ГЛАВА 7. Посягательство.

«А это, друзья мои, то, что они называют сладким».

— Мёртан Фейгор


Лес манил.

Они чуяли этот аромат от самого Инс-Арбора. А выйдя из транспорта, они увидели его собственными глазами. Пушистыми зелёными волнами лес покрывал склоны гор к востоку от них. Огромный. Тихий. Непостижимый.

Нельзя было сказать, что с момента основания танитцы не видели леса. Примеры были. Густые ливневые заросли к северу от Бхавнагера, тропические чащи Монтакса, Вольтемонд Майрвуд. Но было что-то особенное в этом лесу, что-то степенное, древнее и незыблемое, что-то, что болезненно напомнило им об утраченных наловых рощах.

Инс Арбор представлял собой обветшалый городишко с плохим обеспечением, задыхавшийся от вони в летнюю жару. Там негде было толком остановиться, практически не было воды, а солдатам предлагался наихудший рацион из всех, что им приходилось отведать.

Но моральный настрой улучшился в одночасье.


Лес манил.

По лицам людей в лагере Корбек видел, что все они воспряли духом. Он сидел на крыле полугусеничного транспортёра и вносил последние коррективы в составленные списки отрядов. Для каждой рабочей команды из десяти человек требовалось подобрать оптимальное сочетание разведчиков и стрелков, к тому же Харк поручил Корбеку распределить ещё и скаутов-стажёров.

Корбек потягивал внушительную сигару, тлевшую у него в зубах. Подарок от Гаунта. Он собирался приберечь её для особого случая, но дым отлично перебивал вонь сортров Инс Арбора.

Настоящим подарком Гаунта была эта миссия. Половину Первого достали из мясорубки Нэйма и доверили сделать кое-что полезное. Именно это и подняло боевой дух, вопреки унылым условиям их нового плацдарма. Что угодно было лучше, чем окопы, а предстоящая работёнка в лесу была лучше всех прочих. Танитцы просто сияли. Вергхаститы, не особо трепетно относившиеся к лесам, тоже улыбались: их просто радовала возможность избежать возвращения в траншеи, подоспевшая в последний момент.

Он подозвал Варла и послал его собрать первые команды.


Лес манил.

Бростин продолжал болтать об этом. Суровый, брутальный, покрытый с ног до головы татуировками, с самого начала и по сей день один из самых свирепых рекрутов Первого Танитского, он всё не унимался, разглагольствуя о чудесах вокруг.

— Понюхайте! — сказал он. Он остановился, задумчиво склонив голову. — Не листья. Запах влажной земли под деревьями. М-мм…

— Всё, что я чувствую, — это вонь твоих гаковых баллонов, танитец, — чванливо протянул Куу.

— У тебя нет души, Куу. Вообще.

— Точняк, все так говорят.

— Есть идея, — начал Фейгор. Его голос тихо шипел через имплант. — Почему бы вам двоим не заткнуться?

Бростин пожал плечами, улыбнулся и снова подобрал булькающие топливные баки. А Куу просто растворился в папоротнике.

Фейгор поднял правую руку и дважды помаячил ладонью. Члены Девятнадцатой специальной группы веером двинулись вперёд через подлесок.

Был поздний вечер. Солнце жёлтым пятном висело на западе, проглядывая сквозь листву. Лесные поляны превратились в озерца тумана, обрамленный чёрными стволами деревьев. Громко кричали дикие птицы, в воздухе пахло влажной корой, древесным маком и терновником.

Девятнадцатая спецгруппа отсутствовала уже три часа, покинув командование роты в Инс-Арборе и остальные рабочие команды после брифинга Корбека. После марш-броска по деревням группы разделились одна за другой, и каждая двинулась в сторону своей цели. Девятнадцатой было приказано прочесать долину Баскол до перевала, ведущего во Фрергартен. Два, может, три дня туда и обратно. Они славно проводили время, вдали от поселений, наслаждаясь милой лесной прогулкой.

— Я думал, что Бростин родился и вырос в трущобах Танит Магна, — прошептал Каффран.

Гутес пожал плечами. — Я тоже. Думаю, даже городские парни, из наших, иногда склонны к сентиментам.

Каффран кивнул. Он не сердился на излишний энтузиазм Бростина. Это были тёмные сосновые леса, которые сильнее всего напоминали наловые рощи их утраченной родной планеты. Искра узнавания, которую он сам ощутил в зоне высадки, здесь забрезжила отчётливей. Лес. Деревья. Айэкс Кардинал довольно сильно напоминала ему дом, и это радовало.

Вергхаститы, входившие в состав группы, были в напряжении. Мюрил и Джайхо, дети улья, шарахались от каждой тени, всюду водя оружием, всякий раз, как раздавался очередной загадочный скрип или треск, издаваемый лесом.

— Успокойся, — прошептал Каффран, когда Мюрил в очередной раз резко развернулась, нацелив лазерную винтовку.

— Тебе легко говорить, мальчик-с-дерева, — огрызнулась она, — жутковато тут.

Фейгор поднял руку, давая сигнал остановиться, и повернулся лицом к своей группе.

— Фес! — выдохнул он, — я слыхал, как некоторые после пары пива плясали тише, чем вы! Нельзя ли действовать профессионально? А?

Они кивнули.

— И скажите-ка вот что… — добавил Фейгор, — разве это не лучше, чем тянуть лямку на передовой?

— Да, мистер Фейгор, — согласились все.

Вот и хорошо. Здорово. А теперь пошли, — Фейгор повернулся и врезался в Мквеннера.

— Фес меня в задницу! Проклятье! Вен!

Мквеннер мрачно взглянул на Фейгора. Ему не нравился адъютант Роуна. Если бы кто-то спросил, — «фесова мелкая сошка», — ответил бы он. Но мало кто рискнул бы.

— Путь свободен, — сказал Мквеннер, — до большого дуба на склоне. Дальше проверять?

— Ага, почему бы тебе не пройти дальше? — пробормотал Фейгор, приходя в себя. — И возьми одного из этих фесовых стажёров. В этом весь смысл, не так ли?

— Как мне сказали, — согласился Мквеннер. Он оглянулся на стоявших позади. — Рядовой Джайхо! Ко мне!

Джайхо протолкнулся вперёд, чтобы присоединиться к худощавому и пугающему танитскому скауту. Джайхо был одним из немногих вергхастцев, имевших задатки разведчика.

— Вперёд и вниз, веером на юг. Позывные стандартные, — сообщил Мквеннер переминавшемуся с ноги на ногу Джайхо. — Пошли!

Мквеннер и Джайхо ушли, оставив группу позади. Фейгор не спускал с них глаз. Спустя две минуты он всё ещё мог разглядеть сгорбленную фигуру Джайхо. Мквеннер исчез почти сразу.

Рерваль проверил голосовую связь, чтобы убедиться, что они всё ещё в пределах досягаемости. Он поднял глаза и увидел помрачневшее лицо Мюрил.

— В чем дело, Вергхастка? — спросил он.

— Всё нормально. Ни в чём… — ответила она. Рерваль пожал плечами. Он знал, что её беспокоило. Мюрил и Джайхо оба записались на скаутскую подготовку, и этот марш-бросок должен был стать их тренировкой. Но пока только Джайхо пользовался опытом и наставничеством Мквеннера.

«Это всё потому, что она женщина, — подумал Рерваль. — Если б Роун так решил, я бы не удивился. Странно, что эти же предрассудки есть и у Вена».

— Собраться! — передал Фейгор приказ по цепочке. — Выдвигаемся!

Они шли, выдерживая приличный интервал сквозь тёмное пространство леса: Фейгор, Гутес, Бростин, Мюрил, Каффран и Куу.

Куу остановился и оглянулся на десятого и последнего члена группы.

— Ты с нами?

— Конечно, — ответил Хлейн Ларкин. — Точняк.


Фейгор был весьма доволен собой. Он попал в «счастливую половину Первого» (так стали называть тех, кто прошёл отбор) и вот теперь он командовал пешим патрулём. Минимум усилий, работёнка в духе ходи-смотри, без ограничения по времени. И если они найдут что-нибудь подходящее, например, старую ферму или что-то в этом роде, то двухдневное патрулирование может превратиться в трёх- или четырёхдневный отпуск.

Он предпочел бы набрать свою собственную команду. Девятнадцатая был сборной солянкой, хотя Бростин, Рерваль и Гутес были нормальными ребятами, с Куу были свои нюансы, зато Кафф – парень что надо. Ларкс был чокнутым, но кого это удивит? Он мог стрелять. Может, он принесёт им что-нибудь на ужин. Фейгор признался себе, что понятия не имел, какая фауна обитает в здешних лесах, но был почти уверен, что тут запросто отыщется что-то со ртом на одном конце, задницей на другом и чем-то вполне съедобным посередине.

Без вергхастцев он мог бы обойтись. Джайхо был неуклюжим, да и вообще, по мнению Фейгора, ни один вергхастец не годился в скауты. Это должно быть в генах. Девчонка получше. Хорошенькая. Может, ему подфартит и он изловит кое-что получше дичи, здесь в диких лесах.

Настоящей болью был Вен. Конечно, Фейгор уважал разведчика. Все уважали. Но кроме этого Мквеннера все боялись. Он был слишком честным. Фейгор знал: если они собираются повеселиться, ему придётся очень тщательно всё спланировать так, чтоб Вен не встал у них на пути.

Конечно, здесь тоже должна была найтись работа. Лес Монторк занимал более трёх тысяч квадратных километров и спускался от верховьев Тойра, покрывая западные склоны Массива Коттмарк, горной гряды, отделявшей восточные провинции Айэксегари от Коттмарка.

Большая часть этой местности представляла собой крутые, поросшие лесом склоны, проходимые лишь пешком, и то если потрудиться найти приличную тропу.

Республика Шадик лежала на севере. Номинальная граница проходила примерно в восьмидесяти километрах, за верховьями Тойра. За долгие годы войны постоянный напор шадикцев на Айэксегари и Коттмарк по всем жизненно-важным направлениям сформировал линию фронта. На тактической карте покрытые лесом горы были единственным разрывом в этой линии. К западу от них лежала линия Серонны, сектора вдоль всего Нэйма и Мейсек, примыкавшие друг к другу. На севере и востоке находится так называемая линия Остлундского Щита, возведённая на границе Коттмарка и Шадика.[карта] Шадикцы никогда не посягали на Монторк. Эта местность избежала войны из-за своего географического положения. Всего несколько часов перемещения по опушкам могли продемонстрировать, насколько тяжёлым будет путь. Только дурак будет пытаться протолкнуть армию через лес. Фейгор слышал, как командиров Республики называли разными словами, но «дурак» не прозвучало ни разу.

Однако времена меняются. Альянс забеспокоился о том, что шадикцы намереваются изменить тактику в попытке выйти из тупика. Вместо прямого штурма Фрергартена, великого восточного бастион Альянса, они могут направить элитную пехоту с лёгкой поддержкой вниз через Монторк и обойти Фрергартен, скрытностью добившись успеха там, где провалились три предыдущие атаки.

Они могут взять Фрегартен, Инс-Арбор, пересечь линию Серонны и двинуться к Восточным Провинциям менее чем за шесть недель.

Маловероятно, но возможно. Призракам было приказано оценить расположение противника и пути сообщения в районе Монторка, при необходимости предупредив союзников заранее. И, как предложил Корбек во время брифинга, надо ещё рассмотреть возможность, что Альянс решит провернуть этот трюк наоборот. Не исключено, что к осени силы Альянса двинутся через лес на север…

Фейгору было всё равно. Ему было плевать даже на то, кто выиграет, а кто проиграет. Он бы и с места не двинулся, если бы президент Шадика явился собственной персоной и насрал в ухо Верховному Сезару. Лишь бы Фейгора оставили в покое. Он устал. Дорога с Танит была фесово долгой, и они через многое прошли.

Роун всегда говорил, что Гаунт вёл их так, будто старался что-то доказать. Что ж, они-то уже фес как здорово доказали всё, что только могли, не так ли? Настала очередь тому ублюдку подкинуть им что-нибудь в ответ. Может быть, когда они покончат с этой фесовой дырой, Первый переведут в полковой резерв на несколько месяцев. Или на полгода. А лучше на год. Фейгор видел, как отзывали другие части. Например, витрианцев. Они вернулись в резерв крестового похода примерно восемнадцать месяцев назад и, насколько Фейгор знал, до сих пор были там: задрав на стол свои фесово начищенные сапоги, покуривая чужие лхо и поигрывая у себя в гарнизоне. Или эти ублюдки, из Голубых Кровей[17]. Их отозвали в тыл после улья Вервун. Ни на фес справедливости!

Фейгор добрался до следующего гребня, склон которого, покрытый россыпями камней и папоротником, упирался в глубокую лощину, где под тёмными деревьями журчал тонкий ручеёк. Деревья – рябина, ольха и какая-то разновидность хвойных – тихонько поскрипывали, качая кронами. Слабый порыв ветра. Западный. Запах дождя.

На одном из камней лежал лист, свежий, свёрнутый в петлю таким образом, что черешок был воткнут в листовую пластинку. Фейгор поднял его. Один из путевых знаков Вена. Все разведчики оставляли такие отметки, чтобы сообщить отряду позади них, что местность чиста, а сами они пошли дальше. Едва ли заметишь такое, если не знать, что искать. Вен и Джайхо уже должны быть на полкилометра впереди.

Спецгруппа продвигалась вверх по тропе среди папоротников, Фейгор шёл впереди, взбираясь по каменистой насыпи на следующий гребень через просвет между деревьями, где виден был солнечный свет. Небо было окрашено в желтый. По крайней мере та часть, которую он видел. Облака плыли быстро, собираясь в тучи. Определённо, быть дождю. Или даже летней грозе.

Фейгор читал знаки. Хотя, подобно Бростину и своему наставнику, Роуну, Фейгор был городским.

Но даже если вы выросли в таком месте, как Танит Аттика, лес всегда был рядом. Фейгор научился ориентированию и чтению погоды ещё в подростковом возрасте, рано утром убегая в лес из торгового района Аттики. Такие умения помогали в торговле. Навык находить конкретную поляну к определенному часу и навык, не заблудиться, добираясь из дебрей до дому. Всё это помогало ускользать от арбитров и налоговиков. Местные воротилы на чёрном рынке Аттики не делали поблажек для оправданий вроде «я заблудился» или «вназапно начался ливень, и я опоздал».

Фейгор присел и ждал, пока члены отряда перебегут через гребень. Куу, затем Кафф, потом Гутес и Рерваль. Бростин ушёл в конец строя, чтобы свести к минимуму демаскирующий эффект от вони топливных баков огнемёта. Мюрил двигалась следом, словно кошка. Фейгор смотрел, как она приближается, а когда та прошла мимо, задержал взгляд, оценивая вид сзади.

Последним оказался Ларкин. По словам Бростина, Ларкин специально попросился в эту группу, что показалось Фейгору странным. Все знали, что Ларкин и Куу не самые лучшие друзья.

Ларкс обычно прилагал все усилия, чтобы найти себе занятие как можно дальше от Лайджи Куу. Куу в свою очередь, казалось, был озадачен выбором Ларкина. Озадачен… По факту – раздражён.

Но Ларкин казался подозрительно расслабленным. Мёртан Фейгор рассудил, что это было хорошо. Последнее, что ему было нужно, – это Ларкс в одной из его маниакальных фаз. Он будет следить за снайпером. И Пита Гутеса он попросил сделать то же самое.

Фейгор встал и соскользнул вниз по гребню, чтобы присоединиться к Ларкину, пока тот поднимался на вершину.

— Скоро нужно будет искать убежище, — сказал Фейгор, — ветер усиливается. Неплохо было бы поесть. Осмотришься тут?

Ларкин пожал плечами. — Почему бы и нет?

— Не уходи далеко. — Фейгор снова посмотрел на тропу. — Мюрил!

Она обернулась и поспешила к ним.

— Ларкс добудет нам обед. Составь ему компанию. Только не заблудись.

— Хорошо, — сказала она. Такой приказ её явно обрадовал. Полчаса охоты в компании Ларкина, конечно не то же самое, что разведка с Веном, но это было лучше, чем ничего. Фейгор знал, что ей не терпится показать свои способности.

Маловато, чтоб заслужить её расположение, но всё же.

— Я видел следы вниз по тропе, — сказал Ларкин. — Давай начнём оттуда.

Вдвоём они начали спуск по склону тем же путём, которым пришли.

Фейгор двинулся вперёд, догоняя остальную группу. Бростин остановился, чтобы отхлебнуть из фляжки. Дальше, забравшись на следующую возвышенность в тени деревьев, Куу тоже остановился. Он повернулся в сторону лощины, пристально глядя вслед удалявшейся фигуре Ларкина.


Ларкин опустился на колени и проверил след. Он был свежим. Какое-то маленькое животное, скорее всего копытное. Он присел на камень, чтобы сменить «хот-шот» на низковольтную энергоячейку.

— Ты чего это? — спросила Мюрил.

— Ты охотилась раньше?

Она покачала головой.

— Хот-шот разнесёт в куски всё, что меньше оленя. Мы же собрались подстрелить что-нибудь на обед, а не пейзаж писать жидкими зверюшками.

Она улыбнулась и, присев, положила лазган на землю перед собой. Ларкин привык видеть её с лонг-лазом. Казалось странным променять его на обычный карабин Mark III.

— Скучаешь по нему? — спросил он.

— Вроде того, — призналась она, — но я хочу быть разведчиком. Я действительно хочу пройти аттестацию. А это значит, что я должна отложить мой любимый лонг-лаз ради стандартного Mark III. Кроме того, мне дали шляпу в качестве компенсации.

Она имела в виду мягкую чёрную шерстяную шапочку, которую теперь носила. В стандартный набор экипировки рядовых входил керамитовый шлем, предназначенный для линейных обязанностей, в иных случаях головным убором был чёрный берет или фуражка. Если конечно вы не были разведчиком или разведчиком-стажёром, как Мюрил. Тогда на все случаи жизни вам полагалась вязаная шапка. Она не мешала движению и обзору, как шлем, и к тому же не было риска задеть её оружием, двигаясь ползком. Шапки были признаком элиты Первого, одним из тех тонких, но важных отличий в униформе, которые придавали престиж. Если она станет скаутом, то вдобавок получит матово-черный специальный значок на отворот. Ни один вергхастец пока не мог похвастаться подобным. Тем более, женщина.

Ларкин улыбнулся. Что бы ни говорилось в уставе о ношении головных уборов, Первый был в этом отношении чрезвычайно небрежным. Многие ходили с непокрытой головой. В порядке вещей было оставаться в берете даже под огнём. Однажды он слышал, как Корбек говорил Харку, что Призраки использовали свои жёсткие каски в качестве вёдер чаще, чем надевали их в бою. И вот эта девушка стремится получить право носить головной убор, которым она, скорее всего, никогда не будет пользоваться.

Кроме, конечно, парада. Вот где всё менялось. Там скаутская шапка Сэры Мюрил будет фесово многого стоить.

— Что смешного? — нахмурилась она.

— Ничего, — ответил снайпер.

Он встал и попробовал прицелиться своим лонг-лазом в сторону деревьев.

— Ты считаешь, что я не справлюсь? — спросила она.

Ларкин пожал плечами. — Ты умелый стрелок. Я знаю это. Если кто-нибудь из жителей улья когда-нибудь и станет скаутом, то это будет одна из вас, девчонок.

— Кажется, Мквеннеру эта идея не нравится, — пробормотала она. — Когда полковник сказал, что направил меня в эту команду, чтобы следовать по пятам за Веном, я очень обрадовалась. Я имею в виду, Вен – реально хорош. Он или Мколл. Лучшие. Я подумала: вот оно. Большой шаг вперёд. Но он, кажется, заинтересован только в Джайхо.

— С Джайхо всё о'кей.

— Конечно. Но Джайхо получает всё его внимание. Кого только что вызвал Вен? Меня? Я так не думаю. Я что-то делаю не так, веду себя глупо? Или у Вена тоже есть кое-что?

— Кое-что?

— Насчёт девушек.

Ларкин опустил оружие и прищурился, взглянув на неё. — У нас у всех бывает «кое-что» с девушками.[18]

Мюрил рассмеялась. — Нет, в самом деле…

Ларкин снова поднял оружие. Вдалеке, сквозь лес, он мог разглядеть членов Девятнадцатой, обходивших следующий склон под сенью хвойных деревьев.

— Тебе никогда не приходило в голову, — спокойно сказал он, — что Вен тратит время на Джайхо, потому что именно с Джайхо нужно поработать?

— Гак! — ахнула она. На её стройном лице расплылась широкая улыбка. — Взглянуть с этой стороны мне и в голову не приходило.

— Ты должна видеть под всеми углами… — сказал Ларкин. Его голос стал тише. Он позволил лазеру парить в руках, плавно прицеливаясь. Он медленно повёл дулом. Он не моргал. Сквозь прицел он видел далекие фигуры, скрывающиеся за листвой и выныривающие из неё вновь. Он ждал, пока прицел захватит объект. Показания высветились у него перед глазом. Цель захвачена. Четыреста семьдесят два метра. Затылок Фейгора. Дальше. Цель захвачена. Четыреста семьдесят девять с половиной. Резервуары с прометием Бростина. Дальше.

Четыреста восемьдесят один. Цель захвачена. Лайджа Куу. Висок. С поправкой на боковой ветер. Следить.

— Что ты делаешь? — спросила Мюрил.

Ларкин перестал дышать. Лонг-лаз казался невесомым. Руна захвата цели теперь непрерывно мигала. Указательным пальцем правой руки он стал медленно давить на спусковой крючок. Лайджа Куу остановился и повернулся, чтобы поговорить с Гутесом. Горизонтальная шкала прицела Ларкина легла полоской на глаза Куу. Вертикаль почти совпала с линией его приметного шрама. Прямо тут. Прямо сейчас. Смертельный выстрел.

Ларкин опустил винтовку, выдохнул и щёлкнул предохранителем.

— Просто прицел подгонял, — ответил он.


Хекта Джайхо не мог заставить согнуться гакнутый листок. Каждый раз, как он сворачивал петлю, тот расправлялся снова, а когда, наконец, удавалось заправить стебелёк, лист рвался.

— Проблемы? — послышался голос.

Джайхо поднял глаза. Мквеннер возвышался над ним. — Гак, ну и напугал же ты меня.

— С одной стороны это хорошо, потому что я – разведчик. А с другой – плохо, потому что ты тоже хочешь им стать.

— Прости.

— Не извиняйся. Будь лучше. В чём проблема?

— Ты сказал мне оставить здесь знак. Но я никак не могу свернуть лист как надо.

Вен присел на корточки и сорвал свежий листок с ближайшего куста. — Ты слишком усердствуешь. Я просто сворачиваю его. Он должен выглядеть естественно.

Мквеннер сделал идеальную петлю и положил ее на белый камень.

Джайхо вздохнул.

— Ты научишься, — произнёс Мквеннер почти обнадеживающе.

— Ты думаешь, что мы зря теряем время, не так ли? — спросил Джайхо.

— Почему?

— Потому что мы не годимся для этого. Не подходим для разведки. — Джайхо не нужно было уточнять «мы». Они оба понимали, что имелись в виду вергхаститы.

— Если тебя это волнует, то единственное, что я трачу впустую, — свои усилия. Уясни это.

— Только если…

— Уясни это, Джайхо. Покажи мне, как ты умеешь работать на местности.

Джайхо подобрал свой Mark III и двинулся вперёд, пригнувшись. Они добрались до длинной изогнутой долины с крутыми склонами, заросшей сосновым лесом. Теперь приходилось идти по толстому ковру из прошлогодних иголок. Поднялся ветер, деревья качались и шелестели над головой.

Воздух был холодным. Солнечный свет потускнел и подлесок погрузился в сумерки. Джайхо старался издавать как можно меньше звуков. Тут он наступил на кусок старой коры, и виновато оглянулся туда, где оставил Мквеннера.

Разведчик исчез. «Гак его, да как он это делает?»

Джайхо старался двигаться скрытно, направляясь в густой ольховый перелесок. На полпути он задел прикладом молодое деревце. Потом понял, что как следует не накинул камуфляжный плащ. Гак, как бревно! Да что ещё он мог сделать не так?

Шум ветра среди деревьев стал гипнотизирующим. «Словно море», — подумал Джайхо. Его семья родом из улья Имья, с архипелага, одного из тропических городов Вергхаста. Он знал, как звучит море. Он скучал по этому звуку с шести лет, когда его семья переехала в улей Вервун.

Джайхо проскользнул мимо рощи и пересёк обширные шелестящие заросли папоротника. Начали падать первые капли дождя, врезаясь в листву на земле. Джайхо старался держаться в тени. Сквозь сосновую рощу впереди что-то виднелось, но он не смог разобрать. Короткими перебежками от укрытия к укрытию он петлял меж деревьев, как его учили на курсах разведчиков.

Теперь звуки, которые он издавал, тонули в шуме надвигавшегося ливня и вое ветра. Он держал свой Mark III справа подмышкой, чтобы он ни за что не цеплялся.

Дождь усилился. Капли застучали по листьям, как барабанная дробь. Температура тут же поднялась на несколько градусов, клочки тумана приподнялись над земли, а в нос ударил запах прелой листвы.

Джайхо добрался до соснового леса и проскользнул между деревьями. — «Что, чёрт возьми, там такое?» — Впереди определённо была какая-то поляна. Деревья редели, это стало ясно по количеству света.

Он нырнул в папоротник и последние двадцать метров до края поляны полз, выставив перед собой оружие. Джайхо поднял голову и сквозь дождь увидел то, что было за ним.

— Гак! — пробормотал он, и повернулся, собираясь подняться и пойти назад, но Мквеннер присел позади него.

— Отличная работа, — тихо сказал Мквеннер. — Давай-ка посмотрим, что ты нашёл…


Этого места не было ни на одной из карт. В основном потому, что оно было старым, а карты – новыми. Вен и Джайхо вернулись навстречу группе и повели их к своей находке.

Там был дом. Большой дом. Брошенный. Рерваль описал его как особняк, и название прижилось.

Заброшенный и заросший, он возвышался на расчищенном участке холма посреди леса, фасадом выходя на запад. Здание в два этажа было выстроено из чёрного сланца, посеревшего от высолов. Кажется, наверху был ещё и чердак. Занавешенные окна фасада смотрели на неухоженные клумбы. К парадному крыльцу вела терявшаяся в траве тропа, а под разросшейся живой изгородью виднелись старая стена и ворота. Гутес и Каффран обошли здание и обнаружили одноэтажный флигель, примыкавший сзади, и группу хозяйственных построек, тесно наставленных вокруг мощёного двора вдоль задней стены сада. Дальше раскинулся одичавший сад с лужайкой, тянувшийся по склону холма до самой опушки леса. Лужайку обрамляла старая стена, напротив которой стояло ещё несколько ветхих построек.

Дождь уже разошёлся не на шутку.

— Давай проверим тут, — сказал Фейгор.

Они разделились. Фейгор, Гутес, Куу и Бростин к входной двери; Каффран, Рерваль, Джайхо и Мквеннер сзади.

— К оружию, — сказал Фейгор у крыльца. Сопровождающие его Призраки кивнули. Гутес и Куу встали по обе стороны от больших старых дверей, с которых облезла краска. Фейгор заглянул в окна первого этажа, но ничего не увидел, кроме пыли и теней.

— Заходим, — сказал он, пользуясь микробусиной.

— Слышу тебя, — прошипел в ответ голос Каффрана.

Фейгор кивнул. Бростин подошёл и налёг плечом на дверь. Потребовалось два толчка, но дерево треснуло, и двери распахнулись.

Гутес и Куу, с лазганами на изготовку, ввалились следом.

В холле царила темнота, а воздух был затхлым. Плесень. Старые ковры. Сырость. Во мраке проступали очертания лестницы и нескольких дверей, отделявших коридор от помещений этажа. Вода капала с потолка и лестничной клетки. Фейгор пробрался внутрь, держа винтовку наготове.

Он щёлкнул пальцами, и они вместе с Гутесом и Куу включили фонари. Отстегнув их от винтовок, они стали водить ими по сторонам. Пятна света падали то на лакированный буфет с подсвечниками, затянутыми паутиной, то на массивное зеркало в позолоченной раме, отражавшее назойливый свет их фонарей. Тут стояла вешалка для одежды с оставленным на ней одиноким плащом, там лежал вышитый ковёр… Высохшие цветы в вазе. Приставной столик с бронзовой стойкой для писем.

Куу щёлкнул выключателем на стене. Большая люстра под потолком не зажглась. — Нет энергии, — заключил он.

— Мда, — улыбнулся Фейгор, — зато есть крыша.

Дождь полил стеной. Послышались раскаты грома. Фейгор направился к двери, ведущей из холла налево.

Приоткрыв подачу топлива своего огнемёта, Бростин щёлкнул зажигалкой.

Последовал влажный кашель, а затем шипение, возвестившее о том, что огнемёт ожил. Бростин повернул вентиль обратно, так что лишь ярко-голубой конус остался плясать вокруг сопла. Шипение горелки наполнило воздух. Раздался запах прометия.

Бростин приблизился к Фейгору, используя едва коптящий огнемёт как лампу. — После Вас, — сказал он.

Фейгор повернул ручку двери и распахнул её, прижавшись спиной к косяку. Бростин вошёл, вращая огнемётом, пока тот плевался мелкими вспышками горячего жёлтого пламени.

— Столовая, — заключил он. Фейгор прокрался внутрь, скользя лучом фонаря по стенам. Мрачные лица на старых масляных полотнах. Вазы и фарфор. Длинный, покрытый тёмным лаком стол с двадцатью стульями. На единственной тарелке лежала пара фруктовых косточек, а рядом – небольшой нож для очистки кожуры.

Фейгор вернулся в холл. Гутес и Куу открыли комнату с другой стороны. Там было что-то вроде гостиной с креслами и диванами, накрытыми пыльными простынями. Большой камин с корзиной дров. Снова паутина.

Фейгор прошёл через холл к другой двери в дальнем конце. Он толкнул её, направив фонарь и винтовку через щель. Маленькая комната с пустыми полками вдоль стен. Пыль. Библиотека? Кабинет? Он вошёл внутрь, пока Гутес прикрывал его. Там стоял письменный стол и капитанское кресло на латунных колесиках. Стойки и крючки на стенах, на которых что-то когда-то крепилось. Он повернул луч вправо.

Луч света выхватил из темноты фигуру чудовища, с огромные оскаленными клыками, которое воздело лапы перед броском.

— Фес пресвятой! — проскрипел Фейгор и выстрелил.

Он выстрелил монстру в живот, и послышался громкий хлопок, взметнувший в воздух пыль и мех. Гутес, поражённый внезапным выстрелом, ввалился в дверной проём и тоже выпустил очередь.

— Стой! Стой! — замахал руками Фейгор перекрикивая огонь Гутеса. Чудовище продолжало скалиться. Микробусина разразилась лавиной возгласов.

— Кто стреляет? — это был Каффран.

— Подтвердите контакт! Подтвердите контакт! — Джайхо.

— Фейгор? Ответь. — Вен.

Фейгор смеялся, его смешки вырывались из голосового аппарата. — Расслабьтесь. Нет контакта.

Гутес тоже с облегчением хмыкнул.

— Какого феса? — протиснулся через дверь Бростин, вскинув огнемёт. Он поддал топлива, и факел осветил комнату. Огромный зверь в углу был отчётливо виден, он стоял на постаменте с поднятыми для удара лапами. Опилки сыпались из распоротого брюха, а пламя отражалось в его стеклянных глазах.

— Фес! — сказал Бростин. — Любишь на курок давить или как?

— Я думал, что эта фесова образина – настоящая! — запротестовал Фейгор, всё ещё давясь смехом. — Застал меня врасплох.

— Ну, — сказал Бростин, — вдвоём-то вы его точно прикончили.

Фейгор подошёл к чучелу. Это был настоящий зверь. Он стоял на задних лапах, возвышаясь на три метра, покрытый чёрным мехом, а пасть была усеяна клыками в палец длиной.

— Фес его, что это такое? — спросил Пит Гутес.

— Что-то вроде медведя, — решил Фейгор, яростно ударив его кулаком в грудь. Внутри он был полым.

— Это бек, — сказал Куу, стоя в дверном проёме. — Большое дело здесь, на Айэксе. Тотемное животное, король хищников. Я слышал, что сезар носит его шкуру, а местные жители выменивают когти в качестве талисманов.

— Как, фес тебя дери, ты это узнал, Лайджа? — спросил Бростин.

Куу улыбнулся. — Я поднял пару кредитов, играя на окопных толкучках. Здорово помогает узнать местных. Перо стратида — это на удачу, а вот коготь бека…

— Ты не упускаешь выгоды, а, Куу? — с одобрением протянул Фейгор.

— Точняк, — кивнул Лайджа Куу.


Каффран привёл свою команду на заднюю кухню. — Занятно, — сказал Мквеннер.

— Что именно?

— Всё чисто и прибрано… кроме чашки и тарелки у раковины.

— Кто-то уходил в спешке, — сказал Рерваль. — Предполагалось, что весь этот регион был эвакуирован.

— Тогда почему я чувствую запах чеснока? — спросил Вен.

Направив луч фонаря в тень, Каффран прошёл через буфетную и пустую, пахнущую сыростью посудомойню. Джайхо пошёл следом.

Джайхо обнаружил полуприкрытую дверь, ведущую с кухни. Там была кладовая, где на полках стояли маринованные фрукты и банки с консервированными овощами. Четыре солёных окорока болтались на крюках под потолком.

Гак побери, у меня аж слюнки потекли, — сказал Джайхо. С момента высадки они питались ужасно.

Зазвонил вокс.

— Гляньте-ка, что я нашёл, ребята, — сообщил Фейгор.


Команда Каффрана обнаружила Фейгора в подвале дома. Через дверь из холла туда вела короткая каменная лестница. На винных стеллажах по пять полок были нанесены даты.

Фейгор взял бутылку с одного из стеллажей, отбил горлышко о стену подвала и, запрокинув голову, щедро плеснул напиток себе в рот.

— Гутес, Куу, — позвал он, срыгнув и облизывая губы. — Давайте-ка, запалите костерок, и тащите это наверх. Только аккуратно. Кажется, мы нашли где перекантоваться.

— Мы должны обеспечить защиту лагеря, — возразил Мквеннер.

— Окей, вот и займись этим, — отрезал Фейгор. Всем было слышно, как снаружи бушуют ветер и дождь. — Сделай всё, что посчитаешь нужным.

Мквеннер на секунду впился глазами в Фейгора, а затем повернулся к Джайхо. — Идём.

Оба покинули подвал.

Фейгор сделал ещё глоток из бутылки и взглянул на Каффрана. — Это не сакра, конечно, — сказал он, — но по здешним меркам неплохо.


Загрузка...