Плиомикон, том I

Глава 6

Подчинение. Власть. Доминирование. Управление.

В Архитекторах действительно было нечто, чего не было больше ни в ком на Плиосе — способность контролировать ситуацию, подчинять своей воле саму вероятность, просчитывать малейшие детали так, чтобы обернуть любую ситуацию себе на пользу. Разумеется, если только им не противостоял другой Архитектор — именно они мешали Бортеас поймать Техея, взять его за горло, прижать к стенке.

Качества, необходимые для создания Архитектора, взращивались в них с раннего детства. Та же Тея, принцесса водного племени, чье водохранилище было разрушено из-за Майи Бортеас, неосознанно готовилась к тому, чтобы самой стать Архитектором всю свою жизнь. Бортеас направляла ее отца, ее окружение в таком русле, чтобы воспитать в девочке сильного, стойкого лидера — и справилась с этим. Но совершенно не обязательно было взращивать именно лидера — человек мог быть выдающимся в чем-то другом, как, например, юный аэромант по имени Кай, который тоже мог бы стать претендентом на звание Архитектора благодаря своей беспринципности и способности стоять на своем. Даже его мать, иерия Охимна, вынуждена была сыграть по его правилам потому, что юноша увидел в Техее спасение для его цеха аэрации. В нем сочетались стойкая воля, смелость и дальновидность, взращенные его племенем.

В Стефане Неросе, дитя проклятого безумием племени термомантов, тоже были определенные черты. Да, он был агрессивен, импульсивен из-за зелья, что отравляло его племя, однако его господин, Архитектор Хеос, придерживался несколько иных взглядов касательно необходимых Архитектору качеств. Стефан, с точки зрения биологии, был практически совершенен — его мышцы росли сами по себе, рефлексы были остры, как лезвие бритвы, а интеллект, подавленный наркотиком, превосходил таковой даже у лидера его семьи. И все благодаря долгим, упорным процессам селекции и форсированных генетических изменений, начатых в качестве эксперимента еще учителем старого Хеоса.

В Техее была вибрация. Сплошная сила, природу которой ни юноша, ни кто-либо из тех, что окружали его, не понимал. Сущность, казавшаяся окружающим бредом сумасшедшего, а Техею — существом неизвестного происхождения, что мучает его с рождения. Она струилась в его руках, в его ногах, и в ней не было ничего сверхъестественного, лишь контроль. Полный контроль над телом юноши, столь много раз израненным и измученным долгими битвами, лишениями и страданиями.

— Ты подчинишься, — голос, разрывая череп изнутри, гудел в его голове.

Каждая клетка организма, каждая частица того, что на физическом уровне было Техеем из Ортеан сейчас стало сплошной вибрацией. Юноше даже не нужно было отвечать Этому — эта сила и без его ответа знала, что он согласен. У него просто не было выбора.

Правая рука стиснула пластмассовую рукоять кинжала. Казалось, будто бы юноша чувствует, как движутся вслед на клинком молекулы воздуха, вредные газы и гарь. Как лезвие разрезает затхлую атмосферу Плиоса.

Левая рука крепче прижала Нику. Сущность не собиралась ей жертвовать, отнюдь — нельзя было портить отношения с хозяином тела, напротив, для этого вибрация продумывала план, как защитить девушку. В голосе не было эмоций, не было сострадания и понимания простых человеческих концепций, придуманных людьми еще на заре существования вида в пылу бурления гормонов в организме, в жаре бреда и чувств, вызываемых ими. В нем был лишь холодный математический расчет, вероятности, формулы. На мгновение, показавшееся вечностью, Техею будто бы показалось, как перед глазами вспыхнул треугольник с заключенной внутрь него трехконечной звездой.

Двое противников. Аэромантка бьет исподтишка, скрытно. Она уже спряталась в тени пока Техей был отвлечен Никой. Где она сейчас юноша не знал, зато отчетливо видел Майю Бортеас, сжимающую в руке окровавленный нож.

И Техей, и вибрация внутри понимали, что в этом бою им не победить. Майя Бортеас, зверь в человеческом обличье, сумела зарезать гигантскую химеру так, что Техей этого даже не заметил, готовясь к бою с уже холодеющим Сефом. Бортеас и глазом не моргнет, как перережет юноше горло, а он этого, наверное, даже не заметит.

Чувства обострились, надпочечники впрыскивали все больше и больше адреналина в кровь. Запахи, ощущения, звуки, даже вкус местного воздуха, пропахшего смертью и азартом — все ощущалось так явственно, что, казалось, ничего не может укрыться от Техея. Кире, аэромантке на службе Бортеас, впрочем, это удавалось, и самым пугающим было то, что она прямо сейчас могла стоять у него за спиной. Бесшумная убийца, вершина мастерства убийц-аэромантов, занесла над юношей свой длинный нож, и, подчиняясь вибрации, Техей резко поднял свой кинжал над затылком, вслепую, по одним лишь ощущениям легкого движения воздуха, по движению едва отросших волос отбил ее клинок своим, ошарашив убийцу.

— Воу! — не удержавшись, воскликнула она, отшатнувшись назад.

Техей резко обернулся. Он сделал это. По одним лишь крошечным, практически несуществующим ощущениям он смог отбить смертельный удар. Так ему, во всяком случае, казалось — на деле же убийца не билась и вполсилы. Тем не менее, такой финт удивил даже ее.

— Держи ее, — приказал голос.

Техей крепче прижал к себе Нику, а затем, повинуясь внутреннему хозяину, резко закинул ее, визжащую, себе на плечо, и вместе с ней спрыгнул вниз, на арену.

— Отзови ее, — сухо, не своим голосом сказал Техей, бросив короткий взгляд на Архитектора, своего заклятого врага. — Или я ее убью.

— Прислушайся, — вибрация коснулась самых кончиков ушей. — Двадцать секунд.

— Не превращай это в фарс! — воскликнула Бортеас, крепче сжав рукоять своего украшенного узорами ножа.

— Отвлекай ее, — приказал голос.

Техей медленно, все еще с Никой на плече, стал описывать круг вокруг своего противника, шаг за шагом. Он слышал, как снаружи крики бойцов покойного Сефа сменились другими голосами, приказами и сплошными "так точно" и "слушаюсь". И это были не гвардейцы Бортеас.

В конечном итоге, приближение их заметила и сама Архитектор. Она, не оборачиваясь, отошла на пару шагов от ворот, за которыми слышались голоса, звуки боя. Стиснула зубы, понимая, что ситуация стала на порядок сложнее.

И, наконец, когда гвардейцы нашли путь к пульту управления и ворота с обеих сторон арены открылись, Техей стал отступать назад, в темный коридор, а Майя бросилась на него, приготовив нож к атаке. Юноша резко, развернувшись, бросил Нику за ворота, в развороте же кинжалом отбил медленный, но мощный удар Бортеас, от которого клинок его некачественного кинжала с громким звоном откололся, и упал на землю, делая подкат в сторону Архитектора. Она поймала его ногу, нацеленную в нее, своими ногами, занесла было над юношей нож, но тот выхватил из ботинка запасной клинок и молниеносно вонзил его Архитектору в бедро.

— С-с-сука! — прошипела та, выпуская юношу из своей хватки.

— У тебя секунда, — прогудел голос.

Техей бросился за ворота, на бегу хватая Нику за руку и вместе с ней убегая прочь по коридорам, пока гвардейцы с белыми гребнями на шлемах заполоняли арену. Бортеас быстро вытащила из поясной сумки дымовую шашку, выдернула чеку и, заполонив все густым белым дымом, побежала вслед за Техеем, оставив гвардейцев, что преследовали ее, позади.

Ника едва поспевала за внезапно ставшим таким сильным, таким быстрым юношей. Всего пару месяцев назад он был уродцем, которому требовалась забота и уход, ради которого она влезла в долги и взяла денег у могущественного хозяина арены, а теперь он сам спасал ее из лап сил, которые она даже не понимала.

Они бежали, бежали по длинным коридорам, по пожарной лестнице наверх, в вестибюль амфитеатра, заполненный гвардейцами. Они едва успели показаться из-за угла, как в них полетели стальные болты, а Техей едва успел отбросить в сторону девушку, сам попадая под обстрел — короткий болт прошил его плечо насквозь, правая рука едва была способна двигаться, по белой коже побежали струйки крови.

— Вот ведь… — зашипел он от боли, в панике пытаясь найти другой выход.

Снаружи послышался шум винтов, над амфитеатром кружил вертокрыл, ярким прожектором освещая все вокруг — пустыри, заполненные старыми трубами, огромные ЛЭП, заброшенные здания.

Медлить больше нельзя — Бортеас быстро приближалась, вот-вот доберется до них. Техей, крепче сжав руку Ники здоровой левой рукой, вместе с ней со всех ног понесся выше по лестнице, на крышу здания.

Наверху их сразу же окутал яркий свет прожектора вертокрыла. Техей оказался в западне, снизу к нему приближалась Майя Бортеас, сверху наставили на него сверкающую в полумраке баллисту, установленную на кружащую вокруг крытого амфитеатра машину.

— Веришь мне?! — закричал Техей, глядя Нике прямо в глаза.

— Да! — воскликнула она в ответ.

Крепче стиснув ее руку четырьмя пальцами, Техей вместе с ней побежал прочь по крыше здания, под огнем многозарядной баллисты. Длинные, тяжелые снаряды вонзались в бетон совсем рядом с ними, свистели, рассекая воздух, но они сумели добежать до конца крыши и, зажмурившись, прыгнули вниз, на крышу уносящегося в темный тоннель поезда.

Ника едва не соскользнула с крыши, но Техей, крепко держа ее одной рукой и громко крича от боли, второй вцепился в воздухозаборник вагона, пока железный змей с огромной скоростью уносил их прочь. Брызгая кровью из пронзенной руки, он, вложив все оставшиеся силы, стал вытягивать девушку на крышу, едва успев до того, как мимо пронеслась бетонная колонна, с которой начался тоннель.

— Прижмись! Прижмись к крыше! — кричал он ей, зажмуриваясь от ревущего потока воздуха.

— Да знаю я! — кричала она в ответ.

Мимо с жужжанием разрывающегося воздушного потолка, прямо над их головами, пронеслась сошедшая с места железная балка, задев кончики волос на голове Техея. Сердце безумно колотилось от страха, мимо пролетал черный, освещаемый лишь светом зарешеченных окон тоннель, в котором как кишечные паразиты вились толстые электрические кабели.

С ужасным скрипом, с шипением поезд стал замедляться, подъезжая к станции. Юноша знал — там их уже ждут, и избежать засады он никак не может, лишь оттянуть немного момент встречи с гвардейцами, приготовившими оружие там, на станции.

Как только поезд остановился, Техей резко дернул руку Ники на себя, перекатываясь влево. Под ее громкий крик, под свист болтов, летящих в потолок станции, они упали сбоку от поезда, в узком, жалком промежутке между вагоном и стеной, отделанной белым кафелем. Они быстро, насколько это возможно, стали пробираться вперед, но и там, в проходе в тоннель, их уже поджидали гвардейцы. Техей потянул девушку за собой, полез вниз, под поезд, в технический желоб.

— Они внизу! — прикрикнул капитан гвардейцев. — Отведите поезд, быстрее!

— Хватайся здесь! — Техей судорожно разглядывал те части вагона, что находились под его дном.

Он мало чего понимал в электрической технике — все машины петрамантов были сплошной механикой на механике, дизельные и бензиновые строительные монстры. Это — совершенно другое дело. Но где трогать не стоит Техей догадался по желтым, обозначающим опасность треугольникам.

Сам он, стиснув зубы от боли, попытался сперва держаться под вагоном одной левой, но четырех пальцев просто не хватало, они начинали неметь, а внизу все ускорялись шпалы железнодорожных путей. Поэтому, едва не крича от боли, юноша схватился обеими руками за ручку металлической коробки, внутри которой было нечто, что нужно было защищать от грязи и влаги, и уперся ногами в металлическую структурную балку.

— Я не могу, Техей! — воскликнула Ника, чувствуя, как немеют от напряжения тонкие пальцы, как горят огнем, казалось, все мышцы в теле.

— Держись! Еще немного! — только и мог воскликнуть он, когда поезд на огромной скорости уже вовсю несся по темному тоннелю.

— Я не могу! — закричала она еще громче, ее пальцы начали соскальзывать.

И юноша, понимая, что это, вероятно, обойдется ему разрывом связок, на весу переставил ноги так, чтобы верхняя половина тела девушки поддерживалась ими. Он до боли прикусил губу, пытаясь не закричать от боли, чувствуя, как его мышцы работают на пределе, как кровоток в артериях, венах и сосудах вскипает, но держался. Держался, чтобы спасти ее.

Наконец, поезд стал замедлятся. Зашипели едким паром тормоза, засвистели колодки, все тише становился гул и тихое, утробное гудение силовых установок в вагоне. Когда рельсы под ними перестали двигаться, оба упали вниз, совершенно обессиленные, перепачканные сажей, грязью и густой пылью. Дождавшись, когда поезд уедет прочь, они кое-как, медленно вылезли на платформу и там снова рухнули на пол, пытаясь отдышаться. Всего минута, краткий миг был у них на передышку, пока никто не понял где они.

— Тебе… Надо уходить, — глотая ртом воздух прохрипел Техей.

— Ты знай, это было… Вау, — девушка нашла в себе силы усмехнуться.

По бетонной лестнице, ведущей на станцию, загремели шаги тяжелых ботинок гвардейцев. В параллельном тоннеле рычал, надрываясь, мотоцикл Майи Бортеас.

Техей вскочил на ноги, едва в силах переставлять их, хоть как-то шагать, и стал ковылять к краю платформы, дожидаясь подходящего поезда. Ника подбежала к нему, обеими руками обхватила его лицо и крепко, нежно впилась в его губы коротким, но искренним поцелуем так, как она не целовала никого до этого дня. С тяжелым дыханием нехотя разорвав поцелуй, она тихо сказала:

— Ты… Нечто.

Техей, смущенный, замялся. Все, что он смог из себя выдавить, обрело форму всего одного слова:

— …окей.

Она схватила его за руки, крепко прижала к себе, обнимая. Техей тихо, облегченно выдохнул. И когда подошел поезд, когда открылись двери, она толкнула его внутрь вагона, а сама побежала навстречу гвардейцам, что-то громко крича.

— Нет! — закричал Техей и бросился за ней, но было слишком поздно.

Двери вагона с грохотом захлопнулись прежде, чем гвардейцы добежали до кабины пилота. Железный змей быстро набирал ход, удаляясь в тоннель, а Техей в отчаянии бил кулаком по мутному стеклу, истошно крича и умоляя их не трогать ее. Гвардейцы окружили девушку, она бросила последний взгляд на уходящий вдаль поезд.

— …истории нужна концовка, — улыбнулась она промелькнувшей в голове глупой, наивной мысли.

Поезд мчался вперед, плутая в запутанных, окутанных лишь кромешной, непроглядной тьмой тоннелях. Техей, прислонившись к двери с другой стороны вагона, пустым взглядом смотрел куда-то вдаль, в некую точку, которую видел сейчас только он. В такой час никто никуда не ездил, город спал, и лишь один альбинос с черными, крашеными волосами мчался куда-то, сам уже не понимая зачем и ради чего.

Каждую станцию по хрипящему динамику объявлял пилот поезда — его голос был едва различим в шуме работающей машины, скрипа тормозов, гула ветра в тоннеле. Но все же Техей слушал. Слушал и ждал. Теперь оставалось лишь дойти до конца, закончить то, что началось черт его знает когда. Юноша уже не был уверен что убийство Эола запустило всю эту кровавую цепочку событий — теперь все казалось лживым, неправильным и недосказанным. Как будто в той картине мира, которую выстроил для себя Техей, со злыми Архитекторами и храбрым подпольем, тут и там пестрели белые пятна, а некоторые детали были вывернуты наизнанку, искажены. Что-то определенно было не так, но юноша — уже не мальчик — никак не мог понять что. Но это и неважно. Его дело — передать карты, начертить их, скопировать, размножить, и пусть легионы воинов пойдут войной на Эдем, что выстроили для себя властители планеты. Главное… Главное дойти. Не засыпать, не поддаваться бессилию и кровопотере. Затеряться в тоннелях, на улицах, в цехах, на кладбищах и свалках, затеряться…

Хриплый динамик объявил, что поезд подъезжает к главной АЭС. Никто не ждал Техея снаружи, не наставлял на него оружие, не хлопал по плечу и не предлагал помощи. Никто, кроме, разве что, троицы ребят, с которыми он успел подружиться в Мекинах, не знал, что он здесь. Значит, из них это еще не успели вытянуть.

Стиснув зубы, отгоняя от себя мрачные мысли, мальчик поплелся наружу. Медленно, шаркая вялыми, гудящими от боли ногами, он медленно плелся вперед, не видя перед собой дороги. Лишь сияющие громады градирен, упирающихся в высокий потолок, выглядывающих наружу, выпускающих пар в атмосферу Плиоса. Генератор облаков на ядерном топливе — так шутили про это место в некоторых цехах, когда раз в столетие проливался на землю дождь.

Мимо них, дальше, дальше… Туда, в сторону мрачного блока настолько плотно стоящих друг к другу зданий, что между ними совершенно не было улиц. Одно сплошное безобразное строение, возвышающееся над головой — бюрокластер, преисподняя бюрократии и бумажной волокиты, где тысячи мойр-специалистов считают, заполняют, перекладывают и передают, бумажки к бумажкам, папочки к папочкам. В таком месте несложно затеряться.

Техей уже даже не слышал как за его спиной рокотал мотор мотоцикла. Лишь когда Бортеас резко затормозила прямо перед его носом, с визгом шин боком проносясь еще несколько метров, он остановится.

— Оружие, — приказал вибрирующий голос в голове.

Техей выдернул торчащий из плеча железный болт, разрывая мышцы. Взял его острым концом вниз, словно нож, истекая кровью, заливая ей покрытую бетоном, искусственную землю под ногами, пыльную и потрескавшуюся.

— Остановись! — закричала на него Бортеас, держа руки на руле. — Стой, Техей! Ты истечешь кровью!

— Ты убила… — тихо прошептал едва слушающимися его потрескавшимися губами Техей. — Убила… Эола…

— Я не отдавала такой приказ, его убили не мои люди.

Бортеас, кажется, была серьезна. Она обеспокоенно смотрела на израненного, медленно умирающего юношу, что покачивался даже просто стоя на месте.

— Я не убивала его, Техей. И тебя не собиралась, — уже тише сказала она. — Я пытаюсь тебе помочь, идиот!

Техей поднял на нее взгляд своих уставших, потухших глаз. Он отказывался верить в ее слова.

— Она не лжет, — настаивал голос в голове.

— Я тебе не враг, пойми ты наконец! Техей!

Юноша упал на колени, силы покидали его. Архитектор слезла с мотоцикла, сделала шаг вперед.

— Идем со мной, — хрипло сказала она, глядя Техею прямо в глаза. За ее спиной, через провалы в потолке, пробивались первые лучи солнца. — И я дам тебе силу найти того, кто начал все это.

Женщина протянула руку.