На следующее утро, придя в школу, я глядел па всех новыми глазами. Направляясь в свой класс, я присматривался ко всем ребятам, которые проходили мимо меня.
Может ли среди них оказаться имп?
Я вошел в наш кабинет и помахал рукой мистеру Кимпалу. Может, он и есть имп?
Ведь росточком он такой же, как и импы! Вот только слишком приветливый и доброжелательный, чтобы походить на эту мерзкую зеленую крысу.
В это утро у нас была контрольная по географии. Я никак не мог на ней сосредоточиться.
Я крутил головой в разные стороны, глядя, как ребята пишут ответы на вопросы. Возможно ли, что среди них сейчас сидит переодетый имп?
Я взглянул на Дженни. Наклонившись над листком бумаги, она шевелила губами. Я заметил, что она пишет левой рукой.
Интересно, какой рукой, левой или правой пишут импы? Вдруг это как раз и есть подсказка?
Я повернулся в другую сторону и взглянул на Симпсона. Он ерошил ручкой свою жесткую, торчащую шевелюру, хмурился и качал головой. По-видимому, не знал ответа на какой-то вопрос.
«Симпсон всегда демонстрирует свой крайний ужас перед импом», — подумал я. И этот ужас кажется мне вполне искренним, не наигранным.
Впрочем, я могу и ошибаться. Именно Симпсон и может оказаться импом. Ведь эти существа очень хитрые.
От этих размышлений у меня пошла кругом голова. А еще я понял, что получу пару, если сейчас же не возьмусь за работу.
Да и вообще, нехорошо подозревать каждого из моих новых знакомых. К тому же это ничего мне не даст.
Мне нужны подсказки.
Конечно, нацарапанная импом записка, — достаточно веская подсказка.
«КТО ПРОЧТЕТ МОЕ СЛОВО, ПОТЕРЯЕТ ГОЛОВУ».
Вот она-то мне и поможет.
На сайте Интернета говорилось, что импы любят разные игры, особенно игры в слова. А еще они любят бросать людям вызов.
Что если эта записка — тоже шарада, игра в слова? Тогда что она означает?
— Время истекло, — объявил мистер Кимпал. Сдавайте ваши работы.
— Ой, не может быть! — пробормотал я и посмотрел на свой листок. Я не написал на нем ни слова.
Я старался изо всех сил. Но никак не мог выбросить импа из головы.
После большой перемены я вошел в кабинет джаза на очередную репетицию и огляделся. Тери возилась со своим кларнетом.
«И она может оказаться импом», — подумал я.
Или мистер Келли. Или тот толстый парень, который играет на тубе.
В кабинет заглянула миссис Симпкин и приветливо махнула рукой нашему учителю.
Она тоже показалась мне подозрительной.
Я снял с полки свой футляр с саксом. Встал на колени и хотел его открыть — но тут увидел, что к футляру приклеен липкой лентой белый листок бумаги.
— Ого! Что это такое? — пробормотал я.
Я сорвал листок с футляра. И уставился на красные буквы, нацарапанные на нем:
«КТО ПРОЧТЕТ МОЕ СЛОВО, ПОТЕРЯЕТ ГОЛОВУ».
— Ого! — раздалось за моей спиной. Я оглянулся.
Там стояла Тери и читала через мое плечо эту записку.
— Сэм, будь осторожней, — тихонько сказала она.
Я швырнул записку на пол.
— Я не боюсь всяких дурацких записок, в которых нет ни малейшего смысла! — сердито воскликнул я.
Потом я схватил футляр и открыл его. Достал оттуда две части саксофона.
Стал насаживать мундштук. И остановился.
Подожди-ка. Что-то тут странное. Что-то не так.
Я хотел положить сакс назад в футляр. Но не смог.
Мои пальцы крепко прилипли к инструменту. Я попытался оторвать их.
Нет, не получалось. Они не отлипали от саксофона.
— Эй! — крикнул я.
Я потряс руками. Они все равно не отлипали.
С бешено стучащим сердцем я уставился на саксофон с мундштуком. Кто-то полил их толстым слоем клея.
Как я ни старался, мне не удавалось оторвать руки.
— Мистер Келли! Помогите мне, пожалуйста! — крикнул я и сам не узнал свой голос — он прозвучал пронзительно и пискляво.
Несколько ребят повернулись ко мне.
Мистер Келли разговаривал в это время с барабанщиками. Он повернулся, увидел, что я сижу на полу возле футляра с саксом, и поспешил ко мне.
— Сэм, в чем дело?
Я поднял руки вместе с саксом.
— Я прилип, — сообщил я. — Мои руки приклеились к инструменту.
Мистер Келли разинул от испуга рот. Он присел возле меня на корточки и осторожно потянул за мундштук.
— Видите? — спросил я. — Я очень крепко прилип.
Он нахмурился и поглядел на мои руки.
— Давай-ка посмотрим, что мы можем сделать, пробормотал он.
Он схватил пальцы на моей левой руке и попытался их оторвать.
Нет. Они не послушались.
Он взялся за саксофон и дернул его изо всех сил.
Я услышал треск разрыва — и тут же по моей руке пробежала оглушительная волна боли.
— ОЙ! СТОЙТЕ — НЕ НАДО! — завопил я. МОЯ КОЖА! МОЯ КОЖА РВЕТСЯ!