Смерть врагам! (СИ)

Глава 20

Я замер от увиденного, но лишь на секунду. В следующее мгновение смертельная паутина уже летела в мага. Но он был начеку и ловко отскочил в сторону. Он не мог увидеть паутину, но мог ее почувствовать. Хорошо натренированный маг чувствует чужеродную магию и может вовремя ее обнаружить. Вот и этот отскочил в сторону мамы и схватил ее за волосы.

— Выходи! — гаркнул он. — Иначе живой ты ее больше не увидишь!

Он вертел головой и прикрывался мамой, как щитом. Она, бедная, лишь стонала и ойкала каждый раз, когда он грубо ее дергал. Дядя украдкой поглядывал в мою сторону, чтобы не выдать.

— Я знаю, кто ты! — орал маг. — Выходи, Богословский! Тебе все равно не уйти отсюда. Совсем скоро прибудет подмога и всё — тебе кранты!

Я старался успокоиться и подумать «трезвой» головой, но он меня постоянно подначивал.

— Если не выйдешь, то станешь сиротой! Круглой сиротой! А-ха-ха! А ты, старая ведьма, чего молчишь? — он встряхнул маму и заорал ей в лицо. — Зови своего отпрыска, пока дубу не дала! ЗОВИ!!!

Я увидел, как по маминым щекам побежали слезы, но она не всхлипывала и не жаловалась. Наоборот, сжала кулачки и заорала:

— Не смей выходить! Бегите! Бе-ги-те!!!

Звонкая оплеуха, и мама отлетела в сторону. Этой заминки мне хватило, чтобы выпустить сплетенную заранее удушающую паутину. Маг взмахнул жезлом, но не успел выстрелить, его накрыла липкая паутина, которая тут же обернулась вокруг него и сжала. Чем сильнее он извивался, пытаясь освободиться, тем быстрее затягивалась паутина.

Я быстро спустился вниз и подбежал к маме. На ее левой пылающей щеке была рассеченная рана.

— Максимка, уходите, — слезно сказала она. — Береги брата. Уходи, слышишь?

Я не стал возражать или пытаться переубедить, а подсадил ее себе на спину и по-пластунски пополз по стене. Времени на отдых не было, поэтому я живо перемахнул через стену и передал маму Михе. Когда полез за дядей, то машины уже визжали тормозами возле ворот, которые оказались не так далеко, как я думал. Всего лишь метров триста-триста пятьдесят.

— Не смогу удержаться, — пожаловался дядя, когда я схватил его за руку и потащил к стене, чуть не споткнувшись о мертвого посиневшего мага, смотрящего безжизненным взглядом на светлеющее небо. — У меня сил совсем нет.

— Сможешь, — сказал я тоном, не терпящим возражения. — Я тебя здесь не оставлю. Ты — Император Александр, а не просто мой дядя. Я верну престол нашему роду и сидеть на нем будешь ты!

Он тяжело вздохнул, но повиновался и изо всех сил вцепился в меня. Пока поднимались, я услышал крики и шум хлопающих дверей. Нас искали. Интересно, надзиратель сдаст или сделает вид, что не знает, куда мы делись? Я скорее склонялся ко второму варианту, иначе ему бы пришлось объяснять, откуда беглецы знали об этом выходе и где его ключ от задней двери кухни.

Мы с дядей благополучно перебрались на другую сторону стены. Вчетвером, мы перебежали дорогу и скрылись среди домов. Теперь нам предстояло незамеченными выбраться из города. И вот тут-то до меня дошло, что я не знаю, куда их вести. Я настолько спешно уехал от Отшельника, что не успел с ним это обсудить. Если бы Воронов не упомянул про Ваню, то я отвез бы семью к нему в деревню, но теперь у меня оставался только один выход — вернуться в дом Отшельника. Я не знаю, как он к этому отнесется, но больше мне не на кого положиться.

Я рассказал свой план родным, и они вынуждено согласились. К сожалению, в этом мире у нас не было ни дома, ни друзей, ни денег — ничего. Род Богословских даже до победы в Великом сражении был одним из богатейших и влиятельнейших. У нас были земли, производства, фермы и даже банк. Но сейчас единственное, что у нас было — это мы сами.

Мы двинулись по дворам в ту сторону, где я оставил внедорожник. Мама и дядя шли медленно, поэтому к машине мы добрались лишь к началу рабочего дня. Люди и машины сновали по дорогам, спеша по своим делам, и никто не обращал внимания на потрепанных, изнеможденных, шаркающих нищих.

Когда сели в машину, первым делом накормил их тем, что осталось в сумке. Мама пощипала хлеб и пару раз откусила огурец. У нее болело лицо после удара, но она как могла это скрывала. Я хотел поделиться с ней магией и уже открыл источник, но она стала яростно отнекиваться.

— Неизвестно, что нас ждет впереди, — сказала она. — Когда уедем подальше отсюда, тогда и будем думать о здоровье. А пока твои силы — это единственная наша надежда.

Я хотел возмутиться и настоять, ведь теперь источник пополняется очень быстро, но она сделала суровое лицо и пожурила пальцем. Совсем, как в детстве, поэтому пришлось на время оставить эту идею.

Дядя и Миха с аппетитом умяли все до крошки и устало развалились на заднем сиденье. Теперь предстояло самое сложное: выбраться из города на ярко-красном крутом внедорожнике, который не только привлекал внимание, но и откровенно кричал: Внимание, все посмотрите, какой я красавец!

Сначала мне пришло в голову дождаться вечера и в полутьме ускользнуть из города, но так не хотелось столько времени находиться в этом враждебном месте, что, посоветовавшись с дядей, решил выехать из города сейчас. Я старался не показываться на оживленной дороге, поэтому ехал по самым узким улочкам и два раза чуть не снес боковые зеркала.

Пока ехали, мне все время мерещилась погоня. То синий грузовик слишком долго едет за нами, то черный седан часто попадается на глаза.

— Миха, — не выдержал я. — Тебе задание. Смотри, чтобы за нами не было хвоста. Если увидишь что-то подозрительное, сразу же скажи мне… Боюсь, как бы мы к Отшельнику врагов не привели.

Брат ответственно отнесся к моим словам и каждый раз, как ему казалось, что за нами слежка, заставлял сворачивать за угол и ждать. В результате только после полудня мы выехали из города. Я знал, на что способен этот бензиновый монстр, поэтому нажал на педаль газа и полетел в сторону Казани.

Мы останавливались лишь раз. Я долил в бак остатки бензина и прошелся по вечернему лесу. От напряжения и с непривычки ломило поясницу, поэтому я размялся и еще раз с презрением осмотрел свое худощавое слабое тело. Даже живя в заточении, я должен был держать себя в форме. Почему я себя так распустил? Этот вопрос я задал Михе.

— Потому что смирился, — пожал он плечами. — Ты много раз пытался сбежать, но либо не получалось, либо получалось, но тебя возвращали в ужасном состоянии. Со временем ты перестал надеяться и забил на себя… Как и все мы. Посмотри на дядю, помнишь, каким он был? Могучий дуб — мы его называли. А мама? Наша красавица-колдунья превратилась в старуху… Это время и безнадега медленно нас убивала. Знаешь, я сначала тебе не поверил. Думал, совсем с головой плохо. Но теперь верю! Я вижу, что ты снова такой, каким был тридцать лет назад: непокорный, неудержимый и смелый. Тебя не сломали, и это видно. Думаю, Воронов тоже что-то подозревает.

Я видел с какой надеждой брат смотрит на меня и понял, что в лепешку расшибусь, но больше никогда не остановлюсь… Если останусь жив.

***

Я ехал по темной дороге и так сильно вглядывался в лес, что глаза заболели и заслезились.

— Максим, — строго сказала мама, — Мне кажется, что ты недоговариваешь. Что случилось?

Я нервно сглотнул. Бензин был почти на нуле, а я не мог найти дорогу к дому Отшельника. Когда выезжал на трассу, то был в таком состоянии, что не замечал ничего вокруг, поэтому теперь не помнил никаких опознавательных знаков.

— Не могу найти дорогу, — признался я. — Но ты не беспокойся. Это где-то рядом.

Я остановился у обочины, вышел из машины и, поежившись от влажного тумана, закрыл глаза. Через пару секунд все стало черно-белого цвета. Особенно сильно светилась луна и походила на маленькое белое солнце. Осмотревшись, разочарованно выдохнул. Здесь тоже не было Наваждения. Я останавливался каждые сто метров и сканировал лес, но заветного золотистого свечения так и не было. Разочарованно выдохнув, снова взобрался в машину и покатил по дороге. Дядя и Миха спали, мама украдкой посматривала на меня, но больше ни о чем не спрашивала. Она понимала, что ничем не сможет помочь.

Проехав очередную стометровку, я съехал с дороги, но решил не выходить из машины, а попробовать обычным зрением увидеть заклинание. С двух сторон темнел лес, молочная пелена тумана медленно ползла по траве.

«Вспоминай, о чем говорил Отшельник», — велел я сам себе.

Но в голове было пусто. Он неоднократно повторял, что надо научиться видеть обычным зрением, но как это сделать, так и не объяснил.

— Черт! — выругался я. — Надо было учиться, а не за столом сидеть и чаи попивать.

Я был раздосадован и зол на себя. Когда есть шанс учиться у такого мастера, каждая секунда на счету. А я ерундой занимался!

Но тут я вспомнил про книгу, которую Отшельник подсунул в сумку. Сумка лежала в ногах брата. Я схватил ее, вытряхнул содержимое себе на колени, но книги не было.

— Миха, где книга? Миха!

Он открыл сонные глаза и еле слышно спросил:

— Уже приехали?

— Никуда мы не приехали, — раздраженно ответил я. — В сумке книга была. Куда ты ее дел?

Он осмотрелся, проверил на полу, повернул спящего дядю, но книги нигде не было. Я уже начал терять терпение, когда он вытащил ее из-под задницы и, виновато улыбнувшись, протянул мне. Это был потрепанный справочник старинных заклинаний и подробное описание их использования. Аккуратно перелистывая хрупкие страницы, я внимательно читал название каждого заклинания. Некоторые заклинания я даже не слышал никогда: «Знойное пекло», «Вольфрамовый стержень», «Голубиная змейка» и многое другое. Я пролистал почти всю книгу, но ничего полезного не нашел. Лишь в самом конце был небольшой текст в полстраницы под названием «Распознавание маскировочных заклинаний».

— То, что надо! — воскликнул я и углубился в чтение.

Я прочел текст три раза, чтобы лучше понять и запомнить. Затем опустил стекло и повернулся к лесу. Темно-зеленые цвета поблекли, как и цвет машины. Я использовал ту часть энергии, которую тратил на «другое зрение» и теперь видел все так, будто смотрел через мутное грязное стекло.

— Ну, что ж, поехали, — я завел двигатель и медленно покатил по пустынной дороге.

Зрение было немного расфокусировано, поэтому очертания дороги и деревьев были размыты. Сигнальная лампочка, оповещающая о том, что бензин заканчивается, энергично замигала и послышался слабый писк.

— Что за противный звук? — сонно пробормотал дядя и попытался лечь поудобнее. — Мы куда-нибудь приедем или всю империю будем объезжать?

Ему никто не ответил. Все мое внимание было приковано к поиску спрятанной дороги, а Миха и мама с тревогой смотрели на меня.

— Да, выключите уже наконец этот писк! — рассердился дядя. — Пожалейте мои нервы.

— Я не знаю, как это сделать, — прошептал Миха. — А Максу нельзя отвлекаться.

— Чем же он таким важным занят? — пробурчал дядя. — Барсуков высматривает?

Я хотел ему ответить и уже поворачивал голову, как вдруг увидел свечение. Часть леса светилась золотом.

— Нашел! Нашел! — радостно воскликнул я и смело повернул внедорожник к лесу.

Остальные не видели того, что видел я, поэтому испуганно вцепились сиденья и зажмурились. Но удара не последовало, а машина спокойно ехала по густому лесу, проезжая вековые сосны и разлапистые ели. Через пару десятков метров заклинание Наваждения исчезло и все увидели узкую грунтовую дорогу, убегающую вдаль.

— Неожиданно, — с облегчением выдохнула мама и прижала руку к груди. — Если честно, то я очень испугалась. Откуда ты знал, куда сворачивать?

— Отшельник научил пользоваться «другим зрением». Ну, или «третьим глазом» — кому как нравится.

— Отшельник, — задумчиво произнесла мама и задумалась. — Какое знакомое прозвище.

— Ты должна его знать, — я нажал на газ, стараясь доехать до дома, прежде чем машина заглохнет. — Он дружил с отцом.

— А как его зовут?

— Романов Всеволод Иванович.

— СЕВА?! — она так громко закричала и так сильно вытаращила глаза, что я испугался.

— Мама, с тобой все хорошо? Сердце прихватило?

Она замотала головой и закрыла лицо руками. Мы с Михой напряглись: никогда не могли вынести ее слез.

— Что случилось? Почему ты плачешь? — Миха дотронулся до ее плеча. — У тебя где-то болит?

Мама вытащила из кармана пышного платья носовой платок, вытерла лицо и глубоко вздохнула.

— Ничего не болит. Просто я давно не видела этого человека. В последний раз на похоронах вашего отца.

— Ты его хорошо знала? — спросил я.

— Хорошо, — кивнула она. — Настолько хорошо, что даже была его невестой.

Тут уж пришла пора нам с Михой охать, ахать и вздыхать. Невестой?! А как же отец? Задать вопросы мы не успели, она сама заговорила:

— Мы с Севой познакомились на балу. Я тогда дебютировала и очень волновалась. А он, хотя сам был довольно молод, по крайней мере внешне, старался меня успокоить и рассмешить. Мы танцевали и разговаривали весь вечер, а на прощание договорились встретиться в гостях у общих знакомых, которые как раз приглашали на новоселье… Он мне нравился: спокойный, уравновешенный, умный, рассудительный. Слишком правильный, что ли, — она горько усмехнулась. — Такой человек обязательно понравился бы моим родителям, но этого мне было мало. Я жаждала настоящей любви, чтоб дух захватило. И этой любовью стал ваш отец, — она улыбнулась и мечтательно вздохнула. — Он был такой красивый, смелый и сильный, что я сразу же влюбилась. К тому времени Сева уже сделал мне предложение, и мы готовились к свадьбе.

— И что же он? Просто отступил? — удивился я, представив громадного сурового Отшельника.

— Нет, что ты! Они дрались всю ночь, но без магии. А к утру просто свалились в траву. Уставшие и побитые они поняли, что никто из них не может победить другого. Сева пожелал нам счастья и исчез на пару лет. А потом явился, как ни в чем не бывало, и стал лучшим другом Вовы, — при упоминании об отце, она печально вздохнула и крепко обняла себя. — Много лет они были, как братья.

На всех нахлынули печальные воспоминания и повисло тягостное молчание. Вдруг машина дернулась и заглохла.

— Приехали, — буркнул Миха и первым вылез из машины.

Небо заволокло тучами и вокруг царила кромешная тьма. Мы не боялись тьмы, ведь могли видеть глазами ночным зверей и пускать огненные шары. Угнетало то, что неизвестно сколько еще придется идти пешком.

— Ты даже не запомнил сколько до дома Отшельника? — недовольным голосом спросил Миха. — Где была твоя голова?

— Если бы ты сумел защитить маму и дядю, а заодно и себя, мне не пришлось бы нестись со всех ног на выручку, — осадил я его.

Надо было идти, поэтому я приманил взгляд какой-то ночной птицы, подхватил дядю под руку и первым зашагал в сторону дома Отшельника. Мама и Миха побрели следом. Я понимал, что все устали, но сейчас не было времени для отдыха. Все-таки старикам будет лучше спать на мягкой постели, а не на влажной колючей траве или твердом щебне.

Прошел примерно час пути, когда я понял, что здесь что-то не так. Когда ехал на машине, эта дорога заняла всего несколько минут, а сейчас мы часть дороги проехали и уже долго идем, а дома все не было. У меня появились сомнения, а та ли это дорога? Вдруг у него несколько дорог припасено на всякий случай?

— Давайте устроим привал, — попросил дядя. — Ноги уже не идут.

Его поддержала мама и, с кряхтеньем, опустилась на дорогу. Я огляделся. Кругом темный непролазный лес и узкая дорога, исчезающая вдали. Это явно была не та дорога, по которой я уезжал. Что же делать?

— Хорошо, — согласил я. — Устроим привал. Миха, пошли хворост собирать. С костром теплее и радостнее.

Я помог дяде сесть рядом с мамой и первым пошел к лесу. Но не успел сделать и дюжины шагов, как провалился в трясину. Обе ноги засосало до колен, и каждая попытка высвободиться еще глубже вгоняла меня в черную липкую жижу.

— Миха, не ходи сюда!!! — крикнул я и вдруг почувствовал, как кто-то или что-то обхватило меня и резко дернуло вниз. Жижа плюхнулась у меня над головой, а я проваливался все глубже и глубже, влекомый неведомым чудищем в густую вонючую бездну.