Пулемет над пропастью (СИ)

Глава 67

Глава шестьдесят седьмая, в которой приходит черед Герольштейна

Город горел. Эскадра консорта удирая от невидимых корветов Имперского князя Вайса, сбросили на Герольштейн сотни зажигательных бомбочек, и теперь по всему городу выли пожарные сирены. Несмотря на то, что еще кое где на улицах Герольштейна гремели выстрелы, пожарники продолжали спокойно работать, ибо на Фамагусте существовала овеянная веками следующая традиция… Пожарные и государственные тюремщики, особы суть неприкасаемые, при любых войнах и беспорядках. И еще была традиция, выпускать пожарные экипажи в очень большом ассортименте и малыми сериями, и посему выезды пожарных паровиков на пожар носили элементы дизайн-перфоманса. А в некоторых государствах пожарные машины были черного цвета и в их экипажи входили трубочисты, тоже традиция. А вообще, столица, это всегда столица. В центре, спокойно продолжали работать некоторые рестораны и публику даже не особо волновала стрельба в соседних переулках, ибо гораздо больший интерес вызывала новость о том, что пресловутый Черный барон фон Вайс, стал отныне Имперским князем, что на фоне раздрая случившегося в Герольштейне обещала весьма своеобразное будущее. Я наблюдал по своему виртуальному экрану за всем тем что видели командиры бронеходов продвигающихся по улицам столицы к герцогскому дворцу и некоторые сценки меня даже забавляли… например пожарники тушат пожар, в соседнем доме идет бой между баронскими дружинами, а полицией кие рядом, грузят в свой фургон обычных грабителей, попытавшихся половить рыбки в мутной водичке. Причем на наши бронеходы, никто не обращал внимания. Единственный кто поприветствовал бронеколонну, это был хмурый дылда стоящий возле локомобиля, качающего воду для тушения горящего универмага Мюр Мерлин, это был легендарный брандмейстер Герольштейна Дядюшка Штефан, которому было наверное лет триста, причем последние сто он внешне не менялся. Странный тип, но так как его проверяли все спецслужбы и за ним ничего такого не числилось, он продолжал спокойно служить на ниве борьбы с огнем. Я пару раз общался с ним на придворных мероприятиях, но он ни разу не попытался мне соврать. В отличие скажем, от обер-коммерц-советника Блюме, который в ответ на любой вопрос, начинал долго и косноязычно изворачиваться, причем все время лгал.

Заваруха началась после официальной кончины герцога и свадьбы герцогини и магистра Кеплера. К этому моменту герцогство было разделено на пять наместничеств: Бремен, Лиссинген, Кассельбург, Штайнер и Герольштейн (столичный округ).

В Лиссингене иКассельбурге, наместниками стали ставленниками Кеплера и естественно, они поддержали консорта. Штайнер заявил об отделении от Герольштейна, а мой Бремен закрыл границы. И тут случился главный камуфлет… герцогиня, у которой видимо слетела блокировка сознания, покончила с собой, причем таким образом, что скрыть это было невозможно. Во время празднования Дня Вильгельмины, легендарной Герольштейнской героини, спасшей город отправив мужу почтового голубя с сообщением о десанте пиратов и погибшей из за этого. В этот день с замковой башни «Вильгельмина», действующая на тот момент герцогиня выпускает в небо голубя. Нынешняя герцогиня несколько разнообразила ритуал… она достав из складок платья миниатюрный четырехствол из коллекции покойного мужа, выпустила по пуле в животы и во лбы своих любовников и бросилась с башни вниз. Консорт объявил что он теперь князь-герцог, ну и после этого конечно началось, тем более, что мои спецслужбы не дремали… Все управления жандармерии встали против консорта, лейб-гвардия стала за него, флот против, армия разделилась, тут еще активно вмешались баронские дружины, а полиция объявила вооруженный нейтралитет, то есть продолжила бороться с преступностью и не пускала к себе в департамент ни чьих эмиссаров. В Лиссингене и Кассельбурге, не без участия Имперских спецслужб, свергли наместников, объявили временный нейтралитет и попросили помочь в его сохранении Вольного барона и Имперского князя фон Вайса. Местная жандармерия, после того как в секретной тюрьме были обнаружены, пропавший недавно по приезде на свадьбу племянника фон Штейнглиц и дядюшка Эльзы адмирал фон Гетц, влилась в мою жандармерию и мы пошли на Герольштейн, освобождать столицу от узурпатора.

Флот поддерживаемый нашими «Коршунами» полностью заблокировал все побережье, а когда экипажи дирижаблей перешедших на сторону консорта, услышали по радио мощное выступление адмирала фон Гетца, то большая их часть перешли под его командование, а остальные мы приземлили расстреляв издалека ракетами… и началась практически зачистка. Пришлось действовать осторожно, чтобы не пострадало мирное население, но абсолютное превосходство в воздухе «Коршунов» под скрытом позволяло действовать весьма успешно. Как ни странно, больше всего хлопот доставили мятежные бароны, но тут я не стал рассусоливать и попросту приказал уничтожать замки. Консорт Кеплер был хитер и пытался сбежать из города на пожарной машине. Я засек его своей любимой «зеленой стрелкой» и не пожалел ракеты с антимагической боеголовкой, вернее двух ракет, ибо магозащита у магистра была серьезной. После наведения порядка на острове Герольштейн произошел ряд пертурбаций… Лиссинген и Кассельбург, присоединились к наместничеству Бремен и все это вместе, стало Имперским заморским департаментом Бремен (владения Герольштейна в архипелаге, так же отошли ко мне, как Имперские заморские территории. Герольштейн возглавил фон Гетц, и сразу же назначил начальником жандармерии и полиции, а так же канцлером по вопросам безопасности фон Штейнглица и первым деянием нового герцога, стал освободительный поход в Штайнер, который сразу же капитулировал, когда над его столицей вышла из скрыта эскадра «Коршунов». В принципе, последствия путча старого мага исправлялись месяца два, и не сколько военным путем, сколько юридическим, в виде серии судебных процессов, как правило заканчивающихся виселицей. Адмирал Лом стал гауляйтером Бременского заморского департамента, адмирал Дениц, гауляйтером земель Лиссинген иКассельбург, а адмирал фон Гей стал командующим отдельного корпуса Бремен, куда входили и морские и воздушные суда, с орчьим десантом естественно. Я добавил туда «Коршунов» управляемых скинами, для, усиления, да и для контроля. После того, как совет Старейшин, глав родов и наместников моих земель, присвоил мне титул Имперского князя, я запряг Ката, Шмидта и Эвтебиду, за составление Имперского законодательства, я лично ввел туда ряд жестких статей, по которым было только одно наказание, смертная казнь, это была торговля наркотиками, создание организованных преступных сообществ, измена государству и приравненная к измене злостная коррупция. И я ввел изменение в матримониальный кодекс, введя понятие о гражданском браке и разрешение на многоженство, но с условием, что мужчина может содержать свою семью.

На базе департаментов жандармерии и ряда воздушных эскадрилий была создана Имперская Лейб-гвардия, подчиняющаяся лично мне. Все остальные морские, сухопутные и воздушные воинские части (кроме Корпуса Бремен) вошли в Императорскую гвардию. Полиция, налоговики и пожарные, вошли в Департамент Внутренних дел, короче жесткая централизация и укрепление вертикали власти. Министерства и Департаменты были территориально распределены между Театром, островом Вайс и Бременом. И в самом разгаре реформ, Герольштейн заявил в лице своего герцога, о принятии вассалитета к Имперскому князю Вайсу.

В один более менее спокойный день, ко мне в кабинет впорхнула Эвтебида и сказала, что у нее две новости, хорошая и очень хорошая и спросила с какой начать и я, выбрал очень хорошую и получил ею прямо по голове… «Я беременна дорогой».