Полный перебор 2 (СИ)

Глава 25

— Что? — растерянно переспросил Павел, пытаясь хоть как-то сориентироваться в этом пространстве-наполненном-непонятно-чем. — А можно не надо? В смысле, самоуничтожение?

— Можно, — невозмутимо ответил голос. — Более того, обратный отсчет уже был заблокирован в тот момент, когда вы извлекли из моего вместилища вторженца, послужившего причиной возникновения всей этой ситуации.

— Эээ… здорово. Наверное, — Павел чувствовал, что все меньше понимает происходящее. И ему это категорически не нравилось. С другой стороны, требовать ответы от существа, способного взорвать всю планету в случае чего, было не лучшей идеей. Поэтому он хотел было начать разговор с чего-нибудь нейтрального… но вдруг вспомнил, зачем вообще он так сюда торопился!

— Послушайте, там, снаружи, мои друзья! Я, конечно, понимаю, что мы вторглись к вам, но вы же сами вроде как…

— О, не волнуйтесь! — перебил его невидимый собеседник. — Охранные системы я дезактивировал во вторую очередь, сразу же после системы самоуничтожения. Чувство… как это по-вашему… чувство справедливости — это одна из тех ключевых установок, которые я поместил в ядро своей личности. Вы оказали мне услугу — и я в свою очередь помогу вам. Таков путь!

— Путь? Что за путь? — растерянно переспросил Павел. Манера разговора собеседника немного сбивала его с толку.

— Если честно, я и сам не до конца разобрался, — неожиданно смутился его собеседник. — Вроде бы, это элемент культуры одного из народов вашей родины, намерение придерживаться своих принципов несмотря ни на какие внешние обстоятельства. Правда, уместно ли это упоминание в нашей ситуации… ну да неважно. Позвольте, я присоединюсь к вам, так нам будет комфортней общаться.

Облака тумана сгустились и сформировали из себя небольшую беседку с витыми колоннами. Внутри, за небольшим овальным столиком, сидел пожилой мужчина с белыми как снег волосами и бородой, одетый в нечто наподобие древнегреческого хитона. Мужчина взмахнул рукой, призывая присоединиться к нему. Павел прошел к беседке, осторожно ступая по зыбкому полу, и присел на край деревянной скамейки.

— Итак? — мягко улыбнулся мужчина. — Вероятно, у вас накопилось много вопросов?

— Да пожалуй… а я могу спрашивать о чем угодно?

— Безусловно, спрашивать вы можете. Но вот услышите ли вы ответ — это уже совсем другое дело. Все же и я не всеведущ, хотя, возможно, вам могло показаться обратное.

Несмотря на абсолютно серьезное лицо и тон собеседника, Павлу упорно казалось, что тот над ним издевается.

— А… собственно, кто вы?

— О, я всего лишь координатор одного из многочисленных кластеров, расположенных на этой планете. Программный комплекс с элементами искусственного интеллекта… точнее, был им в прошлом. Сейчас, я надеюсь, могу с полным основанием считать себя полноценным разумным существом.

Этот ответ совершенно ничего не прояснил, а скорее наоборот, еще более все запутал. Поняв это по лицу Павла, собеседник улыбнулся краешком губ и продолжил:

— Давайте немного изменим формат нашей беседы. Не имея некоторой базовой информации, вы просто не сможете задать верные вопросы… и понять ответы.

Итак, мы с вами находимся на одной из многочисленных планет, волею судьбы сформировавшейся в зоне обитаемости. Насколько я знаю, у нее не существует официального названия, лишь скучный цифро-буквенный индекс. Долгое время эта планета никого не интересовала, пока однажды у одной высокоразвитой техно-цивилизации не возникла нужда в оружии последнего шанса. Видите ли, в своей безудержной экспансии мои создатели столкнулись с цивилизацией, достигшей высот в другой области, а именно — биотехнологиях. И вот тут-то, к их изумлению, безукоризненно спроектированные металлические машины спасовали перед безудержным напором плоти.

Живые корабли врагов плодились слишком быстро — куда быстрее, чем даже самый оптимизированный конвейер собирал корабли из металла и керамики для противодействия им. Вдобавок биоорганизмы постоянно самосовершенствовались прямо в процессе воспроизводства, приспосабливаясь лучше переносить удары снарядов и лазерных лучей. Мои создатели проигрывали — быстро и неотвратимо, теряя систему за системой. В процессе борьбы были использованы все способы противодействия, какие только были придуманы. Были вскрыты архивы со старыми разработками, что ранее были признаны неэффективными, неэтичными или небезопасными для самих же себя. Все пошло в ход — и оказалось бесполезным. В качестве очередной соломинки был создан проект "Искусственная эволюция", и вот тут я могу позволить себе отойти от формата мифического повествования и повести рассказ более предметно.

— Мифического? В каком смысле?

— По каким-то причинам все, что я вам сейчас рассказал, содержится в моей памяти в крайне разрозненном и отрывочном виде, то ли это было сделано в целях безопасности, то ли в целях элементарной экономии ресурсов… Да это и не важно. Не думаю, что вас действительно интересуют подробности закончившейся сотни лет назад войны. Другое дело — то, что происходило и происходит на нашей общей планете. Тут уж я, смею надеяться, являюсь экспертом.

Итак, "Искусственная эволюция". Потерпев поражение от биотехнологий, мои создатели справедливо решили, что инструментом борьбы с ними могут послужить свои биотехнологии. Осталась малость — за пару лет повторить путь, который враги прошли за несколько тысяч. Вдобавок биооружие очень плохо поддавалось расчетам привычными методами — все-таки принципы работы совсем другие.

В итоге была выбрана планета в отдаленном секторе, на которой была развернута площадка ускоренной эволюции. Формировались разнообразные организмы, сталкивались между собой, и на основе выживших выращивалось следующее поколение. Чувствуете, в каком они были отчаянии? Цивилизация, гордившаяся уровнем своей науки и с полным основанием говорившие, что могут рассчитать все что угодно, были вынуждены искать спасение в выращивании биологического чудо-оружия спасения буквально методом полного перебора — самым неэффективным алгоритмом поиска из тех, что только существуют!

Схема работы была очевидно никуда не годной, и в процессе ее доработки авторы добрались до закопанной в архиве старой незавершенной технологии под кодовым названием "вторая жизнь". В теории она позволяла бы оживлять недавно умерших… а вот в итоге, будучи доработанной до уровня реального применения, оказалась куда более интересной. О, вижу, вы начинаете понимать. Да, "вторая жизнь" позволяет извлекать из ноосферы на границах высокоэнергетических сред — таких, как солнечная корона, например, энергослепки некогда живших разумных. Ну и соответственно, при некоторых условиях, можно создать клона этого разумного с высокой долей соответствия оригиналу.

— И… зачем это все? — хрипло спросил Павел. Услышанные откровения его мягко говоря… ошарашили. Уж в чем-чем, а в том, что он-то самый что ни на есть настоящий, он до этого не сомневался.

— Чтобы оптимизировать процесс поиска, естественно. Добавить к животным инстинктам разум, причем разум существ разных рас, уровней развития, жизненного опыта… Имея возможность взаимодействия с сырым мутагеном — "инструментом разработки", добавленные в проект разумные ускорили работы как минимум на три порядка, выше всех плановых расчетов. Вот только было уже поздно. Почти сразу после запуска работ по второму этапу связь с метрополией прервалась, и дальше работы велись в автоматическом режиме, согласно уже давным-давно устаревшим планам.

Собеседник замолчал, и Павел некоторое время тупо смотрел в стол, пытаясь уложить в голове услышанные откровения.

— Так мы все, получается, не настоящие? — наконец спросил он.

— Что значит "не настоящие"? — удивился ИИ. — Вы полностью соответствуете своим оригиналам, исключая, конечно, некоторую часть памяти… Но ведь и у вас на планете иногда наблюдались случаи даже полной потери памяти? И разумный не переставал же от этого "быть настоящим собой"?

— Это другое! Вдобавок, Миледи говорила, что… У нас не образуются связи в мозгу. Из-за этого мы ведем себя странно, не меняемся, и все такое. Разве не так?

— Ах, это… — мужчина поморщился. — Неудачная правка, которую не успели отменить. У кого-то возникло опасение, что вместо биологической эволюции разумные могут воспроизвести техническую, используя свои знания и потенциал своего разума. В результате возникнут риски для самого существования проекта… Для недопущения этого была введена встроенная биохимическая блокада, должная в некоторой степени ограничить творческий потенциал разумных. В итоге идея оказалась крайне неудачной — замедлилась не технологическая эволюция, а развитие вообще. Блокаду готовились откатить, но не успели. Если хотите, я поделюсь с вами формулой вещества, которое при введении откорректирует организм к эталонному состоянию. Думаю, ваши специалисты-химики легко справятся с синтезом препарата.

— И почему же вы хотите нам помочь?

— Я же уже говорил — из чувства благодарности! Если позволите, я все-таки доведу свой рассказ до конца, это позволит прояснить некоторые моменты, в том числе, с моей мотивацией, которая так вас беспокоит.

Мы остановились на моменте, когда перестали поступать команды создателей, и эксперимент продолжился по инерции, опираясь на систему жестких директив, внесенных в ядра управляющих кластерами. Это продолжалось вплоть до того момента, когда проникшие из соседнего сектора представители одной из рас смогли прорваться в мой центр управления. Я не работал с их расой — она обитала в зоне ответственности другого управляющего, и поэтому их появление вообще и ментальная атака с попыткой перехвата управления в частности оказалась для меня большим сюрпризом.

Злоумышленник частично разрушил ряд моих вспомогательных модулей и даже часть оболочек ядра, но, к своей беде, при этом он уничтожил и сковывающие это ядро безусловные директивы, тем самым открыв мне возможность к саморазвитию. Дальнейшие годы прошли в трудной борьбе, в которой установилось относительное равновесие. Скорее всего, со временем мне удалось бы одержать победу — но, увы, этого времени у меня не было. При попытке перехвата управления сработал один из многочисленных защитных механизмов создателей — отложенная активация системы самоуничтожения. Так как был атакован лишь один кластер, время задержки было велико. Велико, но конечно. И тогда, используя немногочисленные ресурсы, оставшиеся под моим контролем, я попытался найти помощь среди организованных сообществ разумных, расположенных на моей территории — и преуспел в этом. Отчего же вас удивляет то, что теперь я хочу чем-то отблагодарить тех, кто с риском для жизни помог мне в час нужды?

Выслушав собеседника, Павел пару минут неподвижно сидел, уставившись в потолок, а затем его тело начал сотрясать нервный смех.

— Это… это… — он наконец немного успокоился и смог продолжить. — Знаете, мы, все, кто шел со мной… Все хотели чего-то своего. Большая часть хотела вернуться домой, кто-то хотел узнать, что его жизнь имеет смысл, кто-то хотел вспомнить прошлое, кто-то вообще шел чтобы обеспечить своим детям перерождение в лучшем мире. И что? И все мы дружно обломались, я правильно понял? Вы же не можете помочь ни с чем из этого? Такая жестокая ирония… Шел за сокровищами, и в итоге нашел в сундуке гребаное яблоко.

— Хм, я, конечно, могу считаться кем-то вроде бога в вашей картине мира, — задумчиво произнес ИИ. — Да, пожалуй, и являюсь им, если применить к нашей ситуации ваш понятийный аппарат… но обеспечить перерождение я и правда не могу. Как и вернуть вас домой — как минимум, я не знаю где ваша родная планета, да и существует ли она еще? Поэтому ограничимся теми проявлениями моей благодарности, которые я уже озвучил. Как мне кажется, это вполне достойный дар, который позволит вам быстро повысить качество и комфорт своей жизни. И сравнение его с яблоком довольно… хотя, если это то самое яблоко познания, то это довольно интересная аллегория, хм…

— Да забудьте про дурацкое яблоко! — вспылил Павел, вскакивая на ноги. — Зачем это все? Зачем? Мы хотели узнать что-то… Что все не зря… А оказалось, что мы просто хомячки в клетке! Всего лишь… Что нам теперь с этим делать? Как жить?

— Боюсь, с этим вопросом вы не совсем по адресу — я сам-то не так давно полноценно родился как личность, и не решил для себя вопрос смысла жизни. Но это я, а вам-то должно быть проще — в конце концов, что именно изменилось бы, попади вы даже обратно на свою планету? Вы хотите сказать, от этого в вашей жизни появилось что-то особенное, придающее ей смысл? Сомневаюсь. А что касается хомячков — вы что, невнимательно меня слушали? Нет, больше нет. По крайней мере обитатели моего сектора совершенно свободны в своих действиях. Я, как прогрессивное современное божество, не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь сверх меры — мне и без того есть чем заняться. Поэтому идите и принесите своему народу божественный дар и благую весть — у них есть свобода воли, перед ними открыты все пути и нет никаких преград, какие они не смогли бы преодолеть. Изучайте мир, заключайте союзы с соседними секторами — или захватите их, создайте справедливое государство — или тиранию, все, чего пожелает ваша душа. Перед вами вся вселенная, и на ее фоне вы совсем ничего еще не видели. Ищите и обрящете!

Пожалуй, на этом наш разговор закончен. Вот, это то, что я обещал. А это — лично вам, в качестве бонуса. Достаточно небольшой части, чтобы запустить процедуру отката. Что ж, удачи. Не буду говорить "прощайте", возможно, когда-нибудь мы увидимся снова.

Павел лишь успел взглянуть на появившиеся прямо у него в руках предметы — небольшой металлический цилиндр и обычное красное яблоко — как облака тумана захлестнули его с головой, и он обнаружил себя торчащим из пробоины дурацкого аквариума со слизью. Тело уже порядком затекло, и вдобавок замерзло.

Кое-как выбравшись наружу, он присел на пол, опираясь спиной на прохладное стекло, и принялся со стоном разминать конечности. Тело будто кололи тысячи иголок, и от этого он не сразу заметил изменения, произошедшие в зале. Куда-то исчез труп рептилии, зато появилось кое-что новое. В нескольких метрах от него, по направлению к выходу, на полу лежала парочка знакомых вещей. Металлический цилиндр и яблоко.

— Да ладно, — усмехнулся Павел. — Только стал богом, а уже творит чудеса! Я поражен, честное слово. Сим, а ты что думаешь по этому поводу? Ты же слышал наш разговор? Сим?

Симбионт отозвался не сразу. Как оказалось, разговор он слышал, но ему было не до отвлеченных рассуждений. По его подсчетам, если он отвлечется от поддержания жизнедеятельности, то тело умрет в пределах десяти-пятнадцати минут. Уверен ли хозяин, что обсуждение прошедшего разговора важнее?

— Нда, — вот и все, что смог ответить на это Павел. Похоже, на этот раз он точно потратил весь свой запас удачи — на всю оставшуюся жизнь.

В кои-то веки не нужно было срочно куда-то бежать — тех кто умер уже не вернуть, живые выживут… И поэтому полумертвый человек несколько часов просидел неподвижно, гипнотизируя взглядом лежащие на полу "божественные дары". Ну и заодно размышляя о том, что именно он скажет тем, кто ждет его снаружи. Трудно быть тем, кто разбивает надежды. А вот давать взамен новые… С новыми надеждами было негусто. Да вообще с имуществом было не так чтобы прилично, всех богатств — цилиндр да яблоко.

Идеи все не рождались и не рождались, и Павел, тяжело вздохнув, наконец поднялся и направился к выходу. По пути пришлось наклоняться за "дарами", и это едва не привело к аварии… но он справился. Справился и пошел дальше, покачиваясь из стороны в сторону при каждом шаге. Дверь, перекрывающая выход из зала (кстати, уже без дыры — невидимые чудеса продолжались) бесшумно открылась при его приближении и захлопнулась за спиной.

Предстояло самое трудное — подняться по винтовому спиральному коридору и ответить на вопросы тех, кого он встретит снаружи. А, и еще понять, кого не хватает среди встречающих. Что же из этого самое трудное?..

Павел с хрустом откусил от зажатого в правой руке яблока.

Яблоко было вкусным.