Пять песен мира. Книга 1

Глава 11

— Знаете, может показаться, что секс делает людей взрослыми. Но…. Нет, — Василиса расстегнула еще пару пуговиц, и взгляду показался черный лифчик. Алекс смотрел на грудь Василисы как загипнотизированный, и разглядел небольшую родинку. Слишком много женской анатомии было в его жизни в последнее время. До того, как он попал в учебный корпус, ему женщин так близко видеть не приходилось.

А когда увидел, то почувствовал, как горячая кровь от сердца хлынула в область паха, а само сердце заколотилось с утроенным усилием. Линда просто отвернулась, а Айрис, к своему удивлению, на грудь Василисы смотрела с интересом. Райан громко сглотнул.

— Госпожа старший инструктор, что вы хотите сделать….

— Кто из вас хочет меня трахнуть? — спросила Василиса без обиняков, и села на стол, чуть раздвинув ноги. — Жестко. И глубоко, — ухмыльнулась она. — Думаю, у таких больших мальчиков между ног должно быть что-то более-менее внушительное, способное меня впечатлить. Или нет?

— Госпожа ст….

— Молчать, — Василиса опустила голову и выставила перед собой ладонь. — Я поняла. Женщин вы не видели точно. Ты, — Василиса взглянула на Айрис исподлобья. — Думаешь, я не вижу, как у тебя текут слюни? Сама себя ты сколько угодно можешь разубеждать, но мы оба знаем, как ты пялилась на мою задницу во время тренировок. Хочешь засунуть в нее палец? Или посмотреть, как твой дружок заталкивает туда член?

Айрис растерялась, став безмолвно шевелить губами и пошевелиться не могла. Настолько ее обескуражило такое предложение, что она совсем не знала, как отреагировать и что делать. Алекс расширил от удивления глаза, хотя его и не очень просто было поразить после того, что он пережил. Более того, он почувствовал, как внизу затвердело.

Он рассматривал тело Василисы, грудь объятую черным лифчиком, красивые и рельефные, накачанные тренировками бедра. Она возбуждала его. У Алекса никогда не было женщины. Никогда. Он думал о девочках лет с десяти, ему всегда было интересно попробовать настоящий секс, но у него не хватало времени, а Айрис бы точно этого не захотела.

Не с ним.

Алексу вспомнилось, как Айрис постоянно проявляла любовь к Данни, и его одолело чувство ревности. «А может, — подумал он, прикусив губу, — попробовать это с Василисой? Попробовать Айрис назло». Пока Айрис мялась, Алекс сделал шаг вперед, и встретил одобрительный взгляд Василисы. С ухмылкой она чуть наклонилась назад и встала на одних локтях, вызывающе раздвинув ноги.

— Смелый. Я знала это, — с ухмылкой произнесла она. — Иди сюда.

И дальше происходило то, что ребята потом очень хотели забыть. Все словно сошли с ума. Василиса принудила Алекса стянуть с себя штаны, и тогда он впервые увидел женское лоно. Красивое женское лоно, манящее в себя, влажное и красное от возбуждения.

Василиса сначала ласкала Алекса внизу, через штаны, и чужая рука явно производила на организм куда более сильное впечатление. Когда Василиса коснулась верхней части мужской силы Алекса, то по его телу прошлась такая мощная волна удовольствия, что у него колени задрожали, и он с трудом сдержал стон.

Затем она расстегнула ширинку и сомкнула на нем теплые пальцы, став медленно водить ладонью вперед и назад. Точно так же, как Алекс делал сам при мастурбации, но чуткая женская рука, на удивление, лучше справлялась с этой работой.

Алекс закрыл глаза и дрожал от удовольствия, чувствуя внизу прорву невиданного наслаждения.

— Снимай лифчик, — говорила Василиса сквозь напряженное дыхание, обращаясь к Линде. — Снимай! Это приказ! Если не хочешь сдохнуть от тренировок — снимай!

— Я…. — Линда говорила это чуть ли не со слезами на глазах.

Когда Алекс взглянул на них, то увидел, как Линда расстегнула лифчик, чашечки лифчика обвисли, оголив ее самое большое достоинство. Василиса жадно припала к соскам, и стала облизывать их, оставляя влажные следы. Линда зажмурилась, и тихо простонала, неожиданно для себя покраснев, и сдавив свою грудь руками, чтобы Василисе было удобнее лизать.

— Айрис, лижи мне, — сказала Василиса, оторвавшись от груди. Между соском Линды и губами Василисы висела тонкая ниточка слюны. Василиса смотрела на грудь Линды жадным, пожирающим взглядом, и ей не терпелось припасть к ней снова, но она чего-то ждала. — Я сказала — лижи!

Спустя пару минут Василиса лежала на столе абсолютно голая. Алекс стоял слева, позволяя Василисе ублажать себя рукой, и наблюдал, как она зажимала голову Айрис между бедер. Айрис водила языком по складкам женского лона, и Василиса постанывала, невольно содрогаясь в спазмах удовольствия и сильнее сжимая пальцы на мужском достоинстве Алекса.

— Линда, снимай штаны, залезай на стол, и садись мне на лицо.

— Ч-что? — Линда невольно отстранилась, скрестив руки на груди и прикрыв ее. Она покраснела, и глядела на Василису.

— Это приказ! Делай все, что я скажу, ах…. Ах-ха…. Как хорошо. Молодец, Айрис. Молодец, моя девочка.

Алекс взглянул на Айрис и увидел, как она запустила ладонь себе в брюки, и плавными движениями ублажала себя. Коленки ее чуть задрожали, она жарко дышала, обдавая бедра Василисы потоками горячего воздуха, и глухо постанывала. Ей нравилось то, что она делала. Нравилось, и у Алекса от этого мороз по спине прошелся. Его достоинство стало вянуть.

— Салаги, — раздраженно сказала Василиса, закатив глаза, и щупая размягчавшийся орган Алекса. — Одна баба лижет другой. Не возбуждает, что ли? Погоди, Линда, стой. Алекс, дай мне в рот. Быстро.

Алекс не стал ослушиваться. Когда губы Василисы сомкнулись на его достоинстве, и он почувствовал на головке слюну, то по его тело прокатилась новая, более сильная волна наслаждения. Он невольно погрузил пальцы в волосы Василисы, тут же одернув руку, но она силой вернула ее обратно.

— Правильно, — сказала она, оторвавшись, и возбужденным взглядом глядела на член Алекса, пока ублажала его рукой. — Случай свое тело, малыш. Делай со мной, что захочешь.

Алекс тонул в Василисе. Когда он впервые погрузил себя во вместилище женского лона, когда увидел, как головка скрывалась под капюшоном влагалища, когда почувствовал, как Василиса сжимала его член напряжением мышц, то зубы от удовольствия стиснул. Сердце его колотилось в груди с утроенным усилием, и, повинуясь внутреннему порыву, он схватил Василису за коленки и стал до упора вонзаться в нее, слыша ритмичные шлепки.

Алекс скользил у Василисы внутри, намокал от смазки, и головку слегка стягивало непонятной, но достаточно приятной прохладой.

Алекс увидел, как Линда залезла на стол, села на корточки над головой Василисы, и дрогнула, когда мягкий язык коснулся ее клитора. Коленки Линды задрожали. Не удержавшись, она подалась вперед и опустила ладони на грудь Василисы, крепко сжав ее, и став разминать, как кошка одеяло. Алекс почувствовал спазм внутри Василисы, и бедра его задрожали от удовольствия.

Василиса стонала особенно громко, когда Райан и Алекс проникли в нее вдвоем, и ритмично двигались, нанизывая ее на себя. Тем временем Линда и Айрис страстно целовались, ублажая друг друга руками внизу. Каждый присутствующий в комнате отдался похоти. Все будто перестали быть самими собой. Забыли о том, чем жили, о моральных принципах, и просто тонули в наслаждении, удовлетворяя друг друга.

Конечно, движения были не очень умелыми, совсем не осторожными, но для первого раза неплохо. Василиса была верхом на Райане, и безудержно скакала на нем, крича от удовольствия. А Алекс тем временем держал ее за ягодицы и входил сзади, иногда, по просьбе Василисы, сплевывая на член и смачивая слюной ее сфинктер обслюнявленным пальцем. Сзади было еще приятнее, чем в женском лоне, потому что головку сдавливало гораздо сильнее, а спазмы ощущались намного ярче.

Соприкосновение женских грудей в приглушенном ламповом свете, трение друг о друга сосков, девушки, ласкавшие языки друг друга при жарких поцелуях.

Василиса села на полу, подняла лицо к потолку и выпятила грудь, широко открыв рот. Алекс видел, как ладонью внизу она совершала круговые движения, и вздрагивала.

— Кончите мне на лицо, — потребовала Василиса.

И парни стали доводить себя до конца, держа достоинства прямо перед лицом Василисы и нацелившись ей в рот. Спазмы, стоны, сокращение практически всех мышц тела, белые нити спермы выстрелили в лицо Василисы и перечеркнули ее лицо, попав на волосы. Во рту и а губах Василиса почувствовала ее привкус, чем-то напоминавший привкус грибов, замаринованных без соли.

Потом она вовсе легла, стала собирать сперму пальцами с лица и обсасывать их, одновременно удовлетворяя себя внизу. Тем временем Линда облизывала Айрис внизу, и Айрис крепко держала ее за голову руками, пытаясь чуть ли не вонзить ее в себя. Она скрестила ноги у Линды на спине и запрокинула голову, став содрогаться в жаре оргазма. Из лона Айрис в лицо Линды брызнула прозрачная струя, и Айрис громко застонала, став дрожать всем телом и извиваться на столе.

Линда в неуправляемом порыве страсти залезла на Айрис сверху, сама став содрогаться от оргазма, и ласкать себя. Они целовались, но уже не так страстно, а нежно, пропитываясь состоянием, которое испытывали. Айрис чувствовала во рту влагу языка Линды, его мягкость, и стала нежно посасывать его, держа ее за затылок и погружая пальцы в ее волосы.

Василиса громко застонала и с силой сдвинула ноги, закрыла глаза и изогнулась всем телом. Она тяжело дышала, еще продолжая ублажать себя рукой внизу, и доводя состояние до пика.

Она вот-вот должна была кончить. Находилась на ниточке. Была готова в любой момент сорваться в бездну удовольствия, и, наконец издала громкий стон, задрожав и обессилено раскинув руки и ноги.

Когда все кончилось, все оделись, и ушли. Только Алекс решил остаться. Остальные уходили с таким постыдным видом, будто только что пережили нечто очень страшное, то, о чем хотели забыть. Айрис застыла в дверном проеме, и обернулась на Алекса.

— Пожалуйста, только не говори ничего Данни. Хорошо?

— Хорошо, — кивнул Алекс, и когда Айрис шагнула вперед, дверь за ней закрылась.

— Не такого первого раза вы ожидали, да? — с усмешкой спросила Василиса, сидевшая на подоконнике голая, и объятая приятной белизной лунного света. Похоже, она совершенно не боялась, что кто-нибудь мог увидеть ее обнаженную, прогуливаясь по улице. У нее был такой беззаботный, удовлетворенный вид, что казалось, ее сейчас не мог побеспокоить даже падавший небосвод. — Знаешь, я ведь никому еще не рассказывала, зачем это делаю. Почему ты не уходишь? — Она обернулась, и волосы ее рассыпались по плечам. — Чувствуешь какое-то притяжение ко мне, да?

— Ну…. — Алекс замялся, и перед мысленным взором, почему-то, возникла Айрис. — Наверное. Я не знаю. Что-то заставило меня остаться здесь.

— Тебя ко мне тянет, — ухмыльнулась Василиса, и снова повернула голову к окну. — Сладкое чувство. Ощущение бабочек в животе. Знаешь, через меня уже много курсантов прошло. Многие из них мертвы. Но то, что я испытала с тобой, я испытала впервые. А мне, на минуточку, уже тридцать лет. Дико и бесчеловечно, да? То, что ты видел. А еще я видела, как ты потерял возбуждение, когда Айрис стала лизать мне. Видимо, ты от нее такого не ожидал?

— Не ожидал. Я вообще…. То, что мы сделали, вообще незаконно.

— Групповой секс никто не запрещал.

— Но нам всем даже близко нет восемнадцати.

— Достаточно взрослые, чтобы умереть на фронте, но недостаточно взрослые, чтобы заняться сексом с совершеннолетней женщиной, — Василиса медленно покачала головой, закрыв глаза и улыбнувшись. — Странные законы, странное общество, все так противоречиво…. Сядь ко мне, — Василиса положила ладонь рядом с собой. — Сядь поближе. Мне приятно, когда ты находишься рядом.

Алекс неуверенно подошел, и присел, совсем чуть-чуть, краями ягодиц, как-то неуверенно. Чем ближе он был к Василисе, тем сильнее смущался.

Увидев ее грудь, а так же манящее женское лоно, Алекс застыл. Ему вдруг стало интересно смотреть на Василису. Беспрепятственно изучать взглядом каждый сантиметр ее упругого, молодого и красивого тела. Пупок, слегка проступающие кубики пресса, небольшая аккуратная грудь, сексуальный изгиб туловища.

— У тебя такой взгляд растерянный…. Ты боялся, что тебя осудят? Или раскритикуют? Серьезно? Делая то, что уже в принципе делать в нашем обществе противопоказано, ты боялся попробовать женщину? Ну и балбес, — последнюю фразу Василиса произнесла громким шепотом. — Вы только что вчетвером трахали старшего инструктора, и я могу сказать, что не каждому перепадает такой шанс. Если прислушиваться к желаниям своего тела, то в твоей жизни многое может поменяться. Причем в очень лучшую сторону. Ладно…. Я могу рассказать тебе секрет. Хочешь знать?

— Хочу, — ответил Алекс. — Что за секрет?

— Зачем я пропустила через себя около пятидесяти курсантов за последний год.

— Пятьдесят? — искренне удивился Алекс. — Не знаю, конечно, но мне кажется, что это много.

— Дело не в том, что я такая извращенка и мне очень этого хочется, — сказала Василиса и тихо вздохнула. — На самом деле мне хочется остановиться. Но я не могу.

— Почему? — с непониманием сощурился Алекс, чуть отвернув лицо в сторону и покосившись на Василису. — Если вы….

— Ты, — улыбнулась Василиса. — Давай на ты. Мы уже достаточно близки для этого, я считаю.

— А другие? — с интересом спросил Алекс. — Другие не достаточно близки стали?

— Их здесь нет, — Василиса пожала плечами. — Остался только ты. Что-то мы ушли от темы….

— А, да, — быстро ответил Алекс. — Точно.

— Ты наверняка слышал историю моего прозвища, да? Кровавый лебедь, красный лебедь…. Кто как называет. Я…. — Василиса задумалась, изобразив на лице умственное усилие, словно пинцетом пытаясь выхватить из мыслей стремительно ускользающее воспоминание. — Я помню только один момент. Момент, когда я стояла на коленях, окруженная командирами, и плакала, держа на руках лебедя. Честно, даже не помню, живой ли он был. Я не помнила, что было потом, и что было до. Но…. — Василиса выдержала паузу, и внимательно взглянула на Алекса, немного сомневаясь, стоило ли продолжать мысль. — Когда впервые после инцидента я занялась сексом, у меня в голове стали вспыхивать картинки. Я увидела коридор лазарета, о котором вообще не помнила и ничего не знала. Увидела путь к лазарету, и пришла туда.

— И что? — спросил Алекс, с интересом затаив дыхание.

— Коридор и лазарет были точно такими же, как в картинке в воображении. Скорее всего, во время секса, на пике удовольствия, мне удалось восстановить частичку потерянных воспоминаний, понимаешь?

— Странно это…. — задумчиво изрек Алекс. — Даже не думал, что так может быть.

— Я тоже так не думала, пока не стала собирать воспоминания по кусочкам. Что ты знаешь о птицах?

— Ну…. Они у нас есть. Некоторых птиц удалось вырастить в лабораториях, для еды и чтобы в городе летали, для красоты….

— Но за пределами звукового барьера их нет, — сразу же отметила Василиса. — Правильно? Так ведь в школе рассказывали всем нам. На Земле не осталось ничего живого. Мне не сказали, откуда это птица взялась. Но есть у меня ощущение, что она оттуда…. — Василиса метнула взгляд на пол.

— Откуда? — не понял Алекс.

— С Земли, — заявила Василиса, и заявила на полном серьезе. В ее голосе не слышалось забавы, а взгляд был вполне уверенный и сильный.

— Но нам же в школе говорили…. — Алекс насупился, почувствовав себя обманутым. — Под облаками ничего нет. В облаках тоже. Звуковики все уничтожили.

— Откуда-то же я взяла эту птицу, правильно? — сказала Василиса. — Лебедей в Дираксисе не разводят. Таких птиц здесь нет. И быть не могло.

— Но с самого детства….

И Василиса всё объяснила. Объяснила то, что еще давно Алексу пытался втолковать Валериан, но Алекс не верил. Не верил, пока не убедился во всем на практическом примере Василисы.

Главная задача системы образования — снабдить подрастающее поколение набором готовых решений, калек, если удобно, согласно которым поколение будет существовать и работать на благо того общества, в котором живет. Обществу неинтересно, чтобы люди знали правду. Неинтересно, чтобы люди имели полные знания о мире. Обществу интересно, чтобы человек не искал правды, жил в иллюзиях, и обеспечивал временем и деньгами всех, кроме себя самого. Если бы люди знали, что за пределами звукового барьера есть жизнь, они бы занимались не тем, чего от них требует общественность. Это же насколько подлыми люди с деньгами и властью должны быть, чтобы тотально обманывать всех, кто доверил им свои судьбы и жизни? Неужели никто не заслужил знать правду?

— Думаешь, это подло? — спросила Василиса, увидев смятение Алекса, и ласково погладив его по щеке. — У вещей нет лишь одной стороны, мой хороший. У поступков. Кажется, что правители поступили плохо, что-то скрыв от нас, но, быть может, так лучше? Лучше для общего спокойствия. Представь, что начнется, если все бросят свои дела и начнут искать правду? Люди расколются. Перестанут верить в общую идею, и начнутся перевороты. Кровавые перевороты.

— Но мы заслуживаем…. — Алекс сжал кулаки до побеления костяшек, и разозлился, вспоминая, как Демьян утопал в океане облаков. — После того, как я услышал, что дали команду отсоединить кольцо, где были люди. Правители поступили, как трусы, будто только себя хотели спасти. Может, они и врут ради этого? Врут, чтобы спасти только себя. Спасти себя и принести всех в жертву проклятым звуковикам. Там был мой дом. Мой отец.