Петр Романов. Клирик

Глава 19

— Оля, мы сегодня идём на ужин. Твой дядя тоже посетит его, — Ольга посмотрела на мать, подняв голову от учебника.

— Скажи, а в этом весьма уважаемом семействе есть перспективные юноши? Или среди приглашённых гостей? — Ольга пристально посмотрела на мать.

— Зачем ты задаешь такие вопросы? — мать нахмурилась.

— Может быть, затем, чтобы выяснить подробности? — Ольга захлопнула книгу. — Хватит ходить вокруг да около. Лучше сразу скажите, кого вы мне приготовили в мужья, и покончим с этим. Или на ужине будут присутствовать все юноши, которые одобрены императором, чтобы создать у меня иллюзию выбора?

— Ольга, прекрати! — мать даже хлопнула по столу ладонью. — Никто тебя ни к чему не принуждает. Пока, по крайней мере. Но, будь добра, не усложняй и так сложную ситуацию. Лучше смирись с тем, что тебе всё равно придётся очень скоро выйти замуж. Трону нужны наследники. Трону нужен сильный консорт. Твой дядя болен, и все целители разводят руками, не в силах его излечить. У нас есть два-три года, но это максимум. Так что, тебе лучше начинать привыкать к мысли, что до конца следующего года ты выйдешь замуж. Хочешь ты этого или нет. Твои желания закончились в тот самый момент, когда погибли твой отец и брат. Смирись уже с этим. А сейчас, будь добра, не спорь и собирайся на ужин.

И мать вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь, хотя Ольге показалось, что она с трудом сдержалась, чтобы не хлопнуть ею как следует. Некоторое время наследница престола смотрела на закрытую дверь, а потом прошептала.

— Я всё прекрасно понимаю, мама. И я стараюсь. Я очень стараюсь, но это трудно. Если раньше у меня была хоть какая-то мизерная надежда на то, что я могу выбрать сама, то сейчас она уходит с каждой минутой. — Она встала и подошла к большому трюмо. В зеркале отразилась её невысокая фигурка. — Значит, сегодня мне представят двух-трёх парней и среди них я должна буду выбрать. Ну, что же. Надеюсь, меня не будет от них тошнить.

Отбросив на время мысли об ужине, Ольга подошла ближе к зеркалу, вглядываясь в своё отражение. При этом её совсем не заботило, как она выглядит. Утром, когда собиралась в академию, ей показалось на какой-то короткий миг, что по зеркальной глади прошла лёгкая волна. Словно зеркало внезапно стало жидким. Но такого же в принципе не может быть, разве нет? Тот странный эффект больше не повторялся, и Ольга решила, что ей показалось.

Но весь день её мысли нет-нет, да и возвращались к этому странному видению. Она даже хотела спросить, что это может быть у Романова, но так и не решилась. Побоялась выставить себя идиоткой страдающей паранойей перед парнем, который был ей небезразличен.

Внезапно прямо в центре зеркала начала образовываться волна, которая быстро расходилась, захватывая постепенно всю зеркальную поверхность. Ольга отшатнулась, и зажала рот руками, глядя, как её отражение начало сильно искажаться, а потом и вовсе исчезло.

На месте зеркала оказалось окно, через которое она с ужасом смотрела на странную комнату, заставленную ретортами и другим алхимическим оборудованием. У стола возился человек. Словно почувствовав её взгляд, он обернулся.

Это был Пётр Романов. Точнее, кто-то очень сильно на него похожий. Но похожий исключительно внешне. Если бы их поставили рядом, то Ольга не перепутала бы, уж очень сильно его взгляд отличался от её Пети. Их взгляды встретились, и губы двойника Романова начали медленно расплываться в издевательской улыбке. А потом проговорил очень отчётливо. Так, что Ольга всё прекрасно расслышала.

— Скоро мы встретимся вживую. Тебе понравится. Со мной гораздо веселее, чем с этим занудой, так не вовремя ударившимся в морализм.

И тут Ольга не сдержалась и вскрикнула, попятившись. Это словно послужило своеобразным сигналом к тому, чтобы чары развеялись, и окно захлопнулось, оставив вместо себя привычное, совершенно не подвижное зеркало.

Назарова бросилась к двери и дрожащими руками повернула ручку. Выскочив в коридор, она столкнулась в дворецким, который спешил к ней. Он услышал крик Ольги, и теперь спешил, чтобы оказать возможную помощь.

— Мне нужна новая комната, — за те секунды, которые ушли на то, чтобы выровнять дыхание, Назарова уже относительно пришла в себя. — В этой мне нехорошо и чудиться всякое. Наверное, это связанно с папой.

Подобное объяснение Ольга использовала не в первый раз. Отец погиб недавно, и его образ пока что можно было использовать, чтобы не объяснять неудобные моменты. Возможно, это было цинично. Но Ольга искренне переживала его гибель, как и гибель брата. Но это не мешало использовать её в подобных мелочах.

— Да, конечно, я распоряжусь, — дворецкий наклонил голову.

— И пришли кого-нибудь, чтобы вытащили трюмо. Я его видеть не могу, — добавила Ольга, помассировав виски, чтобы окончательно привести мысли в порядок. — И пускай все будет сделано до того момента, как я вернусь с ужина.

— Слушаюсь, ваше высочество, — и дворецкий снова наклонил голову, после чего пошёл отдавать соответствующие распоряжения.

Ольга же дождалась, пока два дюжих лакея не вынесут из комнаты трюмо, и лишь после этого начала собираться на ужин.

— Артём, я рад тебя видеть, — отец подошёл к Снегирёву, как только он пересёк порог родного дома. — Наконец-то, ты дома. — Он обнял сына и похлопал его по спине. — Красавец, — резюмировал он, слегка отстранив от себя, и пристально разглядывая молодого клирика.

— Артём, — в холл выбежала мама. — Как же я соскучилась. — Маленькая, можно даже сказать миниатюрная женщина повисла не шее сына, осыпая его лицо поцелуями.

— Мама, ну что ты, — Снегирёву стало неловко. В монастыре он отвык от подобных проявлений чувств и сейчас чувствовал себя довольно неуверенно.

— Ты ведь не вернёшься к клирикам? — мать с тревогой посмотрела на сына.

— Похоже, что за меня уже всё решили, — тихо ответил Артём. — И я пока не знаю, как на это реагировать.

— Я тоже через это прошёл. Поверь, мне было нелегко расставаться с монастырём. — Улыбнулся отец. — Но потом встретил твою мать и мечты о подвигах отошли на второй план.

— Я пока не знаю, как к этому относиться, — с нажимом произнёс Артём.

— Хорошо, мы не будем тебе навязывать свою точку зрения, по крайней мере, пока, — кивнул отец. — Сегодня будет необычный ужин.

— Насколько мне известно, это будут своеобразные смотрины. — Артём поморщился.

— Не совсем так, — покачал головой отец. — Клан Снегирёвых получил место в десятке кланов, входящих в Верховный Имперский Совет. Так что сегодня на ужине будет присутствовать вся десятка Совета и императорская семья. Император изъявил желание лично поздравить нас с этим достижением.

— Это… — Артём запнулся, но быстро взял себя в руки. — Это неожиданно. Я тебя поздравляю, — он улыбнулся отцу, который проделал такую грандиозную работу, чтобы возвысить клан. — А это не опасно?

— Не более, чем всегда. Но, я полагаю, что два младших клирика сумеют защитить гостей. Включая его величество. Несмотря ни на что, а я всё ещё клирик, — они посмотрели друг на друга с понимание. Да, глава клана Снегирёвых был прав, бывших клириков не бывает. Та школа, которую они проходила в монастыре не забывалась никогда. — К тому же, я не думаю, что император приедет без охраны. Защита дома прекрасная, так что мы вполне сможем продержаться до прибытия подмоги.

— Надеюсь, ты прав, отец, — Артём ободряюще улыбнулся встревожившейся матери.

— Что тебя беспокоит? — теперь уже нервозность сына передалась и отцу.

— Не могу сказать, — Артём покачал головой. — Что-то происходит, но что конкретно, я не знаю, только в общих чертах. Прорывы эти бесконечные. Да и предчувствие очень странное.

— Иди, готовься к ужину и к встрече гостей, — Снегирёв-старший задумчиво посмотрел на входную дверь. — А я, пожалуй, кое-что проверю. Так на всякий случай.

— Серёжа, что происходит? — он посмотрел на встревоженное лицо жены, которая смотрела вслед сыну, поднимающемуся в этот момент по лестнице на второй этаж.

— Не знаю, Наденька. Только предчувствиями ещё пока действующего клирика пренебрегать никак нельзя. Так что, я пойду проверю наши возможности в охране. Вдруг я что-то упускаю.

Я попросил Ольгу высадить нас у ворот, чтобы не тратить время на прохождение охраны дома. Дойти мы от ворот до дверей сами прекрасно сможем. Правда, Петька не преминул поворчать по этому поводу.

— Почему ты не сделал приятное Назаровой и не дал ей добро на то, чтобы довезти нас прямо до крыльца? — бубнил он, идя по подъездной дорожке.

— Не ной. Тебе ходить вообще полезно, — спокойно ответил я, и остановился, увидев тоненькую фигурку на качелях в саду.

— Так ты поэтому меня из монастыря тащил по жаре пешком до самого поместья? Потому что вбил себе в голову о пользе подобного извращения для меня? — продолжал бурчать Петька.

— Ты что-то хотел мне показать, — я говорил, не глядя на него.

— Петя, ты меня не слушаешь! — рявкнул Волков.

— Я слушаю тебя очень внимательно, и поверь, многое бы отдал за возможность отвлечься от твоей бесконечной болтовни. Но, я думаю, что это моё наказание за все грехи, которые я совершил. И, видит бог, их достаточно, чтобы ты в качестве наказания не казался чем-то невыносимым.

— Ты мог сказать просто, что слышишь, о чём я тебе говорю, — перебил меня Петька. — Там что, Натаха меланхолии предаётся? — он указал на качели.

— И это вместо того, чтобы на ужин собираться, — я покачал головой. — А ведь девушкам требуется гораздо больше времени, чтобы собраться. Пойду потороплю её. А потом ты мне покажешь, что хотел показать.

— Я в твоей комнате буду ждать, — заявил Петька и направился к дому, я же пошёл по тропинке к качелям.

Качели были установлены недалеко от беседки, в которой сестра общалась не так давно с утонувшим в этой реальности сыном экономки.

— Я сейчас пойду собираться, не переживай, Петя, — сказала она, даже не повернувшись в мою сторону.

— Я не переживаю. Знаю, что ты не пойдёшь против воли главы клана.

— Только вот, глава клана не объявлял свою волю, — она невесело усмехнулась и поднялась с качели. Только после этого повернулась ко мне. — Я не интересна тому парню, который мне по-настоящему нравится. Что ж, бывает. Но у меня тоже есть гордость. Никто никогда не скажет, что Наталья Романова бегает за кем-то, как побитая собачонка. Так что я сейчас соберусь и пойду на этот проклятый ужин с поднятой головой. И постараюсь найти того, кого планируют мне в мужья, множество замечательных черт.

— Вот и хорошо, — я серьёзно кивнул. — Вот и правильно. Кто знает, может быть, тебя ждёт сюрприз? — а вот сейчас я улыбнулся и направился к дому. Даже начал насвистывать нечто бравурное, но малоузнаваемое в моём исполнении.

— Не свисти, денег не будет, — заявил Петька, когда я вошёл в свою комнату, всё ещё насвистывая какой-то марш из моей реальности.

— Почему? — я даже немного удивился такому категоричному заявлению.

— Потому что так говорят, суеверие такое есть. А я, чтоб ты знал, ко всем суевериям, которые связаны с деньгами, отношусь очень серьёзно. — Он поднялся из кресла, в котором сидел до моего прихода. — Поговорил с Наташкой?

— Не пришлось, — я стянул через голову форменную рубашку и швырнул её на кровать. В Академии ремёсел не было определённой формы, но мы по привычке надевали ту, которую носили в Имперской школе. Это не добавляло нам популярности среди студентов, но, положа руку на сердце, никто из учащихся школы её не искал. — Она хорошая дочь и внучка. Всё прекрасно понимает, и постарается сегодня понравиться предполагаемому жениху. Также она приложит все усилия, чтобы найти в нём массу положительных качеств.

— Какая хорошая девочка, — Петька усмехнулся. — Хорошо хоть эти самые качества долго искать не придётся. Надеюсь, Тёмыч тоже хороший и послушный сын и не будет выделываться. Потому что, чтобы ты не говорил и не думал, а Наташка может взбрыкнуть.

— Я знаю, — у моей Наташи был в основном покладистый характер, но и она могла, как говорит Петька, «взбрыкнуть». Эта же Наташа и вовсе имела более независимый нрав. — Надеюсь, Артём не создаст трудностей. Что ты хотел мне показать?

— Вот, — и он с торжественным видом положил на столик кольцо. Я сразу же узнал в нём один из артефактов, вынесенных из библиотеки. — Это телепорт без привязанных изначально координат. Очень полезная штука, я тебе скажу. Есть только один ма-а-а-ленький нюанс, крохотный, вот такой, — и он двумя пальцами показал, насколько маленький нюанс удалось обнаружить.

— Ты специально это делаешь? — я посмотрел на него в упор.

— Что я делаю специально? — Петька состроил такую удивлённую морду, что мне сразу захотелось ему нос сломать. Тряхнув головой, чтобы отогнать неуместные желания, я медленно ответил.

— Нагнетаешь. Делаешь паузы, чтобы привлечь наибольшее внимание?

— Да. Ты так говоришь, будто в этом есть что-то плохое, — оборотень теперь удивился вполне натурально.

— Петька, говори уже, что за нюанс? — вздохнул я.

— Нюанс, да, — он потёр лоб. — Возвратиться можно только в точку начального применения. То есть, нельзя куда-то переместиться, потом подумать и переместиться ещё раз в другое место. Так это не работает. Берёшь кольцо, представляешь место, куда хочешь переместиться. Да, вот так просто. Не надо высчитывать координаты и тому подобное. Просто ярко в голове представляешь место и направляешь к кольцо частичку дара.

— И картинка захватывается даром и переносится на матрицу? — я взял кольцо и принялся вертеть, внимательно рассматривая.

— Верно, — Петька кивнул. — Классная вещь. А, учитывая, что я нашёл два таких, то вообще песня. Вот только, если ты захочешь его использовать повторно, то нужно сначала обнулить результат. То есть, нужно вернуться в то место, откуда скакнул. По-другому не получится.

— Если подвести итог, то нужно тщательно выбирать то место, откуда планируешь переместиться, — резюмировал я, надевая кольцо на мизинец. Оно только туда налезло.

— Да, точно. — Петька задумчиво смотрел на меня. — Тебе удобно? Кольца, я имею в виду.

— Вполне, — я подвигал рукой. Кольцо сидело, как влитое. Ничего не пережимало, не давило и практически не чувствовалось на пальце. — Я привык к кольцам.

— Ах, да, — протянул Петька. — Я всё время забываю, что ты величество. Тебе кольца положено было носить, чтобы мимоходом фавориток награждать за особо ценную службу, — он хохотнул, а я поморщился. Потому что, как ни крути, а он прав. Почти всегда так и было. И на возраст тут не спишешь. Я просто был идиотом. И очень надеюсь, что больше такого не повторится.

Он ещё хотел что-то добавить, но тут дверь с грохотом распахнулась и в комнату ворвался вихрь, в котором я только спустя полминуты узнал мать.

— Мальчики! — завопила она с порога. — Вы ещё не собрались? Петя, ну как можно быть таким безответственным? — она всплеснула руками.

— Матушка, что случилось? У нас ещё несколько часов до ужина… — начал я.

— Вот именно! Всего несколько часов. Это кошмар какой-то, — она заломила руки.

— Что случилось? — с нажимом повторил я свой вопрос. — Почему ты вообще здесь? Разве мы не договаривались встретиться на ужине?

— Да, но обстоятельства изменились, — мать упала в кресло, закрыв глаза тыльной стороной ладони. — Я только сейчас узнала, что на ужине будет присутствовать император. Проклятый Снегирёв, он не уточнил этот момент, когда мы договаривались.

— Возможно, он не знал точно, — взвешивая каждое слово, ответил я. Император Борис очень сильно и неприятно напоминал мне себя. Я мог и вовсе без приглашения завалиться к любому в дом. Но там работало правило левой пятки Ваньки Долгорукого. Здесь могла собственная дурость подсказывать, что и как вытворять. — Его величество мог в самый последний момент прислать оповещение о согласии присутствовать на ужине.

— Ты так думаешь? — мать выпрямилась и внимательно посмотрела на меня.

— Я просто уверен в этом. — И улыбнулся, стараясь ободрить её.

— Хорошо, — он помассировала виски. — Начинайте собираться, мальчики. А я пойду помогу Наташе. Всё должно быть безупречно.

Она выскочила из комнаты, а Петька заржал.

— Вот это поворот. А Тёма, оказывается, так здорово скрывал свою породистость. Надо же, император к ним на ужин захаживает, а он бедным сироткой прикидывался. — Радостно сообщил оборотень. — Но, мать права, нужно собираться. Это тебе можно шмотки клирика напялить и хорош. А мне нужно выглядеть прилично. Но теперь я точно ни за что не пропущу этот ужин.

Он выскочил из комнаты, я же только покачал головой и направился в душ. В одном Петька прав, этот ужин обещает быть очень запоминающимся.