Первый психоаналитик в космосе

Ватрушкотерия

Одно колесо заедало, тележка то тормозила, то виляла как пьяная. А бабушке вдобавок приходилось контролировать подпрыгивающего внука. Тот на ходу норовил спрыгнуть с тротуара под машину. Она подвезла тележку к подъезду, вытащила пачку газет, прижала ее локтем руки, которой держала внука и повернулась здоровым ухом в сторону домофона.

— Кто там? — гаркнули оттуда.

— Пустите, пожалуйста. Почта!

— Вж-ж-быр-жи-вжжж!

— Что вы говорите?

— Иди-те в жо-пп-пу!

Бабушка посмотрела на внука. Тот улыбнулся.

Не стоило брать его с собой.

— А, между прочим, тут стоит милиционер и слушает сейчас ваше хулиганство через громкоговоритель! — Припугнула она домофонного хулигана.

Внук огляделся вокруг.

— Вот пусть он тебе и открывает! — сказали из домофона. — Конец связи! — И отключились.

Бабушка вздохнула и закрыла глаза.

Для этого она мучалась всю жизнь?

Для того она терпела, для того рожала, всем себя отдавала?

— Баба! А где милиционер? У него шапка-невидимка, да? Он незаметно подкрался, да?

— У милиционеров шапок-невидимок не бывает. У них фуражки.

Наконец им удалось попасть в подъезд. Внутри было чистенько, большие окна, на подоконниках горшки с цветами.

Бабушка спешила рассовать в ящики бесплатную газету.

На первом этаже из квартиры вышел низенький лысый гражданин, захлопнул дверь.

Бабушка приостановила раскладку.

— Вам газету класть?

— Я еще прошлый номер не прочитал, — сказал знакомый по домофону голос.

Бабушка покачала головой.

Не для того она получала образование, чтобы ее всю жизнь унижали.

Грубый гражданин, однако, газету у нее взял, отжал костяшкой пальца обратную кнопку домофона и открыл дверь коленом.

Женщина разложила оставшиеся газеты, взяла внука за руку и пошла к выходу. После того как дверь приоткрылась, ручка вдруг вырвалась у нее из рук.

— Дорогу! — двое мужчин в кепках ворвались в подъезд и пробежали к квартире, которую покинул низенький гражданин. Они стали звонить и стучать ногами в дверь.

— А дядя-то ушел! — сказал внук.

— Когда? — закричали они хором.

— Да только что!

В кепках чуть не сбили их с ног, выбегая на улицу.

— Бабушка? Это милиционеры? А где фуражки?

Низенький гражданин сидел на скамейке и чистил газетой ботинки. Потратив на протирку часть газеты, он скомкал ее и закинул под скамейку. Потер оставшуюся бумагу, чтобы размягчить, вдруг увидел в ней что-то и углубился в чтение.

— …Извините. Только не пугайтесь, я из психушки сбежал.

Низенький лысый гражданин отодвинул газету в сторону и увидел перед собой босые ноги. Правая ступня залезла на левую, чтобы им было теплей.

— Извините. Нет ли у вас чего-нибудь на ноги, чтобы меня милиция не забрала?

Лысый посмотрел наверх. Перед ним стоял подозрительный юноша.

— А ключ от квартиры, где деньги лежат?

Юноша насупился.

— Все одно и то же говорят…

Он повернулся и пошел.

— Стой!

Юноша обернулся.

— Вот ключ!

— Не надо издеваться.

— Присядь, — лысый похлопал рядом с собой.

Юноша сел и спрятал ноги под лавку.

— Парень ты вижу хороший, но попал в беду. Хочу тебе помочь. И денег в квартире нет. Я один живу, а сейчас отваливаю надолго… Еду в Питер. Поживешь пока у меня, посторожишь квартиру. Если будут спрашивать — скажешь, что я уехал в Питер, а ты — мой племянник. Так и скажи — мой любимый племянник… неужели он, мол, ничего про меня не рассказывал? Скажи, что приехал из… В общем, сам придумай откуда… О, а как тебя зовут-то?

— Андрей.

— А меня Эдуард. Держи краба! Получается, что я твой дядя Эдик. Фамилия моя, если вдруг, Потапов. Вон мой дом, видишь? Первый этаж, налево. Запомнил?

— Спасибо большое. Я не знаю… Как-то неудобно.

— А от мусоров босиком удобно? Ну-ка, повтори, что я сказал.

— Вы не думайте, я на самом-то деле нормальный.

— А докажи!

— Если будут спрашивать, вы — Эдуард Потапов, мой дядя Эдик. Живете в том доме, первый этаж, налево. Уехали на месяц в Питер. Я приехал… вы сказали придумать, откуда я приехал. Я приехал из Ростова.

— Одну важную вещь забыл, юноша. Ты — мой любимый племянник, понял? Это важно. Любимый племяш Андрюшка из Ростова. Я ради тебя на все готов. Давай, босота! Двигай, пока тебя не загребли. Там, кстати, подберешь себе обувку.

— Спасибо… Не знаю… Спасибо вам.

— Потом спасибо скажешь, когда вернусь.

Юноша поспешил к дому.

Лысый посмотрел ему вслед, потом развернул газету. Рядом с заинтересовавшей заметкой была его собственная фотография:

— Вот! Обо мне уже пишут во всех газетах! А ведь с уринотерапии начинал! — Эдуард Потапов скомкал остатки газеты и закинул за спину.

Он добрался до улицы и тормознул тачку.

Договорился с водителем и вытащил телефон.

— Алло. Света? Светочка, ты где? Ага. Слушай внимательно. Компанию нашу захватили мусора. Но ты не волнуйся, все под контролем. Боречка, супруг твой дорогой, велел передать, чтоб трубку ты не брала. Не брала вообще, поняла? Услышала меня, Света? Особенно, когда с его номера позвонят. Особенно с его! У него мобилку забрали, будут провокации. Но, ты главное не волнуйся, мы с ним все предусмотрели, он кое-что спланировал. Такой головастый у тебя мужик! Я за тобой сейчас заеду, и дальше действуем по его плану. Все. Жди.

Набрал новый номер.

— Серега! Срочное дело. Готовь документы и бабки, через тридцать минут встречаемся у Светы. Опоздаешь хоть на минуту, я тебя перевожу к Механику на перевоспитание, понял? Конец связи.

Таксист повернулся к нему.

— Пристегнулись бы.

— За дорогой следи, командир!

— Начальник?

— А что? Неясно?

— Строги!

Потапов набрал новый номер.

— Але. Это хозяин квартиры. Ну что, племяш, освоился? Я вспомнил, там студень у меня в холодильнике… Жир надо есть. Мозг, если хочешь знать, состоит из жира. И если организм жира не получает, то мозг начинает самого себя есть. Баром пользуйся, там запасы у меня. Или чокнутым нельзя? Короче, разберешься…

— …Слушай теперь, шеф! Сегодня твой день, хочу тебя осчастливить. Ты мужик простой, пока не знаешь кто я, но можешь озолотиться на этом… Расскажешь кое-что газетчикам, когда я тебе отмашку дам. Обозначишь им, короче, условия, чтоб хватило тебе хотя бы на приличную тачку, а то ездишь на таком говне… Это как минимум, понял? А если сможешь поставить себя, до конца жизни, может, хватит. Они дадут, но, главное, все делать по моей команде. Без отмашки если будешь шустрить, тебе конец. И, кстати, раскошелятся не сами газетчики, да у них и денег нет, а вот те, кто вопросы решают, те дадут.

— Чего дадут-то?

— Чего?! Денег, чего.

— А сколько дадут-то?

— А сколько попросишь. Там большие люди заинтересуются… Есть, в общем, такое занятие — называется бизнес-коучинг, это когда тебя натаскивают как собаку, чтоб ты мог деньги чуять под землей, грести их лопатой и конкурентов рвать. Ну и по ходу я такой вот дрессировщик и есть.

— Что, и меня можете натаскать?

— Всех могу, но времени мало осталось, и денег у тебя нет столько. Как говорится, мы пойдем другим путем… Я, если хочешь знать, не только по этой части. Все время приходится для государства нашего придумывать всякие важные штуки… некоторые потом и до народа доходят, до таких, скажем, как ты. Я, например если хочешь знать, придумал делать золотые пистолеты для чеченов.

— …Это зачем вообще?

— …Долго рассказывать.

— А чего их вообще за границу от России не отрежут, можете сказать? Пусть бы потом с ними грузины парились, или там Турция.

— А это не твоего ума дело. Тут государственно мыслить надо. Они нужны пока… В больших делах играют свою роль… И чтоб их стимулировать, нужны такие цацки полезные. А то, скажем, их от простых-то денег уже прямо пучит, а надо чего-то еще подкинуть. Вот вам, пожалуйста, золотые пестики.

— И у вас есть?

— Чего?

— Да пестик золотой!

— А мне-то на что? Я ж не чечен.

— Ну вот… Опять как всегда у нас получается — сапожник и без сапог.

— Перехожу к основной части. Я сейчас в бегах. Знаешь сколько я денег спи…дил?

— Сколько?

— Шесть миллиардов.

— Ух, и ни хера ж себе!.. Миллиардов чего?

— Рублей, чего!

— А я думал долларов.

— Да пошел ты на хер. Останови!

— Все-все! Это я так просто сказал, что же, я не понимаю? Шесть миллиардов рублей — это тоже, конечно, ого-го. Если даже шесть миллиардов копеек собрать в кучу — то гора, наверное, будет величиной с дом. А тут в сто раз больше, правильно? И как вам это удалось?

— Бориса Михайлова знаешь?

— Кого? Механика? — шофер покосился на лысого.

— Его. Были с ним деловые партнеры. Задвинули идею на федеральном уровне, надо, мол, продвигать сеть быстрого питания ватрушками. На основе ватрушек. Вроде как нам не хватает национальной кухни. Общими усилиями дошли до тендеров-фуендеров, сделали большим людям правильные предложения, под это дело взяли кредитов… А потом я все собранные деньги спи…дил. В общем, меня уже ищут, но я к себе в квартиру подселил одного беглого психа, он им скажет, что я в Питер рванул… Пока они его помучают, поуродуют, пока двинут туда проверять, выиграю время… Потом, у меня ж в партнерах Механик, ну, вот ты слышал, как я договаривался с его женой. Я ее сейчас в одно местечко упрячу, чтоб он со мной не очень уж лютовал по своей линии, и за то время, пока они все вместе очухиваются, я уже далеко буду. Там меня уже не достанут ни те, ни эти. Сейчас человечек подгонит билеты, документы, и махнем с ней водно райское местечко! Она у него знаешь какая?!. Я твой телефон возьму, чтобы через тебя сообщать всякую информацию, а ты за это с них со всех деньги требуй. Понял?

— Чего-то очкую… Механик… А меня не грохнут?

— В принципе, могут. Но не грохнут. Наоборот, беречь будут — ты ж ценный кадр, без тебя ко мне все концы обрезаны… Но пока я отмашку не дам — помалкивай… А то и денег не получишь и голову тебе оторвут бесплатно… Повезло тебе! По жизни, шеф, людям нужны учителя. Учитесь, учитесь и учитесь. Вот я — такой как раз учитель. Не знаешь что делать — спроси у меня, я научу.

— А вы про все знаете?

— Про все.

— Как это?

— Главное — метод анализа.

— …Не понял.

— Да откуда тебе! Поучился бы у меня лет пять — тогда бы понял. Стоит обучение — шестьдесят тысяч долларов.

— За все время?

— За год. Смотри! Видишь, реклама висит: «Жизнь без таблеток»? Слушай краткий курс, как населению очки втирать. Помнишь, в СССР говорили, что в будущем мы не будем париться со всякой жрачкой? Чтоб там первое, второе и компот?

— Помню, само собой. Говорили еще, в будущем продуктов не надо будет, жрать захочешь — глотай таблетку, а там все в одном флаконе: и питание, и углеводы, и мультиалименты.

— Именно. А почему такая пропаганда была? Продуктов в стране не хватало, много сил тратили, чтоб их доставать — очереди там, переплата… И всех такое будущее устраивало: и государство, и людей. А теперь смотри, чего продвигают — «жизнь без таблеток». Лох думает, что это про самолечение или здоровый образ жизни. А на самом деле, ему мозги вправляют. Чтобы он забыл, баран, какое ему будущее обещали. Мы еще даже не дожили до того, чтоб одной таблеткой наедаться, но тебе уже заранее говорят — хрен тебе, а не таблетка. Почему так? Экономика другая — с продуктами теперь нормально и, наоборот, современному государству требуется, чтоб население постоянно покупало харчи, а то куда же все это девать, если будут лопать одни таблетки? Об экономике нужно думать по-государственному.

Водитель перестроился в другой ряд и поблагодарил себе под нос пропустившего его.

— Спасибочки.

— Знаешь, почему я начальник? Почему я учитель, а ты ученик? Потому что у меня голова работает, а у тебя еще нет. Спасибо… — передразнил учитель. — Думаешь, он тебя слышит? Спасибо твое?.. Смотри, чего я для своего водилы сделал, все равно не смогу уже передать, тебе оставлю.

Он вытащил из-за пазухи две таблички. На одной было написано «СПАСИБО!», на другой «КОЗЕЛ!».

— Когда хочешь поблагодарить кого — показываешь это, — он показал, пропустившему водителю табличку «СПАСИБО!». Тот кивнул. — А если хочешь поставить кого-то на место — показываешь эту табличку.

Потапов показал тому же водителю табличку «КОЗЕЛ!». Водитель беззвучно выругался, он принял табличку на свой счет, вытащил золотой пистолет и выстрелил.

Пуля разнесла ароматическую елочку, а водитель сделал то, что во всех непонятных случаях делает большинство водителей — дал по тормозам. Эдуарда Потапова подняло с места и выбросило сквозь лобовое стекло. Он летел так же красиво, как говорил, переворачивался в воздухе по часовой стрелке, руки его — то разбрасывались в стороны, а то прижимались к груди. В эти моменты все, что могло блестеть в нем, блестело. Все, что могло быть подано в выигрышном свете, выглядело достойнейшим образом. Его бешеный бриллиант еще сверкал всеми своими гранями, а в глазах уже застыло выражение, похожее на черные дыры в небе. Благодаря своему мозгу, он, над которым все кому не лень потешались в детстве, к своим сорока пяти годам смог прыгнуть выше головы, смог подняться над всеми обидчиками, смог взлететь и ведь летел, пока не врезался ею же в рекламный щит «Жизнь без таблеток» и не рухнул под него, как орел.

Кто знает, возможно, он выжил бы, благодаря своей жизненной силе и достижениям медицины, но чеченец, который не понял нового улучшения преобразователя жизни, на этом не успокоился. Так уж устроены эти чеченцы, что если уж начнут стрелять, то палят, пока у них патроны не кончатся.