Призраки старого зеркала

Глава III

ЗДРАВСТВУЙТЕ, Я ВАША ТЕТЯ!

На следующее утро Софи проснулась и увидела, что рядом с ней в постели лежит Эми-Бет. Девочка осторожно тронула старшую сестру за щеку.

— Эми-Бет, — тихонько позвала она.

Та со стоном попыталась открыть глаза.

— Привет, сестричка, — пробормотала она и перевернулась на другой бок. — Который час?

Софи покосилась на будильник в виде розового сердечка и ответила:

— Семь тридцать девять.

— Без двадцати восемь? — переспросила Эми- Бет. — Боже мой, спать хочется, как будто еще полночь!

— Прости, Эми-Бет, не хотела тебя будить, просто стало интересно: что ты делаешь у меня в постели?

— Разве не помнишь? Тебе приснился кошмар. Я шла к себе в комнату и вдруг услышала, что ты кричишь. Ты была вся в слезах — как же ты не помнишь?

Софи приподнялась на локте.

Я помню, что вечером чего-то испугалась прямо перед тем, как заснула. Но что ты вошла ко мне, Эми-Бет, этого я не помню.

— Ладно, может, оно и к лучшему, — улыбнулась Эми-Бет. — Не стоит лишний раз вспоминать то, чего не надо. Тебе, наверно, приснилась та сцена, которую ты видела в библиотеке. Хотя, думаю, тебе просто померещилось.

Софи хотела возразить, но старшая сестра прижала палец к ее губам.

— Тсс, помолчи, надо поскорее забыть об этом ужасе. Знаешь что? Давай удивим маму с папой. Встанем пораньше и приготовим завтрак. Что скажешь?

Софи улыбнулась.

— Давай. — Она вскочила с постели и накинула халатик. — Что будем готовить — напечем блинчиков?

Девочки спустились в кухню. Эми-Бет поежилась от холода.

— Прохладно тут, — заметила она. — Поскорее бы включалось отопление.

Едва эти слова слетели с ее губ, девочки услышали знакомый скрип и скрежет: старинная система центрального отопления медленно оживала.

— Ура, заработало! — воскликнула старшая сестра. — Скоро согреемся.

Когда немного позже со второго этажа спустились мистер и миссис Джонсон, их приветствовал аппетитный запах свежеиспеченных блинчиков. На сковородке шипела яичница с ветчиной, всему дому разносился упоительный аромат свежего кофе.

— Вот это сюрприз! — воскликнула миссис Джонсон, поцеловала младшую дочь в макушку и встала рядом с Эми-Бет, хлопотавшей у плиты. — Чему мы обязаны такой честью? — осведомилась она.

— Ничему, мама, — ответила Эми-Бет. — Просто мы с Софи решили, что пора тебе немножко отдохнуть от кухни, тем более что сегодня воскресенье. И поскольку мы обе проснулись пораньше, то решили начать с завтрака.

— Что ж, я очень рада. А ты, милый? — обратилась миссис Джонсон к мужу.

— М-м? Что-что? — пробормотал он, уже уткнувшись в спортивный раздел воскресной газеты, которую вытащил по дороге из почтового ящика в коридоре.

— И он еще удивляется, в кого это Люси такая рассеянная! Говорю, я очень рада тому, что девочки приготовили нам завтрак. — Миссис Джонсон отодвинула газету от лица мужа и ждала ответа.

— О, да, да, простите, девочки, просто мне очень хотелось узнать, чем закончился вчерашний матч. Пахнет так, что слюнки текут. Мне по две порции каждого блюда, — сказал он жене, снова утыкаясь в любимую газету.

— Наверно, мам, Люси еще спит, — предположила Эми-Бет, набивая рот поджаренным хлебом.

— Ничего подобного, — усмехнулась миссис Джонсон. Давным-давно проснулась и валяется в постели. Читает, как всегда.

Эми-Бет улыбнулась.

— И что бы она делала без книг?

Всю неделю Софи шарахалась от библиотек. Честно говоря, у нее и раньше не было особенных причин ходить туда, просто ей нравилась эта комната, дух умиротворения, царящий в ней, нравился запах старинной кожи — он напоминал ей папу. Но теперь она проводила целые дни либо у себя в комнате, либо у сестер. Люси помогла ей покрасить любимую пару туфелек. Они так выцвели, что мама хотела выбросить их, но, увидев, как хорошо поработали девочки, согласилась оставить. Вот так и проходили дни маленькой Софи — она то играла с музыкальной шкатулкой, то, вызывая улыбки родителей, сновала вверх и вниз по лестнице в ярко-желтых туфельках, украшенных наклейками в виде ромашек.

— В пятницу вечером приезжает тетя Пэтси, - сообщила однажды мама.

— Ой, как здорово! — воскликнула Эми-Бет. Она останется ночевать?

— Наверное, останется. Нам с папой нужно уехать, мы вернемся поздно, и она не успеет добраться до дому. Дом большой, комнат много, есть где остановиться.

Тетя Пэтси была маминой сестрой, девочки очень любили ее и радовались, когда она приезжала погостить. Она никогда не бранила сестер, всегда угощала сладостями, смотрела с ними кассеты детскими фильмами — словом, баловала до безумия. Она неизменно появлялась на пороге с огромным саквояжем — девочки знали, что в нем лежат подарки для них всех. Для маленькой Софи — журнал, обычно такой, где на первой странице предлагается бесплатная помада, для Люси — новый бестселлер, который, как знала тетя Пэтси, девочка еще не читала, а Эми-Бет в последний визит получила яркие разноцветные шнурки для своих огромных, неуклюжих ботинок. Поэтому девочки с нетерпением ждали, когда же тетя Пэтси опять приедет в гости.

— Ой, мама, — воскликнула вечером Софи, — какая ты сегодня красивая!

— Спасибо, милая, — улыбнулась миссис Джонсон, взглянув напоследок в зеркало. — Как хорошо, что мне удалось натянуть это платье! Я его так давно не надевала, что боялась, сойдется ли «молния»!

Софи взяла с туалетного столика красные перчатки, протянула их маме и восхищенно улыбнулась. С ног до головы мама была наряжена в красный шелк, темные волосы стянуты в пышный пучок. Мама с папой собрались на вечеринку, которую устраивали на папиной работе, и в последнюю минуту решили заночевать в отеле.

— Вы, девочки, переночуете с тетей Пэтси, а на случай, если не дай бог кого-нибудь из вас вдруг свалит чума или какая другая хворь, я оставлю номер телефона в гостинице. Можете позвонить.

— В эту минуту в мамину спальню вошла Люси.

— Мама, ты отстала от жизни. Чумой давным-давно никто не болеет.

— Миссис Джонсон улыбнулась.

— В жизни случается всякое, девочка моя. А теперь скажите: куда делись мои сережки?

— Ответ был очевиден. Софи держала их в руках I и, приложив к ушам, вертелась перед зеркалом.

— Мамочка, ну можно...

— Хватит умолять, Софи, все равно я не разрешу тебе проколоть уши. Только когда станешь постарше. Тебе всего семь лет. А теперь иди сюда, я тебя поцелую, пока не накрасила губы, и давай не будем ссориться из-за старых сережек — как-никак я иду на праздник.

— Прости, мамочка. — Софи обняла маму поцеловала. Люси тоже поцеловала маму, и все девочки направились к лестнице. Едва они вышли в коридор, как в дверь позвонили.

— А вот и тетя Пэтси, — обрадовалась мама. Опаздывает, как всегда.

— Мама давно знала, что ее сестра не отличается пунктуальностью, и привыкла к тому, что, если звать тетю Пэтси к семи часам, приглашать ее нужно на шесть, потому что она никогда не приходит вовремя.

— Эми-Бет с папой открыли дверь.

— Привет! — послышался радостный голос тетушки Пэтси. Ее знаменитый саквояж в этот раз был даже больше, чем раньше. — Впустите скорее, мороз пробирает до костей! Умираю от холода!

— Эми-Бет улыбнулась. Тетушка Пэтси всегда умирала — от холода, голода или от чего-нибудь еще. Любое чувство у нее доходило до крайностей.

— Гарри Джонсон побрел за свояченицей в кухню — именно туда первым делом направлялись все, кто входил в дом.

— Пэтси, давай пальто. Хочешь кофе или еще чего-нибудь?

— Спасибо, Гарри, с огромным удовольствием. — Тетушка вручила мистеру Джонсону пальто. В эту минуту в комнату вошла миссис Джонсон. — Ну и ну, какая ты сегодня красавица! — воскликнула тетя Пэтси, восхищенно оглядывая сестру. — Будешь нынче королевой бала, предметом всеобщего поклонения. Ну, где же ваш кофе? А то я замерзну насмерть!

— Эми-Бет опять улыбнулась. В этом вся тетушка Пэтси — ни в чем не знает удержу.