Первые шаги за гранью

Глава 26. Самое-самое начало пути

— Что это было? Что ты сделала?

Виктория, Гогзу и Тангулиэ стояли на платформе с обелиском. Вернее, с остатками обелиска. Артефакт, которому шепчущая делегировала «испытание признаний,» рассыпался на куски. Спутницы Виктории были крайне шокированы этим событием. Или, скорее тем, что к нему привело…

— Леди Вуднайт… Что вы сделали?

— Ммм, как бы мне это объяснить… — Блондинка наклонила голову, прижала указательный палец к щеке, и завиляла хвостом, — Во, хорошая аналогия!

— Ана-чё? — нахмурилась Гогзу, но Вика это проигнорировала.

— Представь себе огромный очень сложный карточный домик, и он построен вокруг муравейника, и по этому домику бегают муравьи. На карточный домик постоянно падают опилки, и муравьи таскают их в муравейник… Если насыпать на определённый части карточного домика слишком много опилок, то в один момент времени суммарный вес муравьёв и опилок превысит… Нет, это реально дерьмовая аналогия. Она казалась мне лучше пока я не начала её озвучивать, — Виктория вздохнула и поникла, ссутулившись и опустив голову.

— Я нихуя не поняла, — сказала Гогзу.

— Я тоже, леди Вуднайт.

— Короче, обелиск — это артефакт. С точки зрения мага — это очень сложная и большая структура магических цепей и плетений, засунутая в голубой светящийся самотык посреди космоса…

— Кос-чего? — снова нахмурилась Гогзу.

— Так вот, большая часть всей это структуры обычно неактивна — нерационально питать её всю. Как например нелогично напрягать все мышцы в теле ради любого движения.

— Ага! — радостно воскликнула орчиха.

— Леди Вуднайт, основы артефактологии никак не объясняют произошедшее…

— Атятя! — Виктория погрозила Тангулиэ пальчиком, — Не перебивай! Артефакты управляются одним контрольным плетением, или их группой. Их можно считать разумом артефакта, но на самом деле это просто набор простейших контекстных зачарований, почти полностью состоящих из элементарных заклятий мана-импульса вида условие-действие. Чем больше у артефакта возможностей, тем больший список таких пар ему нужен чтобы функционировать и тем разумнее он выглядит для непосвящённого. Ну, это конечно если в артефакт не засунута душа…

— Леди Вуднайт, не говорите так спокойно о запретной магии, — напряглась Тангулиэ.

— Я вообще нихуя не понимаю, о чём она говорит, — Гогзу повернулась к Тангу, при этом тыкая пальцем в Викторию.

— Так вот, структура обелиска — это прям целый город. Обелиск на самом деле предназначен для целой кучи разных испытаний, просто мы пока видели только одно, поэтому он даже сложнее чем кажется на первый взгляд, а он сразу кажется ваще пипец крутым артефактом.

— Согласна, — кивнула Тангулиэ.

— И тут ещё фишка в том, что контрольные плетения обелиска реагируют на любые действия тех, кто проходит испытание. Там целая система наблюдения активируется, когда кто-то входит на платформу, и она передаёт всю инфу контрольным плетениям, и там прям огромный список потенциальных условий, на которые обелиск может реагировать. Самый важный момент — любой артефакт — это всё ещё просто магическое плетение, подчиняющееся всем фундаментальным законам магии. А плетение само по себе штука хрупкая и уязвимая. Разломать своё заклинание — проще простого, достаточно переборщить с напором маны в определённых частях плетения, и они лопнут, а само плетение рассыпится как карточный домик…. Чужое плетение тоже легко сломать, но вот получить к нему доступ — гораздо сложнее. Обычно эффективнее стукнуть человека по голове палкой. В структуру артефакта залезть тоже нифига не просто. Но! — Виктория подпрыгнула и указала пальцем вверх.

— Но вы нашли способ сделать это быстро и относительно легко с помощью своей способности, истинного зрения? — спросила Тангулиэ, — А зачем надо было петь и танцевать? Это какое-то особое ритуально заклятье?

— Неа, лучше, — Виктория лучезарно улыбнулась, — Поскольку у обелиска огромный список потенциальных условий и реакций на них, можно заставить его плетения самоуничтожиться комбинацией простых и безобидных действий. Для этого нужно разом увидеть всю магическую структуру со всех сторон и во всех плоскостях и моментах времени. Потом достаточно всего лишь создать последовательность условий, которые вынудят контрольные плетения отправлять мана-импульсы и активировать вторичные плетения таким образом, что спустя какое-то время некоторые части структуры окажутся перегружены маной, что вызовет их повреждение и приведёт к каскаду событий, неминуемо ведущему к саморазрушению одного плетения за другим и неизбежно вызовет последующий коллапс всего артефакта, включая его физическую оболочку.

— Я абсолютно нихуя не поняла из твоего объяснения.

— Это не должно быть возможным в принципе! — воскликнула Тангулиэ, — То есть, в теории, наверное, такое возможно, но… — женщина вздохнула и замолчала.

— И всё же, при чём тут был твой странный танец? И песня? И непонятная фраза, когда мы зашли на платформу? — спросила орчиха.

— Ну просто в выбранный мной момент времени при наличии именно нас троих на арене, структуру обелиска можно было разрушить именно такой последовательностью действий.

— А кто такой Джорно Джованна и что у него за мечта? — спросила Тангулиэ.

— Понятия не имею, просто один из нужных в тот момент импульсов в структуре обелиска вызывался именно этой фразой про мечту.

— Я так нихуя и не поняла, — подытожила орчиха.

Вдруг сверху прозвучал голос шепчущей:

— Я подумала и так уж и быть, будем считать, что испытание пройдено… Идите дальше.

Платформа пришла в движение, часть её рассыпалась на куски, и вместе с останками обелиска стала выстраиваться в дорожку. Гогзу и Тангулиэ направились вперёд, а Вика осталась стоять на месте.

— Леди Вуднайт, вы идёте?

— Нет. Шепчущая звала вас, а не меня. Вы разве не видели?

— Что видели?

— Её слова.

— Идите, — снова сказала шепчущая, — Как оригинал и сказала, только вы двое…

После того, как Груб и Эльза отказались получать вердикт, шепчущая вернула их на стартовую платформу. Вместо покинувшего суд и признанного виновным Аэларгуса, третьим членом их команды стала Мария.

Колдунья была восхищена силой герцога, как и Эльза. Конечно, они обе многое повидали, но Груб действительно был на совершенно ином уровне. Все девять боёв на арене и все монстры там для него были даже не насекомыми, а пылью под ногами.

Болтать Тауэр Груб настроен не был. Он просто молча шёл вперёд и девушки шли следом за ним.

Проваленное в первый раз испытание обелиска встретило команду, как и раньше, тем же вопросом и тем же свечением. И, как и в прошлый раз всех троих ждала смерть…

— Значит, лгать обелиску — не выход. Отказываться выполнять его команды тоже… — задумчиво произнёс герцог после возрождения.

Затем мужчина опять молча пошёл вперёд. Мария с немым вопросом в глазах посмотрела на Эльзу.

— Просто иди за ним… Наши судьбы в этом месте зависят от него. Мы ничего не можем изменить, — ответила рыжая.

«Вообще мы могли бы сдаться и получить от шепчущей по жопам… Хотя скорее в жопы, учитывая наш прошлый с Викторией опыт. Но сдаваться мы не будем, это слишком легко и благоразумно,» — подумала Мария.

Естественно, ей двигало не желание усложнить себе жизнь, а желание доказать — она лучше Кины. Она лучше этой своей молодой и более везучей копии. Она слабее её по системным показателям… Но сильнее как личность. Она ДОЛЖНА пройти все испытания шепчущей. Потому что Кина сдалась…

Бойня, которую герцог устроил на арене, повторилась. Повторились вопросы обелиска, повторились ответы… Не повторились действия герцога, когда обелиск потребовал доказать свои слова.

— Ты убил нас!!! — возмущённо воскликнула Мария, когда все трое снова оказались на стартовой площадке.

— Этого требовал обелиск, — пожал плечами Груб, — К тому же, это было не по-настоящему. Здесь, по-моему, вообще невозможно умереть.

— Боль была настоящей!

— Моя боль тоже была настоящей, я знаю. Куплю вам двоим что-нибудь за доставленные неудобства, так уж и быть.

Мария вздохнула:

— Надеюсь это будет что-нибудь полезное.

— Обсудим компенсацию, когда выберемся. Сейчас проблема в другом — у нас кончились возможные варианты действия. Обелиску нельзя соврать, его нельзя уничтожить, ему нельзя не подчиниться, но и подчиниться ему тоже нельзя… Как пройти это испытание? Это какая-то головоломка, но какая? Чего хочет шепчущая судья?

— Мы попробовали не всё, — сказала Эльза.

— И что я, по-твоему, упустил из вида? — спросил Груб.

— Нужно сказать обелиску правду о том, что думаешь о спутниках. Но сперва нужно изменить о них своё мнение… Это испытание проверяет сплочённость команды, — сказала Эльза.

— Не думаю, что всё так просто. Обелиск спрашивает, могу ли я пожертвовать вами для достижения цели. Любой другой ответ будет ложью… Сколько бы времени мы не провели вместе и как бы вы не стали для меня важны, мой ответ не изменится. Я бы предположил, что нужно заставить всех остальных сдаться и покинуть игру. Оставшись в одиночестве, не нужно будет доказывать обелиску сплочённость команды. Но если бы смысл был в жертве соратников ради собственных интересов, обелиск не убил бы меня в прошлый раз.

— Тогда я предлагаю тебе просто сдаться и не мешать нам! — воскликнула Мария.

— Это было бы разумным решением. К несчастью для вас двоих, я не стану жертвовать собственной выгодой ради вас. Я намерен пройти все испытания, заслужить благосклонность шепчущей, и получить награду, а не наказание. Не вижу ничего более ценного, что вы могли бы мне предложить взамен.

— Иначе у нас бы вообще не было текущей проблемы… — вздохнула Мария.

«Два пути… Либо мы будем ходить по кругу, пока Тауэр Груб не останется один. Либо я вмешаюсь,» — подумала Эльза. После смены класса, у девушки появилось кое-что, позволяющее менять судьбы весьма своеобразным и радикальным образом. Нэтто оказался прав — магия судьбы полностью подчинялась Системе.

«Ну уж нет, я выбрала класс «рыцаря судьбы» не для того, чтобы смотреть со стороны, и не для того чтобы обманом подталкивать окружающих к нужным мне решениям. Я решила измениться. Поэтому я должна вмешаться…» — Эльза выбрала дальнейший путь.

— Тауэр Груб, я знаю, как нам выбраться из этой ситуации, — сказала девушка. Это очень плохая идея, и мне придётся за неё расплачиваться… Но альтернатива этому… Хуже.

Эльза не стала говорить герцогу, что его ждёт, если он останется здесь один.

— И что же это за идея? — спросил блондин.

Эльза закрыла глаза и отрешённым, чуждым голосом, произнесла:

— Цепи судьбы… Сковывающее кольцо.

— Что за… — лицо Груба исказилось.

Почувствовав активацию неизвестной системной способности, мужчина в мгновение оказался рядом с Эльзой и одним движением руки снёс девушке голову с плеч. Это был рефлекс — если в тебя колдуют что-то непонятное, атакуй пока не магия не сработала.

Да, Груб знал, что здесь он не может по-настоящему умереть. К тому же, не рассматривал ни Эльзу, ни Марию как угрозу, даже потенциальную — обе девушки были слишком слабы.

Но учитывая контекст разговора, герцог заподозрил, что его могут попытаться охмурить какой-нибудь неизвестной ментальной магией. А в отсутствии защитных артефактов они не собирался проверять себя на прочность. Особенно против магии человека из другого мира, компаньона Ходящей-За-Гранью и избранницы неизвестного божества. Пусть даже этот человек гораздо слабее него.

Вот только несмотря на то, что Эльза умерла, активацию её способности это не остановило. И к несчастью для Груба, рыжая использовала кое-что гораздо серьёзнее ментальной магии…

— Что ты сделала?

Груб, Мария и Эльза вновь стояли на стартовой платформе. Когда герцог убил рыжую, явилась шепчущая, воскресила девушку и объявила, что они провалились.

Эльза улыбнулась:

— Я видел образ. Огромная золотая цепь, образующая кольцо, сжимающаяся вокруг нас и сдавливающая меня, тебя и Марию в единое целое… Это была всего лишь иллюзия.

— Нет, — Эльза покачала головой, — Посмотри на меня, Тауэр.

У герцога внутри всё словно перевернулось, когда он услышал своё имя из уст рыжей.

— Что за…

— Мы теперь связаны цепями судьбы… Ты больше не скажешь обелиску, что готов пожертвовать нами. И ты не соврёшь.

— Невозможно… — прошептали губы герцога, — Такая магия не должна существовать…

Мактэн стоял на стартовой платформе в полном одиночестве. Вместо дороги перед ним была стена. Стена с надписью «недостаточно участников, пожалуйста подождите пока другая команда не окажется расформированной»

«А если не окажется? Я же не останусь здесь навечно? Святой Понс… Эти двое уже там вместе с герцогом наверняка всё провернули чтобы я не мог уйти с Викторией…» — думал Мактэн.

Паренька жрали тревожные мысли — что с ним будет когда он вернётся? Не накажут ли его родню? Не казнит ли герцог Викторию за попытку украсть из республики «ценного специалиста»? Не подставил ли я всех? Что теперь будет…

Отчасти поэтому он и решил не признавать поражение перед маской шепчущей и попробовать пройти испытание снова. Вот только вместо испытания его ждал небольшой каменный пятачок, одиночество и тревога. «Ну что ж, раз делать нечего, буду ждать. А пока жду, займусь чем-то полезным. Какие там упражнения показывал Эрик?» — подумал Мактэн. Он принялся вспоминать весь курс тренировок, прикидывая, что и как можно делать самостоятельно — особенно из магических практик. А потом, когда придумал программу одиночных тренировок, принялся за дело…

Виктория стояла в одиночестве на маленьком каменном пятачке. Гогзу и Тангулиэ ушли вперёд по дороге, исчезнув из вида, растворившись и затерявшись где-то далеко в чёрной пустоте. Перед блондинкой парила гигантская железная маска.

— Так не честно! — обиженно воскликнула шепчущая.

— Ну прости, — развела руками Виктория, — Кто ж знал, что обелиску достаточно логично обосновать нерациональность убийства членов своей команды по первому требованию непонятной фигни, даже если и впрямь готов ими по-настоящему пожертвовать при реальной необходимости.

— Ты знала! Когда ты научилась видеть, ты поняла все возможные решения! И выбрала самое мудацкое! Мне теперь обелиск чинить! Ты его сломала во всех отражениях пространства и времени, сука хвостатая!

— Ну иначе бы Эльза, Мария и Груб не справились. Рыжая дурёха, конечно, догадалась связать три судьбы воедино и у нас теперь есть свой личный герцог… Только что она собиралась делать, когда обелиск спросил бы «готовы ли вы пожертвовать собой ради остальных»? Тоже мне предсказательница будущего недоделанная. Хотя среди слепых одноглазый — король.

— Да вы все тупые! Вместо простого и логичного решения, для которого нужно просто чуточку более сложными категориями подумать пять минуточек, что ты, что Эльза сотворили какую-то грёбанную дичь! Прекрати уже сжигать дома, чтобы согреться!

— Ты вышла из образа, — хмыкнула Виктория.

— Выйдешь тут… Сидишь, сука, в темноте, приходит Лисс, спрашивает сколько блох может уместиться на самом длинном рыжем волоске правой задней лапы, а потом заставляет переделывать тут всё, потому что старая игра её больше не устраивает. А потом приходишь ты, открываешь глаза и ломаешь грёбанный обелиск! Не хочу чинить обелиск! Теперь ещё и непонятно, что делать. Тебя ж нельзя на следующие испытания пускать, с такими жульническими методами! И пинком под жопу тебя выкинуть нахер тоже нельзя — Лисс по кумполу настучит. Слушай, может я это, засуну тебя в карман с замедленным временем? Ты там поспишь часиков десять, а я пока всё переделаю…

— Не стоит, — улыбнулась Виктория, — Я просто буду проходить следующие испытания нормально.

— Э? Чо?

— Будет очень нехорошо, если пропадёт вся твоя работа. Давай дружить, ня?

— Э-э-э… Оригинал, ты чего это?

— Тебя что-то не устраивает?

— Да нет… Ладно, чего ты хочешь взамен?

— Чтобы ты не была букой и злыдней.

— Ладно, ебанутая, я сдаюсь. Иди догоняй свою команду… Если ты и впрямь не станешь ломать дальнейшую игру — я твоя должница. Лисс хотела, чтобы ты и твои компаньоны её прошли… Правда я понятия не имею, как здесь должны оказаться все остальные.

— Я их приведу.

— Зачем?

— Чтобы тебя не мучить, и Лисс не давать лишних поводов это делать. Прости, что дала тебе свои воспоминания и часть своей личности, а потом оставила здесь одну… Простишь?

— Прощу, так уж и быть. Но только если ты и впрямь будешь играть как положено!

Виктория ещё раз улыбнулась, и виляя хвостом пошла по дороге вперёд. «Конечно я сдержу обещание,» — думала блондинка, — «Нам с тобой нужно наладить отношения. Ведь очень скоро Лисс сделает так, что ты заменишь Нику…»