Панцири

2е число, праздник Натальи Многоцветной. Вечер

Сегодня мы идём развеяться в город. Прошло две недели, как мы вернулись в казармы, и, честно говоря, я уже соскучился по вкусной еде и женской ласке. Надеюсь, дорогой читатель не является ханжой или ярым поборником нравственности, и не будет осуждать простые солдатские радости? Поверьте, в них нет ничего постыдного или предосудительного, обычные желания обычных людей, еще недавно ходивших под смертью. Это уже потом, когда успокоится плоть, можно подумать и о душе, потратить время на поиски изысканного и утонченного. Но в этом провинциальном городке с куртуазным досугом плохо, тут из возвышенного только конный театр карликов, да декламационный клуб «Мышьяк», куда ходят делиться вселенской печалью в стихотворной форме холерного вида молодые люди.

Сегодня наш путь лежит в «Дом изумрудных ящерок госпожи Биржо». Здесь есть всё, что нам сегодня нужно – вполне сносная и недорогая еда, кажущаяся после походной похлебки райской пищей, посуда, не всегда мытая, но хотя бы протертая, кисловатое, но крепкое пиво, музыканты, которые безбожно фальшивят, но исполняют всё, что душе угодно, тяжелая мебель, которую не так легко оторвать от пола в пьяном угаре. И россыпь звездочек на этом дивном небосклоне – «ящерки» госпожи Биржо – шустрые и задорные девчонки на любой вкус, способные вскружить голову, но знающие себе цену, и от того более желанные.

Сегодня нас четверо – я, Руни, Пикси и увязавшийся с нами Вампир. Руни волнуется – он раньше никогда не был в подобном заведении. И, как неожиданно выяснилось, совсем не знает как себя вести с женщинами.

– Как так, Руни? – удивился Пикси. – Все мясорубки мира прошел, а девок боишься?

– Да ничего я не боюсь, – насупился Руни. – Просто они все какие-то странные…

– Это ты странный, Руни, – не отставал Пикси. – Ты их стесняешься что-ли?

Руни красноречиво промолчал.

– Ничего, сейчас найдем тебе самую толковую «ящерку», – оскалился Пикси. – Развеет твой душевный трепет.

– Не, так не пойдет, – не согласился я. – Так он ничему не научится. Привыкнет любовь за деньги покупать, а как до семьи дело дойдет, что тогда?

Пикси усмехнулся.

– Дикий, это ты сейчас что, предлагаешь нашему другу будущую семейную жизнь на «ящерках» тренировать?

– Нет, конечно, – возразил я. – Но вот как не робеть перед девчонками, как общаться – это вполне можно попробовать.

Пикси задумался. Руни с подозрением нахмурился.

– Да давайте! – подначивал их я. – Чего мы теряем?

– Я не буду, – отрезал Руни. – Как-то оно… Того…

– Ну, не знаю, – протянул Пикси.

– Ох, не веришь ты в способности нашего Руни! – с притворной досадой покачал я головой. – Смотри, он же красавчик, а? Да за ним и так половина харчевни волочиться будет.

Руни покраснел. Пикси прищурился.

Вампир с сомнением цыкнул зубом.

– Если у него не получится, – пошел я ва-банк. – Если Руни не сможет уболтать «ящерку», то я плачу за выпивку.

– О! – оживился Пикси. – Это уже разговор!

– Но если я выиграю, платишь ты.

– А давай! Но только, чур, девчонок не подговаривать!

– Я к ним даже не подойду.

– И чтобы ни сам Руни, никто другой той девчонке не платил!

– По рукам!

– Э! – возразил было Руни, но было поздно.

Заведение госпожи Биржо заметно издалека – с балкона зазывно машут платками фривольно одетые девицы, ветер доносит терпкий аромат курительных палочек, шпана обирает уснувших в канаве гуляк.

Внутри всё тоже вполне типично – плывущий от свечной копоти полумрак, кислый запах пива и бобов в томате, терзающие гитары музыканты, женские писк, визг и смех.

Заняли стол, помахали харчевнику. Тот подошел, охрипшим голосом озвучил меню. Сразу дали монету, чтобы черпал со дна, отослали за едой. Подошла фигуристая девчонка, разлила пива по кружкам, положила вяленой оленины.

Подняли тост, разом выпили почти по половине.

– Ух, хорошо, – выдохнул Пикси, вытирая губы.

– Хорошо, – согласился я.

Посидели, поглазели по сторонам.

– Как думаешь, Фиалка у нас надолго? – спросил Пикси, вновь прикладываясь к кружке.

– Надолго, – ответил я.

– Что-то знаешь?

– Считай, интуиция.

– Понятно. Что ж, печально. Поубивает она нас.

Я промолчал.

– А можно как-то перевестись в другой отряд? – подал голос Руни.

– Нельзя, – вновь мотнул головой я. – У тебя контракт, его никто расторгать не станет. Это если только за тебя кто-то похлопочет, затеет бюрократическую бурю в королевской канцелярии…

– Ясно, – сокрушенно протянул Руни.

– Перебежчиков никто не любит, – прорычал Вампир, склонившись над столом.

– Так я ж не перебежчик! – удивился Руни. – Я остаюсь в армии, просто хочу быть под началом другого командира.

– Перебежчик, – угрюмо возразил Вампир. – Не справился, сбежал.

– А что, лучше ждать, пока нас в могилу сведут?

– Перебежчик, – отрезал Вампир.

– Ой, а то ты сам не думал о подобном!

– Не думал.

– Да и куда ты подашься? – поддержал Пикси. – В легкую пехоту марафоны бегать? Или в пикинеры, у которых из нормальной брони только тарелки на голове? А может, к инженерам, рвы копать?

– Да я так просто спросил, чего вы? – фыркнул Руни, делая вид, что пошутил. – Никуда я не собираюсь!

– Так и мы просто так, – улыбнулся я. – Размышляем вслух.

Выпили, вновь поглазели по сторонам.

– Говорят, у столичного гарнизона новая мода, – сказал Руни. – Они шляпы вот с такенными полями носят, и загибают над ухом. А вот тут – перо. И пряжка блестящая.

– Мужеложцы проклятые, – фыркнул Пикси презрительно. – Всё у них не как у нормальных людей. Чем им чепчики не угодили? Удобно, практично.

– Почему сразу мужеложцы? – обиделся за столичный гарнизон Руни. – Это просто красиво. И от солнца лучше защищает.

– А как ты шлем на такой лопух наденешь? – парировал Пикси. – Чтобы и пряжка влезла, и пером глаз не выколоть?

Обычно подобные беседы могут продолжаться бесконечно. Наверное, вы посчитаете их пустыми, глупыми – и будете отчасти правы. Но сами посудите, о чем еще говорит людям, которые каждый день на протяжении многих лет живут бок о бок, и уже обсудили всё, что только можно? Остаются только споры, сплетни, да пустые разговоры. А, ну еще есть ругань, но она никак не относится к дружеским беседам.

Собственно, почему я вообще пишу про такое вульгарное времяпровождение, как поход по сомнительным кабакам? Ну, во-первых, это мой дневник, и я пишу обо всем, о чем заблагорассудится. А во вторых, жизнь солдата слишком коротка, чтобы оставлять в стороне такие приятные моменты. Быть может, это моя последняя страница, так пусть же дневник не останется пресным перечислением походов и боев. Ведь мы с вами, скорее всего, даже не знакомы лично. Да не скорее всего – точно, потому что черта с два я в здравом уме дам читать дневник кому-то из отряда! А потому я бы хотел, чтобы было понятно – мы не только воевать умеем, но и отдыхаем ничуть не хуже.

Пока Руни и Пикси спорили о столичной моде, я разглядывал «ящерок», выискивая глазами знакомых. Девчонки здесь были на любой вкус, и с тех пор, когда я был тут последний раз, многие поменялись. Но, слава богам, осталась та блондиночка по имени Пеночка, что особенно запала мне в душу, и, заметив ее, я помахал рукой. Пеночка помахала в ответ, улыбнувшись, жестом показала, что сейчас подойдет.

Заметив мой интерес, Пикси вспомнил про свой.

– Ну что, Дикий, – подбоченился он. – Спор все еще в силе?

– Конечно, – усмехнулся я. – Не было еще такого, чтобы Дрю Ормандо отказывался от пари.

Мы повернулись в сторону Руни. Руни нервно замотал головой.

– Вы чего?

– Уже присмотрел кого-то?

– Кого?

– Не тупи, – хмыкнул Пикси. – Девчонку присмотрел?

– Не знаю, – уперся Руни. – Они все одинаковые.

– Да ты глаза-то разуй! Какие ж они одинаковые? Вон, рыженькая есть, брюнеточка… Вон смугленькая, худющая как пугало. Вон пышечка, вон с бородой…

– Это харчевник, – уточнил я.

– Ну, мало ли, – развел руками Пикси.

– Да бросьте вы! – попытался увильнуть Руни. – Не получится у меня ничего!

– Так, Руни, ты будешь выбирать, или мы сами это сделаем?

Руни вздохнул, стрельнул глазами.

– Вон та.

– Которая?

– Вон, с бусами.

Девчонка была молоденькая, симпатичная, с россыпью веснушек на лице.

– Отлично, – начал напутствовать я. – Теперь слушай. Сейчас идешь к наливайщику, требуешь самого вкусного вина, пусть две кружки накачает. Потом берешь эти кружки, и идешь к девчонке. Говоришь что-то вроде: «Привет! Странно, этот бокал привел меня прямо к тебе. Ты, часом, не колдунья?».

– Ты серьезно? – хмыкнул Пикси. – Такая ерунда работает?

– Работает! – убежденно кивнул я. – Девчонки любят напористых и смелых. Главное, завладеть вниманием, а дальше само пойдет.

– Чего пойдет? Она же «ящерка», ей только монета нужна, а не твои эти уловки, – покачал головой Пикси.

– Так, мы поспорили? Вот и молчи.

– Как скажешь! – рассмеялся Пикси, поднимая руки.

Руни сопротивлялся, но не долго. Обреченно вздохнул и ушел к бочкам наливайщика. Оттуда прямиком к «ящеркам». Потоптался возле них, кивая на кружки. Был оглушен заливистым девичьим смехом и ретировался красный словно помидор.

– Молодец, – похвалил я его.

– Чего «молодец»? – засопел Руни. – Позорище какое!

– Это точно, – согласился Пикси.

– Ничего не позорище, – отмахнулся я. – Запомни второе правило – если рассмешил девчонку, то уже полдела сделано. Они любят веселых, с такими интереснее. Так, теперь вторая атака. У входа клумбу видел?

– Ну, видел.

– Иди, нарви пучок растений.

– Зачем?

– Балбес, девчонки любят цветы.

Руни скорчил рожу, но ушел. Вскоре вернулся с кривым букетом помятых барвинок.

– Отлично! – приободрил я парня. – Иди, подари ей.

Что ж, на сей раз все обошлось без смеха, девчонка даже приняла цветы. Но на обратном пути Руни затормозил вышибала, потребовал оплатить ущерб. Руни посмотрел на меня, я ему кивнул, мол, так надо.

Монета исчезла в руке вышибалы, Руни вернулся к столику.

– Что это было? – возмущенно уставился он.

– Девчонки любят щедрых, – успокоил я его. – И галантных.

– О, да! – рассмеялся Пикси. – Сама галантность.

– А ну цыц. Так, Руни, теперь слушай – крепость еще держится, но вот-вот падет. Запомни правило номер три – девчонки любят, когда их добиваются и не сдаются на полпути. Так что пора выкатывать катапульту!

Руни раскрыл рот, глядя на меня, медленно покраснел.

– Да не то, о чем ты подумал, дуралей! – фыркнул я.

– Плохой Руни, – поддакнул Пикси. – Греховных мыслей полон.

– Я про музыкантов, – ткнул я пальцем. – Сейчас идешь, заказываешь самую красивую балладу что они знают, типа «Висельник Джимми» или «Укатилась голова в камыши», и приглашаешь девчонку на танец.

– Я не умею танцевать!

– Умеешь! Все умеют, у кого ноги есть.

– Я умею, – рыкнул Вампир.

– Вот, – кивнул я. – Ничего сложного. Главное, прижимай нежнее, и смотри прямо на нее, а не в пол.

– А потом?

– Там сам поймешь. Давай, иди!

– Но…

– Иди!

Руни понуро ушел к музыкантам. Тех долго упрашивать не пришлось, они бренчащей стайкой проследовали к объекту воздыхания и затянули мелодичную песню.