Плащаница из Овьедо

Глава 6

— Вот так на смену моему безграничному горю пришла моя величайшая радость. Жизнь всегда преподносит нам сюрпризы, правда? — Тут Летиция Грин достала бумажный платок и легко промокнула выступившие в уголках глаз блестящие слезинки. — День, когда я забрала Рики из больницы, стал самым счастливым в моей жизни. Казалось, что жизнь вот-вот закончится. Я и Хэл — это мой муж — были на грани развода. Я и не думала, что мы это выдержим. Не думала, что смогу все пережить.

Ханна наблюдала, как женщина, сидящая за антикварным столом из розового дерева, пыталась справиться с неожиданно нахлынувшими на нее эмоциями. Несмотря на большую разницу в возрасте и отнюдь не равное положение в обществе, рядом с ней девушка чувствовала себя легко и непринужденно.

— Вы только представьте! После пятнадцати лет разочарований я уже перестала верить, что смогу стать матерью, и вдруг в моей жизни появилась она, этот ангел во плоти. Ее зовут Изабель, и она просто вернула нас к жизни. Совершенно чужой человек! Она хотела помочь, но, мне кажется, и сама не смогла осознать, какую огромную роль в нашей жизни сыграет ее желание. Она вернула нас друг другу, спасла нашу семью. О! Я помню день, когда привезла Рики из больницы. Кстати, это он, взгляните.

На ее столе стояла фотография в золотой рамке, на которой был запечатлен рыжий веснушчатый мальчик лет семи. Женщина развернула ее, чтобы Ханне было лучше видно, и взволнованно произнесла:

— Я думала, что взорвусь от счастья. Оно меня просто переполняло. И казалось, что с каждым днем его становилось все больше и больше. Бывало, скажу мужу: «Хэл, что мне делать со всем этим счастьем?» Уверена, что тогда он и представить себе не мог, какой эффект окажут на меня его слова. Но он повернулся ко мне…

Летиция Грин потянулась к Ханне, словно не хотела, чтобы кто-то еще услышал ее слова. Серебряный амулет на ее шее при этом стал раскачиваться туда-сюда, разбрасывая солнечные зайчики по поверхности крышки дорогого стола. Скорее всего, украшение тоже стоило недешево.

— Вы знаете, что он мне сказал? — Она неожиданно замолчала.

— Нет, — ответила девушка. — Что же он сказал?

— Хэл сказал: «Ну так поделись своим счастьем. Поделись с остальными, Летиция!» И тут меня осенило, — слова так и летели из ее уст. — Что я должна делать со всем этим счастьем? Делиться с остальными, конечно. И вот я тут, спустя четыре года, помогаю другим бездетным парам отыскать кого-то особенного, чтобы счастья стало еще больше.

Она с гордостью указала на висевшее за собой зеркало, золоченая рама которого с обеих сторон была увешана фотографиями. На них улыбающиеся родители с очаровательными детишками делились своей радостью с фотокамерой. Рядом е некоторыми излучающими благодарность снимками были прикреплены письма, служившие доказательством выдающихся результатов, которых добилась Летиция Грин.

Ханна с уважением смотрела на них. Подумать только, а ведь ©на чуть было не убежала. Проехать по глухим улочкам города казалось почти невозможным, и к тому времени, когда ей все же удалось отыскать улицу Ревир протяженностью в пару домов и припарковать свой «шевроле», она опаздывала уже на десять минут. «Партнерство ради Жизни» располагалось на втором этаже кирпичного здания, построенного в девятнадцатом веке, 4 ведущая к нему лестница была такой грязной и плохо освещенной, что Ханна хотела развернуться и уехать восвояси.

Тем не менее это желание вмиг испарилось, как только девушка пересекла порог офиса. Комната была просторной и уютной и больше напоминала гостиную, чем офис. Пол везде был устелен шерстяным ковровым покрытием. Между двумя диванами с яркой обивкой стоял низкий кофейный столик. На полках книжного шкафа расположились разные статуэтки, а на подставке, отдельно от всего остального, стояли декоративные шелковые цветы. И только письменный стол из розового дерева и позолоченный стул, на котором в этот момент сидела Ханна, использовались для работы, хотя язык не поворачивался назвать их офисной мебелью.

— Я неспроста выбрала для организации название «Партнерство ради Жизни», — рассказывала Летиция Грин. — Оно соответствует моему видению нашей миссии. Люди объединяются в своем желании дать начало новой жизни. Поймите, мисс Мэннинг, наши суррогатные мамы дают жизнь во многих отношениях. Конечно, в первую очередь — это ребенок. Но вы также привносите новый смысл в жизнь тех мужчин и женщин, которые часто видят ее пустой и неполноценной. Вы даете им будущее. Вы — их спасительница.

Ханна чувствовала, как ее сердце откликается на каждое слово этой женщины. Сила духа и понимание своего жизненного предназначения делали ее такой отзывчивой. Она подумала о своих тете и дяде, о двух чужих друг другу людях, живущих в постоянных бессмысленных перебранках под одной крышей. Вспомнились и угрюмые посетители закусочной, разбавляющие череду одинаковых дней перерывом на обед. И так день за днем, бесконечно. Даже Тери, столь добродушная от природы, смирилась с перспективой провести всю жизнь с подносом в руках, поэтому искала разнообразия в непрекращающейся грызне с Бобби. Каким ничтожным и ограниченным казалось Ханне их существование!

Она вдруг подумала и о собственной жизни, самой ничтожной и незначительной. Она была никем на фоне этой живой женщины, которая так и лучилась энергией.

— Прошу прощения, я немного отвлеклась. Как вы уже могли убедиться, я обожаю свою работу. — Летиция улыбнулась, словно извиняясь. Она надела очки и быстро пробежала глазами анкету Ханны. — Что ж, ближе к делу. Думаю, у вас есть кое-что поважнее, чем слушать целый день мою болтовню. Напомню вам, что каждый случай требует отдельного рассмотрения, каждая суррогатная мать — уникальна. Мы стремимся создать для вас наилучшие условия, то есть подобрать наиболее подходящую семью. Как часто вы бы хотели с ними контактировать? Согласитесь ли вы с тем, чтобы они присутствовали при родах? Следует ли им присылать вам фотографии взрослеющего ребенка? Ну и тому подобное. Мы заранее учитываем все эти нюансы, чтобы все были довольны. Оплата… уверена, вы найдете ее весьма достойной.

Летиция перевернула анкету и скользнула взглядом по обратной стороне.

— Кажется, вы полностью ответили на все наши вопросы, — произнесла она с одобрением. — Вы тоже можете спрашивать нас о чем хотите, сейчас или потом. Вам, конечно, известно, что понадобится пройти медосмотр. Бояться нечего. Просто мы хотим убедиться, что вы так же здоровы, как и красивы.

— Конечно, конечно. Все, что требуется. Я не против.

— Раз вы уже здесь, то я бы хотела задать вам несколько личных вопросов… Возможно, это покажется вторжением в личную жизнь, но ведь нас свело очень личное, я бы сказала, даже интимное дело. Поэтому нам необходимо узнать друг друга получше. Надеюсь, вы меня понимаете.

— Да, понимаю. Спрашивайте о чем угодно.

Летиция Грин откинулась на спинку стула.

— В анкете вы указали, что не замужем.

— Да, это так.

— А ваш парень одобряет ваши намерения?

— У меня нет парня.

— Вы давно разошлись?

Щеки Ханны залились румянцем.

— Ну… Я никогда… То есть среди моих друзей были парни… и мы там ходили в… Не думаю, что это когда-либо переросло бы во что-нибудь серьезное.

— Понимаю. Вы — лесбиянка?

— Что? А… Нет. Мне нравятся парни. Простоя еще не встретила того, с кем… ну… — Ханна вдруг поняла, что не может вымолвить и слова. Был гуг один Эдди Райан, который жил по соседству и время от времени приглашал ее в кино, да и в старших классах были у нее симпатии, хотя сама она никогда не проявляла инициативы. Тери говорит, что порой женщине приходится брать все в свои руки, но Ханна никогда не могла заставить себя сделать первый шаг.

— Вы все еще живете с родителями?

— Нет, с дядей и тетей.

— Вот как? — Летиция Грин посмотрела на нее поверх очков.

— Мои родители умерли. Они погибли, когда мне было двенадцать. В аварии.

— Ой, простите меня. Вероятно, это было для вас ударом. Вам, наверное, и сейчас тяжело.

— Да, — тихо произнесла Ханна. Это было все, что она смогла сказать.

— Хотите об этом поговорить? — Слова Летиции неожиданно тронули сердце девушки, потому что уже давно никто не спрашивал ее об этом. Обычно все старались избегать разговоров о случившемся или давали совет из разряда «оставь это в прошлом», «жизнь продолжается». А вот, оказалось, Летиции было не все равно.

— В канун Рождества мы возвращались от тети Рут, — неуверенно начала девушка. — Теперь я у нее живу. Мы часто праздновали у них сочельник, потому что они — единственная наша… моя родня. Тогда мы жили в Даксбери. Я заснула на заднем сиденье и помню, что проснулась на полу. А еще мамины крики. Мама все спрашивала, в порядке ли я, говорила, чтобы я не двигалась, что помощь уже в пути. По ее голосу я поняла, что ей очень больно. Когда я попыталась встать, чтобы посмотреть на нее, она закричала: «Нет, оставайся там! Не смотри».

Ком подкатил к горлу, и Ханна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Не торопитесь, — мягко произнесла Летиция Грин.

— Было так страшно лежать там и ждать «скорую». Я боялась даже пошевельнуться. Потом я поняла, что мама не хотела, чтобы я увидела папу. Он умер на месте. В нас влетел GMC[7], ехавший по встречной. Была метель, а водитель заснул, и…

Как же четко она до сих пор помнит каждую мелочь! Как будто это случилось не семь лет, а семь дней назад. Рут и Герб ни разу не заводили разговор о случившемся, поэтому она все время держала в себе эти ужасные воспоминания. Казалось, что она вообще в первый раз об этом рассказывает, причем совершенно незнакомому человеку. Но ведь Летиции Грин не все равно.

— Удар пришелся на сторону водителя, поэтому отец умер сразу. Его раздавило. Нам говорили, что он ничего не почувствовал. Как ни странно, на мне не было ни царапины. Еще в карете «скорой помощи» мама впала в кому. У нее было повреждение внутренних органов, и она умерла через неделю. «Прости меня, Ханна, — были ее последние слова. — Прости…»

— Должно быть, родители очень любили вас.

— Да, наверное… — К горлу вновь подкатил ком.

Ханна уже давно забыла, что такое любовь. Это чувство жило в ее далеком детстве, но авария все изменила. Она еще помнила, как счастливая шла по улице под желтым дождем осенних листьев, крепко держась за мамину руку, не отпуская ее и на секунду. Ах, как ярко тогда светило солнце!

— Эй, вы! Да оторвитесь друг от друга, — с притворной завистью говорил отец.

Тишина в офисе дала Ханне понять, что ее ненадолго захватил поток нахлынувших воспоминаний. Миссис Грин с пониманием смотрела на нее, немного наклонив голову. То, что ее не пугало даже незначительное проявление эмоций, делало эту женщину не похожей на других. Наоборот, она это приветствовала. А ее открытость в общении с людьми не вызывала в Ханне обычной зажатости.

Летиция наклонилась вперед и протянула ей руку. Ханна с благодарностью взяла ее ладонь. Это простое касание вызвало еще одну волну неожиданных эмоций. Некоторое время они так и держали Аруг друга за руки, не отводя глаз и не нарушая молчания.

Грузовик производства компании «Дженерал Моторе».

Но они были не одни.

По ту сторону золоченого зеркала, прямо за спиной у Летиции, находилась небольшая комната, из которой за ними наблюдали двое. Все это время они смотрели и слушали, как Ханна изливает свою душу незнакомому человеку. Несмотря на то что их никак нельзя было увидеть за тонированным стеклом зеркала, они не позволяли себе ни малейшего движения и ни на миг не сводили глаз с лица девушки. Изменилось только их дыхание. Сначала ровное, оно стало коротким и неглубоким от нарастающего волнения.

— Извините, так подробно вам, наверное, не нужно, — сказала Ханна.

Летиция медленно покачала головой.

— Конечно, такого из анкеты не узнаешь, но я очень благодарна вам за оказанное мне доверие. — Она отпустила ее ладонь. — Я имела в виду именно это, когда говорила, что «Партнерство ради Жизни» дает людям возможность стать друг Другу ближе. Людям, которые готовы принять участие в столь чудесном событии. Скажите, Ханна, почему вы хотите сделать это?

Ханна много дней задавалась этим вопросом. Неужели она и впрямь верит в то, что сама судьба подкинула ей объявление? Даже будучи столь чуткой женщиной, миссис Грин могла посчитать ее немного чокнутой. Девушке хотелось ответить, что она очень долго ждала знамения, но все равно продолжала сомневаться, даже когда получила по почте их буклет.

— Я работаю официанткой в закусочной, и мне кажется, что я впустую трачу свою жизнь. Я мало на что способна, но когда прочитала объявление и ваш буклет, то подумала, что мне это по силам. Может, мне удастся сделать подарок, о котором вы говорите, и осчастливить кого-то. В общем… В общем, я просто хочу быть полезной.

Летиция встала из-за стола, подошла к Ханне и крепко обняла ее.

— Я тоже надеюсь, что вы сможете. К сожалению, сейчас я ничего не могу вам обещать. Всю информацию, полученную от вас, еще будут проверять. Кроме того, мы, возможно, пригласим вас на встречу с психологом, чтобы вы окончательно убедились в своем решении. Ну и, конечно, медосмотр, о котором я уже говорила.

Она проводила Ханну до дверей, легко приобняв ее, и на мгновение девушка вновь вспомнила о своих осенних прогулках с мамой.

— Ой, чуть не забыла. — Ханна остановилась, когда Летиция открыла перед ней дверь. — Телефон, который я указала в анкете, — это номер закусочной, где я работаю. Для меня было бы удобнее, чтобы вы позвонили туда, если понадобится связаться со мной.

— Хорошо. Теперь отправляйтесь домой и еще раз обдумайте все, о чем мы с вами сегодня говорили. В подобных делах спешка неуместна. Я хочу, чтобы вы приняли абсолютно правильное для себя решение. Для всех нас.

Летиция слушала, как Ханна спускается вниз по ступенькам, затем, когда эхо шагов растаяло, заперла дверь изнутри и задвинула засов. Еще минуту она стояла у двери, собираясь с духом и пытаясь справиться с дрожью в руках.

В дальней стороне офиса скрипнула дверь, и из потайной комнаты вышли мужчина и женщина среднего возраста. Яркие цвета традиционного гватемальского костюма и толстый слой косметики на лице женщины не оставляли никакого сомнения в том, что из них двоих именно она всегда была душой компании. Черные волосы с заметно проступавшей сединой и мятый вельветовый пиджак делали мужчину похожим на профессора одного из многочисленных колледжей Бостона. Оба они молчали.

Наконец на лице мужчины появилась широкая улыбка и он произнес то, о чем все трое подумали:

— Вероятно, мы нашли нашу мамочку.

— Не сомневаюсь, что все будут рады об этом услышать, — добавила Летиция.

— Наконец-то, — сказала женщина в крестьянской юбке. — Мы можем начинать.