Паргелий

Глава 32. Стрелка

Гриф не успевал. Спутниковая карта на ПДА больше не показывала местность, и он шел по компасу. Осмелел, выбрался на опушку. Там среди стволов и кустарника он совсем выбился из сил, двигался с черепашьей скоростью. Сомневался, что и к ночи-то доберется до фермы. Шел, сильно припадая на правую ногу, сухая трава шуршала по берцам. Время от времени Гриф, оборачивался, смотрел на поле. С каждым пройденным километром ноша становилась все тяжелее и все ниже гнула сталкера. Чтобы ослабить давление на спину, вырубил посох.

Он впервые за все время выживания в зоне подумал, что если все получится, как задумал, с Танюшкой, то сходит к золотому шару. Никогда не верил в легенду с исполнителем желаний, но почему-то на краю могилы взяли его сомнения. Он не встречал свидетелей и тем более облагодетельствованных аномалией, но все же решил проверить лично. Почему не сделал этого раньше и не порешал все проблемы? Да очень просто. Путь к сердцу зоны далек и крайне опасен. Ему нельзя рисковать, у него дело важное. Вот если выгорит с чемоданом, тогда ладно. Если хотя бы десятая часть того, что говорят о шаре, окажется правдой, может, и получится вывернуться из объятий костлявой. «За «радар», за Припять, мимо выжигателя мозгов, мама дорогая, 99,9 процента - билет в один конец. А может, ну его к лешему? Зомбяком бродить как-то не манит».

Мутное солнце гнойным пятном просвечивало сквозь серую грязную простыню неба. Стояло в зените, когда сталкер заметил впереди трубу. Через полчаса он доковылял до бетонного забора, за которым доживали свой век несколько полуразвалившихся зданий из красного кирпича: котельная, мастерские, склад ГСМ, гаражи с техникой. По большей части грузовики на базе ЗИЛ, подъемный кран, два трактора «Беларусь» и один полуразобранный комбайн.

Над всем этим покойным умиранием слышался заунывный скрип, словно заржавевшие лопасти ветряка лениво вращались под дуновением. Но никакого ветряка поблизости не было. Звук доносился из-за котельной. Гриф обошел здание, у стены стоял перевернутый кверху колесами велосипед наподобие «Ласточки» или «Суры», весь проржавевший и облупившийся. Переднее колесо с несколькими выломанными спицами, с рваной потрескавшейся покрышкой лениво вращалось на ступице. Сталкер стоял на удалении и смотрел, как оно крутится, не ускоряясь и не замедляясь, поскрипывало нудно, тонко, словно стонало. Гриф не особо удивился этому феномену, еще некоторое время лицезрел причуду зоны, затем развернулся и похромал по своим делам. Он бы и думать о нем забыл, если бы не нудный скоблящий скрип. В тишине он разносился далеко, проникал в голову и там проливал тоску.

В котельной ощущался запах золы, сырости, стояли огромные чугунные печи на клинкерных основаниях, со сложенными под конус боковыми стенками, высилась куча угля. Гриф прошелся по зданию с закутками и коридорами, с решетками на некоторых окнах и с уцелевшими дверями. Выбитые стекла с хрустом кололись и мерзко скрипели под ногами. Сталкер решил, что перенесет встречу сюда. Мало того, что он уже был на месте, еще оставалось время подготовиться.

С болезненным наслаждением Гриф стянул с плеч кейс. Опершись о стену, некоторое время стоял, морщился от боли и привыкал к новому состоянию. Затем по ПДА определил геолокацию, переслал Гейгеру, подписал: «Дальше идти не могу. Остановился на развале. От фермы недалеко на юго-запад. Увидишь трубу, иди на нее. Жду».

Ответ пришел почти сразу.

«Мы так не договаривались. Встречаемся на Эйгелесе».

- Сучий потрох, - процедил Гриф, - уже подготовился, волчара. А вот фиг на-на из балета «Гаяна». Сыграем по-моему.

Написал: «Либо ты приходишь и мы рассчитываемся, либо я ищу сговорчивого покупателя».

С полчаса монитор изображал кому, затем выдохнул: «Черт с тобой. Жди».

- Отличненько.

Гриф еще раз обошел здание котельной. Осмотрел раздевалку с рядом железных ящиков для одежды. Заглянул в душевую с ржавыми лейками, рыжим кафелем на стенах и полу, с деревянными решетками, пустыми мыльницами, обрывками мочал. Помещение столовой с разбросанными стульями и столами осмотрел бегло, кабинеты едва удостоил вниманием, вновь вернулся в топочную. Остановился у крайнего левого котла, поднял тяжелый ржавый запор, со скрежетом открыл дверцу, посветил внутрь фонарем. В темном брюхе топки на колосниках горой лежала пепельная пудра, дальний правый угол стенки обвалился. Квадратные кирпичи осыпались внутрь, через пролом пробивался тусклый свет.

Гриф ждал у окна, как красна девица суженого. Время от времени прикладывал к глазам бинокль и высматривал на фоне лесной опушки, среди косматой шерсти сухого поля людей. Тянул сигаретки, пил кофе и поглядывал на часы. Скрип ржавого колеса никуда не девался. Продолжал царапать слух заунывными стенаниями. Гриф старался не обращать на него внимания, относиться, как к шуму ветра, но тот неизменно просачивался через уши, и тогда колесо начинало вертеться и скрести внутри головы.

Они появились без четверти пять. Четверо. Гейгер в новеньком светлом камуфляже с модным бельгийским FN-F2000 наперевес, Цимус, как всегда, в длинной брезентовой егерской куртке с полуавтоматической М-16 и в бундесверовской кепи, Мага в долговском комбезе с АКМ, а вот четвертого Гриф узнать не смог: бородатый, одет в телогрейку, в шапку-ушанку, в кирзачах. И если бы на его правом плече не висела немецкая штурмовая ГП37, то сошел бы за партизана времен Великой Отечественной войны. Да, увидь сталкер такое чучело раньше, непременно бы запомнил. Особенно его окладистую толстовскую бороду.

Они были далеко, Гриф неспеша докуривал сигарету и неотрывно всматривался в визитеров. «Хорошо фишка легла с этой котельной, - думал сталкер, - они меня ждали на ферме, быстро притопали». Гейгер притягивал его внимание больше остальных. Лицо его было спокойным, он шел в середине, между партизаном и Цимусом, впереди прокладывал дорожку Мага. Шли смело, ходко. Не зная этих мест, можно было подумать, что это непростительная беспечность и четверка салабонов обкурилась чем-то забористым.

Гриф немного узнал эту часть зоны, и она ассоциировалась у него с пустыней. Мертвые земли. «Пустошь» - то слово, которое в полной мере характеризовало территории за крестом Брома.

Не нравилось Грифу то обстоятельство, что Гейгер, а с ним и партизан, частенько взглядывали на лес. Может, естественное чувство страха перед опасностью тому виной, либо там прятался, хайли лайкли, Каратист.

Четверка приблизилась. Гриф отложил бинокль и, укрываясь за откосом оконного проема, громко крикнул, чтобы они остановились. Поставил автомат рожком на подоконник. Они поняли. Остановились на дистанции в шестьдесят шагов, там, где сталкер вбил деревянный колышек.

- Гейгер! - крикнул Гриф зычно, выглядывая из-за стены, - зайди один! Остальные пусть ждут где стоят!

- Хорош, Гриф, в шпионов играть! - проорал Гейгер в ответ, весело посмотрел на спутников, мол, чудит паря. - Мы тебе помочь пришли! Во, гляди! - он повернулся боком, показывая армейскую медицинскую сумку с красным крестом в белом круге.

- Вы мне не поможете! - напрягал Гриф голосовые связки, ощущая, как неприятно тянет в правом подреберье. - Гейгер, иди и винтовочку парням оставь!

Он видел, как бармен удрученно мотнул головой, вот, мол, прикопался, несговорчивый, повернулся к партизану, что-то сказал, тот кивнул. Затем снял ЗиГ и отдал Маге. Гейгер шел по седой, колышущейся под ветерком траве, словно приглаженной невидимой рукой зоны. Шел, смотрел по сторонам, возвращался к окну, всматривался в темный квадрат, видел Грифа, который неотрывно наблюдал за ним.

- Обходи слева! - сказал сталкер громко, когда Гейгер приблизился к котельной. Бармен остановился, спросил: «Чье лево?»

- Мое лево.

Бармен недобро взглянул на сталкера, снова мотнул головой, повернул и пошел дальше.

Гриф ждал его в дверях с автоматом на груди, стволом вниз: «Заходи», - сказал он доброжелательно и скривился уголком рта, обозначая улыбку.

- Рад тебя видеть, - проговорил Гейгер, следуя за сталкером вглубь котельной. Оказавшись со света в сумрачном помещении, он ничего не видел. - Что с тобой случилось? Ты ранен? - шел на звук шагов.

В голосе бармена не слышалось участия, да он и не старался. Не за этим он сюда тащился два дня.

- Не парься, - отмахнулся сталкер. - Извини, мне надо тебя обыскать, - посмотрел бармену в глаза без намека на розыгрыш. Тот было улыбнулся хорошей шутке, но скоро понял, что это не так, развел руки.

- Гриф, - начал он доверительно и с чувством, - что случилось? Мы же с тобой друзья.

- Я помираю, Герыч, - сказал сталкер, заходя ему за спину, - у меня рак, поэтому могу позволить себе быть сволочью, мразью, предателем, ничтожеством одновременно. - Он быстро охлопал бармена, вытащил из кобуры глок, убрал себе в карман.

- Давай переправим тебя за кордон в военный госпиталь. Ты же знаешь, я это могу устроить.

- Позняк метаться, мне не помочь, - не найдя больше ничего интересующего, Гриф отступил на шаг. - Но мне надо успеть завершить одно очень важное дело. Проходи, - рукой пригласил бармена в топочный зал к окну, возле которого устроил наблюдательный пост.

На грязном замусоренном полу лежал, поблескивая боками, кейс. Предусмотрительно сталкер развязал веревки и отбросил их в угол.

- Поэтому я хочу, - продолжал говорить Гриф, взглядывая через окно на троицу, - чтобы все прошло без сучка без задоринки. Мы с тобой все порешаем здесь, с глазу на глаз. Ты мне тугрики, я тебе документы.

- Ладно, - Гейгер принимал условия игры, - но мне нужен Цимус, чтобы открыть его, - кивнул на кейс.

Они встретились взглядами. Гриф прочитал в глазах бармена недоверие.

- Хорошо, - сказал сталкер, - зови его, только все стволы пусть оставит Маге и лезет через окно, там поддон имеется.

Гейгер тяжело вздохнул, подошел к окну, посмотрел вниз. Как и говорил сталкер, у стены стоял поддон.

- Цимус! - крикнул он громко, - оставь все оружие и лезь сюда в окно.

Затем повернулся влево на нудный скрипучий звук, который услышал только сейчас. По поводу колеса он ничего не спросил, спросил другое:

- Ты чего боишься? Думаешь, я тебя грохну? Обману? Это после стольких лет нашей дружбы? Ты меня обижаешь! Ты это понимаешь, Гриф?

- Прости, если что не так, - проговорил сталкер сухо, поглядывая в окно и держа в поле зрения всех участников стрелки. - Ты тоже пойми, мне дочь надо вылечить. Я уже все, обеими ногами в могиле. Мне больше ничего не надо. Ты сколько денег перевел на счет?

- Сколько и договаривались. Копейка к копейке.

В окне показался Цимус, на мгновение задержался на подоконнике, осмотрелся, после чего спрыгнул на бетонный пол.

- Его вскрыть? - спросил он, отряхивая руки.

- Да, - подтвердил Гейгер, - его.

Цимус опустился на колени перед бронированным чемоданом, принялся рассматривать электронный замок. Гейгер сделал шаг в его сторону, услышал предупреждающее цоканье, остановился, посмотрел на Грифа.

- Пусть он сначала откроет, потом посмотришь, - сказал сталкер спокойно.

Тем временем Цимус достал из вещмешка инструмент и принялся колдовать. Время шло в томительном молчании, снаружи доносился размеренный скрип колеса. Гейгер пробовал заговорить по делу, но Гриф его прервал:

- Давай дождемся Цимуса, тогда и перетрем.

Наконец послышался щелчок, крышка приподнялась.

- Готово, - выдохнул Цимус и посмотрел на Гейгера.

- Открывай, - сухо приказал тот. Цимус осторожно приподнял крышку, посмотрел, затем откинул до конца.

- Отходи, - распорядился Гриф. Но Цимус его не слушал, а смотрел на Гейгера. Тот кивнул. Цимус поднялся и отошел к окну. Гейгер брал папки, читал названия, открывал некоторые из них, перекладывал, брал другие. Гриф напряженно следил за каждым его движением. Он даже перестал смотреть в окно.

- Годится, - сказал, наконец, бармен и закрыл крышку. Щелкнул замок. - Сколько ты за это хочешь? - спросил своим обычным деловым тоном, которым всегда спрашивал у сталкера, когда тот возвращался с рейда и притаскивал хабар. Такой Гейгер-торгаш нравился Грифу больше, чем Гейгер-друг.

- Хочу столько, чтобы закрыть счет.

Гейгер, по своему обыкновению, поджал губы и как будто задумался.

- Это немалые деньги, Гриф, - посмотрел на сталкера.

- Я знаю, - ответил тот.

- Если те двое, которых ты взялся довести, мертвы, то сделка недействительна. Ты же понимаешь, денег, кроме мизерного задатка, я не получу. Остаток, как всегда, по возвращении.

- Понимаю, - сказал Гриф и добавил: - Также понимаю, что бумаги в этом кейсе дорогого стоят. Мне Шеф говорил.

- Я не знаю, - пожал Гейгер плечами, - это надо отдать экспертам, - он открытой ладонью указал на кейс.

- Я тебе без экспертов скажу, что очень дорогие там документы. Настолько дорогие, что наниматель лично пошел за ними, взял дорогущего военстала, еще уговорил тебя, не самого сговорчивого жлоба, на это дело. И вот сам теперь думай. Если ты обещал мне оплатить счет, да еще с лихвой, только за то, что я их отведу и верну, сколько же могут стоить эти папки? Приплюсуй к этому четверых спецов, которых пришлось положить за этот чемодан, и еще шоблу бандитскую заодно, кстати, тоже интересующуюся папочками. Во-от, - протянул сталкер, - теперь смекай, сколько охотников до них? Три куска к тому же от Шефа за эксклюзив. Он же перевел, так?

Гейгер жевал губы и изо всех сил старался непродешевить.

- Мне надо подумать, - наконец сказал он.

- Думай сейчас, у меня нет времени.

Бармен придирчиво осмотрел окровавленные правую брючину, рукав куртки, оценил потасканный, изможденный вид сталкера.

- Черт с тобой, - наконец сдался он, - только имей в виду, у меня нет денег, чтобы расплатиться сразу целиком. Сейчас отдам…

- Сейчас, все и сразу, - перебил его Гриф, каменея лицом, и повторил сказанное: - У меня нет времени.

Они встретились глазами.

- Ох и трудно с тобой, Гриф, в этот раз. Тебя словно подменили. Мы столько лет работали, и не было между нами никакого обмана.

- Вот и отлично, дай-то бог, и сейчас обойдется, - проговорил сталкер, ни на грамм не подобрев.

Гейгер хмыкнул в ответ. Достал ПДА и принялся тыкать пальцем по кнопкам.

- К трем капитанским кускам я добавлю еще шестнадцать за кейс и того девятнадцать. Этого вполне хватит закрыть счет в клинике. Ранее я три уже перевел, - говорил он, не глядя на Грифа, орудуя пальцем в коммуникаторе.

- Хорошо, - сухо сказал Гриф.

Гейгер закончил манипуляции, выключил ПДА:

- Готово, - повернулся к Цимусу, - забирай, - подбородком указал на кейс.

- Погодь, - остановил их Гриф.

Цимус и Гейгер одновременно посмотрели на сталкера. В их глазах читались недоверие и опасение.

- Чутка подождем, мне отписать должны.

- Не веришь, - печально усмехнулся Гейгер.

- Ты не гадалка, а я не лох, - парировал Гриф спокойно, - я подыхаю. У меня рак поджелудочной в последней стадии. Болотный доктор на все про все пару недель отпустил. Только, я подозреваю, этого много. Класть я хотел на доверие, дружбу, честь и совесть, мне дочь надо спасать. Так-то вот.

- А че раньше не говорил? - Гейгер недоверчиво посмотрел на сталкера.

- А зачем говорить? Ты же не доктор.

- Нет, не доктор. Но у меня связи в военном госпитале. Могли бы тебя переправить, починить.

- Во-первых, - сказал сталкер, - мне некогда, во-вторых, сам поздно узнал, а в-третьих… ну да ладно. На пилюлях пока держусь, так сказать, на подсосе, и хватит об этом.

Повисло неуютное, скрипящее колесом молчание.

- Ты мне скажи, - Гриф перекрыл стенания железяки, поглядывая в окно на двоих оставшихся в поле, - где ты нашел Шефа этого - неумеху? Мало того, что в «электру», как последний салабон, вляпался, так еще под пули лезет. Я так понял, он из институтских. Из отдела какого-то секретного. Уж больно зашифрованный он.

- Из отдела, зашифрованный, - прыснул Гейгер. - Обычный сторож, начальник охраны - оферюга и контрабандист. Мелочь всякую на складах тырил и мне сливал.

- Кто же его такого в зону послал за кейсом?

- Никто его не посылал. Этот капитан между яйцеголовыми терся, прослышал об упавшем вертолете, что бумажки там какие-то, и давай в дорожку собираться, у меня расспрашивать, как ладнее все устроить да поскорее. Ну, я ему Мамая в телохранители и подогнал, тебя как проводника подпряг. Он дилетантище. В зоне ни разу не был.

- Так чего он спецов не нанял, как это сделали другие, или наемников? - допытывался Гриф.

- Ему, видишь ли, самому надо было убедиться, что в кейсе именно то, что надо. Он и до лабораторий готов был идти. Я уже и не знаю каких. Мутный он. - Гейгер замолчал, а потом продолжил, глядя в окно: - Значит, говоришь, полегли они в бою?

- Полегли, - не моргнув глазом ответил сталкер.

- И как же?

- Да как обычно, - Гриф пожал плечами, - ночью дело было. Выследили мы спецназ армейский, который буквально перед нами к вертолету наведался да чемодан прихватил. Мамай, молодец, двоих завалил, правда, и сам не сберегся. Гранатой его хлопнули. А капитан, так сразу срезался. Пулю глазом споймал. Я остальных порешил. Во-от, - выдохнул Гриф, - раны получил в ногу, в руку, контузило немного. Потом забрал кейс и пошел назад. Все.

- А-а-а, - нехорошо протянул Гейгер. Снова повисло неловкое молчание. - И давно оно так крутится? - он мотнул головой в сторону окна.

- С самого начала, - неохотно ответил Гриф, нервничая по поводу задержки с переводом.

- И ведь не остановится, - Гейгер состроил печальную гримасу, вытянул губы клювиком и покивал. Он выглядел спокойным и расслабленным, словно самое главное уже сделано.

Запикало. Гриф поднес ПДА к глазам, прочитал сообщение.

- Ну вот, - сказал он с облегчением, - теперь можете забирать.

Цимус наклонился, взялся за ручку кейса.

- Там веревки, - Гриф кивнул в угол, - свяжи лямками. Тяжелый чемодан, а вам тащить.

- Так допрем, - сдавленно проговорил Цимус, отрывая чемодан от пола. Быстро стрельнул взглядом по веревкам, надо думать, пожалел о сказанном. Сильно отклоняясь влево, скрежеща берцами по битому стеклу, он понес кейс к выходу. За его спиной Гейгер с Грифом пожимали друг другу руки.

- Ты куда теперь? - спрашивал бармен. Сталкер пожал плечами:

- Может, к Болотному доктору двину вымаливать пару деньков, а если сил хватит к тебе в «Передоз» завалюсь и захлебнусь водярой. Не знаю, не решил.

Отдал Гейгеру глок. Тот убрал пистолет в кобуру:

- Что тебе сказать? Пусть земля будет пухом - еще рано, - скорбно поджал губы. - Держись. Там встретимся.

Блеснув белками, он закатил глаза под закопченный потолок котельной.

- Прощай.

Они разжали руки и расстались.

Гриф стоял в глубине топочного зала, через окно наблюдал, как бармен широким шагом догнал выгибающегося под тяжестью низкорослого Цимуса. Огромный кейс цеплялся за землю при каждом его шаге. Гейгер махнул рукой, подзывая провожатых. Мага сорвался с места, как обученный пес, и бросился к хозяину. Партизан остался на месте, он не смотрел на остальных, а куда-то на лес.

Гриф ощутил, как в правом боку разогревается железный прут и начинает вонзаться в плоть. Он поморщился и поблагодарил создателя, что это случилось сейчас, а не несколькими минутами раньше. Сталкер потянулся к кармашку с заветным пузырьком.

Если бы не тонкий скрип стекла за спиной, вряд ли Гриф заметил его. Сталкер обернулся. Увидел в светлом квадрате дверного проема массивную широкоплечую фигуру, заполнившую почти все пространство, с мускулистыми ногами, с тонкими пястьями, с маленькой головой, на которой светились, отражая свет из окна, два близко посаженных глаза.

Они сорвались с места одновременно. Лишь на мгновение сталкер опередил рыкстера. Он рыбкой влетел в топку, а затем дернул за кабель, привязанный к внутренней части дверцы. Тяжелая металлическая пластина с лязгом ударилась о раму. А через мгновение послышался глухой стук. «Запор упал», - мельком подумал Гриф. Кругом кружил взбаламученный пепел, ощущался в носу, во рту. Быстрым движением сталкер опустил забрало, включил ночное видение. После чего развернулся, взбивая серую пудру, подполз к дверце, подобрал приготовленную трубу, намотал на нее провод, поставил враспор между колосниками и стенкой. Снаружи огромное, сильное скребло когтями по чугуну и взрыкивало. Гриф готовил убежище для другого случая, но на этот тоже сгодилось. Ему приходилось слышать о рыкстерах, но что придется встретиться лично, представить не мог.

Придавливая ногой трубу, сталкер достал ПДА Мамая, включил, перешел к переписке. Открыл письмо от Гейгера: «Убери Грифа, 3000 грин», в ответ сталкер написал: «Гори в аду». Отослал адресату. Гриф представил, как Гейгер остановился, с задумчивым видом поднес к глазам ПДА, как прочитал сообщение и обернулся на котельную. Ему очень хотелось, чтобы гребаный перекуп знал, кто его убил и за что. «Пора кончать этот цирк на дроте», - проговорил Гриф и нажал на кнопку дистанционного взрывателя. Даже будучи за толстыми стенами котельной в печи, он услышал громкий взрыв и ощутил, как содрогнулись стены. Сверху посыпались пепел и сухой песок. «Респект, спецура», - в какой уже раз Гриф отсалютовал спецназу, снабдившему его всякими убойными штуками. Весь пластид, что нашел в шмотнике подрывника, спрятал в папках и уложил на самое дно кейса. До последнего момента терзался сомнением насчет взрывателей и мощности сигнала. И когда все получилось, вздохнул с облегчением.

Припорошенный серой пудрой, Гриф прислушивался к звукам снаружи. Стояла звенящая тишина. Страх и напряженность отпускали, их место занимала боль. Она бралась за сталкера обстоятельно и с толком.

Сдавленно выдыхая, Гриф дотянулся до кармашка. Из пузырька отпил маленький глоток. Заметил, что отвратительная бодяга приобретает терпимый, даже приятный вкус, причем прямо пропорционально силе болевых ощущений. «А когда закончится, пойму, наконец, что ничего вкуснее в жизни не пробовал». Только сталкер сомневался, что она закончится первая.

Он подождал несколько минут, не дождавшись в полной мере заветного избавления, пополз по мягкому почти воздушному пеплу, по ребристым колосникам к пролому в дальней стене топки. Дело еще было не завершено.

Гриф осторожно выглянул из дыры. Колесо стонало по-прежнему, все остальные звуки отсутствовали. Минуту он прислушивался, затем вылез через пролом, забрался на котел, оттуда на железный мостик с перилами. Сильно хромая, прижимая правый локоть к боку, прошел по железной решетке над котлами, уперся в металлическую лестницу. По ней через люк попал на плоскую крышу.

Дул прохладный ветерок. Деревца, травы, росшие в расщелинах на парапете, трепетали под его порывами. Боль в поджелудочной понемногу отпускала. Пригибаясь, держа автомат перед собой, Гриф подобрался к краю крыши. Осторожно выглянул из-за парапета. Увидел черную, еще дымящуюся воронку, покореженный кейс, разметанные папки, белые листы, некоторые еще порхали в воздухе, и трупы. Тело в светлом новеньком камуфляже, припорошенное документацией и землей, лежало на спине неподвижно, без левой ноги.

Внимание сталкера привлекло движение на опушке. Он поднял «гром» и через оптику прицела увидел бегущего старческой походкой того самого бородача в телогрейке и кирзачах. «Вот, значит, какие вы, земляки». Земляк то и дело взглядывал на лес.

Палец сталкера мягко лег на спусковой крючок. Бородач в очередной раз повернул голову к лесу и махнул рукой, подзывая кого-то. Гриф заинтересовался и приостановил процесс аннигиляции. Через несколько секунд из зарослей, метрах в тридцати перед земляком, выскочило существо той самой комплекции и формы, которое порывалось в недавнем прошлом добраться до сталкера. Наклонив мощный торс вперед, поджав короткие лапы к груди, с маленькой вдавленной в плечи без шеи головой, рыкстер бежал широким махом на мускулистых и в тоже время узких в голени лапах. Он так часто их переставлял, что голова оставалась неподвижной.

«Вот это монстров они собирают в своих подпольных лабораториях - зона позавидует». Гриф в очередной раз убедился, что нет страшнее существа на земле, чем человек. «Больные люди», - он снова положил палец на курок, уверенный, что делает богоугодное дело. Но остановился. Земляка он уберет, а вот что делать с рыкстером? Гриф опустил автомат, и тут новый звук привлек его внимание. Он доносился сзади. Сталкер отполз от края, встал на колени и увидел черную букашку, неспешно ползущую по полю. Расстояние было приличное, он опустил «гром» и достал бинокль.

К мехбазе неспеша, переваливаясь на кочках и рытвинах, ползла зеленая «буханка» с красным крестом на капоте. Позади нее в нескольких километрах виднелись смотровые вышки, металлический забор, купол исследовательской лаборатории. Гриф вернулся к уазику. «Этих только не хватало», - проговорил зло и, низко пригибаясь, на полусогнутых поспешил к люку.

Через десять минут из-за кустов на опушке он наблюдал, как к мехбазе подкатил «батон» и из него посыпала гопота. «Не их ли кореша ходили за чемоданом?», - задался сталкер вопросом, рассматривая разноликую, плохо вооруженную публику. Сразу вспомнился тот парнишка в старой «афганке» выгоревшего соломенного цвета, в камуфляжной кепи, в разношенных берцах, без шмотника, со стареньким АКСУ.

Стрелки рассредоточивались, обходили базу с двух сторон. Гриф не стал дожидаться, чем дело кончится, незамеченный углубился в лес.