Парень Без Тормозов. Том 4

Глава 8

Кучеряшка, как я прозвал про себя этого пухляша-аристократа, с довольной лыбой и со своими прихлебателями приближались к моей парте. Я же сделал вид, что нарочито не замечаю надвигающуюся «угрозу», и банально откинулся на спинку стула, лениво так раскачиваясь и делая вид, что наслаждаюсь видом из окна. По правде сказать, он вообще выглядел очень смешно. А то, что он пытался добавить своему виду серьёзности, делало его ещё смешнее. Такой пухленький прямоходящий безрогий барашек с грозным видом идёт бить мне морду и показывать, кто тут главный. Смешно ведь.

— Так-так, — прошепелявил этот кекс. М-да, теперь мне самому пришлось сделать усилие, чтобы не засмеяться. Я уж думал, что у него хотя бы голос будет погрубее, но, видимо, стереотипы ломаются. Хоть и выглядит увесисто, но всё равно остаётся жирненьким аристократишкой с почти девчачьим голоском. Ему бы гормончиков попить, — И кто это у нас тут такой? Неужели наш староста? — с издёвкой прохрюкала эта хрюшка, обернувшись к своим дружкам и громко и противно захохотав.

Вот если Шатун был боров, так боров. Самый настоящий хряк и почти кабан, а это… Поросёнок, не иначе.

— То ли девчушка какая зовёт, то ли муха жужжит, — спокойно ответил я, делая вид, что отмахиваюсь от назойливой мухи, демонстративно игнорируя эту гоп-стоп компанию. Для пущей убедительности поковырял мизинцем в ухе, якобы пытаясь его прочистить. Сам же краем глаза наблюдал за их действиями.

Почему-то я вспомнил песню Максима Леонидова про «то ли девочку, а то ли виденье», которая прошла как каравелла по зелёным волнам.

Алкин видно привык, что все вокруг чтят его персону и просто охренел от такой наглости с моей стороны. От такого он завис на несколько секунд, пытаясь что-то сообразить. Но, похоже, к его же несчастью, до него дошёл мой «посыл», и его харя тут же принялась покрываться красными пятнами. Либо разозлился, либо сейчас заплачет. Хоть бы второе… Но нет… Было видно, что я вывел его из себя. Он-то надеялся, что перед ним стелиться все будут, а тут какой-то простолюдин смеет огрызаться. Такой вот, дорогой Гарри, облом. Бывает, такова жизнь.

— Да я…… Да тебя… — попытался Гарри что-то прорычать, но вновь вышел бабский писк.

Что он сделает-то? Разозлится и пукнет? Но я решил не останавливаться. Надо этого придурка заставить потерять над собой контроль.

— Какая противная муха. Всё никак не свалит, — тяжело вздохнув, ни к кому не обращаясь проговорил я, откидывая голову назад. Сам же был напряжён и готов в любой момент прописать этому свиноподобному. Даже активировал руны в астральном теле на тот случай, если этот упырь попытается применить свою магию. Не многие к этому времени пробуждаются, но в аристократических родах и семьях бывают случаи раннего пробуждения. Особенно если родители ускорят этот процесс у своего чада, активно помогая ему развиваться.

Немножко истории. Батюшка император Пётр Великий постановил, чтобы все начинали с низших чинов. Но дворяне и тогда нашли лазейку: мальчиков записывали в армию с рождения, об этом ещё говорилось у Пушкина в «Капитанской дочке». Естественно младенцы нигде не служили, но чем старше становился мальчик, тем выше звание он получал. И к моменту своего выхода на службу такие сынки уже имели офицерские звания. Сейчас мало что поменялось. Если специалисты давали хоть малейший шанс аристократическому отпрыску оказаться магом, родители старались как можно раньше пробудить в нём дар, опять же с помощью знающих людей за определённую плату. Но что-то я отвлёкся от нашего милого, но злобного толстячка…

— Тебе конец! — покрывая свои кулаки пламенем, попытался ударить он меня.

И ключевое слово тут попытался. Едва стоило мне заподозрить неладное, как перед этой свиноматкой появилась воздушная стена, которую я создал. Алкин, ничего не понимая, упёрся в неё, как в стеклянную, но очень твёрдую, не в силах преодолеть. Какой же он слабак. А в следующий момент мой кулак, превратившийся в каменный монолит, пробивает его челюсть, отправляя засранца в полёт. Я не ставил себе цели как-то его покалечить, только показать силу. Поэтому стена воздуха минимизировала силу удара, чтобы дело ненароком не закончилось переломом челюсти.

Но стоит отдать Алкину должное. Эта хрюшка быстро пришла в себя и попыталась подняться на ноги. И это, опять же к его сожалению, станет ошибкой. Вот только вновь Гарри споткнулся и упал своей массивной пятой точкой обратно на пол. Да я просто мастер бесконтактного боя! Если бы не магия, обязательно стал бы в этом мире кем-то вроде Джеки Чана, отвечаю! Стал бы актёром, который дерётся и ломает мебель, а иногда и демонстрирует навыки бесконтактного боя.

— Тебе конец! — завизжал Гарри, который далеко не Поттер, а потом посмотрел на своих приятелей, — Вы охренели что ли? Что стоите? Побейте его! — повторил он и одновременно дал команду своим шавкам. Похоже, засранец потерял парочку зубов, раз стал ещё больше шепелявить. Но произошло неожиданное.

Стоило его упырям поднапрячься и только качнуться в мою сторону, как в аудитории раздался звук сирены. Одновременно с этим к нам подскочила девушка с белоснежными волосами. Кажется, Ростова, и встала между нами. Потом повернулась ко мне и с умным видом, присущим всем типичным отличницам произнесла:

— Вы что, не слушали куратора? Использовать магию в классах вне занятий запрещено! Лишь в строго отведённых местах! — тут же заявила она.

В этот момент в аудиторию ворвался кто-то из преподавателей. Худой рыжеволосый мужчина, с залысинами. Он был опутан защитой и быстро сократил расстояние между нами.

— Нарушение, господа первокурсники! Живо к своему куратору! — велел он, поочерёдно смотря на меня и на развалившегося на полу Алкина, а потом добавил тихо, — И вазелин не забудьте.

Делать было нечего. Шутку про вазелин я понял, только это не смешно. Пришлось подхватывать свой рюкзак и идти за преподавателем, ставшим на какой-то миг стражем порядка. Следом за нами на трясущихся ногах поплёлся кабанчик, который успел немного прийти в себя, но всё равно вид у него был такой, будто он поцеловался с поездом. По нему было видно, как он жаждет расправиться со мной, но не может этого сделать из-за идущего впереди преподавателя. Вот и пришлось ему «грозно» сопеть как паровозу и идти следом.

Преподаватель провёл нас на другой этаж и привёл в ректорат. Вскоре мы подошли в кабинет Якобсона. Тот уже был в курсе происходящего и ждал нас, злобно сверля глазами.

— Артур Сергеевич! Вот ваши орлы, — сказал рыжий и, как только Якобсон ему кивнул, тот сразу удалился.

Стоило нашему сопровождающему покинуть рабочий кабинет проректора академии, как тот грозно поднялся со своего места и направился к нам.

— Ну что, салаги? Первый день и уже отличились. Вы знаете, что грозит за нарушение правил? — говорил он, при этом глядя на меня. Я же стоял как ни в чём не бывало.

— Да, исключите его! — тут же вклинился Алкин, но тут же затих, стоило взгляду Якобсона пройтись по его фигуре.

Что не говори, а взгляд у Якобсона имел силу внушения. На некоторое время возникла неловкая пауза, которой я воспользовался.

— Согласно тем же правилам, староста в праве применить силу, если кто-то угрожает общественному порядку. Я прав? — внимательно посмотрев на Якобсона, сказал я.

Артур на какой-то миг задумался, а потом тихо покивал головой. А после выдал:

— Верно, — был вынужден признать Артур Сергеевич.

— Вы что, не исключите его за нападение на аристократа? — тут же вклинился Гарри, недоумевая и ничего не понимая, — Да он сейчас не права должен качать, простолюдин вонючий! Он оправдываться должен и вымаливать у меня прощения! Причём нижайше!

М-да… И откуда такие берутся? Мне не хочется верить, что все Алкины настолько выродились. Я скорее поверю, что здесь действует пословица «в семье не без урода».

— Ты тупой или глухой? — вздохнув, ответил я. — Согласно правилам, которые огласил уважаемый Артур Сергеевич, я действовал исключительно в рамках своих полномочий. А вот ты — совсем другой разговор. Так что не будь глупее, чем ты есть, и лучше промолчи. Умнее казаться будешь.

Гарри стал не просто красным, он стал буквально пунцовым! Он даже набрал в рот воздуха, чтобы разразиться очередной тирадой скорее всего о моём месте в обществе, но… Но не успел свиноподобный хоть что-нибудь ответить, как в дело вступил Якобсон.

— Громов, будь любезен, оставь нас на некоторое время. С тобой я поговорю после него, — вежливо велел он. По его тону я понял, что вежливо он попросит только один раз, поэтому решил благоразумно подчиниться.

Я лишь пожал плечами и покинул кабинет «грозного» куратора, оставляя с ним его «жертву». Когда я выходил, краем глаза заметил, что Алкин, почуявший, что запахло жаренным, тут же заволновался. Вот только это его не спасёт. Да… Помню, как Якобсон меня приземлил на моей же базе. Думаю, для Алкина ему хватит и половины процента своего магического потенциала. И всё-таки мне кажется, что Артуру хватит и элементарной психологии с толикой внушения.

Пока я стоял за дверью кабинета пять минут, Якобсон, похоже, вовсю отводил душу, ставя на место зарвавшегося аристократишку, и при всём при этом он не орал. Да, Якобсон вообще никогда не орёт. Это я понял по угрюмому таблу Алкина, стоило ему покинуть кабинет и понуро отправиться в сторону аудитории. Ну а следом настал мой черёд «экзекуции». Что же, пошли. Послушаем умного человека, а может даже и сделаем выводы.

— Заходи, — велел Якобсон, стоило мне постучаться. — Дверь закрывай.

Но вопреки разбора полётов, Артур Сергеевич сказал следующее:

— Ты, конечно, действовал согласно правилам, Гром, но ты действительно поехавший ублюдок, — покачав головой, заметил он. — Надо же было в первый день поссориться с одним из представителей влиятельного рода. Причём наследника, — устало добавил он.

Я понимаю, что он говорит мне то, что должен, поэтому спорить особо с ним не стану.

— Я всего лишь оборонялся и действовал согласно правилам и в рамках своих полномочий, — пожав плечами, спокойно ответил я.

Проректор тяжело вздохнул и сложил ладони в замок.

— Да знаю я, — махнув рукой, ответил Артур Сергеевич. — Впредь, веди себя посдержаннее, — только и добавил он, после чего прогнал из своего рабочего кабинета. — Молодые озоруют…

— До свидания, Артур Сергеевич, — сказал я, направляясь к выходу.

— Давай, вали отсюда, — он меня снова окрикнул, когда я уже был в дверях. Как только я развернулся, он добавил. — Говно не трожь — вонять не будет.

Мне ничего другого не оставалось, как попрощаться с ним и отправиться на выход. Стоило поспешить, так как вскоре должна начаться следующая пара. Опаздывать на неё я никак не планирую. Кто знает, чем это чревато, особенно в начале обучения. Как я понял, здесь строго следят за выполнением правил. Придётся либо им следовать, либо подстраивать под себя. Но силёнок у меня пока не хватает. Поэтому придётся пока с этим смириться и «плыть по течению».

Следующей парой у нас была латынь. Я так понимаю, этот язык мы должны знать хотя бы на базовом уровне, чтобы потом могли обращаться к первоисточникам различных алхимиков или деятелей прошлого, труды которых способствовали открытию магии в современном мире.

Когда я пришёл, аудитория была открыта. На этом занятии присутствовала не только наша группа, но и ещё другие адепты. Алкин сидел снова в своём кружке приятелей, но был тише, чем на прошлом занятии, сидел как пёс побитый. Впрочем, так оно и было. Видно, Якобсон хорошо по нему прошёлся.

Я зашёл внутрь, выбрал свободное место и тихо сел недалеко от Ростовой и других ребят из наших. На какой-то миг мой взгляд встретился со злобным взглядом Гарри, но тот лишь молча стиснул зубы и продолжил беседовать со своими приятелями-прихлебателями.

— Ну что, господин староста? Как Якобсон? — спросила девчонка.

Это было немного неожиданно. Я повернулся к Ростовой, которая уставилась прямо на меня в упор.

— Тебя как зовут, златовласка? — спросил я.

Ростова улыбнулась, прежде чем ответить:

— Агата. Можно Агаша.

Помню, Агашей у деда лошадь звали. Так я эту милую девушку точно называть не буду.

— Агата, значит, Агата, — улыбнулся я ей в ответ. — А я — Макс. Хотя, ты и так знаешь…

Я полез в рюкзак и достал оттуда тетрадку и ручку.

— Ты не ответил про свой визит к Якобсону. Сильно ругался? — ох, какая настырная! Надо с ней быть поосторожнее, а то не заметишь, как женит на себе.

Я решил немного поприкалываться.

— Ну… Нас с Алкиным привели в камеру пыток. Там стояли электрические стулья, дыбы, колёса всякие горизонтальные… В общем, зашёл Артур Сергеевич и говорит: «Вот, орлы, выбирайте, что вам больше нравится, располагайтесь и получайте удовольствие!»

Агата отвернулась и засмеялась.

— Ну вот, что мелит? Ерунду какую-то! — потом она повернулась ко мне, — Ну что это за сказочки? Нет здесь никакой пыточной!

— Ты мне не веришь? — я решил врать до конца и для этого развернулся к своему новому заклятому врагу, — Эй, Алкин! Правда нас с тобой водили в пыточную и пытали там?

Пухлый посмотрел на меня, потом смерил презрительным взглядом и выдал:

— Пошёл-ка ты!

Я пожал плечами и отвернулся от него, снова обратившись к блондинке.

— Во всяком случае, он не отрицал.

— Но ведь и не подтвердил! — и тут я понял, что связался с настоящей занудой.

Таких, как она, моя покойная бабушка называла занозой в заднице.

В этот момент двери аудитории распахнулись и зашёл совсем древний преподаватель в очках с толстенными линзами. Я даже про себя отпустил шутку, что он застал живых носителей латыни. Вот этот динозавр забрался на кафедру, положил свой видавший жизнь портфель на преподавательский стол, достал оттуда ведомости и ручки, а также несколько учебных пособий. Сделав всё это, он взял свою трость и, опираясь на неё, подошёл к доске.

— Здравствуйте, дорогие первокурсники! Поздравляю вас с началом учебного года. Меня зовут Вольфганг Иоганович Круспе. Можно просто Вольфганг Иоганович, — после этого он посмотрел на меня и сказал, — Живых носителей латыни я не застал, мне всего лишь девяносто два года!

По аудитории прокатилась волна хохота. Я тоже посмеялся со всеми, но про себя понял: если этот динозавр умеет читать мысли, значит, надо быть с ним как можно осторожнее.

Занятие прошло достаточно занимательно. Несмотря на возраст, Вольфганг, оказавшийся поволжским немцем по происхождению, был достаточно жизнерадостным человеком. Уже на этом первом занятии было видно, что он способен донести материал даже до совсем тупого бревна. И само занятие он дополнял историями из своей долгой достаточно насыщенной жизни и даже стишками, чтобы мы быстрее запоминали те или иные слова.

По окончанию занятия, когда все уже начали собираться, я заметил, что Агата хотела меня о чём-то спросить, но преподаватель латыни её опередил.

— Господин Громов, можно вас на пару слов?

И снова я пожал плечами. Агата мне сочувствующе покивала и ушла из аудитории вместе со всеми. Я подошёл к Вольфгангу Иогановичу.

— Если маг способен открыть три магических пути и более, — очки соскользнули с его переносицы на самый кончик носа старика, — это не просто маг, а архимаг. Явление редкое в наши дни, но ничего необычного по сути в этом нет.

Старик смотрел своими мутными каре-зелёными глазами мне прямо в душу.

— Три пути, Максим, и ты — архимаг. А архимаг — это уже титул барона и наследное дворянство.

Я не знал, что ему ответить. И к чему он клонит?

— Я понял вас, Вольфганг Иоганович. Обязательно изучу этот вопрос. Мне нужно идти.

Я собрал вещи и пошёл на выход. Когда я был уже в дверях, старик снова мне крикнул:

— Только тебе-то этого не надо! — он ухмыльнулся, показав зубы своей вставной челюсти, — Ты ведь не здешний!