Посланник магов

20 Что лежит в пыли

Ответ должен быть где-то здесь. При таком количестве книг, таком объеме знаний, что скрыты в этой комнате, где-то просто обязано быть то, что он ищет. Но пока что Ансель обнаружил лишь секреты. Секреты и ложь.

Он поморщился, закрывая очередной том, и столкнул его со стола к десятку других книг, отсеянных за последний час. У него не было времени читать каждый том в хранилище, он мог лишь пролистать несколько страниц и попытаться по ним понять, не та ли это книга, что он ищет. Это был единственный способ перебрать стопки хрустящего пергамента и потертых кожаных переплетов, от которых сгибались полки за его спиной, но настоятеля все не отпускал страх — он боялся, что пропустит необходимое.

Сзади раздалось покашливание, означавшее, что приставленный к нему библиотекарь вернулся. Лицо Анселя разгладилось при виде стройного юноши в коричневой сутане, который принес ему очередную стопку книг.

— Это последние книги с той полки, милорд.

— Благодарю… Алкист, да?

— Да, милорд. — Взволнованная улыбка мелькнула на покрытом оспинами лице, но тут же побледнела и погасла. — Э… милорд? Это все?

— Нет, сын мой, у меня еще есть для тебя работа.

Следующая книга оказалась чудовищной толщины томом в деревянном переплете, скрепленном мотками веревки. Два библиотекаря с трудом положили ее на стол. Вряд ли это то, что он ищет, но Ансель не мог себе позволить отмахиваться от любой из книг лишь на основании ее размера. Фыркнув от натуги, он открыл ее. Жесткие страницы сохранились куда лучше переплета, чего Ансель не ожидал; чернила же, напротив, поблекли и стали почти неразличимыми. Он пододвинул лампу. Святая Богиня, на расшифровку первой страницы понадобится неделя.

— Но вечерню уже отслужили, архивы в это время закрываются. Хранитель…

— Скажи мне, Алкист. — Ансель откинулся на спинку стула, сознательно выставив золотой дуб на груди так, чтобы на него падал свет лампы. — Кто настоятель нашего ордена? Я или хранитель архивов?

— Конечно же вы, милорд. Но хранитель…

— Хранитель, — строго сказал Ансель, — будет хранить. Благодарю, Алкист. Я позвоню в колокольчик, когда ты мне понадобишься.

Библиотекарь спрятал руки в рукава и поклонился, но не раньше, чем Ансель заметил тень страдания на его лице.

— Конечно, милорд.

Ансель проводил его взглядом, поджав губы. Хранитель архивов, без сомнения, устроит мальчишке выволочку, но тут уж ничего не поделаешь. Ансель мысленно сделал пометку проследить за тем, чтобы парнишку не наказали за то, что он не смог перечить главному офицеру Сювейона, а потом еще одну пометку, чтобы хранитель архивов получил свою булавку в седалище. Этот человек явно переоценивал собственную значимость — кого же он, по его мнению, защищает? Живую Церковь или же честь настоятелей, давным-давно обратившихся в прах?

Фыркнув, Ансель вернулся к книге и с трудом разобрал несколько строчек. Ах, протоколы леанских судов над ведьмами, начало Второй империи. Будь у него время, он с интересом бы их почитал, но, увы, личное любопытство было непозволительной роскошью.

Ансель закрыл тяжелый переплет, и в воздух поднялось облако пыли, заставив его закашляться. Спазм длился недолго, но после него осталось такое ощущение, словно его легкие стянуло стальными обручами. Придется скоро увидеться с Хенгфорсом, чтоб его, а тот, несомненно, запретит ему покидать личные комнаты. Ансель не мог этого позволить — по крайней мере пока. Как только он найдет то, что ему нужно… что ж, Хенгфорс может сделать с ним что угодно. Но не раньше.

Следующие несколько томов на столе быстро отправились в ту же стопку. Это был большей частью болезненный бред. Анселю не нужно было даже вчитываться в параграфы, чтобы понять: место книги — в растущей стопке справа. Последней книгой был том по гербологии, без сомнения, добавленный в Индекс, потому что домашние рецепты лекарств восхваляли болеутоляющие свойства болотных растений Сифрии. После того как Ансель закрыл и отложил травник, на столе осталась лишь одна книга. Он потянулся к шнурку колокольчика и позвонил. Алкист мог принести ему книги с еще одной полки, прежде чем он отпустит мальчишку отдыхать.

Последняя книга была простой и неприметной. Довольно маленькой, не больше ладони в длину. Переплет истрепался, а закладка рассыпалась на волоски. Не слишком многообещающее начало. Книга была написана вручную, почерк был твердым — он принадлежал не церковному писарю, но человеку, который привык писать от руки. Ансель осторожно перелистнул хрупкие страницы, вчитываясь в аккуратные мелкие буквы очень плотно исписанного листа, и знакомое имя в тексте заставило его замереть. Он вернулся к началу главы и начал читать заново:

«С первыми лучами солнца мы получили сообщение об осаде. Гонец не приходил в сознание из-за усталости; четыре дня в седле почти без перерывов на сон! Для многих такой подвиг закончился бы смертью, но равнинные рэйнджеры, похоже, так же выносливы, как и их кони.

Осада продолжается. Все дороги, ведущие в долину, заняты врагами, и они чертовски твердо стоят на ногах, если можно так охарактеризовать размещение их лагерей, хотя тактика нападения на укрепленные позиции им явно незнакома. Они не пытаются сделать подкоп или атаковать нас с помощью осадных машин. Они просто ждут, когда мы начнем голодать и сами передадим им ключи от города. Наш город хорошо обеспечен запасами, Каэр Дукейну далеко до падения».

Каэр Дукейн. Начало и конец войн Основания. Дата в верхнем углу страницы подтверждала это. Наконец-то. Если только память его не подводит, он держит в руках дневник настоятеля Мальтуса, и поиск его почти завершен.

Сзади, из глубин библиотеки, донесся шум приближающихся шагов, и Ансель закрыл книгу.

— Благодарю, Алкист, теперь можешь переходить к следующей полке, — сказал он и добавил: — Нам было бы куда проще, если бы кто-то создал каталог этого архива, а не просто время от времени протирал пыль на книгах.

Краем глаза Ансель заметил коричневую сутану. С веревочного пояса свисала связка ключей — такого размера, что в умелых руках вполне могла заменить Моргенштерн. К сожалению, у хранителя архивов руки умелыми не были.

— Мастер хранитель, — радушно произнес Ансель, выпрямляясь на стуле, — как мило с вашей стороны заглянуть ко мне на огонек.

Хранитель слегка склонил голову.

— Милорд настоятель.

Даже его голос казался бескровным. От тонзуры до узких стоп в сандалиях хранитель напоминал нечто, найденное на дне котла для варки сала — после того, как оттуда вычерпали вытопленный жир. Бледная кожа обтягивала длинные кости, почти лишенные плоти. Создавалось впечатление, что под рясой скрывается скелет. Глубоко посаженные глаза еще больше запали в глазницах и были темными и неподвижными, как у змеи.

— Вы нашли то, что искали, милорд?

— Увы, я вынужден продолжать поиск. Эта секция архивов кажется мне небрежно составленной.

Бескровные губы хранителя задрожали.

— У нас множество книг, милорд, более трех сотен тысяч томов. Составление каталога такой коллекции… займет очень много времени.

— Согласен. Сколько книг, по-вашему, в этой комнате?

Хранитель повернул голову, оценивая ряды деревянных полок, которые стояли пехотными батальонами, ждущими смотра, и уходили далеко во тьму, за пределы теплого желтого света лампы.

— Я не могу сказать.

— А будь они каталогизированы, вы наверняка смогли бы назвать мне точное количество книг, вплоть до последнего рассыпавшегося тома.

— Согласен с вами, милорд. — Темные глаза перестали сверлить взглядом противоположную стену и сосредоточились на книге, которую Ансель держал на коленях. — Нашли что-то интересное, настоятель?

Ансель положил книгу на стопку.

— Нет, увы, просто еще один травник. Сифрианские болотные растения и средства, которые можно из них составить. Знали ли вы, Воргис, что из болотного лягушатника можно приготовить не менее семи разных тинктур?

— Неужели? Как интересно.

— Именно. Но следует двигаться дальше. Эти дневники наверняка где-то здесь.

— Дневники, милорд?

— Да, дневники, — ответил Ансель. — Среди моих предшественников были любители подробно описывать свои дни, и чтение их дневников позволит изучить историю ордена изнутри. А ведь это больше, чем сухой сценарий брата хрониста, вы не находите?

— Возможно, хотя лично я предпочитаю историю, основанную на фактах, а не на мнениях.

— Если бы меня интересовала история, мой милый хранитель, я бы пошел в главную библиотеку, где есть и высокие окна, и хорошая вентиляция. А я здесь. Я ищу людей, стоящих за историей, потому что именно они сделали орден таким, каким он был и каким стал.

Глаза архивариуса заблестели.

— И вы рассчитываете найти их дневники тут, милорд?

— Ну, там их определенно нет. — Ансель кивнул головой в сторону двери. — Согласно вашим подробным каталогам. Если только вы не перепутали полки.

Почти невидимые брови архивариуса приподнялись.

— Перепутали? Заверяю вас, в архиве Сювейона все книги находятся на своих местах. Ошибки быть не может.

— Как вы можете быть в этом уверены, хранитель? Здесь триста тысяч томов!

— Я абсолютно уверен. Это библиотека, милорд, а не общая читальня. — Бледная рука коснулась ключей, словно проверяя, на месте ли они. — А сейчас мне пора закрывать архивы. И я лично прослежу, чтобы все книги вернулись на свое место.

— О, я еще не закончил, Воргис. Мне нужно еще полчаса, если вы не против.

— Боюсь, это совершенно невозможно. Архивы закрыты.

— Мне нужно еще полчаса.

Архивариус поджал губы.

— Милорд настоятель, когда вы пришли ко мне три недели назад и… потребовали дать вам допуск в архивы, я чувствовал, что вы преследуете недостижимую цель. И раз уж, потратив столько времени, вы ничего не нашли, разве это не означает, что вам здесь нечего искать?

— Такое определенно возможно.

— Именно. — Воргис снова сцепил руки на поясе. — Мне проводить вас до двери?

— Нет, благодарю, Воргис. Я еще не закончил.

— Я скоро закрываю архив, милорд. Вы можете остаться тут и до утра, но я бы не рекомендовал вам этого, учитывая ваше… состояние.

Этот человек становился невыносимым.

— Угрозы, Воргис? От вас? Я удивлен.

— Я не угрожал вам, милорд.

— Хорошо, потому что если бы угрожали, мне пришлось бы надрать вашу костлявую задницу.

Хранитель моргнул.

— Милорд?

Опираясь на посох, Ансель тяжело поднялся на ноги, игнорируя огненные иглы боли в суставах. Он сунул руку в карман домашнего халата, двумя пальцами выудил блестящий новой медью ключ и поднял его на уровень глаз.

— Архивы закроются, когда я скажу, мастер хранитель, и не раньше. И вам стоило бы это запомнить.

— Но есть только один ключ… — Рука Воргиса дернулась к поясу, а потом с укором нацелилась на Анселя. — Вы его скопировали!

— Это мое право и привилегия как главы ордена Сювейона.

— Как? Ключ не покидал этой комнаты.

Ансель оскалился в улыбке. Было весьма приятно увидеть Воргиса в замешательстве.

— Свечи, — сказал он. — Хорошие белые свечи, при свете которых так приятно читать. А пролитый воск замечательно хранит форму ключа.

Воргис снова моргнул.

— Я хранитель архивов!

— И вы не должны забывать, кто вас таковым назначил! — взревел Ансель и вынужден был снова вернуться к змеиному шепоту, потому что стальные обручи сжимали его грудь все сильней. — У меня есть дело, мастер хранитель, вы можете помочь мне или помешать. Выбор за вами.

— Милорд, я должен выразить протест. Эти книги представляют величайшую ценность…

— И поэтому вам нужно лучше заботиться о них! От здешней пыли задохнется и мул, работающий на руднике.

— Величайшую ценность, и я не могу допустить, чтобы эти архивы открывались по желанию!

— Вы? — Ансель оперся на стол, наклоняясь вперед. — Вы не можете позволить, Воргис? Я настоятель. — Он грохнул железным наконечником посоха по каменным плитам пола, и тот зазвенел, словно колокол Сакристии. — Если я пожелаю открыть архивы, я их открою. Если я захочу прочитать каждую книгу и каждый свиток, каждый обрывок листа из Индекса, я их прочитаю. Я ясно выразился?

Он не собирался кричать, но все же добился желаемого эффекта. Ансель впервые видел хранителя архивов растерявшим все слова. Глаза Воргиса застыли на золотом дубе, на гипнотическом раскачивании подвески.

— Воргис, я ясно выразился?

Голос Анселя вывел хранителя из транса. Архивариус заморгал, провел бледной ладонью по лысине.

— Предельно ясно, настоятель. — Призрак того, что могло оказаться улыбкой, скривил его губы. — Доброго вам вечера.

Скованно поклонившись, архивариус вышел. И Ансель снова потянулся к шнурку колокольчика. Будь проклята пыль в этой комнате! Грудь сжало, словно в тисках, в горле щекотал намек на приближающийся приступ кашля. Без стакана воды кашлять было нельзя, приступ мог никогда не закончиться. Ансель привык туго натягивать поводья своего нрава и не позволять себе срываться на крик. Будь проклят Воргис и все секреты, которые орден хранил даже от своих членов.

— Алкист? Алкист! — Тощий библиотекарь возник возле его локтя. — Ох, вот ты где, мой мальчик. Принеси мне стакан воды. Здесь слишком много пыли…

Щекотка в горле усилилась. Ансель полез в карман за платком, когда понял, что кашель вот-вот вырвется наружу из легких. Боль сотрясала его с каждым сокращением мышц, он знал, что вдохи звучат как стоны, а в легких клокочет, когда он пытается перевести дыхание.

Алкист в ужасе уставился на него.

Ансель взмахнул рукой, отсылая парня прочь, и рухнул на стул, ожидая, пока исчезнут цветные круги, плывущие перед глазами с каждым покашливанием.

К тому времени как Алкист вернулся с графином и чашкой, самое плохое было уже позади, а окровавленный платок спрятан с глаз долой. Ансель с благодарностью принял чашку воды и маленькими глотками пил из нее, успокаивая дыхание.

Юный библиотекарь маячил у стола.

— Вам нездоровится, милорд?

— Нет, парень, — сказал Ансель, выдавливая подобие улыбки. — Я просто слишком стар и слишком устал, а здесь у вас чересчур пыльно.

Мальчишка провел пальцем по деревянной обложке дел о колдовстве и вытер палец о рясу.

— Мне кажется, это неправильно, — пробормотал он. — Почему мы так плохо о них заботимся?

— Потому что эти книги никому не нужны, Алкист. Они здесь потому, что нам стыдно показать их публике и страшно уничтожить.

Лицо Алкиста застыло.

— Уничтожить их? — переспросил он. — Это же книги! Книги нельзя уничтожать!

Ансель хрипло хохотнул.

— Радуйся, что ты не родился во времена расцвета инквизиции. Церковь тогда сжигала книги тысячами.

— Но это неправильно!

— Ох, сынок, у тебя душа истинного библиотекаря. Для тебя любое знание ценно, даже еретическое. Я решил повысить тебя до хранителя архивов, если доживу до оглашения решения.

— Но мастер Воргис — хранитель архивов…

— Я думаю, он хранитель секретов. — Ансель фыркнул.

— Милорд?

— Это просто старческое ворчание, парень. Не обращай на меня внимания. — Отставив чашку, Ансель снова взял дневник Мальтуса. С обложки ему подмигнула алая капля, и он быстро промокнул ее пальцем. На этих страницах и без того достаточно крови, не стоило оставлять еще и явных следов. Ансель растер каплю между большим и указательным пальцами, глядя, как она превращается в полоску, а затем и вовсе исчезает. После Самарака под его ногтями осталось столько крови и грязи, что отчищать их пришлось неделю. И прошло куда больше недели, прежде чем он смог почувствовать, что его руки чисты.

— Ты знаком с нашей историей, сынок? Можешь назвать настоятеля, который управлял орденом в конце войн Основания?

— Настоятель Мальтус, — тут же ответил Алкист. — Он привел нашу армию к победе на Рианнен Кат.

— Определенно привел, ты молодец. — Отлично повторяешь то, чему тебя учили в новициате. — Алкист, уже ночь, и ты наверняка устал. Но я хотел бы попросить тебя о последней услуге, если ты не против. Видишь эту книгу? Есть ли другие такие же, написанные той же рукой?

— Я не уверен, милорд. Кажется, могут быть, на следующей полке.

— Принеси их мне, будь добр. И можешь отправляться в постель.

— Я вернусь, как только смогу, милорд.

— О, спешить некуда. Можешь выспаться. Мне тут многое предстоит прочитать.