Портальеро. Круг третий

Глава 21

Глава двадцать первая.

В отражении магического зеркала можно увидеть, как по улицам вперемешку друг с другом ходят люди… Живые и мёртвые.

Медленно, как во сне звёзды плывут по небу.

Жалко, что на Луне я так ни разу не был…

Кажется, до неё можно достать рукою.

Я бы её достал, чтоб разделить с тобою.

Катится тень Луны за горизонт куда-то…

Снятся кому-то сны… А ночь меняет дату…

Свечи в ночи горят, ночь наполняя снами…

Жаль, что не говорят звёзды ночные с нами…

Я ухвачу за хвост призрачную комету…

Ночь — это звёздный мост меж темнотой и светом.

Медленно тает воск. Свечи беззвучно плачут.

Ночь — это царство звёзд. И ночью всё иначе…

30 июня. 1978 год.

СССР. Краснодарский край. Дагомыс.

Вот чего я никогда не любил, так это того, что тебя кто-то успокаивать пытается. И так хреново…

Хочется забыться, отвлечься, занять мозги чем-нибудь другим. Подумать, например, на тему того, почему самка богомола после спаривания съедает своего самца? И он, дурачок, зная, что всё этим кончится, продолжает стремиться к размножению. Похожие истории про Клеопатру рассказывали, кажется. Типа, она отдавалась практически любому, но его на утро казнили. Врут, наверное.

— Не переживай, Максим!

Да, ёшкин кот! Ну на фига ковырять чуть зажившую ранку, чтобы посыпать сверху свежей солью.

— Я не переживаю. Я думаю.

— Но я же вижу, что тебе плохо.

— Ира! Даже то, что мне плохо, не мешает мне думать.

— Ты о ней думаешь?

Нет, блин… О самках богомола… Ну, вот что тебе ещё ответить?

— Я думаю о том, как вернуть князя в его родное время.

— Он сказал, что пока не готов.

— В каком смысле?

— Олег хочет побольше узнать о всяких технических новинках.

— В смысле, о том, чего ещё не было в его время?

— Да.

— А где он?

— Увидел в киоске какой-то журнал. Купил его, и сейчас сидит читает.

— А что за журнал-то?

— Кажется, «Моделист-конструктор».

— Ну, это нормально.

— Максим! А ты про Машу всё время думаешь?

— Ирина! Я пытаюсь собраться с мыслями, чтобы не думать о том, чего я не смогу ни вернуть, ни исправить.

— Прости!

— Ничего… Просто, постарайся лишний раз не напоминать мне о ней! И, кстати, а почему ты не исчезла?

— Я?

— Да, ты.

— А почему я должна исчезнуть?

— Ну, вот, давай будем рассуждать логически. Если из-за того, что Маша не заболеет, она не попадёт в ту же больницу, что и я, там, в восемьдесят втором году, то мы с ней и не познакомимся. А из этого следует, что она не попадёт вместе со мной в ту неприятную ситуацию, и её не посадят в камеру Матросской Тишины. Так что шансов у неё познакомиться с тобой ноль целых хрен десятых.

— И что? — испугалась Ира. — Я тоже могу вернуться туда, откуда ты меня забрал?

— Не исключено…

— Я не хочу этого.

— И я не хочу. Но разве от нас зависит хоть что-то в этом мире? Вот Машка пропала, а я даже и не знаю почему. А мы на обед не опоздаем?

— Как ты можешь думать о еде в такой момент?

— Выходит, что могу. Просто, понимаешь, очень кушать хочется…

На обед мы успели почти вовремя. Основная масса отдыхающих в пансионате уже поела, оставив кучу грязной посуды у окна с плакатиком «Поел. Убери за собой!»

Еда была простой, сытной и я быстро наелся. Тем более. Что мне досталось сразу две порции. Своя и Машкина… Утоляя голод я не прекращал думать о ней. Ира и Олег ели молча.

— Не хотите съездить в Большой Сочи? — обратился я к своим молчаливым друзьям.

— На экскурсию? — иронично переспросила Ира.

— Нет. По делам.

— У нас появились какие-то дела? Это как-то связано с Машей?

— Нет. Если бы она осталась бы с нами, то я и её взял бы с собой. А так… Придётся ехать без неё…

— Ты ведь любил её? — пристально глядя мне в глаза поинтересовалась Ирина.

— А ты как думаешь? — ответил я вопросом на вопрос. — Словами это не передать. Вот, помню, как мы лежали в лесу, в землянке, прижавшись друг к другу, чтобы не замёрзнуть. А снаружи было как минимум минус двадцать-двадцать пять…

— Ты не рассказывал про это… Где это было? Сколько миров вы прошли вместе с Машей?

— Я не считал… Займусь этим как-нибудь на досуге. А это было зимой сорок второго года, в лесах под Смоленском.

— Так это же… — Ира посмотрела на меня. — Вы были на войне? А сколько фашистов ты убил?

— Не успели мы и повоевать-то толком. Пару полицаев только ликвидировал. А потом мы попали сразу в Москву. А там уже ты сама знаешь, что было…

— Ты был на войне? — задал мне вопрос князь.

— Практически, нет. Фронт уже прошёл мимо, в сторону Москвы. А мы, так, а лесу отсиделись.

— А ты умеешь воевать? — новый вопрос от Олега застал меня врасплох.

— Если честно, то воевать я могу. Но только на самом низком уровне. Мой максимум — это командовать отделением. Взвод могу ещё потянуть… Всё-таки из армии сержантом вернулся. Но… Как там говорил наш знаменитый генералиссимус? «Каждый солдат должен знать свой манёвр». Вот-вот. Свой манёвр я ещё могу просчитать. А вот видеть всё поле боя — это уже не моё. Так что, если ты мне хотел предложить место в генштабе, то обломайся, князь. Толку из этого не выйдет. Но в бою смогу прикрыть твою спину, ежели чего.

— Спасибо! Мне приятно это слышать. И… — князь чуть замялся. — Я доверяю тебе, а это немаловажно.

— Что ты хочешь, Олег?

— Ты обещал вернуть меня обратно в моё время.

— Я обещал постараться это сделать. Потому что пока что не уверен в своих силах и способностях настолько, чтобы гарантировать перенос в нужное место и в нужное время.

— Максим! Я всё понимаю, и очень надеюсь, что у тебя всё получится. А пока мы здесь, и у меня есть возможность узнать много нового о военной технике и вооружении, которого пока ещё нет у нас, я бы хотел, чтобы ты мне помог ознакомиться с этим.

— Не всё так просто, князь. Доступ к оружию в нашей стране ограничен. Рекомендую тебе для начала ознакомиться с теорией. Есть книги с описанием, фильмы. Но я не уверен, что там информация подаётся в виде курса лекций. И ещё одно. Не всё то, что ты увидишь, можно будет продублировать у вас. Рецепты стали и сплавов для оружейных стволов вряд ли кто тебе выдаст. А ведь ещё нужен порох особый. Его состав сильно изменился с твоих времён.

— Я слышал, что профессор Менделеев сделал хороший бездымный порох, пироксилин. Но его у нас, кажется, даже и делать не стали.

— А у нас всегда так. Сперва придумаем что-то, но свои это не ценят. Иностранцы крадут рецепты, а мы потом у них вынуждены покупать то, что сами же и изобрели.

Олег задумчиво молчал. А потом всё же то ли ответил, то ли спросил:

— Что, и в будущем то же самое будет в России?

— Да, князь. Меняются эпохи, сменяются правительства и политический строй, а своего Левшу мы не ценим, зато иностранцам стараемся в задницу заглянуть, в самую дырочку…

— Максим! Ты порой выражаешься так грубо…

— Ну, уж прости, княже! Мы люди от сохи и семинариев не кончали. Да и в пажеском корпусе меня тоже что-то не видел никто. Я человек простой и к тому же не столичный. Так что, кушайте и не обляпайтесь! А если тебе что-то не нравится, Олег Константинович, то поищи себе компанию получше. Чтобы из благородных, да образованных…

— Максим! Зачем ты так? — вступила в наш разговор Ира. — Я знаю, что ты переживаешь из-за Маши… Но мы-то тут причём?

Я и сам понимал, что совершенно зря сорвался и наговорил Олегу много лишнего.

— Ребята! Простите меня! Сорвался… Нервы не к чёрту…

А обращаюсь к Великому князю, продолжил:

— Извини, Олег! Я просто сильно расстроен сложившейся ситуацией. Мысли скачут, как белки в колесе. Не получается даже сосредоточиться хоть на чём-то конкретном…

— Я не сержусь на тебя, Максим! Можешь мне поверить, на твоём месте я сам не знал бы что делать…

После этого он так выразительно посмотрел на Ирину, что я понял, его отношение к ней серьёзней некуда.

— Ребята! А давайте всё-таки доедем до города. Надо кое-какие дела доделать.

— Что ты хотел, Макс? — спросила Ира.

— Хочу найти фотоателье. Нам же нужны документы? А на документах нужны фотографии.

— Ты умеешь подделывать документы? — удивился князь.

— Нет. Но у меня появилась одна интересная идея.

30 июня. 1978 год.

СССР. Краснодарский край. Сочи.

Народу в Сочи всегда много. По крайней мере, летом это уж точно. Но так как мы взяли такси, то нам особо и не пришлось долго искать нужное место.

Внутрь мы не попали. Пятница. Короткий день. А особенно в паспортном столе местного ГУВД. Расписание на входе об этом и вещало. Там вообще всё строго было прописано. В какие дни принимают документы, а в какие выдают уже готовые. В пятницу — короткий день. В понедельник выходной.

Но сегодня, несмотря на то что снаружи уже было закрыто, сотрудники ещё не ушли. Вероятно, они ещё доделывали какие-то свои бюрократические дела, или бухали в преддверье выходных дней и начала нового месяца и нового квартала. А может и совещание какое там. Любят у нас начальнички всех мастей изо всех областей устраивать всякие совещания по делу и просто так. Соберутся и начинают трахать мозг себе и своим подчинённым. Дескать, всё у нас так хреново, что хрен вы получите премию по итогам квартала…

Недалеко от входа была скамейка под навесом. Сюда наверняка в рабочее время бегают люди из очереди, чтобы покурить… А очереди в паспортный стол есть… Всего пару лет назад началась массовая паспортизация. И мало того, что паспорта старого образца меняют на новые, но и всем тем, у кого их раньше не было, тоже решили раздать. А то ведь раньше то колхозникам паспорта выдавали лишь тогда, когда он из колхоза куда-то уезжал на работу в другие регионы. Атак… Сиди в своём колхозе и работай. На хрен тебе паспорт нужен, крестьянин? Чтобы в город свалить? А кто будет хлеб сеять, да скотину выращивать? Иди паши себе дальше. Ишь…

Но теперь с этим будет покончено. Раздадут паспорта всем гражданам СССР, не разбираясь городской он или деревенский.

А я хорошо помню этот паспорт. Это ведь и был первый мой в жизни серьёзный документ. Ну, это не считая комсомольского билета и свидетельства о рождении. Но паспорт… Как там у Маяковского? «Я достаю из широких штанин…» Ага. Именно так. Краснобокую книжечку серпасто-молоткастого паспорта. Того самого, что с тремя фотографиями сразу. Помнится у меня на первой фотке в шестнадцать лет волосы аж до плеч были. Смешно потом было вспоминать, когда после я ходил почти постоянно стриженным под машинку. А чего мне стесняться? Голова круглая, уши не торчат. Я просто рановато начал терять волосы на голове в некоторых местах. А раз дерево лучше сего прятать в лесу, то лысину можно скрыть под совсем короткой стрижкой.

Отвлёкся я что-то… Ностальгия, будь она неладна. А дела делать надо. В общем, разместились мы на лавочке, и я предупредил ребят, что сейчас отключусь ненадолго. Так что тормошить меня по пустякам не надо, а в случае какой-нибудь непредвиденной ситуации, стоит и разбудить. Но только в крайнем случае. Эта инструкция в основном для Олега была, так как Ира уже знала как я всё делаю, покидая сам себя, улетая на разведку.

Никакого совещания внутри за закрытой дверью я не обнаружил. Зато смог увидеть куда и в какие железные шкафы сотрудники паспортного стола убирают готовые и не готовые документы.

Вот интересно. Люди задумывались когда-нибудь, что где-то рядом может летать бестелесный призрак наблюдая за ними. Наверное, нет. Так как в таком случае приличная с виду девушка, находясь на рабочем месте и думая, что рядом никого нет, не стала бы делать такого со своим начальником…

Всё, всё, всё… Не смотрю, и не моё это дело… Меня другое совсем интересует. Хотя в принципе я уже всё увидел. И даже больше, чем было нужно.

Вернувшись к своим друзьям, я ничего им рассказывать не стал. Мы просто пошли искать фотоателье, чтобы сделать себе нужные фотографии правильно размера. А на всякий случай заодно и всякие там два на три, и три на четыре тоже. Пригодятся, мало ли что…

Вернулись мы в Дагомыс уже только к ужину. Олег с Ириной пошли гулять вечером по берегу моря, а я… А я просто-напросто завалился спать. Утро вечера мудренее.

Ночь с 30 июня на 1 июля. 1978 год.

СССР. Краснодарский край. Дагомыс.

Сон не шёл. Мысли по-прежнему атаковали мою голову со всех сторон. Если бы моя голова была Луной, а мысли метеоритами, то я давно бы носил на плечах бледный шарик, весь в ямках и шишках.

Я давно уже вывел теорию, что с бессонницей бороться бесполезно. Поэтому лучше использовать тёмное время с пользой для дела, раз всё равно не спится.

Вот и решил я проверить, смогу ли я отсюда, из Дагомыса, долететь до паспортного стола в Сочи и вернуться обратно… Расстояние вроде бы небольшое, если на машине ехать. Но так далеко я ещё не летал, покидая своё тело. На всякий случай, извлёк из хранилища кучу «ювелирки» и накачался магией до упора, пока уже из ушей не потекло… Шучу, конечно… Ничего ниоткуда не текло. Просто я почувствовал та-акой прилив сил, что захотелось свернуть горы. Потом я решил, что ну их на фиг эти горы, и полетел в сторону Сочи…

Долго раздумывать я не стал. Как всегда, решил положиться не на логику и не на предыдущий опыт, а на обычный и привычный уже «авось». Просто взлетел, сориентировался, и полетел. А чего там ориентироваться? Ночи-то тёмные, а внизу вдоль побережья огоньки, огоньки… Вот я и полетел вдоль побережья. Но не прям по кромке моря, а держа её в поле видимости.

Почему-то вспомнилась дурацкая присказка: «А не быстро ли я бегу, подумала курица, убегая от петуха». Но у меня всё как-то зазвучало совсем по-другому: «А не слишком ли медленно я лечу?»

И снова я не стал прикидывать, насколько быстрее надо лететь и что для этого надо делать… Просто взял и стал ускоряться.

Осторожнее надо быть с поступками и желаниями, если ты маг-недоучка, а краёв уже и не видишь…

Когда внизу подо мной стало чуть темнее, я затормозил, потому что понял, что сгоряча проскочил Сочи на всех парах… Тормозить в воздухе на лету, та ещё проблема. Всё-таки обычные физические законы действуют даже и на бестелесных призраков, управляемых абсолютно ненаучными силами магии. Инерция была такая, что я чуть было не долетел снова до Абхазии. Твою же, млять, магическую мать… Кажется я увлёкся и улетел уж слишком далеко. Надо бы быть осторожнее. Вдруг возникнут проблемы с возвращением обратно в своё тело.

Но, отогнав от себя несвоевременные и ни на чём не основанные мысли, я по большой дуге развернулся, и снижая скорость полетел в Большой Сочи. А дальше — проще… Город лежал подо мной, как большая интерактивная карта с подсветкой. Я «плясал от печки». Ну, то есть, сперва нашёл железнодорожный вокзал, а от него полетел вдоль Курортного проспекта по известному уже мне маршруту, снижаясь всё ниже и ниже…

Чувствовал я себя прекрасно. Пялился на гуляющих внизу людей. Разглядывал яркие витрины… Днём-то меня это почему-то не интересовало совершенно. Там была цель, и я пёр напрямую, как бык, не отвлекаясь на пустяки. А пустяки внизу были вполне себе интересные… Ну, например, скромная вывеска «Ломбард» рядом с аптекой, совсем недалеко от нужного нам здания милиции.

А почему бы и «да»? Люди приезжают на курорт, чтобы отдохнуть, на людей посмотреть и себя показать… А как себя показывает женщина? Красивое платье, яркий косметический окрас и… украшения. Недаром по пляжу после окончания сезона местные парни любят побродить с металлоискателем, чтобы собрать «урожай» потерянных золотых цацок.

Но я подумал про деньги. Деньги, которых на курорте всегда мало. Потому что платить надо за всё… За лежак на пляже, за еду и возможность помыться, за проживание и всякую сувенирную ерунду… А потом наступает вечер, и на яркие огни ресторана слетаются словно мотыльки, желающие оторваться по полной программе. Под медленную и под ритмичную музыку завязываются бурные и быстрые курортные романы…

А потом наступает утро и протрезвление перед возвращением с курорта домой. Но денег нет, чтобы прожить оставшиеся несколько дней даже в режиме строжайшей экономии и на голодном пайке. Остаётся только одно. Пожертвовать своим неприкосновенным золотым запасом изъяв его из ушей, с шеи и пальцев.

Вот для этого местный Ломбард и раскрывал призывно свои двери…

А это мы удачно зашли… Я опустошил все сейфы в помещении ссудного заведения, и улов был не хуже, чем в ювелирном магазине. Хватит ещё не на одну подпитку…

Я хотел уж было лететь в направлении паспортного отдела, но зачем-то заглянул и в аптеку… какая-то мысль на давала мне покоя… А вот что я придумал. Если мне удастся вернуть князя в его прошлое, то одна вещь может ему сильно так помочь. Да и у меня появится возможность завоевать положение и уважение в обществе… Ведь пенициллин, придуманный англичанами, ещё до второй мировой войны будет дефицитом во всем мире. А это тысячи и тысячи жизней, погибших от гангрены и прочих болезней, с которыми антибиотики справляются на раз… Ну а ещё, мне сегодня могут пригодиться и кое-какие медицинские средства…

Аптека была не слишком большой, и я быстро забрал всё. Абсолютно всё под ноль. Сгребал в одну кучу вместе с полками и выдвижными ящиками… Пара минут и помещение аптеки уже готово к косметическому ремонту.

После этого, то ли из хулиганских побуждений, то ли с какой задней мыслью, я снёс вместе с петлями двери с ломбарда, и под звон проснувшейся сигнализации полете в сторону милиции. Там уж точно не будут искать того, кто обчистил и аптеку, и ломбард под ноль этой ночью…