Приручить дракона (СИ)

Глава 13

Сидеть тихо?! На моих глазах умирает папа, а мне на это смотреть? Перед глазами встала алая пелена. Да гори оно все! Я не хочу терять близких. Ни Нара. Ни отца!

Я дернулась так, что дракон рядом зашипел, а его хватка на моих плечах стала железной. Крепче любых оков. Кажется, при этом ящерюга применил частичный оборот и крепкое словцо. Много крепких слов, произнесенных полушепотом. Они перемежались с заклинаниями, которые опутывали меня по рукам и ногам, заставляли замереть и замолчать.

Я перестала дергаться спустя несколько секунд, когда увидела, что папа все же жив и смог не только перекатиться под прикрытие борта фургона так, что пульсары его больше не могли достать, но и через пару секунд запрыгнуть в кабину и дать по газам так, что шины взвизгнули, оставив на брусчатке четыре черных росчерка.

Видя то, что я больше не рвусь из укрытия, дракон спросил:

— Успокоилась? — Я кивнула, дав понять, что все, я в порядке.

Сдерживающие заклинания тут же исчезли с моего тела, а вот лапы ящерюги — нет. Я тут же воспользовалась относительной свободой и двинула локтем дракону под дых со словами:

— Вот теперь я точно абсолютно спокойна! И на будущее: не смей меня удерживать. Никогда!

Рохт сдавленно зашипел, но его пальцы так и не разжались.

— Если это нужно будет для того, чтобы спасти тебя, еще как буду, — рыкнул он и… отпустил меня!

Ну и как это понимать?! Я только настроилась на скандал. Аргументы для нападения продумала, стратегию защиты выстроила, а если они не сработают, то и к ближнему, скрытно-кустовому бою приготовилась… А этот взял — и отпустил! Так и захотелось потребовать, чтобы Рохт вернул свои лапищи на место, и тогда уж я…

— Я не просила тебя меня спасать!

— Ну извини! — не остался в долгу дракон с интонацией, которая намекала на то угодно, кроме этих самых извинений. — Хотел тебе помочь, а оказалось, сорвал самоубийство.

Я же уже и сама наконец пришла в себя и осознала, что ринься я под огонь пульсаров, наломала бы таких дров… Но признаться дракону, что он был абсолютно прав?! Да ни в жизнь! И ни в смерть тоже.

Сделав глубокий вдох, я произнесла:

— Извинения приняты.

Теперь уже дракон заскрежетал зубами. Я ожидала чего-нибудь колкого и обидного и приготовилась стоически (точнее, сидически: засада в кустах позволяла находиться только на корточках) вытерпеть язвительность ящерюги, но вместо нее услышала:

— Смотри, кажется, наш объект оживился.

Я взглянула на дыру в каменной кладке стены. В ней что-то промелькнуло. Затем еще раз. Другой. Пригляделась. Кремень старался не сильно высовываться из укрытия, но по промелькнувшей из-за угла штанине, высунувшемуся на секунду мужскому корпусу в бронированном жилете и по сумке, за которой он перебежал в другую комнату, можно было предположить, что бывший военный спешно собирается.

Но тут движение прекратилось, чтобы спустя минуту возобновиться с утроенной силой. На этот раз Кремень уже не прятался, а собирался не таясь.

— Так, кажется, папа ему позвонил, — догадалась я о столь разительной перемене в поведении безопасника, и она меня порадовала: если Найтс Бертрандо смог не только уехать, но и припугнуть по артефакту связи матерого вояку, заставив того занервничать, значит, с отцом все в порядке. Помирать он пока точно не собирается.

— Похоже на то, — согласился Рохт, пристально наблюдая за бывшим сослуживцем.

Тот, засунув в карман переговорник, который до этого держал в руке, наклонился к сумке, извлек из нее магомет. Заткнул оружие за пояс, потом достал еще несколько метательных ножей, какие-то амулеты… А затем накинул плащ и вышел из квартиры.

Чтобы через пару минут мы с Рохтом увидели, как Кремень выскочил из подъезда и энергичным шагом направился к припаркованному рядом с домом авто, на которое ящерюга успел поставить маячок.

— В машину! — скомандовал законник, и мы, пригибаясь так, чтобы нас не было видно, побежали вдоль кустов.

Едва добрались на полусогнутых до угла дома, как, нырнув за него, помчались уже в полный рост. В нашу машину я запрыгнула почти на ходу.

— Давай! Давай! Давай! — подгоняя Рохта, который втопил педаль газа в пол, выдохнула я.

— Тихо! — рявкнул в ответ ящерюга, лихо выруливая со двора. Только гравий брызнул из-под колес. — Пристегнись!

— Да к демону! — огрызнулась я и тут же, противореча сама себе, потянулась за ремнем. Едва застежка того щелкнула, как я увидела: автомобиль Хэнка, лавируя в потоке машин, стремительно удаляется от нас.

— Уйдет же! — взревела я.

— Не упустим. Я на него следилку навесил, — ответил Рохт, напряженно глядя на дорогу и держась на хвосте у Кремня.

— На него самого? — уточнила я.

— Нет, под бампер машины, — рявкнул дракон, намекнув, чтобы я не отвлекала его глупыми вопросами.

Но меня такой ерундой, как драконий рык, было не отпугнуть.

— А расстояние, на котором действует сигнал?

— Полмили, — прошипел Рохт, кажется поняв, что от меня отделаться можно лишь двумя способами: или ответить, или убить. Но второй вариант требовал больше времени, терпения и сил. А у ящерюги был напряг с первым, практически закончилось второе, а третье он, как рачительный дракон, решил сэкономить.

Так что я узнала, что хотела. Жаль, не все. И только открыла рот, чтобы задать еще один вопрос, как в кармане запиликал переговорный амулет.

Не глядя, я достала его и нажала на кристалл приема звонка. Наверняка это папа.

— Да, — выдохнула я в динамик.

— Добрый день, — раздался мелодичный женский голос. — Это служба безопасности банка, звоню по поводу перевода со счета…

Я была так зла, что даже не сразу бросила трубку, а прорычала в нее:

— Если еще раз наберешь мой номер, я сама тебя переведу. На тот свет! — и добавила проклятие.

Оно, конечно, по магосвязи не должно было подействовать, но я была очень злая дочь черной ведьмы. Так что мое пожелание схватить грудную жабу дошло до любительницы обманывать по магофону: никакого счета у меня и в помине не было. Бертрандо не доверяли банкам и вкладывали свои финансы не в акции и активы, а в самое надежное — папин чемодан. А что? Хорошее место, и, главное, все денежные трансграничные переводы можно лично контролировать! Взял поклажу и понес на корабль. И безо всякой комиссии, заморозки средств и прочей бюрократии.

Так что я ни мгновения не сомневалась, кто именно со мной говорит. Но взбесило даже не это, а то, в какой момент девица решила меня отвлечь!

— Ква-ква… — вдруг раздалось в переговорнике.

Конечно, не так я себе представляла чахотку, проклиная ушлую мошенницу, но то, что получилось хоть что-то, уже плюсик. Он же крестик. Только, увы, не надгробный. Да, я сегодня была сама доброта.

— Зараза… — прошипела, убирая переговорник в карман.

Короткий разговор заставил отвлечься от слежки, и теперь я вновь напряженным взглядом в потоке автомобилей начала выискивать машину Кремня. Только я его нашла — в тридцати ярдах от нас, как карман снова завибрировал. Да что эта квакша такая назойливая!

— Да чтоб ты… — достав переговорник, рявкнула я, готовясь призвать всю черную магию на голову той, которая нормальных проклятий не понимает.

— Вы где?! — перебил меня голос отца.

— Папа, это ты? — чувствуя себя не самой умной девушкой в мире, спросила я.

— Нет, демонова рать, это дохлоый скунс! — зло ответил папа. — Я, конечно. Или родного отца не узнала?

— Теперь точно узнала.

— Так где вас бздюки носят?

— Повисли на хвосте у одного облезлого дракона, — отчиталась я.

— Крепко держишься? — заботливо уточнил отец, предположив, что я и вправду вцепилась руками в чешуйчатую конечность крылатого ящера.

— Я говорю фигурально, — я попыталась внести ясность.

— Да мне плевать, какая у него фигура. Держись крепче, доча! Папа идет на подмогу. Только скажи куда.

Я завертела головой, пытаясь разглядеть вывеску на доме или шильду с названием магазина или салона. Но, как назло, ничего приметного не попада…

— Мы у лестницы, — увидев по курсу широкий спуск к воде, выдохнула я.

Машина Кремня перед ним лихо повернула вправо, а затем, лавируя меж потоками, помчалась прочь.

— Сигнал сейчас оборвется, — видя, как впереди скрывается черная крыша авто, завопила я.

— Не оборвется, — упрямо возразил Рохт и скомандовал: — Держись крепче!

Я не успела ничего понять, лишь упереться руками в панель, как наша машина подскочила, легко, я бы даже сказала, игриво перепрыгнув через бордюр и…

— К-к-ак-к-ко-го-т-т-ты-тв-о-ри-и-ишь?.. — клацая зубами, произнесла я, в то время как колеса считали ступеньки мраморной лестницы, спускавшейся к набережной. Хорошо, что народу на ней почти не было, а те, кто все же был, прянули в стороны.

Жаль только, что сделали это не технично и бесшумно, а с криками, махая руками и в лучших традициях суеты. Но что взять с зевак? Не тренированные они и не подготовленные ни к погоням, ни к перестрелкам. Не то что на Новом континенте.

— Срезаю, — вкрадчиво отозвался дракон, когда мы наконец перестали скакать и вновь оказались на ровной мостовой.

— Что там у вас? — между тем потребовал отчета отец.

— Мы на набережной, — ответила я и, наконец сообразив, куда мы едем, добавила: — Движемся к центру.

Впереди в вечерних сумерках начали зажигаться фонари и иллюминация. Огни осветили силуэт высотки, шпиль которой, казалось, пронзал темноту неба, дворец правителя, здания главного доходного и чайного домов, центрального столичного банка, будь он неладен, парламент… да много чего еще, но, увы, остальное идентифицировать я не смогла. Все же город я еще мало знала. И то в основном из путеводителей. Как-то не рассчитывала, что так быстро вляпаюсь тут в неприятности. Думала, до этого успею узнать столицу поближе. Но не судьба…

— Понял. Будь на связи, — приказал отец и отключился.

А Рохт, наоборот, включил последнюю передачу, выжимая из машины максимум.

Мотор взревел, шины взвизгнули, и мы развернулись практически на месте, чтобы точно вписаться в узкую улочку. По ней мы прошли, как магический заряд по дулу магомета, и вылетели прямо за машиной Кремня.

Тут Рохт уже вынужденно сбавил скорость, слившись с потоком. Бывший сослуживец ящерюги тоже перестал гнать и ехал, никого не обгоняя и не подрезая. Видимо, решил, что оторвался. А дракон и не стал разочаровывать Хэнка, следуя за тем в отдалении.

Осторожность Рохта оказалась вознаграждена. Мы довели Кремня до старинного здания в центре столицы. Я отметила, как уверенно безопасник входит в массивные резные двери, которые открылись при его повелении. Явно он не в первый раз тут.

— Что это за дом? — обернувшись к Рохту, спросила я и замерла.

Лицо дракона было словно высеченным из мрамора. Напряженные черты, острые скулы, к которым, казалось, дотронься — и порежешься, взгляд словно через прицел.

— Да. Этот дом принадлежит посольству Мирханди. Официально это территория другой страны. Мы не имеем права туда входить…

— Не имеем права? — хмыкнула я. — Бертрандо не знают такого слова.

— Я уже заметил, — услышала я мужской голос. Сейчас он отлично бы подошел для хранения скоропортящихся продуктов.

— Слушай. Если не хочешь — не нужно. Я пойду одна. Ты и так мне помог, так что…

— Пойду. Я, — перебив меня, отрезал Рохт. — А ты останешься тут. Будешь контролировать периметр и силовой контур. И никаких «я не расслышала». Понятно?

Мне этот тон не понравился, как и Рохт. Весь. Целиком. Сейчас он был другим. Таким, каким я его никогда не знала. Словно внутри него что-то сегодня сломалось. Исчезла опора, которая помогала ему быть таким, какой он был.

— Мне-то понято, — огрызнулась я. — А тебе самому понятно? Что с тобой происходит?

Я замолчала. Рохт тоже. Мы сидели и смотрели на дверь, за которой, возможно, держат моего брата. В этом я уверилась еще больше, когда ящерюга упомянул Мирханди — закрытую патриархальную страну, где было узаконено чернокнижие и работорговля.

Солнечный континент. Земли, где полуденный зной выжигал всякую жизнь и раскрашивал кожу жителей во все оттенки кофе.

Тишина, которая повисла между мной и драконом, становилась все гуще, напряжение. Но в то же время… Она не была бездушной. Скорее наоборот, будто подтверждала: многословие, многозвучие, шум рождаются там, где пусто внутри.

А я была заполнена до отказа. Переживаниями о брате, отце и… Рохте. О том, что произошло с драконом, из-за чего он сейчас так заледенел.

Вдруг он повернулся ко мне. Его рука поднялась, чтобы коснуться моего лица, и взгляд, в котором до этого были лишь стужа и холод, потеплел.

— Нет. Я понятия не имею, что со мной творится. Но я все выясню.

— Главное, в процессе выяснения не вздумай умереть, а то… — я не нашла чем пригрозить и замолчала.

— То что? — испытующе спорил Рохт, выходя из машины.

— Я сама тебя убью, — наконец определившись с ответом, озвучила я угрозу и хлопнула дверью пассажирского сиденья. — Потом подниму из могилы и еще раз прикончу. Контрольный. Чтоб ты знал, как меня не слушать!

Мне показалось или при этих словах зрачки Рохта стали на миг вертикальными, как у дракона, а на висках проступили чешуйки? Что бы это значило? Хотелось спросить, но было не время. Да и зачем, если через несколько часов мы с драконом расстанемся. Я же обещала исчезнуть вместе со всеми Бертрандо из этого города и из его жизни…

Стоило только подумать о семье, как она и появилась! И ладно бы только папа…

Первой была мама, верхом на байке. Черная ведьма в шляпе, длинном платье и на шпильках, оседлавшая мотоцикл, — это, я вам скажу, зрелище вообще не для слабонервных. А если уж она еще и злая, как тысяча фурий, то стоит подумать об оптовой закупке гробов. Чтоб со скидкой и всем сразу.

Волосы Бриджины развевались в ночи, точно языки черного пламени, а по пальцам, нажимавшим на гашетку, проскакивали ярко-зеленые искры магии. Она была самим воплощением богини Смерти. А заодно Возмездия и Войны. И вот эта страшная… точнее, страшно прекрасная женщина подъехала ко мне, стоявшей у машины рядом с обочиной.

Ма откинула подножку у мотоцикла и, лихо перебросив ногу через сиденье так, что подол с умопомрачительным разрезом до бедра взметнулся едва не до талии, оказалась рядом со мной.

— А где отец? — оглядев улицу, спросила она.

— Нет, — я развела руками, печенкой чуя большие неприятности. Если бы знала, кому конкретно они предназначены — нам или тем, кто похитил Нара, — было бы вообще замечательно.

— Да уж… — протянула Джи и, сложив руки на груди, недовольно побарабанила пальцами по сгибу локтя. — Вот всегда он опаздывает! Что на свидания, что на свадьбу, что на спасательную операцию. На свою смерть тоже наверняка опоздает так, что ему на кладбище будут ставить прогулы! — припечатал черная ведьма.

Заговорить с ней в это момент решился бы разве что безумец или смертник. Ну или Рохт. Что последний и сделал:

— Как вы нас нашли? — спросил он так, как это могут только офицеры правопорядка.

Мама смерила дракона оценивающим взглядом, скривилась, но снизошла до ответа:

— Нейтс сообщил, что вы направляетесь в центр. Дальше было лишь дело магии: ведьма просто не может не найти родную дочь, если между нами всего пара миль и нет никаких экранирующих амулетов и заслонов.

— Но папа же не ведьма, — напомнила я.

— Пф! Как будто он не умеет ставить следилки, — возразила мама.

После этих слов на лице Рохта промелькнула тень неудовольствия. Еще бы! Кажется, кто-то решил составить ему конкуренцию в установке маячков. Интересно, куда папа…

Мысль так и не успела до конца сформироваться в моей голове, потому что мы увидели папину машину.

Отец появился не так эффектно и стремительно, скорее скрипя на все рессоры. Мы же скрепя сердце смотрели на агонию пикапа, доезжавшего последние футы своей жизни. Как только папа остановился, от его машины отлетело колесо, в кузове что-то громыхнуло, а затем отвалился изрешеченный пульсарами боковой борт.

Отец, выпрыгнувший из кабины, внешне выглядел целее машины. Только насколько целее — судить не берусь. Судя по разом помрачневшей маме, разрыв в счете «пикап-папа» был не очень-то и большой.