Путь Сашки. Книга пятая

Глава 3

Хелг повел два десятка солдат на лоэрнскую сотню. Сотню? Почти сотню, ведь без разницы — сто солдат или девяносто или даже восемьдесят? Слишком большое преимущество врага, чтобы надеяться победить или хотя бы выжить. При двойном неравенстве ларцы ещё могли рассчитывать на победу, как это было у опушки леса, когда пятьдесят солдат во главе с Хелгом и Ястредом скрестили мечи с сотней лоэрнцев. Хотя и там надежда на удачный исход схватки была невелика, однако часть врагов отступила, исчезнув в густом сосновом лесу. Но здесь даже не двукратное преимущество врага. Четырехкратное. А значит, эта атака должна стать последней в жизни двух десятков ларских солдат. И самого Хелга.

Но лоэрнцы неожиданно повернули коней, бросаясь в разные стороны. Не все, конечно. Полтора или два их десятка еще держали мечи в руках, намереваясь встретить противника, но по мере приближения ларцев, то один, то другой, оборачиваясь назад, видели спины своих соратников и сами поворачивали коней вспять. Некоторым это удалось, другие были настигнуты ларцами. Несколько лоэрнцев, наиболее смелых или упрямых, встретили свою смерть лицом к лицу от напившихся алой кровью мечей ларцев.

Хелг уже почти остановил своего коня, намереваясь повернуть назад, когда в нескольких сотнях шагов впереди на проселочной дороге из — за деревьев появились пятьдесят всадников со щитами, украшенными гербом Пирена. И это были не просто какие — то там всадники, новая группа врагов оказалась солдатами личной сотни Черного Герцога, лучшими из лучших. Что они здесь делают? Однако уже не было времени на ответ, впереди был враг и враг сильный, искусный, ничуть не уступающий в умении владеть мечом ларцам. А если не лукавить, то превосходящий их в этом умении. Ведь большинству солдат, ведомых Хелгом, было девятнадцать — двадцать лет. Они еще, по сути, мальчишки. Правда, среди них затесалось пять человек из полусотни Ястреда. Вот те действительно опытные бойцы. Но двадцать против пятидесяти? Ларцам оставалось только идти вперед и… храбро погибнуть.

Когда до пиренских гвардейцев оставалось преодолеть не более ста шагов, те неожиданно развернули лошадей и поскакали галопом обратно вдоль проселочной дороги вглубь леса. Когда Хелг с солдатами выбрался на дорогу, он только успел увидеть спины последних солдат, исчезающих за поворотом, скрытым близко стоящими к дороге деревьями. Хелг был в растерянности. Что делать? Все враги почему — то отказались вступить в бой. В бой, заведомо для них победный, в котором враги имели полное превосходство в численности, а в случае с пиренцами и в мастерстве.

Впрочем, растерянность быстро сошла на нет. Сашка! Тяжело раненый граф и друг, которого увезли в лес солдаты Ястреда. А там в лесу еще оставались несколько десятков лоэрнцев. Да и эти восемьдесят человек, точнее семьдесят, ведь десяток лоэрнцев ларцы все же убили, тоже исчезли в лесу. И на них тоже могли напороться выносящие Сашку ларские солдаты. Хелг повернул коня обратно. Туда, где мог быть Сашка. Однако не забыл послать одного из солдат в замок, куда должен был вернуться с четырьмя сотнями воинов маркиз Ильсан. В последний момент, задержав взгляд на маленькой и испуганной фигурке мальчика — посыльного, о котором он в запарке боя и не вспоминал, отправил вслед за солдатом и Лешку.

Въехав в лес, Хелг разбил свой отряд на три шестерки, направив их веером вглубь леса. Делить уцелевшие остатки на еще более мелкие части было опасно. В лесу они могли нарваться на большую группу лоэрнцев. Даже шестерых было мало, но и не делить отряд он не мог. Ведь неизвестно, в какую сторону унесли Сашку.

Шестерка, возглавляемая Хелгом, направилась по центральной линии. Пришлось спешиться, ведя коней в поводу. В таком густом лесу верховому было не проехать без опасения оказаться сбитым тяжелой ветвью или крепким суком. Дважды попадались лоэрнцы. Вначале двое, затем трое. Первых двух удалось без особого труда подстрелить из луков, благо ларцы, в отличие от лоэрнцев, их сохранили. А трое других оказались ловчее, прикрывшись конями. Точнее, двое, потому что третьего все — таки удалось зацепить, попав стрелой в плечо. Лоэрнец исчез за деревьями, но далеко не ушел. Ларцы быстро его обнаружили, сидящего на земле. Пот стекал у раненого по лицу, он был бледен, с закушенной губой и при появлении ларцев даже не попытался защититься. Удар мечом, и Хелг с солдатами отправились дальше.

В густом и затемненном лесу они потеряли счет времени, да и не до времени было. Сашка! Это имя стучало кузнечным молотом в висках Хелга. Стучало так сильно, что он не услышал далекий звук рога от шестерки, шедшей где — то слева. Зато услышали его солдаты. Условный сигнал говорил: «Нашли»!

Нашли! Наконец — то! Но что с раной? Хелг с солдатами бросился на звук рога, который повторялся все ближе и ближе. Но, не доходя до цели, Хелга охватил озноб. Нашли. Но кого нашли? Сашку? Живого? Или?..

Наконец, вдали среди деревьев замелькали фигуры его солдат. Четыре, пять, шесть, семь. Семеро? А где же Сашка? Выскочив к солдатам, Хелг огляделся по сторонам, но никого, кроме Гларка, солдата Ястредовской полусотни не увидел.

— Говори! Где граф?

— Милорд, мы несли его светлость вглубь леса, но за нами бросились в погоню эти проклятые лоэрнцы. Их было много, несколько десятков. И милорд Ястред приказал спрятать его светлость под густыми елями, а нам самим отвлечь врага. С его светлостью оставили наших мальчишек, все равно от них прока нет. А сами бросились в сторону, увлекая за собой лоэрнцев. Мы могли бы от них оторваться, но милорд Ястред решил иначе. Он сказал, что нужно увести врагов как можно дальше в сторону. И мы бы ушли, но нарвались еще на десять или пятнадцать лоэрнцев. И пришлось вступить в бой. Все погибли, мне удалось вырваться.

— И Ястред?

— Да, и милорд Ястред погиб. Я это видел сам.

— Где оставили Саш… Ксандра?

Солдат неуверенно оглянулся по сторонам, потом рукой как — то неопределенно взмахнул и ответил:

— Где — то там… наверное. В этом лесу я совсем потерялся. Пока бежали, потом бились, потом я снова бежал. Милорд, точно не знаю.

— Что у него с раной?

— Мечом в спину. Крови было много. Мы немного перевязали, но… Он все время был без сознания.

— В какое место спины? Что — нибудь задето?

— Не знаю, задето ли. А вот место, куда ударили мечом, запомнил. Аккурат в клеймо. Вокруг — то старые рубцы, а там была нормальная кожа, вот туда его и ударили.

— Вот что, Вистен, — окликнул Хелг одного из своих солдат, — ты сейчас пойдет к выходу из леса, дождешься появления наших солдат и велишь начать прочесывать лес, а мы снова пойдем искать Ксандра.

— Да, милорд!

— Хотя, нет, стой. Я пойду с тобой. Тебя Ильсан не послушает. Вот послали же боги… А все остальные идите искать дальше.

Хелг с Вистеном выбрались из леса совсем не в той стороне, где было сражение. Пришлось потратить еще с час времени, чтобы добраться до нужного места. Спешили, в принципе, не зря. Через десяток минут на проселочной дороге появились первые ларские всадники. А вот и маркиз Ильсан в окружении встревоженных баронов. Сейчас с ними нужно объясняться. Ильсан начнет кочевряжиться. Маркиз еще два года назад невзлюбил Хелга, когда тот был оруженосцем у Ястреда. Но ничего, сейчас Хелг не простой дворянин, а каркельский барон Краст.

— Маркиз, милорды! Мы попали в засаду. Впрочем, вы уже знаете. Его светлость ранен, его унесли в лес и оставили где — то под ветвями елей. Необходимо всем тщательно прочесать лес. И немедленно, через пару часов начнет смеркаться. И оставьте пару десятков солдат. Пусть посмотрят, наверное, здесь есть раненые. Нам было не до них.

Ильсан явно взвинчен, но вопреки своему обычному характеру, сейчас был молчалив. Сильно нервничал. Ларские бароны немедленно отдали приказы и три сотни солдат, рассыпавшись веером, поскакали в сторону леса. На поле остались лишь гендованцы, ожидающие приказ от своего командира.

Ильсан по — прежнему нервно кусал губы, глядя, как удаляются ларские воины. Он явно не рассчитывал на такой исход. Барон Унгин тоже был мрачен. Пиренский дворянин, бывший на связи с графом Бертисом, обещал, что исход засады будет предопределен. Шести десяткам ларцев не вырваться из кольца трехсот солдат Лоэрна и Пирена. Ксандр должен был погибнуть. И вот такая незадача. Каркельский граф жив, хоть и ранен, да и ларцев, как выясняется, осталось в живых двадцать человек. Не могли справиться, имея такое численное превосходство!

Одно утешало: Ксандр был ранен и ранен, возможно, серьезно. И оставлен истекающим кровью где — то в лесу. Где искать? Скоро стемнеет.

— Ваша светлость, как бы ни закончились эти поиски, нам следует тоже к ним подключиться. Иначе его светлость Дарберн…

— Да, ты прав. Едем в лес…

Хелг одним из первых вновь вернулся в лес, из которого недавно вышел. С обеих сторон шли ларские солдаты. Ель, под которой оставили Сашку, должны найти. А там… Нет, дальше думать он себе запрещал. Сейчас только искать. Примерно через полчаса поисков справа от него раздались крики, все усиливающиеся. Хелг бросился на звуки. Оказывается, одна из шестерок, остававшихся в лесу, нашла ту самую ель. Но никого там не оказалось. То, что эта та самая ель, подтвердил и Гларк, место он запомнил хорошо. Да и следы крови на пожелтевших иголках тоже говорили об этом.

Сразу же, пока кругом все не затоптали, нашли лучших следопытов, которые в нескольких десятках шагах от ели смогли обнаружить следы. Там как раз начиналась небольшая низина с голой почвой.

— Милорд, здесь кого — то волокли спиной вперед. Судя по всему, держали за плечи, на земле остались бороздки от пяток. А всего человек семь или восемь было. Ну и плюс тот, кого волокли.

— И в какую сторону ведут следы?

— Похоже, там будет та самая проселочная дорога, по которой мы прискакали.

— А дорога ведет на юг. Поспешим, скорее всего, этот человек — Ксандр. И боюсь, что эти люди — лоэрнцы. Если бы были нашими солдатами, то они взяли бы милорда на руки.

А еще через десять минут один из ларцев, шедший в десяти метрах сбоку от следов движения людей с раненым, привлек внимание Хелга и остальных. На остром и толстом сучке висел клок материи. И Гларк опознал в нем клок из куртки Эйгеля.

— Точно такая же куртка была у парня.

— Но как он сумел вырвать? С какой же силой надо рвануть? Если зацепил, то проще или отцепить куртку от сучка или отрубить сам сук.

— Милорд, когда бежишь, то так порвать тоже можно.

— Получается, он бежал за теми, кто пленил нашего графа? Один с кинжалом против семи — восьми солдат? Не сходится.

— Милорд, — обратился к нему один из солдат — следопытов, покачивая головой, — как бы этот лоскут не был вырван у связанного.

— Связанного? Его тоже волокли? Но следы…

— Нет, милорд, здесь проще: связали, шел сам, задел за сук, остановился, его толкнули, чтобы не останавливался, вот и порвал куртку.

— Похоже на то. Значит, Эйгеля тоже схватили.

Сразу все поспешили дальше, надеясь сократить расстояние до похитителей. Ведь те шли не очень быстро, им приходилось тащить с собой и раненого Сашку.

Между тем стало смеркаться, по крайней мере, в лесу стало темно, и надежды проследить путь похитителей уменьшались. Но довольно быстро сплошной лесной массив закончился, показался просвет, а затем и та самая проселочная дорога. Но здесь следы затерялись. Куда могли пойти похитители: налево, на юг, где графство Снури, или направо, обратно в Каркел? Хелг выбрал левую сторону, но на всякий случай послал два десятка солдат направо. Следопыты, пока совсем не стемнело, прошлись по дальней стороне проселочной дороги, проверяя, не могли ли похитители пересечь дорогу и уйти дальше в лес. Но таких следов не нашли, да и найти было трудно: местность, как нарочно пошла каменистой.

Не дожидаясь, когда подтянутся остальные солдаты, Хелг вскочил на коня и, возглавляя полсотни всадников, пришпорив, двинулся на юг. Он знал — сам же видел, как в эту сторону умчались полсотни пиренских гвардейцев и если они ему теперь встретятся, то исход схватки может оказаться явно не в ларскую пользу. Но сейчас для него это не имело никакого значения. Вперед, только вперед!

Уже совсем стемнело и пришлось перейти на шаг. Но и враги вряд ли двигались вперед. Должны же они остановиться на ночной привал? И ведь точно: вдалеке появились огоньки, не иначе свет костров. Если Сашка там, то при удачном ночном нападении лоэрнцы или пиренцы (кто из них там?) не успеют его увезти с собой.

Дождавшись, когда подтянутся отставшие, Хелг бросил ларскую полусотню на врагов. Те почему — то не выставили дозоры, и ларцам удалось беспрепятственно домчаться до самих костров. При их свете были отчетливо видны фигуры людей, в которых полетели стрелы, а дальше в ход пошли мечи и даже пара секир.

Десяток ларцев Хелг послал вперед по дороге, с тем, чтобы преградить путь врагам в случае их бегства, а заодно ударить с другой стороны на опешивших и не ожидавших ночного нападения вражеских солдат.

Сеча оказалась знатной. Ларцы вкладывали в свои удары всю накопившуюся злость и ненависть к врагам. А те вяло сопротивлялись. Лишь одна группа в количестве пятнадцати человек оказалась более сплоченной и организованной. Но и они медленно отступали к опушке леса, теряя одного за другим своих воинов. Последние пятеро не выдержав ларского натиска, бросились под защиту деревьев, и их скрыла ночная темнота.

В свете горящих костров удалось рассмотреть, против кого сражались ларцы. На щитах убитых был герб Снури. Лоэрнцы. Те самые, что подстерегли Сашку и его отряд. Но самого Сашки нигде не было. Удалось найти двух раненых лоэрнцев. Горячие головни, приложенные к их ранам, быстро развязали языки пленным. Выяснилось, что отряд лоэрнцев, насчитывающий двести пятьдесят человек, возглавлял сам снурский граф. И он, оказывается, был на этой стоянке. По приказу Хелга, ларцы бросились искать графа среди убитых, но не нашли. Тот самый сплоченный отряд из пятнадцати человек был личной охраной графа. Точнее ее остатками, так как часть своих гвардейцев граф потерял при дневной атаке, которую возглавили Хелг и Ястред в районе опушки леса. Именно граф был первым, кто тогда ушел с поля сражения, а вместе с ним и часть его людей.

Но здесь тела графа не нашли. Значит, он уцелел, был одним из тех пяти лоэрнцев, которым удалось скрыться в ночном лесу. Полсотни пиренцев, которых опасался Хелг, по словам пленных, обогнали лоэрнцев, и ушли дальше на юг. Ни среди лоэрнцев, ни среди пиренцев Сашки не было, как не было любых других пленников. Куда же делся Сашка? И кто его схватил? Эти вопросы остались без ответа. Впрочем, был еще вариант, что похитители пошли не на юг, а на север. В ту сторону Хелг как раз отправил на всякий случай два десятка солдат.

Подсчитали и свои потери. На привале осталось лежать почти два десятка убитых и раненых ларцев. Хелг оставил с ранеными двадцать человек, а сам с десятком других принял решение возвращаться. Во — первых, нужно узнать, что нашли или не нашли его солдаты, посланные на север. А во — вторых, к утру следовало собрать всех ларцев, потерявшихся в лесных поисках, и решить, что делать дальше, где искать Сашку. И в первую очередь нужно послать пару сотен солдат на земли Снурского графства. Ведь похищенного Сашку могли туда увезти до того, как на дорогу выбрался снурский граф и все остальные лоэрнцы, что так неудачно устроились на привал. Если Сашка жив, то в Снури его ждет казнь. Точно так же, как поступил Гвендел с рыцарем Усметом. А могли милорда переправить и дальше в сам Лоэрн.

К полю, где была засада, Хелг добрался уже глубокой ночью. Здесь же нашлись солдаты, посланные им на север. Следов Сашки и похитителей они не обнаружили. Шатаясь от усталости, он попросил разбудить старших аристократов. К его удивлению на условленное место пришли не только четверо ларских баронов, возглавлявших воинские сотни, но и гендованцы, маркиз Ильсан с бароном Унгином.

На появление гендованцев Хелг не рассчитывал. С Ильсаном он, мягко говоря, не дружил. А про барона Унгина ему весьма нелестно рассказывал Сашка. Несколько лет назад барон знался с пиренцами. С Зоргом, тем самым, что пытался отравить Винтольда. Сашка об этом прямо спросил Унгина в присутствии Хелга, ларских баронов и самого Ильсана. Унгин, Хелг хорошо запомнил ту сцену, смешался и бросил умоляющий взгляд на Ильсана. И тот его выручил, поручившись за своего барона. Маркиз сообщил, что Унгин, оказывается, докладывал гендованскому герцогу обо всех действиях пиренцев. Сашка не очень поверил Ильсану. Хотя и это могло быть. И еще Сашка добавил, произнеся непонятную фразу: «двойной агент».

Совещание высших лиц проходило в мрачной обстановке. Хелг сообщил о пропаже графа, хотя это уже не было новостью для присутствующих. Рассказал о ночном бое и информации, полученной от пленных. В свою очередь ему сообщили о потерях среди ларцев. Из шестидесяти солдат, сопровождавших Сашку, остались в живых только двадцать человек. Среди погибших был Ястред и Альвер. Юный барон ценой своей жизни спас Сашку, бросившись под удар лоэрнской секиры. А Ястред до последнего уводил врагов от того места, где оставили раненого графа. Но Сашку все — таки кто — то обнаружил. Обнаружил и утащил. Вряд ли это были пиренцы, с таким выводом согласились все командиры. Ведь они в лес не заходили. Пришли по дороге, по ней же и ускакали на юг.

А вот лоэрнцы как раз в разгар боя скрылись в лесу. Большую часть врагов выманил на себя Ястред, но несколько человек, вероятно, наткнулись на Сашку и оставленных с ним парнишек. Наткнулись и увезли в сторону Снурского графства. По крайней мере, получалось именно так.

С предложением Хелга отправить две сотни воинов в погоню за похитителями поддержали все. Даже Ильсан. И не только поддержал, но и вызвался сам возглавить отряд, добавив в него и свою гендованскую сотню. Хелг рассчитывал сам выехать в эту погоню, возглавив экспедиционный отряд, но теперь…

— Барон должен остаться здесь и координировать общие действия. Тем более что выезжать нужно безотлагательно. А милорда, простите, шатает от усталости.

И что сказать? Ведь Ильсан прав. Хелгу лучше остаться здесь, дождаться прибытия новых войск из Каркела и даже Ларска, благо гонца послали еще засветло. Ильсана поддержали и ларские бароны, хотя они предпочли бы в этом походе Хелга, а не Ильсана. Впрочем, и Хелг еще не слишком был уважаем в их среде. Ведь он совсем недавно был простым дворянином, и вот сразу в бароны, да и лет ему всего — то девятнадцать. С другой стороны, друг и соратник Ксандра, и это перевешивало всё остальное.

Ильсан вызвался в поход не случайно. С его сотней военный отряд в триста человек смотрелся весьма неплохо. Равных по силе соперников не было. Лоэрнцы в прошедший день и во время ночной схватки потеряли около ста восьмидесяти человек. Остальные были рассеяны по округе. Теперь вряд ли самый крупный отряд насчитывает пару десятков человек. Правда, были еще пиренские гвардейцы. Но, во — первых, те ускакали далеко на юг и им не резон задерживаться на каркельской территории. Да и в Снурском графстве пиренцы считались врагами. Гвардейцы, скорее всего, ушли лесными дорогами в сторону Пирена, изменив направление с юга на восток. А во — вторых, пиренцы сейчас Гендовану не враги. У них общая цель, общий враг — этот Ксандр. Поэтому на всякий случай следует держать один — два гендованских десятка в авангарде колонны. И если они встретятся с пиренцами, то в бой вступать не надо. На этот случай у него есть барон Унгин, который обещал взять на себя решение этой задачи.

Стоит ли догонять похитителей? Нет, конечно. Ксандр ему живой не нужен. Поэтому гендованский авангард должен решить и эту проблему. Если настигнут и заметят похитителей, то в зависимости от обстановки, гендованские солдаты должны имитировать атаку, позволив похитителям уйти. А если это будет сделать невозможно, то гендованцы должны напасть на лоэрнцев, благо тех шесть — семь человек, и в пылу схватки помочь Ксандру умереть.

План был замечателен. Но помимо Ксандра у Ильсана была и вторая цель: Гвендел, граф Снурский. По словам этого мальчишки Хелга, в одночасье ставшего бароном, снурский граф сумел уйти в лес. И с ним было всего четверо солдат. Что тот будет делать? С рассветом попытается обойти ларский заслон, оставленный на месте вечерней стычки, выйти на снурскую дорогу и направиться к себе в графство. Пешком! Кони — то все остались на той ночной стоянке. А пешком далеко не уйдешь. Если он, Ильсан, захватит в плен Гвендела, то Обрубок просто обязан сделать его каркельским графом. А потом Обрубка не станет, Эльзина станет регентшей при Винтольде, но реальная власть будет у него, Ильсана! Два графства! А почему два? А Снурское? Три графства!

Однако мечтам маркиза не суждено было сбыться. По крайней мере, сейчас. Ни похитителей, ни снурского графа он не настиг. Пришлось возвращаться, когда его отряд уже основательно забрался вглубь чужой территории. Впрочем, Ильсан не очень — то и расстроился. Ведь Ксандра не нашли. Значит, успели переправить в снурскую столицу, а то и вовсе в Лоэрн. А может быть, мучной раб сдох по дороге? Тоже неплохо! А снурский граф от него не уйдет…

Ильсан, мечтавший взять в плен Гвендела и тем самым прославиться, привезя столь значимую добычу в Ларск, в силу своей умственной ограниченности не понимал самого простого. Плененный Гвендел, добровольно или под пытками, которыми Дарберн его обязательно подвергнет, расскажет всё, что знает о засаде. О том, что какой — то явно не простой человек оставил Ксандра без солдат. А то, что этим человеком был Ильсан, знали все в ларском войске. И не трудно догадаться, какая судьба будет ждать Ильсана. Жизнь и смерть маркиза теперь зависели от Гвендела, снурского графа.

А Гвендел в эти ночные часы был морально подавлен. Он проиграл, а пиренцы его обманули. Как же он попал в такую ловушку? А всё этот проклятый серебряный череп! Наколдовал ему, что Ксандр будет убит. А его только ранили. Возможно, серьезно. Возможно, Ксандр умрет, но этот успех у него отнимут лоэрнские лизоблюды. Потому что ему теперь уже не привезти тело злейшего врага в Лоэрн.

И как он обманулся! В том сне, приснившемся ему еще зимой, всё было так, как и случилось вчера. Шесть десятков ларцев во главе с Ксандром попадают в его засаду. Ксандр падает, пораженный мечом. А дальше? Дальше череп ничего не предсказал. Ни то, что раненого Ксандра вынесут с поля, спрятав в лесу. Ни то, что он сам попадет под ночной удар неизвестно откуда взявшихся ларцев. И пиренцы, вдруг возьмут и ускачут обратно.

Ах, граф Бертис, как он обманул его, Гвендела! Если Ксандр останется жив, то Пирен легко объяснит, что он не имеет никакого отношения к этой засаде. Были гвардейцы? Были, но на чьей стороне? А вот и думай — гадай.

Двести пятьдесят человек. Из них пятьдесят его личной полусотни. А остальные — местные бароны со своими солдатами. Те бароны, на которых он мог опереться. А теперь ничего нет. Из полусотни у него осталось только четверо солдат. Сколько выжило баронов — никто не знает. Вряд ли больше половины. Если не четверть. И как теперь приструнить этих новых баронов, ставленников ближников Пургеса? А те сейчас злы. Очень злы.

А он — то рассчитывал привезти в Снури тело Ксандра и ворох отрезанных ушей его солдат. А потом отвезти в Лоэрн. Никто бы не посмел интриговать против него. На собранные за три года налоги он бы нанял побольше наемников, а там, глядишь, серебряный череп подсказал бы ему еще что — нибудь.

Прошедшую ночь пришлось провести в лесу, и как только среди верхушек деревьев стали появляться проблески света, он с солдатами пошел на юг, с трудом пробираясь по пока еще темному лесу. И раненое бедро все еще кровоточило. Хорошо, что рана совсем не глубокая, а то как идти дальше? Коней — то нет. Примерно через час пути Гвендел свернул на восток, желая наконец — то выбраться на проселочную дорогу. А там дальше уже будут земли его графства. Вот и дорога появилась, выглянув из — за деревьев. А по дороге двигались два десятка всадников, на щитах которых удалось рассмотреть герб Гендована.

Пропустив всадников, Гвендел еще раздумывал, как ему поступить дальше, когда на дороге появились новые всадники. И их было много. Где — то около трех сотен. Гендованцы и ларцы. Вот этого Гвендел никак не ожидал. В отместку за вчерашнее нападение решили повоевать на его земле? Похоже на то. Тогда, этот отряд не последний. У Ларска сейчас воинов много. А у него, Гвендела, мало. Почти что и нет. Кто будет защищать город? Он сам здесь. Его бароны — те, кто выжил, рассеяны по всей округе. Начальника стражи он направил на границу с Лоэрном. В городе солдат почти не осталось. Бери город без проблем. Гвендел чуть не завыл от досады, от безвыходной ситуации, в которую, если честно признаться, он загнал себя сам.

Выходить на дорогу было нельзя. Возвращаться в лес? А чем питаться? Мечами зайцев не убить, а луков нет. Но в нескольких верстах к югу есть лесная сторожка, в которой он виделся с графом Бертисом. Если граф еще там, то, значит, и еда найдется. Нужно только перейти на ту сторону и пройти лесом несколько верст. Для дневного времени такой переход будет совсем не труден. Гвендел уже было отдал приказ переходить дорогу, но в последний момент остановился. А нужен ли он теперь пиренцам? Он для них теперь опасный свидетель того, как готовилось убийство Ксандра. И он единственный, кто знает о предателе среди ларцев. Пусть не знает этого человека конкретно, но это мелочь для предстоящего расследования. Нет, ни в коем случае у пиренцев появляться нельзя. Остается идти через лес. Долго и медленно, зато к утру можно выйти к снурскому замку…

Как только отряд, возглавляемый Ильсаном, покинул временный лагерь, Хелг пошел проститься со своими боевыми друзьями. Парни из его полусотни. Они начинали вместе, два года проведя в походах и тренировках. А солдаты Ястреда? С ними Хелг был дружен еще раньше. Ведь он был оруженосцем у Ястреда. Человека, заменившего ему отца, когда Хелг в одночасье стал сиротой. Воины всегда, в любой момент могут погибнуть. Такова их судьба, их выбор. Это происходит везде и всюду. Но всегда с кем — то другим. Однако когда приходит смерть к близкому тебе человеку, ты не хочешь в это верить. Ведь этого не могло случиться. Но это так. И это жизнь воина и его участь.

Но особенно обидно, когда воин умирает в юном возрасте. Альверу недавно исполнилось шестнадцать лет. Всего шестнадцать. Его всегда отличала искренность и преданность. И погиб героем. Заслонил Сашку, подставив под удар секиры свою голову. Секира прорубив шлем, раскроила мальчишке череп…

Лешка издалека наблюдал за Хелгом. И впервые видел, как тот плакал. Ему и самому хотелось плакать. Если честно, то и у него несколько раз навернулись предательские слезы. Предательские? Теперь получается, что вовсе не предательские, если и Хелг вот так запросто стоит и плачет.

А вчера ему было страшно. Очень страшно. Вначале он просто испугался, когда со всех сторон из леса стали выезжать чужие солдаты. Да и сколько! Несколько сотен. Когда ларцы поскакали вперед на врага, те стали стрелять, пуская стрелы. Его конь шел последним, поэтому и повезло: все стрелы приняли на себя скакавшие впереди. А потом началась схватка. И ему снова стало страшно.

Затем Хелг повернул коня назад, увлекая за собой своих солдат. Повернул и Лешка. И снова стреляли и звенели мечи. И скакали вперед. Все происходящее ему уже казалось каким — то далеким от реальности действом. Кто — то скачет, кто — то кого — то рубит. И только, когда Хелг, остановив свой взгляд на нем, приказал скакать в замок, только тогда Лешку пробрало основательно. Только тогда он, наконец, осознал, что все происходящее было реальностью. Страшной реальностью. А когда, проскакав какое — то время, пытаясь догнать Ватера, солдата из их сотни, тоже скакавшего в замок, он вспомнил про милорда Ксандра. А где же Ксандр? Он его не видел с тех пор, как полетели первые стрелы. И солдатами командовали Хелг и Ястред. А Ксандр? Его не было. Неужели убили? И что теперь с ним будет? Нет, в сотне, его, конечно, оставят… Какой сотне? Ведь это личная сотня милорда Ксандра. А если тот убит, то и сотня не нужна. От этой мысли Лешку снова пробрала дрожь. Он никому будет не нужен. И замок Броуди теперь будет чей — то, кому Лешка станет лишним.

Так, с такими мыслями, он с трудом доскакал до замка. Ватер, конечно, уже был там. А солдат, что накануне ушли с маркизом Ильсаном, в замке не оказалось, не вернулись еще. К тому времени, когда появилось войско, Лешка немного успокоился, да и стакан вина ему в этом подсобил. Немного даже опьянел, но за пару часов, пока ждали Ильсана с солдатами, хмель выветрился, а голова прояснилась. А солдаты, только что прибывшие в замок, пришпорив лошадей, уже скакали обратно на то самое поле, где они попали в засаду.

Вместе со всеми Лешка пробирался по лесу, слышал чьи — то крики, а когда стемнело, пошел обратно. Лагерь стал принимать отчетливые формы, задымили костры. Но большая часть людей столпилась на краю поля, примыкающему к опушке леса. Это почти рядом с тем местом, где лоэрнцы стали пускать стрелы. Пошел туда и Лешка. С трудом протиснувшись сквозь солдат, он с ужасом увидел трупы. Здесь лежали солдаты из его полусотни и полусотни ларского графа. Лежал Ястред, о котором так хорошо отзывался Хелг. Лежал и Альвер. Его Лешка признал не сразу. Вначале опознал по куртке. Левая сторона головы парня была разрублена. Лешка как — то неожиданно оцепенел. Альвер. Оказывается, он спас графа Ксандра. Бросился на секиру, которая должна была убить милорда. Сам милорд был ранен и исчез. Милорд Хелг сейчас его ищет. Это он узнал из разговоров солдат, стоявших рядом с ним.

Альвер. А смог бы он, Лешка, так поступить? Не задумываясь пожертвовать своей жизнью? И то, что Альвер барон, то есть воин, аристократ в каком — то там колене, а он никто, мальчишка, чужой для всех — разве это играет какую — то роль? Нет меча? Зато есть кинжал. В харчевнях перед сверстниками хвастать мастак, а в бою? А он еще год назад напрашивался у милорда Ксандра в оруженосцы, обязанностью которых защищать спину своего сюзерена. И Альвер выполнил свой долг. А он опять струсил, скакал зачем — то туда — сюда. А случись, перед ним оказался враг, чтобы он сделал? Вот именно, ничего не сделал бы. Но даже не это плохо. Самое плохое то, о чем он, Лешка, думал, когда ехал в замок. Думал, как ему лично дальше будет житься, если милорда убьют. И Лешка заплакал, стараясь скрыть от окружающих свои слезы…

К вечеру следующего дня из Каркела прибыл большой военный отряд, во главе с Равсаном, бывшим ларским баронетом, возглавлявшим стражников графа Дарберна, а теперь ставшего каркельским бароном и командиром местной стражи.

С Хелгом у Равсана были довольно неплохие отношения. Неплохие, но сложные. Командир графской стражи и оруженосец. Разница не просто большая, а громадная. Тем более один баронет, а другой всего — навсего дворянин, к тому же всего — то во втором поколении. А затем неожиданно Хелг становится командиром личной полусотни брата графа. Да еще и чуть ли не соправителя Ларска. Командир личной графской сотни барон Компес, конечно, считался выше по своему положению, нежели баронет Равсан. К тому же Компес барон. А командир гвардейцев соправителя, выше или ниже Равсана по своему положению? Вот то — то и оно. Правда, Хелг ни разу не позволил себе зазнаться, всегда с почтением обращаясь к Равсану. Тому это льстило.

Но прошло два года, и вот теперь Равсан барон, но по — прежнему командир графской стражи, правда, уже не Ларска, а Каркела. И Хелг уже барон. И не просто барон, а командир графской личной сотни, что везде считается более значимой должностью, чем должность Равсана. И как теперь Равсану общаться с Хелгом, по сути, мальчишкой?

Равсан, как только прибывший гонец сообщил ему ужасную весть, быстро сформировал отряд, численностью более трехсот человек, практически оголив город, и помчался к месту засады. Из сообщения гонца о судьбе графа Ксандра Каркельского не было никаких сведений. Был ранен, унесен в лес и оставлен под большой елью с двумя парнями из отряда Ястреда. Сам Ястред отвлекал врагов, уводя их от места, где был оставлен милорд. Однако оторваться от врага Ястреду с оставшимися солдатами не удалось: на ларцев вышла новая группа лоэрнцев, из тех, кто отказался от схватки с солдатами Хелга. Эти лоэрнцы были с луками и, подпустив ларцев к себе на расстояние прицельного выстрела, первым же залпом убили половину ларцев, включая и Ястреда.

На полпути отряду Равсана встретился новый гонец, посланный в Каркел еще ночью сразу же после возвращения в лагерь Хелга, разгромившего поздним вечером отряд снурского графа. Гонец ехал с плохими новостями. Ксандр исчез! Ксандр в плену!

Приехав в ларский лагерь, к тому времени переместившийся с поля на постоялый двор, который размещался на тракте в нескольких верстах от места засады, Равсан, поддавшись чувствам, с бранью набросился на Хелга. А тот стоял, опустив голову, не отвечая на обидные упреки. Ведь Равсан прав. Он, Хелг, командир личной сотни графа, должен был сам погибнуть, но графа спасти. Как это сделал Ястред и как сделал Альвер. Они мертвы, а он, Хелг, жив.

Но когда Равсан, распалившись, обвинил Хелга в трусости, стоявший рядом командир ларской сотни, оставленной в лагере, барон Тристок, не вытерпел и вмешался.

— Барон, вы не смеете обвинять его в трусости. Хелг, давая возможность милорду Ястреду унести раненого Ксандра в лес, бросился с двумя десятками солдат на восемь десятков лоэрнцев. Но те отступили. Тогда Хелг бросился на полсотни пиренских гвардейцев, появившихся на дороге. Но и те отказались от боя. В обоих случаях атака Хелга была смертельной для него и его солдат. И он задачу отвлечения врага от выносимого с поля боя графа Ксандра своими действиями выполнил. Враги не стали преследовать милорда Ястреда. Да и ночью он сумел разгромить остатки снурцев во главе с их графом.

— Но его светлость ранен, пропал. Исчез. Пленен.

— Да, но и тут если и есть вина Хелга, то только в том, что милорд Ксандр попал в искусно подстроенную засаду. И искать надо того, кто причастен к этой засаде.

Равсан, все еще красный от возбуждения, стоял, обдумывая слова Тристока, понемногу успокаиваясь. А Хелг по — прежнему был в подавленном состоянии. Стоял с низко опущенной головой.

— Милорд, — наконец промолвил Равсан, — примите мои извинения. Я слишком погорячился. И нам сейчас не стоит тратить время на брань и выяснение, кто виноват. Нужно решать, как искать его светлость.

— Барон, — продолжил Тристок, — еще перед рассветом в сторону Снурского графства выехал отряд из трехсот солдат. Двести ларцев и сто гендованцев во главе с маркизом Ильсаном.

— Маркиз тоже поехал?

— Да, он вызвался сам. И возглавил отряд.

— Завтра на рассвете я выезжаю вслед за ним…

Днем следующего дня к хозяину постоялого двора подошел довольно коренастый парень, на вид лет двадцати.

— Риум? А ты что здесь опять делаешь? — Бравчен очень удивился посетителю. — Не вовремя ты. Разве не видишь, что творится?

— Вижу, дядюшка Бравчен. Только меня отец послал. К барону Красту. Тот еще не уехал?

— Ты что, с ума сошел? И Ламинт тоже. У них здесь такие дела творятся. Вроде как подтверждается, что нового нашего графа похитили лоэрнцы. Война будет.

— Да?.. Меня по другому вопросу послали. Отведи меня к барону.

— Не боишься головы лишиться?

— Так уж и головы.

— Значит, плетей хочешь?

— Это уж как боги рассудят. А к барону, давай, веди. Отец так сказал.

— Ну, смотри. Только, чур, я здесь ни причем. Понял?

— Не бойся, дядюшка. Разве мы когда подводили?

— Ладно, побудь пока здесь. Я попробую узнать…

Несколькими минутами позже Бравчен стоял перед Хелгом и, переминаясь с ноги на ногу и не поднимая глаз, говорил:

— Ваша милость. Я тут ни причем, но он сказал, что у него к вам есть дело. Может, и в самом деле? Я только слова передаю.

— Кто он?

— Да, Риум, сынок одного местного жителя. Сказал, что дело к барону Красту.

— Ладно, зови.

Когда Риум зашел в комнату, которую занимал Хелг, он низко поклонился и сказал:

— Ваша милость. Меня послали от барона Севир.

— Кто?!

— Люди, где сейчас барон Севир.

— Барон… Севир? Что такое…

Хелг опешил. Ведь барон Севир был казнен его светлостью графом Дарберном Ларским более двух лет тому назад. А брат казненного Эйгель от родового имени отказался, так и оставшись баронетом Севир, точнее, давно уже бывшим баронетом. И теперь, получается, что кто — то назвался чужим именем. Хотя, замок Севир должен быть отдан кому — то из гендованцев. И тот человек, конечно, принял имя барона Севир. Но про такого барона среди гендованской знати он не слышал. И вот теперь какие — то люди от лица барона Севир посылают к нему мальчишку — простолюдина…

— И где этот барон сейчас?

— Мой отец со своими людьми его пленил. За выкуп.

— Пленил барона? И когда?

— Так позавчера еще. Когда ваша милость и он попали в засаду. Он в лесу потом скрывался. Под елью…