Председатель

Глава 11

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы высвободиться от чар нашего нового ветеринара. Мария оказалась неожиданно красивой девушкой. Такую ну никак не ожидаешь увидеть в калужской глуши, скорее замужем за каким-нибудь крупным чиновником или ещё каким перспективным и уважаемым мужчиной. Всё при ней. Ладная стройная фигурка с буквально осиной талией. И личико с аккуратным носиком, чувственными губами и умными глазищами чуть ли не на половину лица.

В общем, редкая красотка, да ещё и сто процентов натуральная, что в моих двадцатых годах стало уже редкостью. В погоне за модой, женщины двадцать первого века часто не замечали, как переходят все разумные границы, пополняя армию надутых кукол из всяких инстаграмов и тиктоков.

Здесь же, в семидесятых, конечно, не все девушки — отборные красотки, но берут своей свежестью при отсутствии килограмма штукатурки на лицах. Вот взять хотя бы Аллочку. Она ведь тоже весьма милая и обаятельная девушка. Да и среди других колхозниц встречались очень даже симпатичные, например, те танцовщицы, которые будут зажигать на юбилее с дядей Митей. Или молодая повариха.

Как-то честнее всё здесь, что ли.

Впрочем, я сумел быстро перестроиться со всех этих размышлений на рабочий лад. Мария, конечно, очень хороша собой. Но в первую очередь сейчас важно то, что она ветеринар, которых нам так не хватает. Так что, надеюсь, она хотя бы на четверть столь же отличный специалист, насколько прекрасно выглядит.

Однако, после отъезда Ждановой, я не удержался и лично устроил Лукиной самую подробную экскурсию по всей нашей животноводческой ферме. Правда, особо приятной эту прогулку назвать не получилось бы назвать при всём желании.

Я то и дело наблюдал ужас в глазах Марии, каждый раз, когда она видела состояние местных животных. Я прям вспомнил себя в первые дни. Знала бы она, что это их состояние уже после того, как мы начали их лучше кормить. Да и лошади сейчас стали чуть больше отдыхать. Их присутствия на полях требовалось всё меньше.

Ну и вообще, посевная пока была самым позитивным достижением нашего колхоза. После того как в строй вернулась большая часть тракторов, мы шли даже с опережением графика.

Да и с дисциплиной стало получше. Наших полевых алкашей уже давно вернули в строй, и агроном, после той моей лёгкой взбучки, теперь активно за ними приглядывал, да и сами они не особо стремились обратно в каталажку.

Однако, вернёмся к нашим баранам и овцам. Проблема с ними была решена едва ли на половину. Поэтому, я приберёг визит в кошары напоследок. Такая себе тухлая вишенка на тортик.

Признаюсь, я ожидал, что Мария испугается такого объёма работ, но, кажется, я её недооценил. Увидев, как зашиваются работники овцекомплекса, она попросила час на подготовку, а затем сразу же вышла на работу.

Ещё одного нормального свободного дома для неё мы не нашли. Поэтому Лариса Ивановна согласилась временно её к себе подселить. Собственно, час Марии понадобился на то, чтобы вернуться в деревню, попить воды и переодеться. Хотя я и сказал ей, что она может приступить с завтрашнего дня. Но, девушка упёрлась и решила не терять время. Что ж, так даже лучше. Не знаю пока, что насчёт её профессиональных качеств, но, как минимум, она не ленивая. Уже хорошо.

Увы, в ближайшие дни мне больше почти не удавалось пересечься с Лукиной. Конечно, я пару раз посещал кошары, чтобы убедиться, что с эпидемией успешно борются, но в основном занимался другими делами.

Например, я, наконец, по-настоящему познакомился с ещё одним не последним в колхозе человеком, начальником ревизионной комиссии Черновым Емельяном Петровичем.

Судя по документам, которые я нарыл в правлении, в нашем Новом Пути ещё три года назад планировали теплицы отстроить, даже стройматериалы выделили. Но так почему-то всё и заглохло. Вот я и выцепил завхоза, чтобы вместе с ним оценить состояние вверенных нашему колхозу богатств.

Да и вообще давно пора было осмотреть склады и ангары, просто времени никак не хватало.

Емельян Петрович оказался крепким мужичком лет пятидесяти пяти. Таким прям живчиком. Даже чересчур активным. От подобных людей быстро начинает голова болеть, потому что они как будто вообще не умеют затыкаться.

Но в данном случае, это было даже полезно. Потому что пока мы всё осматривали, он активно объяснял где что лежит, когда оно в последний раз использовалось, и когда мы всё это получили.

Впрочем, особых ценностей здесь не водилось. В основном всякие мелочи типа краски, бочек и прочих ящиков для хранения всего, древние сеялки, дранка и даже битый шифер.

Что до материалов для теплиц, то всё оказалось на месте, хотя уже и несколько потрёпанное временем. Например, каркасы кое-где покрылись ржавчиной. Часть стёкол побилась, но в целом из этого ещё вполне реально что-то соорудить. И системы отопления, насколько я мог судить, ещё в рабочем состоянии.

Меня это прям очень сильно воодушевило. Надеюсь, что мы успеем за лето их отстроить. Я бы уже и прямо после посевной взялся за них всерьёз. Надо хорошенько всё распланировать, и тогда к осени у колхоза будет очень приятное подспорье.

Несмотря на попытки скрыть правду от участкового, Николай Сидоров всё же оказался разоблачён. К его сожалению, обмануть Аркадия Васильевича Огурцова оказалось намного сложнее, чем лгать гражданским, поэтому спустя несколько часов жёсткого допроса, он раскололся.

Как удалось выяснить, драгоценности Сидорова действительно не имели ничего общего с его фамильными богатствами, и всё содержимое мешочка оказалось золотом, которое он раздобыл в лесу наткнувшись на разбитую немецкую легковушку с истлевшими трупами.

Более того, он и сам прекрасно понимал, что совершил страшное преступление, именно поэтому решил бежать из деревни вместе с награбленным. Его не смутили ни ночь, ни плохая погода, скорее он видел в этом даже плюс, ведь так выше шанс уйти никем незамеченным. Но на его беду, в дело вмешалась коварная случайность в виде козлика председателя.

Далее показания мужчины несколько раз менялись. Сначала он говорил, что планировал переплавить золото, затем прозвучали слова о желании продать добычу как можно быстрее. Когда Огурцов надавил ещё сильнее, то оказалось, что Сидоров даже знал кому именно можно продать, но отказывался называть имена, боясь мести с их стороны.

Незаконный оборот драгоценных металлов и распространение заведомо ложных, позорящих другое лицо сведений. Николай и сам понимал, что за такие серьёзные преступления срок ему светит не маленький, вот только Огурцов грозно навис над ним и тут же растоптал всю надежду простой фразой; «Дело на смертную казнь тянет…».

В голове преступника сразу же всё перевернулось. Он нервно схватился за голову и затрясся. Пользуясь подходящим моментом, участковый предложил ещё один вариант — это сделка со следствием. Если Сидоров согласится выдать имена соучастников, то Огурцов обещал умолчать о клевете, оставив таким образом лишь одно преступление из двух, что повышало шанс на тюремное заключение. Недолго думая, преступник ухватится за эту возможность как за спасательный круг, рассказав ему всё, что знал о людях и их местонахождении.

В результате, Николай Сидоров естественно отъехал в места не столь отдалённые.

Двадцать второго апреля, в деревне царило непривычное оживление. На улице перед правлением выстроились в ряд несколько грузовиков, украшенных транспарантами с коммунистическими лозунгами, флагами и, конечно же, портретами Ленина. Колхозники, которых собирались повезти на демонстрацию в районный центр, тоже старались не отставать и нарядились в свои лучшие костюмы и платья.

В целом, настроение у людей было приподнятое, не каждый день вместо работы, удаётся побывать где-то ещё кроме родного колхоза. Пусть даже и по партийной обязаловке.

Хотя я и слышал, как некоторые люди сетовали на тему, что вот Красная Заря, как передовики едут в Калугу, а мы, дескать, всего лишь в Ульяново.

Честно говоря, мне и самому стало несколько неприятно от этих мыслей. Но тут уж ничего не поделаешь. Чтобы вывести этот колхоз на новый уровень, нужно гораздо больше времени, чем какие-то десять дней, что я здесь председательствую.

В общем, простите товарищи, но как работали все эти годы, то и заслужили.

Впрочем, Ульяново сегодня тоже кипело жизнью. На демонстрацию собралось ну очень много людей, и, конечно же, гвоздём программы стала сцена на площади, где в том числе подводили итоги тому, чего добились советские люди за все годы существования союза и не только. К юбилею явно старались приурочить и новые достижения.

Например, и мне довелось поучаствовать на этом празднике жизни, благодаря случаю с Колькой Сидоровым. Обычно неповоротливый советский аппарат, в этом случае сработал очень быстро. Я даже удивился, когда день назад мне позвонила Жданова и предупредила, что нам с Андреем вручат благодарственные грамоты за содействие следствию. Видать в милиции решили к большой дате себе еще одно раскрытие оформить.

Так что пришлось выйти на сцену и выразить признательность. Хотя, конечно, лучше б денег дали или финансированию колхозу подняли. Но тут мечтать не вредно.

А вот Андрей совершенно искренне радовался такому признанию и с удовольствием примерял на себя роль героя. Какой же он ещё пацан, всё-таки. Но частичка его радости передалась и мне.

А после награждения меня выцепил участковый Огурцов, тоже довольный. Конечно, ведь это его больше всего чествовали, ну и других милиционеров, которые накрыли в Калуге сетку по покупке и сбыту незаконно добытых ценностей и драг. металлов.

Огурцов пожал мне руку и поблагодарил от себя за внимательность. Потом показал новые часы «ракета», которые ему только что вручили на сцене и добавил:

— Вот, на самом деле, даже и этого могло не быть. Всех этих наград наших. Знаете, Сан Саныч, делом Сидорова ж в КГБ заинтересовались. И банду благодаря ему крупную накрыли, да и золото-то немцы как получили? Та легковушка явная ниточка к очередному военному преступлению. такими делами комитет занимается… Хорошо, что мы успели быстро тут всех накрыть, а то отстранили бы, как пить дать.

Я вежливо покивал. Честно говоря, меня уже мало интересовало, что там с этим Колькой будет. Хороший колхозник с его характером вряд ли бы получился, так и бегал бы по сомнительным заработкам, да с высоким шансом создавал бы нам потом проблемы.

С Огурцовым мы попрощались, а я решил пройтись по праздничной ярмарке, которую устроили тут же, на площади. Свободных рублей, у меня всё равно пока не было. Но интересно, что продают.

Впрочем, не успел я как следует осмотреться, как заметил в толпе покупателей товарища Елина. И стало мне любопытно, собирается ли он что-то покупать или так, глазеет, как большинство наших колхозников, денег у них особо не водилось, откуда бы. Но Елин выглядел очень уж уверенно, как будто знал, что хочет приобрести. И очень скоро я заметил, как он останавливается у лотка с дорогой югославской обувью. А дальше стало ещё интересней, потому что продавец вскоре вручил ему целых две коробки. Одну с мужскими туфлями, а другую с женскими сапогами, очевидно жене.

Елин расплатился и прошёл дальше, а я уточнил для себя цену его покупок. Как я и думал, тут пара колхозных заплат, не меньше. Не задерживаясь, я снова догнал нашего парторга, и на этот раз обнаружил его возле палатки с посудой, где он уже тоже покупал чайный сервиз.

Интересно… на какие деньги шикуем? Однако, повода заявлять о своих подозрения вслух у меня не было. Может он всю жизнь копил, кто знает. Но, это безусловно очередной знак о том, что с этим товарищем стоит держать ухо востро.

Тем временем, демонстрация подошла к концу, а задерживаться надолго в Ульяново нам не с руки, ведь по возвращению в колхоз нас ждала культурная программа возле неработающего клуба, наши комсомольцы его как смогли задрапировали, поэтому вид был не очень убогий.

Мне почти и отдохнуть не удалось. Хорошо хоть, не я первый выступал. Да и потом от меня уже ничего не требовалось.

После официальной части где мы с парторгом Елиным по очереди толкали воодушевляющие патриотические речи, началась вторая, не менее важная — вручение юбилейных медалей за доблестный труд, в ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина.

Такой чести удостоились лишь два человека, хреновый у меня колхоз пока, что тут сказать.

На импровизированную сцену, сооружённую из нескольких досок перед клубом, снова вышел Елин и объявил имя первого счастливчика. Им оказалась его же жена — Клавдия Петровна, бригадир доярок. Вторым человеком был главный конюх, Георгий Лопатин, Ветеран Великой Отечественной войны.

Оба подошли к парторгу и под торжественную музыку тот прикрепил почётную медаль каждому из них на левую сторону одежды, после чего вручил памятное удостоверение.

— Награждённые должны носить эту медаль с честью, продолжать свои свершения и приумножать достижения, а также улучшать показатели труда, быть образцом и примером для своих коллег и подрастающего поколения, будущих комсомольцев и коммунистов! — с высокоподнятой головой заявил Елин.

Толпа зааплодировала, поддержав своих товарищей.

Далее началась сама развлекательная часть, уже знакомая мне из репетиции в парке.

Детский стих вызвал умиление толпы, а под громкие аплодисменты на сцену выкатился дядя Митя, но не один, а в компании трех женщин.

Всё-таки правильный выбор я сделал. Частушки оказались исполнены безупречно, а под заводной танец красавиц в пляс отправились даже зрители. Старик продолжал играть на гармошке, плавно поглядывая на стройные ножки девушек, что танцевали неподалёку. Продолжая наигрывать весёлую мелодию, он пританцовывая подошёл к одной из них, что приглянулась больше всего, вынуждая красавицу танцевать возле него. Она не смутилась, а наоборот, лишь шире улыбнулась дяде Мите. Он и сам не заметил, как в прямом смысле стал поедать девушку глазами, особенно её шикарные формы, но жена старика видела всё. Пожилая женщина сразу же подбежала к гармонисту и зарядила ему подзатыльник, но дядя Митя героически не растерялся, а лишь улыбнулся в ответ и, задабривая женушку, принялся играть для неё одной, от чего нрав злобной женщины смягчился.

Я заметил, как старик достал из-за пазухи небольшой бутыль, явно со спиртным, и залпом поглотил всё его содержимое.

Ох, чёрт с ним! Главное играет неплохо, да и людям нравится.

Вдалеке послышался шум автомобиля, но стоило мне на секунду отвернуться, как дядя Митя в очередной раз дал жару:

Своим вступлением он привлёк внимание людей и продолжил играть на гармошке, а меня в ту же секунду окликнул знакомый женский голос:

— Товарищ председатель, кинопередвижка уже подъезжает. Пора собирать людей.

Я повернулся на зов и увидел Аллочку, одетую в ярко-красное платье и чёрную шляпку, к тому же она ещё и на каблуках была. Вот только на такой обуви передвигалась девушка с трудом, ведь при каждом шаге каблук застревал в мокрой после дождя земле.

Вот женщины…

Чего только они не сделают, чтобы хоть как-то выделиться из толпы.

Дядя Митя тем временем продолжил:

Раздался дружный смех.

— Дурак ты, дядь Мить! Как тут смеяться можно, у меня у самой овцы дома, я как на иголках!

Жена дяди Мити поняла к чему может его пение привести, поэтому незамедлительно увела мужа в сторону, но даже здесь старик не сдавался и уходил, но с музыкой, продолжая перебирать пальцами клавиши гармони.

В честь праздника машину украсили портретом Владимира Ильича Ленина, а сбоку красовалась надпись: «Искусство принадлежит народу!». Как только кинопередвижка остановилась, как из салона выбежали двое мужчин и в спешке принялись доставать аппаратуру.

Как и говорила Алла, они к нам заглянут лишь на вечер, затем немедленно отправятся в Красную Зарю.

Места для зрителей уже были подготовлены, вот только стульев для всех не хватило, поэтому некоторые ожидали начало сеанса сидя на траве.

— Мама, а что это за белая простыня? — спросил ребёнок, пристально всматриваясь в развёрнутый кинопроекционный экран.

— Подожди немного, сейчас всё увидишь, Анютка, — поцеловав девочку в лоб ответила женщина.

Через некоторое время послышалась музыка, а на экране появилась заветная черно-белая надпись: «Рассказы о Ленине».

Во время просмотра царила полная тишина. Люди увлечённо смотрели в экран, с трепетом наблюдая за каждой сценой.

Как только оба рассказа подошли к концу, работники кинопередвижки взяли небольшую паузу для замены плёнки в кинопроекторе.

Послышались обсуждения зрителей:

— Добрейшей души человек, поистине Величайший! — вытирая слёзы после концовки второго рассказа из последних сил выдавила женщина.

— А вы знали, что даже враги называли Ленина выдающийся личностью? Весь мир уважал его! — послышался другой голос.

— Не плачьте, — принялся успокаивать зрительницу Андрей, — Ленин — жил, Ленин — жив и Ленин — будет жить!

Следующим фильмом оказался «Фантомас». Любимая комедия моего детства с Луи де Фюнесом, Жаном Маре и Милен Демонжо, как сейчас помню все тогдашние, а теперь уже нынешние, модницы делали прически как у ней.

Во время просмотра я не переставал сравнивать эту комедию с современными мне фильмами. Нет в моих двадцатых той душевной атмосферы, что присутствует в сейчас. Всё заменили громкими спецэффектами и глупым юмором с похабщиной, а о вечной погоне, типа как запустить побольше фильмов в производство, невзирая на качество, я вообще молчу. Дошло до того, что подобный ширпотреб забывается сразу же после просмотра. Да и что тут говорить… даже ценности у людей изменились….

Наблюдая за реакцией зрителей, я задумался о возрождении клуба. Сколько ещё всего чудесного они не видели, а ведь мы даже у себя кинотеатр можем устроить. Не так чтоб раз в несколько лет приезжал, а наш собственный! Да и в целом, надо бы досугом людей заняться, а то так со скуки только пить и остаётся. В клубе и творчество будет процветать, и пообщаться можно будет.