Прототипы

19. Ангел Разрушения

Это как держать в руках клад. Самый могущественный человек в корпорации после ее главы. Это как держать клад в окружении толпы нищих головорезов. У Флай нет иллюзий — они бросятся на нее через секунду. Личность заложника спасла их во время погони, но стоит только корпе придумать план — и этот клад вырвут из ее рук. И вот тогда уже ничего ей не поможет.

Флай вкалывает Лионелю Ламберу транквилизатор тем же спокойным, отточенным движением, что и раньше. И так же спокойно доносит новость до остальных. Она почти чувствует, как ее паника гасится на подлете, разум удивительно холоден.

Рома-Обезьяна сидит в кузове напротив нее, между ними безвольное теперь тело Лионеля. Полушлем раннера не дает рассмотреть глаз, но Флай догадывается, что брови под пластиковым забралом жалостливо искривлены. Губы поджаты. Флай ждет, что он ударится в панику вместо нее, но тот внезапно говорит:

— А ты сильно изменилась с последней встречи.

— Да? Как?

Ей действительно любопытно. Сама она не может отследить изменений, вызванных ее сознательным симбиозом с нано.

— Ну, как... — Рома тяжело вздыхает и смотрит в сторону.

— Ром, сейчас не время, — вставляет Орхидея через свой дрон.

Пикап все так же движется по улицам Аркадии, но уже гораздо медленнее, по правилам.

— Не, сейчас самое время, — отвечает Рома. — Вряд ли я смогу заявить такое новому Дракону, знаешь.

— Я не... — начинает Флай, но он ее прерывает.

— Термины, термины. Но смотреть на тебя странно. В одну секунду я вижу знакомую модель, которая в ярости гналась за мной по стене дома. А потом это... глушится. Исчезает, как будто в помехах. И из голубых глаз на меня смотрит бесстрастное чудовище.

— Как поэтично, — холодно отвечает Флай.

Рома натянуто улыбается — шарики на штангах пирсинга ровно на тех местах, где на щеках должны появляться ямочки. Он не продолжает, вместо этого говорит беззаботно:

— Я скажу именно так, когда будут рассказывать в своем ролике, как помогал небесной фее превратиться в новую главу мафии. Хорошая фраза.

— Кстати о красоте, — вставляет Орхидея. — У меня тут на бортовой панели, кроме всего прочего, вирусные теги. Знаешь свое новое имя?

— Ангел. Слышала от ребят в морге, — кивает Флай.

— Лучше.

Розовый дрон демонстрирует облако тегов за последний час. По центру, самыми крупными буквами, выделяясь среди всех последних новостей, — оно, имя.

«Ангел Разрушения».

Хм, а их ролики с нападением на башню действительно имели успех.

— Мне нравится, — признается Флай. — Мне правда нравится.

Но еще большей ей нравится второй по значимости тег. Совсем маленький по сравнению с первым, но все же заметный. Это — «бессмертие». Да, именно так, должно быть, выглядело ее выживание в последние дни. Это хороший образ, думает она. Обнадеживающий.

— Еще бы, — Орхидея посмеивается, но быстро вспоминает о главном. — План все еще в силе? Прячемся в Каньонах?

К этому времени союзники на другом конце провода заканчивают переваривать оглушительные новости о заложнике.

— Думаю, план придется поменять, — предвидит Флай. — Надо бы быть быстрее. Ира, Минш, сможет кто-то из вас организовать мне разговор с главой корпорации?

Надо как можно скорее выдвинуть условия и дать понять, что она в курсе существования нано.

— Уже пытаюсь, — отвечает менеджер. — Но они явно воспринимают мои новые попытки связи... в штыки.

— Напиши...

Хочется сказать «нано». Только одно слово, волшебное. Вся остальная Аркадия еще не догадывается о существовании этой технологии, и это слово явно покажет Аманде Эккарт, насколько высоки ставки. Но нет. Глупо угрожать так явно, когда Флай пытается договориться. Нужно что-то иное... и что-то, что заставит Аманду выйти на связь лично.

Все внутри противится, когда Флай говорит это:

— Напиши, что Желтый Дракон все еще жив.

Он был ее личным врагом, в конце концов.

— Напиши, что Триада жива, несмотря на все ее старания.

Флай ложится на дно кузова рядом с бессознательным телом Лионеля Ламбера. Она закрывает глаза и считает про себя. На сороковой секунде слышит от Иры координаты — и распахивает глаза, видя над собой бесконечно безмятежное голубое небо.

Полли дает о себе знать — сообщает, что его команда более-менее цела, и что он тоже будет на месте встречи. Хочет убедиться, что корпа действительно притащит с собой Артема и Марго.

Место — недостроенная крытая автостоянка неподалеку от одного из районов «Эккарт». За квартал до него пикап раннеров останавливается рядом с тремя внедорожниками Стаи. Флай прощается с раннерами, перетаскивает тело Ламбера на заднее сиденье, сама садится рядом с Полли. Две других машины, а с ними и десяток наемников, следуют за ними почетным конвоем.

— Не хочешь знакомить меня с остальными? — спрашивает Флай.

— Нет, вообще не хочу, — без тени прошлого добродушия отвечает Полли.

Но надолго его не хватает.

— Может, потом. Может, когда мы выберемся из этой задницы живыми.

— Мы выберемся, — говорит Флай с уверенностью, которой на самом деле не испытывает. — Обменяем заложников, потом я поговорю с Амандой Эккарт и выторгую себе и остальным жизнь. Стая в порядке, я в порядке, ты в порядке, и больше никаких стычек на улицах. Ну... не больше обычного.

Внедорожники въезжают на нужный этаж стоянки первыми. Аманда могла бы назначить встречу на земле или на последнем, недостроенном этаже под открытым небом, но она выбрала уровень посередине. Такой, где Флай сложнее будет улететь.

— Одна машина в проезде, — командует Полли своим, — на случай, если нас попробуют заблокировать здесь. Смотрите в оба.

Потом он поворачивается к Флай.

— Вытащи Лионеля и держи, пока мы не увидим Артема и Марго.

Они еще с полчаса ждут, пока к стоянке подъедут авто корпорации.

Окна второго внедорожника ощетиниваются разнокалиберными стволами, как только появляется первая машина. За ней еще три, но те встают дальше. Кабину покидает невысокая фигура в черном деловом костюме с белой рубашкой. Женщина. Флай мгновенно угадывает в ней Аманду Эккарт, хотя ее лицо скрыто под маской Аркадийского Креста. Аманда, нынешняя глава корпорации, прислоняется к борту машины с показной безмятежностью, пока двое ее людей вытаскивают из багажника Артема и Марго.

— Вот же суки, — бормочет Полли себе под нос. — Мы обошлись с их Лионелем гораздо мягче.

Несмотря на слова, в его голосе — громадное облегчение. Марго и Артем, пусть и побиты, пусть и с трудом могут фокусировать взгляд, но все же живы и держатся на своих двоих.

— Ох, Волчья Стая, — манерно кланяется Аманда, — а мы-то думали, что прошлые неудачи отучили вас работать не на тех людей.

Никто ей не отвечает, даже Полли. Вместо этого он смотрит, напряженно смотрит, как один из корпов подталкивает в спину заложников и идет с ними навстречу Флай. Бывшая модель держит на руках тело Лионеля так, будто он не весит ничего. Картина почти комична — Лионель долговяз, с длинными руками и ногами, выше нее на добрые полметра. Однако она шагает с ровной спиной и передает его тело с рук на руки корпу, как только Марго и Артем оказываются за ней. Затем она отступает спиной вперед. Ее крылья распахиваются наполовину, будто защищая их.

— Дерьмово выглядишь, — говорит Артем Полли.

Но полноценного обмена любезностями не случается. Аманда Эккарт быстро проверяет состояние Лионеля и командует подчиненному уложить его в машину. Потом поворачивается обратно к ним.

— А теперь, паразиты, — говорит она гораздо злее, чем раньше, — поболтаем о том, что вы сказали мне раньше. Что-то о том, что Дракон все еще жив, не припоминаете?

— Ах, это... — с наслаждением откликается Флай и смотрит на нее в упор, пусть между ними и метров пять расстояния. — Только наедине. Ты еще скажешь мне спасибо за подобную предосторожность.

К большому удивлению Полли, Аманда соглашается на это условие. Она резко кивает своим людям и спокойно дает машинам уехать даже раньше, чем место встречи покидают наемники.

— Что за шутки? — шипит Полли перед тем, как сесть в машину.

— Не волнуйся, все под контролем, — отвечает Флай.

— Будем внизу. Услышим шум — и начнется бойня. Имей в виду.

Флай торопливо кивает, и вот спустя пару минут — этаж абсолютно чист, не считая двух женщин.

Флай решает пойти сразу с козырей.

— Дракон мертв, но благодаря нему я теперь знаю о нано. Как бы странно это ни прозвучало, но одна из их колоний теперь живет в моем организме.

Судя по тому, что корп в больнице предлагал Полли сдать Флай в «Эккарт», они уже догадывались о том, что Флай в контакте с нано. Однако это начало разговора все равно выходит так себе — Аманда хмыкает и немедленно целится в ее голову из пистолета.

Флай несколько раз моргает, но оружие, направленное на нее, после объяснений Минша уже не вызывает былой паники.

— Серьезно? — спрашивает она. — Ты ведь понимаешь, как сложно будет меня убить.

Аманда Эккарт не опускает оружие, но глаза в прорезях маски ее выдают — слишком удивленное выражение для той, у которой еще пять секунд назад все было под контролем.

— Ты... жива, — почти с благоговением говорит она, медленно переводя взгляд с лица Флай на ствол собственного пистолета. — Ты должна была быть... Но ты жива. Ты удивляешь меня уже не в первый раз, куколка.

Флай хочет вцепиться ей в горло. Флай хочет вырвать ее глаза. Но, уже не в первый раз, она давит, давит в себе эти деструктивные порывы, некстати поднятые наружу этим поганым словом «куколка».

— Видишь ли, дуло пистолета — образ гораздо более простой, нежели лицо, — продолжает Аманда отстраненно, будто бы для себя. — И сейчас твои маленькие друзья должны начать свой увлекательный путь через твои кости и плоть. Но ты жива!

Несколько долгих секунд она не смотрит на Флай. Пистолет, впрочем, все еще на уровне ее лица. Вновь взглянув на аркадийскую фею, Аманда перехватывает оружие обеими руками. Расставляет ноги чуть шире, заметно напрягается — поза уже далеко не такая расслабленная, как минутой раньше. Судя по нервным быстрым взглядам туда-сюда, до Аманды впервые доходит, что, может быть, встречаться с Флай в одиночку было не самой лучшей идеей.

— Ты не из Триады, — эта фраза уже звучит твердо. — Ты никогда не была в Триаде, ты не знаешь о ней ничего.

«А значит, мне некого и предавать», — продолжает про себя Флай, ядовито ухмыляясь. Наконец-то дошло. Тот протокол, который Дракон вложил в мозги своих людей, не властен над ней — у нее просто нет информации, которую она могла бы выдать. А значит, нано нечего и защищать, перемалывая ее мозги в кашу.

— ...Так кто ты, мать твою, такая? — заканчивает Аманда.

— Модель, — Флай пожимает плечами. — Рискнешь снять маску? Ты никогда не стеснялась своего лица.

— Обстоятельства изменились, знаешь ли... Теперь, когда нано Дракона взбесились и пошли вразнос.

Догадливая. Ничего другого Флай и не ожидала от главы корпорации, но все-таки Флай ухмыляется в ответ так, будто действительно ее переиграла.

Они сейчас равны, если подумать. Там, где проиграет колония ботов, Флай доберет мощностями экзоскелета. Аманда может снять маску, но это будет игрой ва-банк — может, нано Дракона посчитают это угрозой, среагируют вне зависимости от своего ответа на более простой триггер и действительно перемелют лицо Флай в кровавую кашу... а может, посчитают это отголосками последнего приказа Дракона — и набросятся на Аманду, как на еще одного — и самого главного — человека Креста... И тогда Флай не остановит даже пуля.

— Но ты бы знала, как мне хочется это проверить, — все с тем же пугающим благоговением говорит Аманда, будто читая ее мысли. — Как мне хочется снять маску и узнать, наконец, кто кого. Ты или я, нано Дракона или мои... Это последний шаг, получается? — в ее голосе пробивается громкое, нервное веселье. — Это, а вовсе не та паршивая комната с его трупом. Даже из могилы этот мудак умудряется меня достать!

— Нет, — резко отвечает Флай. — Здесь нет его, здесь только я. И не «нано Дракона». Если хочешь, считай это... нано Флай.

У нее нет и никогда не будет тех ресурсов, которые есть у президента корпорации. У нее нет и никогда не будет тех знаний. Но информация — или ее отсутствие — это все еще сила. И колонии нано все еще существуют — и скоро будут слушаться ее, ведь ее фигура за последние дни стала почти так же известна, как и образ Желтого Дракона.

И с этим трудно спорить.

Аманда смотрит на нее долго и напряженно. Глубоко вздыхает.

— У нас есть два выхода сейчас, понимаешь? — спрашивает Аманда. — Кто-то из нас умрет. Возможно, мы обе умрем. Это первый вариант. И второй — мы разойдемся, и все выживут.

— Выживут сегодня, — мрачно уточняет Флай. — И ты продолжишь убивать моих... теперь уже моих людей поодиночке.

— Выживут сегодня, — соглашается Аманда. — Я не повторю эту ошибку дважды, я не пойду на сделку с мафией, даже с тем, что от нее осталось. Но я... скажем так, мне очень интересно, до чего ты дойдешь со... своими нано.

Она смотрит прямо на Флай, ее глаза широко распахнуты, и Флай может угадать, что под бесстрастной полимерной маской расплывается дикая восторженная улыбка.

— Но тебе придется пойти на сделку, так или иначе, — осторожно говорит Флай. — Ты не трогаешь моих людей, а я не трезвоню на весь свет о том, как нестабильны и опасны твои маленькие помощники. Не говорю, что все эти смерти последних дней случились по твоей вине. Ведь боты Желтого Дракона «пошли вразнос», как ты выразилась, именно потому, что ты его убила. Убила, даже не задумавшись о последствиях.

Флай буквально чувствует, как ломает эту оливковую ветвь перемирия, которую косвенно протягивает ей Аманда. Поэтому торопливо предлагает замену.

— Плюс в том, что я не Триада. И они — мои люди — больше не Триада. Мы не производим наркоту. И не исполняем приказы заговорщиков внутри «Эккарт», если... когда таковые появятся.

Очень хрупкий, но — нейтралитет. Да, сложно будет удерживать власть без производства и продажи наркотиков, еще сложнее будет отказываться от заказов на «Эккарт», но все же в Аркадии слишком много банд, и Флай вполне может выдавить их, уничтожить или подкупить. Ей всегда будет, чем заняться, и своя криминальная империя — цель не менее амбициозная, чем успешная модельная карьера.

— М-м, — неопределенно откликается Аманда.

Так себе ответ, мягко выражаясь. Но ее поза вновь расслаблена, пистолет уже не нацелен прямо в лицо Флай, так что Флай считает это успехом

— Что если я предложу просто снять с тебя обвинения? — спрашивает Аманда. — Освобождение от нано, новое лицо, новая жизнь. Можешь даже остаться в Аркадии.

Это предложение ожидаемо. На одном полюсе репутация огромной корпорации, все ее возможности, а на другом — толпа людей, не знающих, что им делать, как им жить, как им остаться в живых. И между этим отребьем и блестящим корпоративным миром... Ну, свою сторону Флай выбрала уже давно.

Она качает головой.

В конце концов, она уже убедилась, что жизнь на дне может подкинуть сюрпризы: раннеры помогают преступнице вопреки объявленной на нее охоте; нищая девчонка из морга отдает ей ружье; охранник едва не ссытся от страха, но помогает избавиться от корпоративного спецназа; доктор лечит людей вне зависимости от того, святые они или ублюдки; наемники подставляются под пули, чтобы выгадать им время; Стая, раннеры, остатки Триады и менеджер из верхних кругов работают сообща, только чтобы имя Флай звучало еще громче. Представляла ли она все это, когда могла только бежать, боясь за свою шкуру? Нет, совсем нет.

— А как ты собираешься объяснить всем этим... «своим людям», — Аманда говорит это с показушным омерзением, — что что-то действует в их организмах независимо от их воли?

— Клеточное программирование. Биохимия. Вирусы в имплантах. Они не заканчивали институтов, Аманда. И они просто хотят нормально жить.

— А что будет, если ты словишь десяток пуль и вдруг выживешь?

На это у Флай тоже есть ответ. Медленно и зловеще она улыбается, расправляет плечи, поднимает голову. Крылья за ее спиной приходят в движение, распахиваясь во всю свою величину.

— Я Ангел Разрушения, — говорит Флай. — Я бессмертна.