Паргелий

Глава 11. Снова туман

В отряде нарастала нервозность, никто уже не помышлял о легкой прогулке. За короткое время «коммандос» потерял троих. Особенно кипел Качака. Грачи поглядывали на него украдкой и не решались пересекаться с ним взглядом.

Старпом шел в стороне с винтовкой-брандспойтом в руках и со злостью смотрел по сторонам, словно высматривал, кого бы зашибить.

Отряд шел по большой дуге, постепенно забирая вправо. Жорик предположил, что таким образом они обходят туман. Ни аномалий, ни мутантов не попадалось, счетчики потрескивали в относительно безопасной тональности. Лес казался обычным: ели, осины, орешник, березы. Но только казался таковым, и это знали все. Жуткий мутант с длинной шеей и гнилыми деснами всех разом научил бояться и быть, как говаривал одноухий Костян, «бдительными на стреме шухера».

Постепенно ландшафт менялся. Земля дыбилась, вырастая в холмы, прогибалась во впадины. Трудней становилось идти. Из монотонного походного шага и состояния утомленности Жорика вырвал короткий хлопок, а затем вопль то ли Качаки, то ли Сохи.

- Атас!!! Дымовуха!!

Жорик сразу и не понял, о чем речь. Застигнутый врасплох, он стоял на месте, обмирал со страха, вертел головой и выпученными глазами таращился по сторонам: «Где? Где дымовуха? Где атас?».

Впереди метрах в пяти полыхнуло. От Качаки в сторону холма вытянулась огненная дуга. Проследив ее траекторию, Жорик увидел туман. Тот жидкой дымкой переваливался через гребень справа и, низко стелясь по траве, стекал к ним в лощину, словно подкрадывался. Чуть ниже первого огненного плевка, который догорал на склоне, взметнулся ярко-красный хлыст, полоснул по кустам справа налево.

- Соха, не стреляй!!! - орал Качака. - Жди, сука, пока я не закончу!!!

Снова хлопнул пиропатрон. Качака запустил ярко-красную спицу, провел ею слева направо и вниз, оставляя на земле полыхающую семерку. Огонь прожигал в мареве дыры. Туман шарахался в стороны, словно перепуганный зверь.

- Поднимаемся на гору!!! - орал Качака со зверским лицом. - Соха, будь рядом!!! Жорик тоже!!! Пистон с нами!!! - лицо старпома становилось бордовым, вены на бычьей шее надулись.

Справа раздалась автоматная очередь. Жорик резко обернулся, словно его кольнули в бок. Он увидел Пистона, который падал на спину и жал на спусковой крючок. Ствол автомата плевался пулями и задирался вверх. Ухватив дымным узлом ногу, его волокло вниз по склону серое, перетекающее и одновременно закручивающееся в жгут щупальце.

Жорик бросился к наемнику, при каждом шаге блок баллонов больно лупил по пояснице. Пистон орал нечеловеческим голосом и давил глаза из черепа: «Помогите!!! Меня тащит!!! А-А-А-А!!!». Выпустил из рук автомат, перевернулся на живот, как грабли вбил в землю скрюченные пальцы. Свободной левой ногой скреб, срезая, вырывая с корнем клоки травы. Аэрозольное существо извивалось и тащило его вниз. Пальцы рук на склоне оставляли борозды. Жорик подбежал, упал на правое колено, левую ногу вытянул вперед, каблук воткнул в землю. Схватил Пистона за запястье и потянул. Он почувствовал силу, которая ему противостояла. Дымное нечто мало того, что крепко тянуло, оно еще и выдирало, рвало добычу, как волк. Каблук поехал, собирая перед собой бугорок земли. Руки заскользили на запястье наемника.

- Держи!!! - вопил Пистон, глядя на парня отчаянным взглядом. Над их головами с тихим гулом, обдавая жаром, пролетело пламя. В пылу сражения Жорик даже не услышал хлопка, этому предшествующего. Срывающиеся со струи горящие капли падали на землю, на траву, на Жорика, на Пистона.

- А-А-А!!! - заорали они почти одновременно.

- Нет, Соха!!! - ревел Качака, сотрясая воздух. - Их сожжешь, ублюдок!!! Не стреляй, тварина!!! Убью!!!

Огненные кляксы прожигали куртку, штаны, шапку, жгли кожу. Одна капля горела у Жорика на шее и подпаливала волосы. Не отпуская Пистона, парень резко наклонил голову влево, пытаясь задавить пламя. Не получилось. Превозмогая невыносимую боль, Жорик держал, дергал головой и вопил: «Потушите!!! Кто-нибудь!!! Шею!!!».

Сила, рвущая Пистона, вдруг исчезла. Жорик это сразу ощутил. Из натянутой струны наемник превратился в тряпку. Жорик отпустил его и ладонью накрыл шею. Затем посмотрел вниз по склону. Отсекая их от тумана, буквально в паре метров горела земля.

Снова хлопок. Огненный мост перекинулся на соседний склон. Жорик тяжело дышал, сидел на земле и видел, как утекает туман.

- Соха, падла, прикрывай!!! - командовал старпом где-то сзади и выше.

Жорик обернулся. Качака выкручивал плечи, высвобождаясь из лямок ранца. Рядом, широко открыв рот, не обращая внимания на горящее правое плечо, на четвереньках карабкался вверх по склону Пистон.

- Соха, урод ты распоследний, иди сюда! Стой рядом! - злился старпом, сбрасывая баллоны на землю. - Жорик, давай ранец, - протянул руку. - Пистон, ты как? - сверху он оглядывал проползающего мимо наемника. Наклонился и прихлопнул пламя у него на рукаве. От толчка Пистон перевернулся на бок, затем перекатился на спину, подтянул ноги и устало сел:

- Вроде жив, - говорил он, снимая с пояса флягу.

- Давай, давай, Жорик, мля, шевели булками. Пистон, потом напьешься, помоги ему снять баллоны.

- Вот так!!! Нах с нами связываться!!! - заорал Соха и показал фак лесу на другом холме. Все вздрогнули и обернулись на грача, затем посмотрели туда, куда он таращил свой свирепо-садистский взгляд. Лес был тих и безмолвствовал. Стоял оробевший перед силой человеческого оружия и не откликался. Внизу на склоне горел куст, трещали веточки, дымили палые листья.

- Пальчик задвинь, скотина, и смотри в оба. Я с тобой еще пообщаюсь плотненько, - пообещал старпом, отвинчивая шланг от блока баллонов.

Использованный ранец они бросили на склоне. Сами поднялись и, перевалив через гребень, ушли перпендикулярно лощине. Удалились километра на полтора, прежде чем Качака снова встал на курс.