На торжественном, но слегка визгливом: "Попрощайся, будь добра, со своими друзьями", - закончилась моя прогулка бок о бок с Чертополохом. Папаня так сильно дёрнул меня за руку, что я только язык прикусила, порвавшись было и вправду сказать "до свидания". Это, судя по всему, родителю и было нужно: на его лице отразилось подобие злорадства, он мстительно уселся рядом со мной на одно сидение и задёрнул занавеску перед носом. Очень мило! Может, напомнить ему, сколько лет "дочурке" или пожалеть почтенные седины?..
- Добрый день...
- Извините, нам некогда! - рявкнул отец, протаскивая меня практически за шкирку через нижний зал особняка гостиницы к лестнице. Эрмоса захлопала громадными глазищами, на папаню пахнуло ветерком: - О, это вы, прекрасное дитя... ммм... прошу мне простить мою некоторую неуравновешенность...
- ...эсс а-Лилли, - автоматически закончила неудавшееся приветствие красавица угасшим тоном. Отцовская нетактичность и последовавшие за этим извинения наложили светлую тень на её очаровательное личико. Я мимикой поверх плеча отца просигнализировала ей, чтобы не обращала внимания. Дочь хозяйки особняка последовала моему совету. Просто проигнорировала... меня. - Я... только спросить... хотела... - она провела внутреннюю борьбу, почти не отразившуюся на лице, и выдохнула: - Вам готовить комнату?
- Что?! - почему-то ужаснулся отец. Я за его спиной окончательно перестала что-либо соображать: ещё не хватало, чтобы мой родной папаня - мой собственный! - поддался чарам смазливой мордашки! Только мачехи мне не хватало, которая будет вечно напоминать мне о моём возрасте!.. - Я имею в виду, нет... Нет.
- А, - разочарованно протянула Эрмоса и опустила глаза. Потом вдруг склонила головку, посмотрела искоса на папаню и улыбнулась: - А я надеялась, что "да"... - и исчезла за дверью подсобки прежде, чем отец успел открыть рот (ничего большего он в любом случае не сообразил бы сделать).
- Пойдём тогда уж пока в мою комнату, раз ты пока бездомный, - вздохнула я, тяжело опустив руку на плечо отца. Папаня даже не вздрогнул, пронзая дверь в подсобку насквозь своим взглядом-кинжалом, как будто пытался различить за ней всех тех воздыхателей Эрмосы, которые там побывали. К чести его сказать, он уже на середине лестницы опомнился и выбился вперёд, вновь выступив в качестве направляющего воздействия. Единственное отличие - с меньшим пылом. Дотащил меня до комнаты, милостиво дозволил открыть дверь ключом и широким шагом ворвался внутрь. Чувствуя ответственность момента, я случайным лунным лучиком опустилась на край кресла и бросила мельком взгляд на Ёжика-младшего. Морской питомец тоже проникся (а, может быть, просто испугался, когда я скорчила предостерегающую физиономию) и прекратил испускать разноцветные световые блики.
Какое-то время отец молча созерцал окно поверх моей макушки. Причём так пристально, что я даже оглянулась выяснить, не показывают ли там чего интересного. Но, стоило лишь на палец повернуть голову, как папаня рыкнул во всю мощь своих лёгких:
- Что, трудно сконцентрировать внимание на отце, что ты всё время вертишься, тебе сколько лет, посмотри на себя! - и откуда только дыхания взялось на эту тираду? Вот так, проживёшь тридцать лет с фейром, а потом неожиданно узнаёшь о его скрытых талантах... - Ты опять?!
- Да я слушаю, слушаю! - ворчливо огрызнулась я. - До старости моей будешь меня воспитывать?
- Сколько хочу, столько и воспитываю! Ты, в конце концов, моя дочь! А что я слышу о тебе? "Ваша дочь появилась первой на месте преступления... Ваша дочь лично присутствовала при пророчестве шейфа, которое тот перед смертью предназначил именно ей..." - старательно передразнил папаня. - Всякий встречный хран будет высказывать мне подозрения по поводу моего милого отпрыска, которая уже, видите ли, выросла настолько, что суёт свой нос без разбору куда не попадя!
- А я виновата, что он повторил почти слово в слово ответ Судебника?! - не сдержалась я. И тут же прикусила язычок, когда тяжело вздыхающий родитель опустился на краешек постели напротив и навалился на спинку в ногах. Перемена в его лице оказалась столь разительна, что я распрямившейся тетивой вскочила с насиженного места и рванула к кувшину так и не допитого утром молока, заботливо оставленного горничной. По дороге чуть не влетела головой в банку Ёжика-младшего, затем забрызгала всё вокруг, щедро плеснув в стакан. В довершении всего почти опрокинула молоко на родителя со словами: "А вот я кой-чего принесла!"
- Оставь, - папаня повёл рукой, отклоняя предложенный от души стакан. - Сядь...
Я послушно вернулась на месте, вцепившись в стакан намертво, и по привычке отхлебнула немного. Видимо, чего-то я недопоняла: несведущая в домашнем хозяйстве, как-то не сразу сообразила, что оставленное без присмотра молоко имеет особенность сворачиваться. Тогда тем более странно: куда подевалась горничная, всегда относившаяся к моей комнате с особой любовью и заботой (в основном из-за Ёжика-младшего... Однако в свете последних событий работать она должна была с двойным усердием! Если только, конечно, не бросила все силы на комнату моего лучшего друга, напрочь забыв о его соседке)?..
- Малыш, это... то, что ты только что сказала о... о Судебнике... Это правда?
- Судебнике? - причмокнула я, конечно же, тут же по забывчивости сделав ещё один глоток. Поморщилась, отставила стакан от греха и губ подальше и скрестила пальцы на животе: - Каком Судебнике?
- Курара!!
- Ах, Судебнике? Ну, в общем, да, - с неохотой призналась я, потирая шею, чтобы скрыть лихорадочный блеск в глазах: как бы сообщить ему поделикатнее, а лучше вообще не сообщать? - Видишь ли, тут такое дело... - короче говоря, опуская особенно выдающиеся детали, я с горем пополам поведала родителю слезливую историю нашего неудачного с Ёжиком путешествия на Альмир, вызывающий икоту рассказ о "случайном" посещении святилища и таком же непреднамеренном вопросе говорливому Судебнику. Вот в последнее папаня с удовольствием поверил ("Ну, не потыкать пальцем блестящую штучку ты не могла!"). Равно как и в то, что Ёжик оказался настолько разумным, что чуть ли не поощрительными пинками погнал меня вон с острова, сетуя на возможное появление стражей Близнецов...
- Была бы и в тебе лишь капля его рассудительности, давно бы благословил тебя на самостоятельную жизнь и отправился в отшельническое путешествие по Цветне.
- Да за ради Врачевателя, хоть сейчас! На первой превласте тоже прикажешь жениться, или и так сойдёт?..
Вот занимательное знакомство с малолетней грубиянкой и загадочными близнецами пришлось поведать с мельчайшими подробностями, вплоть до импульсивной попытки придушить предсказателя на месте. Но объяснений отец давать не спешил, сначала выслушав отчёт об окончании моего насыщенного дня (почему-то при упоминании о клекатопе замахав руками на манер флюгера и потребовав пропустить этот "скучный" кусок). Я сама внезапно замолчала, когда на последних словах шейфского пророчества родитель уронил голову на руки и застыл в этой неудобной позе. Локоны его живописно разметались по спинке кровати, когда он замотал головой, как будто пытался прогнать от себя страшное видение. Какое-то время мы сидели в тишине. Я, совсем недавно полная решимости выспросить у него всё что только можно, почему-то боялась задать мучивший вопрос. А папаня, словно и без меня его зная, страшился ответа.
Из заторможенного состояния нас вывел мелодичный стук оконной рамы, распахнувшейся от внезапного порыва ветра. В комнате запахло близким морем, солоновато-горьковатый веер водяной крошки радостно брызнул в раскрывшийся проём и осел на разбросанных в беспорядке листках с переводом и на моих плечах и руках. Поёжившись, я вскочила на ноги и поспешила спасти свои труды от следующего порыва, во время которого расшалившийся ветер наверняка намеревался вслед за каплями заглянуть ко мне в гости. Борьба с рамой была недолгой и практически беспроигрышной. Лишь в последний момент новый порыв ударил в стёкла с той стороны, словно протестуя моей негостеприимности, но я удвоила усилия, и мгновение спустя оконная задвижка победно щёлкнула, надёжно закрепив раму. Разобиженный ветер разразился по ту сторону протяжной бранью, с досады забрасывая окно всё новыми и новыми горстями водной крошки, пока я отчётливо не осознала, что "снаряды" подбирались им вовсе не с морской поверхности. Длинные плети прозрачных капель занавесью падали с набухших потемневших небес. Воздушный проказник тем и пользовался, словно возжелав отомстить дерзкой девчонке за своего далёкого предшественника, некогда так и не сумевшего причинить ни лепестка вреда замершей под чужим окном призрачной фигуре...
Отец поднял голову и поглядел на меня со смесью испуга и мольбы. Ллог возьми, как будто мне самой приятно причинять ему боль! И вовсе я не хотела заставлять его возвращаться к угасшим до поры до времени воспоминаниям! Но я имела на это полное право - они были и моими воспоминаниями! Один уже поспорил с этим, и его сестре чуть было не пришлось идти в лавку за чёрным голубем!..
- Если ты не хочешь говорить...
- Я боюсь, - выдохнул отец. Его голос не внушал прежнего благоговения перед знаменитым врачевателем. Я не смогла бы выразить словами переполнившее меня чувство. - Вернее, боялся бы, если бы ты сама всё не узнала... Как там, говоришь, звали предсказателя? Маис? Способный, должно быть, парень, раз сумел поместить тебя в чужие воспоминания...
- Чужие - не значит неправдивые, - коротко бросила я. - Рассказывай. Хуже всё равно не будет.
- Дождался, наконец, от дочери разумных слов, - невесело усмехнулся папаня, и я помимо желания скривила губы в ответ. - Ну, конечно, они правдивые. И я бы обязательно рассказал тебе раньше... Тьфу ты, кого я обманываю: ты же дочь фейра! Естественно, я и не собирался тебе рассказывать! Упрямство ты получила не только от матери, я в этом тоже поучаствовал...
Он посмотрел на меня так виновато, что я не смогла больше на него сердиться. Разжала пальцы, бессмысленно ворошившие перепутанные на столе листки, ухватилась за спинку кресла и тяжело усадила себя на жёсткую подушку. Отец улыбнулся, облокотился на спинку кровати и начал историю:
- Мы познакомились в университете. В мои времена территория Гряды ещё не была поделена на зоны отдельных факультетов, и студенты заселяли домики согласно собственным пожеланиям. Так получилось, что я несколько припозднился с зачислением (возникли в последние дни перед ним проблемы с Гильдией, которая возжаждала заполучить и второго брата а-Лилли) и вынужден был поселиться под единственной свободной от постояльцев крышей. Бэлия, - я вздрогнула при упоминании её имени, но постаралась взять себя в руки, - жила в соседнем домике. Она и несколько её подружек из внешнего мира сгрудились вместе, создав нечто вроде "женского лагеря". По другую руку от меня располагался "лагерь" мужской. Ну, и, как естественно бывает, студенты в свободное от самоотверженного штурма древних знаний время начали устраивать попойки. Лучшего места, чем мой домик на "границе лагерей" и придумать было нельзя. Лично я в те времена был молод и горяч - не делай такое лицо, пожалуйста, малыш, я знаю, что ты думаешь, что я родился уже с седыми волосами и государственными регалиями... То были самые счастливые деньки в моей жизни - ну, я же просил! - правда, недолго длилась разгульная жизнь. Случилось так, что у главы факультета искусств, которому через день надо было принимать экзамен у художников по гравюрам, непонятным образом куда-то исчез дом вместе с экзаменационными материалами. Подняли тогда большой скандал, ходили слухи о дрянной шутке какого-то мага-недоучки. Но, не приглашать же было госохранку для поисков балагура! Почтенного преподавателя умаслили как могли, пообещав разобраться как можно скорее, и временно переселили в другой домик... как назло, в опасной близости к нашим "лагерям". Всё произошло слишком быстро, да, к тому же, руководство университета не горело особенным желанием распространяться во всеуслышание о происшедшем (кто их знает, этих студентов, ещё возьмут на вооружение!). Поэтому никто их нашей компании не был в курсе, и очередное "заседание" было назначено как обычно.
Не помню уже, кажется, мы так и не выяснили в последствие, кто принёс на попойку розмарин. К тому моменту, когда все обкурились его, нам было глубоко плевать на это. Добрая четверть домика была занята задорной ловлей плавающих в воздухе клекатопов, вторая четверть лежала в отключке, предпочитая реальным грёзам сонные объятия. Я же с трудом, но держался от соблазна подальше: кому-то надо было с утра иметь свежую голову... ну, относительно свежую... В ту ночь была моя очередь выполнять роль "бдительного сторожа при общежитии". Но, судя по всему, не совсем я годился на ответственную должность, потому что практически проворонил тот момент, когда ситуация вышла из-под контроля.
- Жилище превратилось в домик-курильню? - прозорливо догадалась я.
- Мало того, - откликнулся отец с несколько нездоровым воодушевлением, - дым от розмарина в ту ночь показался мне материальным, потому что, повалив из всех окон и дверей, едва не поднял дом на несколько локтей в воздух! Представь себе парящую конструкцию, издалека напоминающую огнедышащего дракона из человеческих сказок!.. Наверное, почтенному преподавателю, как раз выглянувшему из окошка с целью сравнить, так же ли хорош вид из нового жилища, как и в предыдущем, привиделся именно этот сказочный зверь. Видела бы ты, какая поднялась суматоха! Кажется, в считанные секунды вся Гряда была поднята на уши, поднятые с постелей или опухшие от бессонных подготовок к близящимся экзаменам студенты, вооружённые светляками преподаватели и впервые, должно быть, за столетие поднятая из дремотной готовности охрана.
Мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы вовремя распихать невменяемых и блаженствующих по углам вперемешку с остатками былого "пиршества". Единственной проблемой оставался едкий дым розмарина, который, казалось, заволок плотными сетками оконные и дверные проёмы и не желал просто так покидать благодарную публику. Вот тут и появилась она. Возникла из-под груды бессознательных тел, всклокоченная, несколько раздражённая и... абсолютно вменяемая. Ей понадобилось всего несколько пассов руками и гневный окрик на неизвестном мне языке. Поднялся ветер такой небывалой силы, что вмиг выветрил весь дух от розмарина практически вместе с "благодарной публикой". И тут же затих, как ни в чём не бывало. Пребывая в потрясении от столь впечатляющей демонстрации неведомой мне силы, я открыл дверь на настойчивый стук с той стороны и тупо уставился на целую толпу любопытных.
"Доброй ночи, а-Лилли, извините за беспокойство... - начал было директор, из-за плеча которого, подпрыгивая на цыпочках, периодически возникал глава факультета искусств. За моим плечом тоже произошло движение, и я затылком почувствовал её близкое присутствие. - А... что здесь происходит?.." - "Мне казалось, эсс директор, что молодая девушка имеет право прибежать к соседу, испугавшись поднятой суматохи? - произнесла она раньше, чем я успел раскрыть рот. - Но, как я вижу, опасности нет?.. - любопытствующие в единодушном порыве покачали головами. - Значит, я могу идти? Спасибо тебе большое, Кипарис, ты настоящий воин..." Она едва уловимо коснулась пальцами моей щеки и гордо прошествовала в толпу. Переглянувшись с директором, мы бесполезно поразевали рты и разошлись, удовлетворённые результатами общения. Никому и в голову прийти не могло, что Бэлия - превосходная студентка с факультета врачевания, одна из лучших в университете - может участвовать хоть в чём-то предосудительном...
Вот так банально нас свёл Сетеплёт. А, может, и кто-то из других, человеческих, Богов постарался. Но это не было простой влюблённостью, той, рассказы о которой ты, малыш, переводишь с других языков. Что-то случилось в наших умах, в сердцах, в душах. Мы словно были рождены в каком-то чужом мире, далёком отсюда, и лишь волей неизвестного высшего существа оказались переданы в разные семьи. Врачеватель, я и представить себе не мог, что мог когда-то без неё жить... да нет, не жить - спать наяву... Таким всё казалось глупым без неё, бессмысленным, бесполезным... Она не могла без меня больше часа. Однажды даже с лекции сбежала, вызвала меня с практического занятия и едва не плакала, порывисто обняв прямо в коридоре. Страшно даже поверить: неужели это было наваждение?..
Наша любовь была так прекрасна, что я долгое время не мог понять, что же гнетёт её изо дня в день всё больше. Она жалась ко мне, находилась рядом каждую свободную минуту... и одновременно всё больше отдалялась. Ослеплённый, я отказывался замечать тёмные круги у неё под глазами, странные недомолвки и отговорки о том, что уже поздно, а завтра учебный день... Пока однажды я не вызвал её на откровенный разговор, пригрозив расставанием. Ты бы видела, малыш, как она отреагировала. Её залихорадило так, что даже я, уже на первом курсе обретший известность как один из лучших специалистов во врачевании, растерялся и не знал, куда бежать. Именно это нас обоих и спасло. Мои метания, растерянность, бессмысленное мельтешение перед глазами и натыкание на всё подряд рассмешило её. Это был истерический смех, спустя мгновение перешедший в бурные рыдания. У меня на груди она раскрыла свою самую сокровенную тайну, о которой знали лишь её родители.
Я тебе никогда не рассказывал, малыш... и теперь мне понятно, что зря... - отец поднял глаза, но взгляд его был устремлён куда-то в глубь ушедших дней, обратно к тому счастливому времени, когда она была рядом... - Твоя мать - незарегистрированная колдунья. Очень сильная колдунья, одна из могущественнейших даже среди фейров. Я не буду сравнивать её с кем-нибудь из известных тебе магов, ни к чему. У меня, не в пример тебе, была поразительная неспособность к истории, чтобы ещё попробовать вспомнить кого-то с похожими возможностями... Позволь мне начать с предисловия, малыш. Так вот, ты за свою карьеру переводчика перечитала немало книг, среди которых наверняка попадались сведения о повелителях стихий? - он на мгновение вернулся в эту комнату, чтобы получить от меня рассеянный кивок. - Древние маги, как фейрские, так и человеческие, выделяли чаще всего четыре стихии: Воду, Воздух, Огонь и Землю. Некоторые людские анналы говорят ещё и о некоем Эфире, а история Цветны упоминает также Растительную стихию, отдалёнными представителями которой могут считаться шейфы.
Твоя мать повелевала двумя пограничными стихиями: Воздухом и Землёй. Это одно из уникальнейших явлений, слишком редкое, чтобы история или Гильдия могли его пропустить. Поэтому Бэлия молчала, как и молчали её родители, в предках которых были представители обеих стихий. Судя по всему, в твоей матери каким-то образом соединилось могущество столетий... В общем, она могла управлять Воздухом (ветер часто был её спутником), но дело даже не в этом... Дело в её уникальной способности повелевать неприкаянными духами. Вот этого-то Гильдия и не могла пропустить! И, судя по твоему рассказу, не пропустила... Этот долговязый а-Крозал, я помню его. Помню, как его нахваливал весь преподавательский состав, как от него млели студентки и уважали студенты. А на самом деле он оказался разведывателем Гильдии, - отец невесело усмехнулся и покачал головой: - Вот так оно и бывает. Захотели сделать из Бэлии генератор могущественных способностей... и получили наглядную демонстрацию при "приёме на работу"...
Мы поженились на третьем курсе, подгадали к каникулам после зимней сессии. Было очень красиво, снежно, солнечно... Огромное количество гостей едва поместилось во дворе особняка моих родителей... Это были самые чудесные дни в моей жизни. Счастливее, наверное, был только момент, когда она сказала, что ждёт ребёнка. К моменту рождения мы оба, отличники на своём отделении, знали, что родится девочка. Имя выбрали случайно: как-то раз заговорили о генеалогии и выяснили, что и мою, и её прапрапрабабку звали Курара. Решили, что это судьба, и не стали спорить с Сетеплётом.
В ночь твоего рождения разразилась страшная буря. В лазарете периодически гасли светляки, спугнутые порывами ветра и полыхавшими молниями. Несмотря на обширную практику врачевания, к Бэлии меня не пустили... Не понимаю, как она умудрилась сбежать! Просто в один прекрасный момент крики новорождённого младенца стихли, заставив меня подскочить на месте, раздался грохот... А когда я ворвался в комнату, ни Бэлии, ни тебя там не оказалось. Лишь оглушённые раскиданные по углам врачеватели...
Я уже и сама была рада и не рада начатому разговору. Вторя настроению отца, за окном тоскливо завывал ветер, словно брошенный хозяйкой пёс. Перестав швырять гостями дождевые капли в стёкла, он выбивал по карнизу неизвестную мне, но такую печальную мелодию, что на душе становилось ещё поганее от одной только мысли, что я должна была всё это узнать. Отец глубоко вздохнул и закатил глаза, собираясь с силами.
- Я до сих пор не могу себе простить, что послушал глупые заверения в своей профессиональной несостоятельности. Да плевать я хотел на грамоту врачевателя! Я её муж! Я должен был быть рядом! - он ударил кулаком по спинке кровати и сжал челюсти так, что зубы заскрипели. Я чувствовала настоятельную потребность очутиться рядом с ним, но не могла подняться с кресла. Язык во рту тоже не поворачивался. Вот бы Ёжик обрадовался сему обстоятельству! - Я обегал всю Гряду в поисках Бэлии... А потом буря неожиданно прекратилась. Студенты, преподаватели, охрана - совсем как в ту роковую ночь в моём домике - сломя головы спешили к учительским жилищам. Кричали что-то о том, что новый шутник снёс напрочь дом а-Крозала. Кому-то было весело, но большинство бежало, что оказать посильную помощь...
Внутри домика было практически пусто, только старая служанка а-Крозала в истерике билась в коридоре, когда её пытались вытащить из дома на улицу. В гостиной был страшный разгром, - отец едва дышал, в его глазах отражались картины прошлого, казавшие куда ужаснее виденных мной. Через призму его воспоминаний увиденное напоминало кошмарные сны, насланные злобной соперницей через мага. - Повсюду была разруха, мебель - в щепки, ткани - в клочья, камин напоминал раззявившее чёрную пасть чудовище... а посреди этого разгрома трогательно сопела моя малышка, завёрнутая в какую-то завалящую тряпку.
С тех пор никто больше не видел ни Бэлии, ни всеми уважаемого преподавателя с отделения врачевания.
Это всё, что я могу и должен тебе рассказать. Больше мне добавить нечего.
- Больше и не надо, - привычно кашлянула я, прочищая горло. - На первое время мне и этого - во! - я выразительно ткнула ребром ладони себе под подбородок. - Страшитесь, эссы! Если кто-то когда-то и считал меня подающим надежды переводчиком, то пусть жестоко разочаруется: с этим произведением я вряд ли разберусь за двулуние...
- Тебе больно? - почему-то хрипло произнёс отец. Я поджала губы и изобразила длительную мыслительную деятельность, чтобы спрятать наворачивающиеся на глаза слёзы. Не сказать, чтобы я была очень потрясена узнанным: потрясение я выражаю несколько иным способом - Маис теперь с ним знаком. Это были скорее слёзы злости. Мне пригрезилось, что, будь я в курсе с самого начала, что-то бы изменилось...
- Малыш, я...
- Чш-шшшш, - приложила я палец к губам и выразительно ткнула пальцем себе под ноги. Не знаю, что там вообразил себе бухнувшийся на колени папаня, но в виду имелось совсем иное. Постучав себе кулаком по лбу, я на цыпочках бросилась поднимать родителя с пола, одновременно пытаясь не упускать ниточку ухваченного звука. - Кажется, кто-то упал... - отец поглядел на меня так, будто я издевалась. - Да не ты! Тебя я видела... Просто как будто что-то грохнуло там, вни...
Раздавшийся затем шум и душераздирающий женский визг не шли ни в какое сравнение с раздавшимся за окном громом. Мой "наисвежайший" светляк испуганно мигнул, испустил подозрительный звук лопнувшего бумажного кулька и погас, погрузив комнату в практически непроницаемую темноту. Послышавшаяся снаружи суматоха подсказала, что света лишилась не я одна. Постояльцы, почувствовав настоятельную потребность в обществе, хлынули на лестницу. Меня тоже посетила навязчивая мысль о том, как хорошо было древним людям в стаде - их было много.
Следующий вопль подбросил меня с кресла. Неосторожно ухватившись за его спинку, я оступилась и подвернула ногу - ну, этого и стоило ожидать. Папаня вскочил на мой голос с большей готовностью, нежели на позывные неизвестного несчастливца, и, судя по едва различимому в тусклом мерцании рыдающего неба призрачному шевелению, метнулся куда-то к столику. Глупо было думать, что для восполнения сил он решил выпить свернувшегося молочка. Последовавший за этим слабый всплеск и бульк заставил меня усомниться в трезвости последней мысли. От неожиданности я даже забыла о собственной боли.
- Да как же эта штука включается... - послышалось досадливое бормотание, и следующий всплеск прояснил ситуацию. В принципе, папаня был не так уж далёк от истины: если нет привычных источников освещения, почему бы не воспользоваться заменителями. Правда, вряд ли мой морской ёж мог полностью годиться на эту завидную роль. Но убеждённость в умственной состоятельности отца вернула мне прежнее самообладание и... тянущую боль в щиколотке. На этот раз я стиснула зубы, но в отце заговорили родительские чувства: - Малыш, ты в порядке? Что-то серьёзное?
- По сравнению с этим... - я тактично умолкла, пережидая новый душераздирающий крик, - ...весьма и весьма незначительное... Пап, прекрати трясти Ёжика-младшего, пока он не узнал, что такое морская болезнь. Лучше открой дверь и выгляни наружу. Сомневаюсь, конечно, что кого-то убили, иначе он бы так долго не кричал. Однако в то, что процесс в самом разгаре, я готова уверовать...
Папаня, поставив Ёжика обратно (морской питомец, вытащенный из разыгравшейся "в стакане" бури, радостно засветился, пронзая помещение сотнями разноцветных лучиков), шагнул к двери и рывком распахнул её. Непогода за окном зарычала пуще прежнего и напоказ оскалилась частоколом длинных кривых молний. Суматоха снаружи царила невообразимая. Людей в образовавшейся на лестнице толще можно было безошибочно распознать по вытянутым узким палочкам из пчелиного воска (так называемые "свечи"), которые они за нехваткой светляков использовали для обозрения окрестностей. Привлечённые криками, постояльцы бестолково метались меж двумя этажами особняка, сталкиваясь друг с другом.
- Что случилось? - осведомился отец. Я к тому времени кое-как доковыляла до него, по пути по людскому примеру захватив собственный фонарь (банка с Ёжиком как раз уместилась у меня под мышкой) и ножны с "пчёлками". Фейра из третьего от моего номера замерла, вперила в отца невидящий взгляд расширенных от ужаса глаз и почти беззвучно зашевелила губами:
- Мой муж... спустился сейчас... Кажется, на дочь хозяйки напал какой-то негодяй... воспользовался беззащитностью бедняжки и воцарившейся тьмой...
- О, Вербен! Она может быть ранена! - сорвался с места самоотверженный врачеватель, сломя голову бросаясь вниз. Я скептически поджала губы, поморщилась, когда отец нос к носу встретился со спешащим в противоположную сторону низкорослым феем, соседом моего лучшего друга, и потеряла его из виду.
- Не обращайте внимания, - махнула я рукой в ответ на вопросительно округлившийся рот фейры и, вынеся банку с Ёжиком-младшим вперёд, выразительно булькнула ей, как копилкой с золотыми листочками. - Всё никак не сподоблюсь закупиться таки на всякий случай свечами... Вы не переживайте так, случись с Эрмосой что-то страшное, кричали бы по-другому... Хм, какое интересное платье вон у той эссы, старомодное, как из сокровищницы властителя... и волосы длинные, такими сейчас парикмахеры швыряются в случайных прохожих, утверждая, что последний писк моды - стрижка под щербатую улыбку: прядь есть - пряди нет вообще.
- Где вы её увидели? - живо заинтересовалась вышеозначенной девицей фейра, вытягивая шею.
- Да вот же она, стоит у перил, как у отгороженного решёткой обрыва! - я уверенно ткнула в белеющую у самой лестницы изящную фигуру. В неверном свете дрожащих огонёчков, венчавших восковые палочки, она казалась невесомой до нереальности, но я видела её настолько отчётливо, что была поражена слепотой соседки. - До неё рукой подать, вы разве не видите?
- Н-н-нет... - осторожно протянула фейра, скосившись в мою сторону. - Там никого нет.
- Как это нет?! Да вот же она стоит! - с постепенно угасающим пылом бросилась я отстаивать очевидную истину. Странный взгляд фейры (такими обычно смотрят на умалишённых: вроде и жалко, но настолько, чтобы находиться от них в опасной близости) поколебал мою уверенность... Да нет, я готова была поклясться, что незнакомая девица... Вот ллог! Незнакомая девица только что никак не отреагировала на потоптавшегося по её хрупким ножкам внушительного вида фейра - мужа моей соседки, как раз возвращавшегося с новостями! Словно ощутив мой пристальный взгляд, она слегка повернула призрачное бледное лицо и в мгновение ока растаяла как первый гонорар за переведённый роман... как будто и не было её вовсе! А я так и осталась стоять с открытым ртом, как совсем недавно соседка-фейра.
- Его поймали! - жарко выдохнул подоспевший фейр, отвлекая на себя внимание супруги. - Мерзавец пытался удрать, но его поймал снаружи новый воздыхатель Эрмосы. Тот как раз бежал к карете, когда услышал крик и тут же завернул обратно. Как оказалось вовремя, - сосед перевёл на меня блестящий охотничьим азартом взор, машинально скопировав супругу, но я уже взяла себя в руки и изображала неподдельное любопытство. Вдохновившись пристальным вниманием слушательниц, фейр продолжил вдохновенное повествование: - И, представляете, - хозяйка распознала в негодяе одного из своих постояльцев, молодого человека, заселившегося два дня назад в смежную с вами, эсса, комнату! - обратился он ко мне. Банка с Ёжиком-младшим едва не выскользнула из моих рук. Спасая её, я шарахнулась в комнату, чтобы не подвергать питомца потрясению от вида схваченного на месте преступления старшего брата. - А потом прибежал эсс а-Лилли, - понеслось мне вслед, - знаменитый врачеватель, тоже постоялец гостиницы! И он не подтвердил догадку уважаемой хозяйки, головой поручившись за молодого человека, который оказался его близким знакомым! Все были просто поражены! И этот негодяй и тот, настоящий постоялец, похожи как две капли воды!
Банка всё-таки выскользнула из моментально вспотевших ладоней, но, хвала Лагриме, упруго ткнулась дном в постельное покрывало. Я с трудом удержалась от того, чтобы не упасть рядом (устроим бедному морскому ежу ещё и землетрясение!), и тут же, невзирая на вновь возникшую боль в подвёрнутой щиколотке, опрометью кинулась к лестнице, которая, пожалуй, никогда прежде не пользовалась столь бурной популярностью. Каковая, к слову сказать, не особенно её вдохновляла, что ступени выражали укоризненным поскрипыванием при каждом шаге...
Вот ллог!!! Если заботливые постояльцы гостиницы во главе с очередным воздыхателем Эрмосы и вправду поймали Жасмина... Мысль о какой бы то ни было виновности смотрителя отпадала сама собой: своих баб ему мало, что ли, чтобы ещё за одну хвататься?! Да и со мной красавицу-девицу перепутать было проще простого только с очень жестокого похмелья после вынужденного месячного заточения в погребе со свежесваренным жолухом. К тому же, я ещё не настолько испортила парню жизнь, чтобы у него возник хотя бы повод ко столь решительным действиям... Кажется...
- ...я повторяю вам в сотый раз... - ещё издалека послышался усталый голос. Ллог, от ощущения, что там Ёжик, у меня ноги подкосились. - И готов повторять снова и снова: я не покушался на вашу... как там её...
- Её благородное имя, ты, смердящий роксали, Эрмоса Длиез, - последовал высокомерный ответ. - И, как только здесь появятся уважаемые храны, мы выясним достоверно, кто нанял тебя для её убийства. Что ты скажешь на это, мерзкий наёмник? Или думаешь, что слово старшего отпрыска дома Морских Лилий, правящего магического рода Альдана, - всего лишь пустой звук?
- Я думаю, что зря вы, эсс старший отпрыск, прыскаете тут в меня столь категоричными выводами, - откликнулся хамоватый пленник обстоятельств. Да что же это такое?! В очередной раз едва не осев на пол от внезапной слабости, я бросила невольный взгляд под ноги: может, какой шутник доигрался с мамиными бусами, так что они не выдержали подобного обращения и лопнули, усыпав пол хрустальным "горохом"? - Во-первых, я не смердящий: практически минуту назад из ванной... ну, ладно, ладно, только не хмурьтесь так гневно: не минуту, а... две. Так вот, во-вторых, какой же я роксали? Вас жестоко обманули в книжной лавке, подсунув вместо справочника по существам, населяющим Цветну, детский свиток с раскрасками...
Раздувшись от непонятной гордости за языкастого смотрителя Богов, я шагнула было на половину хозяйки.
- Откуда такая осведомлённость о свитках с раскрасками? Уж не сами ли рисовали? - заиндевевшие нотки - нотки сгустившегося сиреневатого тумана - практически охранным заклинанием погнали меня обратно наверх. Но поздно... - Заходите, заходите, эсса а-Лилли. Вас это тоже касается.
- Кхэ-кхэ... спасибо. Интересно только... каким образом...
Я зажмурилась от неожиданно яркого сияния светляков, доставленных новоприбывшими, и робко переступила порог. Переднее помещение хозяйской половины являло собой довольно плачевное зрелище: нестерпимый даже моему ленивому оку беспорядок, живописно украшенный порванными занавесями (удачно заменявшими отсутствие верёвки. Впрочем, перекрученные длинные "плети" весьма удачно стягивали Жасмина по рукам и ногам, делая его похожим на растолстевшую куколку бабочки), обломками стула и осколками разноцветного оконного стекла. У противоположной стены, на кушетке, меленько подрагивал уютный комок, в который свернулась перепуганная насмерть красавица-девица (из-под спутанных локонов, закрывавших лицо, посвёркивали лишь красные от слёз глазищи). Её мать, почтенная эсса Длиез, слегка приподнялась при появлении новых действующих лиц, тем не менее, продолжая сжимать толстую белую шаль из гусиного пуха, которым, словно магическим куполом, накрывала драгоценное чадо. Хозяйка особняка относилась к происходящему куда трезвее дочери (следовательно, все три раза кричала всё-таки Эрмоса), переводя с одного присутствующего на другого внимательный взгляд львицы, прикидывающей, кого из посягнувших на её "кровинушку" негодяев загрызть сразу, а кого оставить на потом. Решалось медленно, расход с доходом никак не хотел сходиться, затрудняя поиски слабого звена в доселе прибыльном деле. На меня, мимоходом отмеченную вниманием государственных лиц, она взглянула с подозрением. Правильно-правильно: ещё Ёжик говаривал, что настоящий промышленник должен "не доверять и проверять каждого клиента, вне зависимости от того, сколько раз он спас тебе жизнь".
Отец так и застыл в какой-то неизвестный мне момент с полотенцем, которым вытирал руками, видимо, после осмотра. Он стоял неподалёку от Жасмина, прямо напротив "отпрыска правящего магического рода", наверное, так ему было проще спорить, пробиваясь через целое стадо упрямства оппонента к его остаткам незамутнённого пылкой страстью к юной девице разума. Судя по надменному виду удачливого воздыхателя, папаня не особенно преуспел в дипломатии. Да и винить его никак было нельзя: кроме высокомерия, так и бившего ключом из "отпрыска", и эдакой породистой красоты, молодого человека отличал красноречивый лоб, так и напрашивающийся на эпитет "дубовый". Кажется, именно данное обстоятельство крепко удерживало в натренированной руке фейрскую гроздь даже в присутствие госохранки. Несколько постояльцев не в счёт, они, как законопослушные граждане, при виде равнодушных до отвращения представителей власти постарались слиться с окружающей обстановкой. Один из них, видимо, сделавший наибольший вклад в поимку преступника (хотя я бы, к примеру, не обольщалась опрометчиво насчёт его добропорядочности: с таким внушительным ростом и мускулатурой этому угрюмому человеку, похоже, было сподручнее грабить кладовые доверчивой общественности, нежели выворачивать перед вором свои карманы), по шажку по стеночке неуклонно принялся приближаться к выходу.
На этот раз хранов было четверо против привычных двух (дозор они несли парами). Правда, чрезвычайной радости от лицезрения незнакомых блюстителей порядка я почему-то не испытала. И как главы госохранки умудряются разыскивать и привлекать к себе на службу такое количество настолько похожих фейров (уж редкие вкрапления людей я бы обязательно вычленила), мучило умы не одного поколения любопытных. Лично я в период странной увлечённости хранами (наверное, дело было в недостатке собственных магических способностей, толкавшее на поиск подвигов) перечистила от пыли и паутины и перевела такое количество древних и более современных свитков, что могла целую выпускную работу защитить! По теме "И как это у него получается? Где ответ? Нет ответа!"
Сейчас же, стоя в опасной (причём, для себя!) близости от доблестных стражей законности, я отчего-то не испытывала прежнего прилива энтузиазма. Впрочем, тут же представилась яркая картинка, как я, вооружённая измерительной тесьмой и увеличительным стеклом, бросаюсь к вожделенным объектам исследований с круглыми от восторга глазами. Воображение услужливо подсунуло не менее дикие изображения самих хранов, выстраивающихся в одну линию и дружно поднимающих руки к потолку, подставляя под измерительные приборы подмышки. С таким же успехом я могла выступить человеческим представителем погребальных услуг, снимающим необходимые мерки. Разве что, глядя в ледяные озёра глаз хранов, можно предположить, что людской ящик для похорон понадобится кое-кому другому...
- Вам известен этот фейр, выдающий себя за эсса Эттора Вольского? - неживая интонация одного из хранов вернула меня к реальности.
Жасмин только головой покачал, и не собираясь опровергать слова рыжего фейра.
- А... н-ну да, - я бросила жалобный взгляд в сторону отца. - Разве что он и не думал выдавать себя за Ёж...
- Значит, вам доподлинно известно, зачем он здесь появился? - резко сменил тему страж.
- Ээ... - и куда только делось моё красноречие? Наверное, туда, откуда пришла уверенность, что простое как грэв "нет" хранов не устроит.
- Эсс хран! - неожиданно встрял в разговор отец. Торопливый воздыхатель Эрмосы смерил его уничижительным взглядом, словно говорящим "я так и знал, что этот безродный будет защищать каждую шавку!". Сама потерпевшая прекратила глухие рыдания и приподняла голову над шалью. - Я, конечно, понимаю, что ваш долг - сохранять спокойствие в Альданском государстве, но прошу не приравнивать к банальным нарушителям законопорядка мою...
- Вашу дочь, - бесцеремонно перебил его рыжий. В ничего не выражающих серых глазах мелькнула тень злорадства: - Нам доподлинно известен статус эссы а-Лилли. Также нам помнится, что в прошлый раз сам эсс Вольский говорил в её пользу. Однако родственные, дружеские и прочие связи никоим образом не могут повлиять на беспристрастное решение государственного охранительного органа. И не пытайтесь объяснить нам, как работать, - в обжигающем льдом голосе прозвенел оружейный металл, едва отец снова попытался открыть рот. - Если ваша дочь всего лишь обладает достаточной степенью любопытства, чтобы оказываться при интересных обстоятельствах в интересных местах, то тем лучше: мы доподлинно подтвердим её непричастность и оставим в покое. Не обещаю, что навсегда, вы и сами понимаете...
Да уж, навсегда госохранка расставалась с "подопечными" исключительно в случае их окончательного и бесповоротного ухода в Заоблачье. Не удивлюсь, если виденная мной призрачная эсса (естественно, при условии её реальности, ну, в некотором роде) бродит по Цветне на грани окончательного порога по причине того, что храны не желают отменять взятую с неё подписку о невыезде...
- Мы понимаем ваше желание выгородить единственное чадо, - продолжал рыжий без тени насмешки, по крайней мере, внешней. - И вы имеете полное право отстаивать свою точку зрения на высших инстанциях...
- Будьте уверены, я так и поступлю, - неуклонно теряя самообладание, присущее любому врачевателю по должности и по сути, процедил сквозь зубы папаня.
- Не сомневаюсь, - хран впервые позволил себе тонкую улыбку, на изумление общественности вовсе не выглядящую насильно наращенной на лице плохим заклинанием. - А до тех пор, разрешите откланяться.
И, прежде чем я успела крикнуть, чтобы горничная позаботилась о Ёжике-младшем, глаза заволокло сиреневатым туманом. Несмотря на все предположения, "перемещающий покров" - привилегия хранов - оказался вполне материальным, тут же забившись в нос и заставив закашляться. Опрометчиво сделав глубокий вдох ртом, я почти задохнулась - и вынырнула из накатившего волной забытья, шумно отфыркиваясь и жадно, с подвыванием, глотая воздух. Жасмина близкое знакомство с туманом тоже не привело в восторг: где-то в стороне послышались приблизительно те же звуки. И - ллог и ещё сто раз ллог!! - неожиданным громом среди ясного неба: жесточайший приступ кашля оттуда, где, как я помню, стояли храны...
- Что... происходит?.. - сдавленно прошипел мой знакомый рыжий без тени прошлого безразличия. - Куда... нас занесло, ллог возьми Гильдию?!.. Кто... изменил "покров"?!!
- Наверное, тот, кто поставил мощный щит вокруг спальни властителя, - несколько хрипловато произнёс Жасмин, довольно быстро придя в себя. Я к тому времени, наплевав на гордость и приличия в присутствие госохранки, упала на колени, уперев руки в землю для равновесия. Забившие горло клоки тумана удалось откашлять, но воздух, продирающийся в лёгкие, отозвался дробным стуком в коленных чашечках. Уже ощущая под пальцами, которые постепенно отпускала немота, мокрую от прошедшего дождя траву, я разрывалась между тем, над чем недоумевать: над внезапно разразившейся тишиной или над необычным оформлением кабинета в учреждении госохранки. В конце концов, мысли привычно перескочили через две ступеньки: в словах Жасмина определённо было нечто, известное только узкому кругу посвящённых. Иными словами, государственная тайна. Ничто иное не могло сомкнуть глаголющие мудростью Закона уста хранов.
- Так это твоих рук дело?! - неожиданно взбеленился доселе не возникавший голос. Незнакомый хран выбросил вперёд руку, и заструившаяся по воздуху зыбкая серебристая нить обвила "куколку"-смотрителя где-то в том месте, где у всякой уважающей себя эссы находится талия. То есть там, где заканчиваются штаны. Заарканенное тело Жасмина опасно накренилось вперёд, но не повалилось, а взмыло над усыпанной бисеринками влаги травой. Видимо, раздражение хранам было не на пользу, и правильно парень до сих пор отмалчивался, изображая благовоспитанного сына своих родителей: от избытка чувств фейр рванул нить на себя чересчур резко, и "куколка", потеряв надежду превратиться в бабочку, со свистом рассекла воздух. Зрелище приземления вызвало во мне неконтролируемый приступ жалости к "погребённому" под бескрылым кулём защитнику законности и государственности.
- Дай сюда! - рыкнул третий обретший дар речи. И, в свою очередь протянув нить, рванул Жасмина на себя. Не знаю как Птенчик, но "куколка" была бы рада подвернувшейся возможностью полетать. На самом же деле ситуация со стороны выглядела комичной до невольной дрожи: надо сказать, ярын для перебрасывания они выбрали не самый подходящий.
- Угомонитесь! - "мой" хран рявкнул на сослуживцев, как посланник Гильдии на нашкодивших шуршей.
- Извините, что вмешиваюсь, - подала я голос прежде, чем в развлечение на свежем воздухе не ввязался третий "шкодник". Головы разом повернулись в мою сторону, даже Птенчик поднял горящий негодованием взор. - Но не могли бы вы мне сказать, как пройти в ближайшее учреждение госохранки? У меня уже не то что ноги-руки - волосы отсырели от местной повышенной влажности. Я, конечно, не настаиваю, просто хотелось бы иметь хотя бы какое-то подобие уверенности в завтрашнем дне...
Храны дружно переглянулись, словно поняли хоть слово из произнесённого мной, и уставились на Жасмина. Ага, нашли крайнего. Вот вам и справедливое правосудие - ллог его знает что...
- У меня единственного руки, между прочим, связаны, - хмуро откликнулся Птенчик.
- А у меня мама - человек! - поспешила я воскликнуть, пока пламя внимания не перекинулось на следующего подозреваемого. - И потом, завели нас, понимаешь ли, к ллогу на задворки, а сами теперь едва магическими шарами не плюются, выясняя, кто виноват! Проверять надо было "перемещающий покров", когда на складе получали... - так и хотелось добавить "вместе с мозгами", но взгляд вовремя упал на Птенчика, и я прикусила язык. Храны в бракованном укомплектовании всё равно не признаются, а мне что-то не очень хочется выяснять степень своих летательных возможностей.
Стражи порядка одарили меня таким уничижительным взором, что в другом месте и при других обстоятельствах можно было бы усомниться в собственной причастности к роду разумных существ. А пока, не торопясь примерять шкуру какого-нибудь завалящего таракана, я вполне отдавала себе отчёт в происходящем. Точнее, в том, что храны сейчас оказались практически в тех же условиях, что и мы с Жасмином. Более того, мы со смотрителем хотя бы могли чувствовать пьянящий запах свободы (как говорится, не попал в учреждение - не приговорён к срокуолее того, мы со смотрителем хотя бы могли чувствовать пьянящий запах свободы ()с Жасмином.ала себетвах можно было бы усомнитьс), а вот стражам придётся попотеть, решая несколько насущных вопросов: во-первых, продолжить ли относиться к подозреваемым как к уже фактическим преступникам, а, во-вторых, каким образом добраться до уютных кабинетиков с правдоведами. Последнее надо бы переместить в начало списка, потому что с первым можно было разобраться и в родном помещении. Проблема состояла в том, что парни понятия не имели, к чему могут привести дальнейшие попытки куда-нибудь переместиться. Можно было бы, конечно, связаться с учреждение посредством мыслителей. Но таскать с собой в каждый след такую громадину (несмотря на чрезвычайно малый вес, переговорные устройства были достаточно громоздкими. Применение к ним заклинаний, например, уменьшающих или левитирующих, неизменно приводило к расстройству, практически приводя в негодность) было не совсем удобно. Только при наличии огромного терпения, каковым доблестные представители власти, похоже, с пелёнок не страдали. Ещё одним вариантом было открыть портал прямо в здание госохранки, но храны скорее согласились бы пройти по улицам города пешком под пристальным вниманием зевак и просто законопослушных граждан, чем воспользоваться заклинанием, которое ничем не отличило бы их от остальных магов. В первую очередь, конечно, имеется в виду Гильдия: несмотря на то, что, поговаривают, оба заведения заключили временное деловое перемирие, на их межличностное общение это никак не повлияло.
Поэтому, мельком переглянувшись, храны, видимо, единодушно выбрали в пользу того же выхода, что и я. То есть вознамерились совершить торжественное пешее шествие в компании двух "матёрых преступников". Ну, а для этого стражам было просто необходимо сориентироваться в нынешнем незнакомом пространстве. Спрашивать нас с Жасмином было бесполезно: либо не знаем, либо будем молчать, как чужаки разведыватели во вражеском стане.
- Рассредоточиться по территории, - раскомандовался "мой" хран. Кажется, этот рыжий был у них за старшего. Интересно, как они друг друга различают? Наверное, как и я их: банально по степени высокомерия в голосе. - Тополь, Лоза, займитесь этим. Выясните, где мы находимся, и возвр...
Я привычно хехекнула и тут же наткнулась на острый, как фейрская гроздь, взгляд рыжего.
- Я уже начинаю сомневаться, не ошиблись ли мы заведением, в которое собираемся вас сопроводить, эсса а-Лилли...
- Тогда советую вам передумывать по этому поводу побыстрее, - хмыкнул Жасмин с куда меньшей жизнерадостностью. - Я тоже испытываю настоятельную потребность выдать что-то подобное... - смотритель выразительно огляделся по сторонам, и посылаемые на разведку храны машинально повторили его движение.
При более пристальном рассмотрении местность оказалась куда знакомее. Опустившийся после дождя настоящий туман медленно оседал на траве и волосах бисеринками росы. В сиреневеющем над головой небе гроздьями повисли приморские звёзды, словно прижавшиеся друг к другу в страхе, что сияющий серп луны сейчас пойдёт обрезать их целыми ветвями. Воздух наполнился непередаемым ароматом встряхнувшейся после умывания природы и шумом близкого моря. В обозримом пространстве тут выросли залитые лунным светом сплошные стены зарослей, окружавшие достаточно большую площадку вокруг нас. Вдалеке на востоке высилась центральная башня здания Гильдии: внутри семиугольной "коробки" на самой её вершине медленно вращался в горизонтальной плоскости громадный магический фонарь, чутким столбом света очерчивающий владения магов, лишь изредка отклоняясь от установленной круговой орбиты. Юго-западнее небеса озаряли частые разноцветные вспышки, время от времени застывавшие диковинными узорами, которые, истаивая, разрисовывали всё ещё тяжёлые тучи частой неровной решёткой. Чудилось, вот-вот "трещинки" протянутся дальше к горизонту, а потом небо осыплется вниз новым дождём мелких осколков.
- Опять дом Морской Лилии развлекается, - цокнул языком Жасмин в притворном возмущении. - Как думаете, любезные эссы храны, доведут они своим упрямством властителя до белого каления или он всё-таки даст им государственный патент?
Продолжать светскую беседу эссы храны не пожелали. Их жестоко обманули: они то уже вознамерились совершить подвиг первой в своей жизни разведки, возможно, даже погибнуть в неравном бою с неведомым противником, трусливо прячущимся в окружающей темноте. А тут, нате вам: загадка оказалась до мерзкого простой: нас всего лишь занесло на территорию крупнейшего в Альдане стадиона для публичных соревнований. Он был одним из первых на Цветне, появился около пятисот лет назад, когда предприимчивый человеческий купец, потративший состояние на актрис из бродячих трупп, придумал, как можно обогатиться. Исходив подворья нескольких правительственных замков с предложением обустроить первую в истории Цветны площадку для публичных игрищ, он задержался лишь при тогдашнем властителе Альданского государства. Его светлейшество был дальновиднее своих коллег (сам из семьи торговцев), мигом сообразил, какую выгоду можно получить с предложения человека, и дал добро. А чтобы уж наверняка, приставил к купцу своих верноподданных, чем и объясняется постройка стадиона в чисто фейрском стиле: ни единого гвоздя и тем более топора - только растительная магия. Высокие ряды сидений, овалом огибавшие площадку, поднимались ввысь на десятки локтей. Ветви плотно сплелись между собой, не оставляя почти ни одного просвета и создавая впечатление единого монолита. А по ночам в щедрых сплетениях повисали крупные магические "яблоки" с тонкой прозрачной кожурой, светящиеся изнутри не хуже пресловутых светляков. Купец лишился было надежды на быструю наживу, пока совершенно случайно не обнаружил в одном из руководителей стройкой близкое по духу, пусть и не по расе, существо. Кое-кто из "неподкупных" фейров тоже любил актрис, разве что из государственных трупп, и объединённая общими интересами парочка спустя некоторое время благополучно растворилась на просторах Цветны с солидной суммой изумрудных листочков. Тогдашний властитель, не будь дурак, отряжать за работничками погоню не стал, посчитав украденное справедливой платой за труды. А сумма эта окупилась в несколько сот раз уже через три года...
- ...Причём, заметьте, любезнейшие, - продолжал увещевать Жасмин. Я невольно заслушалась. - Будь мы действительно теми, кто устроил вам эту внеплановую прогулку поближе к морю, с нашей стороны было бы весьма неразумно выбирать конечной точкой следования стадион. Да поисковые светляки насторожившихся вашим долгим отсутствием сослуживцев обнаружат нас всех раньше, чем мы тут все переругаемся.
На месте Тополя и Лозы я бы тоже не особенно спешила в разведку. Они даже не стали изображать из себя стремящихся к выполнению задания работяг, ограничившись брезгливым стряхиванием в воздух уменьшенные варианты светляков. Их понимающие взгляды, бросаемые друг на друга, не горели желанием броситься проверять, не морок ли на них на всех навёл догадливый фейр. "Мой" рыжий не разделял их энтузиазма, создавалось такое впечатление, что ему вообще больше всех надо. Да не служебное ли рвение напало на доблестного стража?! Фи-и-и, милые эссы, в нашей расе, давно переплюнувшей по части рабочих мест в сфере услуг даже людей, его посчитали бы не иначе как душевнобольным! Видимо, моё лицо жило отдельно от здравого смысла, потому что на нём помимо воли отобразились обуревавшие меня мысли - и фейр мгновенно нашёл крайнюю...
- Именно, - сквозь беспристрастную маску в прищуренных глазах отобразилось злорадство: - Именно так. А потому вам обоим следовало бы поторопиться с решительными действиями, пока стадион не заполнился большим количеством лишних свидетелей.
- Может быть, и шурша на первую превласту я натравил? Так же, как покушался на какую-то девчонку - дочь хозяйки гостиницы...
- А, может быть, - заговорил безымянный пока напарник "моего" храна, - ты и чистосердечное признание тут же, на месте, подпишешь, раз уж разговор зашёл на тему преступлений? И заодно не забудь, пожалуйста, приписать к числу своих жертв ещё одну "какую-то девчонку" - горничную из той же гостиницы...
- Я так и знала, что с ней что-то случилось! - я в негодовании хлопнула себя по бедру. Удар получился странно болезненным, как будто... о, нет...
- Странные у меня какие-то запросы, не так ли, по убывающей? - ехидно ощерился смотритель. - Начал с наследницы престола, которой через несколько дней выходить замуж, а закончил горничной. Хорошо хоть перемещаются они в пределах одного города - легче искать! А представляете, сколько хлопот со мной было бы, не имей я представлений о географии... Курара? - неожиданно оборвал он сам себя. Я не ответила, тяжело хлопаясь многострадальными коленями в примятую траву.
- Вот! Граб же говорил! - ни с того ни с сего завопил хран, выразительно тыкая в меня пальцем (стало понятно, по какой причине ему до сих пор не давали слова: поморозил бы на корню все убеждения в невозмутимости госохранки)... Понятия не имел, парень, что если я надумаю ответить... - Решил прятаться за спину девушки, мерзавец?! Так давай же, давай, действуй активнее, иначе не успе...
Тучи словно просочились в незаштопанную дырку в небосводе прямо над нашими головами. За какую-то долю секунды скомкались в бесформенную массу, как неоформленная природная сила в руках искусного мага, и плюнули вниз огненной точкой. Поднявший ветер ударил в лицо, волосы вместе с лёгкими подолами взмыли вверх, встав почти вертикально, и всё нарастающий гул резанул по ушам. Благо, я к тому моменту почти ничего не чувствовала и не замечала. В отличие от хранов, которые мгновенно сориентировались, выстроившись ромбом и смело подняв головы к несущемуся на всех парах к земле пламенеющему шару, постоянно увеличивающемуся в размерах. И чем ниже он опускался, тем быстрее создавалось впечатление, точно неизвестный маг одним этим сокрушающим ударом вознамерился похоронить все надежды властителя на проведение в Альдане крупнейшего в истории соревнования государей на оригинальнейшее растение. А служители госохранки грудью встали на защиту намерений высшего начальства.
Будь я в другом состоянии, обязательно полюбовалась бы слаженной, можно даже сказать, красивой работой стражей правопорядка. Заклинание, выплетаемое ими, было столь же мощно, сколь и зрелищно. Выглянувшие в окно члены рода Морских Лилий смогли бы воочию убедиться в том, как надо колдовать: сразу бы сами собой отпали обиды по поводу упорного нежелания властителя замечать их труд. Тонкое кружево, выплетавшее "стенки" ромба, поднималось от уровня поднятых рук и осыпалось невесомой плёнкой. Разноцветные слои едва касались заплаканной травы и стремительно поднимались ввысь, уже в воздухе по пути навстречу огненному шару соединяясь и образуя мощный заслон. В действенности заклинаний не было бы никакого сомнения даже у меня, в жизни не использовавшей магию сильнее обезболивающей и очищающей, и то не свою.
Поэтому ощутимое тиснение, неожиданно образовавшееся вокруг талии, и резкий рывок в сторону от столь замечательных магов вызвали во мне бурю отрицательных эмоций.
- Дура! - закричал в самое ухо Жасмин, довольно легко уклонившись от грозящей оплеухи. И правильно, моя ручка сейчас как никогда оправдывала звание "тяжёлой". - Я же тебя спасаю!
Я не успела указать конкретного маршрута, по которому ему следовало бы отправляться со своей помощью. В следующее мгновение почти звериное чутьё кинуло меня на Птенчика сверху, пришла моя очередь схватить его в охапку и откатиться с ним ещё дальше. Куда делись со своих мест храны и делись ли вообще, было отдельным вопросом, не стоявшим в первых числах в списке жизненно важных. Торжественная встреча огненного шара с землёй ознаменовалась целым фейерверком звуков и прочих сопутствующих радостей. Ошмётки почвы брызнули в разные стороны, комьями застучав по обратной стороне ног и моей спине, мужественно прикрывающей копию самого главного мужчины в моей жизни. Раздавшийся при этом вой мог посрамить даже клекатопа в лучшие времена его существования. Нет, заклинание хранов не оказалось бракованным: огненный шар с готовностью нырнул в несущуюся навстречу "обёртку", завернулся в неё, как луковица в кожуру, и от души вписался в изначально намеченное место, многократно усиленный усердием бравых стражей законности.
- Что за ллог?.. - Жасмин приподнял голову, пытаясь разглядеть что-то поверх моего плеча, и неопределённо хрюкнул. Такая реакция вызывала целую бурю нехороших подозрений. Уж лучше бы рассмеялся, что ли, вряд ли его было бы слышно в таком случае, но вышло бы куда более обнадёживающе.
Впрочем, спустя мгновение я уже и сама смогла воочию убедиться в том, что иного тут и быть не могло. Из воронки, так щедро проковырянной "шариком", сплошной массой полезло нечто белёсое и бесформенное. По разные стороны и на разном расстоянии от эпицентра падения вражеского заклинания в живописном беспорядке разлеглись храны. Граб, очнувшись, приподнялся на локтях, Тополь постанывал, перекатывая голову из стороны в сторону, их говорливый напарник рывком повернулся на живот и непривычно серьёзно взирал на происходящее, точно в любой момент ожидал чего-то... Лоза не подавал признаков жизни. Я не видела издалека, дышит ли он, и дело не в слабом зрении - при приступах оно обостряется в несколько раз. Просто в следующие несколько секунд всё видимое остальных участников ночной прогулки загород скрыла за собой сплошная противно копошащаяся стена очень даже плотных теней. Оглушающий вой, который, как сначала показалось, добился своей первоначальной цели, прекратился. Вместо него насыщенный запахом пожара воздух наполнился свистящим шелестом, как будто ветер колышет густую листву. Стало жутковато: звук до ломоты в зубах напоминал услышанный ранее (неужели вчера?!) шёпот альмирского сада.
- Так что это за ллог? - невинно поинтересовалась я у взъерошенного Жасмина. Его глаза сверкнули, отразив помимо молчаливого ответа отблески быстро затухающего магического огня. "Как будто сама не знаешь", - прочитала я в этом взгляде. Смотритель сжал челюсти, поднимаясь, но я тут же оттеснила его за спину, краем глаза заметив странное движение в опасной близости. Где-то по ту сторону занавеси раздался громкий вопль, перешедший в не менее выразительное выкрикивание заклинания вперемешку с грязной бранью.
- Только тронь! - оскалилась я на излишне изворотливую белёсую тварь, подло подкрадывавшуюся сбоку. Невесомое тело без усилий скользило практически вровень с примятой травкой, не оставляя следов. Что на меня нашло, понятия не имею (наверное, сказывался увиденный сон о минувших днях, доказавший, что неощутимые духи могут нанести вполне ощутимый вред). Так было надо. Тут как с душником: не покажешь ему, кто сильнее, не уйдёшь домой своими ногами в своём теле. Совет иностранного автора, роман которого я переводила ещё в университете, подействовал, по крайней мере, в данной ситуации: дух свернулся клубком нереальной субстанции в половине колена от нас и выжидающе уставился вперёд бездумными горящими бледно-зелёным глазами. Вот бы так на Ёжике попробовать! Разбудить его эдак в час ночи, сунуть кулак под нос и рявкнуть: "Даю установку по бабам не шляться! Кто в доме хозяин... ва-аще?!" Интересно, куда он в первую очередь сообщит о разгулявшихся бандитизме и вымогательстве? Папане пожалуется, в Гильдию отпишется... или, подскочив с постели, побежит в мою комнату рассказывать, какой фантастический сон ему приснился?..
- Ты с ума сошла! - жарко дохнул смотритель, всколыхнутые его дыханием кудряшки пощекотали шею за ухом. Понимаю, вид наползающей на тебя со всех сторон массы, бесконтрольной на первый взгляд, заставляло разговаривать с женщиной и не в таком тоне.
- Умоляю, только никому не говори, давай, это останется между нами?
- Нашла время состязаться в остроумии! - зашипел Птенчик не хуже своего обожаемого Перри. Судя по удалившемуся и вновь приблизившемуся дыханию, смотритель оглянулся назад, проверяя, не заходит ли кто-то с тыла. Хм, смолчал, значит, всё в порядке... А с чего же тогда храны так надрываются? С их половины слышались не только вопли, но и грохот действующих заклинаний, иногда отсвет от них падал и на наш пятачок пространства. Фейр интенсивно почувствовал мой вопрос и придвинулся ближе. Его взгляд, устремлённый поверх моего плеча в самую гущу застывших призраков, я чувствовала кожей. Смотрителю им можно было уши прокалывать - такой острый и навязчивый он был. Хотя, если это даст результат... - Ллог! - выругался Жасмин, видимо, позабыв, что кричит практически мне в ухо. - Какой-то хмырь открывает портал!
- Какой-то? То есть не маг Гильдии, - ответила я на свой же вопрос.
Призраки отозвались на закрутившуюся в воздухе воронку более чем активно. На наших изумлённых глазах они начали врастать прямо в землю, которая мелкими комочками побежала вверх, облепляя нереальные фигуры. За несколько минут на месте весьма эфемерной массы возвысилась настоящая армия: безжалостная, полностью подчинённая воле хозяина и... бессмертная... Последнее расстроило даже меня.
- Вот и выдался тебе случай показать, какой ты бравый вояка, - хмыкнула я, обращаясь к ошеломлённому Птенчику. Тот одарил меня мрачным взглядом, не снизойдя до ответа, и медленно поднялся на ноги. Я, поразмыслив, последовала заразительному примеру. - Ты не переживай, в случае чего Пришедшим Богам я лично принесу соболезнования. Афина, как главная у них по войне, от щедрот души отжалует тебе какой-нибудь орден... ну, то есть не тебе, а твоему чёрному голубю.
- Только сначала твой знакомый открыватель порталов закончит начатую ещё вчерашней ночью беседу...
Я выразительно хмыкнула. Приступ, помимо уверенности в собственной непобедимости, приносила и изрядную долю геройского идиотизма... ой, я имею в виду, бесстрашия. Вчерашнее малодушие с высоты сегодняшнего весёлого денёчка было сейчас единственным, что могло меня смутить.
- О, так он такой же догадливый, как и ты: я как раз гадала, когда же произойдёт новая встреча!
- Тогда ты берёшь его на себя, а я, уж так и быть, уберу парочку неприкаянных духов, расчищая тебе путь, - Жасмин вышел из-за моей спины, лениво перекидывая из руки в руку зелёный светляк непривычной формы.
- Что ж ты раньше не сказал, что владеешь растительной магией? - живо заинтересовалась я. - У нашего властителя как раз освободилось вакантное местечко дворцового садовника! Я бы замолвила за тебя словечко папане (к Ёжику обращаться - пустая трата времени. Он бы тебя по проверкам затаскал), а он, в свою очередь, шепнул бы пару слов его светлейшеству! Всё веселее при дворе, чем с пропахшими ветошью Богами!
- Что-то ты вчера не особенно принюхивалась, когда принимала предложение съездить на Альмир!
- А, может, у меня на свежем воздухе второе дыхание открывается!
- А, может, до тебя просто долго доходит? - съязвил излишне прозорливый смотритель.
- До меня - вполне вероятно, - невозмутимо парировала я. - Зато до тебя дойдёт от души, хвала Лагриме, расстояние позволяет! А, так как с основами физической культуры ты, судя по альмирской прогулке знаком весьма приблизительно, при всём желании исправить ситуацию вряд ли удастся...
Мы ударили вместе. Только не друг в друга, как могло показаться со стороны слушателям нашей перебранки, а в непосредственного противника. Глядя на то, с какой лёгкостью Жасмин принялся сбивать с призраков земляную "броню", можно было заподозрить, что кто-то из его предков некогда увлекался внушительной прелестью шейфа или шейфы. Оставленные без "искусственной кожи" неприкаянные духи на проверку действительно были бесплотными. Я пролетала сквозь них, ощущая лишь немного зудящее прикосновение небольшого воздушного сгущения. Сомневаюсь, что обычному существу, не подверженному мучившим меня приступам, подобное удавалось бы с такой же лёгкостью. Мои окаменевшие мышцы напоминали бамбуковые стебли, гладкие и прочные одновременно. Любая сила, направленная против, соскальзывала с них, последствия сводились к минимальным. Осмысленное же сопротивление, если таковое появлялось (первое сбивающее с толку впечатление растаяло достаточно быстро, а неприкаянные духи, что бы там о них не болтали в трапезных под кружку жолуха, сохраняли даже на грани Заоблачья разум), останавливало меня лишь на несколько минут. Цель - портал, открывшийся ровно настолько, чтобы в него вошёл маг, - притягивала не хуже высокооплачиваемого заказа на перевод. Оставалось только изредка вопрошать Лагриму о том, чтобы - ужас какой! никогда бы на себя не подумала - приступ не закончился в самый неподходящий момент...
Однако конец триумфальному шествию озлобленной рыжей полукровки всё-таки настал.
По стадиону разнеслось громогласное: "Довольно!!!" - а потом площадка ярко осветилась сотнями светляков характерного для магов Гильдии красного цвета. В воздухе зависло несколько десятков летающих змеев с седоками. При более пристальном разглядывании среди них обнаружились не только фейры, но и государственные охотники (этим-то что тут надо?). Руководили же процессией не менее замечательные личности - сам а-Джастан, по левую руку от которого возвышался скептически настроенный будущий зять его светлейшества - мой лучший друг Ёжик. По правую же гордо приосанилась изящная фигурка в женской броне. На первый взгляд её лица не скрывала бабочка, значит... да ничего это не значит! Как будто у властителя одна дочь! Да и вообще, при чём тут вторая превласта?! Думать, что ль, больше не о чём?..
В заоблачной тишине, сменившей в воздухе приевшийся запах горелого, отчётливо раздалась грязная ругань, сопроводившая повторное открытие портала. Наверное, маг вспомнил о неотложных делах и спешил откланяться. Вот откуда у меня такое ощущение, что его дела подождут?..
* * *
...Повторное общение с властителем не отняло у Вольского много времени. Его светлейшество в сердцах отправил единственного и неповторимого садовника на растерзание хранам и теперь едва ли не бился головой о кадушку с говорливым цветком, терзаясь от собственной скоропалительности. Разговаривать с властителем сейчас было себе дороже, тем более что эсс а-Лилли оказался тут как тут, вежливо и ненавязчиво подсовывая главе государства какую-то подозрительно булькающую жидкость в синей бутылочке. В каком бы состоянии ни был его светлейшество, подвох он чувствовал на подсознательном уровне: память осталась ещё с тех времён, когда напившиеся варева древних служителей при храмах клекатопа фейры сломя голову описывали круги по полянам, врезаясь в попадающиеся на пути предметы. Торжественное питьё "напитка" требовало освобождения не только духа от посторонних мыслей, но и тела от лишней одежды, которая, якобы, мешала разуму воспарить в небесные просторы. Вид орущего мужика в одной набедренной повязке, несущегося напролом с перекошенным от "приобщения к высшим существам" лицом был столь страшен, что, как поговаривают, легенды о самопередвигающихся деревьях пошли именно с тех времён.
Мысли властителя были гораздо приземлённее благородных намерений предков слиться с природой, но от ловкой руки врачевателя ("Да-да, ваше светлейшество, я вас, конечно, понимаю - выпейте глоточек... за папу...") уворачивался с удивительным проворством. Положение, помимо воли, "спас" тот самый ненавидимый государем цветок. Брякнув наугад какую-то очередную пакость в сторону его светлейшества, тот выслушал всё, что о нём думают, плюнул в воздух затесавшейся в лепестки пчёлкой и раздул стебель: "Вот отослал садовника в учреждение - придётся тебе меня выставлять на соревнованиях!" Поражённый внезапной догадкой, властитель застыл как светляком ужаленный. Потом дёрнулся вперёд (цветок предупредительно свернул стебель спиралью, накрыв его сверху закрывшимся бутоном), выхватил из руки а-Лилли флакончик, набрал полный рот жидкости и от души прыснул ей в вечного оппонента. Тот глухо закашлялся и вроде бы притих. Властитель торжествующе расхохотался:
- Съел? Соревнователь! Ха! Да я сам выращу такой цветок, что тебе и в самом радужном сне не приснится!.. Кстати, вкусная штука, - заметил он без перехода, аппетитно причмокнув губами. Заглянул одним глазом в горлышко бутылочки, поболтал её содержимое и сделал ещё один глоток, на этот раз проглотив порцию с видимым удовольствием: - Хм, а ты мастер своего дела, Кипарис, надо будет сказать повару, чтобы попросил у тебя рецепт: буду угощать гостей на пирах. А то совсем обнаглели: то им надоело, это опостылело, всё одно и то же...
- Всенепременно, ваше светлейшество, - важно кивнул врачеватель, так же профессионально ненавязчиво вытаскивая из пальцев властителя почти опустевший флакончик.
Вольский, некоторое время простоявший неподалёку, перестал умно кивать и, стараясь сдержать улыбку, переглянулся с а-Лилли. Была бы здесь Курара, она бы живо нарисовала картинку одного из таких "пиров": словно ушибленные ярыном гости, развалившиеся вповалку на, под и между столов благородные эссы и радостные работники периодики, прыгающие от одной "лёжки" к другой с магическими саморисующими красками и пачкой листов под мышкой. Вольский обладал не столь богатой фантазией, зато подсчитать подскочившие выгоды с продаж газет, которые будут расхватывать как пропуски на выступления Орхидеи а-Мал, сумел в считанные секунды. И, сориентировавшись, всерьёз призадумался, а не заняться ли действительно столь прибыльным делом, как организация "успокоительных" балов. По крайней мере, а-Лилли по старому знакомству не откажется поделиться рецептом чудодейственной настойки...
Эттор оставил позёвывающего властителя на совесть врачевателя и троих хранов (двое из них стояли неподалёку от его светлейшества, чутко следя за каждым передвижением в обозреваемой площади, один "официально" был выставлен под какой-то фикус - Вольский не разбирался в растениях: только этого ему не хватало! - а ещё с десяток секретно бдели, раскиданные россыпью по всем грядкам). Ему не терпелось продолжить расследование, так удачно начавшееся с разговора со второй превластой. От Маргаритки ему словно передался тот охотничий азарт, с которым она принималась за любое выходящее за рамки очевидного дело. В Альдане действительно творилось что-то странное: погиб младший Шиповник (в несчастный случай, который якобы стал причиной смерти здорового благополучного молодого фейра верили разве что в отделе госохранки по несчастным случаям, так как надо же было этим эссам как-то оправдывать получаемую зарплату. Всем остальным - от почтенных граждан до младенцев в возрасте, когда существо уже способно отделить себя от остального мира, - было ясным как слёзы Лагримы, что тут не обошлось без чьей-то любезной помощи). Потом ещё были странные разговоры почитателей Близнецов из святилища на Альмире, какой-то "а-Йелли", сидевший у вышеозначенных товарищей в печёнках и при этом весьма успешно практически хозяйничавший в храме. Да и новый знакомый сестрёнки ("как две капли воды, ага! Да я похож на него, как Эрмоса на Ёжика-младшего!.. Хм, кстати, надо бы не забыть по дороге прикупить этой красавице букетик её любимых магнолий...") не особенно впечатлял Вольского. С одной из его Богинь, той, что с длинной чёрной косой и ладной фигуркой, он бы ещё пообщался, и то в других обстоятельствах и в другой обстановке. Остальные же... Хитро щурящаяся костлявая девица напоминала Эттору его собственную бабку, двадцать лет до самой смерти успешно претворявшуюся немощной, что позволяло её безнаказанно сидеть на шее любимого сыночка и его милой жёнушки, утруждая себя только оханьем и мудрыми разговорами втихаря со смышленый внучком. Именно от неё ныне крупный промышленник усвоил большую часть своих навыков. Афина мало напоминала бабушку чисто внешне (и дело даже не в возрасте: в глазах Богини отсвечивали столькие годы жизни, что хватило бы на целую цивилизацию), но неуловимое чувство её присутствия неотступно следовало за Вольским всё то время, что он находился рядом. Туповатый на вид Артемис был далеко не так прост, каким казался, за это Эттор мог ручаться репутацией: на собственном опыте он знал, что не всё то истинный вес, что показывают гирьки...
В общем и целом, с чего-то надо было начинать, тем более что существовало официальное прикрытие: его светлейшество попросил во всём разобраться. А, раз начальство дало добро, можно было смело лезть в самую гущу сплётшихся лиан - в святая святых а-Эмиллана. По дороге Эттор едва не столкнулся нос к носу с Маргариткой. Пришлось срочно ретироваться в ближайшую нишу с высокой вазой: вторая превласта летела на всех парах и вполне могла сбить с лап даже пресловутого клекатопа (как хорошо, кстати, что эти древние звери давно не показывались!). В руке Маргаритка держала странную конструкцию из нескольких сортов драгоценных металлов с бестолковыми вкраплениями разноцветных топазов, при известной фантазии вещицу можно было поименовать свадебным жезлом, за противоположные концы которого держатся молодожёны во время бракосочетания. Девушка была просто взбешена и, судя по её решительному шагу, готова была наплевать на церемонии и лично заняться незадачливым "ваятелем" сего шедевра. Вольский представил, как живописно будет красоваться блестящая металлическая "баранка", завязанная узлом на шее бедняги, и мысленно пожелал тому удачи, потому что это наказание по сравнению с остальными возможными карами было милосерднее некуда. Переждав в укрытии, Эттор выглянул наружу и первым же делом наткнулся взглядом на противоположную нишу, из которой уже высовывалась настороженная физиономия мэтра Ивы. Почтенный старец, лет семьдесят проведший на должности главного придворного мага, видимо, тоже вознамерился проверить количество не вытёртой пыли за вазой, потому как не могло быть другого объяснения его столь позорного бегства при виде милой хрупкой девушки - дочери властителя. Правда, заметив кого-то ещё в опасной близости, маг сделал попытку нырнуть обратно, но вовремя сообразил, кто перед ним, и постарался вышагивать с приличествующим моменту достоинством, выбираясь из укрытия. По дороге он зацепился краешком мантии за узорную ручку вазы и, дёрнув, чуть не остался в одном неглиже. Пришлось Вольскому прийти на помощь досточтимому мэтру, что неожиданно разрядило возникшую напряжённость. В какой-то момент приближённые ко двору взглянули друг на друга и неожиданно рассмеялись.
- Воистину девочка - дочь своего отца, - отсмеявшись, заметил мэтр Ива. - Одним своим видом повергает окружающих в бегство, а что ещё нужно для доброй властительницы.
- Скажите спасибо, мэтр, что храны сейчас не патрулируют дворец, большей частью засев на верхних этажах возле государственных покоев и в оранжерее. Вы знаете, какие надежды возлагает а-Эмиллан на будущую правительницу. Точнее, на сам факт её существования.
- Милый мой мальчик, так разве не затем его светлейшество пожелал видеть своим зятем именно вас... А, кстати, позвольте узнать... О, извините, - мэтр Ива, откликаясь на отдалённый мелодичный звон, выполнил пасс рукой в воздухе и вытащил из пространства гудящий как рой в потревоженными пчёлами мыслитель. Мутный шар мгновенно окрасился красным - официальный цвет магии Гильдии в противовес сиреневому цвету госохранки - и прояснился. В глубине его возникло лицо а-Джастана. Верховный маг Гильдии выглядел непривычно сосредоточенным, словно нёс на себе ответственность за всё государство.
- Приветствую вас, а-Джастан! Что-то случилось? - мэтр Ива с чисто фейрским чувством собеседника отразил на лице нечто похожее.
- Приветствую, мой друг! Да, случилось нечто непредвиденное и, надо сказать, куда как более неприятное, - густой суровый голос верховного мага, скорее подходивший великому полководцу, зазвучал несколько приглушённо. - Прошу вас немедленно возвратиться в свою башню и сделать всё возможное, чтобы защитить дворец от намечающегося нападения. Маги Гильдии уже начали выплетать заклинание охранного кокона, так что вам с учеником не составит труда завершить его несколькими пассами. И поспешите, мой друг, поспешите! В ваших руках сейчас судьба его светлейшества!.. Это клекатоп... - изображение померкло, подёрнулось дымкой и окончательно растворилось в заполнившей шар мути. На побледневшего мэтра Иву было больно смотреть. Он шагнул вперёд, тряхнул головой, точно сбрасывая оцепенение, и резким движением разорвал ткань бытия, открывая портал.
- Да поможет нам всем Сетеплёт! - произнёс он, в последний момент перед исчезновением взглянув на Вольского. - В последнюю нашу встречу с клекатопом я был в куда лучшей форме...
Эттор посмотрел на забытый магом мыслитель и, не долго думая, дунул на него, загоняя в нишу.
Как ни странно, появление клекатопа в столице развлечений не произвело на Вольского должного впечатления. Столь знаменательное событие, безусловно, не останется незамеченным, назавтра все страницы периодики будут пестреть сообщениями о случившемся (как будто хоть кто-то из горожан умудрится пропустить возникновение в небе над Альданом гигантского зверя, чья тень накрывает целые кварталы), рассказами очевидцев - один правдивее второго - и множеством иллюстраций. Официальных заявлений властей (в лице госохранки), конечно, не последует, и это по той простой причине, что храны просто не полезут на рожон, благоразумно постояв в сторонке, пока храбрецы из Гильдии не сделают своё дело по защите города и окрестностей. Ну, естественно, если магам совладать с клекатопом не удастся, госохранка возьмётся за его укрощение. Но данное обстоятельство будет стоить Гильдии не только множества жизней, но и потери уважения (как же! Ведь это их стараниями древний зверь канул в небытие шестьдесят с лишним лет назад!). Поэтому сомнений в победе магов не возникало: а-Джастан с них три шкуры снимет, для такого случая возродившись даже из собственного посмертного кустика, насмерть перепугав чёрного голубя.
О безопасности дворца тем более не стоило беспокоиться: мэтр Ива хоть и жалуется на возраст и замучившую его отдышку, по-прежнему оставался одним из могущественнейших магов Цветны. Так что возвращение клекатопа с практической точки зрения играло лишь одну роль: было весьма весомым и трудноигнорируемым доказательством неладного в Альданском государстве. Эттору же гигантский зверь оказывал просто неоценимую услугу: а-Эмиллан не откажет себе в удовольствии лично поприсутствовать при укрощении клекатопа. Поэтому можно было смело утверждать: в учреждении госохранки (а имеется в виду конкретно отдел кадров) непосредственных служителей правопорядка обнаружится куда меньше, чем необходимо для полноценного отслеживания любых перемещений внутри здания. Была ещё, конечно, мощная охранная магия, о которой ходят слухи, что её устанавливал сам Агр Океана (вот уж на кого не подумаешь: скорее от него здание и пришлось заговаривать, потому что Гиацинт а-Фроззи испытывал вполне понятную неприязнь к хранам в общей их массе), а то и сам Агр Увядшего Ландыша - не столько величайший, сколь умнейший из магов, составитель фундаментальных трудов по практическому колдовству. Однако при мысли о ней Вольский только усмехнулся, невольно коснувшись недавно приобретённого серебряного браслетика-змейки со множеством невесомых значков непонятного назначения. Украшение привычнее смотрелось бы на изящной женской ручке, которой оно, впрочем, и принадлежало до недавнего времени. Очень вовремя, надо сказать, Эттор подсуетился... ха! обладай он черепашьей скоростью и тугодумием душника, не бывать бы ему будущим зятем властителя... Кстати, "зять властителя" ему нравилось куда больше, нежели "муж первой превласты", но это так, к слову...
- ...я вам говорил, что нет здесь никого! - голос был ещё довольно эмоциональным. Значит, один из пары часовых новичок. А что может быть приятнее сердцу бывалого вора? - С чего вы вообще взяли, уважаемый эсс Тополь, что странная реакция охранной магии есть обязательно чьё-то присутствие?
- Охранная магия, Пустырник, не похожа на просроченный заговор от запора: странно не реагирует, - знакомые колющие искорки в равнодушном тоне второго храна несколько портили радость от звучания первого голоса. - Она либо говорит, что в здании посторонние, либо молчит.
- Может, у неё тоже срок годности истёк? - тоскливо протянул новичок. Судя по звуку, от прямых обязанностей он не уклонялся, добросовестно взявшись за осмотр помещения. Искать злоумышленника в первую очередь ему пришло в голову почему-то в ящиках стола, выдвижением которых он и занялся.
- А, может, агр а-Эмиллан поторопился с проверкой результатов твоих вступительных проб?
- Между прочим, у меня самая высокая оценка по немедленной поимке преступника!
- Я и вижу, - выразительно промычал Тополь, видимо, остановившись взглядом на выдвигаемых ящиках, потому что соответствующие звуки тут же прекратились. - Наверное, уже поймал и успел отпустить, ну, так получилось: заговорился, отвлёкся...
- Смешно, - хмуро буркнул новичок, выдавил ещё какой-то звук и внезапно странно пискнул. Раздался стук каблуков об пол, как будто кто-то отпрыгнул от первоначального места нахождения: - Вы слышите?! Кто-то за дверью, он направляется в нашу сторону! А вдруг это...
- Отойди от двери, мальчик, пока не появилась высокая оценка ещё и по складываемости между косяком и стенкой, - бесстрастно откликнулся Тополь, ни на секунду не прекращая выплетать в воздухе многогранное заклинание поимки, сравнимой приблизительно с сетью заядлого рыбака, если тому придёт в голову накрыть всю реку от дна до поверхности. Может быть, оно и требовало больших энергетических затрат и на некоторое время могло деактивировать охранное заклинание здания, но зато было куда действеннее проветривания ящиков стола. Чужак, буде таковой имел место быть, можно сказать, попался, где бы ни прятался.
- А-аа... - со скрипом протянул новичок (вот упрямый осёл! Нельзя, что ли, просто закрыть рот и сделать как велено?!). Однако вовремя расслышал характерную интонацию невидимого пока "кого-то" и предпочёл действительно уйти с дороги. Буквально секунду спустя голос максимально приблизился, и дверь рывком распахнулась. Помещение наполнилось шуршанием юбок и торопливым стуком каблучков.
- Граб, милый, ну сделайте же, сделайте это для меня! - жеманную интонацию будущей властительницы знали и те, кто никогда не встречался с наследницей лично (в соседних странах бродячие артисты не стыдились просвещать народ на эту тему, пусть люди знают своих героев, да и публики такие живые представления всегда собирали множество). Они не могли оставить безучастным даже профессионального вора, которого голосок настиг в тщательно подобранном укрытии. - Я разве у вас что-то просила хоть когда-нибудь?! Ну, Граб, вы такой душка!.. Имейте в виду, когда я стану властительницей, вам это зачтётся.
- Позвольте усомниться, ваше пресветлие, учитывая, кто будет вашим мужем, - удивительно, но терпение хранов воистину было бесконечным: в голосе собеседника наследника не просквозило ни толики усталости.
- Не смейте делать беспочвенные намёки! Позвольте напомнить вам, милый Граб, что юноша, этот Подсо-ол-лнух, - Фиалка протянула имя посланника Гильдии с видимым удовольствием, как будто распробовала его на вкус и теперь позволяла себе не торопясь наслаждаться новым лакомством, - интересует меня исключительно как... как... О, бессердечный хран, юноша с таким благоговением на меня смотрел!
Перед мысленным взором затаившегося вора всплыло лицо посланника, полное ужаса: "Ой, ёлки-палки, так вот ты какая, будущая матушка всея Альданского государства!.." Ещё веселее было представлять вытянувшееся лицо новичка, впервые столкнувшегося с удивительным самомнением первой превласты. Хорошо ещё, если он стоит к наследнице спиной и, обернувшись, вернёт себе самообладание, но если же...
- Да-да, юноша, именно это выражение на лице бедного посланника поразило меня в самое сердце! - всплеснула руками наследница. - А как вы догадались? Вас, кажется, не было вчера у покоев отца? Как вас зовут, храбрый хран? - потребовала Фиалка, напустив на себя вид благородной дочери государя.
- А я... м-ммм...
- Мальчик на испытательном сроке. Вы, наверное, успели заметить, ваше пресветлие, как опустело здание госохранки. Это тяжёлый период, юноше понадобится приложить много усилия для выполнения задания в точности... Но, вернёмся к нашим чёрным голубям...
- Какое у вас мрачное чувство юмора, Граб, немедленно исправляйтесь! Вы ведь не пожелаете и дальше пугать свою государыню столь громкими словами? Но послушайте же, что вам стоит дать мне всего лишь поговорить с ним! Вы ведь не доказали его вину, он не переведён в особу темницу, я без труда переговорю с ним через дверное окошко для передачи! Всего один разговор, Граб! Иначе...
На счастье хранов, до угроз дело так и не дошло. Первая превласта, возмущённая столь бесцеремонным вмешательством в её вдохновенный монолог, поджала губки, прожигая взглядом загудевший мыслитель. Муть, наполнявшая шар, закружилась вихрем и осела, и показалось взволнованный бледный образ, в котором с трудом узнавались черты хозяйки знаменитейшей на весь Альдан гостиницы.
- Уважаемые храны, взываю к вам о помощи! На мою дочь, Эрмосу Длиез, только что напал неизвестный, очень похожий на Эттора Вольского. Он пытался убить её! Умоляю, поторопитесь: он может вырваться и выполнить намерение!..
Голос захлебнулся рыданиями, которые, впрочем, почти тут же прекратились, эсса Длиез ещё раз выразила настоятельное желание увидеть правозащитников как можно скорее и отключила связь.
- Похожий на Эттора Вольского? - потрясённо переспросила Фиалка. - Что это значит, Граб?
- Это значит, ваше пресветлие, что нам известно имя преступника. В наших картотеках имеется информация только на одного фейра, как две капли воды похожего на вашего жениха. Его зовут Жасмин а-Карриг и... да, да, именно так и есть, он является двоюродным братом Подсолнуха а-Карриг по отцу. Очень-очень интересно.
Полуночный вор едва не испортил маскировку, с трудом удержавшись от того, чтобы немедленно бежать в гостиницу сломя голову. Заботила его судьба вовсе не красавицы Длиез или её страдающей мамани.
- Отправляемся немедленно, - отрывисто произнёс Граб, обращаясь, видимо, к напарникам. - Мальчик, сбегайте к темницам за Лозой, присоединитесь к нам в "покрове". Я имею в виду "перемещающий покров", а не ту бесполезную тряпку, которую вы натянули на голову при сдаче проверки на сообразительность при поимке преступника, - заметил он с некоторой поспешностью (насколько это слово применимо к манере общения хранов). Новичок издал какой-то невнятный звук и, нарочито громыхая каблуками о пол, отправился выполнять задание. Граб тем временем обратился к первой превласте: - Прошу нас простить, ваше пресветлие, я действительно собрался уже проводить вас к арестанту, но видите, как сложилось. Откланяемся, доброго вам вечера, первая превласта...
Фиалка постояла, беззвучно подпрыгивая на носочках изящных ботиночек, и бросилась следом:
- Милый Граб, постойте! Проводите меня хотя бы из этого угнетающего места ко дворцу!..
Как только стук каблуков перестал отдаваться в стенах длинного коридора учреждения, заядлый вор выскользнул из укрытия. Действовать надо было немедленно, хорошо бы переместиться каким-то образом из здания госохранки прямо в башню мэтра Ивы, но люди обладают магическими способностями крайне редко, а его лично и без того природа не обидела возможностями... Сморгнув случайную слезу, вор неожиданно обнаружил себя на винтовой лестнице прямо перед первой кованой дверью, ведущую в лабораторию дворцового мага. Вольский опустил глаза на запястье правой руки и довольно хмыкнул: браслетик ещё слабо поблёскивал остаточной магией, которая слегка шевелила непонятные значки-фигурки.
- Эттор? - по лестнице, преодолевая последний виток, поднималась её пресветлие вторая превласта собственной персоной. - Мне доложили, что маги а-Джастана благополучно прогнали клекатопа из неба над городом. Неужели тебя тоже интересуют подробности героической обороны столицы?
- А чем я хуже второй превласты? - парировал Вольский. - Неплохо было бы послушать самого а-Джастана.
- Тебе как раз несказанно повезло, любопытный будущий муж моей старшей сестры, - галантно завернула Маргаритка, хитро поглядывая на Эттора. - А-Джастан в данный момент как раз утоляет жажду знаний мэтра Ивы в его же лаборатории... Эй-эй, не так быстро! Я же вижу, ты то-то задумал! И только попробуй захлопнуть дверь у меня перед носом! В гневе я так страшна, что даже крупные промышленники и дворцовые маги спешно лезут протирать пыль за первые же попавшиеся вазы! - Маргаритка поднырнула под рукой Вольского и первой схватилась за дверную ручку, выполненную в форме свернувшегося крылатого змея.
- В таком случае вам, благородная эсса, придётся узнать, что такое настоящая скорость...
XII
Не знаю, на что именно рассчитывал а-Джастан, громогласно требуя от неизвестного мага беспрекословного подчинения. Мне, например, даже отсюда, с достаточного расстояния было слышно, куда и с какой целью послал главу Гильдии шустрый паренёк. Оставалось только догадываться, откуда у молокососа столь обширные знания о том конкретном месте. Надежды на подоспевшее подкрепление не было никакой, и я ни на секунду не прекратила упрямого шествия сквозь замерших в разных позах призраков. Благо, земляная броня с них осыпалась, значительно облегчая протаптывание прямой дороги хрупкой девушке. Вот ллог, с каждым шагом это становилось всё труднее и труднее: неужели мой приступ и тут мне покажет характерную часть тела эссы удачи и не даст завершить начатое?! О, нет, не всё так просто, любезные эссы, я и раньше успела продвинуться настолько далеко, что окончание пути виднелось в весьма близком будущем.
А-Джастан всё-таки занимал свой пост по праву. От портала, открытого изначально, к моменту моего торжественного появления по ту сторону призрачной стены оставалась едва заметная щёлочка, в которую молодой маг опрометчиво ещё раньше успел засунуть ногу по щиколотку. А так как брешь в пространстве имела особенность смыкаться к центру, то в данный момент парень мог наслаждаться видом своей пятки почти на уровне собственной груди. Что не добавляло ему интеллигентности. Зато решительности моему старому знакомому а-Йелли прибавилось столько, что мог на развес продавать. Другим образом объяснить сосредоточенное выражение на его лице было невозможно: и без того с трудом верилось, что молодой маг вознамерился сплести заклинание, способное причинить ощутимый вред самому а-Джастану, тем более окружённому стеной лучших учеников. Вид у а-Йелли был таким внушительным, что я засомневалась в своей разумности: ну кто просил меня лезть парню на глаза, в то время как в гуще призраков можно было устроить настоящую засаду на всякий случай?!
Кажется, парня посетили приблизительно те же мысли. Его затуманенный концентрируемой энергией взор обратился в сторону выползшей на открытый пятачок пространства девицы и как-то странно сверкнул. Будь я поумнее, зарылась бы в считанные доли секунды прямо в землю под ногами. А так...
- Курара!!!
...молниеносное движение в мою сторону, вспышка отпущенной на волю силы... и разноцветные круги перед меркнущим взором... Доигралась... Вот и из тебя сделали ярын... Наверняка ведь плохой получился...
* * *
- Может быть, я чего-то не понимаю в этом мире... - осторожно протянула очаровательная светловолосая женщина, так старательно втягивая голову в плечи, что любое живое существо тут же потеряло бы всякую способность к общению. Эта же милая эсса умудрялась ещё и вкладывать в интонацию обуревавшие её чувства. - Но вам не кажется, любезный, что мы поменяли положение в пространстве. И, как мне кажется, не в первый раз...
-И всё-таки меня удивляет ваша поразительная прозорливость, - спутник женщины обладал не столь понятной артикуляцией, да и усилий практически не прикладывал к тому, чтобы быть услышанным.
Тоннель с серебристыми стенами - было похоже, что они перемещаются внутри длинной гибкой змеиной шкурки из полупрозрачных чешуек - вёл вечных спутников в толпе таких же, как они, неприкаянных духов. Несмотря на кажущуюся неосязаемость, призраки создавали ощущение живых, толкаясь весьма ощутимо. К тому же и сам тоннель был крайне неудобным: в частности, если тебе взбредала в голову гениальная мысль не передвигать ноги, испытывая на себе все прелести вероятности их отдавливания, а немного взлететь, то приходилось либо периодически стукаться макушкой в твёрдый потолок, либо низко наклоняя голову. Комфорта не напоминало ни то, ни другое.
- Да, действительно, пространство как-то странно поменялось. Да и нас, кажется, стало в сотню раз больше.
- Фу, какой вы злой, любезный, - надулась бледная красавица, противореча самой себе. - У меня, например, некое странное чувство. Припоминаю, что подобное я испытывала ещё по ту сторону черты... кажется, в тот последний в моей жизни миг мне отказались оплачивать обряд посвящения дочери богатого купца святилищу Близнецов...
- Короче говоря, - размеренно произнёс мужчина, - вашими услугами воспользовались практически без вашего ведома. Ну, я имею в виду самый общий случай, не смотрите на меня так жарко. Я всё равно уже не помню, что значит таять под подобным взором очаровательной эссы.
- Именно, - поджала губки женщина, благородно игнорируя очередное язвительное замечание. - И я могу сказать вам одно: та девица, что мы видели в одной из гостиниц города на побережье, есть ни кто иная как... вы и сами поняли, наверное, любезный, кого я имею в виду?..
- Не может этого быть, Она давно мертва! - мужчина в один миг растерял всю свою иронию.
- Хм, дорогой мой друг! В таком случае, позвольте выразить вам своё недоверие и заодно поинтересоваться, кто ещё в мире живых обладает мощью, способной призвать и отослать обратно за черту духов?!
- Но этого не может быть! - воскликнул её спутник, потрясённо зависая в воздухе. Застопорить движение он уже не мог: движущаяся вместе с ними призрачная масса, помимо воли прислушивавшаяся к разгорающейся беседе неприкаянной пары, дружно заразилась эпидемией прозрения. Осознание одной простой как грэв мысли пронзило тонкими иглами весь поток душ, давно позабывших о чувствах. За какие-то доли секунды, с трудом угадывавшиеся в непривычном течении времени по эту сторону черты, вечные спутники были окружены всеобщим вниманием. Даже нереальные стены тоннеля прекратили своё гудение, словно прислушавшись: произнесёт ли кто-нибудь вслух истину, давно ставшую очевидной? И такой смельчак, разумеется, нашёлся: - Значит, на Цветну вернулась последняя Повелительница Духов? А мы видели Её и так толком никому об этом и не рассказали?
- Мало того, любезный, - откликнулась эсса с непривычной суровостью, - мы и не расскажем.
- Это почему ещё? - крикнул кто-то из толпы, затаившей... нет, не дыхание, - веяние ауры.
- А потому, - светловолосая эсса обвела призрачную массу блестящим взглядом: - Потому, что этот тоннель - единственный путь в Заоблачье для неприкаянных духов! В каком бы настроении Она не вернулась, но позаботиться о заметании следов не позабыла, бедняжка! Она просто-напросто отпустила нас! И теперь мы присоединимся к духам прощённым, с первого раза переступившим черту!
- Невероятно... Невероятно... Она нас отпустила... Мы встретимся с близкими... - зашелестело по тоннелю, отталкиваясь от стен. Мгновение спустя течение потока возобновилось: никто уже, казалось, и не вспомнит, из-за чего произошла первая остановка. Предоставленные самим себе, вечные спутники как-то незаметно приблизились друг к другу, чего никогда себе не позволяли, сохраняя дистанцию. Бывший первослужитель осторожно взял за руку очаровательную собеседницу заглянул ей в глаза. Вряд ли они вспомнят друг о друге там, За Облаками, да и дороги назад не предвиделось... Разве что... ой!
- Ой! Призрак! - неожиданно взвизгнула светловолосая эсса, наваливаясь на спутника и тыча пальцем в стену за его спиной. Мужчина резко оглянулся и упёрся взглядом в размытые черты юного личика, словно впечатавшиеся в чешуйчатую стенку с наружной стороны.
- Кыш отсюда! - не нашёл он ничего лучшего. Так как на слова "ой, призрак" откликалась в нижнем мире добрая половина неприкаянных духов, имевших неосторожность проявиться перед живыми существами, вокруг вечной пары образовалось изрядное пустое пространство. Впрочем, в образовавшееся суматохе исчезло и привидевшееся личико (кажется, это всё-таки была маленькая девочка... а, может, и мальчик). Однако спутники успели в полной мере насладиться плодами своих неожиданных действий (и почему они раньше не попробовали? Уберегли бы головы от посмертных шишек!), да и времени у них оставалось не так уж много. В общем, не успел бы клекатоп и клюв раскрыть, как из их голов вылетели бесполезные отныне воспоминания о странном происшествии...
* * *
Похмелье гостило в этой голове довольно давно, поэтому возвращённые насильно похожие ощущения не особенно порадовали своей новизной. Скорее наоборот, вместе с естественными рефлексами возродились стонательный и ругательный. А ещё хватательный, приведший к тому, что неизвестный сострадатель рядом зашипел и с силой дёрнул руку в сторону. Дай Лагрима, чтобы на пути спасённой из тисков ладони не попался твёрдый угол какой-нибудь тумбочки!.. Эх, судя по звуку, точнее, по его отсутствию, можно в уверенностью судить, что рядом находится существо разумное... М-м-м, Ёжик?
- Вот видишь, не так у тебя, оказывается, плохо с головой, - увещевательно протянул лучший друг, пришлёпывая мокрую тряпку мне ко лбу. Вот гад, на лечащих заклинаниях, что ли, экономит, промышленник несчастный?! Это для верной подруги, которая и списывать давала, и прикрывала, когда проспал или просто загулял!.. - И не стоило так уж жалостливо высказывать всё, что ты о ней думаешь...
- Уйди от меня, предатель, - прохрипела я, вяло отмахиваясь. - Дай хоть умереть по-фейрски. И знай, изверг, что если я каким-то образом в Заоблачье выясню, что ты лично не плюнул в физиономию моего убийцы, предварительно не оплевав остальные части тела, я к тебе явлюсь за разъяснениями даже из-за черты!
- Но, к сожалению... нам так и не удалось поймать того мага...
- А?!! - меня словно подбросило на постели, я схватилась за гудящую голову и обиженно на весь мир взвыла, хлопаясь обратно: - Что ж ты молчал, несчастный?.. Я и так не блещу хорошим общественным мнением! Ваше пресветлие, вы не могли кашлянуть предварительно, чтобы я перед вами не опозорилась?
- О, не бери в голову! - сдерживая смех из последних сил, легкомысленно махнула рукой вторая превласта. - А как ты догадалась... впрочем, да, - Маргаритка скептически оглядела себя и хмыкнула, - прежде чем маскироваться под сердобольную кумушку, надо было хотя бы снять броню...
- Так, значит, вы его не поймали? - на всякий случай уточнила я в тщетной надежде, что сейчас они оба нахально ухмыльнутся и заявят, что "всего лишь пошутили"...
- Более того, мы как-то не успели сориентироваться на местности и поймать Жасмина...
- Минуточку! - на этот раз я приняла таки сидячее положение, поддержала голову руками, чтобы безвольно не заваливалась на бок, и сфокусировала расплывающийся взгляд на Ёжика: - То есть вы проклекатопили и... - я посмотрела на заинтересованно прислушавшуюся превласту и торопливо поправилась: - ...и этого несостоявшегося убийцу молоденьких девушек, и второго, несостоявшегося убийцу меня? Ну и как вы сподобились?
- Понятия не имеем, - честно призналась Маргаритка за них обоих. - Маги засуетились, как потом оказалось, они просто пытались удержать государственных охотников, которые буквально рвались на "священную битву". Какой-то особенно голосистый из них перепугал все звёзды, крича, что "теперь-то он поймает эту..." - Маргаритка задумалась, подбирая цензурный вариант прозвища, а мы с Ёжиком выразительно переглянулись. Каким образом этот настырный охотник, которому полагалось давно уже из головы меня выбросить, разглядел мою рыжую макушку в призрачном тумане?! Не иначе как зрение у него орлиное, а у меня везение - ллоговое. Скорее всего, второе, вот за это я могу ручаться самым дорогим - Ёжиком-младшим, первое же проверять как-то не очень хочется. - И вот, атака а-Джастана и его ближайших помощников захлебнулась, тщательно сплетаемое заклинание было рассеяно чьей-то опрометчивой огненной сетью, брошенной в "мятежников". Сила рассеялась, вернувшись обратно к магам, таким образом, преступник мог и не спешить с контрзаклятиями. Но он как-то вовремя переориентировал проклятие на тебя и... собственно, оставленному без внимания извне, ему ничего не оставалось, кроме как просто исчезнуть в клубах оранжевого дыма, всколыхнутого его силой. Когда мы опомнились, от ночного сражения на поле стадиона осталась только ты. Я бросилась проверять наличие а-Каррига, но и того и след простыл. То ли он добровольно поспешил унести свои преступные ноги, то ли его украли...
- ...то ли под землю провалился таки от стыда за свою несостоятельность, - злобно процедила я сквозь зубы. А как было не раздражаться?! Птенчик упорхнул у меня из-под носа как раз в тот момент, когда от него требовалось так много ответов на вопросы! Эх, по крайней мере, хоть на один из них можно получить, не отходя от койки: - С чего бы вдруг он так заинтересовал ваше пресветлие?
- Зови меня просто Маргаритка. В конце концов, - по-свойски улыбнулась девушка, - скоро мы станем в некотором роде родственники.
- Ещё бы, - фыркнула я, заметив, как неуловимо потемнели ясны очи роднули Ёжика. - Слышишь, родственничек, ты обещал мне первой сообщить о рождении наследника!
- Хм, - профессионально скрыла за кашлем усмешку вторая превласта. - Так вот, по поводу а-Каррига. Твой знакомый преступный элемент, Курара, ни кто иной как двоюродный брат некоего Подсолнуха, - она как-то странно покосилась сначала на меня, потом несколько торжествующе оглянулась на Ёжика, как будто отслеживала мою реакцию на что-то. Кхэм, любопытно... ха, не удивлюсь ведь, если при звуке имени бедняги лучший друг залился радостным гоготом. А по мне, имя как имя... в семье не без роксали, как говорят фейры. - Их отцы были родными братьями, и так получилось, что у объявленного государственного преступника против жизни наследницы не осталось больше близких...
Что-то такое умное мелькнуло в голове и, как все здравые мысли, не задержалось надолго. Ладно, не буду сейчас напрягать и без того расстроенный разум, потом выдастся время подумать.
- И не делай такое лицо, - наставительно вклинился Ёжик, - как будто Кипарис не рассказывал тебе, почему его вызывали во дворец!
- С предателями не разговариваю! - надулась я. - И вообще, напомни мне попозже, когда я соизволю пересмотреть свои поспешные решения, чтобы поведала тебе кое-что из истории. Я понятно подмигнула обоими глазами?.. А, кстати, где папаня, почему не льёт горькие слёзы над бесчувственным телом дочери?
- Увидел, что ты очнулась, и сбежал! - нахально заявил Ёжик. Я скорчила ответную физиономию.
- Вообще-то, эсс а-Лилли накладывал на тебя лечебные заклинания, а потом просидел всю ночь у постели, - примирительно произнесла Маргаритка. И несколько смущенно закончила: - А потом убедился, что твоей жизни не угрожает опасность, и отправился навестить одну... девушку... мм, которая лежит неподалёку...
Ага-ааа, приехали. Эрмосу тоже привезли в городской лазарет... И папаня на крыльях седины, которая в голову, полетел проверять, как там устроилась эта прекрасноликая фея... Наверное, выражение моего лица так сильно изменилось, что они разом - и превласта, и лучший друг - напряглись, готовые в любой момент одна - прыгать в ближайшее окно, второй - приковывать меня к кровати... Но я решила их разочаровать. Просто повернулась на другой бок, предоставив её пресветлию любоваться моей спиной, и глухо буркнула:
- Спасибо, что навестили. Больше не навещайте, - и затихла.
Ёжик не заставил долго себя упрашивать, на что я, в тайне сказать, и надеялась. Маргаритка, которой воспитание не позволяло просто так покинуть больную, ещё потопталась рядом, но была уведена чуть ли не насильно лучшим другом... Эх, и откуда ты только такой взялся, понятливый?!
* * *
Судя по интенсивности душераздирающего крика, испустившую его эссу, по меньшей мере, разбудил морской страж Пришедших Богов, ласково дохнув ей в лицо солёным прибрежным воздухом и произнёсший голосом любящей матери "детка, утро пришло, пора вставать". Мысли, так уютно устроившиеся у меня в голове на вечерних посиделках, посыпались в разные стороны. Мне даже показалось, что я услышала, как они стучат по полу мелкой дробью.
- Ну, что там ещё? - проворчала моя соседка слева - бойкая торговка с чисто человеческой хваткой, попавшая в городской лазарет после непродолжительной потасовки с государственным казначеем. Милая женщина не стала долго церемониться с "забулдыгой горемычным", вообразившим себе, что имеет право предъявлять претензии к качеству её весов с подпиленными гирьками, и просто-напросто надела ему вышеупомянутый инвентарь на голову. Бессознательная жертва здорового сопротивления установлению порядка до сих пор не приходила в себя где-то на мужской половине лазарета. Торговка же, жестоко проученная потерявшей было бдительность стражей, возвратилась к бренной жизни уже через несколько часов и довольно быстро шла на поправку, используя редкие мгновения затишья для отдыха.
Чему активно сопротивлялась ещё одна моя соседка - кокетка среднего возраста, бывшая некогда горничной у богатой горожанки, после смерти коей слегла с "недомоганием". Её надежды на достойный уход так и не оправдались: стоны любимицы хозяйки не нашли в сердцах её домочадцев должного отклика, наоборот, с фейрой не стали церемониться, выделяя отдельную комнату под лазарет, а отправили в лазарет реальный, правда, столичный. Здесь индивидуального подхода предусмотрено не было, бывшую горничную поместили в общую палату, где врачеватели подыгрывали несчастной, закрывая глаза на слишком "явные" симптомы непонятной болезни, которая проявлялась при каждом осмотре. Со свойственной её народу практичностью фейра чисто подсознательно поняла ошибку и пока предпочла пожить пусть и в менее комфортных, зато в более спокойных условиях. Потому что если ей и удастся вернуться обратно в дом отбывшей хозяйки, вряд ли молодая эсса пожелает держать при себе великовозрастную горничную.
- Там... там... там... - мямлила фейра, картинно держась одной рукой за грудь, а второй указывая на окно.
- Да что же это за наказание на мою голову?! - зарычала торговка, бойко вскакивая с постели и тут же морщась от боли, пронзившей сразу несколько точек на теле. - Ты что, каждое моё слово повторять собралась, размазня? Дальше было "ещё"! О-о-ох, грехи мои тяжкие...
- Что вы имеете в виду под своими гнусными подозрениями?! - мигом позабыв об испуге, взвизгнула фейра. - Вы хотите сказать, что я... глупая? - закончила она свистящим шёпотом. Торговка, поборовшись какое-то время с болью, плюхнулась обратно на койку и выразительно хмыкнула. - Но там приведение!
- Чего?..
- Сидите, я сейчас посмотрю, - подхватилась я с места. Не знаю, что подразумевала горничная под словом "приведение", но лично передо мной встала картина из минувшей ночи: мы вдвоём с Жасмином, а вокруг нас смыкают плотный круг десятки белёсых теней, по эту сторону черты некогда имевших телесную оболочку.
- Ишь, чего добилась?! - снова вцепилась торговка в пугливую соседку. - Девчонку едва залечили, а она уже от твоих воплей с места подскакивает! Детка, слышишь, - неожиданно тепло окликнула меня женщина, - ложись-ка ты обратно. Мало ли что старой курице сослепу померещится...
- Это кто тут старая курица? - от прежнего благородства и следа не осталось. Личная служанка богатой горожанки оскалилась на противницу не хуже желтобокой тыквы, которую торговка не долго думая надела на голову казначея поверх весов. - От самой разит как от вылезшего из-под земли душника, а туда же, встревает в спор с умной интеллигентной женщиной!
Я уже подобралась к окну, в которое, слегка подрагивая от негодования, по-прежнему тыкал палец горничной. На обозримой площадке, засаженной цветущими клумбами нежных оттенков, никого на первый взгляд не оказалось. Пришлось приотворить одну раму. Ветерок, прятавшийся в терпеливом ожидании в тёмной массе цветника, выскочил из-под карниза и совершил попытку проскользнуть внутрь палаты. И ему вряд ли бы это удалось, так как настроена я была решительно, когда вместе с ним под окном выросла гибкая невысокая фигура...
- Слышь, интеллигентка! Ты поосторожнее с выражениями! Как знать, может статься, выкинут тебя из особняка твоей покойной хозяйки! А мне как раз нужна работница по дому убирать и за скотиной в хозяйстве ухаживать! Глядишь, ещё поменяемся мы с тобой местами, тогда уж так языком не помелешь!.. Эй, детка, ты чего там у окна застряла?.. Ой, или увидела чего?
Я с трудом удержалась от вскрика в голос (ещё не хватало и впрямь до смерти напугать соседок):
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ