Подарок бессмертия

71

— Бр–р–р. Со–о–всем не–е жа–а–рко, — стуча зубами, трясясь всем телом и заикаясь от холода, процедила Джил.

Выбравшись на берег, она сразу скорчилась, присев на корточки и обхватив колени руками. Не в состоянии произнести ни слова, она жалобно смотрела на Морриса из под мокрых ресниц.

— Надо было раньше плыть к берегу. Вода сегодня необычно холодная, наверное, течение изменилось. Хочешь, пойдем назад, или я сбегаю, принесу полотенце, — синими губами предложил Моррис и посмотрел далеко в сторону выхода на берег около фермы, где остались их полотенца.

Он старался говорить ровным голосом и не дрожать, хотя сам замерз не меньше и давно хотел вернуться на берег погреться.

— Не–е–а, согреемся и так. Сейчас солнце выйдет из–за тучи, и будет опять жарко.

Продолжая сидеть, глубоко втянув голову в плечи, она одними глазами указала на небо. От этого движения глаз брови полезли высоко на лоб, сделав выражения лица окончательно несчастным. Капельки воды собирались вместе и стекали по всему телу, волосам и даже кончику носа. Как весной с сосулек, они маленьким дождиком падали на сухой песок вокруг Джил. Солнце послушно выглянуло из–за одной из разбросанных по небу туч, которые по очереди то и дело сами забирались под него греться.

— Здорово, так здорово! Я никогда не любила нырять, но это настоящее чудо! На дне так интересно. Раньше я так не могла. Здорово. А ты ничего не говорил. Как это, а?

Согревающая ласка солнечных лучей разгладила морщины на лбу и расслабила судорожную напряженность мышц. Джил с удовольствием полностью села на песок, вытянула ноги и, как подсолнух, продолжила тянуться лицом к солнцу, упираясь ладонями у себя за спиной. Моррис опустился рядом с ней и растянулся во весь рост, нагребя небольшую горку себе под голову. Он сам поразился не меньше Джил, когда неожиданно обнаружил открывшуюся способность задерживать дыхание дольше, чем позволяют возможности обычного человека.

В первый же день, когда ему удалось найти время сбегать и искупаться, Моррис обнаружил, что, нырнув, мог легко находиться под водой около пяти минут. Объяснить этого он не мог, но сюрприз оказался исключительно приятным. Казалось бы, не велика разница, но это только для не знающего тайной красоты подводного мира. Для Морриса эти несколько дополнительных минут по настоящему открывали дорогу в еще один загадочный мир океана, который он с детства любил и теперь сможет спокойно им наслаждаться, не испытывая страха нырнуть слишком глубоко или спазмов удушья при поспешном всплытии. Ныряя с маской и трубкой в теплой воде, он мог часами наблюдать за морской жизнью на дне, пытаться угнаться за понравившейся рыбешкой или просто любоваться фантастическими пейзажами подводного мира. Летать, как птица, испытать эти чувства свободного полета, человек может только в воде. Моррис был убежден, это то же самое чувство ликования, которое он испытывал, паря над лесными массивами длинных водорослей или песчаными долинами дна, зажатых скалистыми горными хребтами прибрежных камней. Набирая в легкие воздух и чувствуя, как поднявшиеся вертикально вверх ласты уходят под воду, он каждый раз представлял себя соколом, бросающимся вниз из заоблачных высот. Или наоборот, погружаясь в глубину, он переворачивался лицом к поверхности и так плыл, наблюдая убегающие вверх пузырьки и косые лучи света, пронизывающие толщу воды. Там, в глубине, можно забыть о привычных законах и ощутить небывалую свободу. Радость и свободу движения в любом направлении, резвясь и развлекаясь с пространством, в удивительном и загадочном мире под поверхностью океана, сравнимого с путешествием на другую планету.

Закрыв глаза, Моррис увидел волосы Джил, плавно колышущиеся в такт яркой траве подводного луга, и ее щеки, раздутые в жадной попытке захватить с собой на дно как можно больше воздуха. Он еле уговорил ее на это первое погружение, а вспомнив лицо Джил, снова заулыбался и пожалел, что у них нет подводной камеры. Неуклюже зацепившись руками за камень, чтобы удержаться на дне, она совсем не была похожа на русалку. Он видел, как с каждой последующей секундой проведенной под водой, ее лицо переставало быть удивленно–испуганной мордочкой надувшегося хомяка, и на смену приходило восхищение широко открытых глаз. После пары минут, проведенных под водой Джил наконец окончательно осознала, что происходит. Не в состоянии удержать свои эмоции, она выпустила весь воздух, забывшись и прокричав что–то Моррису прямо на дне. Они тут же устремились к поверхности. Ему даже пришлось немного поддерживать ее наплаву, но не от испуга, а от ее попытки смеяться и рассказывать ему сразу все, что она только что испытала.

— Я и не знал. Это какой–то побочный эффект, — Моррис прикрыл глаза рукой и повернул голову в сторону слабого плеска прибоя, щурясь на блики от яркого солнца. — Разумеется, я этого не планировал, случайность.

— Ничего себе случайность! Я могу плавать под водой минутами, как рыба! Какие еще могут появиться случайности?

Слушай, а может, мы можем там сидеть часами, или жабры какие–нибудь вырастут?

Моррис улыбался ее восхищению и буйству фантазии, распирающих сознание Джил. Согревшись, она снова обрела способность генерировать идеи, предположения и непрерывно задавать вопросы, чаще сама же придумывая им ответы.

— Да нет, надеюсь, на рыб мы не похожи, и жабры у нас не вырастут. Наверное, что–то изменилось в способности накапливать кислород, или кровь теперь переносит большее его количество. Я не уверен.

— Ну вот. А какая разница? Сейчас несколько минут, а потом дольше и дольше.

— Нет, вряд ли, — скептически отозвался Моррис. — В каких–то клетках изменилась насыщаемость организма кислородом и теперь его запаса хватает задерживать дыхание на несколько минут дольше. Вот и все.

Выступившая соль начала стягивать и щекотать высохшую кожу, как будто она трескается и шелушится. Моррис почесал шею и поерзал спиной по песку.

— Помнишь, некоторое время назад ты чувствовала себя уже не плохо, но испытывала непонятную эйфорию, теряла баланс, была как пьяная? Похоже на состояние после вдыхания чистого кислорода. Может это мозг привыкал к повышенному содержанию кислорода. На самом деле я не знаю, это мое предположение.

— Опять занудствуешь! Какая разница, дай помечтать, — Джил перевернулась на живот, подложила сжатый кулак под подбородок и смотрела, как Моррис щурится на солнце.

Она вытянула вторую руку и кончиками пальцев провела ему по предплечью, усиливая ощущение щекотки на коже. Моррис тоже повернул голову к Джил.

— Здесь так хорошо, правда? — почему–то шепотом спросила она.

— Правда. А у меня тут уже есть друзья. Успел познакомиться, пока ты болела. Например, вон там, — Моррис указал на край пляжа, — Видишь, где начинаются камни? Там живет осьминог. Вечером, около пяти часов, он выбирается на один и тот же небольшой камень. Там не глубоко, метра четыре, я потом тебе покажу.

— Да ты что! Никогда не видела живого осьминога. Большой? Ты его гладил? — оживилась Джил и приподнялась на локтях.

— Нет, не гладил, — засмеялся Моррис. — Наблюдал со стороны. Страшновато его трогать, вдруг укусит или уплывет. Конечно, меня он не утащит на дно, маловат для этого, но все равно… щупальца эти и все такое.

Джил рассмеялась над несколько детскими страхами Морриса.

— Ха, вот так любитель моря! Мне рассказывает истории, а сам боится маленького осьминожки. Конечно, по сравнению с размерами твоих вирусов он просто гигант.

— Я не боюсь, но осторожность не помешает. Я не знаю их повадки, кто опасен, кто нет. Я люблю нырять, наблюдать, и не так часто мне это удавалось делать. К тому же, мне никогда не было интересно читать книги или что–то выяснять про всех этих морских обитателей, но среди них есть опасные, даже ядовитые.

— Ладно, не оправдывайся, все с тобой ясно. Лучше расскажи, что еще успел разведать, — Джил подвинулась к Моррису и положила голову ему на грудь, обняв одной из рук.

Моррис продолжил говорить о его находках на дне этой бухты. Под водой она оказалась еще более красивой и разнообразной. Заросли всевозможных водорослей не только разнились по цветам, размерам и затейливостью их переплетения, но и оказались густо населены разнообразной живностью, в основном, мелкой и среднего размера рыбой, но пару раз ему попались и какие–то огромные синие рыбы. Он нашел несколько особенно красивых мест и даже подводный грот, все это он обязательно покажет Джил. Указывая пальцем в разные стороны, Моррис успокоил ее, сказав, что большую часть бухты он еще не видел и плавал только недалеко от фермы. Они смогут вместе обследовать самые потаенные уголки и вместе найти много интересного.

— Как здесь хорошо, — повторила Джил, поцеловав его в районе груди, почти у самой шеи, и обняла второй рукой. — Тихо, спокойно, людей нет, суеты нет, все так прекрасно. Давай здесь останемся навсегда. Вдвоем. Что нам еще нужно? Вечный отпуск! Ну их всех…

Моррис приподнял голову и тоже поцеловал Джил. Они замолчали, и каждый думал о сказанных ею словах. Моррис крепче обнял Джил и снова смотрел на поверхность воды с клонящимся к ней солнцем. Пробежав глазами по горизонту, он остановился на проливе, ведущим из бухты в открытое море. Именно там, за этим проливом, солнце совсем скоро окунется в воду, наверное, тоже пытаясь нырнуть и заглянуть, что там, с другой стороны поверхности. В этот момент весь горизонт зажегся огненно–желтым пламенем, которое побежало по воде до самого берега, охватывая собой все вокруг, даже обычно зеленые вода и кроны деревьев на полчаса стали золотыми.

У Морриса не было ответа на ее вопрос. Ему было очень хорошо, так, как никогда в жизни еще не было. Он лежал и все крепче сжимал Джил в своих объятиях. Его мечты воплотились в реальность. Он лежал и был счастлив. Он лежал, но почему–то не знал, что ответить. Ее слова звучали так прекрасно, так заманчиво и так ему нравились, но почему–то только пока они звучали. Нет, не только пока они звучали, он и сейчас чувствовал так же, но одновременно, почему–то, все равно не знал, как ответить.

— Это правда, здесь очень хорошо, — прошептал Моррис, повторяя ее слова и еще раз оглядываясь вокруг.

Некоторое время они молчали. Потом он добавил, будто что–то вспомнив:

— Жаль, здесь нет кораллов. Знаешь, какие они красивые!? Разноцветные, разнообразные, как сказочные картинки. А рыбки? Рядом с кораллами живут такие же удивительные рыбы. Пока я сам все это не увидел, я не верил. Думал, так красочно все выглядит только по телевизору, а на самом не может быть таким же ярким. Мы когда–нибудь обязательно поныряем на коралловых рифах.

— Да–а… Вечно нырять в одной бухте, наверное, наскучит, даже если будут кораллы, — Джил почему–то тоже думала о своих словах и не знала, что еще сказать.