Председатель

Глава 20

Она схватила меня за руку, и я, словно зачарованный, последовал за ней. Уже через минуту мы оказались на сеновале, и, без лишних прелюдий, девушка повалила меня на мягкую солому, уверенно усевшись сверху. Я и моргнуть не успел, как она сбросила с себя сарафан, оказавшись полностью обнажённой.

— Вера, вы… — едва выдавил из себя я, но девушка тут же жадно впилась в мои губы, так и не дав договорить.

Свободными руками она потянулась к рубашке, пытаясь расстегнуть пуговицы. Мне казалось, что ещё немного и Вера порвёт её прямо на мне от нетерпения.

А дальше всё как в тумане.

Помню лишь соблазнительные изгибы молодого, упругого тела и то, как мои руки вцепились в её осиную талию, помогая девушке двигаться на мне, а её рыжие кудрявые волосы, едва прикрывающие большую грудь, струились словно языки пламени.

Вера, что же ты за чародейка такая?

Быстрыми шагами я шёл назад, к дому Раисы Петровны. Мы договорились с Верой, что она выждет некоторое время, прежде чем вернуться. Прямо на крыльце я увидел курящего Андрея.

— Как дела у нашего музыканта? — обратился к нему я, однако парень взглянул на меня и чуть не выронил сигарету.

— Товарищ пред… — смутившись начал он, — у вас…

Он пытался что-то сказать, но парня будто бы подменили.

— Что-то произошло?

— Давайте у машины поговорим, — кивнул в сторону козлика он.

Я всё ещё не понимал, в чём же дело, но у машины, так у машины.

Как только мы отошли подальше от дома, Андрей начал:

— Товарищ председатель, вы конечно извините, я понимаю, что дело это совершенно не моё.

— Да говори ты уже как есть! — не выдержав перебил я.

— У вас на шее, — Андрей указал на свою, пытаясь показать примерное место, — следы страсти, скажем так. Вы можете в зеркале посмотреть, если не верите мне, — добавил он.

Тут-то до меня и дошло.

Я вспомнил как Вера страстно целовала меня в шею и кажись, оставила на память о себе метку.

Я взглянул в зеркало, дабы оценить масштабы случившегося. На белой коже действительно красовался ярко-фиолетовый засос, благо находился не на самом видном месте, можно было скрыть воротником, но не полностью.

Видать, Вера пощадила меня, раз не оставила где-то в центре. И на том спасибо!

— Андрей, так как там у Дмитрия Николаевича дела со спиной? — поднимая воротник поинтересовался я.

— Всё отлично. С процедурами закончили, знахарка мазь какую-то искала для него, когда я выходил из дома, — докуривая сигарету отозвался парень.

— Слушай, ты сходи за ним сам, а я в машине останусь. И не забудь поблагодарить женщину от моего имени, — я вновь взглянул на зеркало.

Лучше не показываться на глаза старушке, а то очень неловко получится. Мало ли как она отреагирует, если она узнает, что мы вытворяли с её внучкой. Хорошо если просто придушит. А то ведь и подсыпать чего может, травница всё же.

— Когда же вы только успели, — покачав головой усмехнулся Андрей, заметив мою задумчивость.

Он направился к дому знахарки, а назад вернулся уже с дядей Митей. Гармонист буквально бежал к машине, обогнав при этом моего водителя. Стоило ему открыть дверь, как я услышал радостные возгласы деда:

— Товарищ председатель, спасибо вам большое, что не дали загнуться старому! Я словно на двадцать лет помолодел!

— Боль утихла? Рад, что чувствуете себя лучше.

— Утихла? Да она полностью прошла! Не зря к Раисе Петровне городские приезжают, золотые у неё руки, ух, золотые! Сказала через месяц-другой вернуться, да мазь использовать. Теперь снова могу танцевать на праздниках, — с довольным видом уселся в машину он.

Как только Андрей завёл козлика, на крыльцо вышла Вера. Никто, кроме меня не заметил, каким кокетливым взглядом девушка провожала машину.

Мы высадили Дмитрия Николаевича у его дома, после чего собрались ехать дальше, как вдруг увидели чёрную волгу, направляющуюся прямо к нам навстречу.

— Городской видать, — подметил Андрей, — Интересно, что он здесь забыл?

Волга остановилась рядом. Водитель средних лет в клетчатой рубашке вышел из машины и подошёл к нам:

— День добрый! Увидел машину вашу, сразу понял, что люди вы не простые. Я — корреспондент из Калуги, приехал сюда для съемки материала. Не подскажите, могу ли я где-нибудь переночевать?

— Переночевать? — переспросил Андрей.

Я вышел из машины и подошёл к незнакомому мужчине.

— Представьтесь для начала, а потом объясните о каком материале идёт речь, — заинтересованно ответил я.

По его взгляду я увидел, что он сразу обратил внимание на засос. Уж больно сильно он бросается в глаза. Ради приличия мужчина отвёл глаза от проблемного места и сказал:

— Меня зовут Грядкин Анатолий Иванович, и я представитель местной газеты «Молодой ленинец». Мы хотим написать статью о жизни в вашем колхозе с дополнительными материалами в виде эксклюзивных фотографий. О вас, знаете-ли многие говорят. Ваш колхоз сейчас настоящая иллюстрация партийного лозунга об ускорении и исправлении собственных ошибок.

— Филатов Александр Александрович, — представился я, — председатель.

— Значит мне невероятно повезло сразу же наткнуться на самого председателя! Приятно познакомиться! — он протянул мне руку.

— Конечно не против! У нас есть что показать. В этом году мы достигли определённых успехов, буду рад, если вы расскажите об этом в газете, — ответил на рукопожатие я.

— Именно за этим я и приехал, Александр Александрович! Но вы человек умный, сами понимаете, такой материал за один день не подготовить, а если и попытаться, то качество будет мягко говоря так себе. Мне бы найти у кого переночевать на пару дней, устал сильно после долгой дороги, а уже завтра приступил бы к подготовке материала и съемке!

Отказывать корреспонденту не хотелось, тем более статья в местной газете нам бы действительно не помешала. Пусть и другие видят успехи нашего колхоза.

Но куда же его поселить? В голову сразу же пришёл пустующий дом Николая. Он хотя бы немного обжитый, и можно хоть как-то гостя пристроить, чего не сказать о других разрушенных домах.

— Так и быть, на пару дней предоставить жильё мы вам сможем.

— Правда? Благодарю вас, Александр Александрович! У меня невероятные планы на статью!

Около получаса мужчина рассказывал нам о своих идеях касательно фотографий, восторженно жестикулируя после каждого слова. Затем корреспондент сбегал к машине и вернулся с фотоаппаратом, который горделиво продемонстрировал нам.

— Слушайте, а давайте начнём прямо сейчас? Какая же статья без фотографии председателя? Вставайте возле машины, я сейчас всё сделаю! — он сразу же встал на колено, готовясь к фотосъемке.

— Не так сразу, — поторопился остановить его я, — Давайте оставим это напоследок, если и делать кадр для газеты, то он должен быть идеальным. Поищем место поудачнее, да и не быть же мне одному на фотографии? Надо до бы других собрать, не менее важных людей, — объяснил свой отказ я.

Надеюсь, что и метка от страстной Веры на моей шее к тому времени пройдёт. Не хватало ещё запечатлеть это на фото для газеты.

— Извините за торопливость, люблю я свою работу, всё не терпится начать как можно быстрее. Но вы правы, будет лучше сделать так, как вы говорите. Кстати, насчёт предоставленного жилья, не подскажите, куда мне ехать? — обратился ко мне корреспондент.

— Мы вам покажем. Езжайте прямо за нами. Поехали, Андрей, — кивнул своему водителю я.

Мужчина сел в чёрную волгу, а я вновь занял место пассажира в козлике.

— Товарищ председатель, а в какой дом вы поселить его решили? — не зная куда ехать спросил парень.

— Как куда? К Николаю. Ему ведь он всё равно ещё долго не понадобится, а так, пусть на пару дней остановится наш гость.

— Знаете, я тут заметил, что если речь идёт о том доме, то всегда что-то странное случается, — рассмеялся Андрей, — Будто не может в нём всё спокойно быть.

Парень припомнил мне Ильича, который сразу же сломал туалет, а потом ночной приход владельца и его дальнейший побег.

— Кто как, но я бы в нём жить не хотел, — подытожил парень, — Проблемный слишком.

— Да что может случиться? — отмахнулся от его слов я.

Сразу же по приезду мы осмотрели дом. Анатолий хоть и городской, но ничуть не смутился деревенскому комфорту, а, напротив, даже оказался рад, ведь, как ему казалось, его скорее всего подселили бы к другой семье, а мешать своим присутствием он не хотел. Только на улице мужчина озадаченно взглянул на гнилые доски, что остались от туалета, понимая, что справлять нужду ему придётся у всех на виду, но жаловаться не стал.

— Тогда завтра же начну с коровника. Поговорю с работниками, сделаю фотографии. Если у вас найдется время, то я буду только рад обойти колхоз вместе, Александр Александрович. Кто лучше вас может знать о самых интересных местах и работниках? Важно показать читателям, что даже в самых удалённых уголках нашей страны люди трудятся во благо родины!

Пиар нашему колхозу точно не повредит, так что пусть поживёт у нас этот журналист, в принципе, если под ногами мешаться не будет, то Бог с ним.

У меня есть дела и поважнее.

Например приезд долгожданной комиссии уже на носу. Она должна решить наш с Алексеевым земельный спор.

На самом деле, шансов у Красной Зари нет никаких. Ноль целых хрен десятых. По документам и в управлении сельского хозяйства, и в райкоме партии, те гектары — наши. А значит у соседей большие неприятности.

Если взглянуть на вопрос со всей серьезностью, тут простым выговором или порицанием по линии партии не отделаешься. Тут ОБХСС надо привлекать. Налицо серьезное по нынешним временам преступление.

Так что, товарищ Алексеев, скорее всего обратка за тех овец с копытной гнилью будет такая, что вы её запомните на всю оставшуюся жизнь.

И, раз уж я вспомнил об овцах, надо прямо сейчас заехать на овцекомплекс и посмотреть, как там Лукина справляется.

Тем более что первая в этом году стрижка овец на носу, осталось всего ничего, и к ней нужно подготовиться со всей ответственностью.

Так что да. Я сел в машину и сказал Андрею чтобы тот ехал на овцекомплекс.

Правда, Лукиной там не оказалось, она на уже практически своей бричке, по другому и не скажешь, отправилась в поля, туда где паслись наши отары.

А вот Горбаков был на месте, и мы с ним провели инспекцию кошар, где, к счастью, всё теперь относительно неплохо. После чего расположились в его кабинете, прокуренном закутке, ограждённом от кошары хлипкой перегородкой с чисто символической дверью.

— Ну, рассказывай, Сергей Михайлович, как у вас идёт подготовка к стрижке? На утренней планёрке я не стал поднимать этот вопрос, решил к тебе потом заехать.

— Ну как сказать, подготовка идёт. Новые ярки с баранами потихоньку восстанавливают кондиции, последствия гнили еще есть, конечно, но мои зоотехники с ветеринарами чахнут над каждой овцой. Особенно Лукина. Вот уж кто горит работой, даже не ожидал.

— Как она тебе, кстати? Судя по твоим словам, справляется?

— Хороший специалист, видно, что не зря училась. И очень ответственная. Приходит раньше всех, а уходит позже. И хоть на овцекомплексе, из-за недосмотра Тупина и Гаврилова у неё работы очень много, но и на молочной ферме она тоже всё успевает. Мне Елин постоянно про Лукину говорит, она там буквально в каждую щель лезет. Молодая, но очень дотошная.

— То есть, повезло нашему колхозу с ней?

— Колхозу может и повезло, вот только нелюдимая она какая-то. На мужиков буквально волком смотрит. Как будто ждёт что мы к ней под юбку полезем.

— А нам на ней не жениться, Сергей Михайлович. Работу свою делает, и, с твоих слов, делает хорошо. Это главное. А в личную жизнь товарища Лукиной нам лезть совсем ни к чему.

Подумав, я добавил еще кое-что относительно Лукиной:

— И смотри, Сергей Михалыч. Она баба красивая, а у тебя чабаны молодые. Не дай Бог узнаю чего, лично оторву сам понимаешь что. Нам еще не хватало из-за таких глупостей хорошего специалиста лишиться.

— Да я всё понимаю, Сан саныч, ты уж прости за фамильярность, но разговор такой пошёл, — я в ответ только махнул рукой, — никто Лукину и пальцем не тронет.

— Ну вот и славно. А теперь скажи мне. Как ты будешь стрижку проводить? Всё готово?

Он кивнул.

— Весы мы проверили и поверили. Всё в пределах нормы. Стригалей я тоже уже выбрал. Ребята хорошие, чай не первая стрижка у них.

— А с машинками что? Надеюсь все рабочие?

— Обижаешь, товарищ председатель. Это я первым делом проверил. Все машинки у нас готовы.

— А настроены они как? Сколько шерсти оставлять будешь?

Горбаков пожал плечами.

— Как обычно, сантиметр. Мы так всегда делали.

— Всегда — это, конечно, хорошо. Но в этот раз будем делать по-другому. Надо их перенастроить. Чтобы оставляли не сантиметр, а пять миллиметров. Это приличный выигрыш будет с каждой овцы. А им только в радость, лето обещают жаркое.

— Сделаем, — после минутной паузы пообещал Горбаков.

— Хорошо. Теперь следующее. Молодняк тоже будем стричь. Весь.

— А с приёмкой кто будет вопрос решать? Как ни крути, а шерсть-то от молодняка не совсем то, что нужно. Сам небось знаешь, романовские овцы в силу входят не сразу, и видно что шерсть не та.

— А это не твоя забота, Сергей Михалыч. С районом я вопрос решу. Им самим поперек горла увеличение плана. Тем более, слышал последние новости?

— Нет, ты о чём? — хорошо что мы как-то само-собой перешли с Горбаковым на «ты». Мужик он вроде неплохой, с понятиями, а мне очень нужны единомышленники.

— Да завелся тут у нас корреспондент, хочет пожить у нас, описать жизнь колхоза, так сказать. Если мы не обделаемся с летней стрижкой и покажем себя во всей красе, это будет только на пользу.

— Понял, Сан Саныч, сделаем. Но раз уж ты решил и молодняк постричь то у нас… — Горбаков замялся.

— Говори уже, Сергей Михалыч, не тяни кота за яйца.

— Стригалей, да и вообще работников у нас не хватит. Машинок достаточно, а рабочих рук нет.

— Ну это вопрос решаемый. Я и сам помогу, чай не в первый раз.

Чистая правда, кстати. Приходилось мне и овец стричь. Правда не в этом теле, конечно, а во времена моей бурной молодости, в девяностые. Работал я тогда на стрижке в совхозе моей матушки. И первая зарплата, которую я спустил на книги была как раз за шерсть, так что опыт есть. Я продолжил:

— а на вспомогательные работы, ну там шерсть унести, овцу стригалю подать и прочее, можно колхозную детвору и молодёжь привлечь. Как раз на каникулах и начнём. А чтобы они работали веселей, мы еще и заплатим как положено. За вычетом обедов конечно. Вот такие у меня мысли, Михалыч.

— А что, может и получиться, — Горбаков встал из-за стола, раскурил ядрёную самокрутку с самосадом и взял со стеллажа машинку для стрижки. Он покрутил её в руках, попробовал пальцем с почерневшим ногтем насадку и добавил, — да, идея с пятью миллиметрами хорошая. Думаю, сделаем.

— Ну вот и славно, Сергей Михалыч. Ладно, пора ме. Как Лукина появится, скажи ей чтобы заскочила ко мне в правление.

— Хорошо, обязательно.

После овцекомплекса я поехал осматривать поля. Андрей всё время как-то лукаво косился на мою шею и улыбался. Пришлось ему пару раз сделать замечание. Смотри мол парень на дорогу, а не на меня.

Особенно меня интересовали неудобья, которые должны были обеспечить нас люцерной с клевером, ну и та часть колхозных угодий, которые мы отвели под кукурузу и кормовую свеклу.

Вопрос с кормами на будущий год стоял ну очень остро.

Поголовье овец у нас уже сильно больше, чем было до моего появления в Новом пути, да и на молочную ферму я тоже очень рассчитывал. Вернее, даже не на саму ферму, а на Лукину. То как она рьяно взялась за овцекомплекс давало мне определенные надежды, что и с поголовьем крупного рогатого скота она тоже сможет как следует поработать.

Так что кормов нам нужно будет много, это точно.

Увиденное на полях мне понравилось. Дайте срок и мы заложим «царицу полей» в новенькие силосные ямы, заготовим качественное сено, подготовим запасы комбикорма, и тогда воспоминания о худых как смерть овцах и коровах покинут Новый путь как страшный сон.

Так что в правление я вернулся уже под вечер и в отличном настроении.

Которое тут же испортилось едва я заметил два запыленных козлика. Нашего секретаря райкома, Ждановой, и Льва Алексеева, чтоб его кондрат хватил и девки не давали.