Преступление без смысла

Глава 7. Зеркальник

Говорить при Коротове о молниях и странной девочке Глеб не стал — сказал обо всём законодержцам уже в машине.

Было время обеда, и Дея предложила заехать в кафе. Ели на террасе, под открытым небом: в вазонах желтели бегонии, над столиками голубели зонтики. Настоящий рай после душных цехов.

Разрезая сосиску, Монгол заметил:

— Молнии у здания означают, что там система охраны: амулеты, сильфы-оповещатели…

— Сильфы? — переспросил Глеб.

— Духи-элементали, — пояснил Вадим Сергеевич. — Как саламандры, только те из огня, а сильфы — элементали воздуха. Молнии — наверняка их рук дело.

— Но завод — это же не банк… — проронила Дея. — Что там охранять?..

— Доменную печь, — хмыкнул Монгол и в ответ получил хмурые взгляды: мол, не до шуток сейчас.

— Кстати, — Дея взглянула на Глеба, — а как ты у того здания оказался?

На Глеба покосился Баюн — дух ел в стороне, вернувшись в облик кота.

— Ты ведь был в цехе, — вспомнил Вадим Сергеевич. — А когда уехал, Коротов сказал, что тебе надо свежим воздухом подышать. Ты что, плохо себя чувствуешь?

— Нормально я себя чувствую, — Глеб стал поспешно допивать сок.

— Если что-то не так, говори, — велела Дея. — Даже если голова закружилась, ты должен сказать: способности Далебора в тебе только проявились, а на этом этапе возможны осложнения…

— Я сказал, со мной всё в порядке, — перебил её Глеб.

Прозвучало это резко; Дея растерялась, — а может, и обиделась. Глеб открыл было рот, чтобы извиниться…

Но промолчал.

Он не забыл слова Коротова — хоть и знал, что тот сделал всё специально: заставил его сомневаться в законодержцах. Глеб был бы рад отбросить сомнения, но не мог.

Дея отвернулась, и стало ясно, что она всё-таки обиделась. Монгол пробормотал:

— Чертовщина какая-то: пропавшие нейтралы, спиритус, зачем-то их похитивший, а теперь ещё и здание, охраняемое, как Резервный банк Близбора…

— И не забудь про девочку, — напомнила Дея, — ту, которую наш юный коллега благородно спас.

Глебу её тон не понравился:

— Не спас, а подтолкнул — а не подтолкнул бы, её бы поймали.

— Очень умно… — буркнул Монгол.

— А что я сделал не так?

— Да всё! — вспылила Дея. — Во-первых, ты не должен был уезжать из цеха — мало ли что могло случиться! Во-вторых, нельзя было той девчонке помогать!

— Это ещё почему?

Монгол снисходительно пояснил:

— Да потому, что если бы её схватили при тебе, Коротову ничего не осталось бы, как передать её властям — то есть нам. А мы бы выяснили, кто она и что забыла на заводе.

Глеб упрямо отвернулся. Монгол, конечно, прав — взрослый законодержец так бы и сделал… Но признавать это не хотелось.

Он вдруг понял, что не сказал о заколке: используя поисковую магию, по ней можно найти её обладательницу. Но что-то удерживало Глеба — он и сам не знал, что: может, интуиция, а может, и глупость.

— Странно всё это, — заключил Вадим Сергеевич. — Сгоняю-ка я к Азарину — надо обо всём доложить…

Он встал и исчез — приместился в штаб. Дея воткнула вилку в пюре:

— Раз так, то я в дамскую комнату…

— Мелочь кончилась, — Монгол хлопнул себя по карманам, — пойду разменяю…

Он тоже поднялся, а на его место прыгнул Баюн:

— Ты не против, если и я отлучусь? В подвале того дома полно мышей, и…

Глеб поморщился:

— Иди, только от подробностей избавь.

Оставшись в одиночестве, он допил наконец сок — и тут в кармане загудел телефон.

Глеб замер: этот мобильник не звонил ни разу, а номер знают лишь на «Фабрике» — ну и законодержцы, конечно… Предчувствуя беду, он прижал сотовый к уху:

— Алло?

— Глеб, не надо, не ходи сюда! Не слушай его… Ай!!! Больно, гад!!!

Глебу показалось, что сердце сделало кульбит: звонившего он узнал.

— Артём?!..

Из сотового донеслась возня, а потом чей-то голос сообщил:

— Мальчишка у меня. Если хочешь, чтобы он дожил до завтра, делай, что я скажу.

Глеб оцепенел.

Надо срочно сказать законодержцам! Он обернулся к стойке, где Монгол уже флиртовал с какой-то брюнеткой, и услышал:

— Даже не думай: одно слово твоим новым друзьям — и пацан труп. Ты понял?

— Да… — пролепетал Глеб. Это «да» вышло таким сиплым, что он едва узнал свой голос.

— Повтори.

— Да, — Глеб взял себя в руки и стал говорить чётко. — Да, я всё понял.

— Вот и славно. Выезжай с террасы, но не через парадный вход — следуй к западному крыльцу.

Глеб замешкался:

— Я там не съеду…

— Съедешь, — пообещали с усмешкой. — Мобильник не убирай — с коляской ты и одной рукой управишься.

Глеб развернул кресло и поехал, куда велели. Пальцы не слушались, рука едва справлялась с джойстиком; он даже мысли свои не успевал осознать.

Вот и крыльцо — кто-то положил на него фанерный лист… И похоже, этот «кто-то» очень хочет с ним встретиться.

— Молодец, — похвалил собеседник, когда Глеб съехал по фанере. — Езжай к забору.

Глеб огляделся — к какому забору? Потом заметил ограду, почти скрытую акацией, и поехал по выложенной плитами дорожке.

— Стоп, — прозвучало в телефоне. — Чуть левее… Хорошо. В ограде есть дыра.

Глеба обдало холодом — незнакомец знал каждый его шаг! Он глянул по сторонам: никого — лишь бабочка вьётся над кустом… Может, эта бабочка — спиритус? Правда, в небе мелькнуло что-то тёмное, но времени присматриваться не было.

— Не туда смотришь! — сказали из мобильника. — Дыра перед тобой — стрелка на одиннадцать часов.

Глеб повернулся в указанном направлении и увидел, что кустов там нет: верх ограды отсутствует, на земле кирпичи. Кусок забора разобрали — в высоту он не достигал и метра. Перешагнуть-то легко, а как проехать?

Но собеседник и это предусмотрел:

— Уж прости — времени было в обрез… Остальное разберёшь сам.

Глеб стал расшатывать кирпичи. Связка от старости превратилась в песок, но он всё же вспотел, пока развалил преграду и отбросил обломки.

— Ты делаешь успехи! — донеслось из телефона. — Езжай по дороге.

— Кто вы? — спросил Глеб. — Что вам нужно?

Опять усмешка:

— Я тот, кто говорит с тобой, а что мне нужно, ты скоро узнаешь.

Коляска тряслась на колдобинах — нормальной дороги не было. Показалась развилка, у которой прозвучало:

— Направо.

Глеб свернул; а вот и дорога — ухабистая и круто уходящая вниз. Слева обрыв, под ним море… Глубина точно приличная, а высота полсотни метров: в воду упадёшь — утонешь, а не в воду… Лучше об этом не думать.

И объехать нельзя — справа каменистая насыпь. Если ходишь, это не проблема, а ему что — крылья отрастить?

И вдруг Глеб заметил в конце дороги сарай, а рядом — поваленное дерево, на котором сидел Артём. Не раздумывая, Глеб поехал вниз.

Артём тут же вскочил:

— Нет!!! Не спускайся, он убьёт тебя!!!

Но коляска уже тряслась на камнях — Глеб даже не заметил, как выронил мобильник. Он стал тормозить, не разбирая дороги… И преградившую путь корягу увидел лишь в последний момент.

Обрыв метнулся навстречу голубой бездной. Выпав из кресла, Глеб так заорал, что дал петуха. Мелькнуло небо, потом вода с белым пятном далёкой яхты, а дальше был удар — такой сильный, что мозг будто взорвался.

Вслед за Глебом в воду плюхнулась коляска. Мальчик пытался выплыть, но не мог; если бы работали ноги!.. В его глазах потемнело, грудь распирало от желания вдохнуть… Вода была в ушах, в носу, давила отовсюду — вода, вода, вода…

Вода!.. Магия воды!!!

Под ним вырос водяной столб, сотворённый Глебом на чистых инстинктах. Подлетев, он упал — и хорошо, что на песок. Наверное, это выглядело так, будто из катапульты пустили снаряд… Вот только снаряды боли не чувствуют.

Он отплёвывался и глотал воздух, а подбежавший Артём дёргал его за куртку:

— Он ещё здесь, он близко… Он хочет убить тебя!

— Что?.. — Глеб хотел оглядеться — и вдруг услышал:

— Поздравляю: я-то думал, ты утонешь.

Это был говоривший по телефону — голос Глеб узнал сразу. Перевернувшись, он сел. И тут же увидел блики над сараем — наверное, у него галлюцинации… Ещё бы — после таких-то полётов!..

Но галлюцинаций у него не было.

К ним с Артёмом летел человек: скрестил руки на груди и парил метрах в пяти над землёй. Солнце отражалось от его одежды — Глеб даже зажмурился: одежда мага была зеркальной! В ней расплылись песок с небом, одно отражение перетекало в другое… Полностью — с головы до пят — мага скрыла зеркальная ткань: сколько Глеб ни всматривался, не увидел ни сантиметра открытой кожи. На руках — зеркальные перчатки, на лице — зеркальная маска (сплошная, без прорезей для глаз); зеркальный плащ с капюшоном дрожал на ветру, и силуэт казался призраком.

Зеркальник, завороженно подумал Глеб.

Артёма он оттолкнул себе за спину, и очень вовремя, потому что рядом просвистел шар огня. Зеркальник пустил им небрежно, даже не целясь. В песке задымилась воронка. Глеб застыл бы в ужасе, если бы не Артём: тот застыл за него. И это заставило действовать.

Поймав ветер, Глеб усилил его и «выстрелил» в Артёма, отбросив мальчишку метров на десять — подальше от врага. Конечно, он ударился, но это было наименьшим из зол.

— Благородно, — оценил зеркальник. — Но бессмысленно — на него мне плевать.

Просвистел второй шар — Глеб едва уклонился. Правый рукав обожгло.

Зеркальник навис над ним, и Глеб пытался ползти на спине. Локти рыхлили песок, глаза распахнулись в ужасе… Таким уязвимым он себя ещё не чувствовал.

Но враг ошибся — снизился метра на три. Глеб поднял волну, окатившую их обоих, и ошеломлённый зеркальник упал на песок. Вновь поймав ветер, Глеб послал его в противника. Отлетев, тот проломил стену сарая и вылетел с другой стороны, а следом полетели обломки — Глеб сам испугался того, что творил.

Но силы быстро иссякли, и он опустил руки; в тот же миг сарай взорвался, но без огня: просто разлетелся в щепки… а на его месте возник смерч, посреди которого стоял зеркальник.

— Тебе ещё учиться и учиться, — услышал Глеб. — Жаль, что не на этом свете.

Маг пошёл вперёд — медленно, как злодей из ужастика. Смерч двигался вместе с ним. Обломки кружились всё быстрее и вдруг стали загораться: с рук зеркальника срывались огненные змейки.

У Глеба перехватило горло — он понял, что сейчас произойдёт. Зеркальник остановился, голосом перекрыв свист:

— В знак уважения к Далебору, с которым мы сражались трижды, я дам тебе шанс: сумеешь защититься — будешь жить. Я стану пускать по три снаряда — думаю, это щедрое предложение.

— Отстань от него!.. — крикнул Артём.

— Не подходи!!! — заорал Глеб.

В ту же секунду зеркальник атаковал.

Горящие щепки полетели в Глеба — три, как и было обещано. Две он отбил ветром, зато третья вонзилась в плечо. Глеб закричал — он и представить не мог, что существует такая боль!

— Неплохая реакция, — оценил зеркальник. — Но не достаточно быстро… Попробуем ещё раз.

Из глаз Глеба лились слёзы — плечо будто прожгли насквозь… Он даже за рану не мог схватиться — деревяшка обжигала пальцы.

Ещё две щепки он отбил (опять ветром), зато третья задела голень. Впервые Глеб порадовался тому, что не чувствует ног.

Боль затмила всё, сопротивляться не было сил. И тут в зеркальника устремился столб пламени; огонь чуть не поразил мага, но в последний миг тот взлетел.

— Бей на десять часов! — проорал Монгол.

— Сама вижу! — крикнула Дея.

Глеб не понял, откуда они взялись: Дея возникла у воды, но вдруг исчезла и появилась правее. То же с Монголом и Вадимом Сергеевичем: они исчезали и появлялись в разных местах. Примещаясь, маги сбили зеркальника с толку: тот повис в воздухе и вертел головой, не зная, куда бить.

А под ним, словно гигантский рукав, росла воронка из песка — казалось, ещё чуть-чуть, и его туда затянет. Но берег под «рукавом» провалился, песок осыпался. Монгол метнул пламя, однако и оно не причинило врагу вреда: струйками растеклось по зеркальнику и устремилось обратно огненным удавом, от которого Монгол едва отскочил.

Глеб вдруг заметил вокруг себя блеск, протянул руку и понял, что окружён сферой — прозрачной и мягкой. Но откуда она взялась?! И кто дышит за его левым плечом… которое почему-то перестало болеть?..

Медленно обернувшись, Глеб увидел леопарда — большого и чёрного… Таких ещё называют пантерами.

Само собой, Глеб завопил.

— Не дёргайся, это я.

Голос принадлежал пантере и был очень знакомым, но от шока Глеб не сразу его узнал, — а как только узнал, перестал орать.

— Баюн?!

— Нет, Дед Мороз! Кто, по-твоему, мог создать эту защиту?

Глеб выдохнул: теперь ясно, какое у духа боевое обличье… Он заозирался:

— А где Артём?

— Уже на «Фабрике» — я открыл туда портал: нельзя было оставлять его здесь перед камнепадом.

— Камнепадом?.. — повторил Глеб… и заметил вдруг две странности: воздетые руки Вадима Сергеевича и тени, ползущие по песку.

Эти тени заставили Глеба посмотреть вверх.

Оказалось, над ними летели камни — сотни мелких камней и десятки булыжников… Вадим Сергеевич не поскупился, подняв все камни в округе. На миг зависнув, те понеслись вниз со страшной скоростью. Глеб зажмурился и закрыл голову руками, но камни отскакивали от сферы, как от резины, хотя песок вокруг них взрывался, будто от пуль.

Дея, Монгол и Вадим Сергеевич приместились к сфере; каждый из них защитил себя воздушным вихрем — таким мощным, что камни сдувало прочь. Однако и зеркальник сумел спастись: перестав жмуриться, Глеб увидел в его руках огненные плети, кружившиеся, словно вертолётные лопасти. Попавшие под них камни рассыпались пеплом, и через несколько мгновений его было уже столько, что всё вокруг заволокло дымчатой пеленой.

Удары, свист, взрывы — казалось, этому не будет конца…

Но вдруг всё стихло.

Перед законодержцами выросли горки камней, а зеркальник стоял на ковре из пепла. Он опустил руки, и плети обвили их, словно дрессированные змеи.

— Спасибо, что пришли, — сказал маг. — Всё вышло веселее, чем я ожидал!

Глеб уловил взгляды законодержцев. Увидев щепку в его плече, Дея задохнулась от ярости. Монгол тоже заметил ранения Глеба и, повернувшись к зеркальнику, ледяным тоном изрёк:

— Обещаю, что об этом дне ты будешь жалеть остаток жизни. Но не унывай, потому что он будет коротким.

— Не делай глупостей, — предостерёг Вадим Сергеевич. — Нам его не одолеть.

— Можно попытаться, — возразила Дея. — Если ударим разом…

— Я не про него, — Вадим Сергеевич поднял руку к глазам. — Я про его фамильяра.

Лишь теперь Глеб заметил, что воздух за зеркальником странно рябит. А в следующий миг за спиной мага появилось какое-то существо, разверзлись перепончатые крылья… Глеб вытаращил глаза: эти крылья накрыли бы треть стадиона за его бывшей школой!

И принадлежали они дракону с тремя огромными змеиными головами!

— Змиулан!.. — выдохнула Дея.

Дракон наклонился, его шеи вытянулись; их кожа была тёмно-зелёной и стёршейся, как старые покрышки. Из складок сыпалась земля с песком: зрелище напоминало распрямление шлангов.

Три головы замерли, разглядывая законодержцев, Глеба и Баюна. На каждой из голов темнели наросты, похожие на рога: загибаясь назад, они росли параллельно шеям. В желтизне глаз чернели щёлки зрачков — вертикальных и словно бездонных, а сами глаза излучали жестокость. Смотрели они с холодным любопытством: наверное, примерно так студент-медик взирает на лягушку перед тем, как её препарировать.

Глеб оцепенел. Стало ясно, что (а точнее, кого) он видел в небе, говоря с зеркальником по телефону.

— Надеюсь, ещё встретимся! — крикнул тот, зачем-то вытянув руку. — А это мой прощальный подарок!

Он прыгнул на дракона, выпустив что-то из рукава. В воздухе повис блестящий шар размером с теннисный мячик.

Вот только мячики не взрываются.

Шар разнесло на осколки, едва дракон взлетел. Тучи пепла, поднятые крыльями, почти скрыли вспышку… Закрыв голову руками, Глеб слышал, как о сферу что-то бьётся.

Потом понял, что: из шара вылетели иглы и острые пластинки.

Чтобы защититься, законодержцы вновь призвали ветер. А когда свист стих, змиулан с уносимым им зеркальником стали точкой над морем. Несколько мгновений — и они исчезли совсем.

— Глеб, ты как?! — крикнула Дея.

— Нормально… — соврал он через силу.

На самом деле кружилась голова, хотя плечо не болело — благодаря магии Баюна. Глеб хотел поблагодарить его, но сил не осталось даже на это.

Вадим Сергеевич поддел ботинком иглу: после взрыва они усеяли весь берег.

— Похоже, кто-то нами недоволен…

— Насчёт недовольных не знаю… — Монгол глянул на обломки сарая, на груды камней и с чувством добавил: — Но я дам ползарплаты тому, кто напишет за меня рапорт.