот теперь... Теперь его мысли о расширение зоны торговли на Европу обретали реальность.

Да, ещё третьего марта Караван из Галичье, возглавляемый "Юноной", ушёл по Северному морскому пути. Часть следует в Санкт-Петербург, остальные для продажи товаров сначала завернут в Европу. Сейчас русские суда не осмеливались трогать ни французы, ни англичане, которые воюют между собой. Навстречу из Санкт-Петербурга идёт караван из сорок одного судна с переселенцами, оборудованием, снаряжением, пока не освоенным производством Княжества товаром. Но уповать только на один этот маршрут Савелий считал опрометчивым, мало ли какая погода, ледовая обстановка.

Хотя получая из Российской Империи сообщение о скорости прокладки стальной магистрали, Савелий дёргал головой от радости, что он, ну конечно с Александром I, они угадали с назначением Аракчеева на главного распорядителя строительством железнодорожной сети. Тот уже в первый год триста километров протянул. И с каждым годом темпы наращивает. В этом году пятьсот освоил. В следующем до семьсот замахнулся пробросить. Но этого хватит только до Урала. А ведь ещё Сибирь впереди!

Да, в Сибири ударными темпами возводятся насыпи и мостовые переправы. Задержка за поставкой рельс, но вторая очередь в Нижнем Тагиле и приближающийся пуск металлургического комбината близ Курска обещают покрыть эти потребности. Молодец всё таки Аракчеев, наладил, и бесперебойное строительство железной дороги и обеспечил идущих потоком после Юрьевых дней крестьян работой, жильем и землей!

Но всё-равно лет пять, не меньше. Не меньше...

Поэтому Савелий возлагал Большие Надежды на постройку Суэцкого канала.

Короткий путь до рынков Европы сильно облегчит жизнь Великого Княжества Русская Америка. Достаточно пересечь Тихий океан, зайти в Красное море, а там через канал в Средиземноморские порты.

Испания, Франция, Португалия, Голландия... Европа. А через Гибралтарский пролив и до той же Англии рукой подать. И там сейчас, несмотря на постоянные войны - женщины всегда есть женщины! - мода на русские меха взвинтила цены до умопомрачительных высот.

Или через Мраморное, Дарданеллы, Босфор, Чёрное море, и вот Одесса - юг Российской Империи.

Русские и французские инженеры, и строители работают на Суэцком перешейке вовсю уже второй год. И до полномасштабного пуска тоже года два-три.

Но уже расчистили древний канал Дария, по два - три корабля в сутки проводят.

И тут никак нельзя упустить подвернувшийся случай озолотить казну Княжества!

Для чего Савелий ввёл ещё одно новшество, морские контейнеры. Металла на них пока нет, и плотники сбивают деревянные. Три метра шириной, два в высоту, четыре в длину. Загружать собирались на берегу. А потом подъёмными кранами в трюмы. Погрузка-выгрузка ускоряются до пятикратности! Ажурную стрелу для погрузочных механизмов разработал Кулибин по примеру своего знаменитого моста.

Савелий надеялся, что переживает последний год, когда Севморпуть единственный короткий маршрут из Европы

в Америку.

18 августа 1809, спустя ровно год с момента сорвавшегося возвращения Савелия в свое время, "Хромая лошадь" входила с большой воды в гавань Галичье.

Грели сердце мерное пыхтение и чавкание паровика под палубой, наносимый запах сгоревших сосновых обрезков - Не кидать же в топку уголь на испытаниях! - и задорно выстреливающие в фиолетовое по вечернему часу небо звёздочки искр из трубы.

Вяло подумалось, что хорошо бы вновь посетить портал. Хотя знаков он не получал, или за хлопотами попросту упустил, хрен редьки не слаще, но мало ли... Решил при оказии для очистки совести заглянуть.

Глядя на пустой причал с сиротливым неизвестным кораблем, Савелий вздохнул, мысленно возвращаясь к событиям в Средиземноморье. Англичане никак не хотели выпускать из рук столь лакомый кусок, как товарооборот между Европой и заокеанскими землями.

Два линкора, два корвета и четыре фрегата выстроились в линию, дали бортовой залп по лагерю французов на Суэцком перешейке. Ну, а поскольку русский лагерь разбит поблизости, Да и частично смешался с французским, после первого же залпа погибло несколько русских Строителей.

Охраняющая стройку французская воинская часть попыталась дать ответ полевой артиллерией, но была мгновенно подавлена превосходящим как калибром, так и количеством стволов британским флотом. У бортов сгрудились, в ожидании спуска шлюпок, морские пехотинцы для нападения на безоружных строителей.

Но тут "проснулись" наши.

Две трёхорудийных русских батареи выкатили свои 80-мм. пушки на запредельную для дульнозарядных, на дымном порохе, британских корабельных орудий дистанцию, и открыли беглый огонь по прочно стоящим на якорях кораблям.

Снаряды, начинённые тротилом, разрывались не всякий раз, взрыватели всё ещё "сырые", но каждый разорвавшийся приносил страшные разрушения.

Деревянный корпус разворачивают, словно циклоп разодрал бумагу!

Два попадания под ватерлинию и линкор на дне, лишь мачты над поверхностью показывают где.

Пока до моряков дошло, что их просто расстреливают, будто в тире, второй корвет лег на борт. На остальных очнувшиеся моряки лихорадочно рубили якорные канаты. Потому, что вытянуть якоря времени не оставалось. Русские артиллеристы вошли в раж и молотили, молотили, молотили. Пять выстрелов в минуту на орудие чего-нибудь да значат! Тем более прицел постоянный, мишень - вот она.

Один-единственный линейный корабль и два корвета сумели унести ноги относительно целыми. Но адмирал, командующий эскадрой, погиб. Савелий не знал, что это повлияет на его судьбу.

Это был разгром. Плюс к тому, в Санкт-Петербурге английскому послу Российское правительство "выкатило" ноту протеста: немотивированное убийство русских граждан. Британские газеты, конечно, повернули всё совершенно в ином свете: "Коварное нападение азиатских варваров на мирных английских торговцев".

Савелий распрощался с Амосовым и экипажем "Хромой лошади" и, не дожидаясь полной швартовки, спрыгнул на причал вблизи неизвестного флейта. А как прочёл название "Три святителя", сердце радостно забухало: это первое судно от Лангсдорфа с грузом каучука! Но по инерции ещё несколько картинок былого пробежали в мозгу.

Тогда Савелий уговорил царя не просто ноту протеста в британское посольство направить, но и провести акцию возмездия.

В нос шибануло вонью.

Огненно-рыжеволосый крепко сбитый Гарри О-Нил хищно усмехнулся. Ничего, то, ради чего он здесь, потерпит. Да и в этот предрассветный час "собачей" вахты ветерок от остывшего за ночь берега относит запахи в ещё тёплое море. Но пора, а, то всё сорвётся.

Даром что ли они с ребятами отрабатывали слаженность в лесном лагере под Ольстером!

Перед внутренним взором промелькнули картинки поставленных в два ряда дощатых щитов и настил из досок под ногами, имитирующих причал и борта кораблей. И как они с товарищами по-первости сталкивались, по нескольку человек бросались к одному щиту, пропуская другие, пыхтели, падали.

Зато теперь ноги в кожаных чувяках поверх ботинок бесшумно поднесли его к борту крайнего к морю фрегата, а руки заученно размазали по недавно просмоленному борту кисель из купленного в аптеке бензина с растворенным гусиным жиром. Девятеро товарищей делали сейчас то же самое с соседними судами.

Так, теперь чиркнуть огнивом и к следующему корвету. Больше не успеть. Какой ни шальной спросонья вахтенный, а отсветы пламени уже освещают бухту. Ну, теперь вы, протестантские собаки, вспомните, как жечь деревушку честных католиков ирландцев!

Ага, забегали как тараканы! Теперь кожаные чувяки в воду и смешаться с понабежавшими из казарм матросами, даром, что ли одежда одинаковая, а там потихоньку к выходу и были таковы.

Из заголовков лондонских газет: "Англия в трауре, 94 военных корабля за одну ночь сгорели в портах. Военный флот утратил треть сил, потеряв наиболее современные суда".

Не зря, ох не зря Командор говорил: "Лучшее средство против вражеского флота — пожар в порту", - с удовольствием думал раскрасневшийся Гарри, потягивая с товарищами эль у костра.

Зажимая платком, нос офицер смотрел, как солдат вытаскивает из-под обугленного настила бесформенный клок сыромятной кожи. Присел и, морщясь от нещадного смрада потыкал стеком: - А ведь это уже второй... Так, Бобби?

- Третий, сэр! - вытянулся рядовой.

Офицер поднял глаза, взгляд скользнул по берету солдата, наморщился, вновь уставился на кусок полусгнившей коровьей кожи. Похоже, похоже на головной убор. Вон края загнуты и с одного грубый шов... Хотя вот этот напуск, как на капюшоне... И тут взгляд его случайно зацепился за ботинок стоящего всё тут же солдата.

- А ну-ка, Бобби, сунь сюда ногу, - кивнул, расправляя стеком складки находки.

Рядовой брезгливо скривился, но перечить не посмел, осторожно ступил в зловонную массу. Глаза его полезли на лоб.

Офицер встал и, прищурясь, смотрел сквозь солдата вдаль, соображая...