Пожиратель демонов. Том 1

Глава 22

Как следовало из Верума — собрания священных текстов — весь наш мир был создан трудами неких двух сестер, заскучавших на небесах и решивших таким образом скрасить свое существование. Разумеется, именно так не говорилось, ведь это же были тексты, созданные фанатиками веры, но по мне такая трактовка была ближе к истине.

Старшая из них пожертвовала часть своей души, дабы обратить ее в твердь, а затем надрезала запястье, и кровь ее обратилась океанскими водами.

Из плодородного чрева младшей сестры вышли первые животные и люди, а волосы ее, разбросанные по поверхности земли, пустили корни и преобразились в деревья, травы и водоросли.

Лишь однажды небесные сестры спустились на землю, дабы оценить плоды трудов своих и передать людям свод заповедей, соблюдение которых позволило бы им существовать в согласии друг с другом. Так и появились первые строки Верума, в настоящее время разросшиеся до полновесного тома на тысячи страниц.

Понятия не имею, наблюдают ли эти сестры за людьми до сих пор. Да и, честно говоря, мне было как-то всё равно, что до старшей — справедливой и воинственной, что до младшей — сострадательной и миролюбивой. Ведь по большей части религией на земле заправляли сами люди. Они же и трактовали ее каждый по-своему и зачастую — исходя из собственной выгоды.

Из года в год мне приходилось терпеть откровенную неприязнь к себе именно от священников, считавших свое мнение истиной в последней инстанции. И раз они воспринимали меня одержимым демонами грешником, таким и был мой портрет в глазах общественности. Таким меня видели и высокородные, и прочие сословия. Даже те, с кем я никогда не встречался лицом к лицу.

Только собственными силами я мог изменить это, постараться очистить свое имя, ну или хотя бы вынудить людей отвести от него взгляд. Но если для первого мне пока что не хватало ни власти, ни союзников, то второе казалось сейчас более реалистичным для воплощения в жизнь.

Сам по себе храм Двух Сестёр выгодно отличался на фоне остальных архитектурных сооружений Иркутска как снаружи, так и внутри. Однако великолепие срединного зала, в котором еженедельно проходили служения, не заставляло мое сердце трепетать от восхищения. Скорее, разочаровывало и лишний раз доказывало, сколь значимый вес в обществе имеют блюстители веры и то, что они говорят.

А ведь даже Император терялся на их фоне. Казался мартышкой, которую якобы по воле Сестёр после помазания усадили на трон, вручив в лапки скипетр и державу… М-да, за такую трактовку меня если бы и не казнили, то продолжительность жизни постарались бы сократить до минимума.

— Сюда. Давай здесь, — мягко потянула меня Алиса за рукав, и мы уселись на одну из дальних лавок в зале поближе ко входу.

Впереди виднелся позолоченный алтарь, возле которого уже суетились молодые алтарники — подготавливали атрибуты воскресной службы: свечи, чашу для причащения, кадило…

Огромный золотой ладóнник в виде двух раскрытых ладоней и двух ладоней поменьше над ними — символ Двух Сестёр и напоминание об их заботе — был закреплен на стене, возвышаясь над алтарем. Его миниатюрные копии поблескивали на шеях верующих, болтались на цепочке. Простенькие у крестьян, а украшенные драгоценными каменьями у зажиточных купцов и высокородных.

Просто ошейник, который сам я снял после той роковой ночи в поместье и более никогда не надевал вновь.

Краем глаза увидел, как Кайрос вальяжной походочкой проследовал к первым рядам возле самого алтаря. Обернулся и подмигнул мне, когда взгляды наши встретились.

Я криво усмехнулся.

Демон, присутствующий на воскресной службе среди прихожан? Готовый внимать речам святош, да еще и в таком приподнятом настроении? Какая ирония. А ведь мои многочисленные предки веками скрывали свою «одержимость». На скольких же таинствах успел побывать Кайрос с тех пор, как заключил договор с моим родом? Поди, наизусть уже все главы Верума выучил.

— Всё будет хорошо, — зачем-то прошептала Алиса и накрыла мою руку своей, но я мягко убрал ее, покачав головой.

Любят ведь женщины драматизировать…

Второй удар колокола эхом отразился от стен зала, что оповестило о начале службы.

Как по команде, прихожане поднялись со скамей, и я неохотно последовал их примеру. Многое сейчас зависело от того, сумею ли я заручиться поддержкой настоятельницы, а любой промах пойдет мне только во вред и пустит дальнейшие планы под откос.

Монотонная речь священника под аккомпанемент остаточного колокольного гула наполняла сердца верующих, а во мне вызывала только нарастающий гнев.

Как же легко вещать с помоста о благодетелях, учить паству смирению и покорности, когда тебе дано такое право. И куда труднее самому соблюдать приписанные обеты, по вечерам предпочитая развлекаться в тавернах и домах удовольствий. Лицемеры…

В какой-то момент слова проповеди слились в моей голове в бессвязный поток сознания. Даже если бы захотел сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться и понять, о чем там вещает местный священник, то ничего бы у меня не вышло.

Нет, я не чувствовал себя странно или что-то в подобном роде. Я не чувствовал ровным счетом ничего, хотя в этом и крылась главная загвоздка. По словам самих священнослужителей Сестер, священная обитель выгоняла из-под своих сводов и демонов, и ведьм, и всякого человека, который когда-либо прикоснулся к скверне. Правда, скверной в трактовке служителей была любая энергия из Брешей, ведь она не принадлежала этому миру.

Но ведь не так давно я вобрал в себя столько чужеродной магии Бездны, что на поверхности она едва не разъела меня изнутри. И значит, хоть какая-то реакция должна была быть.

Тогда почему ритуал инициации, установленная связь с демоном и Бездной совершенно никак не повлияли на меня? Или же священная земля оказалась слепа к той скверне, что я в себя вобрал? Получается, все их речи про мою так называемую одержимость были просто бредом фанатиков? Бредом, не подкрепленным ничем.

В передних рядах сидел Кайрос, который довольно улыбался, поглядывая на все вокруг. Если так подумать, он ведь тоже не испытывал в этом месте никакого дискомфорта, хотя и являлся демоном. Если бы служители богинь узнали, что их способности никак не действуют на нас двоих, их бы точно удар хватил. Смешно и грустно одновременно.

— Влад… всё в порядке? — вывел меня из размышлений обеспокоенный голос Алисы.

— Просто душновато здесь, не находишь? — уклончиво, но при этом честно ответил ей.

Ведь единственный дискомфорт, который я испытывал в данный момент, был связан лишь с тяжелым запахом пота. А еще ладана и прочих благовоний, создающих не самое приятное амбре.

— Мы можем уйти прямо сейчас. Только скажи, — уж было приподнялась Алиса со скамьи, однако, слегка надавив на ее плечо, я усадил сестрицу обратно.

— Чтобы они убедились в своих подозрениях? Не дождутся, — весело ухмыльнулся я, теперь уже осознавая, что мне точно нечего опасаться. — Высидим от начала до конца, а потом к настоятельнице, как и договаривались.

Может, служители богинь и сильны в каких-то направлениях, но то, что они сейчас демонстрировали, меня никак не затрагивало. Это открывало возможности для новых комбинаций, которые я раньше даже не думал проворачивать.

После проповеди и молитв, во время которых я даже рта не открывал, пришел черед таинства причащения. Каждому из прихожан необходимо было пройти к алтарю, дабы возблагодарить Сестёр за их дары. Сначала надкусить яблоко во имя младшей, а затем сделать глоток ключевой воды во имя старшей.

К тому моменту я уже переключил внимание с нудных речей священника на более важные вещи, а именно на перечень задач, которыми следовало заняться в ближайшее время. Мысленно прикидывал затраты, которые уйдут на косметический ремонт поместья и улучшение арсенала, найм мастеров и обеспечение ближайших деревень, что еще числятся за моим родом, всем необходимым для комфортной жизни.

А когда очередь на причащение дошла до задних рядов, я поднялся со скамьи с высоко поднятой головой и в сопровождении Алисы направился к алтарю по алой ковровой дорожке.

Теперь десятки пар глаз были обращены на меня и сестру. Свет магических светильников отражался от белоснежных волос, выдавая в нас последних из рода Морозовых. Ноги мои уверенно чеканили шаг, сокращая расстояние с алтарем, ну а мысли находились где-то между предполагаемой сметой на утепление домов в Январьске и затратами на покупку удобрений для повышения урожайности полей.

Остановившись напротив священника, я подался вперед к уже надкушенному с нескольких сторон яблоку в его руках. Чуть наизнанку прямо тут не вывернуло, но лицо сохранил и впился зубами в белую мякоть, оторвал кусок с частичкой красной кожуры. Кисловатый сок фрукта остался на губах, и я быстро слизнул его языком, удержавшись, чтобы брезгливо не поморщиться.

Алиса повторила за мной, сделав скромный укус. Все как и полагается.

Далее припал губами к кубку с водой. Маленький глоток. Буквально несколько капель, и вот священник воздевает руки с дарами к потолку, благословляя нас с сестрой от имени Двух Сестёр. При этом его взгляд не уходит с моего лица. Блуждает по нему, силясь получить хотя бы мало-мальский намек на мою одержимость. Вот только во взгляде этом видно разочарование.

Что ж, причастие осталось позади, и я не вспыхнул священным пламенем или что-то в этом роде, когда проходил через все эти ритуалы. Вот бы служители богинь порадовались… Такая акция наглядно продемонстрировала бы их силу всему приходу.

Дело за малым — еще парочка молитв и служба подойдет к концу. Но не стоило забывать и про исповедь, на которую меня обязательно пригласят, а если не соглашусь, то всё равно заставят.

Да, так и оказалось.

Как только прихожане один за другим принялись покидать стены храма, священник целенаправленно зашагал к нашей скамье. Уйти отсюда незамеченным не удалось бы, но я и не собирался. Встреча с настоятельницей Капитолиной была ключевым пунктом моего плана, и от нее зависело слишком многое.

— На днях Ее Преосвященство Дария принесла нам благую весть о том, что вы, Влад Николаевич, наконец-то почтите нас своим присутствием в это воскресенье, — одарил меня мужчина великодушной улыбкой. — Рад, что вы вняли ее словам и нам, со своей стороны, не пришлось прибегать… к крайним мерам.

Ну да, не может же он прямо сказать, что считает наш род продавшимся демонам. Что они в своем праве меня чуть ли не волоком тащить сюда. Вот только мы всё еще остаемся аристократами, и я вполне могу защищаться, пусть это и вызовет порицание общественности. Двойные стандарты как они есть.

— Моему брату нет нужды скрываться от всевидящих очей Сестёр, — заявила ему Алиса. — Мы такие же преданные их дети, как и вы.

— Весьма приятно это слышать, — кивнул священник, но затем вновь перевел взгляд на меня. — Исповедальня для вас уже готова. Или же вы хотите сначала поставить свечи за упокой душ ваших родных?

Ага, чтобы мои связанные с Бездной предки в семейном склепе перевернулись…

Пора бы уже начинать то, ради чего я вообще сюда явился.

— Всеми необходимыми ритуалами займется Алиса Николаевна, — поднялся я со скамьи. — А я бы хотел, чтобы таинство покаяния для меня провела лично настоятельница Капитолина.

— Ее Высокопреосвященство?.. — медленно поползли вверх брови мужчины. — Неужто грехи ваши настолько серьезны, что человек моего сана не в силах отпустить их?

— О своих грехах, насколько бы серьезны они ни были, я вправе сообщить тому, кому посчитаю нужным, — принял вызов, явственно прозвучавший в его голосе.

— Разумеется, вправе, Влад Николаевич, и я немедленно сообщу настоятельнице о вашем желании, — кажется, даже обрадовался моему желанию последователь богинь. — Следуйте за мной.

Что ж, это оказалось чуть проще, чем я предполагал. Раз уж аудиенция состоится в исповедальне, моя просьба, привязанная к замаливанию несуществующих грехов, должна прозвучать еще убедительнее. Главное — не упустить свой шанс.

Не застал момент, в который Гордей покинул нас, но сейчас мой лакей оживленно беседовал о чем-то с мужчиной и женщиной лет сорока. Рядом с ними мельтешили еще двое мелких мальчишек. Не удастся ему, судя по всему, увидеться с настоятельницей, но хотя бы с семьей пообщается — и то хорошо.

Кайрос со сложенными за спиной руками придирчиво разглядывал алтарную атрибутику. Можно было, конечно, предположить, что своды храма давят на него не так сильно благодаря бестелесному существованию. Если бы демон состоял из плоти и крови, возможно, всё его естество так же противилось нахождению здесь, как и мое. Но, судя по всему, ему не было разницы находиться здесь или на улице, как и в любом другом месте. Вот тебе и священная земля…

Тем временем священник проводил меня к одной из кабинок для проведения таинства покаяния, дождался, пока я войду в нее, отодвинув красную бархатную шторку, и ушел, оставляя меня в гордом одиночестве.

Впрочем, уже спустя несколько минут из соседней кабинки раздался мелодичный женский голос:

— Сёстры да укажут тебе верный путь, чтобы со всей искренностью в сердце исповедовать грехи дитя своего.

Редко кому из прихожан доводилось видеть Ее Высокопреосвещенство в лицо, и даже сейчас друг от друга нас скрывала мелкая решетка между кабинками. Но если судить по голосу, Капитолине было не более тридцати лет. Довольно-таки молодо для священницы ее положения. Очень сомневаюсь, что в их иерархии так просто двигаться вверх.

— Грешен я в том, — с деланным смирением начал я, — что по причине длительного пребывания в столице надлежащим образом не обеспечил своим крестьянам свободный доступ к дому Сестер. По сей день церковь Январьска закрыта для проведения службы, требует ремонта и действующего священника.

Я смолк, размышляя, не взять ли еще что-нибудь на душу, чтобы слова мои прозвучали весомее для этой женщины, но, решив остановиться на этом, подытожил:

— Таковы мои грехи.

— Значит, ты намерен восстановить церковь? — последовал вопрос Капитолины.

— Да, и прошу вашего благословения, чтобы сделать это. Провести ремонтные работы, освятить алтарь и нанять на службу одного из семинаристов, чтобы сразу после выпуска молодой священник получил кров и полагающееся ему содержание.

— Достойный поступок покаяния, но при всем моем уважении к одному из роду-основателей, твои земли — не самое хорошее место для проведения еженедельной службы. Насколько я знаю, о строительстве церкви в Январьске настоял еще твой пра-прадед, но сумеешь ли ты поддерживать святость этого места, вопреки богомерзкому влиянию скверны?

— Готов сделать со своей стороны всё возможное, чтобы минимизировать ущерб освещенной земле из-за близости к эпицентру. И да помилуют Сёстры меня грешного.

На некоторое время кабинки погрузились в тишину. Пыталась ли Капитолина распознать ложь в моих словах или хитрый подвох в желании восстановить церковь Январьска? Но всё же немного погодя женщина зачитала слова молитвы об отпущении грехов.

— Сёстры услышали свое дитя. Можешь возвращаться, дабы продолжать исполнять их волю и жить согласно их заповедям.

— Да прибудут их справедливость и милосердие в каждом деянии моем, — завершил я таинство сакральными словами и криво ухмыльнулся.

Не просто так я приплел к своей просьбе молодых священников, которые со дня на день должны были выпуститься из стен семинарии. В отличие от опытных и фанатичных приверженцев веры с промытыми мозгами, из числа семинаристов можно было отобрать кого-нибудь… поинтереснее. Того, чья кандидатура не устроила бы большинство приходов, а вот меня — целиком и полностью. Ну а кого еще сошлют так близко к Морозовым и Бездне, как не того, кто всем как кость в горле? С таким человеком и договориться проще будет.

Лишь когда мы уселись в экипаж, я приказал кучеру везти нас к семинарии, а после наконец-то поделился с сестрой нюансами своего плана.

— Восстановить церковь в Январьске, чтобы нанять туда на службу самого нерадивого и невыносимого священника из возможных⁈ — переспросила та и скептически прищурилась. — И ты уверен, что это… хорошая идея?

— Понял, Ваше Светлейшество. Нам нужен тупой священник, — перефразировал Гордей мои слова по-своему. Еще и сел с таким гордым видом, будто разгадал очень сложный план, который неведом другим.

При этом было видно было, что мальчишка немного дуется. Так и не удалось ему увидеть лицо настоятельницы Капитолины воочию, поскольку из исповедальни она вышла, прикрывшись полупрозрачной вуалью, что была частью ее облачения, и тут же скрылась из виду под вульгарный свист Кайроса.

— Не тупой, а не очень опытный, — поправил я лакея. Не хватало еще, чтобы он посмел высказать нечто подобное в присутствии потенциального кандидата.

— Вернее… удобный, — тихо произнесла Алиса, и я едва заметно кивнул ей.

Худший из семинаристов, который создаст лишь видимость активной деятельности и не станет ставить палки в колеса. Прикрытие, благодаря которому мне не придется еженедельно ездить в Иркутск и выслуживаться перед такими уникумами, как Дария и ей подобными.

Так что да. Пожалуй, удобный — самое верное слово в моей ситуации.