Проклятье или ничейная земля

Глава 36 Новая болезнь

В кабинете Виктории надолго повисла тишина, так что стал слышен шум с улицы: людской гомон, дробь шагов, шум паромобилей, — да надоедливое жужжание мухи, снова и снова стучащейся в оконное стекло.

Вик поджала губы, снова обдумывая все, что произошло там на поляне, в Танцующем лесу. Мешали непрекращающийся голод и слабость в ногах. Как-то Каеде легче переносил превращение в лиса. Или ей так казалось? Вик извинилась перед мужчинами и устало опустилась в кресло у стола. Похоже, Грег и Брок были ей весьма признательны за это — Грег так точно, он со вчерашнего дня на ногах. Мужчины взяли стулья, придвинули их к столу и тоже сели. Брок без стеснения запустил руку в пакет с пирогами, сразу захватив два: один себе, второй отдал Грегу. Вик последовала их примеру и механически начала пережевывать пирог, даже не чувствуя вкуса — мысли её были далеко, в Танцующем лесу.

…Странно ведущий себя лер Зонт — он не мешал искать Брендона и немертвого, но точно не помогал.

Дорожка плотно переплетенных эфирных следов. Это не следы борьбы. Это немертвый подхватил падающего Брендона и потащил его прочь.

Выставленная вперед в понятном жесте рука.

«Не надо!» — он просил её остановиться. Он надеялся на разговор.

Если немертвый не убивал, то…

Брок сдавленно кашлянул и тут же извинился, отвлекая от сверкнувшей в голове Вик мысли. Что-то же было, что-то… Она поморщилась: пустое. Не стоит гоняться за тем, что ускользнуло — мысль потом все равно сама всплывет. Сейчас нужно понять: как погиб Брендон. Это важнее.

Вик подняла глаза на так же погруженного в размышления Грега — он после поездки уже успел привести себя в порядок: принял душ и сменил мундир:

— Мы же не могли пропустить следы эфирного вмешательства?

Грег качнул головой, быстро проглатывая пирог и чуть не давясь им:

— Маловероятно. — Он повернулся к схеме места преступления, снова разглядывая её. — Нельзя исключать естественные причины для смерти Брендона — тот же апоплексический удар или внезапная остановка сердца…

Брок не сдержался:

— Да Брендон здоровее всех! Он же самый младший среди нас, исключая Вики, конечно. — Он подумал и все же добавил: — был. Был самым младшим.

Вик поморщилась: небольшая вероятность естественной смерти Брендона все же оставалась. Это нельзя исключать. Вик вздохнула и все же признала свою ночную ошибку, глядя на Грега:

— Каутела, да? Андре не показалось…

Информация об этом ордене всплыла во время расследования дела о фальшивых амулетах, и именно Брендон должен был искать монахов-каутельянцев за пределами Аквилиты.

— Теперь их точно нельзя исключать, — признался Грег. — Вопрос в том, где Брендон подцепил каутельянцев: тут или в Вернии. Я дал Хоггу распоряжение: он сверит списки всех въехавших и покинувших Аквилиту одновременно с Брендоном. Возможно, убийца Брендона в них засветится.

— Или это все же адер Уве, — напомнила Вик.

— Да. — Грег согласился с ней, пока Брок усилено пытался понять их неожиданные выводы — он щурился, морщился, но молчал. — Только что Каутеле, если Уве — монах этого ордена, нужно было от семейства Орвудов?

Вик грустно улыбнулась и честно призналась, что пока ничего не понимает:

— Не знаю. Даже пока мыслей никаких нет. Обычно это моя обязанность: связывать несвязуемое. Я не понимаю, как Брендон, Орвуды и Каутела могут быть связаны. Мне не дает покоя: почему в этот раз Каутела изменили свои правила. Брендон не может быть клятвопреступником. Он бы просто не успел.

— Я предполагал, что адер Уве искал ведьму, потому что сам болен чем-то, как девочки Орвуд. Но рисковать тайнами ордена ради личной цели? Пошел бы адер Уве на такое?

Брок, сцепив пальцы в замок, переводил взгляд с Грега на Вик, не намекая, что ему ничего не объяснили. Он был немного бледен и старательно пытался выглядеть здоровым — Брок до сих пор не отошел от пожара в порту: нет-нет да и кашлял, украдкой вытирая еще сероватую от гари мокроту, как и Эван. В сердце Вик теплотой отозвался эфир. Она посмотрела на Брока и повинилась:

— Прости, ты не в курсе, но ночью Андре Риччи телефонировала Грегу о смерти Брендона. Она сказала, что душу Брендона «вытягивали». Именно вытягивали.

Брок понятливо кивнул:

— Поэтому возникла мысль о Каутеле. Ясно.

Грег признал очевидное:

— Нам нужно как можно больше сведений об адере — пока это просто гадания на воде. — Он мрачно засунул в рот остатки пирога и принялся его жевать.

Дверь кабинета открылась без стука — вошел Одли, заставляя мужчин оборачиваться:

— Добрый день! — он внимательно всех оглядел и поправился, заметив их хмурые лица: — или недобрый? Пошлите в общую залу — там принесли обед.

Вик заставила себя улыбнуться:

— Одли, прости, но мы уже… — она указала рукой на пустой бумажный пакет в масляных пятнах.

— А, ясно, — простодушно улыбнулся в ответ Одли. — Тогда… Грег, отчет по адеру Уве нужен сейчас или…?

Грег кивнул:

— Да, конечно. Удалось что-то интересное выяснить?

Одли подошел к столу Вик — стульев в её кабинете явно не хватало:

— Пока все глухо. Я нашел следы адера Уве у дома комиссара… Проследил все передвижения адера от дома до храма и паромобиля. Грег, ты был прав — паромобиль адера перемещался по Дубовой, а потом на Окружную. На перекрестке с Зеленой дорожный патрульный, отвечающий за работу светофора, видел паромобиль адера — тот поехал в сторону гидроколонки Кеннетов. На самой гидроколонке его паромобиль не запомнили. По кассовым чекам адера не отследить — храмовые паромобили обслуживаются без оплаты.

При этих словах Вик вздрогнула, вспоминая карту города — адер Уве мог ехать не на гидроколонку, он мог покинул город. Вслед за Брендоном. Она достала из стола бумагу и карандаш и принялась делать заметки.

Одли продолжал отчитываться под ставшим отрешенным взглядом Грега:

— Дальнейшее передвижение адера отследить не удалось — дорожные патрульные на ближайших перекрестках со светофорами его не помнят: возможно, он попал на зеленый свет или не проезжал. Я отсек старые эфирные следы адера Уве — горят только его следы от храма. Все патрульные предупреждены о следах и о паромобиле — я его подал в розыск. В небо подняты все дирижабли. Пока глухо.

Грег прищурился:

— Ясно. Спасибо. Будем ждать расшифровки фиксатора с гидроколонки на Ветряной гряде — может, там что-то будет. Так… Одли, комиссар не оставлял распоряжений? Или отчетов? Он обещал расспросить нера Орвуда.

— Нет, — отрицательно качнул головой Одли. — Я весь день набегами в управлении. Сидя тут адера не найдешь. Пока это все.

Брок хмыкнул, напоминая о себе:

— Понимаю, что я немного не в тему, но я собрал материал на Арно. Планирую его допросить, так что если я вам не нужен, то…

Грег покосился на него, вспоминая предупреждение Арно об адере Уве: «Он не тот, кем кажется».

— Есть чем его прижать? Он что-то знает об адере Уве. Он меня предупреждал быть с ним осторожнее. — Сведения об адере можно получить и от Арно.

— Ммм… — привычно отозвался Брок, заставляя Одли стонать. — Есть. Скажем так, на каторгу он уже заработал. Жаль, что наказать его за пособничество в убийстве нерисс из Приморского парка не получится — так бы заработал на танец на веревке.

Вик напомнила очевидное, отвлекаясь от записей — Брок видел, что там куча стрелок и знаков вопроса:

— Он об этом не знает. — Она снова поджала губы, так что они побелели, и видела что-то свое на бумаге.

Брок перевел взгляд с сосредоточенной Вик на задумчивого Грега:

— Предложить снисхождение по делу неры Орвуд? В обмен на сведения об адере?

Грег хищно улыбнулся, подаваясь вперед:

— Именно!

Брок буквально подскочил со стула — рыжий не любил откладывать дела в долгий ящик:

— Тогда я в подвал — смысла поднимать Арно в допросную нет. Поговорю с ним с глазу на глаз.

Одли не удержался от замечания:

— С дурной овцы хоть шерсти клок, верно говорят! — Иногда пословицы и поговорки из него так и сыпались. — Я тут еще нужен?

— Нет, — отозвался Грег, сперва убедившись, что и Вик не возражает — она отрицательно качнула головой.

— Рыжий, я с тобой. — сказал Одли, заставляя Брока замирать и с подозрением рассматривать друга.

— С чего бы?

Тот старательно простодушно улыбнулся — его улыбке верили только те, кто близко его не знал:

— Хочу собрать сведения об адере. А что?

— Ты не из-за подвала идешь со мной? — Глаза Брока сверкнули обиженной зеленью. Иногда и он не мог удержать эфир под контролем.

Грег с трудом подавил ругательства и отвел взгляд в сторону: у Брока до сих пор было трудно с подвалами бывшего Особого. Или это они так решили за Брока? Тот вспыхнул румянцем обиды:

— Вин, прекрати. Тебе даже Ноа подтвердила, что со мной и подвалами все хорошо.

Одли глуповато улыбнулся:

— Так я и сказал: хочу собрать сведения об адере. Если ты, рыжий, услышал что-то иное — мой уши по утрам. Говорят, помогает.

Брок предпочел отмычаться. Его от более развернутого ответа спас влетевший в кабинет Хогг:

— Суперинт, вот вы где… — Он протянул бумаги Грегу: — фиксы от операторов вычислительной машины, записи комиссара об Орвуде: если кратко пересказывать, то нер Орвуд ничего не видел, ничего не слышал, и вообще все вам показалось. Но своих любовниц он все же сдал. Больше никаких новостей. Эксперты пока работают.

Грег принялся рассматривать фиксограммы. Они были плохого качества, сильно зернистые из-за съемки в темноте, и рассмотреть точно номера паромобилей было той еще задачей. Наверху снимков от руки было написано время, когда данный паромобиль проезжал в сторону Танцующего леса. Движение по ночам, к счастью, было редким. Парогрузовик, два паромобиля до Брендона, потом фиксограмма самого Брендона, потом почти сразу, с разницей всего в пять минут, еще один паромобиль, и потом только через два с половиной часа служебный паромобиль, на котором Грег и Вик искали Брендона. Встречных, въезжающих в город, не было вообще.

Хогг, пока Грег передавал фиксограммы дальше Вик и Броку, отчитался:

— Номера разобрать не удалось, подал в розыск то, что удалось точно рассмотреть. Пока сведений нет — вычислительная машина работает только на нас, но все равно массив сведений для обработки большой. Я отправил Неша в транспортный архив — люди до сих пор быстрее вычислителей. И надежнее.

— Молодец, — похвалил его Грег. — Уже что-то.

Хогг криво улыбнулся: то ли рад похвале, то ли нет. И кто его поймет? Вик пока его не понимала.

Задержавшийся Одли тоже вслед за Броком посмотрел на фиксограммы и довольно хмыкнул, стукнув пальцами по одному из снимков:

— Нашелся!

Вик подняла на него глаза — она до этого рассматривала другой снимок с помощью лупы:

— Кто?

— Адер Уве! — громко пояснил Одли. — На снимке паромобиля, проследовавшего за пароциклом Брендона, номер плохо видно, но первые три цифры совпадают с номером храмового паромобиля, на котором Уве перемещался вчера.

Грег вскинулся, всматриваясь в Одли:

— Уверен? — Тот лишь скривился в ответ, и Грег прищурился: — Так… Одли, бросай рыжего — тот сам справится с Арно. Быстро за ордером на арест адера Уве!

Тот расплылся в довольной улыбке:

— Будьсделано!

Дело наконец-то сдвинулось. Еще бы понять, чем Уве или Каутеле помешал Брендон?

Подвал не изменился. Та же вонь, духота, страх и обреченность, которыми воздух был буквально пропитан. Изменился Брок — он больше не вспоминал последнюю луну прошлого года. Было и было. Сейчас важнее расследование.

Брок замер перед сидящим на койке Арно. Тот выпрямился, всем своим видом изображая невинно пострадавшего. Взгляд его был устремлен мимо Брока, в серую, давно небеленую стену.

— Без адвоката я говорить не буду. — В который раз повторил он уже доставшую Брока фразу. Со вчерашнего дня ничего иного он не говорил — с момента задержания.

— При адвокате ты такое точно обсуждать не будешь, — серьезно сказал Брок.

Арно сцепил пальцы в замок и замер каменным истуканом. Можно было даже поверить в его невиновность, но факты — упрямая штука. С ними не спорят.

Брок четко, чтобы Арно точно понял и осознал, произнес:

— Управление по особо важным делам и я лично предлагаем сделку. Смягчение наказания в обмен на сведения об адере Уве.

— Я невиновен, — только и сказал Арно.

Брок чуть подался вперед, нависая над ним:

— «Отпетые» сдали тебя. Это раз. Все констебли Речного написали на тебя заявление. Это два. Этого уже хватит на каторгу. Но. Нера Орвуд дала показания, что именно ты находил ей портовых крыс, именно ты вел с ними переговоры, именно ты находил ей жертв.

Арно все так же смотрел в одну точку:

— Дело об убитых в Приморском парке прекращено в связи со смертью обвиняемой.

— Дело о переносе заболевания прекращено. Дело об убийствах нерисс из Приморского парка выделено в отдельное. Потому что нера Орвуд не убивала тех нерисс. Их убивали найденные тобой крысы. Пособничество в убийстве, как малость.

Арно все же поднял на Брока глаза — его непробиваемость оказалась всего лишь игрой.

Брок понял, что зацепил его:

— Комиссар не хочет ронять репутацию полиции. Нам и так еле-еле начали доверять. Твое дело серьезно все испортит, даже если будет рассматриваться в закрытом режиме — все равно кто-нибудь да проболтается. Потому предлагается сделка: сведения об адере Уве и его участие в деле неры Орвуд в обмен на смягчение приговора. Пособничество в убийстве не будет предъявляться. Не находишь — хорошая сделка? Отмена пляски на веревке в обмен на сведения, которые мы все равно найдем рано или поздно. Но ты можешь помочь нам сейчас.

— Бумаги…? — Арно сдался. Это было видно по его глазам. Пляска на веревке пугает многих.

— Никаких бумаг. Слово чести, что дело неры Орвуд тебя не коснется. Ты знаешь, я не нарушаю свое слово.

— И как ты пошел на такую сделку? — взгляд Арно задумчиво принялся гулять по Броку. — Ты же неподкупен и прочая… Даже сведения, что ты продался Вернии, оказались ложью.

— Легко! Погиб мой друг. Мне нужен адер Уве, пока храм не спрятал его где-нибудь в дальнем монастыре.

— Его не спрячешь в монастыре… — Арно сгорбился. — Он же не просто монах. Он сержант ордена Святого храма. Хотя я подозреваю, что это все лишь очередная его маска. Он и рыцарем может оказаться… Не знаю, какого ордена. Он не тот, за кого себя выдает. Слишком привык командовать.

— Он? Эта сладкая булочка? — Брок нахмурился: как-то не походил адер Уве на властного сержанта или, тем более, рыцаря.

— Эта сладкая булочка лет пять назад была весьма черствой и властной. Это сейчас он пообтесался и научился быть смиренным и неопасным. Не трогай его. Впрочем, нет. Трогай — надеюсь, он съест тебя с потрохами.

— Арно… Мы вроде договорились о сотрудничестве.

Тот довольно рассмеялся:

— Помечтать-то можно?

— Мечтай. Но ближе к делу мечтай. Кем он может быть на самом деле?

Арно пожал плечами:

— Не знаю. Думаю, не меньше, чем рыцарь, но орден не подскажу. Представь, если он командор? Вот это будет номер.

— Что-то еще?

— Он очень откровенно лез в расследование дела керы Хогг. Он уже тогда знал, что надо искать ведьму. Он откуда-то это знал. Даже инквизитора вызвал, но они ничего не нашли. — Арно замолчал, решив, что сказал все.

— Он тебе что-то предлагал? — уточнил Брок. Пока сказанного Арно было до проклятия мало.

— Предлагал, — кивнул Арно. — Вечную жизнь в обмен на ведьму. Только я же не идиот.

Брок напомнил настоящую причину отказа:

— Ты уже тогда по уши влип с нерой Орвуд. Ты просто побоялся менять хозяина.

— Я сам по себе! — прошипел задетый за живое Арно. — У меня нет хозяина! Даже нера Орвуд была мне должна!

— Так должна, так должна, что ты и крысу поймал, повесив её на крыльцо дома Эшей. Так должна, что ты и нутрию отловил, и почерк Хогга подделал, и лично приехал его сдать, чтобы точно поняли. Очень тебе должна.

Глаза Арно сверкнули гневом:

— Я отказал адеру Уве лишь потому, что понимаю: вечно живут немертвые и призраки. Быть ни тем, ни другим я не хотел, не хочу и никогда не захочу! Мне моя душа важнее какой-то вечной жизни.

— Надо же. Оказалось, что ты хоть что-то не способен продать. Что-то еще?

— Нет. Больше ничего об адере я не знаю. Он слишком себе на уме. Не лезь к нему — станешь немертвым или призраком, заложив ему свою душу.

— Спасибо, я уже понял…

Брок закрыл за собой решетку камеры и сунул ройс дежурному охраннику за понимание.

Немертвые. Адера Уве интересовали немертвые. Надо же. И ведьма Орвуд. Странное сочетание.

Он поднялся в кабинет Вик, уже подозревая, что много интересного могло пройти мимо него: Вики работала быстро, связывая невероятное в странных сочетаниях. Главное с ней — успевать за её мыслями и догадками. Броку это удавалось редко. Эван-то еле успевал за Вики.

В это раз в кабинете было многолюднее: у дверей притулился на стуле охранявший сегодня нерисс Орвуд Кейдж, Хогг пристроился за спинкой стула у одетой в траурное скромное платье нериссы Орвуд-старшей. Брок качнул головой: парень явно к ней неровно дышит. Одли сидел у стола Виктории, Грегу стульев не хватило — он пристроился на подоконнике, пригревшись в лучах дневного солнца — то уже медленно катилось к океану, обещая холод.

Анна Орвуд сейчас светилась серым, мертвым эфиром и пахла… Не как когда-то Хогг — он из-за неры Орвуд вонял гнилью. Анна Орвуд пахла морозной свежестью, от которой ломит зубы. Она пахла ледяной мертвой пустыней. Она пахла смертью, но не страшной смертью, скорее даже заботливой, из тех, что приходит, когда страдания становятся невмоготу, и спасает от них. Интересно, кто и зачем ей снял печать? То, что она некромант, не особо и удивляло. Брок понимал, что от потомков рода Вансов иного и ожидать странно.

Анна тихо говорила, словно оправдывалась:

— … я не смогла дозваться его души. Её словно нет. Я не понимаю, как такое может быть. Точнее… Понимаю — я не могла ошибиться в ритуале: я проверила все руны трижды, но я могу ошибаться в собственных силах. Я никогда до этого не работала с дыханием богов. Я впервые сняла печать — мама никогда мне не разрешала работать с дыханием богов.

Это было так странно — слышать старинное название эфира. Так только храмовники сейчас говорят. И потомки Вансов, спрятавшиеся от магических родов и храма. Брок, стараясь никого не отвлекать, прошел в кабинет и встал возле Грега, опираясь плечом на стену. Грег еле слышно прошептал:

— Ты ничего не пропустил — она только что пришла.

— Ммм… — Брок еле подавил рвущийся из груди кашель. Пожар до сих пор аукался ему внезапными приступами. Только этого не хватало! Выглядеть слабым и больным он не любил.

— Арно что-то сказал? — все так же еле слышно полюбопытствовал Грег.

— Уве предлагал Арно вечную жизнь.

Грег прикрыл глаза и принялся что-то усиленно обдумывать.

Виктория мягко поправила нериссу Орвуд:

— Дыхание богов сейчас называют эфиром.

Анна серьезно сказала — она вообще крайне серьезная девица:

— Простите, я так привыкла. Мама учила меня по записям барона Эрика Ванса, я привыкла называть магию дыханием богов. Что-то еще?

Виктория кивнула — с нериссой Анной она говорила мягким, участливым голосом, словно та еще ребенок, а ведь между ними разница в три года всего:

— Вы не знаете, в каком состоянии священный треугольник Брендона?

Орвуд отрицательно качнула головой, отчего её белокурые волосы, завитые в тугие кудри, запрыгали, как пружинки, отвлекая Брока и Хогга тоже:

— Сама я не умею его видеть и оценивать, а храмовника мы с сержантом Кейджем решили не дожидаться. Мама меня учила снимать печать, но не ставить обратно. Она говорила, что это, быть может, когда-нибудь спасет мне жизнь. Говорила, что, если бы она умела это раньше сама, то многих неприятностей удалось бы избежать. Что-то еще?

Грег вмешался:

— Нерисса Анна, я на днях решу проблемы с храмом — вам снова нанесут печать, ни в чем вас не обвиняя. Пока же во избежание неприятностей я вам выдам магблокиратор — носите его, чтобы не заболеть потенцитовой ин… — он явно ругнулся себе под нос: — … хрень… Вы же не знаете о…

Анна твердо сказала, чего от неё никто не ожидал:

— Знаю. Мои знания чисто теоретические, но довольно разнообразные. Если у вас все, то я могу возвращаться до… — Она поправилась, вспоминая, что временно живет не дома: — к сестрам?

Грег решился:

— Вы что-нибудь знаете о немертвых? Или о проклятье Ничейной земли? О судьбе душ, которые могут случайно оказаться там?

Анна чуть подалась вперед:

— Я могу вам кое-что рассказать, но в рамках клятвы родовому алтарю. Я связана клятвой рода Жуи.

— Все, что сможете, — тут же легко согласился Грег. — Нарушать клятвы вас никто не заставит.

Анна собралась с мыслями:

— Для того, чтобы вы поняли, откуда я все знаю… Мой далекий предок был сам барон Эрик Ванс, тот самый, которого прозвали Алой бородой. Он якобы изобрел философский камень. На самом деле он участвовал в завоевании Генры. Он выжил в бойне у Маунт-Рок, где полегли почти все экспедиционные войска. Он там стал немертвым. Единственным немертвым, вернувшимся с Маунт-Рок. Он осел тут, под Аквилитой и прожил не меньше сотни лет то и дело уезжая и возвращаясь уже по чужим документам — чаще якобы сына, реже младшего брата бездетного барона Ванса… Все же кто-то заметил, что все потомки Ванса на одно лицо. Не зная, кто он, его обвинили в колдовстве и в конце концов сожгли. Только перед этим он успел основать род Жуи, официально никак не связанный с ним. Он словно знал, какая участь ждет его и его потомков, потому и спрятал всех нас… Правда, я не знаю, был ли род Жуи единственным, который он спрятал. Странная особенность — в роде Жуи среди детей никогда не было немертвых. Все немногочисленные его потомки были некромантами. Помня об участи Ванса, они скрывали свой дар дыхания богов. То есть эфира, конечно. Причем потомков, особенно мужского рода рождалось до крайнего мало, словно боги отказывали Вансам-Жуи на право жизни. Выживал всегда один потомок — болезни, несчастные случаи или просто всего один жизнеспособный младенец и все… Полагаю, что и нас с девочками ждет что-то подобное.

Хогг резко вмешался:

— Это уже прошлое: для богов, если они и карали чем-то род Вансов, вы уже наказаны.

— Именно, — довольно подтвердил Грег. — Не думайте об этом, нерисса Анна. Мы постараемся разобраться в роке, что преследует вашу семью.

Он поздно вспомнил, что Брендона, способного в таком разобраться, больше нет — потемнел лицом и замолчал.

Вики вмешалась, мягко напоминая:

— Анна, а кто или что такое немертвые?

— Это маги, подчинившие себе дыхание богов в его возможно конечной форме. Маги, покорившие магию крови в абсолюте — одного глотка им хватает, чтобы покорять вечность.

Грег вздрогнул и перевел это на современный лад:

— Вампиры.

Одли не сдержался, складывая руки на груди:

— Да здравствуют ожившие легенды. И почему стало так интересно жить?

Анна робко улыбнулась, пока остальные давились ругательствами:

— Все не так страшно, как вы думаете. На самом деле вокруг этих магов слишком много легенд — их возвращения опасаются. Храм следит, чтобы таких магов не было. Их и так рождается мало, крайне мало — не больше одного-двух магов в столетье… Их сильно оболгали. С одной стороны их назвали больными и якобы излечили, а с другой — придумали много глупых поверий. Так называемые вампиры не избегают солнечного света, не умирают от осины и не убивают при… еде. Тех, кого мы называем вампирами, честнее называть магами крови — это их конечная трансформация, приводящая к максимальному владению своим телом и дыханием богов. Они научились переводить дыхание богов в материю и обратно, придавая ей какую угодно форму. Они почти боги, потому их так боится храм.

Вик сперва расцвела в непонятной улыбке, а потом задумалась. Брок молился всем богам сразу, чтобы она не думала об Эване и его возможной трансформации. В конце концов магией крови много кто балуется, но в вампиров никто еще не превратился.

— Проклятье Ничейной земли раньше, когда не было длительных окопных войн, называлось Кровавым перерождением… Так вот, считается, что в местах кровопролитных боев, в местах скопления ненависти, злости, боли, гнева и ярости, в местах скопления мертвого дыхания богов превращение магов, склонных к абсолютному владению дыханием богов, происходит чаще, чем где-либо. Этому способствуют многочисленные души, не ушедшие к Богам, кровь и гнев.

В кабинете надолго повисла тишина.

Анна осторожно уточнила, может ли она ехать домой, и с разрешения Виктории ушла в сопровождении Кейджа и… Хогга — тот удалился за ними по распоряжению Грега.

Вик потерла висок:

— Я правильно поняла, что в Ничейной земле Вернии Каутела специально рассеивала души, чтобы дождаться появления абсолютных магов?

Брок предпочел отмычаться, а Грег кивнул. Он подумал и резюмировал все, что они узнали за последнее время:

— Каутела создает свою армию из вампиров. — Он вспомнил неру Орвуд и поправился: — Или они сами хотят стать вампирами, надеясь, как нера Орвуд, перенести на себя то, что они считают болезнью.