Последний наследник Триады. Том IV

Глава 11

Найна Охаяси из Дома Токугава не любила выбираться на светские рауты. Нынешняя Найна. Когда-то, как и любая другая девушка, она была не прочь продемонстрировать общественности свою красоту, ум и богатство клана. Но время шло, семья уменьшалась, поддержка, реальная поддержка друзей и союзников, становилась всё более эфемерной, выход в свет всё чаще превращался в работу, порой весьма сложную. То, что должны делать мужчины клана, ложилось на её плечи, при этом и ответственность леди клана с неё никто не снимал, а ведь порой эти вещи были несовместимы. И в какой-то момент она осталась последней. Её отец, единственный мужчина в клане, погиб, так и не оставив наследника со стороны Охаяси. И всё стало бессмысленным без права на получение статуса «сёгуна».

Осталась лишь гордость. Именно гордость руководила как любыми её попытками увеличить влияние и финансы, так и действиями, направленными на благо клана. Поначалу ещё была надежда на ритуал принятия в клан, но время было упущено и найти достойного наследника, который сумеет встать вровень с кровными наследниками Дома Токугава, стало практически нереально. И уже было неважно, сделают ли его рабом, или новоиспечённый наследник сам отдаст право на статус «сёгуна» в чьи-то руки. Но гордость не позволяла сдаться и плыть по течению — что бы ни стало с кланом после неё, она должна была до последнего бороться за его выгоду. В чём бы она не выражалась.

Страшные времена.

В какой-то момент стало понятно, что её клан… не то чтобы списали, просто перевели в разряд своей собственности, а вот её — да — причислили к ресурсу, из которого надо выжать всё, что только можно. И выжимали, раз за разом отбирая то, что она смогла приобрести для клана. Ведь сёгунату это уже не нужно, зачем усиливать клан, который готовят к разграблению сразу после вступления нового сёгуна в должность? Глядя на происходящее, Найна всё чаще и чаще задумывалась о поиске новых союзников. Желательно, не из Японии. Ибо те рано или поздно станут подконтрольны Японскому Императору. Впрочем, мысли о союзе с иностранцем не более чем вредность и обида на соотечественников, на деле же Найна так не поступила бы. Скорее всего.

Но теперь всё изменилось. Это не прибавило любви светским раутам, приёмам и балам, которые долгие годы были синонимом разочарования и неблагодарной работы, однако сейчас эти сборища хотя бы несли выгоду её клану. Выгоду, которую отнять стало не в пример сложнее.

На этот «аукцион» она тоже не хотела идти, и дело не в том, что бойцы её явно не сильно дешевле тех земель, которые выставил на продажу род Громовых, и ей приходится скучать на аукционе, а в том, что большой выгоды в её присутствии для клана не было. Выгоды нет, неприятие таких приёмов в наличии, так зачем идти? А дело тут в личности того, кто выслал приглашение — игнорировать князя Российской Империи не то чтобы глупо, нет, но раз уж и вреда от приёма никакого, то почему бы не уважить юнца. Может, в будущем это чем-нибудь хорошим и аукнется.

— Добрый день, госпожа Токугава.

Естественно, краем глаза Найна заметила, что к ней кто-то подошёл, но голову она повернула лишь после того, как к ней обратились.

— Грибников, Любомир Лютович, — представился незнакомец, склонившись в поясном поклоне.

— Любомир Лютович? — улыбнулась она в ответ. — Признаю, удивили. Личный помощник главы рода Громовых решил меня лично поприветствовать.

Улыбка на лице девушки была не искренней по одной причине. К ней обратились как к «Токугава». Это оскорбительно, и за такое невежество нужно наказывать. Да, указывать на то, что представители рода Громовых и вовсе в последнее время всё реже выходят в свет из-за резкого ослабления сил за пределами их земель, она не стала. Кому понравится напоминание о таком? Но Найна придержала этот укол на потом. Начинать же разговор с подобного не стоит.

— Ну что вы, госпожа Токугава, — чуть улыбнулся старый невежда. — Это вы оказали мне услугу, решив ответить взаимностью на моё приветствие.

И снова к ней не обращаются, как к члену клана Охаяси. Любомир Грибников явно делал это не нарочно, так как в противном случае не стал бы к ней подходить.

— Так и будете стоять? — хмыкнула Найна.

— Вы правы, в ногах правды нет, — Грибников неловко хмыкнул и присел рядом. — Прошу заранее простить за вопрос, но что заставило столь занятого человека лететь аж до Московии?

— Внутренние распри, будь они неладны, — показательно вздохнула Найна. — К сожалению, не всё можно сделать, сидя дома в удобном кресле.

— Дома и стены крепче, — пожал плечами Грибников.

— Если сидеть и ничего не делать, никакие стены не помогут, — не повела и бровью девушка. — Впрочем, кому я это говорю. Ваш сюзерен находится не в лучшем положении, иначе к чему этот цирк с аукционом?

Старик на секунду осёкся. Он явно подходил к ней с позиции сильного. Это его страна, его территория. Он здесь чувствует себя хозяином. Точнее, чувствовал. После фразы Найны уверенность старика рассыпалась, как карточный домик.

— Выходит, не только господин Громов, но и вы здесь для защиты своих стен?

Найна и так понимала, что её солдаты на голову выше всех участвующих в аукционе, так что решила не юлить и говорить как есть. Раньше начнёшь неловкий разговор, раньше закончишь.

— В каком-то смысле, — пожала плечами девушка. — Любые дела во благо клана укрепляют наши «стены». Однако, мои действия логичны. Я здесь за лёгкой добычей, а вот ваш хозяин… сомневаюсь, что он организовал этот вечер с целью укрепить свои позиции. Даже любопытно. Парень готовит трёхстороннюю сделку, либо же сливает наследство рода?

— Скажу вам честно, госпожа, — старик поглядел на арену. — Даже мне, ближайшему к князю человеку, не известен вектор, по которому двигается наш род. Но скажу вам откровенно, Константину Громову нужно верить. Просто верить.

Найна поглядела в глаза старику. А он не лжёт ведь. Такого в её Империи и не представишь, чтобы один человек, не уведомляя никого, делал с такого масштаба родом всё, что пожелает. Неужто Константин Шагайн-Громов настолько близок к Императору, что тот не пресекает его действий?

— Так же верить, как это делает знать по отношению к участвующим на аукционе бойцам? — отшутилась девушка.

— Смотрю, вы уверены в победе на аукционе, — улыбнулся старик.

— Уверена. Однако, всё ещё не могу понять, с какой целью вы подошли ко мне, — деловито подметила Найна, взяв в руку чашку кофе. — Навряд ли спросить, всё ли мне нравится. Не так ли?

— Вы удивительны, госпожа, — почтительно выразился Любомир. — Помимо такого изумительного знания нашего языка подмечаете крайне тонкие детали. Вас не проведёшь.

— Вы всё юлите.

— Нет-нет, могу сказать прямо, — возразил собеседник. — Я лишь хотел узнать у вас, госпожа, что вы вкладываете в фразу «укрепить стены»? Новые земли, или же что-то… ещё?

— Новые земли несомненно пойдут на пользу моему клану, — спокойно отозвалась Найна. — Но, вы правы, я здесь не только за этим. Один лишь факт знакомства с Константином Шагайн-Громовым для моего клана уже является пользой. Этот человек единственный, кто нашёл способ биться с туманом.

Старик натянул улыбку — так, словно этого ответа и ждал услышать. Он расслабился, принял более открытую позу, словно знал заранее, что его предложение устроит Найну.

— А знаете, наш род придерживается того же мнения о вас, — улыбнулся старик. — Я не сын своей покойной матушки, если совру, сказав, что вы заинтересовали моего господина.

Глаза собеседника блеснули — да так, что показалось, будто он ожидает от девушки всплеска ярких эмоций, радости и упоения. Смешной старик. Да будь этот парень хоть Императором, через гордость ей переступить никто не позволит.

— Я слышала о состоянии вашего рода, — отвернулась от него Найна, глядя на арену, где трое членов её гвардии явно доминировали над противниками. — Не удивительно.

Старик захлопнул челюсть, словно поражённый током. Пусть не думает, что клан Охаяси — мёртвая лошадь. Но и перегибать Найне не стоит, выгода гения для клана Охаяси всё ещё колоссальна. Здесь нужно быть чуть мягче, ибо не только она, но и собеседник всё понимает.

— Но, с другой стороны, личная гвардия клана Охаяси слишком зависимый от сёгуната ресурс, чтобы отдавать её в чужие руки за княжеские земли, — посмотрела она на старика. — Вы просто не сможете дать достойную цену. Точнее, не станете этого делать. Слишком дорого. Поэтому да, я думаю, общение с вашим хозяином будет полезно. Можете передать, что я не против разговора.

— Обязательно, госпожа, — произнёс тот. — Сейчас же передам ему ваши слова.

Если смотреть на ситуацию с моей стороны, то Вольные умерли легко и буднично.

Стоит ли говорить, что я разделал их в пух и прах? Пожалуй, скажу — я уделал эту шайку контрабандистов, не оставив им и шанса. Нельзя сказать, что они ничего не смыслят в создании тайных убежищ, просто я в этих вопросах слишком хорош. Причём я не хвалюсь, тут даже хвалиться нет смысла — результат был очевиден.

Тягаться с человеком, сумевшим прятаться от самой Бездны десятилетиями, нет смысла даже лучшим в этом мире.

Так называемый капкан для тварей был выполнен в наилучшем виде. Твари откликнулись на зов артефакта, попутно уничтожая всё на своём пути, а Вольные… их осталось слишком мало, чтобы удержать такую орду голодных пастей. Баланс между высшими сынами Бездны и менталистами был разрушен, а вместе с этим наступил истинный хаос.

Думаю, уже через несколько часов станет точно понятно, как сильно я ударил и остались ли в Хранилище живые. Но последнее вряд ли — даже «Вольным» будет сложно выжить, если на них упадёт двухтонная плита. Не помрут сразу, что уже звучит неубедительно, так задохнутся позже, пока их будут искать и извлекать из-под обломков. Хотя, конечно, всякое в истории человечества случалось, потому я и перестраховался, подорвав большую часть хранилища.

Однако, несмотря на мою браваду и победные реляции, даже наличествующих сейчас Вольных, которые готовятся к атаке арены, будет уничтожить отнюдь не просто. Это в атаке у нас пока всё замечательно, а для обороны арены сил всё же маловато. Оно будет, но уже сейчас видна куча проблем. Особенно, если мы хотим уменьшить удар по репутации Громовых до минимума.

С арены мы основные силы Центра выгоним, несомненно, а вот дальше будет непросто. Тварей оттуда не прогнать. А ведь уже бои идут, туда госпожа Токугава приглашена, и Вольные реально могут психануть и начать штурм раньше. Допустить развитие атаки в моё отсутствие — значит, полностью утерять контроль над ситуацией.

Да, мне оставалось лишь добраться до места, однако амулет мой нуждался в генеральной реконструкции. Перемещаться с таким опасно. А идти туда на своих двух… я слишком измотан и изранен для такого способа передвижения. Да, смертельная усталость не входила в мои планы.

В общем и целом, так как выбора не осталось, мне пришлось привлечь тайную канцелярию.

Естественно, мой план «А» уже был провален. За два часа я с Хранилищем не управился, ещё и расчистить успел лишь одно из трёх тайников. Да, были и «Б», и «В», но всё же с планом «А» прощаться не хотелось. Но я в любом случае рад, что худшее позади, и мне теперь не придётся ломать голову над ответным ударом. И кстати, хоть план «А» и не потребовался, но замаскированный отряд из двух дюжин сотрудников тайной канцелярии, который так же профессионально внедрился на арену, уже час как занимал свои позиции и ждал моей команды.

Пришлось включить в план и старых знакомых, поэтому машина с мигалками прибыла спустя десять минут, стоило мне сделать звонок.

— Натворили же вы делов, господин. Распустили около сотни тварей наружу, и они сейчас по городу разбежались, — поглядел на меня водитель в форме жандарма. — За такое по головке никто не погладит.

Я хмыкнул.

— В Московии разве такое впервые? Для подобных ситуаций в городе существуют специально подготовленные люди. Ловцы, если не ошибаюсь.

— Вы правы. Впрочем, я слишком маленький человек, чтобы вмешиваться в ваши дела, прошу прощения, — поняв, что суёт нос не в своё дело, извинился жандарм. — Уверены, что такой вид не вызовет вопросов?

Я оглядел свою изорванную одежду.

— А у вас есть что предложить?

— У тайной канцелярии всегда есть что предложить.

Нельзя сказать, что Грибникова трясло или он был испуган, но его нервы точно были словно натянутая струна. Я убеждён; если бы старику прямо сейчас сказали, что аукцион отменяется, он бы точно смалодушничал и громко выдохнул.

Поэтому моё появление стало для старика чем-то вроде успокоительного.

— Господин Громов! Милый мой! — с этими словами он бросился ко мне. — Живы! Я всерьёз начал беспокоиться, что наш план провалился! Вот же радость какая.

— Рано радоваться, — вздохнул я, идя по длинному коридору в сторону арены. — Я нашумел. Тихо не получилось. Всё ещё впереди.

— Мда-а-а… — протянул Грибников, равняясь со мной. — А я думаю, чего из каждого утюга кричат об отключении света по всему району. Так это вы своими взрывами все коммуникации пообрывали.

— Да, тряхнуло район знатно, — усмехнулся я и, пожав плечами, произнёс: — Сам не ожидал, что вызову столько шума. Ладно, сейчас это не имеет значения. Ответный удар мы нанесли, пора подумать о защите.

— Всё не так просто, как вы думаете, — вздохнул Грибников. — Вольные любую ситуацию завернут так, что в конечном итоге крайнего сделают вас.

— Во-первых, я верю в твою изворотливость и находчивость, Любомир Лютович. Ты найдёшь способ углы сгладить. К тому же, с тайной канцелярией мы на короткой ноге, — отозвался я. — А во-вторых, всегда можем ударить снова. Надо лишь кулон подлатать.

— Ударить снова? Господин, если вы говорите про войну на истощение, она будет проиграна, — с уверенностью заявил Любомир Лютович. — Мы закончимся быстрее.

— Я знаю, Любомир Лютович. Знаю, — покачал я головой. — О войне на истощение пока речи нет. Наша задача бить в ответ, и делать это легко и играючи. Терпеть выпады в сторону своего рода я не намерен. Благо, пока нам есть чем сражаться.

— Хорошо, — произнёс Грибников. — Заметанием следов я найду кого озадачить. А вы учтите в своих планах, что у нас скоро начнутся проблемы с личными средствами. На каждый новый удар по Вольным тратится солидная сумма. Да и госпожа Токугава… знаете, она настроена слегка скептически.

— Это свойственно человеку, который числится в составе сёгуната, — кивнул я.

— Да, господин. Но эта девушка явно знает себе цену, — поджал тот губы. — Да и нашу она цену знает не хуже. Её будет не так просто удивить, ведь про наши дела говорят не только в Московии, но и за её пределами.

Я чуть нахмурился, посмотрел на Грибникова внимательно.

— Настроена, или делает вид? — уточнил я. — Знаешь ли, будь у нас всё так плачевно, не думаю, что такого полёта женщина стала бы устраивать нам визит и принимать участие в аукционе.

— Если только в её собственной семье дела идут не лучше, — пожал плечами старик. — Она готова была убить меня, когда я обратился к ней, как к госпоже Токугава. Судя по всему, у клана Охаяси конфликт с Домом Токугава. И довольно неприятный, раз реакция настолько острая.

Я кивнул, открывая тяжёлую дверь, а затем поморщился. На арене играла громкая музыка, которая еле перекрывала беснование зрителей. Глазами нашёл ту девушку. И только позже поднял глаза на турнирную таблицу.

— Её бойцы неплохо себя показывают, судя по рейтингам сражений.

— Неплохо? — удивился тот. — Да она личную гвардию сёгуна решила нам продемонстрировать. Эти бойцы явно стоят целое состояние! Больше скажу, госпожа и сама об этом знает. Считает, что наши земли — слишком малая плата за них.

— Но при этом участие принимает, — отозвался я.

— Да, только в разговоре она дала понять, что этим аукционом дело не ограничится. Ей что-то нужно, и это «что-то» должно быть у вас.

Я снова поглядел на старика.

— Она изъявила желание увидеться со мной?

— Явное, — кивнул Грибников.

— Ну, — вздохнул я. — Тогда надо бы поторопиться.