Прототипы

14. Канализация

Полли оказывается прав — корпа действительно не тратит времени даром, и на помощь к покойному спешит несколько живых коллег. Их машины выделяются на стоянке муниципальной больницы, как вороны среди воробьев, — три гладких, блестящих, черных авто, на которые местным и за жизнь не скопить.

— Если постараемся, — прикидывает Артем, — то сможем занять одну.

Он вопросительно смотрит на Марго, и та кивает, добавляя жестами: «Если не драться. Просто угнать».

Все четверо — Док их уже оставил, попросив не появляться здесь никогда больше, — стоят рядом со служебным входом, рассматривая изображения с камер. То есть, трое — рассматривают, а Флай разглядывает потолок, опасаясь, что при виде корпов сорвется с цепи.

— Еще можем угнать скорую... — добавляет Артем, но неуверенно.

Все-таки это будет слишком беспринципным даже для наемника.

Двое пиджачков сторожат стоянку, остальные уже где-то в больнице, и времени маловато. Полли даже не успел еще разобрать информацию, скинутую ему Марго, знает только, что там есть адрес. Странный адрес, такой, что Марго сразу решила, будто по нему и прячется их Соломенная Сандалия.

И Флай на сто процентов уверена, что место жительства этого таинственного парня Полли не понравится.

— Отбить машину не проблема, — говорит он между тем. — Но меня бесит то, как быстро они нас нашли. В идеале бы нам рассредоточиться...

Артем молча взирает на него с непонятным выражением лица. Потом вновь смотрит на Марго. Та на миг скашивает глаза в сторону, о чем-то размышляя, а после кивает резко и отрывисто. Артем кивает в ответ.

Флай завораживает то, как они общаются. Самый близкий человек в ее жизни — Ира. Но общение с ней все равно всегда носит профессиональный оттенок. Это никогда не мешало Ире быть хорошей подругой, разумеется, но все-таки... Полли и Артем говорят как люди, прожившие друг с другом жизнь, а в случае Марго их «разговоры» и вовсе кажутся чем-то мистическим — девушке иной раз даже не нужно жестикулировать, ее мимика скудна, но они все равно понимают, о чем она.

— А я вообще и не про тебя говорил, когда планировал занять авто, — заявляет Артем невозмутимо. — Мы с Марго положим тех двоих, а вы побежите по адресу. Флай?

— Да, — Флай выныривает из размышлений, — я помню... точку входа.

— «Точку входа»?

Да, точно, она была права — Полли это уже не нравится, а скоро не понравится еще больше.

— Люк в канализацию, — просто отвечает Флай.

Артем победно ухмыляется, но его гримаса дрожит, парня слегка потряхивает.

— Где началось, там и закончится! — возвещает он и нервно смеется. — Не возникай, Полли, это самый надежный способ дать вам время смыться. Практически — смыться в сортир.

Так себе шутка, но Флай смеется только чтобы его поддержать. Артем удивленно вскидывает брови и легко хлопает ее по плечу.

— Ну? — он еще раз смотрит на изображения с камер, переведенные на его наладонник. — Вперед!

Полли не соглашался на это, но противопоставить ему нечего — Артем прав. Глупо, чертовски глупо будет отказываться от шанса поговорить с Соломенной Сандалией, вновь пускаться в бега, сражаться с долбаной «Эккарт», когда ответы совсем рядом.

Вопреки расхожему мнению, в канализацию Аркадии не так-то легко проникнуть, а выбраться оттуда — еще сложнее. Большинство люков заперты под электронный код — наследие все той же холодной войны, когда противники аркадийской независимости взяли за моду шастать тоннелями. Ведь где надежнее всего спрятаться в городе, полном камер и дронов всех мастей? Правильно, буквально под землей. Канализационная Крыса, один из известных виджиланте прошлого, потому и стал известен, что ходил подземками, игнорируя тщательно выстроенную защиту.

Но здесь им везет — у Дока, как у одного из врачей на территории с люком, код был, и теперь его знает Флай.

— Если вас поймают, — с трудом подавив все возражения, говорит Полли, — то не стройте из себя героев, а пытайтесь договориться. Как только буду на поверхности, вытащу вас из любой тюрьмы, идет?

— Само собой, — откликается Артем.

— Можете вообще сказать, что мы разосрались после того убийства, — продолжает Полли. — Вы, мол, так психанули из-за пилы в роже мирного корпората, что послали нас к чертям и вообще знать не знаете, что здесь...

Марго с силой хлопает его по плечу, и он затыкается.

— Правильно, — соглашается с ней Артем. — Как она сказала. Ты, наверное, забыл, что сегодня болтовня не твоя обязанность. Так что просто... доберитесь до этой вашей Сандалии и выясните, наконец, что произошло с Бергом.

Марго едва заметно дергает головой, и Артем добавляет:

— И кто в этом виноват, разумеется.

— Если понадобится, то можете обратиться к раннерам за помощью, когда будете бежать, — вставляет Флай. — Царь Обезьян, Орхидейный Богомол и этот... Кондор.

Она уже тоже начинает понимать Марго без слов, так что поясняет:

— Не любят корпов, помогали нам. Если у тебя глаза что-то записывают, то пообещай запись им.

Новое выражение лица Марго она уже не может прочитать, так что просто опускает на глаза очки. Но Артем одобрительно хмыкает и разворачивается к двери.

— Ну... старт.

Он вырывается на стоянку шумно, со стрельбой и боевым кличем, тогда как Марго, пригнувшись, тенью скользит между машинами. У них нет брони и мало патронов, два пистолета и нож — вот и весь арсенал. Даже Флай понимает, насколько суицидальна эта выходка. Пожалуй, их спасет только то, что корпа в данный момент заинтересована в информации о ней, Флай, а предоставить ее могут только живые противники.

Флай бросается в сторону люка, и Полли бросается следом, стараясь не смотреть на товарищей. Код срабатывает, люк поддается — Флай спускается первой, а Полли едва протискивается, сейчас особенно большой. Спрыгнув в тоннель, Флай задирает голову — там еще видно дневной свет. Там... Полли смотрит на что-то несколько секунд, прежде чем опустить и заблокировать крышку.

Она не хочет спрашивать, что он там видел.

— В порядке, — отвечает Полли, хотя она не задавала вопроса. — О-они... крепкие. Они быстрые. Они прошли со мной столько всякого дерьма, что непременно справятся.

Полли, по колено в настоящем, физическом дерьме, говорит уже на ходу — и далеко не сразу понимает, что идет в неправильную сторону.

— Веду я, — коротко бросает Флай, подсвечивая дорогу наладонником и проглатывая все вертящиеся на языке комментарии.

Строго говоря, открывать рот вообще не хочется — в глотке и без того уже застыл запах нечистот. В Аркадии принято считать, что местные канализационные воды отравляют гостей при касании и надо родиться в свободной экономической зоне, чтобы вот так путешествовать под землей без риска поймать инфекцию. Флай всегда думала, что это вранье, еще одна из тех фишек, что приятны сердцу каждого — такого особенного! — жителя уникальной зоны, но сейчас эти слухи кажутся ей чистой правдой.

Глаза слезятся даже под очками. Каждая тень кажется живой. За последние пару суток произошло всякое, и Флай искренне считала, что теперь ее уже ничто и никогда не удивит. Но вот — она бредет по тоннелю канализации, и в темноте ей мерещатся монстры.

Около часа проходит в слабом свете наладонника и плеске воды. Никто не опускает глаз — воду лучше не разглядывать. Нос привыкает к запахам, только слезы все еще текут сами по себе, и Флай ожесточенно смаргивает их под очками.

— Ты не устал бояться? — спрашивает она, удивив даже себя.

Свет выхватывает из темноты особо страшное черное пятно — которое оказывается лишь кривым граффити на стене. Здесь все же бывают люди?.. Это немного успокаивает.

Полли не отвечает. Конечно, он в ужасе — его друзья остались на поверхности, нос к носу с корпой.

— А я вот давно устала, — вздыхает Флай. — Но не мне жаловаться, да? Артем и Марго сейчас там.

Она начинает говорить, как они, кажется. Угадывая чужую реакцию, реакцию Полли, как будто вместе они прошли через ад. Точнее, адок. Локальный. Городской.

— К чему я веду...

Флай заново собирается с мыслями, потому что необычайно молчаливый Полли — это как-то слишком непривычно.

— Все, что я видела за последние два дня — это страх. Свой и чужой, много, много страха. Но... раннеры берутся помогать преступнице в бегах. Охранник в морге достает гранаты. Та девушка протягивает мне ружье. Доктор в муниципальной больнице лечит даже головорезов. Наемники бросаются в драку с корпой.

— Все еще не понимаю, к чему ты ведешь. — Это первые слова Полли за последний час.

— Я путаюсь, — признается Флай. — Я как будто впервые говорю что-то, что мне не надо говорить. Как будто иду против сценария, и вот-вот Арк скажет, что я зарвалась и забыла реплики. Но вообще я к тому, что если «Эккарт» действительно поймает твоих друзей, то я протяну тебе ружье... Метафорически. У меня нет ружья.

— Глубоко.

— Нет, я просто...

Флай делает еще шаг, во власти раздумий, и оказывается в воде по пояс.

— Нет, тут правда глубоко, — Полли поднимает руку с пистолетом повыше. — Наверное, какая-то яма.

— Если нам придется плыть в этом, — спустя несколько секунд говорит Флай, — то я эту Сандалию голыми руками придушу.

— Будет несложно, — замечает Полли, шагая дальше. — Ты правильно сказала, страха как-то слишком много. И он, Сандалия, ссытся в штаны еще с того момента, как наше ограбление банка пошло прахом. Иначе я не представляю, зачем бы кому-то прятаться в этой отрыжке сатаны.

Другие ее слова он оставляет без ответа, но это понятно — Флай и сама не знает, что заставило ее сказать их. Но она не врет, признается она сама себе. Она действительно не врет — не как с раннерами, например, когда ей надо было заслужить пару очков их симпатии и потому сказать о собственном противостоянии с «Новатех»... И вот она соглашается воевать с «Эккарт», даже не зная, что корпе нужно от нее, — достаточно только того, что Артем и Марго сунулись под пули ради... Даже не ради нее, а ради этого Берга, которого она знает только по рассказам.

Она бы хотела видеть его призрак сейчас, как видит Полли.

Сандалия все ближе.

В информации, которую они подцепили с чипов Берга, это место значилось именно как убежище на экстренный случай.

— За этим поворотом, — кивает Флай, сверяясь с наладонником.

Нечистоты уже не разливаются здесь широкой рекой — бортики выступают на пару сантиметров, но все-таки можно идти, видя собственные ботинки.

Дверь тоже скоро оказывается на виду — пролом в стене, изнутри прикрытый куском рифленой жести. Больше вроде бы спрятаться негде. Полли и Флай переглядываются между собой.

— Постучим? — неуверенно предлагает Флай.

Полли стучит — лист металла падает внутрь импровизированного жилища.

Они заглядывают, и... их взорам предстает воистину великолепное зрелище! Пространство внутри, пусть и небольшое, но обставлено со вкусом и говорит о немалом чувстве стиля у хозяина. А еще об уме и запасливости — здесь есть медкресло и сканер, техника новехонькая, и аккумуляторы умиротворяюще гудят. В мини-холодильнике найдется еда и вода, а планшет на стене заменяет телевизор. Пол чистый и сухой, есть кровать и кресло, и даже тяготы пути отступают на этом фоне на второй план — сразу становится ясно, что вот здесь они могут отдохнуть и прийти в себя, большое спасибо Четырнадцатой Соломенной Сандалии, Бай Миншу, в Триаде прозванному Быстрый Минш или Скорый На Расправу Бай.

Какой гений мог устроить нечто подобное в канализации, спрятавшись от взглядов камер и дронов, корпораций и мафии? О кто же, кто этот удивительный человек, единственный выживший после разгрома Триады?

— Я впечатлен, — признается Полли. — Готов пожать руку этому Сандалии, никак не ожидал такой продуманности.

В его голосе слышится искреннее уважение, чего от Полли мало кто удостаивался.

— Надо быть действительно очень умным, чтобы спрятаться здесь с таким комфортом, — с восторгом говорит Флай, хлопая в ладоши.

Ее пронзительный, чистейше-голубой взгляд падает, наконец, на владельца, и она замирает в восхищении. Жгучие черные глаза и роскошная грива волос, высокий рост, широкие плечи, мужественная грудь, отчетливо обрисованные стальные мускулы и, главное, стиль! Стиль сквозит в каждой детали облика Минша, Соломенной Сандалии! Его движения точны и грациозны, и он поднимается с кресла одним ловким текучим движением и...

И это неправда. Это, конечно же, ложь.