Потерянная ночь

Глава 30

— Значит, это ты стер мои воспоминания о том, как меня похитили и я проснулась в аквариумном комплексе, — сказала Рэйчел.

— Ты, наверное, не поверишь, — сказал Келвин, — но я пытался защитить тебя.

— Я верю тебе, — мягко сказала она.

Они сидели на кухне Рэйчел. Она приготовила отвар, чтобы гармонизировать свою внутреннюю энергию, а также специальные напитки для Гарри и Келвина. Она подумала, что им всем не помешало бы терапевтическое балансирование ауры.

На Дарвине не обнаружилось никаких побочных эффектов от этого приключения. Она сидела на холодильнике и жевала крендельки. Рядом с ней была Амберелла. Удивительно, но кукла выглядела лишь немного потрепанной. — Дань современному пластику и синтетике, а также мастерству ее матери в шитье, — подумала Рэйчел.

— Грант планировал убить тебя после того, как ты откроешь для него хранилище, — объяснил Келвин. — Когда ты сбежала, он был в ярости, но считал, что его секрет в безопасности, потому что был уверен, что ты не выживешь в Заповеднике.

Гарри отпил немного отвара и опустил чашку. — Он не знал, что ты дал Рэйчел флейту и рассказал, как ею пользоваться.

— Поначалу нет, — сказал Келвин. — Я был совершенно уверен, что любой человек с таким талантом, как у Рэйчел, сможет играть на флейте. Но если ты выберешься, мне придется убедиться, что я добрался до тебя раньше, чем это сделает Натан.

— Он бы убил меня, чтобы заставить замолчать, — сказала Рэйчел.

— Без малейшего колебания. Флейта была настроена на мой коттедж, — сказал Келвин. — Я знал, что если ты найдешь выход из Заповедника, ты окажешься там. Я ждал тебя. Я подсыпал немного своего снотворного в чай, который подал тебе, и приказал забыть всю чертову ночь и особенно ауру Натана Гранта. Я говорил, что если ты увидишь Гранта еще раз, ты не сможешь четко определить его ауру.

— Именно поэтому его аура была мутной, когда я увидела его на дегустации чая.

— Я также подтолкнул тебя вернуться в Фриквенси Сити как можно скорее. Позже я объяснил Гранту, что ты не представляешь угрозы.

— Он остался доволен, потому что не хотел убивать Рэйчел, пока не придумает, как заменить ее или вернуть на остров, чтобы открыть хранилище, — сказал Гарри.

Рэйчел вздрогнула. — Меня так легко загипнотизировать, Келвин? А, я то, думала, что у меня иммунитет.

— Ты, вероятно, невосприимчива к пси- гипнозу, — сказал Келвин. — Но то, что я разработал, — это мощный препарат. Никто не застрахован. Я совершил ошибку, продемонстрировав его Гранту. Он и Маркус Ланкастер сразу увидели возможности и начали экспериментировать с беспризорными детьми, которые приходили «Дом второго шанса».

Гарри посмотрел на него. — Когда ты разработал препарат?

— Несколько лет назад в другой жизни я был доктором Келвином Диллардом, директором по исследованиям в престижной фармацевтической лаборатории в Резонанс Сити. Моей специализацией была морская биология. Я получил снотворное из желез определенного вида рыб.

— Что случилось? — спросила Рэйчел. — Как ты оказался на Рейншедоу?

— Мне удалось разрушить свою карьеру, — сказал Келвин. — Фармацевтические исследования чрезвычайно конкурентоспособны. Стремясь победить, я опубликовал результаты некоторых исследований, проведенных в моей лаборатории, которые, как позже выяснилось, были сфальсифицированы двумя моими помощниками.

— Но ты был главным, поэтому принял на себя удар, — сказал Гарри.

— Это я был виноват. Я знал, что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но главным приоритетом было получение преимущества над конкурентами. В конце концов скандал положил конец моей карьере. Я потерял уважение коллег, мои друзья отвернулись от меня, а моя жена расторгла БР. Ничего не осталось, кроме моей музыки. Поэтому я переехал на Рейншедоу.

— Где ты нашел флейты? — спросила Рэйчел.

Келвин слабо улыбнулся. — Можно сказать, что они нашли меня. Мой талант к музыке простирается до паранормального диапазона. Я слышу ноты, выходящие за рамки обычного спектра. Около года назад я заметил, что во время сильных штормов слышу музыку, доносящуюся откуда-то из Заповедника. Сначала я думал, что мое одиночество в сочетании с энергией, вытекающей из забора, создает звуковые галлюцинации.

— Музыка звала тебя, — мягко сказала Рэйчел.

— Как песня сирены. Однажды во время сильной грозы я решил, что терять мне уже нечего. Мне удалось пройти через забор и попасть в Заповедник. Оказавшись внутри, я просто продолжал идти, следуя за пара-музыкой. Клянусь, в то время мне было все равно, выберусь ли я обратно.

Гарри наблюдал за ним с холодным интересом. — Музыка привела тебя к системе пещер, в которой располагался аквариум пришельцев и связанные с ним лаборатории.

— Это было, мягко говоря, открытие жизни, — сказал Келвин.

— Подожди, я не понимаю, — прервала Рэйчел. — Кто играл музыку?

Келвин поморщился. — Не призраки, могу тебя в этом заверить. Я нашел флейты в туннеле, проходящем через аквариум. Их было семь. Они были очень аккуратно сложены в контейнере треугольной формы. Я уверен, что они были там на протяжении веков. Я предполагаю, что именно энергия штормов иногда пробуждала скрытую силу флейт и заставляла их гармонически резонировать. Благодаря моему таланту и близости к Заповеднику мне удавалось время от времени слышать музыку.

Гарри посмотрел на кусок темного кристалла, лежащий на кухонном столе. — На протяжении многих лет люди время от времени утверждали, что слышат призрачную музыку, доносящуюся из-за Заповедника во время сильных штормов. Но ты живешь возле забора почти десять лет и не слышал музыку до прошлого года?

— Иногда я улавливал одну-две ноты во время очень сильных штормов, — сказал Келвин, — но никогда не слышал устойчивой музыки, которая была бы достаточно ясной и сильной, чтобы ее можно было слушать — вплоть до прошлого года.

— Тогда в дело вмешался какой-то новый фактор, — сказал Гарри.

Они все посмотрели на кристалл, который он достал из хранилища.

— Думаешь, энергия этого камня зажгла флейты? — спросил Келвин.

— Мы мало что знаем о трех кристаллах, которые мои предки принесли с собой с Земли, — сказал Гарри, — но то немногое, что мы знаем, указывает на то, что при определенных обстоятельствах они могут сильно резонировать с естественными геотермальными потоками, генерируемыми в нексусах и вихрях. Себастьяны хранили камни в своего рода высокотехнологичном обсидиановом сундуке. Обсидиан ослаблял природную энергию кристаллов. Но где-то за последние восемнадцать месяцев кристаллы были извлечены из контейнера где хранились.

Глаза Келвина загорелись пониманием. — Ты нашел один из них внутри хранилища.

— Я думаю, что он, вероятно, пробыл там какое-то время, постепенно нагревая атмосферу и другие артефакты, включая эти флейты, — сказал Гарри.

Рэйчел снова повернулась к Келвину. — Я понимаю, насколько важно для тебя было открытие аквариума, но как же ты связался с парой преступников, таких как Натан Грант и Маркус Ланкастер?

Келвин устало выдохнул. — Ты еще не поняла?

— Ради всего святого, ты не преступник. Ты учёный, — сказала Рэйчел.

Гарри посмотрел на Келвина с понимающим выражением лица. — Ученый, который сделал невероятную находку и знал, что для продолжения своих исследований ему понадобятся деньги, много денег.

— Да, — сказал Кэлвин.

Рэйчел вздрогнула. — Теперь, понятно.

Келвин посмотрел на нее. — Одержимость Маркуса Ланкастера тобой меркнет по сравнению с моей одержимостью тайнами, сокрытыми в том лабораторном комплексе. Я боялся рассказать кому-либо о том, что нашел, потому что знал, что Фонд вмешается и возьмет контроль на себя.

— Верно, — сказал Гарри.

Келвин повернулся к нему. — Твоя семья не только владеет огромными ресурсами, но и владеет Заповедником и будет иметь собственнический интерес в получении прибыли от любых открытий, сделанных внутри. Учитывая мое прошлое, меня бы не пустили даже ступить в аквариум, не говоря уже о проведении там каких-либо исследований.

— Но тебе нужны были деньги, чтобы оборудовать настоящую лабораторию, — сказал Гарри. — Ты знал, что некоторые из реликвий, разбросанных по комплексу, будут стоить целое состояние на черном рынке. Итак, ты решил попытаться продать их.

— Это мир, о котором я ничего не знал. — Келвин взял свою чашку. — Я отправился во Фриквенси Сити и начал расспрашивать в различных магазинах антиквариата. Следующее, что я понял, это то, что Грант и Ланкастер предложили сотрудничество. Это казалось ответом на мои молитвы. Но их волновали только реликвии. И когда они обнаружили это хранилище, они не могли успокоиться, пока не придумали, как его открыть.

— Единственная причина, по которой ты все еще жив, — сказал Гарри, — это то, что флейты похожи на большинство технологий, основанных на кристаллах и янтаре. Их приходится часто перенастраивать.

— И ты был единственным, кто обладал таким экстрасенсорным талантом, необходимым для настройки, — сказала Рэйчел.

— Мне очень жаль, — сказал Келвин. — Я знаю, что этого недостаточно, но мне искренне жаль. Я чуть не убил тебя.

— Знаешь, — сказала Рэйчел, — эта печальная история о сделке с дьяволом — или в данном случае с дьяволами — в обмен на знания звучит знакомо.

Гарри и Келвин посмотрели на нее.

— Что? — она сказала. — Разве никто из вас никогда не слышал историю доктора Фауста?

— Нет, — сказал Гарри.

Бровь Келвина нахмурилась. — Он биолог?

Рэйчел улыбнулась. — Это легенда Старого Света о парне, который продает свою душу Люциферу в обмен на все секреты науки, которые он, конечно, никогда не получит, потому что дьяволу нельзя доверять. Это была одна из моих любимых сказок на ночь.

— Ха, — сказал Гарри. — А я читал комиксы «Существо из Обсидиановой лагуны» под одеялом по ночам.

— У меня была подписка на Журнал паранормальной биологии, — сказал Келвин. — Обычно каждый вечер я брал с собой в постель последний выпуск. Если подумать, я все еще так делаю.

— Проехали, — решительно сказала Рэйчел. — Поразмыслив, моя аналогия с легендой о Фаусте здесь не применима, потому что, в отличие от доктора в этой истории, ты искупил вину, Келвин. Ты рисковал своей жизнью, чтобы спасти мою в ту ночь, когда меня похитили, и ты сделал все возможное, чтобы обезопасить меня, стёр мне память.

Кэлвин поморщился. — Я сомневаюсь, что это будет иметь большое значение для властей Фонда или ФБПР. Учитывая, что я являюсь своего рода соучастником в похищении людей и торговли незаконными артефактами, я ожидаю, что следующие несколько лет я проведу в тюрьме. Интересно, позволят ли мне взять с собой скрипку?

— Так уж получилось, — сказал Гарри, — что именно я решаю, какие юридические действия будут предприняты. Я принял исполнительное решение. Чтобы продолжить расследование, нам нужны как твои биологические знания, так и твои уникальные музыкальные способности на Рейншедоу.

Кэлвин уставился на него. — Расследовать больше нечего. Аквариумный комплекс и артефакты в хранилище были уничтожены взрывом.

— Стоит предположить, что многие из этих морских особей проникли в систему затопленных пещер и, вероятно, выживут, — сказал Гарри. — У меня такое ощущение, что монстров будет много, которых нужно поймать и изучить. Я назначаю тебя ответственным за этот аспект расследования.

— Меня? — Келвин был ошеломлен.

— Очевидно, у тебя больше опыта работы в Заповеднике по морской части, чем у кого-либо еще в округе. У тебя будет доступ ко всем ресурсам лабораторий Фонда.

— Я не знаю, что сказать, — прошептал Кэлвин. — Я… ошеломлен.

— Быстро переживай это, — сказал Гарри. — У нас нет времени, на то, чтобы ты сидел в ошарашенном состоянии.

Рэйчел подняла брови. — Не поймите меня неправильно, я думаю, что поручить Келвину найти и изучить сбежавших аквариумных существ — отличная идея, но к чему спешка?

— Теперь я убежден, что моя первоначальная теория верна. Проблемы в Заповеднике возникли из-за кражи трех камней, которые Гарри Первый спрятал на острове. На сегодняшний день нам удалось найти только один из этих проклятых камней. Если повезет, извлечение его из аквариумного комплекса снизит пси-температуру внутри или, по крайней мере, замедлит процесс нагрева и выиграет нам немного времени. Но еще два камня остаются пропавшими.

— Это также делает вора неизвестным, — сказала Рэйчел.

— Да, — ответил Гарри.

— Думаю, я знаю, к чему вы клоните, — сказал Келвин. Он указал на серый кристалл на столе. — Вы же не верите, что этот камень оказался в аквариуме случайно?

— Нет, — сказал Гарри. — Я думаю, тот, кто украл камни, кое-что понимал в их силе. Вор зачем-то положил один из этих чертовых камней в аквариумный комплекс.

— Тебе интересно знать, что он сделал с двумя другими, — сказала Рэйчел.

— Нам нужно их найти, — сказал Гарри. — Я думаю, что территория, которую мы называем Заповедником, на самом деле была версией био-лаборатории Пришельцев, местом, где они проводили опасные пара-эксперименты в отчаянной попытке спасти себя. В конце концов это не сработало. Они были вынуждены уйти под землю.

Рэйчел резко вздохнула. Выражение лица Келвина было мрачным.

— Другими словами, ты думаешь, что аквариумный комплекс был не единственной лабораторией на острове, — сказала Рэйчел.

— У меня такое ощущение, что глубоко внутри Заповедника есть и другие экспериментальные лаборатории, — сказал Гарри.

— Это имеет смысл, — сказал Келвин. Он медленно кивнул. — Что может быть лучше для лабораторий, занимающихся опасными парабиологическими исследованиями, чем отдаленный остров в Янтарном море?

— Это во многом объясняет легенды и мифы, сложившиеся о Рейншедоу, — сказала Рэйчел. — Но это не объясняет, почему в последнее время уровень паранормальной радиации внутри Заповедника начал повышаться.

— Нет. — Гарри посмотрел на камень, лежащий на столе. — Но недостающие кварцы могли бы объяснить это.

— Может быть, они тоже были внутри аквариума, — сказал Келвин. — Либо где-то еще. В той сети лабораторий много кристаллов.

— Если это так, взрыв, возможно, решил проблему, — сказал Гарри. — Но я не думаю, что будет все так просто. Гораздо более вероятно, что вор пытался использовать три кристалла для усиления естественной геотермальной энергосистемы. Это означает, что камни расположены далеко друг от друга с тщательно продуманным положением.

— Но зачем кому-то делать такое в таком опасном узле, как Заповедник? — спросила Рэйчел.

Келвин фыркнул. — Тебе обязательно спрашивать об этом после того, как ты узнала, что я сделал? Я являюсь примером того, как далеко могут зайти некоторые люди, чтобы раскрыть тайны парабиологического мира. Ответы обещают излечение болезней, усиление пси-способностей и увеличение продолжительности жизни. Поверь мне, перспективы сделать подобные открытия более чем достаточно, чтобы заставить человека пойти на сделку с дьяволом.

Рэйчел протянула руку и коснулась его руки. — Все нормально. Ты расторг этот контракт.

Келвин улыбнулся. — Благодаря вам.

— Так или иначе, — сказал Гарри, — нам придется найти два недостающих камня, потому что, похоже, карты и старые дневники правы относительно Рейншедоу. Здесь обитают монстры.