Преемник древних

Глава 24

— И для чего, позволь узнать, ты надел студенческую форму? — отец недобро прищурился, глядя на меня за столом, где вся семья собралась за завтраком. — Или полагаешь, что отсидевшись один день дома, избежал всех опасностей?

— Опасности и правда больше нет, — невозмутимо отозвался я, делая большой глоток бодрящего травяного отвара. — По крайней мере, с той стороны, которую стоило сейчас больше всего бояться. Я все уладил.

— Каким же образом, позволь узнать?

Я красноречиво покосился на навостривших ушки маму и Арьяну и улыбнулся.

— Поговорим об этом позже, хорошо? Но для собственного успокоения можешь и сегодня не отпускать Арьяну в Академию. Я же собираюсь все-таки отправиться на занятия.

— Отец, я тоже пойду! — поспешила воскликнуть сестра. — Надоело сидеть дома. Раз Аллин говорит, что теперь все в порядке, я ему верю.

Я мысленно усмехнулся. Еще недавно слово никчемного братца не значило для Арьяны ровным счетом ничего. Теперь же ситуация в корне изменилась. Приятно, что ни говори. Хотя, подозреваю, такие слова со стороны сестры связаны еще и с тем, что хочет и правда поскорее выбраться из невольного заточения. Встретиться с Лоренсом и подружками из Академии.

Тирр Велдон некоторое время сверлил меня взглядом, потом сказал:

— Вначале я выслушаю Аллина, а уже потом приму решение. Но в любом случае ты, дорогуша, сегодня все равно останешься дома, — обратился он к дочери.

Арьяна недовольно поджала губки, но это не произвело на тирра Велдона ровно никакого впечатления.

Завтрак мы с отцом закончили раньше и тут же поднялись в его кабинет.

— Рассказывай, — потребовал тирр Велдон, не успели мы устроиться на уже привычных местах: он — за письменным столом, я — в кресле напротив. — Еще вчера вечером ты ни словом не обмолвился о том, что намерен как-то самостоятельно решать проблему.

— Просто знал, что ты этого не одобришь, — усмехнулся я.

— Что-то мне это все больше не нравится, — нахмурился отец. — Что ты снова учудил?

— Всего лишь пробрался в логово Черных Кинжалов и заключил сделку с их мастером, — невозмутимо отозвался, хоть и понимал, что сейчас огребу по полной.

— Ты ЧТО сделал?! — звенящим голосом спросил тирр Велдон, сжимая руки в кулаки.

Я благоразумно промолчал, понимая, что вопрос был риторическим.

— Да есть хоть одна извилина в твоей голове или я сильно тебя переоценивал?! — последовал ожидаемый взрыв.

Отец читал мне нотацию добрых пять минут, во время которых я скромно молчал, потупившись, и давал ему выговориться. Понимал, что иначе только хуже будет. Мог бы, конечно, взбрыкнуть и начать противоречить. Но мы бы тогда сто процентов разругались, а мнение тирра Велдона обо мне на самом деле бы сильно пошатнулось. Он лишь недавно начал видеть во мне взрослого и самостоятельного мужчину, способного принимать взвешенные и здравые решения, а не горячего и вспыльчивого юнца. Не хотелось бы его разочаровывать. Да и я понимал, что со своей точки зрения отец прав. Моя задумка выглядела совершенно безрассудной и рискованной.

Лишь когда тирр Велдон немного успокоился, спокойно произнес:

— Понимаю, как все это выглядит. Но по сути, другого выхода у нас не было. Возьми я с собой кого-то еще, пусть даже под «скрытом», это было бы куда большим риском. Да и если бы я понял, что дело не выгорит, просто бы ушел оттуда незамеченным. В любом случае, риск оказался оправданным.

И я в деталях рассказал тирру Велдону о результатах сегодняшней ночной вылазки. Когда я умолк, отец некоторое время молчал. Потом заговорил уже спокойнее:

— Уверен, что мастер Черных Кинжалов не пожелает отомстить в дальнейшем?

— За что мстить? — искренне удивился я. — Я вернул ему магический источник и здоровье. Да, для этого пришлось пойти на некоторые меры, ущемляющие его гордость. Но из того, что я сумел о нем узнать, очевидно, что он воспринял ситуацию адекватно и все понял. В любом случае дальше сидеть, как крыса, забившаяся в норку, я не хочу. Разумеется, буду максимально осторожен, но все-таки поеду в Академию.

Видно было, что тирр Велдон не в восторге от моего упрямства, но к моему удивлению, настаивать не стал.

— Ладно, я не буду тебя останавливать. В конце концов, каждый набивает шишки на собственном опыте. Но буду тебе благодарен, если впредь ты все-таки будешь ставить меня в известность о подобных планах.

— Постараюсь, — не стал я давать никаких обещаний, понимая, что еще не раз может возникнуть ситуация, когда придется принимать решения самому.

Тирр Велдон, несомненно, уловил недосказанность и нахмурился, но потом лишь махнул рукой.

— Иди уж! Вечером снова поговорим. Кларенс Ринд придет с новым донесением. Может, что-то интересное расскажет.

Я вскочил и с облегчением покинул его кабинет, пока отец не передумал.

День прошел на удивление спокойно, чего не случалось уже давно. Общение с другими студентами и Элеонорой, посещение занятий. Я так же беспрепятственно вернулся домой и занялся своими экспериментами. Похоже, Черные Кинжалы и правда оставили меня в покое, а другие враги пока не спешили нападать. Но не стоило обольщаться, что так продлится вечно.

Вечером, как и говорил отец, к нам явился Кларенс Ринд. Мы втроем тут же заперлись в кабинете, подальше от женских любопытных глаз. Арьяна и так дулась на отца и всячески демонстрировала недовольство. Еще и красноречиво косилась в мою сторону. Мол, живой и здоровый, ничего со мной не случилось. И держать ее взаперти лишний день не было никакого смысла. Тирр Велдон, разумеется, никак не реагировал на это, что сестру еще больше бесило. М-да, завтра бедному Лоренсу придется отдуваться за всех, если ее все-таки пустят в Академию! Будет высказывать все, что ей, несчастной страдалице, пришлось пережить по вине самодура-отца.

От посторонних размышлений оторвал голос Кларенса:

— Со мной сегодня связывался посланник от Черных Кинжалов. Сам на меня вышел.

Его слова заставили мгновенно подобраться и сбросить ленивую расслабленность.

— Зачем? — нахмурился я.

— Честно говоря, я до конца не понял, — немного смущенно проговорил Кларенс. — Мне сказали, чтобы я передал некоему другу семьи Мердгрес, что договоренности с их стороны выполнены. Объяснять ничего не пожелал. И велел передать искреннюю благодарность.

— Другу семьи, значит? — усмехнулся отец, многозначительно поглядывая на меня.

— Вы понимаете, что имелось в виду, ваша светлость? — обратился к нему Ринд.

— Да, понимаю, — лаконично отозвался тирр Велдон, не собираясь углубляться.

Он, конечно, доверял Кларенсу, но без крайней необходимости не стремился посвящать в семейные тайны даже его. Тот, видимо, это понял и не стал настаивать.

— Могу лишь сказать, что теперь со стороны Черных Кинжалов Аллину нечего опасаться, — счел нужным сказать он своему человеку.

— Это радует, — улыбнулся тот.

— Что-нибудь еще важное есть?

— Не знаю, насколько посчитаете это важным, но незадолго до того, как собирался ехать к вам, мне доставили сообщение от одного из наблюдателей. Он приглядывал за домом, где поселилась мерла Квейлад. Ее нашли повешенной в собственной спальне. Дознаватели оформили дело как самоубийство.

Некоторое время мы с отцом переваривали услышанное. Причем у каждого, по всей видимости, в связи с этим возникли свои мысли. Отец начал задавать вопросы о том, не стоит ли за ее смертью кто-то из Дарментов. Наверняка он был бы рад скомпроментировать их таким образом. Я же думал о другом. Черные Кинжалы должны были устранить заказчика моего убийства. И из всего моего окружения загадочным образом умирает одна лишь Ижена. Совпадение? Неужели это именно она меня заказала? Если так, то эта змея, как оказалось, еще опаснее, чем я о ней думал. В любом случае, сожалеть о ее преждевременной кончине я точно не стану.

— Есть основания полагать, что это все же не было самоубийством? — спросил у Кларенса уже я.

— Дознаватель, который ведет дело, за кое-какое вознаграждение передал моему человеку всю информацию. Так вот, почти все указывает именно на самоубийство. Есть предсмертная записка, написанная рукой мерлы. По крайней мере, почерк похож на тот, каким написаны ее бумаги. Она недавно получила извещение о том, что у нее намерены отсудить практически все имущество. Чем не повод для того, чтобы отчаяться? Да и побывай там преступники, могло что-нибудь пропасть. А там, по заверению личной служанки, все осталось по-прежнему. На кровати вообще открыто лежал кошель с драгоценными камнями на сумму примерно десять тысяч золотых.

— Кошель, значит? — задумчиво проговорил я. Теперь уже не сомневался, что именно Ижена меня заказала. Черные Кинжалы, ведомые кодексом, которого придерживались, вернули ей деньги, взятые за мое убийство.

Вот только откуда у нее такая большая сумма? Даже если ею обладала, то сильно сомневаюсь, что решилась бы привезти ее с собой в столицу. Своими соображениями поделился с остальными. Как и тем, что подозреваю, что именно она и была заказчиком.

— Я полагаю, что эти деньги дал ей кто-то из Дарментов, — проговорил Кларенс. — Кто из них: отец или сын, точно сказать не могу. Оба имели с ней дело. К сожалению, за мерлой Квейлад мои люди следили не так тщательно, как за Дарментами. Ей бы не составило труда как-то передать заказ наемным убийцам.

— О том, как связаться с Черными Кинжалами, она ведь знать не могла, — заметил отец. — Провинциальная мерла, редко бывающая в столице. Если вообще она когда-то здесь была.

— Значит, истинные заказчики — Дарменты? — нахмурился я. — Они с ней сговорились с целью моего убийства? Или пообещали покровительство, если она рискнет взять заказ на себя?

— Теперь мы уже вряд ли об этом узнаем, — покачал головой отец. — Но такое вполне вероятно. Ижена могла потерять все, поэтому согласилась на такой риск. Понимала, что без покровительства Дарментов мы ее просто раздавим. Хотя, сомневаюсь, что Ижену бы оставили в живых при таких раскладах.

— Подозреваю, если все так и было, то договаривался с ней тирр Дармент-старший, — заметил Кларенс Ринд. — Его сын был действительно увлечен мерлой Квейлад.

— Но к Кинжалам обращалась именно Ижена. Потому убили ее, а не Дармента, — проговорил я.

— Какие будут дальнейшие распоряжения? — спросил Ринд. — Будем ли мы предпринимать ответные действия?

— Пока продолжай следить за Дарментами и все. Может, смерть мерлы Квейлад заставит их как-то себя выдать. Вдруг теперь уже сами попытаются связаться с Черными Кинжалами или другими убийцами. Если поймаем их на горячем, будет, что предъявить. В идеале было бы замечательно бросить на них тень в связи со смертью Ижены. Но вряд ли удастся, — отец покачал головой. — Ладно, Кларенс, если у тебя больше ничего нового, можешь идти.

Тот с поклоном удалился. Я же в задумчивости уставился на отца.

— Ты не думаешь, что чем постоянно подставлять вторую щеку, лучше нанести удар самому? Мы ведь можем и сами обратиться к Черным Кинжалом и заказать убийство наших врагов. Или поручить это своим людям для тайных поручений.

— Я тоже об этом размышлял, — усмехнулся тирр Велдон. — И, скорее всего, мы это и сделаем. Но не раньше, чем покинем столицу и окажемся в наших землях. Иначе последствия могут быть непредсказуемыми. Убийство Сирила Дармента не должны связать с нами.

— Только Сирила? Палмера трогать не хочешь?

— Будет слишком подозрительно, если практически одновременно умрут и отец, и сын. Да и Палмер по сравнению с Сирилом не представляет особой опасности. Особенно если устранить того, кто сможет давать ему дельные советы — лерра Бирати. В любом случае, того, что он пытался убить тебя, пусть и чужими руками, я ему прощать не намерен, — жестко сказал тирр Велдон. — И так достаточно долго терпел. Но теперь, когда у нас есть твои «скрыты», все изрядно упрощается. Можно замаскировать убийство под несчастный случай и при этом не оставить улик. Нужно только тщательно подобрать исполнителей. И чем дальше при этом будем мы сами, тем труднее станет связать нас с подобным.

Я лишь кивнул. Какой-то жалости или моральных терзаний по этому поводу и не думал испытывать. Дармент-старший и так изрядно подпортил жизнь моей семье. Скоро придет время отвечать за свои поступки. Но отец прав — нельзя, чтобы это связали с нами. Тогда король получит законный и весомый повод нас уничтожить, прикрываясь правосудием. А другие аристократы его поддержат.

Что ж, будем играть по их правилам, если иначе пока никак. Через полторы недели экзамены в Академии и потом можно будет покинуть столицу. А дальше у нас будут развязаны руки.