Смерть врагам! (СИ)

Глава 11

— Похоже, он не очень радушный хозяин, — усмехнулся я, когда смолк голос Отшельника. — Ты не расслышал, с какой стороны он кричал?

Ваня ткнул пальцем в густо сплетенные кроны над головой и ответил:

— Мне показалось, что сверху.

Мы дальше продолжили путь, прислушиваясь к лесным звукам. То тут, то там стучали дятлы, куковали кукушки, шелестела листва и… кто-то начал завывать. Сначала это было похоже на жалобные стоны раненного зверя, но звук усиливался, а жалоба перешла в угрозу. От этого звука щемило сердце и будто проваливалось в пустоту. Я никогда не боялся зверей, но это был необычный зверь. Или вовсе не зверь.

Чем глубже мы заходили в лес, тем тяжелее становился воздух, будто мы очутились в закрытом душном помещении. Еще через несколько шагов в нос ударил гнилостно-тошнотворный запах. Я невольно задержал дыхание и натянул на нос ворот рубашки. Ваня последовал моему примеру.

— Чем так воняет? — спросил он и вытер слезы с уголков глаз. — Даже глаза щиплет.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Кто-то сдох, наверное.

Между тем вой стал еще ближе, а вонь все усиливалась. Вдруг краем глаза я уловил какой-то движение и резко обернулся. Белый полупрозрачный силуэт промелькнул между деревьев и пропал.

— Ты видел это? — шепотом спросил я Ваню.

Тот не ответил, а с вытаращенными глазами смотрел перед собой. Я медленно повернул голову и испуганно замер. Неясные очертания призраков бесшумно скользили над землей, окружая нас. Недолго думая, я запустил паутиной, но она пролетела сквозь них и осела на стволе дерева, которое тут же обуглилось.

— Мне страшно, — еле слышно сказал Ваня. — Давай уйдем отсюда.

В это время вой стал таким громким и протяжным, что превратился в зловещий рокочущий гул. Мы остановились и закрыли уши руками. Я хотел крикнуть Ване, что надо идти дальше, но замер на полуслове. Большой старое дерево перед нами чуть вздрогнуло и открыло глаза! Аа-а-а!!! Что это такое?! Оно смотрела на нас кроваво-красными глазами с вытянутыми продольными зрачками.

Ваня испуганно попятился, мотая головой, и закричал:

— Это демоны! ДЕМОНЫ!!!

Я отвел зачарованный взгляд от большого дерева и обнаружил, что на нас смотрят все деревья. Множество красных глаз пристально наблюдают за нами.

— Встань рядом со мной! — скомандовал я и соткал настолько прочную паутину, которую не смогла бы пробить даже пуля. Но на это ушла почти вся энергия.

Мне надо было подумать. Итак, что мы имеем: жуткий запах гнили, душераздирающий вой, призраки и деревья с глазами. Я ничего не забыл? Как оказалось, это было не все. Деревья начали раскачиваться и заскрипели ветками, будто хотели отцепиться от других и схватить нас.

— Это Наваждение! — радостно воскликнул я и хлопнул друга по плечу. — Ванька, не бойся! Это Отшельник нас пугает.

Он недоверчиво посмотрел на меня, затем подошел к ближайшему дереву и привел рукой по красным глазам.

— Ничего нет. Только кора… Фух-х-х! Я чуть со страху не помер! — с облегчением выдохнул он и расхохотался.

Я закрыл глаза и вдохнул полной грудью. Пахло влажной землей и мятой травой — никакой вони. Затем прислушался и понял, что не слышу жуткого воя, только шум ветра в листве. Призраки исчезли вместе с красными глазами. Все это время мы боялись того, чего не было.

— Э-ге-гей, Отшельник! — крикнул я во все горло. — Тебе не удалось нас напугать! Лучше прими по-хорошему и выслушай!

Мы прислушались, но ответа не дождались.

— Меня зовут Макс Богословский! Мне нужна твоя по-мо-щь! — я надрывал горло, как только мог. — Не бойся! Я ничего плохого тебе не сделаю!

— Тебе и не удастся, — послышался спокойный голос, и из-за дерева показался высокий широкоплечий мужчина с короткой седой бородой и густыми прямыми волосами до плеч.

Он внимательно оглядел нас и, сложив руки на груди, спросил:

— Что тебе надо от меня, Макс Богословский?

Я нервно сглотнул, улыбнулся и приветственно кивнул:

— Здравствуй. Я не ожидал, что ты так выглядишь. Думал…

— Думал, что я сутулый старик, — прервал он меня и усмехнулся. — И таким могу быть, если захочу. Зачем пришел?

— За мной гонятся боевые маги, а я не могу восстановить свою магию после тридцати лет жизни за сеткой. Буду благодарен, если поможешь делом или советом.

Он прищурился и пристально посмотрел мне в глаза.

— Вижу, что не врешь. Ладно, пойдем со мной. А ты, — он кивнул в сторону притихшего Вани. — Иди домой, но помни: ты ничего не видел, не слышал и не знаешь. Как бы тебя не пытали, ты должен молчать. Понял? — Ванька быстро закивал. — А теперь иди!

Он замялся и вопросительно уставился на меня. Я подошел и крепко обнял друга.

— Спасибо тебе за все! Ты — единственный мой друг. Береги себя.

— И ты береги себя. Надеюсь, ты сможешь выжить, и мы когда-нибудь увидимся.

Я заверил, что Паука не так легко убить и обязательно дам о себе знать. Ваня побрел в ту сторону, откуда мы пришли, изредка оглядываясь. Отшельник стоял, не шелохнувшись, пока Ваня не скрыл из виду.

— Иди за мной, — твердо сказал он. — Расскажешь, что случилось. Но если что-то утаишь — то пеняй на себя. Выгоню и больше никогда не приму.

Я заверил, что буду честен и расскажу все без утайки. Отшельник бодро зашагал по лесу, ловко уворачиваясь от веток и сучков, будто знал здесь все до мельчайших подробностей. Хотя я был очень уставший, все равно старался не отставать и поэтому частенько получал колючей веткой по лицу.

К моему счастью, идти прошлось недолго. Примерно через десять минут мы вышли к пруду, на берегу которого стоял добротный дом. Отшельник быстро подошел к крыльцу, поднялся на него и исчез в доме. На меня он ни разу не посмотрел и ничего не сказал, поэтому я устало опустился на замшелую скамью у пруда.

От напряжения подрагивали ноги, от недосыпа болела голова и слипались глаза. Я решил, что ничего страшного не случится, если я немного полежу, но как только закрыл глаза, как сон тут же опутал меня. Однако не прошло и минуты, как над самим ухом послышался голос Отшельника:

— Ты спать сюда пришел?

Я встрепенулся, с огромным трудом открыл глаза и сел. Отшельник опустился рядом и вперился в меня ясными голубыми глазами.

— Рассказывай, но помни о моем предупреждении.

Устало вздохнув, я потянулся и начал. Сначала рассказал о том, как на самом деле закончилось Великое сражение, и кто в нем победил. Затем перешел к своему увлечению — перемещение в будущее и проживание жизней других людей, а потом поведал о том, что случилось после моего последнего перемещения. Отшельник не прерывал, ни о чем не спрашивал, никак не реагировал. У меня даже создалось впечатление, что он меня не слушает. Однако, когда я дошел до того места, где он нас пугал, Отшельник поднял руку.

— Ты был правдив. Я верю тебе и готов помочь, но…

Если при первых словах я воодушевился, услышав НО у меня даже сердце перестало биться.

— … ты должен полностью мне подчиниться. Каким бы родовитым ты не был, сколько бы власти не было в твоих руках — ты будешь беспрекословно выполнять все мои поручения. Даже если они будут казаться тебе нелепыми и ненужными. Здесь всё решаю я. Согласен?

Я с облегчением выдохнул и кивнул. Мы пожали друг другу руки, и Отшельник пригласил меня в дом. Я понимал, что с этого момента моя жизнь круто поменяется, но даже не представлял, насколько сильно.

***

Отшельник встал и твердо сказал:

— Задание на сегодня: вычистить мой дом. Прибрать все углы и помыть полы.

— Что?! — я аж вскочил от возмущения.

Я — Паук и наследник престола, а не прислуга. Что он себе позволяет? Или это шутка такая?

Отшельник прошествовал мимо меня и зашел в дом. Мне ничего другого не оставалось, как пойти следом. За толстой деревянной дверью, обитой железными полосами, был настоящий хаос. Сначала я даже не знал, на чем остановить взгляд: под хламом и грудой посуды не было видно стола, кровать состояла из намотанного в рулоны разноцветного тряпья, черную от сажи печь загромождала посуда из бересты: туески, короба, корзинки. Весь пол покрывал толстый слой грязи, а стены и потолок были занавешены старой пыльной паутиной.

— Мне надо отдохнуть, — сказал он. — Не хочу тебе мешать, поэтому посплю в гамаке на чердаке.

Он подошел к лестнице, приставленной к стене, и поднялся в квадратное отверстие в потолке. От тяжелых шагов мне на голову посыпались сор и сухой мох.

— М-да-а-а, — протянул я и горько усмехнулся. — Из наследника престола в прислуги.

Я прошелся по дому, попинал комки пыли, и нехотя взялся за работу. Первым делом решил освободить стол. Но, когда все переложил на пол, понял, что теперь нельзя было пройти к двери. Все не так легко, как мне показалось в начале. Немного подумав, сложил грязную посуду в стопку, вынес на улицу и положил на доски у пруда. Морщась от отвращения, я принялся отмывать плесневелые глиняные тарелки, кружки в коричневых разводах и чугунки с засохшей едой. В холодной воде и без мыла все отмывалось очень плохо, но я старался. Старался так, что даже ногти стер. Не знаю почему, но мне казалось будто в этом есть смысл. Будто Отшельник уже чему-то меня учит. Но чему? Чистоплотности? Вряд ли. Не останавливаться перед трудностями? Может быть. Или хочет прогнуть меня? Хм…

Отмыв гору посуды, я разложил ее на скамье, чтобы просушить, и вернулся в дом. Следующим место уборки стала кровать. Широкая деревянная добротная кровать представлял собой склад для ненужного тряпья, начиная от грязных носков и заканчивая съеденным молью цветастым ковриком. Как только я прикоснулся к вещам, как в воздух поднялся целый рой мохнатой серой моли и в нос ударила вонь грязного запревшего белья. Я не выдержал и выскочил на улицу. Забежав за угол дома, опустошил и так пустой желудок.

Меня трясло от злости, отчаяния и отвращения. Сверху доносился храп Отшельника, что еще сильнее вывело меня из себя.

«Я — маг, а не слуга! Сам мой свои горшки! — полный решимости я снова зашагал к дому. — За кого он меня принимает?! За мальчика не побегушках?!»

Я забежал в дом, но, когда подошел к лестнице, ведущей на чердак, замер. А если он меня так испытывает? Или таким образом хочет от меня избавиться? Нет, я не сдамся!

Плотно сжав губы и задержав дыхание, я схватил тряпье и вынес на улицу. Разбираться с этой вонючей кучей я не хотел, поэтому обложил со всех сторон сухими полешками и поджег. Пламя взметнулось вверх и за считанные минуты уничтожило большую часть вещей. И пусть. Нечего было такой срач разводить!

Нашел в сенях железное ведро и решил помыть пол. Для этого набрал воду из пруда и просто вылил ее посреди комнаты. Вода растеклась в разные стороны и намочила ошметки грязи, глины и еды. Поскальзываясь на размокшей грязи, я начал мыть пол полотенцем, которое нашел на гвозде за печкой.

«Надеюсь, это того стоит», — подумал я, когда выгреб из-под шкафа груду мышиного помета.

Через час, уставший и голодный, я опустился на ступеньку крыльца и смотрел на ярко-оранжевые лучи закатного солнца. В доме стало намного чище, но до полок, шкафов, стен и потолка у меня не дошли руки. Вернее, я больше не хотел этим заниматься. Всё, хватит! Тем более, скоро наступит следующая ночь…

— Долго еще он будет дрыхнуть? — раздраженно подумал я. — Пойду разбужу.

Но как только поднялся, услышал шаги и скрип. Отшельник спустился с чердака и теперь прохаживался по дому. Интересно, что он скажет? А может, я зря сжег его вещи? Я уже хотел зайти, но тут он вышел сам.

— О! Ты еще здесь? — искренне удивился он. — А я уж думал, что ты сбежал.

— Сбежал?! — вспыхнул я. — Я заколебался отмывать твою посуду и оттирать твои полы. Столько грязи в жизни не видел! После всего, что я сделал, ты теперь мой должник!

Он откинул голову и громко расхохотался. Волна злости и раздражения захлестнула, поэтому я еле сдержался, чтобы не запустить в него ядовитой паутиной.

— Что смешного?! Ты хоть раз убирал свой дом? — напустился я на него. — Я пришел к тебе не за тем, чтобы…

— Погоди-погоди, — он примирительно поднял руки. — Давай зайдем и все обсудим.

Я нехотя зашел в дом и пораженный замер на пороге.

— Проходи, — махнул рукой Отшельник. — Ужинать будем.

Я встряхнул головой, потер глаза и понял, что все это время был под Наваждением. На самом деле в доме царили чистота и порядок. На окнах висели занавески в голубой цветочек, на столе лежала зеленая скатерть, печь была побелена, а от пыли и паутины на стенах и потолке не осталось и следа. Пока я приходил в себя, Отшельник накрывал на стол: вытащил из буфета деревянные тарелки с хлебом, сахаром и вареньем, ухватом достал из печи чугунок, налил воду в электрический чайник и включил его.

— Зачем печь, если есть электричество? — немного успокоившись, спросил я.

— Это ты сейчас узнаешь, — улыбнулся он. — Садись, будем есть.

Я с готовностью прошел в комнату, сел за стол и взял кусок хлеба. Отшельник открыл крышку чугунка, и мой рот тут же наполнился слюнями. Там было мясо, тушенное с овощами. Обжигаясь от нетерпения, я принялся за еду. Такого нежного и вкусного мяса я в жизни не ел, даже когда жил во дворце и нам прислуживали лучшие повара империи.

— Теперь понимаешь, почему я готовлю в печи? — спросил Отшельник, когда мы вышли на улицу, чтобы освежиться после горячего ужина.

— Да-а-а, — протянул я. — Было очень вкусно. Спасибо! Но зачем ты заставил меня столько времени убить на уборку?

— Это было первое испытание. Ты его достойно прошел. Правда, мне теперь придется спать без подушек.

— Почему? — не понял я.

— Потому что ты их сжег, — усмехнулся он. — Три подушки с лебяжьим пухом.

Я посмотрел на то место, где устроил костер, и увидел белые пушинки, разлетевшиеся по траве.

— Ты сам виноват, — отмахнулся я. — Для меня это было грязное вонючее тряпье.

Зевнув во весь рот, я с сожалением посмотрел на потемневшее небо. Пришла еще одна долгая ночь.

— Боюсь, я так устал, что засну даже на ходу, — признался я Отшельнику. — Есть у тебя какое-нибудь снадобье или заклинание, чтобы не дать мне уснуть?

— Ничего такого у меня нет. Но ты неправильно мыслишь: надо не прогнать сон, а найти способ не допустить в него Воронова. Ведь если ты заснешь, он тут же найдет тебя и отправит сюда боевиков с головорезами. Я их не боюсь, но вряд ли долго смогу держать оборону.

— В том-то и загвоздка. Я не знаю, как закрыться от Воронова.

Отшельник задумчиво посмотрел на меня, встал и зашел в дом. Я еще немного посидел на крыльце и присоединился к нему. Однако его нигде не было. Я уже было подумал, что он снова напустил Наваждение, но тут доски над головой затрещали. Он был на чердаке.

— Иди сюда! — позвал Отшельник. — Если сами не можем решить этот вопрос, значит обратимся к праотцам.

Лестница на чердак выглядела хлипкой, а ступени опасно хрустели, но я быстро поднялся и очутился в библиотеке. Так мне сначала показалось. На самом деле этот чердак мало походил на типичный: никаких коробок с барахлом, ненужной мебели или сундуков с нафталиновыми вещами. Вдоль стен стояли полки, доверху набитые различными свитками, книгами и прочими бумажками. Слева у стены, в которой было прорублено небольшое круглое окно, висел вязаный гамак.

— Не помню, — послышался сзади голос Отшельника, и я обернулся.

Он сидел за громоздким письменным столом и пролистывал толстую книгу в кожаном переплете.

— Вроде здесь видел… Или не здесь? Так, «Уникумы и реликты», — он взял с полки другую книгу. — Посмотрим-посмотрим.

— Что ты ищешь? — спросил я, но Отшельник не ответил. Он быстро перелистывал страницы, мельком бросая взгляд на текст.

Я увидел картину на стене и подошел, чтобы внимательнее рассмотреть. На ней было изображено черное безобразное существо с огромными когтистыми лапами и ощерившейся красной пастью. Ее окружали три мага в мантиях и со светящимися шарами в руках. Внизу была надпись: «Пленение верлока».

— Нашел!!! — я аж вздрогнул от крика Отшельника. — Ведь помнил, что где-то читал про них.

— Про кого? — не понял я.

— Про сноходцев, как твой Воронов. Здесь написано, как с ними бороться.