Память стали

Глава 12

Поединок начинался по пуску белой сигнальной ракеты. Едва увидев сквозь триплекс водителя катящийся по небу косматый светящийся шарик сигналки, я выжал газ. И тут же услышал неприятный металлический сдвоенный лязг где-то перед собой, повторявшийся раз в секунду. Это Мэри, ничтоже сумняшеся, немедленно открыла огонь, пытаясь пробить нижнюю лобовую деталь и достать водителя. То есть меня. Ведь против моих шести выстрелов у нее имелось целых три десятка на ее мелкашку — секунданты договорились, что так будет «честно».

Стремно было неимоверно, но броня держала — в том числе и потому, что на пробой толстого отвала тратилась часть кинетической энергии снарядов. Мне же маленькие дырки в железной конструкции ничуть помешать не могли. Скорость набрана — рычаг управления навесным оборудованием в пол!

Наверное, со стороны это выглядело красиво: отвал для танка посередине имел грань, как у грейдерного «ножа» для чистки снега — то есть отбрасывал землю в обе стороны от себя, а не в одну, как скребок бульдозера. Потому зарывание в грунт на полном ходу напоминало нырок в воду, с отбрасыванием бурунчиков из почвы, песка и глины, как от форштевня корабля! А вот изнутри казалось, что машина въехала в очень толстый слой резины, отчего торможение сопровождалось неплохим таким отрицательным ускорением — за рычаги пришлось буквально держаться, чтобы меня не выкинуло на приборку. Еще и облако взметенной земли перекрыло мне обзор — зато танк в считанные секунды просто ушел в собственноручно отрытый капонир на всю высоту корпуса!

Противница открыла аж ураганный огонь прямо в пылевое облако: я, пока максимально быстро перебирался с места мехвода к месту командира, слышал звонкие цокающие удары по башне. Значит, часть снарядов еще и мимо прошли! План более чем удался. А вот теперь мой ход!

Песок и почва очень быстро оседали, а пыль снес в сторону легкий ветерок, потому я сразу же засек «Тринашку» в обзорный командирский триплекс. Мэри уже взяла себя в руки и, выжимая из своей машины всю доступную скорость, летела по широкой дуге, заходя мне в борт. Вернее, она так думала — борта над землей уже не было, зато отброшенная глина образовала небольшой бруствер. Наружу торчали только пушка и непробиваемая полусфера башни.

Легкое нажатие на педаль — и мощный электродвигатель привода вращения провернул бронированный купол вместе со мной, словно ничего не весящую пушинку. Вот что сделали создатели «Шестерки-У» для противодействия царским «затыкателям дыр»: увеличили скорость вращения! Танк слишком самоуверенной охотницы влип в мой прицел. Спуск!

Для танков дистанция меньше полукилометра считается «пистолетной». Прямая наводка, никакого упреждения. Еще и пушка у меня была практически параллельна земле — противники выбрали гладкую и ровную площадку, чтобы «Локхот» мог реализовать свои преимущества и не цеплять огромными бортовыми экранами неровности. Потому я попал, причем именно куда целился — в верхнюю часть гусеничного полотна. То есть в защиту перед ним, конечно.

Осколки взлетели фонтаном, в экране появилась дыра… небольшая. И все. Взрывчатка сдетонировала слишком далеко от уязвимых механизмов. Попасть туда же у меня не получилось: охотница резко заложила вираж, выворачивая сильнее на меня и подставляя борт под более острым углом. А после второго попадания в тот же борт — мгновенно сменила галс! Опыта ей было не занимать: у меня уже минус три из шести, а у нее еще выстрелов пятнадцать, и передние катки защищает что-то вроде бронебампера.

Самое страшное для меня было подпустить чужой танк вплотную — к счастью, после утреннего брифинга у перекупа я был в курсе некоторых тонкостей. На самом деле в «непробиваемой» башне ТТП-6 есть уязвимые места типа тех же визоров триплекса. Да и в башне любого другого танка все устроено точно так же. И в упор эти небольшие зоны можно легко выцелить и прошить из такой пушки, как у Мэри, словно ударить мизерикордом в забрало рыцаря. А еще есть моторные жалюзи капота, тоже бронированные, но не так сильно, как лобовые детали и башня. Выдержат ли они тринадцать тонн веса вражеской машины, которая теперь могла просто на них заехать — большой вопрос. Так что прости, Джулиан, я обещал, но жить очень хочется.

Наверняка, мне помогала попадать Сталь — одно дело мышкой кликать по монитору, водя электронное перекрестие прицела, и другое — работать педалями, испытывая все прелести вращения башни. Попадание! Резиновую «юбку» башни разорвало… и все. Башня даже не покосилась! Второе попадание туда же сделало еще меньше. Предупреждала меня Кэтрин о подобных проблемах кустарных снарядов — эти в механизме подачи не застревали, зато взрывались на манер новогодней хлопушки, даже не гранаты. Вот только нормальные мне по-прежнему негде было взять.

И я, и глава гильдии охотников все поняли одновременно. Хозяин «скупки механизмов в любом состоянии» заранее так дрожал над состоянием своего будущего болида, что передал мне фугасы с чересчур уменьшенной навеской взрывчатки. Только-только сбить гуслю — но не более того! Даже поворотный механизм башни «Тринашки» я не смог повредить — а сложную композитную броню, обеспечивающую столь малый вес, мне и подавно было не пробить.

Да, у фугасов есть еще и запреградное действие: это как по рыцарскому шлему со всей дури отоварить молотком. Но, видимо, в машине противницы был изнутри подклеен специальный противоосколочный и гасящий вибрации материал, продвинутый аналог шумоизоляции автомобилей моего мира…

Поняв, что я ничего не могу ей сделать, Мэри внаглую направила свою машину прямо на меня. И рассчитала все верно: у меня уже не оставалось времени перебраться на пост мехвода. Все-таки дуэльная площадка по танковым меркам была крохотной. Но я даже не стал пытаться, наоборот, откинулся на скелете кресла. Зачем суетиться? Ведь Сталь защищает экипаж.

«Тэтэпэха» с ревом прыгнувшего на максимальные обороты движка дернулась в самый последний момент, подставляя маску пушки на башне под каток гусеницы «Локхота». Удар был страшный: кинетические энергии машин сложились. Алюминиевые «кости» танкового кресла, не такие уж тонкие полоски металла, вырвали друг из друга заводские клепки, рассыпаясь на отдельные фрагменты, отчего меня швырнуло на внутреннюю поверхность башни.

Подаренный старенький шлемофон (целую пантомиму Джулиан разыграл, отрывая этот хлам у себя от сердца), может быть, и спас бы мне голову, но не все остальное от переломов разной степени тяжести. Спасла сама Сталь: металл вспучился, принял меня как лучшая подушка безопасности в навороченном «мерседесе» моего мира. И так же мягко отлип, давая время уцепиться и не упасть вниз.

Быстрый взгляд в триплекс показал, что «Тринаха» отъездилась, как минимум, на сегодня: бронебампер сорвало, «с мясом» вырвало находящийся за ним каток и вмяло корпус со стороны отсека водителя. Хотя я затруднялся сказать, где именно теперь сидит охотница — после переделки управления на одного. Но даже если она и не пострадала напрямую от разрушений, а ее тело удержали в кресле многоточечные гоночные ремни — сознания она точно лишилась, и теперь еще и висит на этих ремнях вниз головой, потому что «Локхот» лежит на крыше. Все же шестьдесят тонн и тринадцать — понятно, кому тут на самом деле досталось по полной от танкового тарана.

Можно было праздновать победу — только потихоньку и не выходя из танка. А то ведь противница и очнуться может, а в любой бронемашине есть щели-бойницы для стрельбы из ручного оружия. Чтобы все закончить, по плану Джулиана мне нужно было вытолкнуть надежно потерявший ход танк врага за пределы площадки — так что я спустился на место водителя и дал чуть вперед, вновь зацепляя сброшенный Сталью отвал. Потом спокойно и не торопясь выкатился задом из собственной траншеи, подъехал к «Тринадцатому»…

…И столкнул в оставшийся от моей «Шестерки» капонир. После чего методично стал скидывать на него мною же выброшенную землю. Вот такое погребение заживо. Ну а что? Одна молодая дура решила, что крутая и со мной можно поиграть как кошке с мышкой: типа она все рассчитала, для нее опасности нет. Легкий способ забрать себе хороший танк и мэру с его охотниками за головами лизнуть между булок. Другой вроде как выбрал меня своим соратником, но вместо боеприпасов выдал хлопушки. Одна Кэт честно исполнила свои обещания — ну так она и не обещала ничего, кроме отвала.

Если я сейчас все это просто проглочу, если максимально безопасно для лидера гильдии прерву поединок — меня так и будут дальше пользовать, уже все кому не лень. Репутация, она такая штука. Стоит только оступиться один раз — не отмоешься до конца жизни! Особенно тут, где людей мало, и многие друг друга знают. Самое время продемонстрировать характер. А перекуп пусть скажет спасибо, что я его любимый танчик только закопал, а не встал сверху на манер надгробной плиты.

«Секунданты» за лентой еще минут тридцать спорили друг с другом, пока я не увидел две зеленые ракеты в небе и бегущего ко мне охотника. Безоружного. Смело, даже очень — за обстановкой вокруг следят, но одиночный птер может и спикировать за вкусным двуногим мясом. Приостановка дуэли вызывающей стороной? Ну-ну.

— Ты выиграл! — гильдеец оказался совсем молодым парнем, моложе меня лет на пять. — Мы признаем поражение, только позволь нам забрать ее!

— Не-а, — скучающим голосом отозвался я через приоткрытый ровно на палец люк мехвода. — Сколько там по дуэльным правилам признание смерти? Восемь часов? Так я не тороплюсь.

Авось и вправду умрет. Не от кровопотери или прилива крови к голове, так задохнется.

— Зачем тебе ее смерть?! — ой, какой надрыв! Походу, парень влюблен в свою командиршу. Пожалуй, если я сейчас пойду на принцип — ждать мне «народного мстителя». Но и просто так уступать… Зря я, что ли, такую могилку своему врагу соорудил милую? Впрочем, из ситуации есть выход. Ведь учиться надо у лучших, так ведь, Джулиан?

— Признаю свою победу в обмен на твой танк, — немного подумав, решил я.

— Н-но!!!

— Это мое последнее слово. Или ждем восемь часов.

Кое-что о здешних порядках мне уже стало понятно, Кэт я слушал внимательно — и не зря. В этом мире, мире фронтира на месте бывшего поля боя двух сверхдержав, твоя собственная броня значила несколько больше, чем просто транспорт с оружием. С танком ты был величиной, тебя выслушивали, ты мог что-то сделать. Без? Иди вон бумажки в муниципалитете перебирай, работенка как раз для тебя. Ну или говно в теплицах раскидывай, почву удобряй.

Даже если Мэри мертва — не получится из влюбленного парня мстителя-дуэлянта. И свои же в шею погонят — я думаю, многих разудалая политика «королевы» успела в душе поддостать. А добыть новую бронемашину — за местные «деньги», расписки муниципалитета городского поселения Релейный, искатели тебе, конечно, что-то притащат, замучаешься восстанавливать. Готовенькое же стоит дороже денег.

— Согласен… — что ж, любовь оказалась сильнее разума. Отлично!

— Поехали, скажешь, что отдаешь мне танк при всех, и я тут же признаю свою победу, — вкрадчиво-елейным тоном пообещал я и помотал головой: ну вот, еще и тон Жука привязался.

Так мы и вернулись спустя четыре часа в город: сияющий от счастья Джулиан с «Тринашкой» на жесткой сцепке, я, на тот же манер тянувший танк, раскрашенный под тигра. В профите осталась и Кэтрин, в смысле, кроме выигрыша по ставкам: именно она выкапывала «Локхота», я это делать отказался наотрез и дал союзнику подзаработать — а заодно посильнее обобрать жертву великой любви.

…А Мэри ехала со всеми удобствами на одном из охотничьих транспортеров. Завернутая в брезент и накрепко перевязанная грузовыми стропами, чтобы ткань не развернулась. Ремни безопасности ее удержали, но компрессионный перелом позвоночника в районе шеи не дал ей прожить и минуты после столкновения. Как сказал перекуп, потому, что «ковш» сидения был без боковой поддержки головы. Хороший день, хоть и так нервно начался и продолжился.