По-своему

Глава 17

Напряжение не отпускало. Лили чувствовала, что на нее словно невесомо опустилась тончайшая паутина. Ты ее не видишь, не чувствуешь, ты просто знаешь, что она есть, и это сводит с ума. Пока что это только маленький кусок, все полотно не успело соткаться, но и этого достаточно, чтобы понять таящуюся в нем угрозу. Ситуация усугублялась уверенностью девочки: любое сканирование покажет, что она совершенно чиста и ничего постороннего в ней нет.

Весь остаток вечера Лили была на взводе, стараясь этого не показывать. Ей жутко не нравилось, как переглядывается белобрысое семейство. Интуиция подавала недвусмысленные знаки, которые было невозможно игнорировать. И глупо.

Абрахас твердо намерен ввести ее в свою семью. Как же! Загибающееся от груза проклятий и собственной чистокровности семейство, с трудом порождающее на свет одного-единственного ребенка! И тот мужского пола! За последние пять столетий – ни одной девочки! Самый первый признак вырождения, четкий сигнал для знающих.

Для них ее кандидатура – манна небесная и дар богов. Чистая от всего наносного кровь, огромный потенциал, к тому же, не имеет ни влияния, ни союзников, которые могут прикрыть собой в случае нужды.

Принцы – это угроза всему, так что, если Малфой хочет ее заполучить, ему надо вмешаться сейчас, когда оглашена светская помолвка, ведь не за горами – магическая, а это значит, что если они попытаются как-то влезть в создающийся союз… начнется война.

Девочка напряженно перебирала в голове способы, которыми белобрысые павлины могли причинить неприятности. В то, что Абрахас отступит от своего желания выдать ее замуж за своего сынка, Лили не верила. Этих мерзавцев ничто не остановит, она слишком хорошо помнила это по своей прошлой жизни.

Значит, надо как следует подумать.

Зелья?

Подлить ей они ничего не могли, Лили за этим следила особо. Были у нее как-то неприятности… так что, теперь она проверяла все, попадающее ей в руки автоматически, причем не стандартными заклятиями и не только содержимое чашки или тарелки. Мало кто задумывается, что посуду можно смазать заранее, а также столовые приборы…

Контактное зелье? На этот счет тоже приняты меры. Платье из особой ткани, со специальной пропиткой. Руки смазаны специальным кремом и окутаны заклятьем «Невидимая перчатка», оно держится почти сутки. Так что, этот вариант тоже отпадает, как и аэрозоль. Слишком много посетителей, значит, велик риск обнаружения. Вот если бы она была одна в комнате… другое дело. И «головной пузырь» – не панацея.

Чары?

Лили чувствовала слабую магию, практически неотличимую от естественного магического фона Люциуса, но на активно творящееся волшебство это было не похоже. Люциус не Мордред, который творил волшбу силой мысли, он юн, недостаточно силен и не так воспитан. Это Гарри Поттер когда-то слишком хорошо запомнил преподанный ему урок – без жалкого огрызка дерева в руке слишком многие маги становятся уязвимее маглов, те привыкли защищаться любыми подручными средствами, а не надеяться на палочку, как на панацею.

Гарри тогда выжил, в очередной раз, и взял методы врагов на вооружение.

Как всегда.

Чары отпадают, значит, остается один способ.

Артефакты.

Судя по всему, это артефакт направленного действия, контактный, требующий время для настройки, ведь Люциус так рвался сначала танцевать, а потом, танцевать как подольше. Судя по мелькнувшему на мгновение на холеной роже недовольству – времени не хватило.

Надо определить, хоть примерно, что же это может быть.

Итак…

Перри со все растущей тревогой наблюдала за сестрой. Та вела себя естественно, для постороннего глаза, но не для нее. Девочка прекрасно видела, что Лили сначала встревожилась, затем резко успокоилась и собралась, став похожей на сгусток энергии, готовящийся рухнуть на голову врага.

Что-то явно произошло.

Оглашение было в самом разгаре, Принцы произносили приличествующие моменту фразы, Лили иногда их скромно поддерживала, улыбаясь, Северус оглядывал зал с видом победителя, гости обсуждали, а Малфои… Глаза девочки сузились. Лорд Малфой изображал статую, но ее не проведешь. Чуть больше прищуренные глаза, слишком внимательный взгляд, едва заметно дернувшийся мизинец на левой руке, правая слишком сильно обхватила трость, общая напряженность позы, выразившаяся в закаменевших плечах.

Райян… Леди Малфой чем-то недовольна. Застывшее маской лицо, сжатый тонкими пальцами веер, глаза смотрят с… предвкушением и презрением. Уголок губ слегка опущен. Значит, не она.

Люциус… тоже чем-то недоволен, холеная рожа слегка скривилась на мгновение, он весь в ожидании чего-то: плечи напряглись, корпус слегка подался вперед, одна нога больше опирается на носок, глаза следят за ее сестрой, правая рука… что-то иногда прижимает к бедру. Что-то небольшое, расположенное в потайном кармане или на теле, что-то важное.

Он расстроен расстоянием, которое сейчас не может преодолеть, пару раз поджав губы, мерит взглядом ярды до Лили с Северусом.

Гости начали поздравления!

Вон как обрадовался… пальцы простучали по бедру, движение никто не заметил, оно естественно, значит, предмет прямо под ладонью. Надо дать знать сестре.

Лили с Северусом учтиво кланялись, вежливо отвечая поздравляющим, неслышно скользнувшая за спину сестра тихо прошипела на ухо:

– Люциус, правое бедро, внешняя сторона, под ладонью, небольшой предмет.

На губах девочки заиграла улыбка, увидев которую, лорд Принц вздрогнул. Что происходит?

Гости подходили не торопясь, Люциус пристроился за четой Паркинсонов, считая шаги, отделяющие его от счастья. Целых пять. Надо подумать, что сказать, ведь артефакт требует для настройки времени, да, он почти сделал то, что надо, но только почти! Еще бы пять минут… Пять минут…

Целых пять минут.

Лили перебирала в памяти все, что знала об артефактах, подходящих для данного случая. «Цепи Гименея», «Стрела Амура», «Черная Роза», «Лотос Парвати»… все это было не то. Или не подходил тип действия, или еще что-то.

Люциус приблизился еще на шаг.

Лили решилась.

– Северус. Мы в опасности. Ты согласен на наш брак?

Гневный взгляд черных глаз послужил ясным ответом, пока юный Принц раскланивался с очередными поздравителями. МакДугалы разливались соловьями, давая такую желанную передышку и так необходимое время.

Уколов палец об острый угол металлической бляшки на поясе, Лили указала глазами Северусу на выступившую каплю крови. Тот моргнул и резко нажал пальцем на ножны висящего на бедре маленького кинжала. Там как раз был ограненный пирамидой камень.

– Повторяй за мной.

Лили с Северусом переплели пальцы, кровь смешалась.

Ментальные науки всегда давались Гарри Поттеру с трудом, но на пару минут ее хватит. Взгляд глаза в глаза, и на лице Северуса мелькнула улыбка.

МакДугалы раскланялись, и Люциус приблизился еще на шаг.

Разумы соприкоснулись, словно руки.

– Я, Лилит…

– Я, Северус…

– Беру тебя в супруги…

Капля крови засияла, впитываясь в кожу. Лорд Принц встрепенулся, обводя взглядом зал, его глаза впились во внука и его невесту.

– Перед лицом Магии…

Еще шаг… паутина падала нежными нитями, опутывая не только девочку, но и стоящего рядом Северуса.

– Да будет так.

Вокруг детских фигур засияли радужные сполохи, удивленно замершие гости заохали и заахали, умиленно переговариваясь. Лорд Принц шагнул вперед, одним взглядом оценив ситуацию и уловив мысленное послание от твердо взглянувшей прямо ему в глаза будущей невестки.

– Какое радостное событие, господа!

Лицо Люциуса исказилось от злобы, но тут же застыло доброжелательной маской. Еще минута! И все бы получилось!

Падающие нити задымились, скручиваясь и сгорая. Но не все.

– Магия благословила союз моего Наследника и Леди Гонт!

– Поздравляю…

Тихий шипящий голос заставил всех умолкнуть. Волдеморт бросил неопределенный взгляд рубиновых глаз на стискивающего трость Малфоя и странно улыбнулся.

– Поздравляю. Прекрасный союз.

– Благодарю Вас, Лорд Мракс.

Вежливо кивнув, маг отошел в сторону, а Лили посмотрела прямо в глаза стоящего напротив Люциуса. Подросток вздрогнул. Зрачки изумрудных глаз девочки на мгновение вытянулись в щели, словно у огромной змеи.

Губы неслышно шепнули.

– Зря.

– Поздравляю, супруг мой, – Райян взмахнула веером, прикрывая злорадную улыбку. – Вы только что нажили себе могущественного врага. Это стоит отметить. Я думаю, бутылка «Крови земли» подойдет.

Пластинки веера сомкнулись с сухим щелчком, а Леди Малфой сделала великолепный книксен, взмахнув подолом платья.

– Поздравляю, Леди Гонт, Наследник Принц. Сегодня вы поразили всех.

– Я рада… – нежно оскалилась Лили, слегка наклоняя голову к плечу. Райян восхищенно смотрела на невероятнейшую картину. Хрупкое тело маленькой аловолосой девочки было заковано в панцирь из змеиной чешуи. Нагрудник, юбка, на правой руке – латная перчатка. За спиной развевалось знамя с изображенной на нем змеей, скрутившейся кольцом и большой короной, сверкающей золотом и драгоценными камнями. Помолвка прошла более, чем успешно, даже учитывая все сопутствующие факторы.

Змея пристально смотрела на Райян изумрудными глазами с вертикальными зрачками. Точно такими же, как у ее хозяйки. Однако, внимание Леди Малфой привлекло не это. С левой руки юной воительницы свисал тонкий канат серебряного цвета, словно сплетенный из паутины и уходящий куда-то во тьму. И судя по всему, на другом конце каната было что-то живое, он дергался и натягивался, потом провисал и снова натягивался. Девочка повернула белое личико в сторону невидимого, нахмурилась… посмотрела на канат, за который ее руку дергали. Лицо закаменело.

Одним ловким движением она резко обмотала канатик вокруг ладони и резко дернула, вызвав чей-то недовольный взвизг. Поднесла к лицу, осмотрела. Понюхала, раздувая ноздри и осторожно касаясь канатика длинным черным раздвоенным языком.

А после плюнула на натянутый канат зеленоватым тягучим ядом, начавшим разъедать серебряные нити.

Во тьме испуганно задышали.

– Еще раз примите мои поздравления… – леди взмахнула веером, Северус поклонился, Лили присела в книксене. Между улыбающимися губами на мгновение блеснули влажные клыки.

– Что произошло?!

Едва не снеся двери, Гектор влетел в кабинет, за ним нестройной толпой ввалились все остальные.

– Пришлось принять экстренные меры.

Лили решительно села на стул и скривилась, осматривая свою левую руку.

– Малфои сделали свой ход. Они решили, что в качестве Леди Малфой я буду выглядеть гораздо лучше, чем в качестве Леди Принц.

Октавиус плел заклинания одно за другим, его лицо все больше и больше хмурилось.

– Я ничего не вижу.

– Зато я – ощущаю. Они связали нас… каким-то образом. Слабо, не до конца, неправильно. Не так, как это должно быть. Но связь есть. Я ее вижу. Тонкий канат…

– Видишь?

Вместо ответа Лили прикрыла на секунду веки и снова их подняла. На лорда Принца смотрели змеиные глаза.

– Вот как, – неожиданно успокоился мужчина, внимательно рассматривая неожиданно привалившее его семье богатство.

– Полностью или частично?

– Сейчас – треть. К одиннадцати – полностью.

– Великолепно. Что будем делать?

– Есть у меня одна идейка… – расплылась в мечтательной улыбке Лили.

Абрахас был в ярости. Он не кричал, не бушевал, но от его фигуры исходила такая бешеная ярость, что пол в гостиной покоробился, словно от огня, а ковер распался на куски, которыми побрезговала бы даже очень голодная моль.

Люциус смотрел в пол, пережидая бурю, и только Райян улыбалась странной улыбкой.

– Сколько?

– Не хватило пять минут.

– Что же… этого должно хватить.

Абрахас присел в кресло, начиная анализировать ситуацию.

– Артефакт.

На стол лег небольшой медальон, с два дюйма в диаметре, в виде паутины с маленьким паучком в середине, сделанный из тусклого, потемневшего от времени серебра.

Внимательно его осмотрев, лорд остался доволен. Связь появилась, так что, все в порядке. На потирающего время от времени правое запястье сына он не обратил внимания.

Время до магической помолвки, официальной, по всем правилам совершенной, а не в попытке хоть как-то исправить ситуацию, тянулось невыносимо медленно. Люциус считал каждый день, каждый час, каждую минуту.

Месяц, растянувшийся на целую вечность.

Подросток нервничал, не зная, чего ожидать. С одной стороны, все было прекрасно: связь закрепилась, хоть и не до конца и как-то странно, значит, свою работу «паутина Арахны» выполнила. А с другой стороны… Слишком хорошо он помнил взгляд девочки и то, что прошептали ее губы. Угроза была прямой и недвусмысленной…

Понервничав с день, парень пожал плечами и выкинул все из головы, начав подготовку к оформлению выгодного во всех смыслах союза.

Увы, Люциус совершил ту же ошибку, что и его отец. Что ни говори, невзирая на все их достоинства, Малфои имели один огромный недостаток.

Самомнение.

Да, это в небольших дозах очень полезное качество, позволяющее не мучиться от бесплодных переживаний, вставать на ноги после неудач и всегда бодро идти вперед. Хорошее и полезное… но только в небольших дозах. К сожалению, у Малфоев оно было гипертрофировано.

Находясь всегда на вершине, очень часто забываешь смотреть под ноги, что чревато вступанием в бяку или падением в лужу, а то и переломами. Естественно, реальность время от времени напоминала о себе белобрысым павлинам, но последняя такая профилактическая прививка состоялась слишком давно, и Абрахас вновь приболел этим приятным недугом.

Ослепленный перспективами, несомыми желанным для него союзом, лорд Малфой не подумал о нескольких простых вещах, которые должны были дать понять матерому интригану, что что-то здесь не так.

Откуда у маглорожденной прекрасные знания этикета, а также реалий магического мира? Значит, ее кто-то учил? И, судя по демонстрируемым знаниям и хватке, кто-то знающий и обладающий мудростью?

Почему ребенок демонстрирует взрослое поведение? Как бы девочку не натаскивали, возраст это такой недостаток, который проходит только со временем. Ребенок, даже как следует натасканный взрослыми, не имевший детства, все равно не будет иметь опыта взрослого человека, того, что приходит только с годами практики. У него будет теория.

И, самое печальное, он не дал себе труд задуматься над самым важным вопросом.

Почему артефакт, до этого никогда не дававший сбоев, неожиданно сработал не так, как надо?

Сказать, что Лили была в бешенстве, значит – не сказать ничего. Она была в том состоянии, что обычно испытывал Гарри Поттер, попав в очередную ловушку, из которой надо выбраться живым и, даже, с прибылью. А иначе, какой в этом смысл?

Давным-давно прошли те времена, когда у безбашенного гриффиндорца рвало крышу по любому поводу и истерики возникали на ровном месте. Жизни пришлось приложить немало усилий, чтобы выбить из него дурные наклонности, тяжелая и кропотливая работа, но она ей удалась.

Постепенно неуправляемые метания сменились холодной яростью, очищающей сознание до кристальной чистоты и дающей силы в бою.

Сейчас Лили была именно в таком состоянии.

Проверки не дали ничего. Она была чиста, как свежевыпавший снег, все специалисты только руками разводили. Гоблинская проверка дала немного больше. Неопределенная связь, результат действия неизвестного артефакта, не до конца сработавшего.

В приступе ярости Лили едва не снесла кабинет управляющего, вызвав уважительные и довольные взгляды Гектора, и гордость в глазах напыжившегося от осознания крутости невесты Северуса. За время, прошедшее с принятия в род, мальчик очень сильно изменился. Теперь он не завидовал, если кто-то был сильнее его или в чем-то превосходил, а принимал меры, чтобы сравняться в силе, а то и превзойти увиденного. Вот и теперь юный Наследник решил как следует насесть на деда и учителей. Нечего отлынивать! Он тоже так хочет!

Приняв какое-то решение, девочка повернулась к Гектору.

– Когда будем проводить помолвку?

– Через месяц, как положено.

– Прекрасно! Значит, у меня есть время…

– На что?

– На кое-что… – туманно ответила Лили, начиная разработку пришедшей в голову идеи.

Идея была проста, как кнат. Если не помогли чары и ритуалы гоблинов, то поможет прямое обращение к Магии. Очень просто и… очень опасно. Всплыть могло, что угодно, да и сил все это сожрет немало, но когда это ее волновали такие мелочи?

Через два дня все было готово. Зелья доставлены, Перри проинструктирована, ритуальный зал подготовлен. Залившись по уши первой порцией эликсиров, Лили встала на колени, раскрывая полностью магическое ядро и посылая запрос-просьбу Магии.

Силы лились, как вода, уходя куда-то за грань, перед глазами замелькали черные точки, из носа потекла пока еще тонкая струйка крови. Лили держалась изо-всех сил, и неожиданно ей ответили. Перед глазами замелькали картинки.

Странный медальон в виде паутины с маленьким паучком…

Тонкие невидимые нити, падающие невесомой сетью на нее и Северуса…

Канатик, привязывающий ее к Люциусу Малфою…

Возможность оборвать связь…

Перри бросилась к упавшей ничком сестре, начиная заливать в нее в указанном порядке содержимое флаконов. Закончив, девочка поднялась на дрожащие ноги и вытерла пот со лба, после чего потащила сестру волоком из зала. Дальше ее подхватил отец.

Очнулась Лили разбитая и с планом действий. Выход из ситуации был, но требовал свершения очередного подвига. Подвига хитрости.

Пытаясь привязать к себе кого-то, требуется помнить, что канат тянется в обе стороны. И тянуть его можно, как хочешь… а если долго тянуть – то он лопнет или растянется. А можно вообще его переплести. Первое, увы, не светило, а вот последнее…

Для осуществления задуманного Лили вновь направилась в ритуальный зал, ее стараниями постепенно превращавшийся в то, что нужно. Оценив все критическим взглядом – вздохнула. Маловато… но выход есть. Если не хватает своих сил, можно позаимствовать чужие… а в данном случае – еще и нужно. Подставляться не хотелось.

Рейд в трущобы Лютного прошел успешно – Лили встретила еще одного старого знакомого. Этот красавчик, строящий за столиком глазки пожилой ведьме, когда-то стал причиной очень неприятного ранения. Случайно, но Гарри Поттер его запомнил. Тогда отомстить не удалось… не беда. Теперь Лили примет превентивные меры.

Очнулся Жером в крайне плохом настроении. Некто треснул его по затылку сзади, когда он уже нацелился на свою жертву, обломав превосходный момент, ведущий к быстрому обогащению. Разлепив глаза, мелкий пакостник замер, а затем задергался: мало приятного очнуться распятым перед алтарем, будучи неглиже. Впрочем, это не сильно помогло. Чистый детский голосок прошипел что-то жуткое, и сознание померкло, сузившись до острия булавки, вонзенной прямо между бровей.

Нити магии осторожно вплетались в канат, меняя его плотность и цвет. Тонкие паутинки рвались, словно натянутые до предела струны, с таким же звоном. Обрывки переплетались в другой узор, обращаясь в ажурную цепь, ползущую в темноту.

Люциус ворочался, вскрикивая и сопя. Странный кошмар не отпускал, затягивая в свои объятия. Кто-то сверлил его изумрудными глазами, подтягивая на канате все ближе и ближе к себе, туда, откуда тянуло мускусным запахом гигантской змеи и сладковатым ароматом яда. Неожиданно его резко рванули, и канат превратился в тонкую, изящную цепочку, обвившую его своими кольцами.

Вскрикнув, подросток проснулся, судорожно потирая руки. Магия… бушевала. Что происходит?