Потаённое окно, потаённый сад

ГЛАВА 24

Его разбудил телефон. Сумерки уже превратились в ночь. Он осторожно пробрался в темноте мимо кофейного столика со стеклянным колпаком, которому так нравилось бить его по коленке. У Морта было странное ощущение, что время каким-то образом растянулось. Правая рука чертовски болела. Со спиной было не лучше. Интересно, с какой же силой он рубанул кочергой по зеркалу? Насколько он поддался панике? Ему не хотелось об этом думать.

Он поднял трубку, даже не пытаясь угадать, кто это мог быть. В последнее время у него такая бурная жизнь, что это может оказаться даже сам президент.

— Алло?

— Как поживаете, мистер Рейни? — спросил его голос, и, отшатнувшись, Морт на мгновение отдёрнул телефонную трубку подальше от уха, будто это была змея, которая могла его укусить.

— У меня всё прекрасно, мистер Шутер, — пробормотал он пересохшими губами. — А как вы?

— Лучше всех, — добродушно отозвался Шутер густым, южным карканьем, навязчивым, как непокрашенный амбар посреди поля. — Хотя я не думаю, что у вас действительно всё прекрасно. Кажется, вас вовсе не беспокоит, что вы обворовали другого человека. Правда, вас всё-таки поймали с поличным… и, кажется, это повлекло за собой немало неприятностей.

— О чём вы говорите?

В голосе Шутера послышалось легкое удивление.

— Ну как же, я слышал по радио, что кто-то поджёг ваш дом. Ваш другой дом. А потом, когда вы снова вернулись к себе, у вас стоял такой шум, будто с вами случился припадок или вы дрались с привидением. Крики… грохот… Неужели преуспевающие писатели всегда крушат всё вокруг если у них в жизни что-то не клеится?

Боже мой, он был здесь. Он был.

Морт поймал себя на том, что смотрит в окно, будто Шутер всё ещё мог быть там… притаился в кустах и разговаривал с Мортом по какому-нибудь беспроволочному телефону. Нелепость, разумеется.

— Журнал с моим рассказом скоро будет у меня, — сказал Морт. — Когда я покажу его вам, вы оставите меня в покое?

В голосе Шутера по-прежнему звучало удивление.

— Журнала с вашим рассказом не существует, мистер Рейни. Мы знаем об этом, вы и я. Он не мог появиться в 80-м году. Откуда он мог взяться в этом журнале, если мой рассказ, который вы украли, написан мной только в 82-м?

— Чёрт побери, я не крал ваш рас…

— Когда я услышал о вашем доме, — невозмутимо продолжал Шутер, — я прогулялся до киоска и купил «Вечерний экспресс». Там есть фотография того, что осталось. Не много. Кстати, там есть и фотография вашей жены. — Наступила длинная, задумчивая пауза, затем Шутер добавил: — Она хор-рошенькая. — И намеренно подчеркнул своё деревенское произношение, чтобы Морт не мог не заметить сарказма. — Каким образом такой отвратительный сукин сын, как вы, умудрился отхватить такую хор-рошенькую жену, мистер Рейни?

— Мы разведены. Я уже вам говорил об этом. Может быть, она поняла, какой я отвратительный. Почему бы не оставить Эми в покое? Это дело касается только вас и меня.

Он заметил, что уже второй раз за два дня отвечает на телефонный звонок в полусонном и практически беззащитном состоянии. В результате Шутер почти полностью руководил разговором. Он водил Морта за нос, стрелял в него, как в мишень.

Так возьми и повесь трубку.

Морт не мог. Во всяком случае, пока.

— Только вас и меня, верно? — переспросил Шутер. — Значит, вы никому больше обо мне не говорили?

— Что вы хотите? Скажите мне! Какого чёрта вам от меня нужно?

— Вы хотите узнать вторую причину, по которой я приехал, да?

— Да!

— Я хочу, чтобы вы написали мне рассказ, — спокойно объяснил Шутер. — Я хочу, чтобы вы написали рассказ, поставили под ним моё имя, а потом отдали бы его мне. Вы должны мне рассказ. Закон есть закон, а справедливость есть справедливость.

Морт стоял в коридоре, сжимая в больном кулаке телефонную трубку, и в середине его лба пульсировала вена. На несколько секунд ярость настолько охватила его, что он чувствовал себя похороненным в ней заживо, а в голове его бессмысленно повторялась одна и та же фраза: «АХ ВОТ КАК! АХ ВОТ КАК! АХ ВОТ КАК!» — снова и снова.

— Вы меня слышите, мистер Рейни? — спросил Шутер своим спокойным, протяжным голосом.

— Если вы не оставите меня в покое, то единственным, что я напишу для вас, — очень медленно, вязким, как сироп, голосом произнёс Морт, — будет свидетельство о смерти.

— Ты много разговариваешь, бродяга, — терпеливо сказал Шутер тоном человека, объясняющего тупому ребёнку простую задачку, — потому что знаешь, что я не смогу причинить тебе большого вреда. Если бы ты украл у меня собаку или машину, я мог бы забрать твою собаку или машину. Сделать это мне было бы так же легко, как свернуть голову твоему коту. Даже если бы ты попытался меня остановить, я бы справился с тобой и всё равно забрал бы то, что мне нужно. Но здесь другое дело. То, что мне нужно, находится внутри твоей головы. Твоё добро спрятано надёжно, как в сейфе. И я не могу просто выломать дверь и всё сжечь. В данном случае я должен придумать какой-то другой способ. Ты меня понимаешь?

— Я не знаю, о чём вы говорите, — сказал Морт, — но в тот день, когда вы получите от меня рассказ, статуя Свободы наденет платье. Бродяга.

Шутер продолжал, словно размышляя вслух:

— Я бы, конечно, не тронул её, если бы мог, но мне начинает казаться, что вы не оставите мне такой возможности.

Рот у Морта внезапно пересох, стал сухим, безжизненным и горячим.

— Что… Что вы…

— Неужели вы хотите проснуться как-нибудь вечером и обнаружить Эми прибитой к мусорному ящику? Или однажды утром включить радио и услышать, что она потерпела поражение, сражаясь с бензопилой, которую вы храните в своём гараже? Или что ваш гараж сгорел вместе с ней?

— Вы понимаете, что вы говорите? — прошептал Морт; от гнева и бессильной ярости у него на глазах выступили слёзы.

— У вас осталось ещё два дня, чтобы как следует обмозговать ситуацию. Лично я подумываю об этом всерьёз, мистер Рейни. Я хочу сказать, что будь я на вашем месте, то действительно бы позаботился о ней. И вряд ли я стал бы говорить об этом кому-нибудь ещё: не люблю играть с огнём во время грозы. Разведены вы или нет, но мне кажется, что вы по-прежнему испытываете к этой леди какие-то чувства. Вам пришло время немного повзрослеть. Вы не сможете так просто избавиться от меня. Разве вы ещё не поняли этого? Я знаю обо всём, что вы делаете, и не оставлю вас в покое, пока не получу то, что мне причитается.

— Вы сумасшедший! — закричал Морт.

— Спокойной ночи, мистер Рейни. — И Шутер повесил трубку.