Право на месть

- Ты хочешь сказать, что снимать щиты с Норта будет пятилетний ребёнок?! - Орассэ вопросительно поднял бровь.

- Нет, конечно, но вдруг кто-то из нас может этому научиться, если малышка сумеет правильно объяснить, как именно она растягивает Тени. Я приложу все силы, чтобы научиться, если это возможно. А я думаю, что возможно. Точнее от всего сердца надеюсь, брат.

Брат Норт был неприятно поражен случившимся - так шептались монахи резиденции его преосвященства. Неприятно поражен. Сам брат Норт был иного мнения о своих ощущениях при виде двух трупов, вынесенных из подземелья на солнечный свет. Палач и экзекутор лежали под заклинанием холода у северной стены, а брат Левэр внимательно разглядывал две эльфийских иглы на собственной ладони.

- Где эльф? - брат Норт стиснул зубы в попытке сдержать рычание и это ему почти удалось.

Брат Левэр перевёл на него невидящий взгляд. Глава ордена некстати вспомнил отрешённое лицо брата Зо во время казни ведьмы и, торопясь отделаться от мучительного ощущения тревоги, приказал:

- Я желаю видеть виновника этих смертей живым! А эльфа... можно и мёртвым!

Брат Левэр поклонился, не отводя взгляда от лица его преосвященства, странно, отчего он раньше не замечал этого неприятного тика, дергающего глаз и щёку главы Ордена, как он мог не видеть синеватого ореола вокруг бритой головы... и почему вдруг сейчас он, брат Левэр, едва не покрывается льдом от морозных слов, рассекающих зной летнего полдня. Брат Норт стоял на солнцепёке и ярчайший свет дробился в разноцветных узорах, покрывающих бритую голову, руки в традиционном замке отливали неистовой синевой и сверкали, как драгоценности короны.

Брат Левэр на мгновенье прикрыл глаза, открыл... ничего! Блеск и сияние красок исчезли, а перед ним замер глава ордена с перекошенным от ярости лицом, он всё ещё что-то говорит с пеной у рта, но дознаватель не слышит ни слова и почему-то вовсе не озадачен внезапной глухотой, а, напротив, с интересом вслушивается в собственные ощущения.

-...ясно тебе?!

- Я всё понял, ваше преосвященство, - дознаватель вновь поклонился и, будучи отпущен мановением руки, покинул двор.

Кто именно виновен в смерти обоих служителей, брат Левэр уже знал. Брат Зо, разумеется. Наш дорогой брат Зо спокойно вошёл в камеру, оглушил обоих служителей, а затем всадил эльфийские иглы в нужное место... оба смертника прожили достаточно долго, чтобы осознать ужас своего положения. Маленький монашек не пожелал извлечь орудия убийства вскоре после мучительного конца, как это по-хасунски! Негодяи не должны умирать быстро, как гласит пословица.

Дознавателю не было нужды спрашивать себя будет ли он искать преступника со свойственным ему рвением. Разумеется, он будет искать его. Со всем пылом! Да-да… Вся его служба будет искать следы. Дознаватель мысленно плюнул – искать каплю воды в океане! Брат Левэр настолько ушёл в свои мысли, что едва не столкнулся с магом, торопящимся на зов его преосвященства.

- Что там случилось, брат Левэр?

- Убийство, уважаемый брат Орм. Двойное убийство.

Строптивый маг разжал руки, сложенные в замок, и придержал дознавателя за рукав облачения.

- Кто убит?

- Брат Лега и палач его преосвященства.

Брат Орм передернул плечами.

- И это повод отвлекать меня от важного исследования?

- Мне трудно судить о намерениях его преосвященства, моё дело искать преступников. Но, полагаю, он желает привлечь ещё одного мага для исследования места убийства.

- А что обнаружил ты?

- Только это, - брат Левэр разжал ладонь.

Две иглы матово засияли в ярком свете магического светильника. Брат Орм внимательно осмотрел металл.

- Следов магии на металле нет.

Брат Левэр молча ждал пока маг перекатывал в ладонях иглы. Металл! Может ли считаться магом человек, не отличающий обычный металл от магического сплава льда с костью дракона? Он смотрел как маг поглаживает холодные иглы и пытался понять, мог ли этот лощёный аристократ иметь отношение к пресловутой «трагической случайности», лишившей его семьи. Не желая более видеть ненавистное лицо, брат Левэр требовательно протянул руку, заметив, что маг снова поморщился от силы ментального зова патрона.

- Ты поступил разумно, брат Левэр, отказавшись от магической татуировки, - Орм потер висок и выпустил из пальцев иглы прямо над лестницей в подземелье.

Остановившимся взглядом брат Левэр следил, как орудия преступления катятся по ступеням вниз, время странно замедлилось для него... вот он сам поворачивается к Орму, медленно-медленно маг растягивает губы в глумливой ухмылке... вот пренебрежительно отворачивается и величаво движется по коридору, а иглы всё катятся, подгоняемые магией, устремляясь к широкой щели между плит пола... вот сейчас они канут в тёмную трещину и тогда...

Заворожённый этим зрелищем, брат Левэр сделал глубокий вдох и закрыл глаза, собирая волю в кулак. Бешенство отступило. Всё так же медленно, видя перед глазами только золотое пламя, ощущая, что прохладный лёд заполнил всё его существо до самых глаз, он вытянул руку над провалом лестницы и засмеялся от счастья и облегчения, почувствовав в кулаке потерянные было иглы… Он открыл глаза, мгновение смотрел на собственный кулак… А затем широко размахнулся и послал сверкающие «искры» в полёт, уже зная, что сейчас произойдет.

И не ошибся.

Мага развернуло на месте и долгие три биения сердца тот смотрел прямо в глаза брату Левэру, затем непонимание происходящего сменилось осознанием конца, и вот уже губы пытаются произнести слово, отпускающее посмертное проклятие в полёт. И опять неудача! Ледяная игла, ударившая в основание черепа, лишившая мага сначала щитов, а затем и подвижности, дошла, наконец, до мозга и мгновенье спустя он осел на каменный пол окончательно мёртвым.

Брат Левэр в скорбящей позе склонился над покойником, у него и в мыслях не было бежать, спасаться и выдумывать небывалое. Роковая неосторожность брата Орма, совместимая только с его аристократическим происхождением, послужит дознавателю прекрасным поводом выразить скорбь, ведь обязан же он должным образом скорбеть о бессмысленной смерти талантливого мага и правой руки главы Ковена, так неосмотрительно обошедшегося с эльфийскими «искрами». Брат Левэр настолько погрузился в размышления, что даже не вздрогнул, когда на его плечо опустилась тяжёлая ладонь его преосвященства.

- Что с ним, во имя Творца-Вседержителя?

- Брат Орм неосмотрительно решил проверить магией иглы, убившие монахов, ваше преосвященство.

- И что ему помешало?

- Это не металл, это сплав льда и кости дракона. Эльфийские иглы, как вам известно, ваше преосвященство, имеют свойство растворяться в магической составляющей крови людей и наказывать неосторожного.

Это было слишком даже для «неистового Норта», глава церкви тяжело опёрся рукой о стену, закрыл глаза. Проклятье, опять потеря! Какой смысл безумствовать, строить планы, добиваться их выполнения, заставлять людей делать невозможное, если вот так просто умирают самые верные и нужные ему люди. Особенно, если вспомнить, что не далее, чем позавчера... своими руками убил старого соратника, посмевшего отказать в помощи, ну не дурак ли он, брат Норт? А теперь Лега и палач. И ещё Орм. Поневоле поверишь в тяжкий рок, довлеющий над главой Ковена.

Кстати он вспомнил о Ковене, в своё время маги были нужны, как противовес стихийным, но уже восемь лет как он отдал шайку полупомешанных колдунов на откуп королю, тысячу извинений - императору. И что? Его величество поторопился создать корпус целителей, словно знахарей мало для черни. И сегодня главе ордена Решающих нанесли двойной, нет, уже тройной удар - император запретил преследование стихийных волшебников. А это начало конца, его преосвященство почти физически ощущал, как чья-то грозная воля распростёрла тяжёлое покрывало над ним самим.

Монарх поступил разумно - не повелел устами глашатаев кричать об отмене гонений на стихийных, не каялся прилюдно и не составлял сожалеющих посланий семьям благородных, пострадавших от гонений и тревог минувшего десятилетия. Он объявил о прекращении любых преследований стихийных волшебников и особенно - целителей всего лишь с высоты монаршего трона и только лично господину тен Ноор.

- Надеюсь вы, как последний представитель рода тен Ноор, понимаете невыносимость сложившегося положения.

Речь короля отпечаталась огненными символами на внутренней поверхности век главы Ковена, ибо присутствующие при беседе хасунские маги огнём рисовали слова императора на стене тронного зала, а венценосная супруга этого императора смотрела раскосыми хасунскими глазами сквозь брата Норта.

- Пусть все ваши маги и монахи-воины четко усвоят, что народ моей страны отныне не делится на чистых пред Творцами и нечистых. Если кто-нибудь из адептов ордена Решающих осмелится преступить мою волю, высказанную твёрдо и ясно, то пусть не удивляется последствиям. Я не стану клеймить позором ослушника или карать его на потребу толпе, или возводить виселицы повсеместно. Просто в некое подходящее для этого время верные мне люди тихо вырежут семью ослушника. Видите, ваше преосвященство, я многому научился у вас. А если эта мера окажется недостаточной, то мои доверенные лица примутся за начальствующих над ослушниками. Среди моих доверенных достаточно сильных магов, надеюсь, вы не сомневаетесь в этом? Повелеваю вам помнить, что отныне орден Решающих, и его уважаемый глава проводит в жизнь не собственную политику, а волю императора. Если кто-то из ваших людей попытается поднять бунт, разослать гонцов в селения и города с соответствующими призывами, я без особых затруднений сотру с лица земли ваш орден, господин тен Ноор. Мне ли рассказывать вам, как действуют монахи известного на весь Хасун монастыря. Я не требую клятв и немедленного ответа, я выразил вам свою волю и приказ короны. Я не задерживаю вас более.

Оставив его преосвященство наедине с трупом соратника и собственными мыслями, брат Левэр поторопился уйти. Он не помнил, как вышел за пределы резиденции, не видел какими глазами проводил его караульный монах - ещё бы, дознаватель впервые за весь срок пребывания в своей должности вышел из парадных ворот, не скрываясь, в сером облачении рядового монаха.

Брат Левэр, как никогда, отдавал себе отчёт в том, по какому тонкому мостику он попытался пройти, да что там! - уже прошёл. Внезапное осознание того, что он едва не простился с жизнью, заставило его пошатнуться и прислониться к стене незнакомого здания. Только теперь до него дошёл весь смысл происшедшего – та, заряженная эльфийской магией «искра» не просто убила бы неосторожного. Брат Орм явно постарался внести что-то ещё в структуру прежнего заклинания, к тому же проклятый маг знал, что магии в крови брата Левэра нет, и при попытке «не мага» извлечь иглы из трещины простым прикосновением от него бы и горстки пепла не осталось! Именно так, ведь покойник более всего отличался способностью творить магическое пламя, но как вышло, что он, брат Левэр, Нюхач, гроза столичных преступников, обычный человек в сущности, убил одного из великих магов Империи?

Слабость заставила брата Левэра сползти по стене, он прижался лопатками к раскалённому полуднем камню и вспомнил... вот маг отворачивается, иглы катятся по ступеням... вспомнил своё неистовое желание догнать, извлечь, почти ощутил прохладу «искр» в своей ладони и вот они летят, летят! И впиваются в ненавистный выбритый затылок проклятого Творцом мага! Он слышит, как две заряженные смертью «искры» вспарывают кожу, и то ощущение чистой радости, сродни чувству, когда спасаешь обречённого на смерть праведника, затопило всё его существо. Облачение синего цвета вдруг взметнулось в воздух, медленно-медленно маг повернул голову, а затем его рывком развернуло лицом к брату Левэру... сидящий у стены монах уронил лицо в ладони и застыл неподвижно, уже понимая со всей горькой радостью...КТО он теперь и КЕМ он был всегда. О, Творец, знать бы ранее...

Брента сидела на низенькой скамеечке рядом с Орассэ на вершине Западной башни. Решено, побратим, брат Зо и призрак перемещаются в Тирану, поскольку планировать и совершать набеги на книжный архив ордена Решающих проще всего оттуда. К тому же жизненно необходимо выяснить последовательность наложения защит главы Ковена. Слава Творцу, девочке не грозит появление в столице, они справились с поставленной задачей, и теперь не только стихийные, но даже и Орассэ сумеет воспользоваться новыми свойствами Тени. Правда, эльф затруднился определить словами свои ощущения на имперском и выразился в стиле, присущем его сородичам - это, как дыхание перворождённого на лезвии бритвенной остроты. Брента только головой покачала.

- ... страшнее всего были не морозы, друг мой, а полное неведение о близких, наставниках, школе и множестве друзей, которые могли пострадать из-за меня. И в те времена я более всего тосковала по морю. Человеку, привыкшему засыпать и просыпаться под шелест прибоя, трудно привыкнуть к волчьему вою и завыванию пурги. А уж, когда начинаются сезонные бураны...- Брента только рукой махнула, - а ты?

Эльф погладил мангуста, свернувшегося на коленях.

- Я не хотел бы вспоминать минувшее десятилетие, прости.

Брента понимающе кивнула. Слава Творцу, завтра прибывает караван принца Эльаглани, и брат Зо сможет присоединиться к ним. Наставник займется обучением детей, особенно её порадовало твёрдое желание брата Зо усыновить мальчика, уже две семьи из стихийных волшебников наличествуют в этом мире, осталось победить врага, заплатить полной мерой виновным, кто как не они имеют право на месть?

Осталось помочь малышке избавиться от страшных снов. Не хотелось бы думать, что странному пророчеству Семерых суждено сбыться, но как иначе объяснить связь между главой Ковена и Оми? Настоятель Ас-Мэй и наставник Глэдиус третью стражу обсуждают всё случившееся с малышкой. Орассэ, помимо приятной беседы со старинной подругой и призраком, сейчас пытается понять структуру заклинания, встроенного в кольцо привязки чернокожего колдуна. И, судя по недовольной гримасе, дело не двигается с места.

- Сразу могу сказать, что это не традиционное эльфийское заклинание.

- Но эльфийское?- подался вперёд Бен-Асатур.

- На первый взгляд так и есть. Трехслойное заклинание, в центр которого неведомым образом встроена руна «котанн». Можно мне надеть кольцо?

- Даже не думай! - Бен-Асатур вскочил со своего невидимого «кресла»,- племянник того колдуна осмелился примерить чужой артефакт без разрешения, от него даже пепла не осталось! Брента тоже не носит его на пальце.

- Видишь ли, уважаемый Бен-Асатур, разрушить структуру заклинания несложно, но тогда неизвестно, что случится с твоей нынешней личностью. Не исключено, что ты развоплотишься, как призрак, но душа может остаться заключенной навеки в этом кольце. Возможны другие исходы, и мне не хочется лишать тебя даже такого подобия жизни, - эльф тяжело вздохнул и обеспокоенный мангуст вспрыгнул к нему на плечо, участливо заглядывая в лицо.

- И ещё одно, - Брента разгладила край прозрачного шарфа, покрывающего волосы, - мы ведь можем поискать не только ту обгоревшую книгу, но и записи опытов главы рода Мстящих, он, скорее всего, записывал опыты поэтапно, это обычная практика волшебников.

- Какие-то записи он делал, - Бен- Асатур выглядел утомленным,- но все они зашифрованы, я ведь долгие сто девять лет прятался в резиденции главы рода... все записи похоронили в архиве, поскольку ключа для расшифровки текстов не осталось. Наследники были весьма разочарованы.

- И разгневаны? - эльф понимающе хмыкнул.

- Его старший сын впал в такую ярость, что уничтожил лабораторию покойного отца и всех подопытных существ, среди которых было достаточно людей и даже один эльф. Спустя двадцать лет его, весьма неосторожно подвернувшегося под руку в давней дворцовой интриге, скормили сторожевым крокодилам главы рода Безликих.

Брента поморщилась, мстительность и жестокость так свойственные перворождённым, общеизвестны. Достаточно вспомнить, за что именно Орассэ едва не приговорили к смерти, а потом изгнали из рода. Редкая составляющая магии в крови второго наследника рода сделала его вожделенным мужем для большинства эльфийских женщин, и глава его благословенного рода даже не подумал поинтересоваться мнением самого Орассэ на этот счёт. И был немало удивлен и разгневан, когда второй сын наотрез отказался разбрасываться семенем по указке старшего в роду и вообще не намерен выступать в роли племенного жеребца. Мятежный второй сын стоял насмерть в своём непобедимом упорстве, едва не стоившем ему жизни. Глава рода до сих пор не простил ослушника.

Запели беспечные цикады на исходе дня, значит, лето достигло середины и теперь только несколько семидневий отделяют нынешнее время от любимой братом Левэром осени... Потерявший целый день на осознание собственного положения, дознаватель брёл по ночной столице от фонаря к фонарю и даже не старался сделаться незаметным, забредая на «теневую» часть Тираны. Но не зря его учитель говаривал, что судьба хранит пьяниц и пропащих, прав был старый брат Джоза - обозлённого и погруженного в размышления Нюхача по широкой дуге обходили тёмные и не слишком тёмные личности. Даже, когда он вломился в печально известную таверну «Тварь и якорь», ни одна пропащая душа не осмелилась сделать и шагу в его сторону, а хозяин молча выставил на стойку бутылку какого-то горлодёра. Брат Левэр пил, не пьянея и размышлял.

Оставить службу он не мог, вся его организация держалась только на нём, как и обеспечение денежными пособиями семей погибших дознавателей, агентов влияния и простых агентов, школу дознавателей тоже не следует забывать, ту самую школу, открытую тайно и на средства, изъятые ... даже самому себе не скажу где.

Размышления о судьбе своего патрона, господина Норта, брат Левэр оставил на конец дня и теперь тягостно перебирал все мыслимые и немыслимые варианты его устранения. По всему выходило, что одному ему не справиться... дознаватель обошёл очередной зажжённый уличный фонарь и негромко засмеялся, вспоминая, скольких сил ему стоило убедить главу Ковена снабдить основные улицы столицы магическими светильниками.

По всему выходило, что без помощи брата Зо не обойтись. Конечно, лучше бы ему, брату Левэру, воспользоваться помощью неведомого благодетеля, так удачно сократившего список преступных личностей столицы, но, согласитесь, монах прославленного монастыря, воин, «стелющийся дракон», убийца магов, предположительно тоже стихийный колдун - совсем неплохая замена тому самому благодетелю...

Первое, что он сделал, утвердившись на крыльце домика, где жила его приёмная дочь, это дал отмашку к поспешному бегству. Переговорив с двумя охранниками, ветеранами его службы, кормилицей и преданной служанкой, брат Левэр выдал каждому по увесистому кошелю, после чего маленький потрёпанный экипаж, запряженный парой неказистых лошадок, покинул столицу. В экипаже подрёмывала девочка-подросток и две немолодые хасунки, путешествующие в сопровождении охраны, с небольшим количеством вещей, зато с набитыми золотом поясами и кошелями.

Теперь можно подумать и о мщении.

Почти сутки он метался по столице, изображая бурную разведывательную деятельность, а на исходе дня небритый, усталый, голодный, в потрёпанном сером облачении приплёлся в резиденцию, где его тут же подхватили под руки и представили пред начальственный разгневанный взор.

Стоя пред массивным столом главы Ковена, брат Левэр мечтал только о простом табурете и возможности вытянуть или даже устроить повыше отбитые беготнёй ноги. Поражаясь самому себе, он не стал вслушиваться в громы и молнии, направленные в его адрес, а нагло повернулся спиной к его преосвященству, подтащил поближе к столу невысокое кресло и уселся с блаженным вздохом хорошо поработавшего человека.

Вздрогнув от неожиданности, брат Норт сбился, замолчал и только теперь обратил внимание на осунувшееся лицо своего помощника, сбитые сандалии, обрызганный грязью подол дешевенькой рясы и мешки под глазами.

- Прошу прощения, ваше преосвященство, - брат Левэр склонил повинную голову.

Они просидели молча довольно долго, патрон без слов понял, что дознаватель ничего не обнаружил в резиденции и за её пределами, а брат Левэр пытался запомнить странные узоры, окутывающие фигуру сидящего напротив.

Брат Норт не стал задерживать дознавателя, так как не видел смысла в его присутствии. Не было смысла также и в том, чтобы обсуждать с ним повеление его величества императора, оное повеление будут исполнять маги... точнее уже исполнили, разослав магических вестников всем главам монастырей. Его преосвященству вдруг представилось - ярые противники стихийных вскакивают по прочтении ключевой фразы «повелением его величества запрещается... преследование стихийных волшебников и лиц, имеющих способности к овладению стихиями...», и как все они, из числа имеющих семьи, тут же сдуваются. И не слишком негодуют, дочитывая послание. Ещё бы им негодовать, повеление императора не обсуждается подданными, оно исполняется едва прозвучав, не правда ли?

Разумеется, его преосвященство не исключал возможности, что оскорблённые в лучших чувствах маги, могут попытаться организовать сопротивление, поэтому господин Норт добавил от себя лично несколько фраз в писанный приказ императора и заранее поздравил себя самого, установившего в каждом монастыре следящую сеть, в свою очередь активирующую всем известную карающую магию. Брат Норт хмыкнул, магические послания главы ордена Решающих ВСЕГДА читаются вслух - приятная возможность пресечь предполагаемое сопротивление приказам главы Ковена неосторожных подчиненных. Эта практика себя неоднократно оправдывала.

В пятнадцати монастырях из двухсот семи незамедлительно покинули этот мир их настоятели, были уничтожены карающей магией двенадцать казначеев, а вот маги-воины из простолюдинов оказались самыми вменяемыми, поэтому почти все они остались живы. И его преосвященство нисколько не сомневался в том, что именно они растолковали остальным простую истину - повелениям главы ордена надлежит повиноваться столь же стремительно, как и императорским указам.

Его преосвященство явно недооценил интеллект императора и его венценосной супруги, а ведь брат Левэр неоднократно обращал внимание патрона и брата Орма на странную активность хасунских поданных. Более года по всей стране путешествовали хасунские целители, объявлялись странствующие монахи, приводили караваны странные купцы, ведущие не менее странную, почти убыточную торговлю. А вот и след вырисовывается - не их ли стараниями брат Орм покинул юдоль земную? Доказательства? Брат Норт скрипнул зубами, как же не вовремя погиб один из сильнейших огневиков столетия. Невозможность найти виновных наполняла его такой бессильной злобой, что гнев пытался излиться огненной лавой. Его преосвященство стремительно пересёк свои покои, обернулся, ему всегда помогало думать движение, вот и сейчас он рефлекторно переместился в зал для военных упражнений и заметался от стены к стене, находя облегчение в стремительных перемещениях и мыслях.

Ему нужен брат Зо! Убийца магов, хасунец, и только один Творец знает в каком поколении хасунец, преданный монах, бессменный секретарь, образованный и осторожный советчик, знаток хасунского образа мыслей, а ведь в императрицах у нас третья наследница этого проклятого рода Хранителей равновесия, что бы наименование этого рода не значило... Итак, вернуть брата Зо в столицу. Но как? Он не маг и татуировки у него нет, да и магический вестник его не отыщет - проклятая хасунская невосприимчивость к магии Творца-Вседержителя, объявленная Ковеном «магической аномалией».

Решено! Пусть сегодня брат Левэр отдыхает, а вот завтра он отправится в этот недоступный простым смертным Вайн-Тай, кто как не дознаватель сумеет известить брата Зо о приказе его преосвященства? Послать простого гонца? Такой гонец даже до предгорья Маран-Кух не доедет, охрана монастыря Вайн-Тай не даром ест свой хлеб. Брат Левэр был представлен принцу и настоятелю Ас-Мэю на том памятном приёме в честь бракосочетания венценосной Сарикэ, к тому же господин дознаватель повезёт послание от третьего по значимости лица Империи своему секретарю и монаху ордена Решающих.

Его преосвященство многообещающе ухмыльнулся, что ж, он выполнил повеление монарха, но где сказано, что это отменяет ВСЕ его замыслы? Некоторую часть отменяет, безусловно, однако основной замысел остается в неприкосновенности - кто решил, что его величество обязан жить вечно? В последнее время император слишком часто испытывает терпение главы Ковена, и, если уж брату Норту суждено стать героем пророчества, то кто ему запретит увеличить число действующих лиц оного пророчества, скажем, на одну венценосную особу? Или на две. Эти хасунцы так беспечны, магия преобразований чаще всего пасует перед магией принуждения, поэтому не стоит удивляться, если конь, несущий монарха, внезапно споткнётся и выбросит седока из седла. Или в любимом напитке царственной четы совершенно случайно окажется одна непредусмотренная добавка. Или на большой императорской охоте неосторожный егерь выпустит неосторожную стрелу в нужную сторону.

Разумеется, брат Норт знал о незаурядных мерах безопасности, предпринимаемых магами их величеств. И, разумеется, не считал планирование покушения лёгким делом. В сложившихся обстоятельствах все прошлые планы придётся оставить без последствий, смерть величайшего повелителя магического пламени ломала не только планы его преосвященства, увы. С некоторым злорадством он предвкушал реакцию Ковена магов на повеление его величества, ещё бы - там хватает идиотов, возомнивших себя карающим мечом Творца, наверное, они и сами не знают какого именно из Творцов. Глава Ковена и раньше не мог опереться на это сборище фанатиков от магии, а уж теперь об их поддержке можно позабыть навсегда. Его преосвященство зябко повёл плечами, пора дать отдых собственному телу, день выдался... он вздохнул, не зная, какое определение сущности прожитого дня будет верным, махнул рукой и отправился отдыхать.

Глава 16

Караван принца Эльаглани прибыл в назначенное время. Настоятель Ас-Мэй одобрительно оглядел десяток запылённых всадников, сопровождающих экипаж-фургон юного родича. Приятно посмотреть - минимум поклажи, десяток заводных лошадей и три сильных мула, везущих запасы продовольствия и два шатра для длительных остановок. Обычно аристократы Хасуна путешествуют со всеми мыслимыми удобствами. К примеру, высокородные дети его кузена прибыли вчера караваном в сорок повозок и не стоит сомневаться, что среди поклажи найдутся как тонкое постельное белье, так и золотые столовые сервизы. Отдельной повозкой путешествовали дорожные ванны для их высокородий, настоятель пожал плечами, отвечая самому себе на вопрос: где именно эти идиоты намеревались устанавливать ванны на горных дорогах и каким образом собирались наполнять их водой.

Юный принц спрыгнул с коня, улыбнулся настоятелю, сверкнув великолепными зубами и склонился в положенном поклоне, на мгновение опередив брата Зо. Проворные монахи разобрали лошадей пришельцев и увели прибывших с принцем воинов в баню, пообещав достойный ужин и отдых после купания в знаменитых горячих источниках монастыря, возвращающих силы.

А вот главным действующим лицам такого счастья не выпало, их новости требовали беседы и обсуждения. Приветствуя прибывших, настоятель Ас-Мэй с удовольствием отметил, что оба путешественника не выглядели усталыми, закалка монастыря Вайн-Тай увеличивала возможности адептов по сравнению с обычными людьми. Принц и брат Зо торопливо умылись с дороги, сменили походную одежду и, повинуясь приглашающему жесту настоятеля, опустились на подушки.

В глубоком молчании выслушаны странные вести.

Эльф и Брента скептически поморщились, настоятель остался невозмутимым, наставник Глэдиус выглядел глубоко задумавшимся, чернокожий волшебник отстранённо разглядывал браслеты, отягощавшие запястья.

- Неистовый Норт настолько подобрел, что отменил карательные экспедиции в поисках стихийных? - Брента покачала головой, сомневаясь, - повеление императора? Насколько этому можно верить? Кто поручится, что это не очередная выигрышная стратегия главы Решающих? Очень похоже, что его преосвященство решил добить недобитых.

Брат Зо задумчиво покачал головой:

- Не похоже. Настоятель монастыря Зелёные Горы не скрывал своей радости по этому поводу...

- Как и его первый помощник - негодования, - вставил принц, руки его мелькали так быстро, что брат Зо едва успевал переводить, - двое несогласных с политикой короны были испепелены мгновенно, едва успели высказать несогласие.

- Причём, один из них прямо в трапезной.

Ас-Мэй подобрался:

- Кто это видел?

Принц отставил чашечку с кавой, и плавно повел руками:

- С твоего позволения, наставник, мы оба были свидетелями.

- Карающая магия главы Ковена, - кивнул брат Зо - магическая татуировка черепа запускает соответствующее заклинание.

- Надо отдать должное главе Ковена, он гениальный артефактор, - заметил настоятель, - но, увы, не славится милосердием.

Прерывая воцарившееся молчание, Ас-Мэй откланялся, избавив от своего присутствия принца, донельзя смущенного такой простотой и доступностью настоятеля прославленного монастыря.

- Отдыхайте, друзья, встретимся завтра, - наставник Глэдиус ушёл в Тень вместе с эльфом и Брентой.

Брат Левэр аккуратно свернул серое монашеское облачение, один Творец знает сколько ему придётся путешествовать в компании «серых братьев» или в одиночку, так что лучше бы запастись лишней одеждой. Ключарь брат Лугир не слишком жалует посетителей, разгуливающих по его обширным хранилищам. И любая попытка оспорить решение ключаря воспринимается последним, как посягательство на святая святых его ордена, так что подвиг дознавателя произвёл большое впечатление на его спутников - ну как же, целых два дорожных облачения он пакует в заплечный мешок. В отличие от спутников.

Брат Левэр хмыкнул, по здравом размышлении он собирался переместиться в предгорье Маран-Кух телепортом, а братья-спутники пойдут караванными тропами. Магов среди них мало - несколько братьев могут разве что зубную боль заговаривать да питьё охлаждать. Однако все они, как один, отличаются незаурядными способностями торговцев, их обязанности - продажа товаров жителям предгорий. Такие задачи, как передача сведений, сбор и а нализ слухов подразумеваются, но главное, как определил глава ордена - поиск троп к монастырю Вайн-Тай.

Брат Левэр поморщился - если «неистовый Норт» возжелал свести счеты с жизнью, то кто он такой, чтобы встать на пути потока, именуемого «господин тен Ноор» Разумеется, его преосвященство не намеревался воевать с Хасуном руками своих адептов или, сохрани Творец, дознавателей, но сама идея погубить двадцать разведчиков, лучших из лучших, не нашла понимания у брата Левэра. Вспоминая беседу с «неистовым Нортом» накануне отъезда, он морщился, как от зубной боли:

- Там горы! - вещал его преосвященство - и там не может не быть потайных троп. И предателей, согласных указать такую тропу. Хорошо, пусть не предателей! Уместнее говорить не о чувствах, а о количестве золота, которое мы согласны заплатить тому, кто проведёт хотя бы одного монаха этой тропой.

- Там не только горы и тропы, ваше преосвященство.

Глава ордена резко оборвал его попытки продолжить прочувствованную речь о состоянии дел в Хасуне. Вся беда в том, решил дознаватель, что брат Норт был слишком хорошо осведомлён о состоянии дел в Империи и, пожалуй, владел немалыми знаниями о возможностях хасунских волшебников - но и только. Ему не довелось прожить половину жизни в стране, где верность слову - это основа существования, неоспоримая, как привычка солнца вставать на востоке. Верность магической клятве, способной испепелить ослушника, так же непонятна хасунцам, как жителям Империи хасунские иероглифы. Страна, где мужчины и женщины с малых лет владеют самое малое тремя видами оружия, а дети берут в руки клинок с пяти лет... брату Норту лучше бы поостеречься наступать на хвост хасунскому тигру. Небезопасно истому имперцу жить в стране, где каждый житель способен без долгих разговоров отправить в небытие оскорбителя, не особенно заботясь о сохранности собственной жизни. Оскорбить хасунца означает одно – жить неосторожному незачем, ибо он самоубийца, повесивший себе на шею полусотню кровных врагов, способных избавить от бремени бытия так же легко, как и дышат.

Брат Левэр не стал растолковывать положение дел всем двадцати разведчикам, идущим в составе торгового каравана, они не дети, нуждающиеся в наставлениях мудрого отца. Это только его преосвященство мог позволить себе не интересоваться отчего вдруг армия Империи уменьшилась на шестнадцать тысяч хасунских мечей с момента объявления войны стихийным, а вот разведчики брата Левэра, обученные собирать сведения по крохам и терпеливо сносить эти крохи главе дознавателей и его верным помощникам, они-то как раз и способны оценить политические события правильно. А уж воздать каждому по заслугам... их и учить не следовало.

Его преосвященство не посчитал за нужное выслушать смиренного брата Левэра, значит, так тому и быть. Но своим разведчикам глава дознавателей приказал всего лишь составить карту предгорий с подходами к монастырю, что охраняются монахами Вайн-Тай. А если монахи-торговцы осмелятся препятствовать разведчикам или настаивать на исполнении того, что, по их мнению, велено господином тен Ноор, то... всякое может случиться с караваном торговых людей в Хасуне. Брат Левэр строго запретил соваться в места, снабжённые магическими ловушками, и уж точно не пытаться соблазнять хасунцев золотом. Вполне можно нарваться и на кинжал, причём без предупреждения - горцы плохо понимают язык денег в отличие от имперцев. Все доклады разведчиков он соберёт и подвергнет анализу лично и лично же ответит перед патроном, если к тому времени будет перед кем отчитываться. Загубить двадцать тщательно подготовленных разведчиков! Никогда!

Его преосвященство так и не узнал, что ещё два столетия назад стараниями магов монастыря Вайн-Тай устроены все мыслимые ловушки на тех тропах, которые нельзя назвать караванными. А все «тайные» тропы давно перестали быть таковыми, ибо настоятель Ас-Мэй не одно десятилетие с маниакальным упорством отыскивал все мыслимые лазейки, ведущие к монастырю. По всем направлениям насторожены чары, отмечая возможные места схода снежных и каменных лавин. Одного слова достаточно, дабы обрушить чудовищные лавины на головы неосторожных путников, если их количество превышает двадцать человек. Если выжившие всё же попытаются пройти, то огненный вихрь испарит всё живое вдоль тропы на половину лиги.

Одним словом, брат Левэр тщательно подготовился к путешествию, отодвинув на край сознания все мысли о собственной стихийной сущности и дальнейшем существовании. До соседнего города он дойдет в составе каравана, а затем переместится телепортом в пограничный Элат, а уж оттуда с торговым караваном (это если повезёт таковой обнаружить) отправится в предгорья Маран-Кух. Главное - добиться аудиенции у настоятеля Ас-Мэя, найти брата Зо и попросить помощи в трудном деле. Он считал убийство Норта тен Ноор делом трудным, но, несомненно, благим. А благим делам, как известно, сам Творец помогает.

Как удачно, что его преосвященство возложил на него миссию скоростного гонца. Разумеется, брат Левэр передаст принцу и настоятелю Вайн-Тай настоятельную просьбу отпустить в южную столицу Империи брата Зо, высокообразованного брата Зо, воспитанника монастыря, славного своими воинами... и не только.

Всем планам брата Левэра суждено было свершиться даже ранее ожидаемого срока - уже в предгорьях Маран-Кух он встретил небольшой караван из пяти всадников и пяти заводных коней. Брат Зо в сопровождении немолодой хасунки и перворождённого ехал, покачиваясь в седле, с закрытыми глазами. Чуть позади держались два всадника в традиционной сине-желтой одежде монахов Вайн-Тай - не то охрана, не то почетное сопровождение дорогих гостей, а, скорее всего, проводники через те самые тайные тропы.

Спешившийся брат Левэр подчеркнуто медленно склонился в горском поклоне, увидев, как охрана непримиримо взялась за рукояти мечей, подвешенных за спиной на хитрых креплениях.

С высоты конской спины брат Зо поклонился в ответ.

- Каким ветром тебя занесло в предгорья, достойный брат Левэр?

- Этот ветер носит имя Норт тен Ноор, уважаемый брат Зо. Он послал меня за тобой.

- Вот как? Но должен тебя огорчить, принц Эльаглани, да хранит Творец его королевское высочество, совершенно недвусмысленно порекомендовал мне не возвращаться в резиденцию. Он намерен избрать меня вторым наставником, и настоятель Ас-Мэй уже дал своё благосклонное разрешение, увы.

- Но если так, я прошу разрешения присоединиться к твоему каравану, раз уж ты едешь в столицу.

Всадники переглянулись, и дознаватель поторопился добавить:

- Его преосвященство отдал приказ о твоём возвращении, не выбирая выражений, он определённо нуждается в твоих многочисленных талантах, брат Зо.

- Мы не возражаем против твоего общества, брат Левэр, - маленький монашек слегка поклонился, - присоединяйся. Через три стражи у нас привал. В горах темнеет быстро, поэтому мы торопимся достичь перевала Арташ до темноты. На перевале мы окажемся к середине следующего дня, я так думаю. Так же думают и наши проводники.

Закутанные в тёмные плащи спутники слегка наклонили головы в традиционном приветствии, адресуемом незнакомцу.

Маленькому каравану предстояло преодолеть последний горный хребет на границе Хасуна с Империей через перевал Арташ, после чего начнётся Западная степь, граничащая где-то на юго-востоке с первым эльфийским лесом. Собственно, перворождённые называли эти дикие леса пограничными. Их магия, соединяясь с волей самого леса, образовывала непроходимые заросли. Вот стоит только представить невероятную стену высотой в двенадцать локтей из держи-травы, зарослей дикой ежевики, гигантских колючих ветвей неведомого дерева, как мгновенно пропадает охота посмотреть одним глазком на танцы эльфийских детей во время празднования весеннего равноденствия. Или поглазеть на знаменитых эльфийских красоток, одетых в коротенькие наряды из живых цветов.

До темна качались в сёдлах молчаливые путники, кони то бежали лёгкой рысью, то шли быстрым шагом по равнинам, усеянным обломками гигантских камней. По преданию именно здесь произошла знаменитая битва богов, в которой победил Творец. Они достигли подножия последнего горного хребта в расчётное время и быстро устроили временное пристанище в естественной пещерке, худо-бедно защитившей маленький караван от пронизывающих ветров, неумолимо стремящихся с ледников в долину. Вскоре в котелке аппетитно булькала походная похлёбка, в магическом пламени расплавили твёрдый горский сыр и покрыли его потёками тонкие сырные лепёшки... Брат Левэр потихоньку распустил верёвочный пояс дорожного облачения – очень уж вкусными оказались эти лепёшки, не говоря о похлёбке. Свои миски путешественники насухо вытерли лепёшками, как и котелок.

После ужина неразговорчивые проводники брата Зо в составе двух щупленьких монахов Вайн-Тай мгновенно уснули. Эльф выставил охранный контур и с помощью Бренты незаметно создал воздушную прослойку над камнями для ночевки. Бен-Асатур, возжелавший общения, неожиданно проявился перед братом Левэром. Дознаватель отшатнулся от чернокожей физиономии, украшенной белоснежной улыбкой, хватаясь за оружие.

Брента замерла от неожиданности, брат Зо понимающе усмехнулся, а эльф, уставший меньше всех, разлил по чашечкам укрепляющий напиток и слегка поклонился в сторону стихийных волшебников:

- Мои поздравления, господа. Поскольку в вашем спутнике нет ни капли крови перворождённых, то вывод очевиден...

Брента провела ладонями по лицу, да, это ещё один стихийный, снова вполне взрослый и со спящим ранее даром, и она не собиралась обойти это молчанием.

- Как именно обнаружился твой дар, брат Левэр? - Брента меланхолично потягивала напиток из крошечной чашечки, эльф возлежал на воздушной «циновке» на высоте двух ладоней от камней, а брат Зо раскручивал водоворотом напиток в своей чашке, внимательно разглядывая результат усилий.

Брат Левэр помрачнел...

Брат Зо понимающе усмехнулся, скорее всего дознаватель неожиданно для себя лишил жизни парочку-другую мошенников из числа подданных досточтимого господина Зиона или неожиданно для собственной персоны переместился на другой конец Империи, попробовал запаниковать... запаниковал и столь же неожиданно оказался в месте, с которого так неосторожно переместился.

Брат Левэр покосился на спящих, но эльф успокаивающе махнул рукой, и дознаватель заговорил...

Рассказ оказался сухим и кратким, как официальное донесение посла сопредельной державы монарху чужой страны. Эльф потёр подбородок... странно всё это. Эльфийские «искры» после использования возьмёт в руки только идиот, однако брат Левэр сумел. Неизвестно, что подумал тот покойный маг, но он явно не понял, кто стоит перед ним и неосмотрительно снабдил иглы собственным заклинанием, посчитав, что убойное действие разрядилось. Оно и разрядилось, но этот самородок, похоже, снова их зарядил... зарядил первым... и получается, что дознаватель походя сломал все до единого щиты имперского мага, первого среди огненных. Но как?!

Брат Зо тоже был немало озадачен, но по совершенно иному поводу. Для него убийство сильнейшего огненного мага, как таковое, стоило не больше, крупинки пыли, ибо для стихийного волшебника, как он успел понять, понятие «невозможно» лишается обычной определённости. В этом брат Зо убедился во время собственных коротких тренировок с наставником Глэдиусом, который иной раз только руками разводить успевал. А уж о том, чтобы объяснить способности смиренного брата Зо с точки зрения стихийного волшебника… не было и речи.

Брента размышляла в одном ключе с побратимом. Если необученный стихийный волшебник смог послать за Грань опытнейшего боевого мага, к тому же увешанного щитами, как хасунская танцовщица бусами... и боевой маг не сумел достойно ответить... или, скажем, просто не успел... воистину собственный дар становится и вовсе незначительным по сравнению с возможностями новоявленных стихийных. Это внушает надежду на успех мщения. А уж если припомнить возможности Оми… Не стоит, решила Брента, вот уж впутывать ребёнка во взрослые войны определённо не стоит. Малышке вполне достаточно детства, вырванного из её жизни неведомыми злоумышленниками, выбросившими девочку на улицы Тираны.

Война - это изобретение взрослых людей. Да и не назовешь войной воздаяние по заслугам, так что площади столицы не наполнятся гудящей и беснующейся толпой, готовой искромсать преступника на тысячу мелких осколков. Из стихийной целительницы, как бы её не звали, Брентой или Оми, воин тем более не получится.

Лошади, стреноженные усилиями Орассэ, вели себя спокойно, мирно пережёвывали зерно из походных торб и тихо всхрапывали, не пытаясь покинуть охранный контур. Брат Левэр сидел, опершись спиной о седло и задумчиво разглядывал бездымный магический костер, согревавший в эту ночь шестерых.

- Я вполне отдаю себе отчёт в том, кто я есть, - он поджёг веточку, затем накрыл ладонью вспыхнувшее пламя, и протянул брату Зо невредимую ладонь, - сгореть заживо мне уже не грозит. Ты же не считаешь меня дураком, брат Зо? Твоя спутница - стихийная ведьма. А ваш спутник-эльф и есть тот самый узник, которого его преосвященство страстно жаждет видеть и не обязательно живым.

Угрюмо замолчал, заново переживая свои ощущения от хлынувшей вовне силы, вспомнил состояние счастья и упоения собственной мощью и содрогнулся.

- Я, достойный брат Зо, предлагаю тебе и твоим друзьям лишить орден Решающих его главы. Как мне кажется, брат Норт достаточно потрудился, уничтожая стихийных, теперь время напомнить ему о нашем общем праве на отмщение. Не думаю, что кто-то из вас пожелает захватить главу Ковена с целью рассказать ему о том, каким монстром его считает половина Империи.

Он обвёл взглядом сидящих у костра.

- А ещё дерзаю думать, госпожа, что ты не удовольствуешься простым убийством одного человека.

Брента вопросительно подняла бровь.

- Думаю, вы все имеете немалый счет к членам ордена.

- А ты, брат Левэр?

- Господин тен Ноор задолжал мне не меньше, чем прочим жителям Империи. И всех, подобных ему, желательно успокоить сразу и навсегда.

Эльф уставился вопросительно на собеседников.

- Не сомневайся, достойный Орассэ, господин дознаватель не имеет привычки преувеличивать. Его во многом можно упрекнуть, но всем известна его верность слову.

- Я согласен подвергнуться магии разума, господин Орассэ может лично заняться этим, - брат Левэр пожал плечами,- и заявляю вам со всем уважением: время вершить месть настало... его преосвященство намерен избавить от бремени бытия правящего императора.

- Мятеж? - брат Зо скептически хмыкнул, - я считал господина Норта более дальновидным. Не думает же он, что Хасун снисходительно отнесется к ущемлению прав императрицы.

- И вряд ли он не думает о прочих случайностях, что могут приключиться с неосторожным, поднявшим руку на императора, - добавил эльф.

- Не думай о нём плохо, брат Зо, его магичество не причинит вреда венценосной Сарикэ. По крайней мере до тех пор, пока она не разрешится от бремени. Сыном.

Трое заинтересованных лиц переглянулись.

Брат Зо пытался осмыслить неожиданную новость.

Брента стиснула зубы - опять смута! Едва-едва жизнь вошла в мирную колею, как его магичеству вновь спокойно не живётся. Сомневаться не стоило - брат Норт, сжигаемый изнутри, найдет способ вызвать волнения... и не только в столице. Императора не нужно зрелищно убивать, достаточно возмутить окраины, создать видимость мятежа или пустить слухи о кровожадных стихийных, идущих в столицу с намерением вернуть власть и влияние, а на свете хватает дураков, способных поверить в невозможное и тому были примеры в её недолгой жизни. А потом во всеобщей смуте и неустроенности погибает император и, без сомнения, виновных не найдут. А если и найдут, то в качестве заговорщиков казнены будут неугодные его преосвященству аристократы, они же члены Совета - общеизвестная и хорошо отлаженная практика. Брента прикрыла глаза и, ощутив успокаивающее прикосновение Орассэ, не сдержала тоскливого стона.

Брат Зо прищурился на огонь, он ожидал чего-то похожего на события десятилетней давности, но не думал, что его магичество поторопит события. Что-то тут неладно, сведения брата Левэра не согласуются с ощущениями стихийного волшебника. Впрочем, уже три седмицы брат Зо отсутствует в резиденции, так что всё возможно - от внезапного и решающего известия до сумасшествия главы ордена включительно, а последнее более чем вероятно - только сумасшедший станет пытать эльфа в человеческих застенках.

Стоит донести до слуха теперешнего главы рода Живущих На Краю Мира о несчастии с его изгнанным сыном, как оный глава найдёт возможность лишить господина Норта его мудрой головы. Или пожелает скормить любимым белоснежным тиграм, которые нисколько не затруднятся сожрать начиненного магией имперского аристократа и будьте уверены - несварение желудка им не грозит. Не исключено, что эльфийские «невидимки» способны устранить десяток таких Нортов, не особенно сожалея и не доводя дело до пожирания бренной плоти хищниками. В таком благом деле настоятель Ас-Мэй не откажется помочь, он лично передаст главе рода Живущих На Краю Мира письмо сына-изгнанника с описанием происшедшего по вине брата Норта. А ведь это мысль! Собственно, в таком случае даже нет необходимости в письмах непочтительного сына и ослушника, достаточно устного рассказа самого настоятеля.

Сколько я знаю, рассуждал брат Зо, эльф провёл не один вечер в беседах с настоятелем, не может быть, чтобы они не обсудили приключения достойного, но неосторожного Орассэ. Прекрасная мысль! Пока эльфийский платунг охотится на господина Норта, монахи Ван-Тай тихо обезвредят несогласных с политикой императора, руководствуясь перечнем имён и титулов. Оные перечни брат Левэр охотно предоставит, надо полагать. Разумеется, каждое имя из списков будет проверено беспристрастными монахами-магами и воинами Вайн-Тай. Но время! Его, как всегда, не хватает. Его совсем мало, учитывая срок беременности императрицы, три раза по двадцать дней, вряд ли больше.

Брат Зо вскочил, снова сел, стиснул руки в традиционном замке, приводя в порядок мысли.

- Господа, получается так, что времени у нас очень мало. Глава ордена не рискнет действовать прежде, чем её величество разрешится от бремени. Я правильно понял?

Брат Левэр согласно склонил голову, и монах продолжил:

- Для дальнейшего планирования я хотел бы ясности в единственном вопросе, уважаемая Брента.

- Я в твоём распоряжении, брат Зо.

- Вопрос касается вас обоих, побратимы: желаете ли вы лично прикончить главу ордена или предпочтете творить возмездие чужими руками?

Брента сжала кулаки:

- Меня устроит любой вариант, если господин тен Ноор отправится на встречу с предками не слишком быстро.

Эльф взглянул ей в глаза и подтвердил ответ с оговоркой, что желал бы видеть сам процесс и посильно участвовать в нём.

- Полагаю, нам всем придется вернуться в монастырь и выработать совместный план, заручившись поддержкой обоих наставников, - брат Зо обвёл взглядом сидящих у костра, - кто как не наставник Глэдиус сможет разобраться с проснувшимся даром брата Левэра. Оставлять его необученным, возможно, и не опасно, но чревато осложнениями в самый неподходящий момент. Согласны?

Брента кивнула, эльф тоже не возражал, брат Зо решительно разбудил проводников, оба монаха без возражений начали сворачивать стоянку, а заговорщики подхватили седельные мешки и, спустя мгновение, вышли из Тени в безлюдном и слабо освещённом коридоре перед дверью покоев настоятеля.

Брента с эльфом уселись по обе стороны от двери, брат Левэр последовал их примеру, а брат Зо отправился на поиски настоятеля. Брента откинула голову назад, прижавшись затылком к тёплой стене, в этом монастыре все стены тёплые, даже наружные - магия Хасуна. Зато не нужны печи и камины, пол и стены излучают приятное сухое тепло. Ночь только началась, наставник Глэдиус отдыхает, Ас-Мэй медитирует вместо сна на площадке Западной башни, и только беспокойные гости мучаются бессонницей.

- Думаю, мы могли бы спокойно подождать до утра, - пробурчала Брента.

- Да, - кивнул эльф, - вот только брат Зо отчего-то не мог.

Оба тихо рассмеялись.

Через мгновение настоятель отправил всех отдыхать до первой утренней стражи, наставник Глэдиус допоздна работал в библиотеке, так что все разговоры перенесены на завтра.

- Мир способен устоять до утра? - свысока поинтересовался Ас-Мэй, - ах, вы не знаете?

Настоятель так величаво и властно отпустил всех с миром, что эльф поёжился и покорно последовал за братом Зо в их общие покои. Бренте осталось ехидно улыбаться в спины мужчин, следуя позади своего проводника - магического огонька, привязанного к ней здешним магом. Она круто свернула влево и огонёк погас. Брата Левэра с поклоном увели этажом выше. Спать ей пришлось в компании ворчливого Варума, почуявшего хозяйку и не замедлившего воспользоваться Тенью, мангуст свернулся тёплым клубочком под боком - совсем как в минувшие времена.

Глава 17

Его преосвященство аккуратно уложил фамильный меч на подставку, в который раз пообещав себе зачаровать для двуручника новое, более удобное ложе. После утреннего воинского правила и серной ванны кровь быстрее струилась по жилам, ноги пружинили при ходьбе, хотелось бежать, разрывая грудью плотный воздух.

Недавние потери уже не казались катастрофическими, правду говорил покойный король Фабиан: «с каждым несчастьем или страхом надо переспать, как с профессиональной шлюхой». Истинная правда, ваше величество. Жаль, что вам пришлось уйти так рано, в те годы я ещё не слишком хорошо владел силой и не пытался планировать события хотя бы на несколько шагов вперёд.

Его преосвященство качнул бритой головой, остановив хождение у полукруглого окна, выходящего в обширный сад. Ничего смертельно опасного не случилось, маги обязательно отыщут эльфа, хорошо бы мёртвым, впрочем, его состояние можно было счесть предсмертным, все внутренние органы были измолоты почти в кашу. Кто бы не вытащил его из каземата, вылечить изгнанника не сможет, это не менее четырёх стихийных должны поработать над подопытным эльфом. Подопытным? Отчего бы и нет? Должен я на ком-то проверять новые заклинания. Не моя вина, что эльфов-преступников в Империи не бывает, а вот людишек подлого сословия городское «дно» поставляет непрерывно, да и столичная стража имеет прямой приказ отправлять наиболее одиозных представителей «дна» в распоряжение матери-церкви.

Так глава ордена Решающих успокаивал сам себя, вполне отдавая себе отчёт в том, что ничего не окончено, убийца или убийцы монахов не найдены, а в том, что это работа стихийных он не сомневался. И ничего не мог с собой поделать, ибо боялся собственного пророчества. А если припомнить, что отсроченное проклятие последней умерщвлённой ведьмы так и осталось неизвестным…. Он вновь стремительно пересёк комнату и резко остановился у бокового зеркала. Бронзовое лицо воина отразилось в равнодушном стекле, бледные губы сжаты в полоску, глаз не видно из-за недоброго прищура, плотно прижатые к голове уши шевельнулись - как всегда, когда он пытается колдовать.

… Брата Орма похоронили в фамильном склепе вчера, глава рода пребывал в сомнениях - какому похоронному обряду предать мага: огню, воде, земле. Брат Норт настоял на традиционном погребении - установить гроб с телом усопшего в саркофаге, предназначенном для сыновей рода.

Убийственная церемония - поморщился брат Норт. Не то, чтобы он искренне скорбел по усопшему, скорее, остро сожалел о его отсутствии, видит Творец-Вседержитель, как бы ему пригодились умения брата Орма, особенно учитывая теперешние обстоятельства. В задуманном плане смены правящего монарха брату Орму отводилась одна из главных ролей, и вот теперь придется планировать основную интригу, опираясь только на собственные магические силы, накопители энергии и колдовские артефакты.

В этот раз его преосвященство дал себе слово: никаких слухов, никаких возмущений имперских войск, бунтов гвардии и крестьянских восстаний. Тихо и очень буднично его величество покинет сей мир, окружённый любящим семейством в лице любимой супруги и драгоценного наследника. На этот раз его величество будет уходить за Грань, понимая, что именно он оставляет за собой.

Брат Норт скрипнул зубами. Дождёмся, пока любимая и венценосная хасунская сука императора разрешится от бремени долгожданным щенком, и начнем действовать. Как же ему не хватало брата Орма с его трезвыми безжалостным разумом учёного фанатика! Некоторые недоброжелатели из магической братии считали брата Орма сумасшедшим, иные честили его садистом, но его преосвященство точно знал - покойному магу мучения других существ не доставляли удовольствия, просто так складывались обстоятельства, Какие? Ну представьте себе - вы маг и создаете пыточные заклинания. Неужели вы будете сочетать карающую магию с блокировкой болевых ощущений? Не получится.

Однако, досужие рассуждения не заменят решения основной из проблем - кто наследует управление магической разведкой вместо так некстати выбывшего брата Орма? Его преосвященство в сотый раз мысленно прошёлся по списку кандидатов на это беспокойное место. Заменить так неосторожно подставившегося по собственной вине брата Орма некем, увы.

Придется самому справляться ещё и с этим, тупым исполнителям приказов доверить кропотливый анализ созданных главой ордена заклинаний, как и сотворение новых нельзя. Сейчас его преосвященство жалел, что не снабдил брата Левэра амулетом-телепортом, десятидневье уйдет на дорогу в предгорья Маран-Кух и примерно пять дней - на возвращение через Хинол, а уж там дознавателя ждёт монах с амулетом. От всей своей магической души глава церкви надеялся, что принц отпустит с миром брата Зо, какое странное имя... Норт тен Ноор в который раз вспомнил о своём желании выяснить, что означает это глупое сочетание иероглифов «зонн» и «олив».

О чем я думаю, одёрнул себя брат Норт, провались все эти монахи вместе с их монастырём глубоко под землю, он даже ресницами не пошевелит, но сейчас ему нужны все умения брата Зо, все, сколько их есть... Правда, есть одно крошечное «но» - этот хасунец до отвращения самостоятелен, умён, в полной мере владеет секретной способностью наносить удары «отсроченной смерти», и, к сожалению, никто не гарантирует, что этот одарённый Творцом сверх меры монах будет безропотно творить волю главы церкви, не задавая неудобных вопросов. Слишком долго дела его преосвященства шли, как по накатанному тракту, легко и с предсказуемым результатом. Эти хасунцы с их многомудрыми поговорками всегда оказываются правыми: «и для упавшего кирпича приходит день, когда его перевернут».

Похоже, для его преосвященства такой день настал.

Брат Зо заснул мгновенно, свернувшись в клубок, привычка спать в Тени, закутавшись в лёгкое покрывало, неистребима. Брента благосклонно объяснила отчего он никогда не мёрзнет даже в горах, на пронизывающем ветру - за это, как и за многое другое, следует благодарить госпожу Сумрак.

На соседнем ложе эльф лежал без сна, слишком неожиданным было возвращение, да и множество мыслей одолевали перворождённого. Господин настоятель монастыря заронил надежду на возвращение в род, а ведь, что ни говори, доля изгнанника тяжела. Нелегко смириться с тем, что фамильная магическая защита становится недоступной, и ты остаешься один на один с магами остального мира. А кроме того, все до единого сородичи сторонятся изгнанника, словно наказанного преступника, причём, наказанного без права на помилование.

Глава рода не планировал прощать ослушника, все-таки второй сын - это не первенец и наследник. В эльфийском роду не принято баловать особым вниманием вторых и третьих детей. В полном соответствии с традициями воспитываются первый сын и первая дочь. Этим нечастным заложникам рода и политических игрищ всегда приходилось несладко. Строго регламентированной жизни наследников крови не позавидуешь. Вот только наследникам состояния рода приходилось ещё хуже, если первые получают в основном воинское воспитание, вторые получают то же самое плюс обучение обращению с финансами рода, что тоже подразумевает немалую ответственность. С малых лет рассчитывать каждый шаг, жест, поступок - это способно глубоко опечалить. А что способно порадовать второго сына? В те давние времена его несказанно радовала относительная свобода, не слишком скованная соблюдением священных традиций до того грустного дня, когда юный Орассэ смог договориться с огромной приливной волной, что едва не уничтожила прекрасный прибрежный город Семи Цветов. Последовавшее обучение в Башне Повелителей Стихий на долгие двести лет оторвала его от семьи. Однако, глава рода Живущих На Краю Мира, приятно удивлённый и обрадованный внезапно открывшимся талантом второго сына, объявил его вторым наследником крови, и вольная жизнь Орассэ закончилась раз и навсегда. А уж, когда после достижения третьего совершеннолетия его поставили в известность о договорном браке на двенадцать лет с юной дочерью рода Лазуритовой Чаши, молодой эльф взбунтовался, в длинном перечне обязанностей его особенно поразило главное условие - зачать дитя и передать права на младенца роду матери. С соблюдением всех формальностей Орассэ испросил аудиенцию у главы рода - наедине. Итог аудиенции известен - изгнание из рода, лишение прав на фамильную защиту, юного Орассэ торжественно вывезли за границу владений и отпустили на все восемь сторон света без прощальных слов и объятий.

Орассэ встрепенулся - уже светает, в приятных и грустных воспоминаниях ночь прошла незаметно, но надежда на возвращение окрыляла. Это не значит, что он покорно отправится в храм праматери рода и вденет шею в супружеское ярмо. Есть вероятность, что глава рода Живущих На Краю Мира смягчится настолько, что если и не отменит свой приказ, то отсрочит на неопределённое время. Как говорят в Хасуне, если ты споткнулся и упал, это ещё не значит, что ты идёшь не туда.

Орассэ переоделся в тренировочный костюм, мимолетно пожалев об отсутствии фамильных мечей-близнецов, хранящихся в только ему известном месте и выскользнул из покоев, направляясь в оружейную монастыря, где присмотрел аналог близнецов, две незаточенные сабли работы монастырских кузнецов.

Брат Левэр спал недолго, привычка подняла его с первыми лучами солнца, так что рассвет он встретил на восточной крепостной стене и долгие полстражи, затаив дыхание, наблюдал красивейший восход светила, величаво восстающего из-за остроконечных вершин, украшенных сверкающими ледниками и лохматыми снежными шапками.

Пронзительно холодный горный воздух вливался в лёгкие без участия разума, и брат Левэр вдруг остро ощутил тщету тревог, стремлений и вожделений тех, чьи жилища остались где-то там, внизу, в тёплых долинах и прибрежных городах. Жизнь городов в чаду летних и зимних жилищ, суета вокруг рынков, звон золотых монет, звук льющегося в драгоценную чашу вина, ласкающее прикосновение изысканных хасунских ковров, тонкое благоухание изысканной кавы - всё это здесь не имело смысла.

Отстранённые от мелких человеческих тревог, величественные в пронзительной простоте линий, чаще враждебные к случайному путнику... эти горы стояли века до пришествия людей и перворождённых. Они простоят столько же, одинаково равнодушные к наличию и отсутствию живых букашек, суетящихся у подножия горных хребтов.

Здесь его и нашёл наставник Глэдиус.

Оба замерли, мгновенно узнав друг друга. Наставник вспомнил своего спасителя, а брат Левэр - спасителя племянницы. Общее прошлое десятилетней давности не помешало им со сдержанной благодарностью приветствовать друг друга.

- Я рад видеть тебя, наставник Глэдиус, - брат Левэр склонил бритую голову.

- Я тоже рад оказаться твоим наставником, пусть и ненадолго, уважаемый брат Левэр. Следуй за мной, настоятель Ас-Мэй желает видеть гостя из столицы.

Впервые брат Левэр удостоился чести быть принятым настоятелем широко известного за пределами Империи монастыря, славного воинами, магами, отшельниками и лекарями. Все они, по глубокому убеждению брата Левэра, были преданными адептами монастыря, ставшего для них больше, чем родным домом. Это обстоятельство частенько недооценивалось многочисленными неудачниками, возжелавшими взять под свою руку монахов и «драконов» Вайн-Тай. Полагаю, у каждого из адептов наличествует немалое личное кладбище из врагов ныне здравствующего настоятеля самого знаменитого монастыря Хасуна.

Брат Левэр был поражен атмосферой власти и осознания собственной значимости, исходящее от настоятеля Ас-Мэя. Невозможно не подчиниться, если он пожелает отдать приказ. Аура власти чем-то сродни ауре мага древнего рода, размышлял брат Левэр, склоняясь в почтительном поклоне и был приятно удивлён глубиной ответного поклона. Глубокий низкий баритон, совершенно не вязавшийся с субтильным сложением настоятеля, исполнен приязни:

- Я рад приветствовать правую руку главы правящей церкви Творца-Вседержителя.

Брат Левэр поморщился, а сам настоятель позволил себе понимающую улыбку. Что поделаешь, этикет есть этикет, хорошие манеры ценились во все времена и при всех обстоятельствах.

- Боюсь, уважаемый Ас-Мэй, я теперь его единственная рука. Моими стараниями брат Орм покинул этот мир, и не могу сказать, что я особенно огорчён.

Настоятель повёл рукой и два проворных монаха сервировали стол для завтрака, брат Левэр сглотнул слюну, размещаясь по обычаю предков прямо на циновках каменного пола, оказавшегося неожиданно тёплым - ах, да, знаменитая магия Хасуна. Наставник Глэдиус занял место напротив настоятеля.

Завтрак завершили в полном молчании, после чего они переместились в покои настоятеля, где собрались остальные участники прерванного путешествия в Тирану.

Глэдиус внимательно взглянул в глаза дознавателю.

- В целом брат Зо обрисовал нам положение дел, как оно видится ему самому. Что ты можешь добавить, брат Левэр?

- Если позволите, сначала о его преосвященстве. Две седмицы назад брат Норт пожелал видеть всех до единого адептов, служащих во дворце императора, служащих на благо Империи и ордена, разумеется. Их всего пятеро - двое полукровок-гномов, два человека - мужчина и женщина и, кроме того, женщина-квартеронка. В своё время я озаботился заклинанием «чуткое ухо» хасунского исполнения и с небольшой помощью поместил его в покоях настоятеля и покойного брата Орма, так что большую часть их разговора я могу повторить почти дословно.

Брат Левэр перевёл дыхание и продолжил уже не спеша, взвешивая каждое слово и стараясь вспомнить услышанное:

- ... следует озаботиться сменой династии, ваше преосвященство.

- Ты уверен, брат Орм, - глава Ковена откровенно посмеивался, - что твоё заявление не связано со вчерашним эдиктом? Ведь его величество специальным указом запретил передачу коронных преступников в распоряжение ордена. Это кроме того странного эдикта об ответственности членов ордена за «необоснованные» обвинения против жителей Империи.

- Я уверен в другом. Попомните мои слова, ваше преосвященство, скоро наш император пожелает прекратить преследование стихийных колдунов, а там недалеко и до расправы над несогласными. Мои маги заметили подозрительную активность монахов на окраинах Империи, хасунских монахов, прошу заметить. Нет нужды объяснять вам, что каждый хасунец, будь он монах или купец, в первую очередь воин, а потом уже монах... или купец.

- Мы собрались воевать с Хасуном? Или это твоя не осуществлённая мечта, брат Орм?

Брат Левэр перевёл дыхание, сделал глоток кавы и хрипло продолжил:

- После этих слов воспоследовало странное молчание, и оно показалось мне не то, чтобы обречённым... прошу простить... это трудно объяснить, но меня посетило ощущение... такого... многозначительного взгляда, когда один собеседник удивляется недальновидности другого и при этом думает примерно так - стареет, сдаёт наставник, уже неспособен правильно оценивать обстановку и принимать верные решения. И знаете, ощущение равнодушной работы хладнокровного разума, твёрдо намеренного идти к своей цели, невзирая на помехи. Точнее, считая помехи настолько незначительными, что ими можно безнаказанно пренебречь...

Брат Левэр умолк, приподнял руку останавливающим жестом и снова заговорил:

- Спустя седмицу мои агенты донесли, что её величество в тягости. Она носит под сердцем сына. В тот же день глава ордена приказал удвоить количество агентов возле её величества...

Настоятель требовательно протянул руку, и брат Левэр с поклоном вложил в смуглую ладонь потрёпанный свиток. Настоятель не стал читать написанное, и брат Левэр оценил тонкую хасунскую вежливость. Оба они знали, какие сведения хранит список, и брат Левэр не сомневался в том, что личные имена и имена родов наиболее одиозных магов, будут скрупулёзно проверены, а об их деяниях соберут все мыслимые сведения из разных источников. Готов побиться об заклад с самим собой, не успеем мы вернуться в столицу, как список будет досконально изучен и проверен. Бывали в жизни брата Левэра обстоятельства, когда пути его агентов пересекались с монахами Вайн-Тай. И что уж тут скрывать, дважды они действовали заодно, и с тех пор дознаватель сохранил высокое мнение о способностях выучеников знаменитого монастыря. Получив недвусмысленный приказ главы монастыря, «драконы» действовали стремительно и неумолимо.

Имена пятерых агентов главы Решающих, внедрившихся ко двору её величества, брат Левэр не занёс в этот список, ещё вчера он озвучил их имена и приметы брату Зо. И теперь был совершенно уверен в том, что участники списка или переместятся на жительство в подземные казематы монастыря Вайн-Тай, или будут мгновенно отправлены на встречу с Творцом. Пятеро сильных магов его преосвященства, безраздельно преданных своему патрону. Пять опытнейших агентов, среди которых две женщины. Все пятеро склонны к нестандартным решениям в случае разоблачения или физической опасности. Все пятеро - воспитанники сиротского приюта при церкви Творца-Вседержителя в Хиноле, не имеют родных, как не имеют и привязанностей. Все пятеро не способны к милосердию в принципе. И не случайно, число магов Вайн-Тай, отправленных в столицу по их души, тоже равнялось пяти.

Брат Зо кивнул мыслям, оставалось ждать. И планировать дальнейшее. Например, несчастные случаи для имён, фигурирующих в списке брата Левэра. Подлинные несчастные случаи, со множеством свидетелей, достойных всяческого доверия, дабы главный дознаватель столицы не сомневался в подлинности причин при расследовании.

Брат Зо принял список имён из рук настоятеля с мимолетной улыбкой, больше похожей на мгновенный оскал хасунского тигра. Работы прибавилось не только брату Зо. Скажем, уважаемому главе теневых Зиону также предстоит поработать не за страх, а за совесть.

... Брат Зо осторожно опустил чашечку с кавой на столик. Ему пришлось остаться в монастыре на ближайшую седмицу, дабы у главы ордена Решающих не возникло желания разведать, каким это образом брат Зо умудряется бывать одновременно в разных местах империи. Время действий придёт немного позже. Даже тени подозрений не должно возникнуть у брата Норта, иначе с реализацией замыслов стихийных волшебников придётся распроститься надолго. А если иметь в виду себя самого, то много ли ему помогут теневые способности неведомой природы в борьбе с сильнейшим магом этого мира? И неважно, что на него не действует магия, зато она действует на его друзей. Придётся высидеть определённый срок в монастыре, а затем «случайно» попасться на глаза кому-либо из монахов, проживающих в резиденции. И ещё: ему придётся самостоятельно осваивать возможности работы с Тьмой, ибо в писанной истории Империи не сохранилось сведений о волшебниках, посвящённых Тьме и Тени одновременно. По свидетельству Орассэ, о Говорящих с Тьмой упоминалось в каких-то эльфийских летописях, но упоминалось весьма глухо и немногословно - да, были такие стихийные, говорящие с Тьмой, но и только. Конечно, спеленать Тьмой смирно стоящую волшебницу - это одно, но связать сильнейшего артефактора Империи, как птицу, предназначенную для копчения - это совсем другое. Количество защитных заклинаний, нанесённых в виде татуировок на тело брата Норта, не поддаётся подсчёту. Таким образом, вопрос захвата и обездвиживания его преосвященства остаётся открытым до тех пор, пока наставник Глэдиус, Брента и эльф не найдут способ нейтрализовать щиты.

Пятеро магов Вайн-Тай отправлены с письмом к императрице от двоюродного деда. Послание, если читать его постороннему лицу, не содержит ничего особенного, но шифр царствующего дома Хасуна тем и хорош, что непонятен непосвящённым. Обосновавшись среди свиты венценосной Сарикэ, пятеро разведчиков-магов Вайн-Тай смогут изучить агентов брата Норта и, спустя некоторое время, нейтрализовать. Настоятель Ас-Мэй отметил в прощальной беседе, что шпионы его преосвященства живыми никому не нужны, так что слугам императора придётся столкнуться с чередой трагических и не очень трагических случайностей. Придётся, ибо среди дознавателей ордена преданность этих пятерых разве что в поговорку не вошла, они не сдадутся легко, ибо разумы их опутаны такой мощной системой защиты, что они скорее откусят себе языки, чем произнесут хоть слово во вред его преосвященству.

Накануне отправки магов Вайн-Тай в столицу брат Зо и Глэдиус долго беседовали с ними. Хасунцы не только владели традиционной магией своей родины, но и специально изучали основу магии заклинаний, уделяя особенное внимание магии принуждения. Карающая магия, называемая в Хасуне боевой, была им также знакома, как и средства защиты от неё. Присутствующий при беседе Бен-Асатур, с помощью брата Зо нарисовал структуру простейшего из своих нейтрализаторов, способных подслушивать разговоры. Не опознаваемые магией Империи структуры так поразили монастырских магов, что они остаток ночи посвятили беседе с призраком посредством брата Зо и Бренты. Под конец ночных бдений им даже удалось создать надёжно работающий нейтрализатор, который можно без опаски внедрить в любое заклинание и не беспокоиться о его обнаружении магическими средствами. Этот и подобные ему нейтрализаторы-заклинания будут установлены в ключевых точках императорского дворца и послужат источником бесценной информации, ведь те пятеро агентов должны не только обмениваться жестами, но и беседовать!

Брат Зо даже мысленно не колебался, приговорив к уничтожению боевую пятёрку архиепископа, с чего бы? На руках этих пятерых достаточно крови. Брат Зо мысленно же ухмыльнулся, сам он тоже имеет немалое личное кладбище за плечами и не ему судить убийц. Но одно дело служить господину защитой от нападения, но поднять руку на царствующую особу, виноватую только в том, что своей волей прекратила преследования жителей Империи... Видит Творец, это уже слишком! Поднять руку на подательницу жизни, такое не укладывалось в голове. Он, брат Зо, вынес приговор всем пятерым только за одно намерение, а отдавшему приказ уже вынесли приговор эльфы. То, что приговорённые не ведают о своей судьбе, ничего не решало. Сведения о том, что господин Норт намерен устранить императора, сомнениям и обсуждениям не подлежат. Нюхачу многое можно поставить в вину, но вот лгать он избегал всеми силами. Даже разбойникам с большой дороги и обитателям городского дня дознаватель не пытался скармливать пусть маленькую, но ложь. Сам брат Зо, как и брат Левэр, придерживался того мнения, что лгать крайне невыгодно, не говоря уже о том, что любой лжец, желающий преуспеть, должен иметь хорошую память.

Отправив побратимов прямиком в домишко, принадлежащий волшебнице, брат Зо продолжил работу в книгохранилище и посчитал своим долгом присутствовать на занятиях наставника Глэдиуса с малышкой Оми. С точки зрения овладения способностями стихийного волшебника эти занятия ему ничего не давали, но зато помогали разобраться в природе сил стихийных. Мальчик, спасённый Брентой, пока находился в распоряжении целителей. Не менее полугода мальчишку будут откармливать, закалять, совершенствовать тело и дух. Дитя выжило, и это прекрасно. Время, лекари и достойное окружение сделают остальное.

Глава 18

... Озаботившись личиной эльфа-полукровки, а также полностью сменив оружие и одежду, Орассэ выглядел изрядно потрёпанным жизнью наёмником. Разглядывая загрубевшие от мечей ладони, эльф блаженствовал на подушках в домике Бренты и был занят размышлениями о причинах, по которым император до сих пор не сманил во дворец старую Авву, достойную всяческих похвал повариху из некогда любимой эльфом таверны. Он наслаждался свободой, избегая вспоминать недавнее заключение и, разумеется, знал, что прошлое вскоре догонит его страшными снами по ночам. И хорошо, если прошлое не обернётся внезапной слабостью при попытке колдовать в полную силу. Печально, но неизбежно ему нырнуть в воспоминания и желательно сделать это побыстрее, иначе он может ослабеть в неподходящий момент. Поэтому нынешнюю ночь эльф планировал посвятить избавлению от воспоминаний о семилетних мучениях в подземелье ордена, о чём предупредил хозяйку домика и призрака. Оба они - Брента и Бен-Асатур - решили помочь ему справиться с неприятной эльфийской особенностью, дабы пережить страшное ещё раз и в полную силу воспоминаний. Ничего не поделаешь, жизнь эльфов вовсе не так безоблачна, как это кажется людям. За огромный срок жизни и несокрушимое здоровье приходится расплачиваться тонкой организацией разума. Значит придётся пережить кошмар ещё раз, дабы в последующей жизни не испытывать неприятных ощущений при воспоминаниях, а также избежать потери концентрации во время активации щитов или заклинаний.

Но до вечера ещё далеко, и эльф вернулся мыслью к насущному: разумеется, Орассэ мог бы сотворить и человеческую личину и гномью, но куда девать эльфийскую манеру двигаться и сражаться? И как объяснять внимательным вопрошателям предпочтения в еде? Так что лучше уж побыть полукровкой перворождённого, для здоровья полезнее.

Эльф погладил любимый старший нож из семёрки «листьев ветра», подаренных отцом на совершеннолетие... настоятель Ас-Мэй в последней беседе сообщил ему о письме, отправленном главе рода Живущих На Краю Мира. Орассэ не мог сказать со всей определённостью, что он любил своего великого отца, слишком уж мало они виделись, а ещё меньше беседовали. Обязанности главы не самого последнего клана отнимали много времени и сил у Кароссо Златовласого, главы рода. Надо полагать, вскоре следует ожидать появления если не самого Кароссо, то его начальника разведчиков, Дальгина из ветви Лилового Листа в сопровождении пары платунгов подчинённых.

Чем-то эти воины напоминали ему брата Зо. Может быть самой сущностью? Или отношением к жизни? Но скорее всего, его благородный отец пошлёт семёрку Невидимых, способных маскироваться в тени, как Брента. Телепорты отца не сработают из столицы рода в столицу Империи, слишком велико расстояние. Значит они будут добираться серией телепортов, или вовсе своим ходом - до известных отцу мест, откуда можно будет беспрепятственно прыгнуть в столицу. Как бы там ни было, вскоре следует ждать появления гостей и задача захвата господина Норта будет решена незамысловато и быстро. Невидимые пройдут везде, где есть тень, брат Зо и Брента тоже помогут.

В теории всё выглядело гладко и правдоподобно, но как это будет выглядеть в действительности? Думаю, сначала воины отца изучат узоры заклинаний и защит его преосвященства, а затем произведут захват. Скорее всего будет использована магия крови. Невидимые владеют ею в полной мере.

Брента не мешала эльфу наслаждать тишиной и покоем. В сотый раз она благодарила судьбу, сохранившую драгоценную жизнь наставника Глэдиуса. Наставник проговорил с братом Левэром почти всю ночь. Брента присутствовала в качестве молчаливой слушательницы и теперь, спустя сутки, вполне отдавала себе отчёт в том, какие непосильные труды суждены немногим уцелевшим стихийным волшебникам. Возрождать школы из пустоты. Преодолевать естественный страх и бешеное сопротивление тех семей, где обнаружены способные дети, ибо десятилетие преследований избавили жителей Империи от гордости за отпрысков, призванных на службу стране. Детей будут прятать, увозить подальше, всеми силами скрывая их убежища.

А чего стоит рассказ брата Левэра о странном накопителе силы стихийных! У Бренты непроизвольно сжимались кулаки при мысли о том, сколько загубленных жизней покоится в той чаше, сколько оборванных счастливых судеб и не рождённых детей! Наставник Глэдиус пожелал сам посетить тот монастырь. Но не ранее, чем пятеро соглядатаев отправятся на встречу со смертью, дабы его преосвященству было чем заняться.

Вежливый стук в дверь прервал медитацию эльфа и размышления волшебницы. Эльф остановил шагнувшую было к двери Бренту, поскольку узнал стоящего за дверью, ещё бы не узнать ауру любимого наставника Невидимых. Быстро же они нашли опального сына рода Живущих... магия крови полезна и страшна одновременно... эта мысль горчила на губах, как полынь.

Он решительно распахнул дверь, и Брента встретилась глазами с немолодым полуэльфом, одетым весьма скромно. Орассэ невольно напрягся, уважаемый наставник Невидимых под личиной полукровки. Не снимая ладони с рукояти меча, старик поклонился. Брента жестом пригласила пришельца войти, старик вновь отдал поклон и, шагнув через порог, требовательно уставился на Орассэ. Эльф, как и положено изгнаннику, отвернулся от вошедшего, стараясь укрыться от взора бывшего друга и наставника, хотя и понимал, что делает это напрасно, но традиции прилипчивая штука.

Понимал и всё же оцепенел от неожиданности, когда старик твёрдой рукой развернул к себе опального сородича и крепко обнял достойнейшего из своих учеников. Что-то невероятное случилось в клане Живущих, если ревнитель древних традиций отказался соблюдать строжайший запрет на общение с изгнанником.

- Что случилось, наставник?! Отец? Брат?

- Достойный Кароссо и твой брат здоровы, полны сил и уверенности в завтрашнем дне.

Эльф выдохнул с таким облегчением, что старик улыбнулся. Улыбнулся открыто и безбоязненно, словно находился у себя дома.

- Брента, разреши представить тебе моего наставника.

- Дальгин из ветви Лилового Листа, госпожа, - поклонился старик.

- Это моя спасительница, дорогой наставник. И мы побратимы уже тринадцатый год.

- Рад приветствовать вас, госпожа. Долг жизни принят мною, как членом рода бывшего изгнанника Живущих На Краю Мира.

Ноги едва не отказали Орассэ... Значит, бывшего изгнанника? Неужели отец простил непочтительного сына? Орассэ не заблуждался, за прощение придётся дорого заплатить, таков закон. Если ты настолько своеволен, что способен сопротивляться приказу старшего в роду, то обязан быть настолько же силён, чтобы выполнить его волю, в чём бы она не состояла.

Брента попыталась было сказать... но пришелец взмахом руки отмёл несказанное приглашение перекусить, отдохнуть, располагаться, как дома. Не по-эльфийски кратко сообщил, что остановился в таверне неподалёку отсюда, в своё время запомнив прекрасную стряпню и чистое постельное бельё. Там же расположились его спутники. Двое невидимок отправлены следить за главой Ковена, только что почтившего присутствием дворец императора, двое уже расположились в покоях господина Норта, ещё четверо отдыхают в той же таверне. А сам он, наёмник Натин, поспешил засвидетельствовать своё почтение собрату по оружию, остановившемуся в доме достойной Бренты.

- Не хочу показаться вам торопливым или недальновидным, однако, тешу себя надеждой, что к завтрашнему вечеру маги нашего рода сумеют нейтрализовать защиты господина тен Ноор.

Старый «наёмник» позволил улыбке рассечь покрытое рубцами лицо и у Бренты похолодели руки при виде выражения лица достойного Дальгина. Наверное, даже сторожевые крокодилы эльфийского владыки улыбаются ласковее.

- Заметьте, я не сказал «снять защиты». Мне предложена помощь наставника монастыря Вайн-Тай, - продолжил наёмник Натин, - мы берём на себя главу Ковена. Его передадут в Тени брату Зо для наложения пут Тьмы. Кроме того, Невидимые вместе с магами монастыря берутся выкосить сорную траву вокруг императрицы, а вы и братья Вайн-Тай примете на свои плечи остальное бремя - искать, спасать, охранять. Благополучие императрицы с недавних пор стало интересовать владыку.

- Неужели Великий Совет решил поменять политику в отношении человеческих государств? - Орассэ подался вперёд.

- Не так быстро, друг мой. Это произойдёт не скоро, но крошечный шаг вперёд сделан, эльфам пора выходить из самоизоляции - так решил Совет. От принятия решения до его воплощения в жизнь пройдёт немало времени, как ты понимаешь. Устоявшиеся принципы трудно сломать, да и много среди нас таких, что слишком хорошо помнят последнюю войну с королевствами людей. За сим прощайте. Прошу вас ничего не предпринимать без согласования со мной. Наша кровная связь восстановлена, ученик.

Наёмник откланялся и Орассэ наконец-то выдохнул... в продолжение беседы он дышал через раз, боясь поверить в случившееся.

Брента порывисто обняла друга.

- Прими поздравления, дорогой Орассэ.

Потрясённый не меньше подруги, эльф едва ответил на объятие. Теперь ему есть для чего жить, как же это прекрасно! Пятнадцать лет изгнания если и не научили его смирению, то изрядно подправили картину мира, которая сформировалась в его воображении усилиями наставников. Одно это ставило блудного сына клана Живущих На Краю Мира на ступень выше ровесников (по меркам молодых эльфов), так и не рискнувших ослушаться приказов старших. Еще пятилетие назад он гордился бы таким отличием.

Наёмник Натин меньше всего желал участия сына главы рода в предстоящем приключении, его головорезы справятся быстро и без ненужного беспокойства за молодого господина Орассэ. Юный эльф так и не успел овладеть техникой перемещения в Тени. И чтобы он там себе не думал, будучи изгнанным, за ним всё же присматривали. Издалека. Не часто его отец использовал родовые способности, примерно раз в десятилетие. Мальчик исчез семь лет назад и теперь вдруг возник из Небытия, измождённый и научившийся разумному смирению. Прежний второй наследник на приказ сидеть смирно упрямо выставил бы подбородок (со всем доступным высокомерием) и поступил в соответствии с собственным желанием, пусть и во вред себе самому. Нынешний второй сын порадовал наставника умением подчиняться недвусмысленному приказу старшего. Дальгину трудно было смириться с пожеланием владыки изменить политику государства в отношении людей. Но сейчас старый головорез находил в таком решении рациональное зерно, ибо лично убедился в возможности положительного влияния разностороннего опыта на молодое поколение эльфов.

Как только его маги, отслеживающие действия тен Ноора из Тени, разберутся в последовательности защит, главу Ковена погрузят в беспамятство и передадут брату Зо для наложения пут Тьмы. Но вначале повредят голосовые связки, дабы его преосвященство не выпустил в мир предсмертное проклятие. Контроль мыслей, к сожалению, невозможен, поэтому его будут держать не только в оковах Тьмы, но и накачают «пыльцой радости» или просто погрузят в стазис. Не исключено, что будет выполнено только второе, союзники из людей наверняка захотят допросить главу Решающих.

Пятёрка магов Вайн-Тай влилась в свиту венценосной Сарикэ незаметно. Искушённым в интригах хасунцам было предписано нейтрализовать прежних придворных императрицы, имевших честь принадлежать к её народу и занять их место под соответствующими личинами. Магия преобразований Хасуна как нельзя более отвечала такому развитию событий, поэтому подлинные носители облика склонились пред волей императрицы и удалились в уединённое поместье её мужа на границе с Первым эльфийским лесом - до особого распоряжения. Их места заняли пришельцы, развернувшие невидимую посторонним глазом, но весьма бурную деятельность. В первую же ночь во дворце они внедрили в нужные узлы магической защиты покоев дворца соответствующие артефакты для контроля, а также отслеживания тех, кто пожелает нарушить целостность щитов. Во вторую ночь начали исследование скрытых галерей и подземных ходов императорского дворца, чему весьма помогла старинная карта, хранившаяся в библиотеке Вайн-Тай.

Пятеро магов методично прочёсывали лабиринты ходов днём и ночью, постоянно сменяясь. Они устанавливали смертельные ловушки, настроенные на определённых придворных, для чего были собраны образцы волос, как предполагаемых предателей, так и вполне известных пятерых агентов брата Норта. Магия преобразования живой материи в безвредный газ исключала наличие следов от сработавших ловушек. Какие могут бы следы, скажем, у воздуха кроме взметнувшейся пыли от дуновения ветра?

Одна из опасной пятёрки была вхожа в покои монархини, как чтица. Миниатюрная женщина, похожая на хрупкий цветок, выделялась красотой даже среди обычно красивых хасунских девушек, прислуживающих её величеству. Трогательно беспомощная красавица пользовалась успехом у придворных-мужчин, но ни один из них не мог бы сказать, что ему отдано предпочтение. Старший из магов вёл за ней почти круглосуточное наблюдение, поэтому вскоре и оказался единственным свидетелем слабости юной красотки, обожавшей ласкать ручных леопардов венценосной Сарикэ.

Сразу заподозривший неладное старший, решил, что это идеальный случай избавиться от опасной, как хасунская кобра, женщины. Лёгкий посыл в разум хищников, снимающий барьер на несколько мгновений, и оторванная голова красотки укатилась в дальний угол вольера, в котором так неосторожно оказалась чтица её величества. Оставалось только пережить утренний переполох, когда на крик смотрителя королевского зверинца примчатся стражники. Увиденное потрясало - величественный белый леопард, тщательно вылизывал окровавленный бок, слева от него лежала голова юной чтицы, всё ещё украшенная пером страуса. Длинная серьга утопала в луже натёкшей крови, широко открытый глаз так и остался навеки изумлённым. Две подруги белоснежного красавца столь же тщательно, как их повелитель, вылизывали лапы, выгрызая мясо из когтей. Они не стали есть голову, только по очереди обнюхали, пренебрежительно фыркнули и удалились в логово для отдыха.

Вторая женщина из списка опасных особ оказалась настолько неаккуратной, что днём ранее была убита при попытке взнуздать жеребца, дабы сопровождать паланкин госпожи на время прогулки. Эта дама, известная жёсткостью в обращении не только со слугами, в очередной раз пожелала укротить норовистого жеребца и не рассчитала усилий. Острый металлический шип на конце плети рассёк непокорному губу. Взбесившийся конь буквально втоптал её в пол конюшни, а причитания конюха внесли необходимые разъяснения.

- Я всегда говорил госпоже, что Демон не станет есть из её рук и не покорится злой воле. Мой сын способен взнуздать и объездить его, что и доказал недавно. Но госпожа пожелала оскорбить плетью лучшего жеребца из конюшен его величества и поплатилась. Ой-бой, такая нелепая смерть!

Обезумевшего от боли жеребца пришлось утихомиривать с помощью магии, пострадавшим животным занялись целители, а убиенной красоткой - могильщики, поскольку родных у покойной не оказалось вовсе. Старший из магов Вайн-Тай возблагодарил судьбу за столь неожиданный подарок и сосредоточил внимание на оставшихся трёх мужчинах. Опасные кобры устранены, теперь настало время крокодилов.

Самым важным своим достижением он считал появление чтеца в покоях её величества и также появление брата Зо в пределах досягаемости. Его возможности расширяли сферу деятельности магов Вайн-Тай.

Глава Ковена узнал о смерти своих агентов мгновенно и почти не удивился, решительно, злой рок преследует нынче его замыслы. Не сомневаюсь, что оный рок носит вполне человеческое имя, хмыкнул глава Ковена. Но кто?! Явиться самому во дворец немыслимо, на магический слепок его личности настроены все артефакты дворца, как и на магию любого из царедворцев. То есть его обнаружат мгновенно, отследят перемещения и начнут задавать неудобные вопросы. Старший бывшей пятёрки агентов уверен - это трагические случайности. Опытному мастеру тайных дел следовало бы помнить - случайностей не бывает там, где замешаны хасунцы. Это следовало бы помнить любому неосторожному, желающему поверить в случайность происходящего.

Однако, реальных следов на месте гибели его лучших агентов не обнаружено, а уж его выкормыши знают, как именно следует искать материальные следы «трагических случайностей». Магических же следов не оказалось вовсе. Это настораживало ещё больше. Не исключено, что за его преосвященство взялись всерьёз - в свете последних приказов императора. Или он просто лелеет свою фамильную паранойю? Какой-то частью сознания его магичество сознавал, что магия принуждения изменяет его личность. Но в какую именно сторону, он просто не понимал. Понятия добра и зла были для него равнозначными, но лишившись некоторых человеческих качеств, его преосвященство обзавёлся идеальным чутьём на опасность и перемены, опасные своей сутью. И сейчас это чутьё буквально вопило о неизбежности таких перемен.

Уже четвёртый день он не мог избавиться об ощущения слежки. Молчали сторожевые артефакты, пребывала в покое многоуровневая ловчая сеть его покоев, тишину и благолепие его апартаментов не нарушало даже дуновение ветерка. Однако брат Норт был абсолютно уверен - за ним следят и следят мастера своего дела. А где можно найти таких умельцев? Правильный ответ на такой вопрос подразумевает наличие в рядах умельцев эльфийских магов.

Его преосвященство замер, перекатывая на языке неожиданную догадку... эльфийские маги. А что им делать посреди не самой беспомощной столицы королевства людей? Только великая цель могла выманить сильных магов за пределы Великого Леса. Если вспомнить так и нераскрытое бегство второго сына великого рода, то...его преосвященство поёжился от давно забытого ощущения безнадёжности... значит, Кароссо Златовласый прислал охотников за его головой? Подавив невольную дрожь в руках, его преосвященство постарался припомнить всё, что ему известно о магических возможностях эльфов.

По зрелом размышлении картина представала весьма незавидная. Сущность и природа эльфийской магии как была неизвестной, так ею и осталась. Фактически природа их магии известна только по результатам её воздействия на разум. Результаты воздействия магии не могут дать полной картины её природы, а только позволяют судить о ней опосредованно. Печально.

Его преосвященство позволил себе продлить время размышлений. Итак, эльфийские маги. Бывший узник был изгоем и неизвестно за что именно глава рода подверг опале второго сына. История государства эльфов не знает случаев, когда изгоев возвращали в род, по крайней мере известные летописи таких сведений не содержат. Значит... за ним следят не эльфийские маги. А, возможно, и вовсе не маги. Стихийные? Вырвать эту заразу с корнем не удалось, уж себе-то врать не получится, ваше преосвященство... брат Норт согласно кивнул мыслям. Остаётся предположить, что следят за ним из Тени. Цель? Убить меня, атакуя внезапно, не получится. Схватить, скрутить, просто ударить, пустить стрелу в спину, обронить скалу на голову, вообще задержать главу Ковена магией или каменными стенами не получится тоже. Как и завалить камнями, утопить, сжечь в пламени любой природы.

Обзавестись телохранителями? Его поднимут на смех при дворе, да и не только при дворе. Ковен магов его просто не поймёт и хорошо, если сочтёт телохранителей невинным чудачеством. А если это сборище идиотов решит сожрать ослабевшего главу, то сожрёт непременно, их слишком много, чтобы всерьёз рассчитывать отбиться от семи сотен магов, пожелавших отправить своего патрона в небытие. Пока что эта свора рычит на расстоянии, но стоит им заметить малейшую брешь в его защите, как найдутся успешные авантюристы, возжелавшие попробовать его щиты на зуб. А ведь именно сейчас главе Ковена не нужна суета вокруг его особы, напротив, желательно, чтобы тихое болото не всколыхнулось. Пока займёмся устранением ныне правящего монарха. Увы, прежние планы приходится отложить до лучших времён, сомнительно, правда, что оные времена наступят. До разрешения от бремени императрицы время ещё есть. Маловато его, учитывая смерть ближайшего помощника, но оно есть и использовать время следует во благо ордена Решающих.

Брат Зо прибыл в столицу телепортом, как простой смертный. Он приложил некоторые усилия к тому, чтобы его появление не осталось незамеченным монахами ордена, для чего полстражи провёл возле главного столичного рынка, выбирая книги, предназначенные в подарок настоятелю Ас-Мэю. Привилегия на собственное жильё в посольстве Хасуна, дарованная принцем Эльаглани, пришлась весьма кстати. Брат Зо не желал возвращаться в резиденцию на постоянное жительство и заставить его не получится, хасунский принц высказал своё пожелание, читай приказ, с определённостью, не допускающей иных толкований. Не главе Решающих оспаривать приказ принца правящего дома Хасуна.

Брат Зо не ошибся, через полстражи смотритель покоев посольства почтительно доложил, что уважаемого дракона Вайн-Тай дожидается в приёмной монах из ордена Решающих. Брат Зо поправил капюшон, сцепил ладони в традиционный замок и поспешил на встречу с собратом. Ну конечно, его преосвященство прислал грубияна брата Тери. Интрига прозрачна, как слеза Творца... вот сейчас всегда церемонно вежливый брат Зо оскорбится словами монаха, вышлет его вон, а затем, кипя негодованием, отправится в резиденцию требовать наказания монаха, слишком дословно выполнившего приказ главы ордена.

Опережая монаха, брат Зо отдал поклон:

- Я готов следовать за тобой, брат Тери.

Старый грубиян подавился тщательно заготовленной фразой и смог только поклониться в ответ, хватая воздух широко раскрытым ртом. Брат Зо кротко молчал, потупив глаза... багровая рожа брата Тери, перекошенная в попытках удержать язык на привязи, выглядела настолько потешно, что дракон Вайн-Тай опасался поднять глаза. Поэтому он степенно проследовал к выходу, вышел на яркое полуденное солнце и вежливо подождал посланца, не стараясь опережать его семенящий шаг по пути в резиденцию.

Его преосвященство встретил брата Зо не то, чтобы радушно, но без обычной холодной маски, натянутой на костистый череп владельца.

- Я нуждаюсь в твоих услугах, брат Зо. Ты обучался в монастыре Вайн-Тай и знаешь, как противостоять нападению.

Брат Зо поклонился. Интересное начало, клянусь Творцом, хмыкнул он мысленно. Глава ордена не чувствует себя в безопасности? Отчего бы? Брат Зо воззвал к госпоже Сумрак и тут же обнаружил причину беспокойства его преосвященства - двое эльфов стояли в противоположных углах покоев, небрежно прислонившись к стене. Через мгновение левый встретился глазами с братом Зо, который медленно опустил веки, делая вид, что ничего не заметил, он узнал старшего из Невидимых. Именно с ним и настоятелем Вайн-Тай он сутки планировал и согласовывал свои действия по захвату его преосвященства. Итак, это маги из платунга Невидимых, как приятно, что Кароссо Златовласый решил действовать быстро. Обычно эльфы затягивают решение любых вопросов на месяцы... должно быть, от того, что им некуда торопиться. Но в данном случае глава Живущих проявил несвойственную эльфам живость, что характеризует его с весьма неожиданной стороны. Значит, перворождённые способны действовать стремительно, если им посильнее наступить на хвост. Запомним.

Выслушав главу ордена, брат Зо изъявил желание помочь обнаружить невидимую угрозу и, выполняя повеление его преосвященства, предложил уменьшить количество проживающих в резиденции монахов из числа не обладающих магическими способностями. Монахи-воины были, как правило, выходцами из крестьянских семей или из городской бедноты и к интригам его преосвященства отношения не имели. Поэтому брат Зо не хотел, чтобы в противостоянии с главой ордена пострадали те, кто не творил зла. Маги так или иначе участвовали в войне со стихийными, уклониться от военных действий не удалось никому из тех, кто имел магические татуировки. Почти все татуировки служили щитами и одновременно средством связи с патроном, а также средством управления действиями подчинённых. Не средством принуждения, а именно управления, то есть маги не были лишены свободы воли, и если уж творили волю патрона, то с полным осознанием итогов своих действий. Так что жалеть тут некого. И незачем.

- Уменьшить количество воинов? Это невозможно! - отрезал его преосвященство.

Брат Зо вопросительно поднял бровь.

- Я не могу оголять резиденцию.

- А от кого вы намерены отбиваться в столице Империи?

Брат Норт поморщился.

- Хорошо, ваше преосвященство, спрошу иначе: на кого именно вы собираетесь напасть в столице Империи?

Брат Норт сузил глаза.

- Что за странные вопросы, монах?

- Я принял приказ установить причину вашего беспокойства, патрон, - холодный голос монаха способен заморозить воздух кабинета, - что странного вы находите в вопросах, направленных на поиски этой причины?

Брат Норт дёрнул щекой и отвернулся. Нет, он не поддастся слабости и не станет использовать этого монаха в своих целях, слишком много вариантов событий придётся учитывать в дальнейших планах. Этот выкормыш Вайн-Тай никогда не отличался преданностью ордену и ему лично. Исполнительный секретарь... не более того. Пожалуй, даже удачно, что на него имеет виды хасунский принц, чем меньше шпионов Вайн-Тай крутится поблизости, тем спокойней будет его преосвященство.

Брат Зо молчал, невозмутимый хасунский лик несказанно раздражал его преосвященство - это брат Зо давно установил и всегда использовал в своих целях. Сейчас этот с позволения сказать глава отошлёт прочь смиренного брата Зо, что и требуется.

- Ты можешь быть свободен, брат Зо от сего момента и до скончания отведённого Творцом-Вседержителем срока жизни.

Брат Зо поклонился, школа Вайн-Тай неоднократно помогала ему манипулировать окружающими, но ни с кем это не удавалось так непринуждённо, как с главой Решающих. Необъяснимый парадокс. Нет сомнений, глава ордена всё же отошлёт часть воинов из резиденции, что значительно облегчит перемещение Невидимых, да и он, брат Зо, всегда готов помочь из Тени. Остаётся нанести визит в таверну «Золотой бык», отыскать главу Невидимых и продолжить так удачно начатый план.

Двое эльфийских невидимок теперь находятся неотлучно при императрице, сменяя друг друга каждые три стражи, и это не считая боевых магов, прибывших с мастером Дальгином. За жизнь её величества можно быть спокойным, маги Вайн-тай уже обезвредили двоих, остались ещё трое и один из них состоит при кухне императора. Вот с него и начнём. Виновные в его смерти не найдутся, их просто не будет, но господин тен Ноор предсказуемо встревожится и начнёт искать предателей в своём кругу. Совершенно случайные смерти начнут множиться вокруг его преосвященства, и станут для него тем самым сужающимся кругом, в который охотники загоняют беспомощного хищника.

Брат Зо ушёл в тень, едва выйдя за пределы резиденции, надо согласовать собственные действия с планами эльфийского главы Невидимых.

Наёмник Натин напоминал себе старого, умудрённого долгой жизнью ленивого паука, сидящего в центре не самой сложной паутины. Основное достоинство паука вовсе не крепкая паутина, как можно предположить, а неистощимое терпение. Его терпение было вознаграждено в тот момент, когда он прикрыл на секунду глаза - брат Зо появился из ниоткуда и уже заканчивал поклон. Наёмник склонил голову перед сильным стихийным, умевшим многое из того, что недоступно эльфам. И это тоже убеждало старого головореза, что владыка был прав в своём упорном решении переломить косность родовых магов государства эльфов. Владыка решил постепенно ломать систему воспитания молодёжи и теперь перворождённые будут получать знания не в домашних условиях, а в условиях общего жития в специальных школах, что позволит не только расширить сферу возможностей талантливых магов, но и приучит представителей знатных родов общаться на равных с «низкорождёнными».

Впрочем, это дело далёкого будущего, а сейчас глава Невидимых обдумывал план брата Зо и не находил в нём недостатков.

- Так и поступим, брат Зо. Нужное зелье у меня имеется, хорошо, что этот неудачник любит ледяное питьё в полдень. Простуда обитателю имперской кухни обеспечена, скоротечное течение простуды - тоже.

Брат Зо вновь был приятно поражён манерой общения наставника воинов Тени. Оказывается, эльфы вполне способны беседовать просто, кратко и в должной мере уважительно. И куда подевалась нетерпимость, надменность, пренебрежительные взгляды, так свойственные всем тем эльфам, которых он встречал в своей недолгой жизни. Некоторых эльфийских магов, пожелавших стереть с лица земли монастырь Вай-Тай, брат Зо сподобился остановить лично и смог упрятать тела так хорошо, что их не нашли до сих пор. Он не сомневался, что исчезнувших ищут, у эльфов не существует понятия срока давности. А двум юным мстителям, что так неосмотрительно объявили о желании распять ничтожного Ас-Мэя на центральной площади хасунской столицы, помог отправиться на встречу с эльфийским великим Оурэ сам настоятель. Ровно двадцать лет назад эльфийские разведчики оставили попытки проникнуть в горный Вайн-Тай, поскольку число эльфов, погибших только на дальних подступах к горам, превысило разумное количество неизбежных потерь. Решительный, отважный, но часто бестолковый эльфийский молодняк попытался было открыть сезон охоты на странствующих монахов монастыря, но скоро осознал бесплодность попыток. Согласитесь, неприятно месяцами отращивать отрубленные конечности, уши и носы. Монахи владели невообразимым количеством орудий убийства, среди которого мечи и кинжалы часто отсутствовали, зато в полной мере присутствовало метательное оружие самых невероятных форм и возможностей. Особым образом заточенное лезвие легко сбривало длинные уши с бестолковых голов юных перворождённых, отсекало кончики безупречных носов и ломало даже прочные эльфийские кости. Против должным образом заговоренного оружия зачастую бессильна и эльфийская магия. Специальным договором, заключённым между эльфами и Хауном, «драконам» запрещалось использовать зачарованное метальное оружие везде, кроме Хасуна. Этот договор считается мирным соглашением между монастырём Вайн-Тай и государством эльфов – неслыханно!

Брат Зо ещё немного понежился в воспоминаниях юности, затем стремительно переместился во дворец, где отыскал чтеца её величества, быстро переговорил с немногословным хасунцем, вручил ему эльфийскую отраву и стремительно исчез. Теперь можно сказать с должной степенью уверенности - пять минус три составляет приятную цифру два. Для двух оставшихся агентов его преосвященства брат Зо и брат Левэр уже устроили небольшую ловушку. Не сегодня, так завтра кто-то из них угодит в заботливо установленные ловчие сети, если уже не угодил.

Очень удачно, что Орассэ, побратим уважаемой Бренты, владеет школой льда, значит ещё четыре мага из списка брата Левэра не проснутся в назначенное время, трудно проснуться тому, у кого вместо крови в жилах кристаллизуется вода... которая затем растает, но не раньше, чем остановится сердце. Но это случится не сегодня, четверо не самых слабых магов, считающихся друзьями, пожелали поохотиться на турачей, для чего и отбывают в замок Флэм в начале седмицы.

Брат Зо не поленится доставить Орассэ в окрестности упомянутого замка, после чего им обоим предстоит пройти Тенями в покои каждого из приговорённых, затем простенькое заклинание и остаётся ужаснуться наличию четырёх бездыханных тел подающих надежды магов. Печально, что и говорить. Брат Зо пожал плечами и снова ушёл в Тень.

Брента ощущала себя не у дел. Слежкой за магами Решающих занимались маги Вайн-Тай и эльфийские мастера тайных дел. Они же изучали структуру защит главы Ковена и планировали захват его преосвященства. Конечно, она и близко не воображала себя воительницей древности, одинаково владеющей молниями и верным мечом. Она - целительница, с этим ничего не поделаешь. Боевая магия вообще не имеет отношения к стихийным волшебникам. Стихии не воюют с людьми или за людей, они внеэтичны, поскольку лишены эмоций, свойственных разумным. Рассчитывать на длительную помощь воздуха в эпической битве так же глупо, как и закапывать золото в землю. Самое большее, на что может опереться стихийная ведьма - это единовременная помощь в особо нелёгком случае и не более того. И только в том случае, если со стихией удастся договориться. Брента подозревала, что с такой стихией, как Тьма, всё обстоит с точностью до наоборот. Ей самой в качестве оружия удавалось создавать только воздушные лезвия или тончайшие иглы.

Она не пыталась протестовать, когда ей вежливо, но непреклонно указали на недопустимость вмешательства подательницы жизни в дела войны и мести - в этом эльфы и «драконы» были заодно. Вот и приходится сидеть в крошечной комнатушке таверны «Золотой бык» или тренироваться с Близнецами на тренировочной площадке Южных казарм. Злая и сосредоточенная она часами кружила по утоптанной до состояния камня земле, и обитатели казарм с суеверным ужасом наблюдали ежевечернее представление с её участием. Изредка среди них находился доброволец, составлявший компанию неугомонной старухе...

Бренте казалось, что жизнь замерла, остановилась и её каким-то злым роком выбросило из бурного потока на берег. Брат Зо регулярно доставлял ей новости из монастыря, изредка появлялся воспрянувший духом побратим, дважды за семидневье ей наносил визит мастер Натин. Брат Норт по-прежнему проживал в своей резиденции. Даже Бен-Асатур не показывается, слишком занят исследованием защитных заклинаний библиотеки. Брента даже мысленно не упрекала его в невежливости, ещё бы, впервые за сотни лет его помощь нужна кому-то из мира живых, и этим «кому-то» не интересны его тайные сокровища, клады и подобная мишура. Впервые в его помощи нуждаются исконные враги – остроухие маги. Его несказанно забавляло, что эти маги так и не сумели разобраться в последовательности наложения защит его преосвященства и вполне закономерно опасались производить захват главы Ковена, как на территории резиденции, так и на улицах столицы.

Требовалось выманить его за пределы города и уж там попытаться справиться с ним магией природы. Среди каменных зданий трудно рассчитывать на помощь трав, лесов и тех духов природы, с которыми так хорошо управляются перворождённые.

И тут Брента вспомнила рассказ брата Левэра о сосуде силы из дальнего монастыря. А что, если поспособствовать оттоку странной огненной субстанции из каменной чаши? Или устроить так, чтобы монахи того крошечного монастыря обнаружили явные следы чужого присутствия. Долго ли оставить приметный след в покоях настоятеля, трапезной или помещении для молитв? Если весть о таких следах достигнет его преосвященства, он незамедлительно пожалует в уединённый монастырь, что и требуется многочисленным наблюдателям. Задержать его преосвященство в собственной резиденции невозможно, там достаточно путей безопасного отхода. Смешно предполагать, что сильнейший боевой маг покорно даст себя скрутить. Разумеется, он окажет достойное сопротивление, после чего погибнут ни в чём не повинные люди, которым не повезло оказаться поблизости. В попытках подавить такое сопротивления будет обнаружена магия эльфов, чего допустить категорически нельзя, эльфийские волшебники участвуют в акции тайно. Новая война эльфов с государствами людей никому не нужна, и если вопреки давним договорённостям следы боевой эльфийской магии будут отмечены в столице, то война может случиться. А вот если подобное случится в Западных лесах, следы удастся благополучно замести, магия природы подвластна эльфам в полной мере.