Преступление без смысла

Глава 11. Верхом на драконе

В лицо Глеба бил ветер. Он трепал волосы, нырял под одежду, свистел в ушах. Где-то сзади кричали птицы.

Но Глеб их не слышал, потому что смеялся.

Тёмным ковром стелился луг — далёкий, как на картинке. Дом госпожи Сайто стал маленьким — игрушечный домик из конструктора. Будто подмигивая Глебу, сверкнул пруд. Дороги, деревья — всё внизу…

А вокруг — свобода.

На минуту Глеб забыл даже о том, зачем ему нужен дракон; однажды его мир замкнулся на инвалидном кресле, но вместо кресла у него сейчас было небо.

Высота менялась с помощью ручки на гурте — об этом сказал Баюн (а Баюну — сам дракон): тянешь ручку — и дракон поднимается, перестаёшь тянуть — летит ровно. Чтобы снизиться, надо рукой нажать дракону на спину. Для поворота Глеб тянул ручку влево или вправо (и заодно кричал, куда повернуть: во-первых, на всякий случай, во-вторых, из-за бурливших эмоций). Глеб искренне надеялся, что для спиритуса он не тяжёлый: сорок килограммов костей и мяса, как сказала бы тётя… Впрочем, дракону и Майк Тайсон тяжёлым бы не показался.

Уход в пике, крутой вираж. Глеб не чувствовал ни холода, ни даже страха. Под ним уже темнели жилые кварталы, по петлявшей дороге — она, кстати, вела к штабу — проносились машины. Дорога-то Глеба и отрезвила: сразу вспомнилась Дея, и эйфория прошла.

— Коичи, возвращаемся! — крикнул Глеб.

Спиритус развернулся и устремился вниз. Приземлился он там же, где и взлетал — это было видно по примятой траве. Глеба такая точность восхитила.

Ёкаи обступили их, галдя наперебой. Тэнгу обратился к Глебу от имени своих собратьев:

— Они считают, что вы отлично держитесь на драконе.

Глеб смутился, хотя слова духа ему были приятны.

— Это всё благодаря седлу…

Ёкаи расступились, пропуская вперёд госпожу Сайто.

— Коичи проникся чистотой твоих помыслов, — сказала она. — Хоть он и не твой фамильяр, ладите вы превосходно… как будто сто лет вместе летали!

Баюн подошёл к ним и стал вороном, ёкаи снова подались назад. Дракон заурчал, опять готовясь к полёту.

Глеб глянул в небо — пора воплощать его идею в жизнь.

Поддавшись эмоциям, он поклонился; конечно, кланяются стоя, но Глеб по понятной причине встать не мог.

Ёкаи поклонились в ответ — те, кто был на это способен. Госпожа Сайто взглянула на тэнгу:

— Горо, ты знаешь, что делать, — она посмотрела на Глеба. — Удачи.

— Спасибо… — прошептал Глеб и крикнул: — Коичи, взлетаем!

Спиритус вновь взмыл над лугом.

Жмурясь от ветра, Глеб думал о своём плане.

Этот план вовлекал не только дракона, но и тэнгу с госпожой Сайто: без их участия было не обойтись. Глеб понимал, что просит их о многом и чувствовал себя наглецом — но совесть в себе заглушил: чтобы спасти Дею, можно и обнаглеть.

Минут через пять, когда Коичи пролетел над доброй половиной Близбора, Глеб всё-таки ощутил холод.

Госпожа Сайто дала ему куртку (размера на три больше, чем следовало), но от ветра она не спасала. К тому же затекали плечи. Сидеть было неудобно, и Глеб удивлялся, что не чувствовал этого раньше… В общем, полёт его уже не радовал.

Однако худшим было то, что летевший рядом Баюн вспомнил про свой поэтический дар.

Он обещал не читать стихов два дня, которые уже прошли — и теперь взялся за старое. Начал дух с четверостиший: сначала была «Песнь людоеда», потом «Истории с кладбища», и наконец, «Кубок хрустальный, наполненный кровью твоей». Последнее творение, как признался Баюн, было частью поэмы о любви вампира к совсем юной девушке. Финал был трагичным: вампир улёгся в гроб на пятьсот лет, а что стало с девушкой, Глеб и спрашивать не стал — ему хватило названия…

Баюн то и дело рисовался, проделывая «бочку» или «мёртвую петлю». После очередного трюка он поравнялся с драконом:

— Ты не поверишь — только что я сочинил новый стих!

— Я верю, — отозвался Глеб, — верю на слово, так что помолчи… Хватит с меня твоих вампирских историй!

— Это не про вампиров…

— Значит, про людоедов!

— И не про людоедов! Это про человека, влюблённого в свою профессию!

Глеб удивился, а Баюн вдохновенно начал:

Пускай живых я не лечу, но всё же не жалею:

В конце концов, и мертвецам потребен наш уход.

Скальпель в руке моей блестит, халат на мне белеет,

В мертвецкой на столе меня покойник ждёт.

Буду пилить и вырезать…

— Хватит! Надоело!!! — Глеб нажал на спину Коичи, чтобы тот снизился. Видимо, творчество Баюна и дракону пришлось не по нраву, поскольку вниз он устремился с нездоровым энтузиазмом.

Светила луна, звёзды сверкали, как крошки льда. Внизу темнел лес, справа блестело море. Где-то ухал филин, — а может, и не филин вовсе: после знакомства со спиритусами Глеб сомневался, что лишь филин в лесу может ухать.

На время он забыл о Баюне и стал разбирать в уме свой план, — а состоял этот план в следующем.

В «Абордажном крюке» в шесть утра появится тэнгу и скажет, что ищет девочку — дочь того, кому он служит фамильяром. Описание совпадёт с внешностью незнакомки, чья заколка лежала в кармане Глеба. Затем тэнгу уйдёт — разумеется, ни с чем: в гостинице не выдадут постояльцев духу, если тот не представляет законодержцев или СБАЗ.

А дальше придётся уповать на удачу.

Девчонке наверняка скажут о визите тэнгу — может, она даже заплатила консьержу, чтобы тот сообщал про всех, кто о ней спросит; ведь на завод она пробралась незаконно — значит, сейчас боится, что её ищут… А появление тэнгу даст ей понять, что её уже нашли.

Девчонка запаникует и попробует сбежать — то есть приместиться.

И вот тут в дело вступит госпожа Сайто.

В пять минут седьмого та позвонит в штаб и соврёт, что в трёх кварталах от гостиницы видела драку. Амулеты законодержцев, которые прибудут к «месту преступления», заблокируют порталы в радиусе километра — чтобы преступник не сбежал (эти тонкости Глеб узнал, тренируясь с Монголом). Блокировка порталов длится час: всё это время «Абордажный крюк» можно будет покинуть одним способом — пешком. Никаких примещений: хочешь сбежать — выходи на улицу.

А на улице будет ждать Глеб верхом на драконе.

Человека здравомыслящего такой план рассмешил бы — Глеб и сам считал, что поверить в него могли лишь мальчишка, спиритус и алкоголичка… Но другого плана у него не было.

Лес кончился, внизу вновь проплывали огни — правда, пока ещё редкие. Далеко слева была башня — та, что улавливала магию в неволшебке. Глеб вспомнил, как увидел её впервые: тогда он сравнил башню с обелиском.

— Мы почти прилетели, — сообщил ему Баюн. — «Абордажный крюк» метрах в пятистах отсюда, но дальше будут городские кварталы. Приземляться придётся где-нибудь здесь.

Глеб кивнул и скомандовал:

— Коичи, приземляемся!

Дракон нашёл место для посадки — пустырь на всхолмье, заросший чахлой травой. Неподалёку опустился Баюн. Вопреки обыкновению, он уставился на Глеба, ожидая инструкций.

Глеб вздохнул и решился озвучить последнюю деталь плана:

— Помнишь, ты говорил про ментальную нить — ну, что-то типа мысленного общения?

Глаза духа мигнули красным — он явно насторожился:

— Помню, и что?

— Я прошу тебя создать эту нить.

Глеб придумал это минут десять назад, но молчал: Баюн ведь грозился, что с человеком в такую связь не вступит.

— Ещё чего! — вспылил дух. — Ты хоть знаешь, сколько сил на это уходит?

Глеб нехотя пообещал:

— А взамен я всю неделю буду дослушивать твои стихи до конца.

— Выслушаешь пять поэм! — вмиг среагировал Баюн.

— И не мечтай! — ужаснулся Глеб. — Мне моя психика дорога…

— Тогда четыре поэмы.

— Две.

— Три. И больше я не торгуюсь — ментальная нить нужна тебе, а не мне!

Глеб смирился с неизбежным:

— Что за поэмы-то хоть?

— «Утопленник всплывёт весной», «Мой друг из соседней могилки» и «Разлучённые судьбой, разлетимся мы в разные стороны».

Третье название Глеба удивило:

— Последнее что, про несчастную любовь?

— Нет, про сапёров.

— Ладно, переживу… А теперь ментальную нить натягивай!

— Уже натянул.

— То есть как?.. — начал Глеб… и вдруг понял, что прозвучало это в его мозгу! Нечто подобное было в тюрьме спиритусов, когда он видел болотника — только болотник чуть не свёл его с ума, а голос Баюна воспринимался нормально.

— Ну что, доволен? — спросил дух.

— Ага… — ответил Глеб тем же способом. — Спасибо!

— Одним «спасибо» не отделаешься. Что теперь?

— Ты летишь к гостинице, мы с Коичи остаёмся здесь. Следишь сверху за дверью. Как только девчонка выйдет…

— Если выйдет.

— Хорошо, если выйдет. Так вот, если она выйдет, ты даёшь мне знать и следишь за ней, пока мы не прилетим. Ну а когда прилетим… — тут Глеб осёкся: эта часть плана нравилась ему меньше всего. — Когда прилетим, Коичи её схватит и отнесёт подальше — туда, где она ответит на мои вопросы.

— А если она откажется на них отвечать?

Глеб разозлился:

— Не откажется, потому что мы её напугаем! Чего ты хочешь — я что мог, то и придумал!

— Ладно, не кипятись, улетаю уже…

Баюн взлетел в ночное небо. Глеб смотрел ему вслед: теперь осталось только ждать.

Эми разбудил резкий стук в дверь.

Проснулась она с трудом, хотя снотворное вчера не пила — до организма дошло, что без сна не выжить. И она спала бы дальше, если бы не этот проклятый стук.

Сначала Эми ничего не поняла; потом стало ясно, что в дверь тарабанят, да ещё и ругаются. Едва выбравшись из сновидений, она услышала:

— Да проснёшься ты наконец или нет?!

Это был консьерж. Цепенея от ужаса, Эми выдавила:

— Что случилось?

— Тебя спрашивали! Какой-то спиритус — кому служит, не сказал. Уродливый, как чёрт — я таких в жизни не видел!

Сердце Эми свело холодом.

— Короче, моё дело сказать… — подытожил консьерж. — И если тобой будут интересоваться такие пугала, то проваливай — у нас тут постояльцы нервные!

— Эй, — кто-то за стенкой подтвердил его слова, — а ну заткнитесь! Не мешайте спать!

Минуту Эми сидела в постели, не зная, что и думать.

Её нашли — кто, как, почему?! Неужели Крючконос обманул, и амулет ничего не стоит?..

«Нет, — рассудила Эми, — будь он бесполезен, меня нашли бы ещё днём — значит, дело не в поисковой магии…»

Хотя какая разница, как её нашли — надо бежать!

Стоп: а вдруг это ловушка? Вдруг пославшие спиритуса ждут снаружи?

Но Эми эту мысль отбросила: те, от кого она прячется, так бы не поступили — они попросту ворвались бы в комнату.

Впопыхах одевшись, она встала у кровати и приготовилась открыть портал. Правда, с этим была проблема — Эми плохо примещалась. Был риск «застрять» между двумя местами — отправным пунктом и точкой назначения. Иногда её даже проталкивали (вспомнив о последнем «проталкивании», Эми коснулась синяка на руке: мальчишка, с которым она столкнулась, конечно, нахал, но он всё-таки помог ей). «Ладно, попробую, — решила Эми. — А не получится, позову консьержа: протолкнёт, не надорвётся!»

Но звать никого не пришлось — портал не открылся.

С минуту она гадала, что это значит. Блокировать примещения могут только законодержцы, но ищут-то её не они!..

Эми уже ничего не понимала.

В конце концов она решила, что оставаться здесь нельзя. Проверила карманы: деньги с амулетом на месте. Оглядев комнату, убедилась, что ничего не забыла, и вышла из номера.

Через минуту Эми покинула «Абордажный крюк».

Небо на востоке светлело.

Тьма обернулась сиреневой дымкой, и восточную часть Близбора накрыло розовым покрывалом восхода. Показались редкие облака — всё, что осталось от разбежавшихся туч.

День будет солнечный, подумал Глеб.

Он сунул руку в карман, где были драже в пластиковой упаковке — с виду обычные конфеты. Эти «конфеты» дала врач штаба. Вопрос об их предназначении был деликатным: могло случиться так, что Глебу захочется в туалет в неподходящем месте — вроде мелочь, но для колясочника проблема. Однако маги легко её решили: одно драже, и в туалет не нужно полдня. Нельзя пить их часто, но исключительные случаи на то и исключительны, чтобы делать исключения.

Сунув в рот одно драже, Глеб посмотрел на часы: пять минут седьмого. Тэнгу уже посетил «Абордажный крюк», и госпожа Сайто сейчас звонит в штаб.

Надо ждать.

Больше всего он боялся, что девчонка не связана ни с Коротовым, ни с Лаэндо: может, портал случайно открыла и очутилась на заводе… Ну в самом деле — что может связывать её с чернотворцем и миллиардером?

— Ты случаем не уснул?

Глеб вздрогнул: Баюн «молчал» уже минут двадцать.

— Нет. Ну что там?

— Поднимай дракона.

— Чего?..

— Чего-чего — сработала твоя затея: девчонка только что вышла!

Секунду Глеб переваривал услышанное, а потом потянул ручку гурты:

— Коичи, взлетаем!

Дракон взмыл в утреннюю синеву. Жмурясь от ветра, Глеб спросил:

— Где она?

— Свернула на улицу рядом с рынком.

— Думаешь, я знаю, где рынок?

— Лети на север, когда увидишь канал, бери влево.

— Понял…

Дракон выровнял высоту. И где этот канал?.. Глеб нажал Коичи на спину, чтобы тот снизился. Лететь пришлось медленней — трудно разглядеть, что внизу, когда несёшься на бешеной скорости.

Тень дракона скользила по мостовым, домам с палисадниками, изогнутым аркам мостов; в таком лабиринте не то что человека — нужный дом не найдёшь! Коичи опустился так низко, что едва не задевал флюгеры. Наконец Глеб заметил канал и направил дракона влево. Ага, вот и рынок — в такую рань, конечно, пустующий, лишь мокрые навесы шелестят ободранными краями.

— Рынок нашёл, — доложил Глеб. — Дальше куда?

— Видишь часовню метрах в ста от тебя? Сразу за ней — мост. Девчонка к нему и идёт. Только высоту набери — слишком уж часто она осматривается…

— А сразу про часовню сказать не мог? — разозлился Глеб. — Я этот рынок минут пять искал!

— Не приукрашивай — всего-то полторы минуты. Кстати, поспеши — твоя незнакомка ускорила шаг.

— Она не моя!..

Глеб чертыхнулся и, потянув ручку гурты, направил Коичи выше. Вскоре показался мост — широкий, с чугунными перилами… а к его дальней оконечности спешила крошечная фигурка.

Глеб нашёл взглядом Баюна: тот кружил в небе — одинокий ворон, рисующий над домами круги. В его поведении любой распознал бы духа; оставалось лишь надеяться, что девчонка не смотрит вверх.

За мостом проехала машина. Дождавшись, пока она скроется, Глеб направил дракона к улице.

Коичи стремительно понёсся к земле. Воздушный поток трепал Глебу волосы, а глаза слезились так, что пришлось жмуриться. От возбуждения и страха он закричал.

Ручку гурты Глеб дёрнул в последний момент — ещё секунда, и Коичи сам перестал бы снижаться (если только не желал впечатать себя в асфальт). Дракон пронёсся над девочкой, заставив её взвизгнуть.

Потом он развернулся с изящностью балерины и завис над тротуаром, преграждая девчонке путь.

Её глаза округлились, она встала как вкопанная. Впрочем, тот, над кем пронёсся дракон, мог среагировать и постыднее.

Набрав в грудь воздуха, Глеб вскинул подбородок и заявил:

— Ты пойдёшь со мной!

В ответ растерянно прозвучало:

— А?..

Глеб вздохнул — глухая, что ли?

— Я говорю, со мной пойдёшь! — повторил Глеб, скорчив грозную мину. — Эээ… в смысле, полетишь…

Девчонка побледнела. Глеба она не узнала — да и вряд ли она на него смотрела: дракон привлёк куда больше внимания. Секунд пять она стояла неподвижно… а затем рухнула на мост.

Глеб ошеломлённо моргал. На перила приземлился Баюн и резюмировал:

— По-моему, ты переборщил…

Глеб виновато втянул голову в плечи: он уже и сам это понял.

— С ней всё нормально?..

Вопрос был глупым — было бы нормально, сознание бы не теряла.

— Судя по ауре, это просто обморок, — доложил Баюн. — Предлагаю не болтать, а воспользоваться ситуацией.

И они ею воспользовались.

Сложилось всё идеально: подняв девочку, Коичи взлетел. Глеб в ту минуту ощущал себя злодеем — эдаким разбойником, укравшим принцессу. Но у него было оправдание: возможно, одна принцесса поможет спасти другую.