Печать пожирателя

Глава 9 Господин Инквизитор

4 сентября 2031 года. Москва.

Мы с Юсуповым вот уже два часа как сидели в одном из самых дорогих ресторанов Москвы — «Метрополе», принадлежащем семейству Иловайских. Заведение это славилось не только своей кухней, признанной лучшей в столице (и одной из лучших в мире!), но и особым вниманием к деталям: от сверкающих хрустальных бокалов ручной работы до искусно выложенных мозаик на полу, рассказывающих историю великих магических династий Империи.

Любопытно, как императорская фамилия относится к тому, что её топчут ногами?..

Обычно сюда надо было записываться заранее — за месяц, не меньше.

Даже самые влиятельные члены столичного магического общества («не магов» сюда и вовсе не пускали) не могли просто так войти в эти священные для гурманов залы. Но Высшему дознавателю Инквизиции и его «важному» гостю, разумеется, безо всяких проволочек выделили отдельный «кабинет», отделанный дорогим красным и чёрным деревом.

«Важным гостем», разумеется, был я.

Тяжёлые портьеры из тёмно-бордового бархата были плотно задернуты, отгораживая нас от остального мира, а воздух был пропитан едва уловимым ароматом древесины и каких-то экзотических специй.

Под потолком висела невообразимо огромная магическая люстра, сверкающая тысячами граней. Она парила в воздухе сама, без креплений — над антикварным столом из тёмного дерева, украшенным затейливой инкрустацией, и массивными креслами с высокими спинками, обтянутыми мягкой кожей.

Каждая деталь интерьера говорила о том, что здесь собираются люди, для которых деньги — всего лишь цифры в банковской книжке.

Я же в очередной раз убедился, что «китч» для землян — совершеннейшая норма. Потому что на мой взгляд всё это выглядело слишком вычурно.

Комната была оборудована новейшей магической системой защиты от прослушки, созданной лучшими мастерами Иловайских. Сложные письмена защитных чар едва заметно светились по периметру потолка и стен, создавая непроницаемый барьер.

Однако Юсупов, проявляя характерную для него осторожность, наложил на стены и свои чары — многослойные, переплетающиеся заклинания такой силы, что у меня зазвенело в ушах, а по спине пробежали мурашки.

Наш стол украшало настоящее произведение кулинарного искусства — «Симфония четырёх стихий», фирменное блюдо шеф-повара «Метрополя». Перед Юсуповым дымился горячий гриль из маринованной антилопы с трюфельным соусом — «Огненная страсть», где специи были подобраны так тщательно, что создавали иллюзию танцующих языков пламени на поверхности мяса.

И это, признаюсь, выглядело чертовски эффектно!

Для себя я выбрал «Песню вод» — филе морского окуня, приготовленное в солёном пару с морскими водорослями и каплями лимонного сорбета. Попробовав, я тут же позабыл о вычурных интерьерах — ибо каждый кусок этой умопомрачительной рыбы таял во рту!

Что-что, а готовить тут умели.

Страшно представить, сколько всё это стоит…

На центральном блюде красовалась «Воздушная фантазия» — суфле из белых грибов с лёгким ароматом лесных трав, которое действительно парило над тарелкой благодаря искусно вплетённой в рецепт магии воздуха.

А завершала композицию «Земная основа» — пюре из трёх видов картофеля с чёрной трюфельной пеной и крошкой из выдержанного пармезана.

Звучит не очень? Зато на вкус как божественный нектар!

К блюдам нам подали особый кофе «Эликсир рассвета» — редкий сорт, выращенный на высокогорных плантациях Эфиопии и обработанный заклинаниями сохранения аромата.

Напиток подавали в серебряном кофейнике и чашками с двойными стенками, где между слоями металла текли магические потоки, поддерживающие идеальную температуру.

Кофейные ноты переплетались с едва уловимым ароматом экзотических цветов, создавая удивительный букет вкуса и запаха.

Юсупов, следуя своей привычке контролировать всё вокруг, лично проверил целостность защитных чар на кофейнике и даже провёл пальцами по его контуру, активируя какое-то заклинание диагностики.

Ко всему прочему нам принесли и «Кристальную росу» — редкий травяной настой из горных растений, собранных в полнолуние. Прозрачная жидкость переливалась всеми цветами радуги, а на вкус была как…

Дерьмо космочервей, если честно, я так отвык от изысканной кухни, что даже эпитетов достойных подобрать не могу!

Но даже вся эта вкуснятина не отвлекла меня от одной простой мысли — Юсупов привёл меня сюда, потому что хотел получить что-то взамен.

Что-то очень весомое.

Это было настолько очевидно, что я едва не рассмеялся, когда это осознал.

Ай да Инквизитор, ай да сукин сын!

Граф поймал меня в первый день учёбы — как раз в тот момент, когда я шагал к парковке, у которой был припаркован мой «Стикс». Его дорогой спортивный мобиль остановился у обочины, и в этот раз Юсупов сидел за рулём сам — никого в его авто больше не было.

Честно признаться, я ждал этой встречи — и, как водится, заранее подготовил рассказ, который от меня наверняка (как я думал) потребует граф.

Так оно и вышло.

В мельчайших подробностях княжеский Инквизитор потребовал от меня рассказал о моих летних приключениях. Поездка в Петербург (пришлось скрывать нашу с Илоной находку), усиление энергетики в «Тихом месте» (и снова он не дождался от меня никакой информации о заражённых — и особенно о моих кровавых ритуалах), события в Баку (молчок насчёт деда).

И вишенка на торте — события у Тобольского Урочища.

Признаюсь — эта часть рассказа меня волновала больше всего. Хотя бы потому, что у Юсупова была куча времени, чтобы собрать данные по всем другим моим приключениям, и откопать что-то…

Тайное, противозаконное — то, за что меня можно было легко бы подвесить на крюк.

За причинное место, ага.

Так что рассказывать пришлось осторожно, скрывая воспоминания — отчего у меня зверски ломило голову — и стараясь делать это так, чтобы у меня ни один мускул на лице не дрогнул.

К моему счастью, морок Бунгамы был мощным. Он обманул всех, и во всех отчётах всех ведомств, как я понимал, никаких подозрений на мой счёт не было.

Да, разумеется, теперь к моей персоне будет повышенное внимание — такой юный талантливый маг, теоретик, воин, тактик… Нечасто среди «золотой молодёжи» такие встречаются в современной Империи.

Особенно в наше время, когда большинство аристократических семей предпочитают воспитывать своих отпрысков скорее политиками и дипломатами, нежели воинами. Всё больше внимания уделяется светским манерам и умению плести интриги, чем настоящему мастерству владения Искусством.

Забавно, конечно, что магия силы привела современную аристократию к власти — а теперь военное дело отдали на откуп «второсортным» родам…

Подумав об этом, я про себя только хмыкнул.

Как бы там ни было, после событий на Тобольской Заставе подобное внимание ко мне было неизбежно, и мало меня парило.

А вот Инквизиция…

Стоило какой-нибудь мысли о том, что я хапанул что-то не то в Урочище, прийти в голову Юсупову — и мне кранты. И даже не потому, что я действительно совершил что-то запретное — а потому что сам механизм Инквизиции устроен так, что подозрение уже само по себе становится почти приговором. Их методы допроса и проверки способны сломать даже невиновного.

А уж если они узнают, что я, фактически, замыслил сместить Императора, втянул в это дело другие дворянские рода, и заключил с ними «Кровавый пакт»…

Великий Эфир, как же хорошо, что заклинание, которым мы связали себя на крыше того бара, было невозможно обнаружить — пока кто-то не нарушит его условия.

Впрочем, я внёс в кровавую волшбу кое-какие коррективы — дополнительные меры безопасности, так сказать.

Но даже несмотря на это, меня слегка напрягало раз за разом врать в таком объёме столь серьёзному человеку. И делать это было ох как нелегко! Каждое слово нужно было взвешивать, каждый жест — контролировать, каждый энергетический всплеск — обуздывать, каждую паузу — рассчитывать.

Это всё равно что балансировать на канате над пропастью, где смерть — самый безобидный из возможных исходов.

Впрочем, я аккуратно считывал эмоции Юсупова — и чувствовал, что он мне верит. С другой стороны — верить этим ощущениям до конца было нельзя. Я знал, что маги высокого уровня (а граф был именно таким) могут скрывать свои эмоции.

Но и я умел делать то же — и даже больше!

Моя система защиты была выстроена так тщательно, что не то что Юсупов — даже сам Верховный Инквизитор не смог бы меня раскусить!

Ну… По-крайней мере, мне хотелось бы в это верить. Слои иллюзий поверх ещё более искусных иллюзий, сплетённые с реальностью настолько плотно, что порой я сам начинал верить в них. И эта игра теней и света, правды и лжи, становилась моей второй натурой.

М-да… За год жизни на земле я научился мастерски скрываться и владеть собой — ведь по сути, лишь долбаный Туманоликий вычислил меня! И то — не мою истинную суть, а редкий и запретный дар земных магов, который по какой-то случайности пробудился во мне.

Хотя… Дед теперь тоже знает о магии пожирания.

И ребята… Хоть перед ними я открылся и сам.

Проклятье, Маркелий! Может, не настолько ты и хорош в своей скрытности?

Впрочем, сейчас я действительно не переживал. Мой рассказ получился хоть и долгим — но гладким, и полностью подтверждающим то, что Юсупов знал и так.

И теперь, выслушав басни о всех моих приключениях, Инквизитор смотрел на меня своим насмешливым взглядом серых глаз — и при это с совершенно непроницаемым выражением лица.

— Да, Марк… Признаюсь честно, давно я не встречал такого… Деятельного молодого человека.

— Потому вы и дали характеристику в министерство обороны?

— В том числе. Но вообще мне было не с руки, чтобы тебя впустую допрашивали и держали взаперти ещё пару недель.

Я чуть напрягся при этих словах, но виду не подал.

— У военных не было никаких причин так поступать.

— Я не о том, что ты сделал что-то не так, — Юсупов налил в крохотную кружку из кофейника ароматной арабики, и по кабинету поплыл изумительный запах, — А о том, что воеводы уже всерьёз решали, в какую часть тебя записать. Ты проявил себя сильным воином, Марк. Они такое ценят. Потому и предложили тебе пойти по военной стезе.

— Что ж, в таком случае… Спасибо.

— Рад был помочь, — Инквизитор сделал небольшой глоток, и зажмурился на мгновение, — Но, как ты понимаешь, я испытывал исключительно личные интересы.

Так-так-так… Вот мы и подошли к сути нашей встречи…

— Я весь внимание, господин Юсупов.

— Насколько я понимаю, через неделю вы с Петром Салтыковым открываете ваше совместное предприятие?

— Да.

— Что ж, это прекрасно. Бизнес, и всё такое, — Инквизитор неопределённо взмахнул рукой, — Но ты ведь помнишь наш уговор в самом начале? Точнее — мою просьбу?

— Да, — снова был вынужден согласиться я.

— Я не собираюсь принуждать тебя к чему-то, Марк. Но хочу заметить, что события ваших новогодних каникул расследуют до сих пор и… Как бы помягче выразиться — по прежнему есть основания подозревать князя Салтыкова в… Нежелательных связях.

— Продолжайте.

— Настал тот момент, когда я прошу тебя о помощи.

Я промолчал.

— Интересная формулировка. Значит ли это, что я могу отказаться, если мне не понравится ваша просьба? Просто уточняю.

— Разумеется, — Юсупов едва заметно улыбнулся, — Но тешу себя надеждой, что безопасность Империи — не пустой для тебя звук. По-крайней мере, на Тобольской Заставе ты это продемонстрировал весьма красноречиво.

— Чего вы от меня… Попросите?

— Сущую малость. Найти в загородном поместье Салтыкова бумажную карту вот с такой меткой.

Юсупов достал из кармана небольшой листок бумаги и протянул его мне.

Взяв клочок, я внимательно рассмотрел символ.

Буква «А», разделённая по горизонтали на две части, вписанная в круг, от которого во все стороны расходились языки пламени. Или это солнечные протуберанцы?

Рисунок был выполнен тонкими, почти микроскопическими штрихами, словно художник вложил в него всю свою душу. Казалось, будто линии могли в любой момент ожить и начать двигаться. Чернила были странного оттенка — то ли глубокого бордового, то ли темно-фиолетового — и они слегка мерцали при определенном угле освещения.

Я провёл по рисунку пальцами и ощутил лёгкое покалывание, похожее на то, что возникает, когда трогаешь статически заряженный предмет. Но здесь это чувство было другим: мягким, почти теплым, но в то же время вызывающим неприятное напряжение где-то в глубине сознания.

Будто символ знал, что я его рассматриваю, и пытался что-то сказать, но не мог подобрать слов.

— Магический?

— Сигнатура не идеальная — но возможно, в ней есть что-то похожее на оригинал, — кивнул граф, — Если запомнишь её, будет проще отыскать.

Я так и сделал — хотя вообще-то мне не нравилась идея шариться по личным вещам Петра.

Нет, не так — мне не нравилась идея рассказывать потом об этом Юсупову.

— Что это означает?

— Боюсь, Марк, я не могу рассказать тебе. Тайна следствия. И прошу — не пытайся искать этот символ в сети или Архивах. Ничего не найдёшь, гарантирую — но привлечёшь к себе ненужное внимание. А мы прекрасно помним, как к тебе липнут неприятности, верно?

Мне почудилось, или в словах Инквизитора проскользнула едва заметная угроза⁈

— Разумеется, граф, — я протянул клочок обратно Юсупову, и бумажка мгновенно вспыхнула, оказавшись в его руках, — Так полагаю, что все вопросы об этой карте также останутся без ответов?

— Пока, — снова улыбнулся мой собеседник, — Но если тебе удастся отыскать её… Возможно, я приоткрою завесу тайны.

Ах ты собака сутулая! Сначала шикарный ужин, а теперь недосказанностью решил заманить?

Ну-ну…

— И Марк — самое главное. Забирать эту карту не нужно. Сделай снимок, перерисуй схематично, или, на худой конец, запомни, какие отметки на ней будут стоять. Нельзя, чтобы Салтыков узнал, что кто-то видел его бумаги. Хорошо?

— Хорошо, — согласился я, — Постараюсь сделать всё, что в моих силах.

— Рад это слышать. И, кажется, мы уже изрядно засиделись здесь.

— Это точно, — проворчал я, — Кажется, я поставлю новый рекорд — за пропуск двух пар попаду в ректорат в самый первый учебный день нового курса.

— О, кстати об этом! — Юсупов щёлкнул пальцами, — Можешь не переживать. Я совсем забыл сказать, что мы уведомили руководство «Арканума», что тебя не будет на первых занятиях.

— Правда? Спасибо… За предусмотрительность.

— Очень верное слово. Наши с тобой встречи для многих людей уже не секрет, так что я подумал, что нужно какое-нибудь отстранённое обоснование.

— Насколько отстранённое?

— Вынесение благодарности и награждение от моего ордена за обнаружение одержимого.

На столе передо мной появилась прозрачная стеклянная коробочка с золотыми запонками, инкрустированными большими чёрными камнями. На них тем же золотом были выгравированы мои же инициалы.

— Вы говорите о Коршунове?

— Скрывать случившееся никто не собирался, — Юсупов пожал плечами, — Из этого сделают поучительную историю, и на Заставах введут новые методы проверок. А ты и так уже у всех на виду. Было бы странно, если бы Инквизиция, которая дала тебе такую шикарную характеристику, не отметила твоих заслуг небольшим подарком.

— Благодарю, граф.

— Не стоит.

Мы покинули кабинет, и вышли на улицу.

Попрощавшись, Инквизитор сел в свой шикарный мобиль и унёсся по Кутузовскому проспекту, а я вызвал такси до «Арканума».

Ехать было совсем недалеко, и я как раз успевал к началу третьей пары — так что откинулся на спинку сиденья и прогнал наш с графом разговор в голове ещё раз.

Нет, кажется, он по прежнему не подозревает о моей сущности пожирателя — и это радовало.

А вот задание, которое он выдал…

Над этим придётся хорошенько поразмыслить. Можно, конечно, сказать что ничего не получилось, но… Рано или поздно Юсупову надоест эта игра в одни ворота, и он меня прижмёт — в этом я не сомневался.

Но начинать работать против Петра до того, как я узнаю о том, как он научился оперировать Эфиром, где его берёт и что с ним делает — глупо.

Да, дилемма…

Мои размышления прервал ментальный сигнал Мунина.

Ворон был зол — очень зол! Настолько, что хотел перевоплотиться во вторую форму и…

— Стоять! — рявкнул я вслух, да так, что напугал водителя, и он резко затормозил.

Я натянул всем весом ремни безопасности, со всех сторон послышались гудки других мобилей, и водитель, сбросив скорость, ошалело повернулся.

— Что, барин⁈

— Не тебе, — бросил я, уцепившись за волю своего пернатого питомца.

Проклятье, как же он далеко, связь слабая!

«Не вздумай перевоплощаться!» — рычал я мысленно — «Что на тебя нашло⁈»

«Они! Те, кто напал! Они! Вижу!»

«О ком ты⁈»

Резкий образ пронзил сознание — вечер, сломанное крыло, обрывок листовки…

«Дерьмо космочервей… Ты встретил тех, кто напал на тебя прошлой осенью⁈»

Только этого мне ещё не хватало…