По имени Шерлок. Книга 1

Глава 9

Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я машинально отбросил газету, как ядовитую змею. Подзабытый уж было сон, вдруг с пугающей ясностью замелькал перед глазами — отчаянный бег вдоль набережной, падение, жуткая смерть… Внезапно, из всего калейдоскопа картинок осталась одна — рука, сжимающая синий кристалл. Рука! Вот оно!

Хоть я прекрасно видел, что незнакомец в плаще не прикасался к девушке даже пальцем до ее смерти, я был полностью уверен, что именно он руководил этим жутким спектаклем. И рука, единственное, что показалось из-под темного покрывала плаща, принадлежала убийце.

Узкая, изящная кисть аристократа. Рука человека, который никогда не поднимал ничего тяжелее пера или кошеля с монетами. Длинные, бледные пальцы, аккуратно обработанные ногти, но при этом никаких приметных деталей, кольца тоже отсутствовали. Не знаю, что это могло мне дать, но я постарался зарисовать в памяти все, до мельчайших подробностей.

Вздохнув, я снова взял газету. Статья была озаглавлена до невозможности банально: «Ночной душитель вновь вышел на охоту!». Фу, что за шаблонные заголовки! Я-то думал, мое настоящее — это век пошлой банальности и дешевых штампов, а оказывается, триста лет назад все было абсолютно точно также… Хотя, о чем я, какие три сотни лет? Вот уже самому себе приходится напоминать, что это всего лишь игра, мда… Итак:

«И снова на улицы Лондиниума вышел он, неуловимый безжалостный убийца, тот, кому людская молва уже дала имя — Ночной Душитель.

Могла ли только помыслить шестнадцатилетняя девица, ученица портнихи Мери Сью Бонем, что ее короткая жизнь оборвется так рано и так страшно? Еще вчера она беззаботно гуляла по улицам родного города, а уже сегодня ее прекрасное лицо, искажённое предсмертной мукой, смотрит невидящим взором в мутное, холодное небо, а волосы струятся волной по мокрой мостовой набережной Палмерс.

Детектив Марч, из Центрального отделения полиции Восточного округа, отказался давать какие-либо комментарии, но нам, как и всем нашим читателям, очевидно, что это не случайная жертва грабителя или насильника. Юность девушки, ее внешнее сходство с предыдущими убитыми, характерные отпечатки на шее, ритуальные символы на щеках — все это говорит о том, что смерть Мери Сью Бонем, не что иное, как дело рук пресловутого Ночного Душителя!

Так доколе же, посмеем мы спросить, доколе убийца будет разгуливать по улицам нашего города? Сколько еще нашим сестрам и дочерям придется опасаться за свою жизнь? И нужна ли Лондиниуму полиция, которая не может защитить своих граждан от жестокого маньяка?»

Уф! Какой кошмар, еле дочитал. И я сейчас вовсе не о смерти несчастной Мери Сью Бонем, а о творчестве неизвестного мне писаки, который накатал этот адский образчик всего самого отвратительного, что можно увидеть в газетной статье. Что за обороты? Такое ощущение, что человек ваял свой опус, сверяясь со списком самых затасканных эпитетов всех времен и народов. А достоверность? «Беззаботно гуляла…» — ученица портнихи в Восточном округе, в самом бедном районе. Угу, конечно… Сама беззаботность.

Я бы еще долго бурчал про себя, возмущаясь недобросовестностью автора, но информационное окно системы отвлекло меня от этого занятия:

Ох ты! А я уже и забыл, что у меня был такой квест. И взял то я его всего лишь вчера утром, а уж столько событий произошло, что все в голове смешалось.

Итак, как бы не был мне отвратителен стиль неизвестного журналиста, а кое-какую нужную информацию из его писанины извлечь можно. Жертва — Мери Сью Бонем, ученица портнихи, шестнадцать лет, девица, то есть, девственница. Место преступления — набережная Палмерс. Человек, который расследует убийство — детектив Марч из Центрального отделения полиции Восточного округа. И символы, такие же были у всех предыдущих жертв…

Кстати, о символах… Что-то мне подсказывало, не иначе, как пресловутая интуиция, что символы на гранях кристалла и на щеках жертв должны совпадать. Или это все за уши притянуто? Смущал один момент — граней у кристалла шесть, и жертв тоже шесть. Вроде все сходится. Но! Квест, который должен стать мне доступен после того, как я соберу всю информацию об убитых, называется «Дело о семи задушенных», а никак не о шести. То есть, будет седьмая жертва, а это уже не сходится с количеством граней… Или я что-то упускаю, или это вообще все чушь собачья, и никак не связано. В любом случае, в первую очередь надо найти всю доступную информацию об уже совершенных преступлениях и только потом делать какие-то выводы.

Пока я, с газетой в руках и остановившимся взглядом, размышлял о мотивах и намерениях преступника, Молли мирно продолжала вышивать, решив, видимо, что я все еще читаю статью.

— Молли, — девушка оторвала глаза от вышивки, и взглянула на меня, — скажи, а где можно почитать старые газеты?

— Я не уверена, наверное, в библиотеке, возможно, в издательстве есть подшивки. Только я не знаю, где они находятся, читать мне некогда, сам понимаешь, — она грустно улыбнулась.

Ну, еще бы мне не понимать. Какое может быть чтение, когда каждый прожитый день для местных жителей — суровое испытание, особенно для тех, кто еще сохранил остатки человеческого достоинства и хочет жить честно, насколько это вообще возможно в Восточном округе.

— Молли, я… — внезапно распахнувшаяся дверь не дала мне ответить. В комнатушку, кубарем скатившись по лестнице, влетели два пацана примерно моего возраста, запыхавшиеся и всклокоченные.

— Молли, быстрей, пойдем! — тут же заорал один, второй, заметив меня, от чего-то покраснел и начал поправлять перекосившийся ворот и приглаживать волосы.

Ах, ну да, я же не снял свой капор с косами, и для них был, естественно, девчонкой. Тем временем и первый мальчишка обратил на меня внимание и тоже принялся приводить себя в порядок. Забавно, не думал, что девочки тут в таком почете.

— Молли, тебе надо пойти с нами, — смешным басом повторил он, явно пытаясь выглядеть более взрослым и важным. — Там Марисса громит магазин Норри!

— Что?! Билли, что за чушь ты говоришь? — Молли от удивления уронила вышивку на колени.

— Да провалиться мне на этом месте, если я вру! Вот и Стэн видел! — второй мальчишка кивнул, не сводя с меня взгляда. Я поежился, было, по правде сказать, как — то неуютно.

— Так, погоди, — сказала Молли, — давай, рассказывай по порядку.

— Да что там рассказывать. Марисса с утра еще грозилась, пойти поговорить по душам с Норри, да ее тогда отговорили. Ну, сама же знаешь, с ним связываться опасно.

— А что изменилось сейчас?

— Да ничего, только Марисса полдня просидела в «Дохлой свинье», поминала Трикстера с Рэем. Ну вот, теперь ей сам черт не страшен, колотит у Норри витрины, и грозится ему самому голову расколоть.

— Погоди, — Молли нахмурилась, — а мы то, что можем сделать?

— А ничего! Кто ж с Мариссой то связываться захочет, Норри сам сидит под прилавком, трясется, — Билли криво усмехнулся, — зато хоть посмотрим. Это ж весело!

Мда, сдается мне, что Норри сильно недолюбливают на родной улице, видимо, есть за что. В любом случае, пойти туда стоило хотя бы потому, что мне хотелось посмотреть на Мариссу.

— Молли, — обратился я к девушке, — пойдем, сходим, интересно же. А в случае чего, — я показал на ребят, — джентльмены нас защитят.

Упомянутые джентльмены мгновенно расправили плечи, раздули грудные клетки, и вообще, всячески старались показать, что лучших защитников для двух леди и быть не может. Молли, к счастью, поняла меня правильно и подыграла:

— Хорошо, давайте сходим. — Обратившись к мальчишкам, она продолжила, — познакомьтесь, это Шерилин, моя ммм… дальняя родственница. Шер, — снова повернулась ко мне девушка, — это Билл и Стэнли, мои соседи. Очень воспитанные юноши, — сделав акцент на слове «воспитанные», Молли строго посмотрела на ребят, в ответ те потупились и пошли красными пятнами.

— Тогда пойдемте скорей, — пропищал я, — мне ужасно интересно.

Картина, которая открылась нам по прибытии на место, была просто удивительной. В ломбарде уже не осталось ни одной целой витрины, вся мостовая, в радиусе метров пяти, была усыпана мелким стеклянным крошевом. Толпа зевак, которая все увеличивалась, с безопасного расстояния любовалась на то, как переколотив все стекла на первом этаже, Марисса прицельно пуляла по второму.

Присмотревшись, я сразу понял, почему девушку называли не иначе, как Красотка Марисса. Она, без всяких скидок, была просто потрясающей красавицей. Буйные черные кудри, кожа чуть смугловата — скорее всего, присутствовала южная, или даже восточная кровь, полные яркие губы, слегка раскосые глаза — все вместе, эти черты составляли просто невероятную гремучую смесь.

Еще более невероятным было то, что, будучи просто в дым пьяной, она, тем не менее, попадала именно туда, куда целилась. Один бросок — одно стекло. Периодически, видимо реагируя на движения Норри внутри магазина, Марисса принималась бить по первому этажу, и булыжники, беспрепятственно влетая внутрь, что-то там крушили с громким звоном.

— Норри, выходи, гнойный червяк! — время от времени девушка делала небольшие перерывы и, шатаясь, поливала Норри потоками брани. — Выходи, ты, к-кусок говна! Это ты отправил братьев на смерть, я т-тебя ик! убью!

Я повернулся к Молли:

— Братьев?

— Они не были родными. Трикстер с Рэем, вроде как, сбежали из приюта и дальше промышляли на улице. А Мариссу они подобрали, когда ей года 4 было, и с тех пор о ней заботились…

То есть девушка, как и я, по сути, потеряла семью. И в этом, отчасти, была и моя вина. Впрочем, совсем крошечная. Я ведь не просил ее дружков грабить меня тогда, и то, повезло еще, что вообще не прибили.

— Норри! Иди сюда, с-сука! — Марисса продолжала бушевать.

И вдруг я понял, что мне нужно делать. Если бы меня кто-то спросил о причинах моего поступка, боюсь, никаких внятных доводов у меня бы не было. Просто твердая уверенность, что нужно прямо сейчас поступить именно так, а не иначе.

— Молли, только не удивляйся, так нужно. Я потом объясню. — И больше не оборачиваясь на своих спутников, я сделал несколько шагов вперед и встал рядом с шатающейся девушкой. Наклонился, поднял камень с частично разбитой и разобранной мостовой, и хекнув, с силой запустил его в дом Норри.

— Правильно, бить его, паука! — Заблажил я высоким голосом, попытавшись добавить в него истерических ноток, — папенька мой все из дому в ломбард его проклятый снес, чтоб он сгорел!!

— В-выходи, упырь! — подхватила Марисса, продолжая уничтожать последние целые стекла. Надо сказать, осталось их немного, всего пара штук. Мои броски были далеко не столь результативны, и, отчаявшись попасть хоть в одно стекло, я принялся метать булыжники в беззащитное нутро магазина на первом этаже.

Не знаю, сколько бы еще мы кидали камни, и не решилась бы девушка в итоге на рукопашную, но прозвучавший вдруг отчаянный мальчишеский крик: «Копы! Облава!», спутал все карты.

Толпа зевак мгновенно, просто по волшебству, растворилась в близлежащих подворотнях. Через несколько секунд улица опустела, на ней остались только мы с Мариссой. Девушка обвела пространство вокруг себя мутным взглядом, потом, явно с трудом, сфокусировала его на мне:

— П-пшли.

Бесцеремонно ухватив меня за плечо, Марисса, с удивительным для ее состояния проворством рванула за ближайший угол дома, потащив меня за собой. Проскочив три двора, пробежав какую-то темную подворотню, мы вдруг выскочили на широкую улицу, на которой я прежде никогда не был.

— Б-быстрей, в империал! — девушка на ходу вскочила в обшарпанный двухэтажный омнибус так ловко, как будто вовсе и не была пьяна. Попытавшись повторить ее прыжок, я запутался в длинной юбке, и уж точно оказался бы под колесами, если бы Марисса, шипя и осыпая проклятьями, не втащила бы меня внутрь за шкирку.

Сидящие в империале люди дружно вытаращили на нас глаза, но к счастью, никто не решился ничего спросить. Передав кондуктору несколько медных монет, девушка уселась на свободное место, и как мне показалось, задремала.

Мы ехали и ехали, и я, честно говоря, уже пожалел, что поддался импульсу. Пьяная Марисса явно спала, я опять находился черти где, уже довольно далеко от приюта, ничего нового не выяснил и никуда не продвинулся, а день, между тем, явно начинал клониться к вечеру. Но не успел я, как следует насладиться жалостью к себе, как Марисса открыла глаза и сказала:

— Выходим, — и тут же выскочила из вагона. Промедлив секунду, я прыгнул вслед за ней.

Мы оказались на какой-то улице, которая, на первый взгляд, почти не отличалась от Маер стрит, с которой мы так позорно бежали. Хотя, все же, была несколько другой. Было тут немного почище, и вроде как, чуть побогаче.

— З-за мной! — Марисса махнула рукой, покачнулась, и заплетающейся походкой двинулась к одному из домов. Войдя в парадное, мы поднялись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице, где девушка, выудив из-за корсета ключ, принялась с проклятиями ковыряться в замке, пытаясь открыть одну из трех, расположенных на площадке дверей.

Через пару минут ей это удалось, и я облегченно вздохнул. В планах было дождаться, пока она уснет, и подумать, как мне вернуться в приют, так как через пару часов уже должно было стемнеть.

— П-прошу! — она распахнула дверь, приглашающе взмахнув рукой. Я шагнул в дверной проем, и тут же застыл, остановленный лезвием ножа, плотно прижатого к моему горлу. Входная дверь за спиной тихо и аккуратно закрылась.

— А теперь, скажи, парень, кто ты такой, и какого черта тебе от меня нужно, — спокойно, почти ласково, а самое главное — абсолютно трезвым голосом прошептала мне в самое ухо Марисса.

— А как ты поняла, что я парень? — более идиотского вопроса нельзя было задать в данных обстоятельствах. Но мне, с перепугу, просто больше ничего в голову не пришло.

Лезвие внезапно исчезло, и я, получив довольно основательный тычок между лопатками, влетел в комнату. За спиной раздался издевательский хохот Мариссы.

— Ты что, думал, что приму тебя за девчонку? Ты глуп, хотя и довольно смел. Хотя, все-таки, скорее всего только глуп. — Девушка дернула меня за плечо, заставив повернуться. Надо сказать, от неожиданности я застыл соляным столбом и как-то вяло на все реагировал.

— Ну, я тебя внимательно слушаю, — Марисса стояла передо мной в свободной, расслабленной позе. Ножа видно не было, но я не сомневался, что, если будет нужно, он в одно мгновение окажется у нее в руках. Или у меня в боку.

— А как ты так быстро протрезвела? — мда, я сегодня просто чемпион по идиотским вопросам.

— У тебя остался последний шанс. — Девушка нахмурилась, — и ты зря думаешь, что я тебе ничего не сделаю, потому, что ты ребенок. Терять мне уже нечего, и я не буду держаться за глупые принципы.

Обстановка была довольно напряженная, и нужно было быстро придумать, что конкретно можно рассказать Мариссе, чтобы, лишенная возможности отомстить Норри, она тут же не сорвалась на мне. Но, несмотря на неподходящую для этого ситуацию, я еще несколько секунд медлил, просто любуясь красотой девушки. Я ни разу не видел никого, кому бы гнев был так к лицу.

Конечно, у меня было маловато опыта в общении с противоположным полом, но Марисса была просто чудо, как хороша. В голову полезли затертые до дыр романтические штампы, про грацию пантеры, полуобнаженный клинок, и прочая чушь, которую так любят авторы любовных романов.

Голос Мариссы, прозвучавший с уже плохо скрываемым нетерпением, заставил меня вновь сосредоточиться:

— Ну? — не успел заметить, как в ее руках вновь появился нож, закрутился в пальцах, демонстрируя небывалую ловкость и сноровку в обращении с ним своей хозяйки. Я сглотнул слюну. Да, надо было срочно что-то говорить, тянуть дальше уже явно опасно для жизни.

— Ну… Мне просто нужно было узнать, куда конкретно Норри послал Трикстера и Рэя. Мне бы он этого не сказал, и я рассчитывал проследить за тобой, я слышал, что ты хотела с этим разобраться…

— Проследить за мной? Ты идиот, малыш? — Марисса обидно рассмеялась, — да ты и за собой бы не проследил. Зачем тебе это было нужно, отвечай, быстро!

Задумавшись на секунду, я решил сказать правду. В конце концов — не моя вина в том, что меня ограбили, и я надеялся, что девушке хватит здравого смысла, чтобы это понять.

Я рассказал Мариссе все, как я очнулся в парке без памяти, о письме и часах, о найденном кристалле, который явно был связан с убийствами молодых девушек, о том, как меня ограбили, и как мне помогла Молли.

Девушка молча слушала, все также вертя в пальцах нож, и не меняя выражения лица. Когда я закончил, она подняла на меня глаза, и спросила:

— Ты понимаешь, мальчик, как тебе повезло?

— Повезло?

— Да. Я не убью тебя, хотя такое желание у меня на минуту возникло. Эти два идиота, они были моей семьей. Кто угодно бы сказал тебе, что Трикстер — подлый ублюдок, а Рэй просто тупой громила, но они меня вырастили, и я любила их. Никто не мог тронуть меня пальцем с самого детства. Рэй проломил бы за меня голову кому угодно.

— И по сути, можно сказать, что они сами виноваты в своей смерти, — продолжила Марисса, — я много раз говорила им о том, что надо работать тоньше, что все это плохо закончится, и в один прекрасный день они кого-нибудь все-таки убьют… А видишь, как вышло, — девушка грустно вздохнула. — Но ты расслабься, тебя я не виню. Да и Норри, по сути, не так уж виноват, просто дешевое пойло в «Дохлой свинье» подсказало мне простой выход.

Мне вдруг стало жаль и Мариссу, и даже Трикстера с Рэем… Не то, чтобы я оправдывал их поступки, но одиноким детям, без заботы и воспитания взрослых, сложно не сломаться и не начать жить по законам улицы. Человека делает среда, и у них практически не было шансов стать иными.

— Ладно, хорош киснуть, — голос девушки снова звучал бодро и деловито, — не знаю, как ты, но я хочу добраться до этого ублюдка, который убил моих парней. Норри сказал, что отправил их к своей, тощей селедке, жене, а уж она — к кому-то из своих клиентов. Меня эта старая крыса знает, а уж после сегодняшнего и подавно мне ничего не скажет. Давить на нее нельзя, это не Хакни, а Сити, мигом окажемся в кутузке. Так что одна надежда на тебя — зайдешь, споешь свою песенку про маменькино колечко, глядишь, и разведаешь чего.

В принципе, план меня устраивал, осталось только узнать, когда именно Марисса собиралась его осуществить. Надеюсь, не сегодня, время поджимало уже просто критически.

— Я согласен. Только сегодня я не могу, мне еще возвращаться в приют.

— Глупыш. Куда сегодня то? Это Сити, там магазины закрывают засветло. Завтра поедем.

Марисса внезапно подошла ко мне, и, не успел я и глазом моргнуть, сдернула с моей головы капор.

— Ну вот, а то из этой печной трубы и лица было не разглядеть. Экий ты пламенный. Как зовут то тебя?

— Шерлок, — я вдруг почувствовал себя очень глупо в дурацком женском платье. Марисса стояла настолько близко, что я отчетливо ощущал запах ее кожи. Пытаясь смотреть в сторону, я все равно боковым зрением видел ее довольно откровенное декольте. Волна жара медленно поднималась по телу, и пока Марисса не догадалась о происходящем со мной, надо было быстро отвлечься.

Я сделал шаг в сторону и уселся на один из стоящих в комнате стульев.

— Так как ты поняла, что я не девочка?

— Да только слепой мог не понять, — улыбнулась девушка. Во-первых, ты кидал камни так, так делают это мальчишки. Пускай неуклюже, но, тем не менее, девочка бы кинула совсем не так. Во-вторых, когда мы побежали — ты опять-таки делал это по-мужски. Девчонка прижала бы локти к бокам, и больше бы семенила, а ты бежал свободно. Ну а самое главное, — Марисса засмеялась, — когда мы прыгали в империал, у тебя штаны были видны из-под юбки!

Вот черт. Стыдоба какая, позорище. Тоже мне, гений маскировки…

— А протрезвела то ты как?

— Ой, да это мне тут одна… знакомая делает. Усыпляющие пилюли, протрезвляющие. Помогают в работе, — какая недобрая у нее усмешка. Делаю вывод, что дальнейшие расспросы ни к чему хорошему не приведут.

Выглянув из небольшого окна, я с ужасом увидел, что на улице стремительно темнело. Обернулся на Мариссу:

— Мне это, бежать надо, срочно.

— Надо, так надо, — девушка пожала плечами. — Пойдем, я тебя провожу.

Проинструктировав меня о времени и месте завтрашней встречи, Марисса не только усадила меня в омнибус, но и оплатила проезд.

— Запомни, выходишь возле моста Виктории, оттуда тебе десять минут пешком.

Мда, пешком я добирался бы не меньше часа, и еще и наверняка влип бы в неприятности. А на омнибусе — красота, пятнадцать минут, и вот я уже вижу такие уже знакомые облезлые дома района Хакни. Заложив небольшой крюк, чтобы наверняка обойти Маер стрит, я вернулся в приют. Решив не беспокоить мистера Робинсона, который вечерами открывал дверь парадного входа, и не возбуждать у него лишнего любопытства своим внешним видом, я решил зайти с черной лестницы.

Под свист и улюлюканье воспитанников, которые играли во что-то на заднем дворе, я одним махом оказался на третьем этаже и влетел в свою комнату.

Уже через пару минут, переодевшись, я, как ни в чем не бывало, шел по коридору к кабинету мисс Эмили, в надежде узнать у нее насчет ближайшей библиотеки или издательства «Дейли Курант». На месте мисс Эмили не оказалось, и я на несколько секунд задумался над тем, чем же мне сейчас заняться. Внезапно раздавшийся колокольный звон и последовавший за ним шум от топота множества бегущих ног, подсказали мне, что пришло время ужина.

Надо сказать, было это весьма и весьма кстати, ел я сегодня только утром, если не считать одну булку с корицей, съеденную с Донни на заднем дворе. Богатый на события день не давал мне возможности задуматься о еде, но сейчас, когда все волнения остались позади, я ощутил явное возмущение голодного желудка.

Спустившись в столовую, я обнаружил, что все воспитанники уже сидели на своих местах. Свободные стулья были только рядом с Донни, который радостно улыбнулся, увидев меня. Я сел рядом с ним, и прошептал ему на ухо:

— Спасибо.

— Не понял, за что? — На лице друга отразилось недоумение.

— Ну как, место мне занял, даже два, вон, с двух сторон аж! — я улыбнулся. — А то пришлось бы мне где-нибудь с Ронни сидеть, или с Бобом, радости мало.

— Я… — Донни вдруг стремительно покраснел, — я не занимал. Просто никто не садится рядом со мной. Они меня презирают. Говорят, что я слабак и трус, и еще заучка. И это все чистая правда…

— Послушай, Донни! — я только хотел напомнить ему, что он не испугался ни Боба, ни старика Шоу, но тут дверь открылась, и в столовую вошла мисс Эмили. За ней появилась уже знакомая тележка, которую на этот раз катил мистер Робинсон. За ним шествовала миссис Роуз, с большим черпаком в руках.

Я, уже без промедления, встал в очередь на раздачу. На ужин давали небольшое количество тушеной капусты, и пару волоконец бараньих жил, призванных имитировать мясо. Даже мне, в принципе не избалованному деликатесами, такая еда была не особо по вкусу. Более того, ее было откровенно маловато. Удивительно, как с таким питанием, Донни удавалось оставаться таким пухлым.

Быстро проглотив ужин, мы с Донни покинули столовую. Я, честно говоря, хотел немного посидеть в одиночестве, привести мысли в порядок, вспомнить события сегодняшнего дня, составить планы на завтрашний.

Но увидев, как одинок, по сути, Дональд, и поняв, что ему очень важно общение со мной, решил, что вполне могу позволить себе уделить время другу.

Донни отвел меня в большую комнату, уставленную шкафами с множеством книг и аккуратными конторками, со стоящими перед ними высокими стульями. Как мне показалось, это было что-то вроде читального зала, и, по-видимому, мой друг проводил тут все свое свободное время.

Взглянув на вопрошающие глаза Донни, я вздохнул и рассказал ему всю мою историю, от начала и до конца, включая сегодняшнее путешествие и знакомство с Мариссой. В этом мире Дональд был уже четвертым человеком, которому я доверился, и первым, которому я рассказал абсолютно все. Я плюнул на свои прежние мысли. Донни доказал, что он может преодолеть страх ради друга, думаю, что мою тайну он сохранить сумеет.

Наградой мне был восхищенный взгляд, охи, ахи, возгласы: «Да не может быть!», которыми то и дело прерывался мой рассказ. Чувствую, что я стал настоящим героем в глазах друга. Это, конечно, приятно, но немного смущало.

— Так что теперь, ты пойдешь в ювелирный салон Норри?

— Угу, завтра поедем. Мне нужно убедиться, что дядины часы еще там.

— Хорошо, а если они там, — не унимался Донни, — то, что ты будешь делать? У тебя же нет денег на их выкуп?

— Ммм… ну, не знаю пока, на месте посмотрим. — Честно говоря, у меня уже были мысли о том, что вернуть часы честным путем, возможно, и не удастся. А уж учитывая весьма расплывчатые моральные принципы Мариссы, скорее всего, что этот вариант даже рассматриваться не будет. Но говорить об этом Донни я не стал. — Может, у Мариссы есть.

— Ну да, ну да, — Донни скептически захмыкал.

Внезапно, на меня навалилась сильная усталость, день был непростой, встал я достаточно рано, да и горячий ужин сыграл свою роль, так что я, позевывая, распрощался с другом и направился в свою комнату.

Упав на кровать, я принялся строить планы на завтра. Сразу после завтрака, мне предстояло впервые посетить занятия, вместе с остальными воспитанниками. Потом я поступал в полное распоряжение старика Шоу и после обеда мог идти по своим делам. С Мариссой мы условились встретиться в 3 часа, то есть у меня оставалось около часа времени на посещение библиотеки. И не забыть спросить у мисс Эмили, где находится ближайшая…

Это была последняя мысль, которая мелькнула у меня в голове, и спустя несколько секунд я уже крепко спал.