Пара для дракона, или просто будь пламенем

24

Ментальная магия обрушилась кувалдой, обернула вокруг шеи удавкой, придавила к земле.

— Подчиняйся, — прошипел голос Контроля в его голове, тот самый, что вдалбливал им доктрину во время каждого обновления поводка, но сейчас, направленный лишь на Фьорда, он был в разы сильнее.

— Встань, — и он поднялся на ноги, сам того не желая. — Подчиняйся Льду!

Этот момент Фьорд ненавидел больше всего. Его сослуживцы обычно впадали на этой фразе в экстатическое состояние, но у него просто начинала дико, обжигающе болеть голова. Обычно он умел с этим справляться, но в этот раз было намного хуже: Контроль стоял рядом.

— Служи мне, пёс.

— Слушаюсь.

Это повторялось снова, но в этот раз с Контролем незримо был кто-то ещё. Фьорду потребовалось мгновение, чтобы узнать это ощущение, а потом пришло чувство какой-то гадливости.

Это была Маллани. Он узнал её энергию, и она помогала химере. Девица была предательницей, с самого начала, а он не считал её, не понял. Откровенничал с ней, как какой-то дурак, мысленно постоянно сравнивал с матерью. И это её: "Я не посмею использовать на вас поводок". Лживая дрянь! Он направил эту мысль в её сторону так сильно, как только мог, зная, что она услышит, надеясь на это.

И, видимо, не зря.

Химера дёрнулся, когда сила Маллани перестала давить на Фьорда, и глухо рыкнул.

— Проклятая кукла!

И тут до Фьорда с запозданием, как до тетерева на току, дошло: во-первых, Контроль пришёл не за ним, во-вторых, Маллани не участвовала по своей воле в этом представлении. Урод просто тянул силы из неё и ребёнка, как из резервуаров.

Но, кажется, тут что-то пошло не так, и "кукла" оказалась не такой уж слабой — по крайней мире, сил сорваться с поводка хватило.

Сюрприз, урод.

Конечно, справиться с ним девочка не могла, но она сделала главное — сумела выиграть время и ослабить Фьордов поводок. Большего и не было надо: за время работы на Орден великан неплохо научился справляться с ментальным прессингом (отдельное спасибо за часы и часы жуткой отупляющей мигрени, ублюдок).

Фьорд вскочил и зашёл с того же козыря — тройной маятник рассёк воздух, вгрызаясь в щиты Контроля. Те устояли, но прогнулись, оттягивая магию химеры. Фьорд метнулся вперёд, сокращая расстояние, навязывая ближний бой, прошибая щиты покрывшимися острейшим льдом кулаками. Инициатива полностью перешла к нему, спасибо преимуществу в росте, весе и унаследованной от неведомого папаши физической силе. И щиты сдались, прогибаясь. Голос Контроля кричал в его мозгу, но это всё зря: Фьорд бил, и бил, и бил, как будто у этого существа были тысячи лиц, будто это был и его папаша, и первый убитый враг, и глава Ледяного Ордена, и…

Его руку играючи перехватила обманчиво-тонкая женская ладонь.

— Фьорд? — он впервые слышал у Ири такой голос. — Фьорд, всё закончилось. Всё хорошо. Я понимаю, но остановись.

Великан моргнул и уставился на то, что осталось от Контроля. Зрелище было, мягко говоря, недетское: лицо в этом месиве уже не угадывалось.

— Что тут произошло? — рыжий был тут как тут. — Где Маллани?

Да. Лани. Что с ней? Фьорд повёл головой, точно пытаясь отогнать невидимый мушиный рой. После силы ментального воздействия, утюжившего его многострадальную черепушку, он не мог сосредоточиться. Даже нелюдской иммунитет к подобным вещам имел свои пределы, и он к ним только что подошёл.

— Фьорд?

Он моргнул. Зрение выхватывало фрагменты: горящий дома (на нескольких щиты не выдержали), его ребята, пришлые драконы…

— Он не в себе, — сказал кто-то. — Зовите менталистов!

— Фьорд, что произошло?

Он встал на ноги. Мир отчего-то кружился.

Каруселька. Ха-ха

Лани. Надо поблагодарить её. Сказать, что всё кончилось. Да.

Кажется, его попытался кто-то остановить. Кто-то кричал, но мозг его был глух к раздражителям. Фьорд выхватил очередную картинку: госпожа Тимоко, лиса, рыдает над мёртвым мужем.

Так вот почему дежурный маг не пришёл.

Ступеньки наполовину обрушились, но надо отдать рыжему должное — тот без вопросов сотворил укрепляющее колдовство. Сам, судя по всему, не понял, как. Фьорд поблагодарил бы, но мысль мелькнула и пропала: концентрироваться становилось всё труднее.

Маллани лежала на кровати, там же, где он её оставил. Спасибо защищающим от обрушения чарам, её не завалило. Но…

Кто-то пробежал мимо Фьорда. Кто-то что-то кричал.

Он смотрел.

— Лекаря! — рявкнула Ири.

Потом была суматоха, Маллани подхватили и куда-то унесли. Фьорд стоял и смотрел на бурое пятно, впитавшееся в светлое покрывало.

Его пытались сдвинуть, Ири что-то говорила, ругался зам. Наверное — он не слышал ни звука, просто видел, как у них открываются рты.

Забавно. Как рыбы.

Потом перед ним возник Шокуо-Ретха, перекрывая вид на кровать.

— Она жива, — сказал менталист. — Жива. Ребёнка пришлось достать. Оба живы, и даже сохранят магию, если повезёт. Теперь есть время на тебя. У тебя ментальная перегрузка. Понимаешь? Ты должен пойти со мной, я боюсь тебя усыплять или как-либо влиять. Ты должен сам пойти за мной.

Фьорд моргнул.

Веки похожи на шторы, если подумать.

— К Лани?..

— Да, — кивнул менталист серьёзно. — К ней.

И Фьорд пошёл. У него приказ — охранять её, так ведь? Приказы надо выполнять…

Ири всего лишь хотела нормально провести свидание с собственной парой. Один день, неужели она просит так много?!

Тем не менее, стоя посреди раскуроченной улицы, она понимала, что Властелин Чу — это такая должность, на которой у тебя личная жизнь может сложиться только с существом крайне терпеливым, морально готовым к тому, что в любой момент может случиться… ну, что-то вроде этого. И тогда придётся подрываться — хоть из постели, хоть с обеда, хоть с романтичных прогулок под лунами. Вот и сейчас она должна была бы нежиться с Ихором в постели, а не отдавать распоряжения, принимать отчёты, сканировать местность, разговаривать со Жрецом, и замом Фьорда, и тайной службой… Время неслось незаметно.

Порадовало только одно: Ихор, отошедший присмотреть за Маллани, вернулся и посмотрел на Ири так же виновато, как она — на него.

— Я должен идти…

— Я должна идти…

Немая сцена. Вины у обоих, надо признать, несколько поубавилось.

— Хутор? — уточнила Ири понимающе. Ихор нахмурился.

— Да. Это всё… пойми, мне нужно проверить, не побывал ли этот псих и там. Шокуо-Ретха присмотрит за Маллани, её жизни больше ничего не угрожает, но остальные… Я отвечаю за них.

Ири медленно кивнула. Судя по всему, в этом они с парой совпадали даже больше, чем кому-то могло показаться со стороны.

— Хорошо, — сказала она коротко, стараясь не обращать внимания на пристальный дедушкин взгляд и сжатые в тонкую линию губы Жреца. — У меня тут тоже… есть дела.

Ихор встревоженно на неё посмотрел.

— У тебя будут проблемы?

— Не больше, чем обычно, — полная ерунда.

Наместник созывал срочное заседание, и не надо быть гением, чтобы понять, почему.

Пожар не обошёлся без жертв. Преимущественно то была прислуга, но не только. В одном из горящих домов погибла двоюродная племянница магистра Бартоломью — нянечка не была магом и попросту не успела малышку вывести. Вдова убитого мага-энергетика, на минуточку оборотница, потерявшая пару, собирала вокруг себя сторонников. Сослуживцы Фьорда, впечатлённые его состоянием, роптали. Несколько крупных военных чинов, в том числе Глава Стражи Стены, требовали наказать виновных.

Как несложно догадаться, виновными в произошедшем были названы хуторчане в целом и Маллани в частности. Что уж говорить, если к менталистке уже пытались прорваться ради самосуда, а особенно политически активные жители требовали прилюдно их с ребёнком казнить, как опасную нечисть?

— Ладно, — тихо сказал Ихор. Он явно хотел её поцеловать на прощание, но не был уверен, насколько это будет уместно.

Ири и сама не была уверена — тяжесть чужих взглядов была слишком уж велика, а ситуация — неоднозначна. Небо, как же это всё всегда невовремя!

— Я пошёл?..

— Да, — кивнула она. — Удачи. Я отправлю с тобой пару стражников. Они удостоверятся, что ты нормально добрался.

Он прищурился, и зрачок его снова дрогнул.

— Как я понимаю, после произошедшего это опасно — быть иномирцем в Чу? Или… быть хуторчанином?

Ири подавила вздох. Она постоянно забывала, что Ихор — не дурак, притом совсем-совсем не.

— Немного, — отозвалась она мягко. — Ваше появление было обсуждаемой новостью, и тот факт, что прямо за вами пришёл этот пожиратель аур, породил… некоторые последствия. Я уже распорядилась проводить уважаемых господ Безымянного и Триста Сорок Два. Во избежание.

— Понимаю, — сказал он тихо. — Спасибо.

Ири застыла, глядя вслед сгорбленной фигурке. Ей предстояло найти баланс между ролью женщины и Властелина — снова. И оставалось лишь молиться Небу, что она окажется достаточно умелым эквилибристом.

На хуторе было всё хорошо — Лорд то ли не добрался сюда, то ли посчитал их дыру бесперспективной.

Между тем, Игоря, как некую помесь Робинзона и Выжившего, обступили хуторяне и принялись знаками, жестами и обрывками фраз расспрашивать о произошедшем. Потому-то он, некоторое время делившийся новостями при помощи очередной "игры в корову", не сразу заметил отсутствие постоянного раздражителя. Который, между прочим, уже давно должны были выпустить!

— Где Макс?

Паола тихо вздохнула. По её взгляду Игорь сразу понял, что услышанное ему не понравится,

— Ушёл, ещё утром, судя по всему.

Ну вот приплыли теперь.

— В каком смысле — ушёл? Куда?!

— Мы подумали — за тобой, в город. Искать не стали, и без него дел предостаточно, — пояснила женщина сухо. — А теперь не станем тем более. Лучше поясни подробней, пока говорим один на один. Я правильно понимаю, что муж Маллани явился по её душу? Девочка ошибалась, полагая, что её не отследить?

— Да, — поморщился Игорь. — Ну… скорее всего.

— Или врала осознанно, желая выжить, — поняла Паола его заминку. — Теперь не важно. Что с ним?

— Мёртв.

Она покривила губы.

— На моей работе не особенно получается верить в справедливость. Но иногда она, все же, есть.

Игорь согласно кивнул.

Маллани в своё время нашли они с Рырохом, исследуя территорию, и принесли на хутор. За эту выходку Паола их чуть не прибила: девушка была в лихорадке, и медик вполне резонно опасалась притащить в поселение какую-нибудь местную эболу, благо джунгли рядом, а с санитарными нормами швах.

Скандал был знатный. В итоге, с её подачи Игорю пришлось долго и нудно колдовать. Большая часть попыток были убогими, но общими усилиями и магиями им удалось тогда организовать нечто вроде изолятора. Идея оказалась хорошей: комната сия им не раз пригодилась.

В бреду меж жизнью и смертью Маллани провела дня три — ну, и Паола с ней закрылась, дабы по возможности не нарушать карантин. Медикаментов не было, если не считать за таковые всерьёз аптечку в Паолиной сумочке. Между тем, диагностировать женщина могла хорошо (спасибо новообретённым способностям), но вот лечить — нет, разве что сбить жар и по-возможности улучшить состояние больной.

Про Маллани вот что нужно понимать: если бредит менталист её уровня, то и окружающие волей-неволей бредят тоже, тут без вариантов. Потому-то к моменту, когда Маллани пришла в себя, Паола немного знала её историю — и поделилась ею с Игорем. Потом недостающие детали дала и сама менталистка.

Её родной мир некоторыми моментами отдалённо напоминал по укладу Османскую империю, только с куда более развитыми магическими технологиями. Так, Лорды, державшие власть, все как один были прямыми кровными наследниками бессмертного Императора, количество жён и наложниц которого уверенно стремилось к бесконечности. Однако, право Лорда — и, как следствие, право продолжить свой род — получали далеко не все. Несмотря на постоянные завоевательские набеги, в том числе на другие миры, территорий, которые можно было бы отдать отпрыскам, было ограниченное количество. И деткам Императора, а заодно и жёнам да наложницам, приходилось за шанс на лордство грызться. На кону было многое: те, кому в подковерных разборках не везло, становились либо источником силы для победителей, либо — источником бессмертия папы-Императора. Как несложно догадаться, обе эти опции предполагали летальный исход.

Маллани была дочерью одного из Лордов, что было крайне редким явлением: обычно они применяли специальные чары, дабы рождались только сыновья. Отец её, тем не менее, слыл среди своих большим оригиналом, если не сказать — психом. Он крутил бизнес с представителями технологически развитых миров и весьма проникся их культурой. Сложно сказать, сделало ли это его добрее и лучше, потому что гарем свой он никуда не распустил. Тем не менее, сей Лорд загорелся идеей взять жену из техногенного мира, так сказать, "для души". Также предполагалось, что эта супруга будет участвовать в семейных ужинах с партнёрами и прочих мероприятиях подобного толка.

Плодом этого брака и стала Маллани.

Как ни парадоксально, росла она в атмосфере любви. Она проводила большую часть времени в мире матери (судя по показанным ею воспоминаниям, оный визуально больше всего напоминал стимпанк в исполнении студии Гибли). С отцом же Маллани встречалась редко, но душевно. Лорд предполагал, что дочери стоит остаться руководить делами их семьи в иномирье, и воспитывал её соответственно.

Все его планы, однако же, были нарушены скоропостижной кончиной от руки одного из шустрых сыновей, посчитавших, что папочка в кресле главы рода засиделся. Как на грех, новый Лорд Маллани и её мать ненавидел в достаточной степени для того, чтобы притащить их за волосы в семейное поместье. Мать Маллани демонстративно казнили "за нарушение вековых традиций", а саму девушку спешно продали в супруги Лорду-соседу, которому интересно было заполучить диковинку в надежде на могущественное потомство. Маллани же, мыслившая совершенно другими категориями и понятиями, пришла от происходящего во вполне закономерный ужас и ударилась в бега при первой возможности.

Игорь не мог её осуждать. Тем не менее, более циничная Паола, составившая из видений определённое представление о супруге Маллани и степени его адекватности, долго выспрашивала, стоит ли опасаться визита Лорда. Маллани утверждала, что ему её не найти. Ошиблась? Осознанно солгала? Впрочем, уже не важно.

— Надо найти Макса, — сказал Игорь.

Паола поморщилась.

— Не считаю это разумным, — отрезала она. — Он уже достаточно взрослый мальчик, чтобы отвечать за свои поступки. Если ему хватило ума нарушить простейшее правило, гласящее "никто не ходит поодиночке", то Господь ему в этом судья. Захотелось прогулок в тёплой компании местных монстров и живых мертвецов — кто мы такие, чтобы ему мешать? Если же он пошёл в город… прямо скажем, ровно та же ситуация.

— Он ещё ребёнок. Не будь так строга.

— Четырнадцать лет — не так мало, чтобы не осознавать окружающую реальность, — холодно сказала женщина. — Ещё две сотни лет назад в таком возрасте почти повсеместно обзаводились семьёй и потомством. Во многих странах это по сей день считается возрастом согласия. По многим законодательным системам он уже может быть подсуден. Я говорю всё это к тому, что он вполне способен отвечать за последствия своих действий.

Игорь покачал головой.

— Он сбежал, потому что я его закрыл. Какому подростку понравится такое отношение? Я должен был ему всё спокойно объяснить.

Она поджала губы.

— Если ему что-то и нужно было объяснить давным-давно, так это тот факт, что мы не в одной из игр, где можно сохраниться. Всё остальное лежит вне твоих обязанностей. Касаемо же сегодняшнего утра, то у тебя определённо были проблемы поважнее, чем озвучивание очевидного.

Нельзя было не признать, что в словах Паолы был смысл — как обычно, непрошибаемый и логичный. Но — просто лечь спать? Предоставить ребёнка судьбе? Действительно ли это правильный выбор в подобной ситуации? Да и… может ли тут быть вариант правильный или неправильный? Это как раз тот случай, когда каждая правда правдива по-своему.

— Темнеет, — констатировала женщина очевидное, видимо, догадавшись по лицу Игоря о его мыслях. — Как ты собираешься искать мальчишку? Покричать, чтобы сбежались все окрестные хищные твари?

— Ты права, — что тут ещё скажешь?

— Тебе стоит забыть об этой идее, если только у тебя не припасена где-нибудь собака-ищейка, — бросила Паола напоследок, ставя таким образом в споре жирную точку, и решительно пошагала в сторону своего штаба — малютка из ёшиков опять ухитрилась загнать занозу.

Игорь моргнул.

Конечно, у него нет собаки. Но, как ни странно, с каждым днём в этом мире она все меньше ему нужна…